CC BY
40
А.И.Ванеев
Он определил мой жизненный путь
Впервые я встретился с Г. Г. Фирсовым в 1956 г. в г. Кирове, где служил заместителем директора Областной библиотеки им. А. И. Герцена. Г. Г. Фирсов, в те годы проректор по научной и учебной работе ЛГБИ, приехал в г. Киров для организации на базе областной библиотеки учебно-консультационного пункта (УКП) для студентов заочников. УКП был размещен в здании областной библиотеки. Общенаучные дисциплины вели преподаватели местных вузов. Для чтения специальных курсов приезжали преподаватели из ЛГБИ. Первоначально УКП охватывал лишь студентов, проживающих в Кировской области, но затем в Киров стали приезжать студенты-заочники всех республик и областей Северо-Востока РСФСР.
Г. Г. Фирсов в самом начале организации УКП стремился привлечь к преподаванию в нем и сотрудников областной библиотеки. Директор библиотеки К. М. Во-йханская была приглашена читать курс общественно-политической библиографии (она уже читала этот курс в библиотечном техникуме). Меня Г. Г. Фирсов уговорил взять не себя преподавание библиотековедческих курсов: общего библиотековедения, работы с читателями, организации и управления библиотечным делом.
Первое время нас курировали преподаватели из ЛГБИ. Я, например, помню, что приезжала заведующая кафедрой библиографии М. К. Архипова и консультировала К. М. Войханскую по курсу общественно-политической библиографии. Моим шефом была Елена Ивановна Кужелькова. Она присутствовала на моих лекциях, вместе со мной принимала экзамены. Она даже подарила мне свои конспекты по курсу организации и управления библиотечным делом, которые я и брал с собой на каждую встречу со студентами.
Не знаю, сколько бы еще лет я читал студентам лекции с «листа», если бы не забавный случай. В методическом отделе библиотеки получили новые папки, и методисты подарили мне одну из них, куда я сразу и переложил свои конспекты и отправился на занятия со студентами. Когда я открыл папку, то конспектов ней не обнаружилось. Оказалось, что я по ошибке взял такую же папку, но не с моими конспектами, а с какими-то документами методического отдела. Пришлось читать студентам лекцию «без бумажек». Но нет худа без добра. С тех пор я уже никогда не пользовался конспектами, а читал лекции только по памяти.
Г. Г. Фирсов сразу же стал уговаривать меня, раз уж я согласился на преподавательскую работу, заняться наукой и поступить в аспирантуру. Но я учился в библиотечном институте заочно и поэтому был уверен, что мне не выдержать вступитель-
ного экзамена по иностранному языку. Тогда Г. Г. Фирсов предложил мне другой вариант - соискательство, о котором я, честно говоря, ничего не знал и, используя, как сегодня принято говорить, «административный ресурс», помог мне оформить соискательство по кафедре библиотековедения. Таким образом, именно Г. Г. Фирсов определил мой жизненный путь и в преподавании, и в науке, за что я ему бесконечно благодарен.
При нашей первой встрече Г. Г. Фирсов произвел на меня впечатление умного, интеллигентного, доброжелательного человека, совершенно лишенного чего-либо «начальственного». Эти мои первые впечатления укрепились при общении с Георгием Гавриловичем в неофициальной обстановке. Наша гостеприимная хозяйка, директор библиотеки Клавдия Михайловна пригласила Г. Г. Фирсова в гости. Г. Г. Фирсов сразу же создал непринужденную обстановку: шутил, рассказывал смешные истории, много пел. Он обладал красивым голосом, любил и умел петь. В годы его работы на кафедре библиотековедения на корпоративных встречах, как принято говорить сегодня, он всегда пел. На встрече у Клавдии Михайловны нас поразила манера Георгия Гавриловича пить коньяк. Он, не прикасаясь губами к рюмке, вливал ее содержимое в рот, причем делал это артистично, с шиком.
В первые годы моего пребывания в Ленинграде я редко встречался с Г. Г. Фир-совым, так как мы работали на разных кафедрах и даже на разных факультетах: я на факультете универсальных, он - специальных библиотек.
После объединения факультетов в 1971 г. Г. Г. Фирсов перешел в штат кафедры библиотековедения на должность профессора-консультанта на полставки. В те годы я активно общался с Георгием Гавриловичем на работе, несколько раз бывал и у него дома.
Должность профессора-консультанта не предусматривала учебных поручений и передо мной как заведующим кафедрой стояла проблема: чем «загрузить» Георгия Гавриловича, чтобы он чувствовал себя нужным кафедре и институту. Я привлекал его к руководству аспирантами, рецензированию диссертаций аспирантов и соискателей, к подготовке отзывов на авторефераты диссертаций, к обсуждению на кафедре научных работ, учебных пособий, статей сотрудников кафедры. Я давал ему на отзыв свои работы, а он, в свою очередь, приносил мне рукописи своих статей. При встречах на кафедре мы обсуждали прочитанные материалы, делились оценками и впечатлениями. Признаюсь, что мои отзывы на его статьи сводились, как правило, к безусловному их одобрению.
Однако я всегда замечал, с какой радостью воспринимал Г. Г. Фирсов мою оценку очередной подготовленной им к печати статьи о Тургеневской библиотеке в Париже, о библиотекарях Адаме Мицкевиче, Р. Тагоре, Лессинге, братьях Гримм и др. Я предполагаю, что он и не рассчитывал получить от меня какие-либо замечания по существу. Ему был важен сам факт признания его научной деятельности, оценка его вклада в историю библиотечного дела.
• Том 201 • Книжное дело: вчера, сегодня, завтра •
259
Другим объектом нашего общения часто являлись почтовые марки. Как известно, Г. Г. Фирсов собрал богатую коллекцию марок библиотечной тематики, в которую входили не только марки с изображением библиотек (зданий, интерьеров), но и портретами лиц, так или иначе связанных в своей деятельности с библиотечным делом. Последнее требовало серьезных научных поисков, и Георгий Гаврилович с удовольствием делился своими открытиями. От него узнавал, что, оказывается, тот или иной ученый, государственный или общественный, деятель и т. п. был еще и библиотекарем.
Помню, как Г. Г. Фирсов выразил сожаление, что он не может раздобыть почтовую марку с портретом Че Гевары, выпущенную на Кубе. Я удивился: «А зачем Вам Че Гевара?». Оказалось, что он в молодые годы был библиотекарем публичной библиотеки в Буэнос-Айресе.
Г. Г. Фирсов внимательно следил за филателистическими каталогами и выявлял сведения о выпущенных марках интересующей его тематики. Когда в 1978 г. я поехал в командировку во Вьетнам, Георгий Гавриилович попросил меня найти почтовые марки с изображением здания Национальной библиотеки, выпущенные в Сайгоне. На них изображено здание Национальной библиотеки, построенное в 1972 г. по американскому проекту. Я был рад, что мне удалось выполнить эту просьбу дорогого Георгия Гавриловича.
Вели мы с ним беседы и по личным вопросам. Обычно он сам рассказывал, нередко со слезами на глазах, о своем тяжелом положении в семье. Дело в том, что сыновья не желали признавать его милую и заботливую Агнию Николаевну, считали, что отец не должен был жениться после смерти матери. Это приводило к различным конфликтам, что, разумеется, никак не облегчало жизнь Георгия Гавриловича.
