CC BY
98
6. ЦГАИПД СПб. - Ф. 4000. Оп. 20. Д. 77 Р. Оп. 12. Д. 18.
7. Центральный государственный архив Санкт- 8. ЦГА СПб. - Ф. 7279. Оп. 2. Д. 28.
Петербурга (Далее - ЦГА СПб.). - Ф. Р-1126. 9. ЦГА СПб. - Ф. 7279. Оп. 2. Д. 30.
УДК 93/94
Пономарев Николай Андреевич
Ивановский государственный университет sharukin87@yandex.ru
ОРГАНИЗАЦИЯ МЕДИЦИНСКОГО ОТБОРА В ЛЕТНЫХ АЭРОКЛУБАХ ОСОАВИАХИМА В 1939 - ИЮНЕ 1941 ГОДОВ (на материалах Ярославской области)
В статье рассматриваются принципы и порядок медицинского отбора курсантов в аэроклубы Осоавиахима в предвоенный период, выступавших на данном хронологическом отрезке в роли основной базы комплектования летных школ ВВС Красной Армии. Целью исследования является оценка того, как качество работы медицинских комиссий в аэроклубах отражалось на состоянии советской военной авиации.
Ключевые слова: Осоавиахим, аэроклуб, медицинская комиссия, курсант, ВВС.
В предвоенный период, в связи с ростом угрозы вовлечения Советского Союза в крупномасштабные вооруженные конфликты на Востоке и Западе, прошло значительное увеличение численности летных школ ВВС. Если к 1937 г. на территории СССР насчитывалось 12 учебных заведений подобного типа, к 1 сентября 1940 г. - 28, к 1 мая 1941 г. - 88 [7, с. 44, 45]. Столь масштабный рост числа летных школ закономерно потребовал значительного увеличения базы их комплектования, в роли которой с 1938 г. по ноябрь 1940 г. выступали аэроклубы Общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству (Осоавиахима) [1, д. 165, л. 105; 4, с. 63, 64]. В соответствии с постановлением СНК № 2264-976сс от 5 ноября 1940 г. часть этого бремени была переложена на школы Гражданского Воздушного Флота и спецшколы ВВС (помимо того, летные школы начали комплектоваться призывниками, имеющими среднее образование), однако Осоавиахим продолжал оставаться основным поставщиком кандидатов на поступление для училищ ВВС [6, с. 342; 11, с. 61; 14, с. 233]. Таким образом, отдельные выводы касательно состояния выпускников аэроклубов могут быть экстраполированы и на курсантов летных школ, будущих военных летчиков. В том числе это касается состояния их физического здоровья - одного из важнейших показателей для военного авиатора. Соответственно, тема организации медицинского отбора в аэроклубы Осо-авиахима в предвоенный период обладает, несомненно, высокой степенью научной актуальности.
Система набора курсантов аэроклубов Осоави-ахима СССР в конце 1930-х - начале 1940-х гг. предусматривала прохождение абитуриентом двух приемных комиссий - мандатной и медицинской. Первая была призвана гарантировать соответствие кандидата на поступление образовательному и возрастному цензу, политическим и моральным кри-
териям, вторая - медицинским требованиям к будущему пилоту. При этом необходимо подчеркнуть, что медкомиссия представляла собой второй, завершающий этап отбора. Последнее было связано с тем, что, в соответствии со сложившейся практикой, при наборе абитуриентов руководство аэроклуба могло с санкции Управления военно-учебных заведений Красной Армии или же регионального отдела авиации оборонного общества нарушить, к примеру, образовательный ценз или пойти на зачисление кандидата, в социальном происхождении которого имелись сомнения, но никогда не получало разрешение на отход от медицинских критериев набора - слишком важен был данный показатель [10, д. 231, л. 29-31; там же, д. 233, л. 26а].
Столь строгое отношение высшего руководства к соблюдению требований к здоровью поступающих объяснялось просто. Во время полета на организм летчика воздействовало множество факторов: высота, скорость, резкая смена температурных режимов, переход от нормального барометрального давления к пониженному и др. Это обуславливало необходимость наличия у будущего летчика показателей здоровья, существенно превышающих среднестатистические [11, с. 13].
Для заключения о пригодности кандидата к летной работе требовались результаты осмотра абитуриента терапевтом, невропатологом, окулистом, ларингологом, хирургом, для женщин - гинекологом. В случае, если медкомиссия выносила решение о необходимости дополнительного обследования, поступающий направлялся на сдачу анализов крови и мочи, а также должен был пройти рентген легких и сердца. Интересно отметить, что невропатолог был обязан расспросить абитуриента о здоровье близких родственников (наличии нервно-и душевнобольных) [там же].
Особо следует оговорить то, что от будущего пилота требовалось обязательное соответствие оп-
ределенным физическим параметрам. Его рост не должен был быть ниже планки в 156 см, а длина ног - не короче 73 см. Также абитуриент не должен был иметь пороков сердечно-сосудистой и нервной систем и легочного аппарата. От поступающего требовалась хорошая подвижность глаза (острота зрения не ниже 0,8 для каждого глаза). Лиц, обязанных носить корригирующие (исправляющие) зрение очки, к летной работе не допускали, равно как и дальтоников. Также от будущего пилота требовался хороший глубинный глазомер. Кандидат должен был обладать хорошим слухом (от него требовалось уметь воспроизвести шепот на расстоянии не менее 4 метров), развитой мускулатурой и хорошим вестибулярным аппаратом [11, с. 13].
Формирование медицинской комиссии, призванной гарантировать соответствие новых курсантов перечисленным требованиям, проходило следующим образом. На основании полученной из Управления Авиации ЦС Осоавиахима СССР директивы начальники аэроклубов и региональных отделов авиации устанавливали связь с соответствующим райвоенкоматом и договаривались о закреплении состава медкомиссии, организованной гор/ райздравом на основании директивы Наркомздра-ва и ЦС Осоавиахима [2, д. 41, л. 7].
В состав медкомиссии входили следующие специалисты: терапевт, хирург, окулист, отоларинголог, невропатолог. Помимо того, при работе комиссии должна была быть обеспечена возможность консультироваться с прочими специалистами - психиатром, рентгенологом и т. д. [там же, л. 192].
Кроме того, с весны 1940 г. руководители аэроклубов были обязаны снабжать членов медкомиссии экземплярами приказа НКО № 183 от 1940 г. и приказа НКО № 193 от 1938 г. (с включенным в него расписанием болезней, несовместимых с летно-подъемной работой), руководствами для врачебно-летных комиссий, медицинскими карточками на кандидатов, инструкциями о порядке организации и прохождения медкомиссии и другими директивными материалами по медотбору. В случае замены военкоматом кого-либо из членов медкомиссии представителям аэроклубов предписывалось добиваться инструктажа лица, заменившего выбывшего, со стороны военно-окружной врачебно-летной комиссии [1, д. 139, л. 72; 2, д. 41, л. 7]. Работу медкомиссии требовалось проводить в строгом соответствии с приказом НКО № 183, жестко указывалось на недопустимость ме-досвидетельствований из расчета по количеству освидетельствованных лиц. Последнее было связано с тем, что при подобном порядке оплаты работы комиссии ее члены были материально заинтересованы в быстром проведении освидетельствования, что способствовало формализму и снижало точность оценок пригодности кандидатов [3, д. 38, л. 7].
Таким образом, теоретически в СССР к концу 1930-х - началу 1940-х гг. была создана эффективно работающая система по отбору пригодных с медицинской точки зрения абитуриентов в аэроклубы Осоавиахима. Однако на практике все обстояло несколько иначе.
В ходе проведенной на основании приказа НКО № 037 от 1940 г. с 20 марта по 1 мая того же года проверки переменного состава 165 аэроклубов (из 182 существовавших на тот момент. - Н.П.) было установлено, что медицинский отбор в ряде летных учебных заведений оборонного общества был организован неудовлетворительно. Комиссии комплектовались врачами местных амбулаторий, их работа не была обеспечена наличием надлежащих инструментов и нормативных документов. Как итог, в ходе набора курсантов отсеивались пригодные к обучению кандидаты и, напротив, принимались люди, явно негодные к летно-подъемной службе [10, д. 233, л. 29-31].
О нарушениях или халатности в работе приемных комиссий свидетельствуют документы, фиксирующие количество отчисленных курсантов летных школ ВВС, комплектовавшихся, как уже было указано выше, почти исключительно за счет выпускников аэроклубов. Так, в апреле 1940 г. из Бала-шовского училища, комплектовавшегося за счет выпускников ярославских аэроклубов (собственно Ярославского, Костромского и Рыбинского), было отчислено 152 курсанта, из них 48 - по медицинскому несоответствию [10, д. 233, л. 126].
Столь масштабные отчисления привели к тому, что проверки были организованы представителями училища уже в самих аэроклубах. Однако количество выявленных нарушений приема по медицинским критериям оказалось достаточно невелико. Так, в ходе проведенной в апреле же 1940 г. обследования Ярославского аэроклуба не было установлено ни одного подобного эпизода, в Рыбинском - лишь 3, в Костромском -лишь один [там же, д. 231, л. 127, 136, 137].
Однако затем в работе аэроклубов Ярославской области были обнаружены многочисленные нарушения при организации самого процесса медицинского отбора абитуриентов. В частности, в материалах обследования прикрепленных к Балашовской летной школе аэроклубов от 9 мая 1940 г. зафиксировали, что освидетельствование кандидатов медкомиссиями проводилось без учета приказа НКО № 193 от 1938 г., что повлекло за собой необходимость вторичной проверки поступивших [там же, л. 141]. Повторная проверка от 12 июля 1940 г. показала, что отбор учлетов по медицинским показателям в соответствии с расписанием болезней приказа НКО № 193 от 1938 г. большинством аэроклубов не производится [там же, д. 229, л. 225].
Перечисленные проблемы были связаны преимущественно с двумя факторами. Во-первых,
с постоянным ростом размеров нормативов контрольного задания (только в 1939 г. они увеличились на более чем 40%), а во-вторых - со значительным повышением критериев набора учлетов в 1940 г. В подобных условиях аэроклубы были обречены на постоянный недобор курсантов, и иной возможности восполнить недокомплект, кроме как путем частичного отхода от официальных требований к поступающим, у них не было [1, д. 139, л. 72, 73; там же, д. 165, л. 53; 2, д. 41, л. 7, 27, 29, 59, 192; 3, д. 31, л. 30; там же, д. 38, л. 4, 7; 6, с. 342; 10, д. 229, л. 165, 166, 170; там же, д. 230, л. 20, 21; там же, д. 233, л. 3].
В материалах проверок указывалось также, что медкомиссии для отбора кандидатов зачастую составляют из «случайных врачей», не имеющих опыта работы во врачебно-летных комиссиях. В документах также прописывалось, что комиссии составляются не по типу врачебно-летных комиссий, «а скорее представляют собой неполноценные медкомиссии, состоящие из 3-4 врачей». Помимо того, в материалах проверки было зафиксировано отсутствие в распоряжении ряда комиссий специального медицинского оборудования (манометра Воячека, кресел Барани, шкалы Меддокса и др.) [10, д. 229, л. 225, 226].
Данные проблемы являлись следствием хронической нехватки финансов в структурах Осоавиа-хима. Подобное положение прекрасно понятно на фоне общего состояния материальной базы аэроклубов. Стоит вспомнить лишь о том, что структура, ответственная за поставку элементов материальной базы в аэроклубы, - Авиаснабосоавиахим -находилась на тот момент в крайне тяжелом финансовом положении - ее счета на протяжении долгого времени были арестованы из-за долгов заво-дам-поставщикам [8, с. 13]. Показателен и другой факт - в 1938 г. Центральный Совет Осоавиахима выделил аэроклубам средства на строительство ангаров и бензохранилищ, однако в 1939 г. эти средства были отобраны у летных учебных заведений [13, с. 24]. Более того, средств не хватало даже на своевременное обновление самолетного парка. В материалах комиссии ВВС, осуществлявшей инспектирование аэроклубов Ярославской области в мае 1940 г., особо подчеркивалось, что самолетный парк аэроклубов по количеству выработки са-молето-моторных ресурсов отличается крайней изношенностью. По нормативам следовало бы прекратить использование техники после того, как она исчерпала 70-80% ресурса, однако на практике обучение производилось на самолетах с 400% его выработки [10, д. 231, л. 141].
Вполне естественно, что в подобных условиях аэроклубы зачастую не могли позволить себе выделить на организацию полноценной медкомиссии необходимые для того средства.
Также необходимо подчеркнуть, что значительные проблемы с организацией медотбора абитури-
ентов были характерны не только для региональных, но и для столичных аэроклубов. В частности, на конференции представителей московских аэроклубов в январе 1939 г. отмечались следующие факты.
В некоторых аэроклубах в начале 1939 г. курсанты не смогли приступить к занятиям по причине того, что медкомиссии так и не были организованы. В результате абитуриенты были вынуждены самостоятельно искать соответствующие амбулатории и просить врачей провести их освидетельствование. Впоследствии в отдельных случаях поступающие приносили в аэроклуб противоречащие друг другу справки о состоянии здоровья [9, с. 5].
Гарнизонные комиссии по причине загруженности отказывались производить медосмотр, в результате чего зачастую аэроклубы были вынуждены проводить осмотр и оценку абитуриентов силами врачей районных поликлиник [5, с. 5].
Таким образом, мы приходим к выводу, что в предвоенный период была разработана высококлассная методическая система организации медот-бора, однако ее использование на практике существенно ограничивало отсутствие соответствующего финансирования и нехватка кадров, обладающих соответствующей квалификацией. Помимо того, руководство аэроклубов зачастую вынуждено было идти на нарушения правил приема в результате необдуманного решения руководства НКО одновременно увеличить и нормативы контрольного задания по набору курсантов, и требования к поступающим (что порождало некомплект переменного летного состава). При этом необходимо подчеркнуть, что курсанты, не соответствующие официальным критериям пригодности к летно-подъемной работе, периодически отсеивались в результате проверок, проводимых в аэроклубах и училищах. Также следует учесть то обстоятельство, что выпускник аэроклуба мог поступить в летную школу, лишь пройдя через организованную ее руководством медкомиссию, что создавало дополнительные барьеры для зачисления в училище абитуриентов, непригодных для этого по состоянию здоровья. Все это гарантировало, что большинство лиц, поступивших в аэроклубы с нарушением правил медотбора, не будет зачислено впоследствии в летные школы, компенсируя тем самым недостатки системы приемных комиссий в летных учебных заведениях Осоавиа-хима.
Библиографический список
1. Государственный архив Ивановской области (далее - ГАИО). Ф. Р-2055. Оп. 2.
2. ГАИО. Ф. Р-2055. Оп. 3.
3. Государственный архив Российской Федерации. Ф. Р-8355. Оп. 5.
4. Дважды Орденоносное оборонное. Книга о ДОСААФ СССР, о возникновении и развитии об-
щества, его военно-патриотической деятельности, вкладе в укрепление оборонного могущества страны. - М.: ДОСААФ, 1983. - 544 с.
5. Звезденков А. Мытарства с медицинским осмотром // Самолет. - 1939. -№ 1. - С. 5.
6. Из постановления СНК СССР «О комплектовании школ и училищ летчиков ВВС Красной Армии» // 1941 год: в 2 кн. - Кн. 1. - М.: Международный фонд «Демократия», 1998. - С. 342.
7. Кублова С.А. Задачи и повседневная работа Курского аэроклуба в 1936-1937 гг. // Научные проблемы гуманитарных исследований. - 2011. -№ 5. - С. 39-45.
8. Новиков В. Кто срывает ремонт самолетов // Самолет. - 1939. - № 1. - С. 13.
9. Плоды самотека // Самолет. - 1939. - № 1. -С. 5.
10. Российский государственный военный архив. Ф. 29. Оп. 31.
11. Сампер Я. Ф. Здоровье учлета // Самолет. -1939. - № 10. - С. 13.
12. Толмачев Е.П. «Организовать... авиационные спецшколы... по типу артиллерийских» // Военно-исторический журнал. - 2006. - № 1. - С. 6163.
13. Чугунов П.С. Как хранить и обслуживать самолет // Самолет. - 1939. - № 7. - С. 24.
14. Шумихин В.С. Советская военная авиация. 1917-1941 гг. - М.: Наука, 1986. - 286 с.
