CC BY
114
УДК 343
Н. В. Румянцев, Е. Б. Белянский
Румянцев Н. В., доктор юридических наук,
проректор по кадровой, воспитательной работе и безопасности МГЛУ; e-maiL: [email protected]
Белянский Е. Б., заместитель начальника ОЭБ и ПК УВД по ЦАО ГУ МВД России по г. Москве
ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННОГО ЧАСТЬЮ 4 СТАТЬИ 210 УК РФ (организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней) лица, занимающего высшее положение в преступной иерархии)
В статье рассматриваются ключевые элементы характеристики состава преступления, предусмотренного частью 4 статьи 210 УК РФ, с точки зрения оперативно-розыскной деятельности, анализируется правоприменительная практика оперативных подразделений органов внутренних дел по данному направлению. Указано на необходимость отражения специфики преступлений данной категории в законодательных и иных нормативных правовых актах, регламентирующих осуществление оперативно-розыскной деятельности в отношении лидеров и авторитетов уголовно-преступной среды.
Ключевые слова: оперативно-розыскная деятельность; органы внутренних дел; оперативно-розыскная характеристика; лица, занимающие высшее положение в преступной иерархии; ключевые элементы; нормативные правовые основы.
N. V. Rumyantsev, E. B. Belyansky
Rumyantsev N. V., Advanced Doctor (Law), Vice-Rector for PersonneL, Students and Security, MSLU; e-maiL: [email protected]
Belyansky E. B., Deputy Head, Department of Economic Security and Anti-Corruption Enforcement, Moscow Branch of the Ministry of the Interior
OPERATIVE-INVESTIGATION CHARACTERISTICS OF THE CORPUS DELECTI OF THE CRIME PRESCRIBED BY PART 4, ARTICLE 210 OF THE PENAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION (Organization of a Criminal Community (a Criminal Organization) or Participation in It by a Person Occupying the Highest Position in the Criminal Hierarchy)
The articLe deaLs with the key eLements of the corpus deLecti of the crime prescribed by Part 4, article 210 of the Penal Code of the Russian Federation from the point of view of criminal investigation procedure. The law enforcement actions of law enforcement bodies that work in this field are analyzed. The article also specifies the necessity to consolidate the peculiarities of crimes that faU into this category in laws and other legal acts, regulating the conduct of criminal investigation with regard to leaders of a criminal community.
Key words: criminal investigation; law enforcement bodies; operative-investigation characteristics; persons occupying the highest position in the criminaL hierarchy; key eLements; LegaL norms.
Наиболее опасной формой осуществления противоправной деятельности является организованная преступность, проявляющаяся в объединении усилий различных субъектов преступлений путем создания групп, банд, сообществ и организаций. Специалисты в сфере криминологии и оперативно-розыскной деятельности (далее - ОРД) для условного обозначения различных видов криминальных структур часто используют собирательный термин «организованные преступные формирования». Данная терминология за последние 25 лет прочно вошла не только в лексикон сотрудников правоохранительных органов и специалистов в сфере борьбы с преступностью, но и в повседневную жизнь российского общества.
Воровская идеология, по мнению В. С. Разинкина, представляет собой достаточно упорядоченную систему негативных взглядов, ценностей и ориентаций, содержащую критику внутренней, особенно уголовной, политики государства и умело культивирующая антиобщественные обычаи и традиции применительно не только к криминальному, но и нормальному образу жизни. Криминальная деятельность в современных условиях тесно «переплетается» с легальным предпринимательством, иной допускаемой и даже поощряемой обществом деятельностью, что создает трудности четкого вычленения собственно деятельности преступных формирований и реагирования на нее без вызова недовольства части населения.
Организованную преступность, по нашему убеждению, следует рассматривать не как некое абстрактное явление, существующее само по себе как неотъемлемая часть жизнедеятельности общества, а в качестве совокупности конкретных социально опасных лиц, склонных к совершению преступлений, объединившихся для реализации противоправных целей в различного рода формирования
(банды, организованные группы, преступные сообщества и организации). Ключевым сегментом данной совокупности выступают субъекты преступной деятельности, выполняющие организационно-управленческие и координирующие функции в криминальных структурах, именуемые в современном российском уголовном праве «лицами, занимающими высшее положение в преступной иерархии».
Как справедливо отмечает А. И. Долгова, «организованная преступность представляет собой альтернативное общество со своей экономикой, социальной и духовной сферами, своими системами управления, безопасности, формирования молодого поколения, судами, своей внутренней и внешней политикой» [12, с. 12-13]. В качестве идеологов данного «альтернативного» общества выступают лица, занимающие в нем лидирующее положение («воры в законе», «поло-женцы», «смотрящие», «бродяги» и т. п.), что многократно увеличивает общественную опасность их противоправной деятельности.
Характерными чертами противоправной деятельности лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии, в современных условиях являются:
• укрепление материально-технических и финансово-экономических основ, рост квалификационного потенциала участников организованной преступной деятельности, расширение арсенала средств и методов совершения противоправных деяний;
• структурное усложнение преступных сообществ (организаций), создаваемых, возглавляемых и курируемых лицами, занимающими высшее положение в преступной иерархии, расширение их межрегиональных и международных связей;
• ужесточение форм и методов борьбы за сегменты криминального и «околокриминального» бизнеса между субъектами организованной преступной деятельности (многие специалисты в сфере борьбы с преступностью говорят о возвращении методов криминальных разборок 1990-х гг. в новом качестве);
• постоянное совершенствование схем и инструментов извлечения преступных доходов, что значительно затрудняет осуществление ОРД и документирование преступной деятельности лидеров и авторитетов криминальной среды;
• рост активности и влияния преступных сообществ (организаций) с признаками этнической идентичности и их лидеров;
• активное использование лицами, занимающими высшее положение в преступной иерархии, в своих интересах СМИ, Интернета и иных средств массовых коммуникаций, вплоть до организации пропагандистских кампаний;
• связь многих лидеров и авторитетов уголовно-преступной среды с экстремистскими и террористическими сообществами (организациями), в том числе международными незаконными вооруженными формированиями.
Данный перечень характеризующих признаков преступной деятельности лиц, занимающих лидирующие позиции в криминальной среде, не является исчерпывающим и постоянно находится в состоянии изменения, взаимодействуя с политическими и социально-экономическими условиями жизни российского общества.
В контексте настоящей статьи мы постараемся выделить те ключевые характеристики преступной деятельности лиц, занимающих лидирующее положение в криминальной среде, которые имеют первостепенное значение для грамотной организации противодействия ей с использованием арсенала оперативно-розыскных методов, сил и средств, имеющихся в распоряжении органов внутренних дел (далее - ОВД). Сложность данной задачи состоит как в неоднозначности подходов специалистов в сфере ОРД к перечню элементов, которые необходимо принимать за основу при организации противодействия преступлениям той или иной категории, так и в специфике самого субъекта преступления, предусмотренного частью 4 ст. 210 УК РФ, который не имеет нормативно закрепленного определения, что фактически оставляет решение данного вопроса на усмотрение правоприменителя.
Практика оперативно-розыскной работы показывает, что эффективное выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений возможно только в том случае, если оперативные подразделения обладают достоверными сведениями об особенностях преступной деятельности объектов воздействия (в нашем случае - лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии) и могут использовать эти сведения при подготовке и проведении оперативно-розыскных мероприятий (далее - ОРМ). В научных исследованиях в сфере ОРД ОВД многими учеными рассматривается понятие «оперативно-розыскная характеристика преступлений», как инструмент наиболее эффективного применения оперативно-розыскных сил, средств
и методов в целях борьбы с тяжкими и особо тяжкими преступлениями [13, с. 328; 14, с. 54-63; 3, с. 107; 15, с. 690].
По мнению И. А. Климова, В. Д. Ларичева, М. А. Шматова и других исследователей [1, с. 80-81; 9, с. 15-20; 17], оперативно-розыскной аспект данной характеристики четко выражен в необходимости использования ряда информационных признаков для наиболее эффективного применения оперативно-розыскных сил, средств и методов в целях борьбы с наиболее опасными и замаскированными преступлениями.
Понятие и содержание оперативно-розыскной характеристики преступлений на сегодняшний день достаточно подробно раскрыты в специальной юридической литературе [1; 5; 8]. Вместе с тем, как по поводу целесообразности применения данного термина, так и по поводу его определения и содержания среди ученых высказываются различные точки зрения.
По мнению В. Э. Гаджиева, теоретическая модель оперативно-розыскной характеристики любого вида (группы) преступлений имеет двойное назначение этой характеристики - практическое (знания для правоприменителей) и теоретико-методологическое (информационная база для ученых - разработчиков), а также особый оперативный аспект, например возможность внедрения конфидентов в преступную среду, необходимость зашифровки источников информации и др. [4, с. 8].
Исследование такого участка социальной практики, как противодействие преступной деятельности лидеров и авторитетов уголовно-преступной среды, предполагает максимальное использование различных видов информации, анализ которой способствует разработке и применению наиболее эффективных алгоритмов действий сотрудников оперативных подразделений полиции для достижения целей и решения задач ОРД ОВД.
Оперативно-розыскная характеристика преступлений, предусмотренных частью 4 ст. 210 УК РФ, имеет свою цель - выработку и реализацию эффективных оперативно-розыскных мер по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию данной категории преступлений. Наличие цели со специфическими средствами ее достижения и определяет право на самостоятельное существование оперативно-розыскной характеристики преступлений.
Д. В. Гребельский, подчеркивая важность для теории ОРД раскрытия сущности и функций характеристики преступлений, выделяет общую, или оперативно-розыскную характеристику. Он отмечает, что «такая характеристика представляет собой совокупность ряда информационных признаков, упорядоченных и взаимосвязанных между собой, почерпнутых из различных информационных источников (входящих, прежде всего, в криминалистическую, криминологическую, психологическую, социологическую, экономическую и др. характеристики преступлений). В зависимости от характера преступлений она носит динамичный характер и поэтому может дополняться или обходиться без некоторых элементов» [6, с. 72-73]. При этом интегратив-ный характер оперативно-розыскной характеристики преступлений предопределен спектром тактических задач, решаемых оперативными подразделениями ОВД при раскрытии преступлений, и наиболее результативным применением оперативно-розыскных сил, средств и методов в целях эффективной борьбы с наиболее опасными преступлениями.
В ряде случаев оперативно-розыскная характеристика не конкретизируется, а рассматривается как комплексная (криминологическая и оперативно-розыскная) характеристика [11, с. 12].
А. Ш. Джуссоев под оперативно-розыскной характеристикой понимает комплекс признаков, свойственных конкретным преступлениям и содержащих информацию о личности преступников, о способах подготовки, совершения и сокрытия преступного деяния, знание которых способствует своевременному и эффективному решению организационно-тактических задач по предупреждению и раскрытию преступлений [7, с. 13].
По справедливому мнению В. Д. Ларичева, каждая наука должна изучать преступность и связанные с ней явления с позиций «собственных интересов», а не путем дублирования. В связи с этим он отмечает, что в содержание оперативно-розыскной характеристики преступлений необходимо включать только такие сведения, использование которых способствует эффективному применению разведывательно-поисковых сил, средств и методов оперативных аппаратов ОВД в борьбе с преступностью [10, с. 15-20].
Таким образом, в содержание оперативно-розыскной характеристики В. Д. Ларичев включает следующие элементы:
• способы совершения преступлений;
• признаки преступлений, характеризующие установленные способы;
• наиболее типичный перечень документов, наиболее часто подделываемых, исправляемых, незаконно выдаваемых и т. д.;
• перечень предметов, оборудования, механизмов, на которых имеются следы преступления;
• перечень лиц, осведомленных о противоправных действиях преступников;
• лица, возможно, причастные к преступлению;
• другие данные, характеризующие противоправные деяния [10].
Стоит отметить, что данная структура оперативно-розыскной характеристики разрабатывалась применительно к преступлениям в сфере экономики, хотя большинство перечисленных признаков характерны и для других видов преступлений.
Достаточно лаконично и доступно изложена структура оперативно-розыскной характеристики, предложенная В. С. Фещуком, который отмечает, что ее основными элементами являются:
• характер преступлений;
• способы совершения и сокрытия преступлений;
• характеристика личности преступника;
• характеристика личности жертвы;
• доступность для оперативного внедрения [16].
На наш взгляд, две последние структуры, имея схожие черты, взаимно дополняют друг друга. Если не учитывать экономическую специфику перечня элементов, предложенного В. Д. Ларичевым, и дополнить его некоторыми позициями, закрепленными в структуре В. С. Фещука, получается достаточно универсальная конструкция, которая с некоторыми коррективами может быть применима к большинству составов, содержащихся в особенной части УК РФ. Кроме того, полагаем, что без учета организационной составляющей противодействия конкретным видам преступлений, оперативно-розыскная характеристика будет неполной.
Исходя из этого структура оперативно-розыскной характеристики преступления может выглядеть примерно следующим образом:
• способы совершения преступлений;
• признаки преступлений, характеризующие установленные способы;
• способы сокрытия следов совершения преступлений;
• перечень лиц, которые могут быть осведомлены о противоправных действиях преступников;
• круг лиц, которые могут быть причастны к преступлению, характеристика личности предполагаемых преступников;
• характеристика личности жертвы (возможных жертв);
• доступность для оперативного внедрения, наличие оперативных позиций в среде предполагаемых преступников;
• наличие в информационных базах данных правоохранительных органов сведений об аналогичных преступлениях;
• перечень служб, подразделений и ведомств, которые целесообразно задействовать для организации наиболее эффективной работы по раскрытию (предупреждению) преступления.
Последние два элемента оперативно-розыскной характеристики, на наш взгляд, объективно являются ее обязательными составляющими, поскольку отражают степень осведомленности оперативных подразделений ОВД о преступлениях соответствующей категории и ресурсы, имеющиеся в распоряжении полиции, для их раскрытия (предупреждения).
Сложность применения предложенных схем оперативно-розыскной характеристики в отношении преступления, состав которого предусмотрен частью 4 ст. 210 УК РФ, обусловлена специфической конструкцией данной нормы.
Во-первых, отсутствует единообразная правоприменительная практика, основанная на четком нормативном регулировании, в части определения субъекта рассматриваемого преступления.
В п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)» говорится следующее: «Решая вопрос о субъекте преступления, указанного в части 4 статьи 210 УК РФ, судам надлежит устанавливать занимаемое этим лицом положение в преступной иерархии, в чем конкретно выразились действия такого лица по созданию или по руководству преступным сообществом (преступной организацией), либо по координации преступных действий, созданию устойчивых связей между различными самостоятельно действующими организованными группами, либо по разделу сфер преступного
влияния и преступных доходов, а также другие преступные действия, свидетельствующие о его авторитете и лидерстве в преступном сообществе (преступной организации). О лидерстве такого лица в преступной иерархии может свидетельствовать и наличие связей с экстремистскими и (или) террористическими организациями или наличие коррупционных связей и т. п. В приговоре необходимо указать, на основании каких из названных признаков суд пришел к выводу о наличии в действиях лица состава преступления, предусмотренного частью 4 статьи 210 УК РФ».
Как видно из приведенного определения, критерии отнесения субъекта преступления к лицам, занимающим высшее положение в преступной иерархии, не имеют четких границ и в большей степени остаются на усмотрение правоприменителя и суда.
Во-вторых, объективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, несмотря на лаконичность и четкость формулировки (организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)), с точки зрения конкретного правоприменителя (в частности, оперативного сотрудника) не дает однозначных ориентиров для юридически грамотного оформления действий по выявлению и документированию противоправной деятельности фигуранта таким образом, чтобы он впоследствии был привлечен к уголовной ответственности именно по указанной части данной статьи.
Кроме того, как отмечает В. А. Номоконов, ст. 210 УК РФ содержит признак, который превратил эту статью в «мертвую». Речь идет о специальной цели - «совершение тяжких или особо тяжких преступлений». Но, как известно, преступные сообщества и организации создаются и функционируют часто совсем для других целей - получения сверхвысоких доходов в легальном (и нелегальном) бизнесе, «охраны» легальных коммерческих структур, легализации преступных капиталов, назначения так называемых смотрящих и положенцев на территориях и в местах лишения свободы, определения ответственных за воровскую кассу и т. д. Во всяком случае, истинные цели, объединяющие преступные сообщества и организации, могут маскироваться под вполне легальные структуры. Кроме того, если преступное объединение преследует цели совершения тяжких или особо тяжких преступлений, то их лидеры и участники могут привлекаться к уголовной
ответственности за участие в различных стадиях этих конкретных преступлений. Тогда упомянутая статья будет излишней [12].
Стоит отметить, что оперативными подразделениями полиции достаточно часто используется практика привлечения к уголовной ответственности лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии, за преступления прошлых лет, оставшиеся нераскрытыми, либо по которым осуждены второстепенные соучастники. Криминальные лидеры в основном привлекались к уголовной ответственности за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, вымогательством и мошенничеством, и лишь в отдельных случаях -за организацию преступного сообщества (организации).
Большая часть так называемых воров в законе, следуя сложившейся традиции, не имеют постоянной регистрации, мигрирует по России и странам СНГ, создавая и возглавляя ОПФ. Выезжая в регионы России, воры в законе - выходцы из республик бывшего СССР - для легализации своего пребывания часто используют фиктивные документы о российском гражданстве, полученные посредством коррупционных связей в правоохранительных органах. Выявление подобных фактов и административное выдворение указанных лиц, незаконно находящихся на территории РФ (ст. 18.8 КоАП РФ), является одной из действенных мер пресечения деятельности «воров в законе» и уменьшения их влияния в отдельных регионах.
Анализ представленных практическими подразделениями материалов показал, что примеров привлечения лидеров уголовно-преступной среды, участвующих в собрании с целью раздела сфер преступного влияния и доходов, к уголовной ответственности по результатам ОРД не имеется. По уголовным делам данной категории согласованность усилий оперативных сотрудников и следователей нередко остается формальной. В отсутствие надлежащего оперативно-розыскного обеспечения расследования преступлений следователи ограничиваются вменением совершения преступления группой лиц по предварительному сговору либо без сговора.
В свою очередь, часто оперативные сотрудники, действуя по поручению следователя, лишь обеспечивают сбор доказательств в рамках поставленной следственной задачи и не стремятся к выявлению новых преступлений и установлению всех лидеров и участников ОПФ. В результате большинство преступных деяний, совершенных
в рамках ОПФ, расследуются по незначительному числу многоэпи-зодных уголовных дел в отношении узкого круга лиц.
Стоит отметить, что просчеты и упущения в процессе документирования преступления и его расследования осложняют работу прокурора при поддержании государственного обвинения. В судебном следствии возникают трудности с доказыванием устойчивости, структурированности ОПФ, цели ее создания, реализации преступного умысла, координации и руководства группой конкретными соучастниками.
Трудности в документировании преступной деятельности указанной категории лиц обусловлены длительными сроками проведения оперативной разработки. Вместе с тем, Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» ограничивает сроки хранения фонограмм и других материалов, полученных в результате прослушивания телефонных и иных переговоров лиц, в отношении которых не было возбуждено уголовное дело (шесть месяцев) (часть 7 ст. 5). В этой связи возникают проблемы при представлении указанных фонограмм субъектам уголовного преследования.
Выходом из создавшегося положения, на наш взгляд, является введение дополнения в соответствующие нормы, предусматривающего продление сроков хранения фонограмм и других материалов, полученных в результате прослушивания телефонных и иных переговоров, если они получены в рамках оперативно-розыскного противодействия лицам, занимающим высшее положение в преступной иерархии.
Резюмируя все вышеизложенное, попытаемся дать краткую оперативно-розыскную характеристику составу преступления, предусмотренному частью 4 ст. 210 УК РФ, опираясь на изложенную нами конструкцию.
1. Способы совершения преступления. Отличаются многообразием, которое обусловлено широким спектром общеуголовных преступлений, совершаемых в рамках ОПФ, создаваемых, возглавляемых и курируемых криминальными лидерами и авторитетами. Применительно к рассматриваемому составу под способом совершения преступления фактически подразумевается комплекс взаимосвязанных действий фигуранта, направленных на создание либо организацию деятельности преступного сообщества (организации). В процессе
данной деятельности часто совершается целый ряд преступлений, объединенных единой целью (вымогательства, убийства либо угрозы убийством, незаконный оборот оружия и т. д.).
2. Признаки преступления, характеризующие установленные способы. Таковыми можно считать: неочевидность данных преступлений; повышенные меры конспирации, применяемые при их совершении; высокая латентность; повышенная общественная опасность, связанная с масштабом преступной деятельности, величиной материального и морального ущерба, наносимого в результате ее осуществления; совершение преступлений посредством использования других лиц в качестве непосредственных исполнителей.
3. Способы сокрытия следов совершения преступления. Совершение противоправных действий посредством подставных лиц. Маскировка и юридическое оформление организованной преступной деятельности под легальные виды деятельности (предпринимательскую, благотворительную, общественно-политическую и т. д.), которые, с одной стороны, используются для отмывания преступных доходов, с другой - укрепляют позиции криминальных лидеров и авторитетов, расширяя их влияние в легальных сферах жизнедеятельности российского общества. Кроме того, факт организаторской деятельности лица в отношении преступного сообщества (организации) в большинстве случаев трудно установить, поскольку последнее представляет собой совокупность криминальных и околокриминальных структур, связь между которыми не всегда очевидна, так как они часто занимают различные сегменты преступного бизнеса.
4. Перечень лиц, которые могут быть осведомлены о противоправных действиях преступников. Таковых условно можно разделить на несколько групп:
• лица, входящие в непосредственное окружение фигуранта и непосредственно участвующие в его преступной деятельности (доверенные лица, помощники, телохранители и т. д.);
• близкие люди и родственники фигуранта, которые, будучи не посвященными во все детали его преступной деятельности, тем не менее, могут владеть оперативно значимой информацией в силу близости к объекту;
• лидеры и участники ОПФ, подконтрольных фигуранту, которые, не входя в его непосредственное окружение, своими
действиями способствуют достижению его преступных целей и располагают информацией о конкретной сфере его криминальных интересов;
• лица, которые в силу своей профессии либо сферы занятости периодически вступают в контакт с фигурантом по вопросам, не связанным с его криминальной деятельностью (работники сферы обслуживания, досуга и т. д.);
• предприниматели, бизнесмены, а также нанятые ими работники, чья легальная деятельность находится в сфере криминальных интересов фигуранта либо под контролем соответствующего преступного сообщества (организации) (так называемое крышевание);
• сотрудники правоохранительных органов, которые в силу своей профессиональной деятельности, располагают той или иной оперативно значимой информацией о фигуранте.
5. Круг лиц, которые могут быть причастны к преступлению, характеристика личности предполагаемых преступников. Несмотря на то, что организация преступного сообщества представляет собой длительный процесс с вовлечением в него широкого круга лиц, прямо или косвенно способствующих достижению преступных целей фигуранта, можно выделить ряд достаточно типичных признаков, характерных для преступников данной категории: осторожность, самолюбие, агрессивность, завышенная самооценка, хвастливость, жесткость, приверженность понятиям и ложным ценностям криминальной субкультуры и т. д.
Вместе с тем, следует отметить, что перечисленные «типичные» характеристики личности лидеров и авторитетов криминальной среды, содержащиеся в специальной литературе, в современных условиях могут лишь условно восприниматься как некий шаблон, поскольку организованная преступность становится все более многообразной и многоликой, осваивает новые методы осуществления противоправной деятельности, проникает в ранее не освоенные ею сферы жизнедеятельности общества.
6. Характеристика личности жертвы (возможных жертв). Ввиду масштабов противоправной деятельности лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии, круг потерпевших (потенциальных потерпевших) в данном случае необычайно широк. Этот круг
в каждом конкретном случае зависит от сферы криминальных интересов ОПФ, входящих в структуру преступного сообщества, возглавляемого либо курируемого фигурантом. В этой связи, с учетом специфики рассматриваемого состава, дать даже примерную типичную характеристику жертвы не представляется возможным.
7. Доступность для оперативного внедрения, наличие оперативных позиций в среде предполагаемых преступников. Данный аспект носит закрытый характер, однако стоит отметить, что указанный признак зависит, с одной стороны, от специфики самого преступного сообщества (так, этнические ОПФ представляют в данном контексте наибольшую сложность), с другой - от качества организации ОРД и профессионализма оперативных сотрудников, что обусловливает должный уровень работы негласного аппарата.
8. Наличие в информационных базах данных правоохранительных органов сведений об аналогичных преступлениях. В ФГУ «ГИАЦ МВД России» и УОРИ МВД России ведутся специализированные учеты по линии организованной преступности, в частности по лидерам и авторитетам уголовно-преступной среды. Должный уровень информационно-аналитического обеспечения оперативно-розыскного противодействия рассматриваемой категории преступлений является одним из ключевых условий эффективности данного направления оперативно-служебной деятельности ОВД.
9. Перечень служб, подразделений и ведомств, которые целесообразно задействовать для организации наиболее эффективной работы по раскрытию преступления. В случае борьбы с преступлениями, связанными с организацией преступных сообществ (организаций) и участием в них, необходимо нормативно обеспеченное и скоординированное на межведомственном уровне взаимодействие всех без исключения правоохранительных органов. Во многих случаях данная деятельность невозможна без широкого задействования международных и межгосударственных механизмов сотрудничества в сфере борьбы с преступностью (каналы Интерпола, структуры взаимодействия СНГ, ОДКБ и иных международных и региональных организаций).
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Абрамов А. М., Климов И. А. К вопросу о содержании оперативно-
розыскной характеристики вида преступлений // Актуальные вопросы
борьбы с преступностью и проблемы преподавания: сб. науч. тр. - М., 1996. - С. 80-81.
2. Абрамов А. М., Климов И. А. К вопросу о содержании оперативно-розыскной характеристики преступлений : сб. ЮИ МВД России. - М. : ЮИ МВД России, 1994. - 317 с.
3. Водько Н. П. Характеристика организованной преступности. - М., 2007. -227 с.
4. Гаджиев В. Э. Оперативно-розыскное обеспечение уголовного судопроизводства по делам о кражах скота (по материалам Сибирского федерального округа) : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Саратов, 2012. - 17 с.
5. Горяинов К. К. Общая характеристика преступлений. Криминолого-криминалистические исследования. - М. : ВНИИ МВД СССР, 1980. -75 с. - (Характеристика преступлений).
6. Гребельский Д. В. О Соотношении криминалистических и оперативно-розыскных характеристик преступлений // Криминалистическая характеристика преступлений. - М., 1984. - С. 72-73.
7. Джуссоев А. Ш. Оперативно-розыскное обеспечение предупреждения и раскрытия краж имущества владельцев дачного хозяйства : автореф. дис. . канд. юрид. наук. - М., 1999. - 24 с.
8. Журавлев А. Р. Особенности оперативно-розыскной характеристики преступлений, совершаемых приезжими в сверхкрупном городе. - М. : ВНИИ МВД России, 2003. - 98 с.
9. Ларичев В. Д. Оперативно-розыскная характеристика экономических преступлений: понятие и содержание // Оперативник (сыщик). - 2007. -№ 2(11). - С. 15-20.
10. Ларичев В. Д. Теория и практика борьбы с преступностью в сфере экономики: монография. - М. : ВНИИ МВД России, 2009. - 130 с.
11. Масленников К. И. Оперативно-розыскные и криминологические проблемы предупреждения насильственных действий сексуального характера : дис. ... канд. юрид. наук. - СПб., 1999. - 214 с.
12. Организованная преступность - 4 / под ред. А. И. Долговой. - М. : Криминологическая Ассоциация, 1998. - 275 с.
13. Основы борьбы с организованной преступностью / Коннов А. И. и др. ; под ред. В. С. Овчинского, В. Е. Эминова, Н. П. Яблокова : монография. -М. : Инфра-М, 1996. - 400 с.
14. Тарсуков К. М., Шиенок В. П. Анализ теоретического подхода к выработке понятия «Оперативно-тактическая характеристика в теории оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел» // Актуальные вопросы получения, оценки и использования оперативно-розыскной информации. - Киев, 1986. - С. 54-63.
15. Теория оперативно-розыскной деятельности: учебник / под ред. К. К. Го-ряинова, В. С. Овчинского, Г. К. Синилова. - 2-е изд., перераб. и доп. -М., 2012. - 690 с.
16. Фещук В. С. Оперативно-розыскное обеспечение раскрытия квартирных краж: На материалах ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - СПб., 2006. - 16 с.
17. Шматов М. А. Содержание и значение оперативно-розыскной характеристики экономических преступлений для их раскрытия и расследования // Криминалистические проблемы борьбы с преступлениями в сфере экономики. - Волгоград, 2000. - С. 79-92.
