CC BY
61
КАК ЭТО БЫЛО УРОКИ ИСТОРИИ
ОПЕРАЦИЯ
«кооперация»
30 лет назад Совет Министров СССР принял постановление «О создании кооперативов по производству товаров народного потребления». Говоря точнее, кооперативы существовали все годы советской власти, просто именно в перестройку началась их широкая экспансия, они стали первой ласточкой рыночных перемен. Этот документ вместе с чуть ранее принятым законом «Об индивидуальной трудовой деятельности» обозначил решимость Горбачёва и Рыжкова порвать с прежней экономической политикой, не допускавшей частной инициативы в сколь-нибудь заметных масштабах.
Кооперация была известна в России ещё до 1917 года. Известным её теоретиком и практиком, например, выступал Николай Верещагин (родной брат известного художника-баталиста), создатель молочных артелей среди крестьян. Его деятельность дала мощный толчок кооперативному движению на селе в России в предреволюционный период. Артели (это русское слово использовалось чаще) обзаводились своими заводами по переработке молока, проводили единую сбытовую политику. Подобные объединения возникали и в других сферах сельского хозяйства.
При НЭПе большевики вновь обратились к опыту кооперативов, хотя раньше с известным недоверием относились к «кооперативному социализму». Во многом тогдашние артели были продолжением вышеупомянутого движения до революции, но в значительно больших масштабах (ими было охвачено до половины крестьянских хозяйств). Кооперацию проповедовали видные экономисты-аграрии — Александр Чаянов и Николай Кондратьев, которых большевики допустили на руководящие органы
МАКСИМ АРТЕМЬЕВ
историк, журналист
в сфере управления земледелием. Также кооперация заняла при НЭПе видное место в розничной торговле (от 60% до 80% от всего оборота). Так что период НЭПа во многом был эпохой расцвета артельного движения в России.
«Год великого перелома» — 1930-й — стал концом НЭПа. На смену единоличным хозяйствам крестьян пришли колхозы, объявленные Сталиным высшей формой кооперации. Торговля также по преимуществу перешла в руки государства. Однако, артели, в том числе производственные, не исчезли. Они сохранялись в сфере услуг, лёгкой промышленности и т.п. В производстве мебели, посуд, игрушек, одежды, бижутерии они занимали ключевые позиции. На момент смерти Сталина в 1953 году в артелях всех видов работало до 1,8 миллионов человек.
Как ни странно, именно хрущёвская оттепель принесла конец артельной кооперации. Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР «О реорганизации промысловой кооперации» от 14 апреля 1956 года производственные артели приказано было сделать государственными предприятиями. Так все бывшие артели народных промыслов стали отныне фабриками — как, например, Жостовская фабрика декоративной росписи, Федоскинская фабрика лаковой миниатюры и т.д.
Отныне кооперация в СССР оставалась только в сфере заготовок и торговли (потребкооперация— по сути, государственная-структура, никакой низовой инициативы и самостоятельности там не просматривалось) и добычи золота (артели старателей на Дальнем Востоке, самые известные из которых возглавляли
Вадим Туманов — друг певца Высоцкого, Хазрет Совмен — будущий глава Адыгеи, Евгений Наздратенко — губернатор Приморья в девяностых годах). Правда, в 1958 году, в условиях острого и нерешаемого жилищного кризиса, появились жилищно-строительные кооперативы. Но они представляли собой, скорее, способ финансирования возведения жилья. ЖСК было мало, чтобы вступить в них, надо было также отстоять очередь, стройматериалов и техники постоянно не хватало.
Когда к власти пришли Горбачёв и Рыжков, они остро ощущали насущные потребности населения — постоянный дефицит товаров и услуг, низкое качество имеющихся, неоперативность и безынициативность руководителей торговли и сферы услуг, привыкших ориентироваться на выполнение плана и не откликавшихся на изменения в запросах потребителей.
Как одна из мер, призванных изменить положение, и была задумана активизация кооперативного движения. При этом импульсы из Кремля посылались разнонаправленные, одновременно с разрешением индивидуальной трудовой деятельности и кооперативов, инициировались кампании по борьбе с нетрудовым доходами, вводилась госприёмка на предприятиях, шла борьба с пьянством и алкоголизмом. Таким образом, руководство страны постоянно пыталось дополнить экономические рычаги воздействия административными, что изначально создавало многочисленные проблемы.
Рост кооперативов был бурным. К тому времени в СССР накопилось немало теневых миллионеров — фарцовщиков, цеховиков, других оборотистых дельцов, которым нужны были механизмы легализации своих доходов. Также в кооперативы устремились разного рода инициативные люди, которые были недовольны своим положением и полагали, что в рамках кооперативов смогут раскрыть таланты и получить вознаграждение по заслугам. Это были и рядовые инженеры, и рабочие, и вузовские работники, и труженики села. Общим лозунгом был «Куй железо пока Горбачёв!» Многие не верили в долговременность перестроечных начинаний и стремились побыстрее сделать деньги, пока открылось «окно возможностей».
26 мая 1988 года был принят закон «О кооперации в СССР», должный успокоить тех, кто сомневался в серьёзности намерений вождей Советского Союза, и дать основательную легальную базу для деятельности новоявленных бизнесменов. А в том, что кооператоры были именно ими, никто не сомневался. Старый смысл слова «кооператив» как сообщества независимых производителей был давно утрачен. «Кооператив» был эвфемизмом для обозначения частного предпринимательства, которое всячески маскировалось. Идеологические штампы преодолевались с трудом. Так, было запрещено использовать наёмный труд, ибо он по-прежнему ассоциировался с капиталистической эксплуатацией.
Надо сказать, что поскольку директивы о развертывании кооперативов исходили сверху, а начальство на местах привыкло подчиняться и выполнять все распоряжения начальства вышестоящего, то особых проблем перед желающими зарегистрировать кооператив не возникало, никто им палки в колеса не вставлял.
В Москве процесс регистрации кооперативов возглавил Юрий Лужков, на тот момент — только что назначенный первый заместитель председателя Мосгорисполкома — председатель Мосагропрома. На тот момент это поручение не казалось особо перспективным, скорее, дополнительной неблагодарной нагрузкой, но именно тогда будущий мэр столицы завязал полезные знакомства с большим количеством предпринимателей, ставших впоследствии миллиардерами. Поскольку большинство капиталов крутилось в Москве, то и самые значительные кооперативы возникали тут же, и все они проходили через кабинет Лужкова, возглавлявшего городскую комиссию по кооперативной и индивидуальной трудовой деятельности. Секретарём же этой комиссии служила Елена Батурина, рядовой специалист Мосгорисполкома. Владимир Гусинский, создавший с Борисом Хаитом производственный кооператив «Металл», а после — консультативный кооператив «Инфэкс», вспоминал, как скромно тогда жил Лужков, на тот момент — вдовец.
БИЗНЕС-ЖУРНАЛ | МАРТ | #3 2017
7
КАК ЭТО БЫЛО
УРОКИ ИСТОРИИ
Закон «О кооперации» разрешил кооперативам заниматься всеми видами предпринимательской деятельности, в том числе и торговлей. Это решение оказалось роковым. Неразумная налоговая политика, сохранение монопольных государственных цен приводило к тому, что новоявленные кооператоры поняли, что производство невыгодно и не сулит быстрой прибыли, и потому устремились во всякого рода торговые спекуляции.
Многие из сегодняшних миллиардеров начали свой бизнес именно в рамках кооперативов. Михаил Прохоров учредил кооператив «Регина», выпускавший джинсы-«варёнки». Роман Абрамович вошел в учредители кооператива «Уют», который поначалу специализировался на выпуске игрушек. Михаил Фридман открыл кооператив «Курьер», предлагавший услуги по мытью окон.
В этом было резкое отличие реформ в СССР от китайских реформ. Если Дэн Сяопин поставил во главу угла производственный и сельскохозяйственный сектор и не допускал спекулятивной купли-продажи, то Горбачёв и Рыжков своими неумными и неумелыми действиями, обусловленными непониманием принципов рыночной экономики, привели к полной дискредитации самой идеи частного предпринимательства.
Кооператоры стали восприниматься населением не как честные бизнесмены, создающие своим трудом и талантом состояния, а как малоприятные жулики и проходимцы, цель которых — урвать кусок прибыли любой ценой. Атмосферу того времени хорошо передает комедия Леонида Гайдая «Частный детектив, или Операция «Кооперация». Стоит заметить, что в 1988 возникло и т.н. «кооперативное кино», в рамках которого создавалась на быструю руку невзыскательная халтура.
Теперь уже и чиновники, и директора заводов, почувствовав, что в мутной воде можно успешно ловить рыбку, начали сами создавать под себя кооперативы, чего на заре кооперативного движения делать избегали. Так, Елена Батурина, на паях с братом Виктором Батуриным, открыла свой кооператив в 1989 году. К нашумевшему в январе 1990 года «делу кооператива АНТ» оказались причастны высшие хозяйственные и военные руководители, а также органы госбезопасности. Как выяснилось, под видом тягачей была совершена попытка вывезти заграницу танки Т-72. Кооператив АНТ был создан при участии КГБ в качестве ширмы для проведения тайных операций.
Другим скандалом, связанным с кооперативами, была информация о первом советском легальном миллионере —
Артёме Тарасове, который в январе 1989-го года получил официальную зарплату в три миллиона рублей. Налоговый пресс на кооперативы немедленно усилили, равно как и участили их проверки. Впрочем, кооператоры решали свои проблемы хорошо знакомым способом — через взятки правоохранительным органам. С самого начала их деятельность протекала в условиях правового нигилизма, когда на законы было не принято обращать внимание, а запреты обходили любыми способами. Это надолго наложило отпечаток на российский бизнес, склонный к коррупции, пренебрежению правовыми нормами. Уход от налогов, серые зарплаты, оформление без трудовой книжки стали обыденностью именно тогда. Некоторые кооператоры в поисках «крыши» начинали заниматься политикой, избирались депутатами, как тот же Артём Тарасов.
Многие из сегодняшних миллиардеров начали свой бизнес именно в рамках кооперативов. Михаил Прохоров учредил кооператив «Регина», выпускавший джинсы-«варёнки», пользовавшиеся тогда большим спросом. Роман Абрамович вошел в учредители кооператива «Уют», который поначалу специализировался на выпуске игрушек. Михаил Фридман открыл кооператив «Курьер», предлагавший услуги по мытью окон.
1991 год и начало гайдаровских реформ ознаменовало окончание «золотой поры» кооперативов. На смену им пришли иные формы учредительства предприятий — ТОО, АОЗТ, АООТ и другие. Наёмный труд стал разрешён, а кооперация в классическом виде как способ самоорганизации независимых производителей прозябала на задворках экономики. Накопив в 1987-1991 гг. начальный капитал, кооператоры периода перестройки устремились в большой бизнес. Уже упомянутые Прохоров, Абрамович, Фридман ныне возглавляют списки миллиардеров России. Однако далеко не все смогли преуспеть в новых условиях. Навыки эпохи кооперативов не всегда оказались пригодными в пореформенной России. Елена Батурина стала женщиной-миллиардером, но после того как муж перестал быть мэром Москвы, потеряла значительную часть состояния, а компания «Интеко» была продана другим владельцам. Ещё драматичнее сложилась судьба её брата-кооператора Виктора Батурина. Он не только рассорился с сестрой и лишился активов, считавшихся совместными, но и оказался за решёткой по обвинению в мошенничестве.
Артём Тарасов, уехавший из СССР еще в 1991 году, вернулся в 1993, когда был избран депутатом первого состава Государственной Думы — на волне энтузиазма как легендарный деятель кооперативного движения, но затем он больше не добивался успехов в политике, а в бизнесе довольствуется скромными достижениями. Некоторые из кооператоров первой волны и вовсе пропали из виду, как, например, Валерий Неверов, всероссийски известный к началу девяностых.
Перестройка, как она задумывалась своими идеологами, потерпела крах. Сегодня она представляется как авантюра, дорого обошедшаяся населению СССР. На фоне удачных китайских и вьетнамских рыночных реформ контраст особенно впечатляющ. Кооперативы той поры были попыткой «обмануть природу» — создать рынок без рынка, следствием страха называть вещи своими именами. Однако те, кто поначалу просто хотел быстро подзаработать, и потому откликнулись на призыв Горбачёва и включились в кооперативное движение, вовсе не строили «социализм с человеческим лицом», щв а, как оказалось, выступили в роли его могильщиков. НИ!
