CC BY
46
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 23 (238). История. Вып. 47. С. 126-131.
ИНСТИТУЦИИ И СООБЩЕСТВА ИСТОРИКОВ
Т. А. Набокина
ОРГАНИЗАЦИОННАЯ СТРУКТУРА И ПОЛНОМОЧИЯ ЧЛЕНОВ УРАЛЬСКИХ ГУБЕРНСКИХ УЧЁНЫХ АРХИВНЫХ КОМИССИЙ
В статье рассматриваются организационная структура, культурный потенциал и полномочия членов Оренбургской, Пермской, Вятской и Уфимской губернских учёных архивных комиссий. На их основе выявляется специфика провинциальной исторической науки и интеллектуального пространства регионов.
Ключевые слова: губернские учёные архивные комиссии (ГУАК), организационная структура ГУАК, культурный потенциал ГУАК, интеллектуальное пространство, провинциальная историческая наука.
На современном этапе развития исторической науки интерес профессионального историка фокусируется на регионалистике, локальной истории, историческом краеведении в этносоциальном и социокультурном контекстах развития региона1. Учащаются рефлексии по поводу места и роли провинциального исследователя в социуме российской провинции, его исследовательских практик в формировании и функционировании интеллектуального пространства региона. В дореволюционный период центральное место в нём занимало локальное интеллектуальное сообщество краеведческой направленности. Во второй половине XIX - начале XX в. оно было представлено губернскими учёными архивными комиссиями (далее -ГУАК). Они привлекают к себе внимание исследователей как феномен, возникший одновременно в научно-организационном, научно-коммуникативном и социокультурном пространстве. Ведь ГУАК формировали культурную жизнь и облик региона, реализовывали мало востребованный ранее культурный потенциал и научно-познавательные инициативы местного интеллектуального сообщества. Самоорганизующиеся общества
- они демонстрировали специфику объединений провинции, рассчитанных не столько на профессионалов, сколько на «родинолюбов».
Историографические работы второй половины XIX в. - 80-х гг. XX в. посвящены истории создания ГУАК в различных губерниях Российской империи и их научноисследовательской работе. Все они обосновывали тезис о значении ГУАК как
зачинателей мощного культурного преобразовательного движения в провинции. В конце 1920-х - 1960-е гг. советские историки доказывали искусственное насаждение государством ГУАК, а также считали их пропагандистами монархической догмы, воспевателями крепостничества под видом исторического просвещения. В период «оттепели» оценки деятельности ГУАК стали более взвешенными, хотя их состав продолжали рассматривать как реакционный и невежественный2. В 1970-х — конце 1980-х гг. состав ГУАК и их вклад в краеведение перестали наделять привычными негативными оценками3. Методологический плюрализм 1990-х - 2000-х гг. расширил исследовательское поле, уделив внимание входящим в организационную структуру провинциальным интеллигентам различного происхождения и социального статуса. Историческая биографика «очеловечила» краеведение работами Ю. С. Зобова, В. С. Боже, В. А. Бердинских, Ю. Е. Вечтомовой, М. И. Роднова, Т. И. Тугай и др., восполнив его именами забытых «культурных героев» провинции, в том числе уральской4. Однако слабо изученной остаётся проблема формирования и функционирования интеллектуального пространства региона. На наш взгляд, она может быть частично решена путём рассмотрения организационной структуры и действующих лиц ГУАК Урала как ведущего интеллектуального центра края второй половины XIX - начала XX в.
В соответствии с разработанным Н. В. Калачовым (1819-1885) «Положением
об учреждении ГУАК и исторических
архивов»5, одобренным министром внутренних дел графом Д. Толстым и комитетом министров 13 апреля 1884 г., в Уральском регионе ГУАК были образованы в Оренбурге (1887)6, Перми (1888)7, Вятке (1904)8 и Уфе (1916)9. Методическое руководство над ГУАК осуществлял Санкт-Петербургский Археологический институт. Деятельность комиссий протекала в достаточно жёстких рамках, определённых официальными документами, курировалась Министерством внутренних дел и Министерством народного просвещения. Некоторые исследователи видят в ГУАК «полуофициальное - полуобще-ственное» местное общество10. Такой статус Комиссии приобрели в результате необязательного порядка создания по предложению губернаторов, а также из-за отсутствия регулярного и полного государственного финансирования, и как следствие - неоплачиваемого труда членов Комиссии. «Положение» 1884 г. расширяло возможности Комиссии в определении направлений своей работы. Учёная архивная комиссия занималась упорядочением архивного дела на местах, создавала губернский исторический архив. Она же проводила научно-исследовательскую и издательскую работу, создавала библиотеки, организовывала археологические раскопки, благодаря которым был основан исторический музей. Подобная организация с большим диапазоном полномочий должна была иметь хорошего руководителя и большой штат участников. Однако «Положение» не оговаривало ни этого, ни их правовой статус. Архивные комиссии создавались и определялись по взаимному соглашению директора Петербургского Археологического института и губернатора. Их состав включал «как служащих, так и не состоящих на службе в губернии лиц, могущих быть полезными комиссии своими познаниями и усердием к делу»11: председателя, его товарища, правителя дел, казначея, библиотекаря, почётных и действительных членов. Как правило, одни и те же люди реализовывали в провинции различные функции. В этом состоит специфика провинциального общества - его узость.
Основную массу членов комиссий составляли преподаватели местных высших и средних учебных заведений и врачи12. В состав комиссий также входили деятели городского и земского самоуправления, земские служащие, священники, купцы, помещики
и военные (в ОУАК - казачество). Во всех научно-исторических обществах, в том числе и ГУАК, был небольшой процент «мёртвых душ». Ими являлись представители местной чиновничьей бюрократии, вошедшие в состав ГУАК благодаря их субсидиям комиссиям или предоставленному доступу членам комиссии в подведомственные им архивы. Социальная представительность членов комиссий показывала открытость комиссий для жителей губернии. Социальное положение членов ГУАК не регламентировалось, что показывало открытость комиссий для жителей губернии. К тому же «Положение» 1884 г. не предусматривало какого-либо образовательного ценза при приёме в члены ГУАК. Главным критерием была «полезность» - денежными взносами, организацией деятельности комиссии, научной работой. Таким образом, в состав ГУАК входили лица, чей социальный статус и уровень образованности были весьма различны - от преподавателей столичных ВУЗов до учителей сельских школ, от представителей высшей губернской администрации до чиновников низших рангов. Многие из членов ГУАК не имели необходимых знаний и опыта архивной работы. Противник ГУАК, профессор Д. Я. Самоквасов отмечал, что после смерти Н. В. Калачова «местный интеллигентский элемент ГУАК сменился элементами провинциальной толпы»13. Хотя изначально созданные Комиссии были ориентированы именно на любителей истории края. Этот «недостаток», естественным образом возникший в местностях, не имевших высших учебных заведений, компенсировался привлечением в ряды ГУАК небольшого числа профессиональных исследователей, учёных. Во многом благодаря ним, удалось достигнуть определённых положительных результатов в работе комиссий. Значительное место в ГУАК занимали иногородние лица -представители других научно-исторических обществ, учреждений, вузов, благодаря чему устанавливались связи с различными организациями Российской империи.
Губернатор являлся непременным попечителем ГУАК. В Оренбургской ГУАК эту должность занимал наказной атаман Оренбургского казачьего войска. Наиболее яркая страница истории ГУАК принадлежит времени правления известного оренбургского губернатора Н. А. Крыжановского (1818-1888)14. Позиция непременного попечителя
комиссии влияла на условия деятельности ГУАК. В этой связи большое значение приобрели взаимоотношения между членами комиссии и губернатором. Заинтересованность губернатора в деятельности местных научноисторических обществ могла как способствовать успешной работе комиссии, так и препятствовать ей. Показательна в этом отношении неоднозначная фигура С. Д. Горчакова, вступившего 29 июля 1906 г. в управление Вятской губернией, где борьба с «крамолой» выразилась в закрытии ряда общественных учреждений и некоторых газет. В то же время Горчаков вполне благожелательно относился к деятельности комиссии, благодаря чему ВУАК получала денежные пожертвования, а также весьма ценные издания от графа С. Д. Шереметева15. По распоряжению Горчакова в библиотеку ВУАК был передан ряд изданий из губернского и уездных земств, а также часть его библиотеки.
В обязанности правителя дел/непременного члена входило ведение делопроизводства Комиссии. Приходно-расходную книгу вёл казначей. Библиотекарь принимал и регистрировал все поступающие в ГУАК книги, дела, рисунки и прочее, составлял описи и указатели документов исторического архива. Редактор разрешал печатание статей и документов.
Наибольшее число членов ГУАК составляли почётные и действительные члены. Действительные члены избирались на заседаниях комиссии по предложению одного или двух членов ГУАК и при согласии ее председателя. Членами-корреспондентами и членами-соревнователями обычно избирались начинающие ученые, студенты вузов, а также лица, присылавшие какую-либо информацию в комиссию. Наиболее активные из них впоследствии переходили в действительные члены. «Положение» 1884 г. не предусматривало избрание в состав ГУАК почётных членов, тем не менее, большинство комиссий находили подобную практику необходимой. В почётные члены обычно избирались лица, «стяжавшие общую известность отличными познаниями и заслугами <.. .> как в России, так и за границей; равно оказавшие обществу важные услуги или могущие ему быть полезными по высокому своему положению в государстве»16. Почётными членами ГУАК становились видные российские историки, профессора Московского, Санкт-
Петербургского и Казанского университетов, члены столичных научных обществ, высшие чиновники губернии, архиепископы и епископы. Кроме того, почетными членами избирались и лица, внесшие в ГУАК крупные денежные взносы (не менее 50 р.)17. Почетные члены не принимали непосредственного участия в работе ГУАК, но присылали свои работы в библиотеку комиссий, вели с членами ГУАК переписку.
Возглавлял ГУАК избираемый голосованием секретарь (председатель Комиссии). В случае болезни или смерти, либо просто отсутствии заменял председателя товарищ председателя. Он обладал широкими полномочиями: стоял у истоков основных научных организаций и одновременно, как правило, занимал государственные должности, осуществлял непосредственные связи с официальными структурами. К обязанностям председателя было отнесено проведение заседаний ГУАК, вхождение в деловые отношения с различными научными обществами, правительственными и общественными учреждениями, частными лицами. Председатель просматривал всю корреспонденцию комиссии, подписывал бумаги, обладал правом решающего голоса на заседаниях комиссии. Он же разбирал архивные дела и документы, предназначенные к уничтожению, выделял из их состава интересные в научном отношении дела для хранения в историческом архиве; составлял описи и указатели18. Должность секретаря отличалась долговременностью пребывания в ней. Ротация была очень низкой. За весь период существования уральских ГУАК (1887-1918 гг.) Оренбургскую и Вятскую комиссии возглавили четыре человека, Уфимскую - два. Наибольшую сменяемость демонстрирует Пермская ГУАК - 10 председателей за 30 лет. Связано это было со сложностью должности, а также с высокими требованиями к кандидатам, т. к. эффективность работы любой организации во многом зависела от её руководителя. Не всякий соглашался на этот пост, т. к. он требовал большой личной отдачи. Так, на заседании
17 октября 1905 г. Н. А. Спасский отказался от исполнения обязанностей председателя ВУАК по состоянию здоровья. Новым председателем был избран действительный член комиссии Вятский городской голова Я. И. Поскребышев, который являлся председателем местного кружка любителей есте-
ствознания. Однако и он вскоре отказался от этой должности. А. С. Верещагин высказал мнение, что весьма полезным для комиссии было бы избрание в председатели губернатора, как это делалось в ряде других комиссий. Начиная с С. Д. Горчакова, в практику ВУАК вошел выбор на пост председателя губернатора.
Секретарь должен был постоянно «выискивать» средства на содержание помещения комиссии, на выплату жалования членам комиссии, на издание сборников. Здесь важны были организаторские способности, предприимчивость и личная заинтересованность в деле. Для всех секретарей было характерно очень глубокое, фанатичное отношение к делу. Так, избранный 5 марта 1890 г. председателем ОУАК генерал-лейтенант, начальник штаба Оренбургского казачьего войска Павел Петрович Бирк (1836-1900), «болея сердцем
о варварском отношении к ценному историческому материалу, каковой представляет генерал-губернаторский архив», через 6 лет выхлопотал приобретение собственного помещения для архива19. С приобретением дома возникли новые заботы: нужно было произвести ремонт, приспособить помещение для работы, перевезти дела и распределить их в необходимом порядке.
Кроме того секретарь занимался издательством и редактированием «Трудов ГАК» и неофициальной части «Губернских ведомостей». Редактированием неофициальной части газеты «Оренбургские губернские ведомости» занимался первый председатель ОУАК Павел Николаевич Распопов (1834-1893)20. Первые четыре выпуска «Трудов» ПУАК редактировал председатель ГУАК А. А. Дмитриев, а продолжил - В. С. Малченко.
По «Проекту положений о губернских ученых архивно-археологических комиссиях» функции председателя расширялись21. К ним добавилось археологическое направление. Также Комиссиям дано было право проводить публичные лекции, историкоархеологические курсы, выставки и экскурсии для изучения и осмотра «памятников местной старины и исторических местностей. Таким образом, акцентировалось внимание на научно-просветительской деятельности Комиссий.
Характер научной деятельности секретарей был организаторским и инициаторским. Поэтому было очень важным, чтобы
они имели опыт руководства и научноисследовательской работы, обладал научным авторитетом, а также был по-европейски образованным, целеустремлённым, харизматич-ным, эрудированным, хорошо знал край. Как правило, секретари одновременно состояли членами нескольких научных организаций, что говорит об узости круга провинциальной интеллигенции.
Председатель, таким образом, играл роль объединителя разрозненных местных любителей старины для масштабных работ по изучению и разработке местной истории, как основания для понимания общей русской истории, а также придавал официальную общественную значимость работам любите-лей22. От интересов председателя комиссии к тому же зависела тематика исследований членов ГУАК.
Для ОУАК большое значение имел Александр Владимирович Попов (1867-1923). Его глубокая убеждённость в необходимости всемерного укрепления ОУАК, значимости проводимой ею архивоведческой работы выдвинули его в число лидеров Комиссии, которым он бессменно оставался в течение 15 лет. Помимо основной работы врачом, он занимался археологическими исследованиями Оренбургской губернии. Как председатель Комиссии А. В. Попов прилагал усилия к улучшению материального положения Комиссии, вовлечению новых краеведов в число её действительных членов, организации архиво-ведческих, научно-исследовательских работ, сохранению памятников старины, устройству музея края, культурно-просветительской деятельности. В 1905 г. им был разработан проект «Правил» об охране памятников древности23. Также он проявил себя как редактор прогрессивной «Оренбургской газеты». Наиболее крупной его работой исторического характера была монография об эпидемии холеры 1829-1830 гг. в Оренбургском крае (1910)24. Это был очень активный краевед, к которому обращались за помощью известные учёные (например, М. И. Ростовцев)25. На основе научных изысканий А. В. Попова в 1917 г. вышла совместная с М. И. Ростовцевым монография.
Знаковой фигурой для Перми был Василий Никифорович Шишонко (1831-1889), первый председатель ПУАК - археограф, фольклорист, этнограф, член ИРГО (1886), член-корреспондент Московского археологиче-
ского общества (1889), «Нестор Пермского края». В Перми занимал должность инспектора врачебной управы, городского врача, секретаря ГСК, инспектора народных училищ Екатеринбургского уезда, директора народных училищ Пермской губернии (1879-1889). В. Н. Шишонко впервые обнародовал «Книги сошного письма И. Яхонтова 1579 г.», «Соликамские писцовые книги 1623-1624 гг. М. Кайсарова» и др.26 В 1881 г.
В. Н. Шишонко начал издавать главный труд своей жизни - «Пермскую летопись», которая охватывала историю Урала за 1263-1715 гг. Он был награжден за свой труд Большой серебряной медалью.
Другой крупный уральский историк, краевед, председатель ПУАК Александр Алексеевич Дмитриев (1854-1902) окончил историко-филологический факультет Казанского университета, преподавал историю и географию в Мариинской женской гимназии. В 1888 г. был избран членом-сотрудником Петербургского археологического института, в 1894 г. - членом-корреспондентом Финляндского общества археологии в г. Гельсингфорсе. А. А. Дмитриев был также членом УОЛЕ, Общества истории, археологии и этнографии Казанского университета, членом-сотрудником комитета Ростовского музея церковных древностей, Рязанской ГУАК. В 1895 г. РАН удостоила А. А. Дмитриева почётным отзывом, а ПУАК избрала его своим почётным чле-ном27. За 1882-1902 гг. им было опубликовано более 140 материалов как в местной периодической печати, так и в «Историческом вестнике», «Журнале МНП», «Московских ведомостях», «Екатеринбургской неделе» и др. Он подготовил к печати «Усольскую летопись» Ф. А. Волегова, «Кунгурскую летопись Пиликиных» и др.28 Главный труд А. А. Дмитриева, «Пермская старина», -сборник исторических статей и материалов
- издавался на его собственные средства. Работы Дмитриева получили признание специалистов-историков, были отмечены положительными рецензиями в центральных исторических журналах.
Разнообразная научная и общественная работа секретарей уральских ГУАК составила настоящую эпоху в истории Оренбургской, Пермской, Вятской и Уфимской губерний. Они сделали ГУАК своеобразным центром распространения исторических знаний.
Комиссии занимали ключевые позиции в общественной, культурной и интеллектуальной жизни регионов. Они способствовали формированию местного интеллектуального сообщества. Подтверждением этому служит отзыв директора Археологического института И. Е. Андреевского. Он свидетельствует о том значении ГУАК, как культурных феноменов, которое им придавали современники: «Бескорыстная научная работа и заключает в себе то чарующее, что не только самих работников поднимают из области мелких материальных интересов в высокие области мысли и анализа, но вместе с тем поднимают и общество, среди которого они работают и действуют: внимающие им, с уважением смотрящие на воздвигаемое ими дело, тем самым незаметно для себя, вместе с ними поднимаются, движутся вперёд»29.
Их возглавляли замечательные организаторы, яркие, оригинальные личности, талантливые историки, археологи и этнографы родного края. Благодаря координации их исследовательской работы, происходила своеобразная профессионализация актива ГУАК. Выросла плеяда самостоятельных исследователей, не нуждавшихся более в опеке. Среди членов комиссий были известные историки и краеведы: в Оренбурге - И. С. Шукшинцев, И. И. Евфимовский-Мировицкий, А. В. Попов, Н. М. Чернавский; в Перми - В. Н. Шишонко, А. А. Дмитриев, Д. Д. Смышляев; в Вятке
- А. С. Верещагин, В. Д. Емельянов, А. А. Спицын и др. Сотрудники ГУАК устанавливали плодотворные связи с российскими университетами, научными обществами, с выдающимися учёными, активно содействуя стиранию разрыва между уровнем науки в столицах и провинциальной общественноисторической мыслью.
Примечания
1 См. труды: В. А. Бердинских, С. А. Гамаюнова, М. Е. Колесниковой, В. П. Макарихи-на, С. И. Маловичко, М. П. Мохначёвой,
А. М. Пашкова, В. Г. Рыженко, А. А. Севастьяновой, Н. В. Середа, Э. А. Шеуджен, С. О. Шмидта и др.
2 См.: Бржостовская, Н. В. Вопросы архивного дела на археологических съездах в России (1869-1911 гг.) // Археографический ежегодник за 1971 г. М., 1972; Шведова, О. И. Указатель «Трудов» губернских ученых архивных
комиссий и отдельных их изданий // Археографический ежегодник за 1957 г. М., 1958. С. 377-433.
3 См.: Самошенко, В. Н. История архивного дела в дореволюционной России : учеб. пособие для вузов по специальности «Историко-архивоведение». М., 1989; Макарихин, В. П. ГУАК и их роль в развитии общественноисторической мысли России в конце XIX -начале XX века // История СССР. 1989. № 1; Писарькова, Л. Ф. ГУАК : организация, численность и условия деятельности // Археографический ежегодник за 1989 год. М., 1990; Зобов, Ю. С. : 1) Историки Южного Урала II половины XIX - начала XX в. : учеб. пособие. Оренбург, 1991; 2) Историки Оренбургского края. Советский период. Оренбург, 1993; 3) ОУАК // Восьмые Бирюковские чтения. Челябинск, 1988. С. 142-144; 4) Оренбургское историческое краеведение конца XIX - начала XX в. // Одиннадцатые Бирюковские чтения. Шадринск, 1994. С. 15-17.
4 Боже, В. С. : 1) Краеведы и краеведческие организации Челябинска до 1941 г. : справ. пособие. Челябинск, 1995; 2) Историк Оренбургского и Уральского края // Чер-навский, Н. М. Материалы к истории Челябинска. Челябинск, 1993; 3) Витевский // Челябинск : энциклопедия / сост.: В. С. Боже,
B. А. Черноземцев. Челябинск, 2001; Бердин-ских, В. А. Уездные историки : Русская провинциальная историография. М., 2003; Вечтомова, Ю. Е. Развитие краеведения в российской провинции на рубеже XIX-XX вв. и деятельность ВУАК. Киров, 2006; Роднов, М. И. Судьба редактора. Ист.-документ. повесть. Уфа, 2009; Тугай, Т. И. : 1) Архивный героизм оренбургского краеведа // Уральские Би-рюковские чтения. Вып. 3. Челябинск, 2005; 2) Деятельность краеведов Южного Урала по сохранению культурно-исторического наследия в 1914-1930-е гг. Оренбург, 2006.
5 См.: РГИА. Ф. 950. Оп. 1. Д. 310.
6 РГИА. Ф. 746. Оп. 1. Д. 140; ГАОО. Ф. 96. Оп. 2. Д. 45.
7 См.: РГИА. Ф. 746. Оп. 1. Д. 144.
8 Там же. Д. 123.
9 Там же. Д. 167.
10 Вечтомова, Ю. Е. Развитие краеведения.
C. 52.
11 ГАОО. Ф. 95. Оп. 1. Д. 2. Л. 2-3 об.
12 ГАОО. Ф. 96. Оп. 2. Д. 45. Л. 3-3 об.
13 См.: Самоквасов, Д. Я. Архивное дело в России. М., 1902.
14 Зобов, Ю. С. Дела и люди ОУАК // Историки Южного Урала II половины XIX - начала XX в. С. 4-5.
15 Вечтомова, Ю. Е. Развитие краеведения...
С. 78.
16 ГАОО. Ф. 96. Оп. 1. Д. 3. Л. 98-100 об. Записка члена ОУАК П. Н. Распопова «О занятиях, предстоящих новой ГУАК по разработке для архива бывшего Управления Оренбургского генерал-губернатора».
17 ГАОО. Ф. 96. Оп. 1. Д. 141. Л. 5 об.
18 См.: Иванов, Н. Г. О задачах деятельности и общественном значении Ученых архивных комиссий. Отчёт комиссии за 1895-1896 гг. // Тр. ОУАК. Вып. 2. Оренбург, 1895.
19 См.: Шукшинцев, И. С. Некролог // Тр. ОУАК. Вып. 6. Оренбург, 1900.
20 См.: ГАОО. Ф. 164. Оп. 1. Д. 89.
21 См.: РГИА. Ф. 746. Оп. 1. Д. 190.
22 См.: Первушкин, В. И. Становление и развитие провинциального краеведения в России во второй трети XIX - начале XX в. (на примере Пензенской, Саратовской и Тамбовской губерний). Саранск, 2008.
23 Зобов, Ю. С. Видный деятель оренбургского краеведения А. В. Попов (1867 - после 1922) // Уральские Бирюковские чтения. Вып. 1, ч. 1. Челябинск, 2003. С. 31-33.
24 См.: Попов, А. В. Холера 1829-1833 годов в Оренбургском крае. Историческое исследование врача // Тр. ОУАК. Вып. 21. Оренбург, 1910.
25 См.: РГИА. Ф. 1041. Оп. 1. Д. 4. Л. 115.
26 Гурьева, А. В. Вклад Пермской ученой архивной комиссии в развитие научного краеведения на Урале в конце XIX - начале XX в. // Документ. Архив. История. Современность : сб. науч. тр. Вып. 9. Екатеринбург, 2008.
С.16-26.
27 См.: Попов, М. Я. А. А. Дмитриев. Биографический очерк // Тр. ПУАК. Вып. 6. Пермь, 1903.
28 Новиков, Н. Н. Указатель печатных работ А. А. Дмитриева и отзывов о них / Н. Н. Новиков, В. С. Малченко // Тр. ПУАК. Вып. 6. Пермь, 1903. С. 177.
29 Андреевский, И. Е. Обзор трудов ГУАК // Рус. старина. 1887. Т. ЦУГ С. 553.
