CC BY
0УДК 343.98:340.6
DOI 10.51980/2542-1735_2023_3_50
СЛ
' 1Г-
йЛ
Юлия Васильевна ЗИНЕНКО,
доцент кафедры криминалистики Сибирского юридического института МВД России (г. Красноярск), кандидат медицинских наук
Ольга Витольдовна СЕРГЕЕВА,
доцент кафедры судебно-экспертной деятельности Восточно-Сибирского института МВД России (г. Иркутск)
Дмитрий Анатольевич ХАРЧЕНКО,
доцент кафедры организации судебной и правоохранительной деятельности Восточно-Сибирского филиала Российского государственного университета правосудия (г. Иркутск), кандидат юридических наук, доцент
ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ ТЯЖЕСТИ ПРИЧИНЕННОГО ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ
ORGANIZATIONAL AND LEGAL PROBLEMS OF FORENSIC MEDICAL EXAMINATION TO DETERMINE SEVERITY OF THE HARM DONE TO HEALTH
Статья посвящена анализу пункта 27 приказа Минздравсоцразвития России от 24 апреля 2008 г. N 194н «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека». Авторами проведен ретроспективный анализ отчетов отдела судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц Красноярского краевого бюро судебно-медицинской экспертизы, постановлений и оформленных по результатам проведенного исследования заключений эксперта за 2018-2022 гг., обоснованы предложения о внесении изменений в ст. 195 УПК РФ и в пункт 27 анализируемого приказа.
The article is devoted to the analysis of paragraph 27 of the Order of the Ministry of Health and Social Development of the Russian Federation of April 24, 2008 N 194n «About approval of Medical criteria of determination of severity of the harm done to health of the person». The authors conducted a retrospective analysis of the reports of the Department of forensic medical examination of victims, accused and other persons of the Krasnoyarsk Regional Bureau of Forensic Medical Examination, as well as resolutions and expert conclusions for 2018 -2022 drawn up by the results of the study; proposals to amend Article 195 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation and paragraph 27 of the analyzed Order are substantiated.
Ключевые слова: живое лицо, вред здоровью, судебно-медицинская экспертиза, тяжесть вреда, медицинские критерии.
Keywords: living person, harm to health, forensic medical examination, severity of harm, medical criteria.
На протяжении многих лет в России врачи - судебно-медицинские эксперты осуществляли производство судебных экспертиз тяжести вреда здоровью, не имея какого-либо нормативного документа, который бы регулировал их производство в соответствии с вступившим в силу с 1 января 1997 г. уголовным законом, в связи с чем 13 августа 2008 г. в Минюсте России был зарегистрирован приказ Минздравсоцразвития РФ от 24 апреля 2008 г. N 194н «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», который завершил принятие целого пакета нормативных правовых актов, регулирующих судебно-медицинское определение степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека.
В данный пакет документов входят: Федеральный закон от 2 февраля 2006 г. N 23-Ф3 «О внесении изменений в статью 52 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан»;
постановление Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 г. N 522 «Об утверждении Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека»;
приказ Минздравсоцразвития России от 24 августа 2008 г. N 194н «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (далее - Приказ N 194н).
Анализ научной литературы показал, что с момента утверждения единых нормативных правовых актов, регламентирующих определение тяжести причиненного вреда здоровью, на протяжении длительного периода времени проходят дискуссии ученых по внесению изменений в медицинские критерии определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека [1; 5; 6; 16].
Обобщая проанализированные нами труды современных ученых в области судебной экспертизы, мы пришли к выводу, что, несмотря на накопленный за многие годы опыт по применению единых нормативных правовых актов, позволяющих в рамках судебно-медицинской экспертизы (СМЭ) установить сте-
Теория и практика правоохранительнои деятельности
пень тяжести вреда, причиненного здоровью, проблемы нормативно-правового регулирования, назначения и организации производства, а также методического сопровождения данного вида медицинских экспертиз остаются [2-4; 7; 9-15].
Следует отметить, что в соответствии с п. 27 Приказа 194н степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека, не определяется, если:
- в процессе медицинского обследования живого лица, изучения материалов дела и медицинских документов сущность вреда здоровью определить не представляется возможным;
- на момент медицинского обследования живого лица не ясен исход вреда здоровью, не опасного для жизни человека;
- живое лицо, в отношении которого назначена судебно-медицинская экспертиза, не явилось и не может быть доставлено на судебно-медицинскую экспертизу либо отказывается от медицинского обследования;
- медицинские документы отсутствуют либо в них не содержится достаточных сведений, в том числе результатов инструментальных и лабораторных методов исследований, без которых не представляется возможным судить о характере и степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека.
С целью выявления проблем назначения и организации производства СМЭ по установлению степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, авторским коллективом проведен ретроспективный анализ отчетов отдела судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц Красноярского краевого бюро судебно-медицинской экспертизы (далее - ККБСМЭ), а также 258 постановлений, поступивших в отдел и оформленных по результатам проведенного исследования заключений эксперта за 20182022 гг. Анализировали материалы СМЭ, проведенных в ККБСМЭ по медицинским документам на имя потерпевшего (без очного участия потерпевшего на СМЭ).
Многолетний анализ проведенных СМЭ по установлению степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, в отделе
судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц ККБСМЭ свидетельствует о том, что более половины из них (51-63%) от общего количества СМЭ
производятся врачами - судебно-медицинскими экспертами без обследования потерпевшего в ККБСМЭ (только по медицинским документам на его имя) (табл.).
Таблица
Соотношение общего количества экспертиз и обследований живых лиц, экспертиз по установлению тяжести вреда здоровью и экспертиз, проведенных только по медицинским документам на имя потерпевшего (без обследования потерпевшего в ККБСМЭ) в отделе судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц Красноярского краевого бюро судебно-медицинской экспертизы за 2018-2022 гг.
Год 2018 2019 2020 2021 2022
Всего экспертиз и обследований 12263 12433 12339 10629 9749
Экспертизы по установлению тяжести вреда здоровью 12118 12308 12216 10445 9598
Экспертизы по установлению тяжести вреда здоровью, проведенные только по медицинским документам на имя потерпевшего 6730 (55,5%) 7500 (61%) 7678 (63%) 5600 (53%) 4900 (51%)
Анализ экспертной практики показал, что в большинстве случаев в постановлениях зафиксировано, что потерпевший отказывается от судебно-медицинского обследования в ККБСМЭ.
Возникает вопрос: при назначении СМЭ по установлению характера и степени вреда, причиненного здоровью, требуется ли согласие потерпевшего на СМЭ? Не нарушены ли в данном случае какие-либо нормативно-правовые акты Российской Федерации, регламентирующие назначение и производство данного вида медицинских экспертиз?
В соответствии со ст. 28 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-Ф3 «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее - Закон о ГСЭД) в случае, если судебная экспертиза производится в добровольном порядке, в государственное судебно-экспертное учреждение должно быть представлено письменное согласие лица подвергнуться судебной экспертизе.
В соответствии с п. 9.5 ст. 20 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N З23-Ф3 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Закона об охране граждан) медицинское вмешательство без согласия гражданина, одного из родителей или иного законного представителя допуска-
ется при проведении судебно-медицинской экспертизы и (или) судебно-психиатрической экспертизы.
На первый взгляд может показаться, что статьи двух Федеральных законов противоречат друг другу. Однако детальный анализ статей позволяет нам утверждать, что это не так. Полагаем, что из содержания ст. 28 Закона о ГСЭД следует, что на СМЭ требуется предоставление согласия лица явиться на обследование в БСМЭ. Если он отказывается от обследования в БСМЭ, экспертиза может проводиться по другим объектам (медицинские документы, материалы дела).
Так, в ст. 10 Закона о ГСЭД отмечено: «В государственном судебно-экспертном учреждении (далее - ГСЭУ) объектами исследований являются ... документы, ... а также материалы дела, по которому производится судебная экспертиза. Также в ГСЭУ исследования проводятся в отношении живых лиц».
Подчеркнем, в ч. 4. ст. 195 УПК РФ указано: «Судебная экспертиза в отношении потерпевшего, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2, 4 и 5 статьи 196 настоящего Кодекса, а также в отношении свидетеля производится с их согласия или согласия их законных представителей, которые даются указанными лицами в письменном
виде». Из данной нормы закона следует, что в отношении потерпевших согласие на СМЭ не требуется в целом ряде случаев, в том числе в соответствии с п. 2 ст. 196 УПК РФ, если необходимо установить «характер и степень вреда, причиненного здоровью».
Вместе с тем в п. 27 Приказа 194н содержится прямое указание на то, что степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека, не определяется, если «живое лицо, в отношении которого назначена судебно-медицинская экспертиза, не явилось и не может быть доставлено на судебно-медицинскую экспертизу, либо живое лицо отказывается от медицинского обследования».
К примеру, в экспертной практике довольно часто для установления вреда, причиненного здоровью закрытой черепно-мозговой травмой, представленной сотрясением головного мозга, и иными черепно-мозговыми травмами, помимо медицинских документов, отражающих информацию о характере структурных и функциональных нарушений, вызванных травмой, требуется явка потерпевшего в БСМЭ, так как привлекается врач-невролог, являющийся штатным сотрудником ККБСМЭ. Специалист изучает не только медицинские документы на имя потерпевшего, но и обследует его.
Нередки случаи, когда невозможно без обследования потерпевшего в БСМЭ установить не только степень тяжести вреда, причиненного здоровью, но и ответить на иные поставленные перед экспертом вопросы.
Проиллюстрируем это на конкретном примере отдела судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц ККБСМЭ.
16 мая 2021 г. в отдел полиции <...> г. Красноярска поступило спецсообщение в отношении гражданина Ш. Участковый уполномоченный полиции, руководствуясь ч. 2. ст. 196 УПК РФ, назначил СМЭ по установлению характера и степени вреда, причиненного здоровью, в отдел судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц ККБСМЭ (экспертиза назначается по
Теорияи практика правоохранительной деятельности
материалам проверки сообщения о преступлении). При этом в постановлении указано, что от судебно-медицинского обследования в ККБСМЭ потерпевший отказался (без указания причин). 8 октября 2021 г. в ККБСМЭ была проведена СМЭ по медицинским документам на имя гр-на Ш., 1990 г.р., о чем свидетельствует заключение эксперта1.
Обстоятельства дела. В постановлении указано: «16.05.2021 в ОП N 1 МУ МВД РФ «Красноярское» поступило спецсообщение в отношении гр-на Ш., 06.05.1990 г.р., по факту получения им телесных повреждений 16.05.2021 в ночное время по адресу: <...>». Из объектов, на экспертизу представлены следующие документы: копия листа первичного осмотра пациента N 27358/С2021 из КМКБСМП от 16.05.2021, медицинская карта амбулаторного больного N 123263/ А18 из КГП N 6, компакт диск на имя гр-на Ш., копия объяснения гр-на Ш.
Из представленной на СМЭ копии объяснения гр-на Ш.: «... 16.05.2021 перед ударом я стоял лицом к входу бара <...>, стоял прямо. В это время под ногами находилась брусчатка. Стоял во весь рост. После того как я почувствовал удар по голове в область правой щеки, в этот момент я увидел, как мелькнула чья-то рука и ударила моего знакомого, и я сразу же повернулся в ту сторону, то есть спиной к бару <...> и сразу же получил удар в правую часть головы (щеки), отчего по инерции упал вниз спиной и головой ударился о бордюр, который находился возле крыльца бара, и тем самым разбил голову в результате падения с высоты собственного роста, ударившись правой стороной, затылочной частью».
На СМЭ сформулированы следующие вопросы:
«1. Имеются ли у Ш. телесные повреждения, каков их характер?
2. Какова локализация телесных повреждений, механизм их образования, каким предметом (орудием) они могли быть причинены?
3. Какова давность и степень тяжести телесных повреждений?
1 Заключение эксперта (экспертиза свидетельствуемого) от 08.10.2021 N 7982 отдела судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц Красноярского краевого бюро судебно-медицинской экспертизы.
4. Могли ли возникнуть указанные телесные повреждения при падении с высоты собственного роста?».
Проанализировав представленные на СМЭ медицинские документы и копию объяснения гражданина Ш., врач - судебно-медицинский эксперт приходит к заключению, что информации, содержащейся в них, вполне достаточно для установления характера полученной потерпевшим травмы и установления степени тяжести вреда, причиненного здоровью, так как потерпевший прошел амбулаторное лечение и известна длительность расстройства здоровья (ясен исход травмы).
В заключении эксперта врач - судебно-медицинский эксперт ответил на вопросы N 1-3 так: «Анализом представленных на экспертизу медицинских документов установлено, что у гр. Ш. при обращении за медицинской помощью 16.05.2021 имелась единая закрытая черепно-мозговая травма, представленная сотрясением головного мозга и раной в левой теменной области, потребовавшей первичной хирургической обработки с наложением хирургических швов. Данная единая закрытая черепно-мозговая травма, представленная сотрясением головного мозга и раной в левой теменной области, потребовавшей первичной хирургической обработки с наложением хирургических швов, повлекла за собой временную нетрудоспособность продолжительностью до 21 дня, что, согласно пункту 8.1 раздела II приказа МЗ и СР РФ 194н от 24.04.2008, отнесено к критерию, характеризующему квалифицирующий признак кратковременного расстройства здоровья. По указанному признаку, согласно правилам «Определения тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (постановление правительства РФ от 17.08.2007 N 522) квалифицируется как ЛЕГКИЙ вред здоровью. Конкретно высказаться о механизме причинения данной раны не представляется возможным, так как в представленных медицинских документах не указаны ее морфологические свойства (края, концы, стенки, дно), а дана лишь ее диагностическая характеристика - «ушибленная».
Вопрос N 4 («Могли ли возникнуть указанные телесные повреждения при падении с высоты собственного роста?») не может быть разрешен в рамках данной СМЭ, так как для ответа на него врачу - судебно-медицинскому эксперту необходимо обследовать потерпевшего в ККБСМЭ.
Во-первых, не ясна точная локализация раны, имеющейся на голове гр-на Ш., так как в представленной на СМЭ копии листа первичного осмотра на имя потерпевшего не указана локализация раны, отмечено лишь то, что имелась «ушибленная рана на голове, потребовавшая первичной хирургической обработки с наложением хирургических швов» (без указания конкретной области головы). Тогда как в медицинской карте амбулаторного больного отмечено, что у потерпевшего имелась рана в левой теменной области.
Во-вторых, из объяснения гр-на Ш. следует, что травму он получил в результате падения из положения стоя, ударившись правой стороной, затылочной частью, а из медицинских документов, представленных на СМЭ, следует, что рана у потерпевшего расположена в левой теменной области. Таким образом, для уточнения локализации раны и сформировавшегося в результате ее заживления рубца необходимо обследование потерпевшего на СМЭ.
В-третьих, очевидно, что для ответа на поставленный перед экспертом вопрос абсолютно недостаточно копии объяснения гр. Ш. (требуются копии протоколов допросов, проверок показаний на месте, осмотров мест происшествий, следственного эксперимента с фото- или видеофиксацией).
В данном случае эксперт, руководствуясь ч. 3 ст. 57 УПК РФ и ст. 17 Закона о ГСЭД, оформил ходатайство о предоставлении на СМЭ гр-на Ш., а также о предоставлении недостающих материалов, содержащих следственную информацию.
Участковый уполномоченный полиции после направленного врачом ходатайства не предоставил на СМЭ ни самого гр-на Ш., ни материалы, содержащие следственную информацию. В результате врач - судебно-медицин-
Теория и практика правоохранительной деятельности
ский эксперт завершил экспертизу по представленным в его распоряжение материалам. В итоге на вопрос N 4 врач судебно-медицинский эксперт ответил так: «Для ответа на вопрос о возможности получения повреждений при падении из положения «стоя» на плоскости (с высоты собственного роста) имеющихся сведений на момент проведения экспертизы недостаточно, так как не известны обстоятельства падения из положения «стоя» (особенности поверхности, на которую произошло падение, положение тела во время падения и т.п.), признаков, свидетельствующих о причинении повреждений при падении, не обнаружено».
Полагаем, должностные лица в повседневной работе не используют комментарии к Приказу N 194н [8], где представлено разъяснение по каждому пункту приказа. В частности, п. 27 интерпретирован так: степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека, не может быть определена при отсутствии самого пострадавшего в случае, если в представленных медицинских документах недостаточно информации о характере структурных и функциональных нарушений, вызванных травмой. Ответственность за достоверность информации, изложенной в медицинских документах, несет лицо, назначившее экспертизу. Невозможность представить живое лицо для экспертного обследования и причины такой невозможности должны быть письменно подтверждены лицом, назначившим экспертизу. То же касается и невозможности предоставить эксперту, необходимые медицинские документы и результаты медицинских (инструментальных и лабораторных) исследований».
Подытожив сказанное, отметим: следователи (дознаватели), назначая СМЭ по установлению степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, должны в постановлении не только указывать краткую информацию о том, что потерпевший от обследования в ККБСМЭ отказался, но и предоставлять письменное подтверждение, в котором отражать причины неосуществимости его представления, а также причины невозможности предоставить эксперту необходимые медицинские
документы и результаты медицинских (инструментальных и лабораторных) исследований.
Практика отдела судебно-медицинской экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц ККБСМЭ показывает, что должностные лица в постановлении (определении) либо вообще не указывают информацию о том, что от обследования в ККБСМЭ потерпевший отказался, либо кратко уведомляют эксперта о том, что потерпевший от судебно-медицинского обследования в БСМЭ отказался (без указания конкретных причин).
Проведенный нами анализ показал, что для проведения СМЭ по установлению степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, зачастую представленных на СМЭ медицинских документов недостаточно для установления вреда, причиненного здоровью. При этом должностные лица, назначая СМЭ по установлению характера и степени вреда, причиненного здоровью, не указывают причины, по которым невозможно представить необходимые медицинские документы (например, что потерпевший дальнейшее амбулаторное лечение нигде не проходил, в какие-либо другие медицинские учреждения не обращался и т.д.).
В таких случаях врачи судебно-медицинские эксперты всегда ходатайствуют о предоставлении недостающих документов (в соответствии с ч. 3 ст. 57 УПК РФ и ст. 17 Закона о ГСЭД).
В случае непредоставления должностным лицом дополнительных медицинских документов, позволяющих определить длительность расстройства здоровья, вывод врача - судебно-медицинского эксперта также основывается на п. 27 Приказа N 194н, из которого следует, что «на момент медицинского обследования живого лица не ясен исход вреда здоровью, не опасного для жизни человека».
В данном аспекте показателен такой пример. 15 марта 2023 г. в ККБСМЭ была проведена первичная СМЭ по медицинским документам на имя гр-ки К., 1947 г.р., о чем свидетельствует заключение эксперта1.
1 Заключение эксперта (экспертиза свидетельствуемого) от 15.03.2023 N 757 отдела экспертизы потерпевших, обвиняемых и других лиц Красноярского краевого бюро судебно-медицинской экспертизы.
Обстоятельства дела. В определении указано: «07.01.2023 в 12.42, г. Красноярск, пр. Комсомольский, 15/5, водитель гр-н Д ... управляя автомобилем PORSCHE CAYENNE ... двигался по парковке задним ходом. допустил наезд на пешехода гр-ку К., которая стояла сзади автомобиля посредине. В результате ДТП получила травму пешеход гр-ка К».
В постановлении сформулированы следующие вопросы:
«1. Какова степень тяжести телесных повреждений гр-ки К. на момент их причинения, механизм и давность их образования?
2. Характерны ли данные телесные повреждения для автотравмы?».
На СМЭ представлены следующие медицинские документы:
1) копия карты вызова скорой медицинской помощи N585 из КССМП от 7 января 2023 г.;
2) медицинская карта пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях N КЛГ150747 из ТОО 3 КМКБ N 7;
3) копия медицинской карты амбулаторного больного N 0404375494 из поликлиники КМБ N 2;
4) CD с записью рентгенограммы.
Врачами-клиницистами, оказывающими
помощь потерпевшей в амбулаторных условиях, был сделан рентген и дано заключение: травматических изменений со стороны костных структур не выявлено, в результат чего был выставлен диагноз «ушиб грудной клетки слева и ушиб первого пальца правой кисти».
Изучив представленные на СМЭ медицинские документы, врач - судебно-медицинский эксперт привлек врача-рентгенолога, являющегося штатным сотрудником ККБСМЭ. Изучив CD, врач-рентгенологом сделал заключение: на представленных рентгенограммах от 7 января 2023 г. отмечается перелом седьмого ребра слева, без смещения костных отломков, по передне-подмышечной линии.
Таким образом, у потерпевшей имелась закрытая тупая травма грудной клетки, представленная переломом седьмого ребра слева, без смещения костных отломков по передне-подмышечной линии и посттравматический отек мягких тканей, что должно квали-
фицироваться как вред здоровью средней степени тяжести. Диагноз «ушиб первого пальца правой кисти» не может быть учтен, так как не подтвержден объективными морфологическими данными (кровоподтек, ссадина, гематома, поверхностная рана) и инструментальными методами обследований.
Проблема в том, что гр-ка К. только однократно обратилась к хирургу по месту жительства в поликлинику КМБ N 2, а в дальнейшем не наблюдалась, поэтому в рамках СМЭ вред здоровью, причиненный данной травмой, установить не представляется возможным.
Врачом - судебно-медицинским экспертом вывод сформулирован так: «Определить тяжесть вреда, причиненного здоровью имевшейся у гр-ки К. закрытой тупой травмой грудной клетки, переломом седьмого ребра слева, без смещения костных отломков по передне-подмышечной линии и посттравматическим отеком мягких тканей, в соответствии с пунктом 27 раздела III Приказа МЗиСР РФ Ш94н от 24 апреля 2008 г. не представляется возможным ввиду неясности исхода вреда, не создающего по своему характеру непосредственную угрозу для жизни, а также не вызвавшего развитие угрожающих для жизни состояний (то есть отсутствуют квалифицирующие признаки вреда здоровью опасного для жизни человека, соответствующие Медицинским критериям в отношении тяжкого вреда здоровью). Неясность исхода вреда, причиненного здоровью, не позволяет применить иные Медицинские критерии определения вреда здоровью, в том числе по признаку продолжительности расстройства здоровья, определяемого временной нетрудоспособностью до наступления выздоровления.
Предполагаем, что именно старческий возраст потерпевшей гр-ки К. (76 лет) ограничил ее возможности наблюдаться в поликлинике по месту жительства до полного выздоровления.
Подчеркнем, травма у потерпевшей подтверждена объективными медицинскими данными, а также инструментальными и лабораторными методами обследований, однако именно неясность исхода вреда, не создаю-
щего по своему характеру непосредственную угрозу для жизни, не позволила установить вред здоровью в рамках СМЭ.
Ранее врачи - судебно-медицинские эксперты ККБСМЭ в подобных случаях руководствовались информационным письмом МЗРФ и ФССРФ от 21 февраля 2000 г. N 2510/9362-34 «Ориентировочные сроки временной нетрудоспособности при наиболее распространенных заболеваниях и травмах (в соответствии с МКБ N10)». В настоящее время это письмо не применяется.
Несмотря на то, что проблема с точки зрения статистики не имеет большого распространения, но для конкретного, как правило, почти беспомощного человека, она имеет огромное социально-правовое значение. По сути, инвалиды, люди старческого возраста, несовершеннолетние фактически лишаются права на материальную компенсацию за причиненный вред здоровью, что может стать поводом для развития правового нигилизма определенной категории граждан.
Подводя итог проведенного нами исследования, отметим следующее.
Следователям (дознавателям) при расследовании преступлений, связанных с причинением вреда здоровью, необходимо в повседневной работе использовать комментарии к Приказу N 194н [8], что позволит избежать ошибок при назначении данного вида медицинских экспертиз и интерпретации полученных результатов.
Детальное толкование пункта 27 Приказа 194н представлено в указанных комментариях, однако для устранения некоторых проти-
Теория и практика правоохранительнои деятельности
воречий есть необходимость в растолковании данного пункта в самом приказе.
Следователи (дознаватели), назначая СМЭ по установлению степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, должны предоставлять письменное подтверждение неосуществимости представления живого лица для экспертного обследования в БСМЭ и указывать причины такой неосуществимости, а также причины невозможности предоставить эксперту необходимые медицинские документы и результаты медицинских (инструментальных и лабораторных) исследований. Это позволит врачу - судебно-медицинскому эксперту дифференцированно подходить к решению вопроса об оформлении ходатайства о предоставлении в его распоряжение недостающих материалов и сократить сроки производства данного вида СМЭ.
Полагаем целесообразным внести изменения в ст. 195 УПК РФ, добавив в нее ч. 5, которую изложить в следующей редакции: «В случае назначения судебной экспертизы, предусмотренной пунктом 2 статьи 196 настоящего Кодекса, без обследования потерпевшего в БСМЭ (только по медицинским документам на имя потерпевшего) следователь должен предоставлять письменное подтверждение неосуществимости представить живое лицо для экспертного обследования в БСМЭ и указать причины такой неосуществимости, а также причины, по которым не представляется возможным предоставить эксперту, необходимые медицинские документы и результаты медицинских (инструментальных и лабораторных) исследований».
Библиографический список
1. Буромский, И.В. Предложения по внесению изменений в «медицинские критерии определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека / И.В. Буромский, Е.М. Кильдю-шов, Е.А. Башкирева // Медицинская экспертиза и право. - 2010. - N 4. - С. 12-16.
2. Васильев, И.В. Тенденции правового регулирования экспертизы степени тяжести вреда здоровью / И.В. Васильев, А.Г. Горелкин, С.М. Морозов // Правовые проблемы укрепления Российской государственности : материалы всероссийской научно-практической конференции. -Томск: Издательство Томского университета, 2016. - С. 140-142.
института МВД России
3. Гаджирамазанова, П.К. Актуальные вопросы назначения судебно-медицинской экспертизы / П.К. Гаджирамазанова // Юридический вестник ДГУ. - 2015. - Т. 15. - N3. - С. 139-141.
4. Катаев, А.С. Аргументация вывода о степени тяжести вреда здоровью при неопределившемся исходе повреждения (заболевания) в судебно-медицинской экспертизе лиц мужского пола / А.С. Катаев, В.А. Ракитин, Д.С. Кадочников // Вестник судебной медицины. - 2020. - Т. 9. -
5. Клевно, В.А. Применение медицинских критериев вреда здоровью в экспертной и правоприменительной практике Московской области / В.А. Клевно, И.С. Симонова // Медицинская экспертиза и право. - 2014. - N 2. - С. 23-32.
6. Клевно, В.А. Экспертная и правоприменительная практика медицинских критериев вреда здоровью в Российской Федерации в 2007-2012 гг. / В.А. Клевно, И.С. Симонова // Вестник Росздравнадзова. - 2014. - N 2. - С. 59-69.
7. Кокорев Р.А. Использование медицинских знаний в расследовании преступлений против личности : дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.12. / Р.А. Кокорев. - М., 2018.
8. Комментарий к нормативным правовым документам, регулирующим порядок определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека / В.А. Клевно, В.Л. Попов, В.В. Колку-тин [и др.]. - М.: Юридический центр Пресс, 2008.
9. Маслов, А.В. Проблемы назначения и производства судебно-медицинских экспертиз / А.В. Маслов, Е.И. Прониченко, А.А. Теньков // Избранные вопросы судебно-медицинской экспертизы. - Хабаровск. - 2012. - N 12. - С. 112-117.
10. Мишин, А.В. Актуальные проблемы назначения и производства судебной экспертизы / А.В. Мишин, П.Н. Мазуренко // Вестник экономики, права и социологии. - 2017. - N 1. - С. 83-84.
11. Монахова, Л.В. К вопросу о понятии «вред здоровью человека» / Л.В. Монахова // Марийский юридический вестник. - 2020. - N 3-4 (33). - С. 26-27.
12. Сарычева, Н.В. Некоторые процессуальные проблемы назначения судебной экспертизы // Инновации в науке: научный журнал. - 2018. - N 5 (81). - С. 85-86.
13. Соколов, А.Б. Организация назначения и производства судебно-медицинской экспертизы живого лица по определению тяжести причиненного вреда здоровью / А.Б. Соколов, Е.А. Едом-ский // Законодательство и практика. - 2018. - N 2. - С. 6-10.
14. Стешич, Е.С. Проблема соотношения правовой и судебно-медицинской оценки тяжести вреда, причиненного здоровью человека / Е.С. Стешич // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. - 2017. - N 1(80). - С. 56-65.
15. Туманов, Э.В. Спорные вопросы применения медицинского критерия «стойкая утрата применения медицинского критерия «стойкая утрата общей трудоспособности» при определении тяжести вреда, причиненного здоровью человека / Э.В. Туманов, Е.М. Кильдюшев // Судебно-медицинская экспертиза. - 2022. - N6. - С. 16-22.
16. Тучик Е.С. Об упущениях в приказе Минздравсоцразвития от 24.04.2008 г. N 194-н «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» / Е.С. Тучик // Проблемы экспертизы в медицине. - 2008. - Т. 8. - N 3-4. -
N 2. - С. 44-46.
С. 26-28.
