CC BY
35УДК 347.92
Унру Олеся Васильевна
магистрант кафедры древней и средневековой истории России
Пермский государственный гуманитарно-педагогический университет, Пермь,
Россия, e-mail: mixfive3@yandex.ru
ОХОТНИЧИЙ ПРОМЫСЕЛ КАК ФАКТОР СОЦИАЛЬНО-
ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СТАБИЛЬНОСТИ У КОМИ-ПЕРМЯКОВ
В XVI-XX вв.
Olesya V. Unru
undergraduate of the Department of Ancient and Medieval history of Russia
Perm State Humanitarian-Pedagogical University, Perm, Russia, e-mail: mixfive3@yandex.ru
HUNTING AS A FACTOR OF THE SOCIO - ECONOMIC STABILITY OF THE KOMY-PERM PEOPLE IN THE XVI- XX CENTURIES
Аннотация. Показано значение охотничьего промысла в социально-экономической стабильности у коми-пермяков в XVI-XX вв. Рассмотрены основные целевые составляющие охоты: удовлетворение биологических, эстетических потребностей и других социальных нужд. Затронуты вопросы промыслового быта и морали.
Ключевые слова: коми-пермяки, промысловая пушнина, охотничий промысел, охотничьи артели, чувство коллективности, промысловая мораль, торговый обмен, промысловый быт, пушная охота, боровая дичь, белка, медвежье мясо, заяц-беляк.
Abstract. The article shows the importance of hunting in the socio - economic stability of the Komi- Perm people in the XVI-XX centuries. The main hunting components: satisfaction of biological, aesthetic needs and other social needs. The questions of commercial life and morality are considered.
Key words: the Komi-Perm people, natural fur, hunting, gang of hunters, a sense of collectivity, natural morality, trade exchange, fishinglife, Fur hunt, upland fowl, squirrel, bear meat, hare.
По мнению ряда историков, быт и занятия человека: добыча и приготовление пищи, устройство жилья определялись условиями окружавшей его природной среды [22, с. 59-62; 16, с.176-180; 12, с. 63; 5, с. 544, с. 553-555; 11, с. 155-156; 4, с. 105; 9, с. 23]. Наличие в Коми-Пермяцком округе большого количества рек и лесов способствовало разнообразию животного мира. Эти факторы, естественно, развивали среди коми-пермяцкого населения навыки охотничьего промысла, главной целью которого являлась активная добыча
© Унру О.В., 2016
зверя, птицы ради извлечения определенной выгоды: для удовлетворения биологических (пища, одежда), духовных (жертвоприношение), эстетических потребностей (украшение себя и жилища) и других социальных нужд. К тому же, промысловая пушнина была важной составляющей торгово-экономических отношений коми-пермяков [10, с. 37].
В 80-е гг. XIX в. Н. Добротворский, отмечая, что коми-пермяки видели в земледелии основной источник своего благосостояния: «Хлеб главное богатство пермяка, земля - его кормилица» [5, с. 544], заметил, что второе место в хозяйственных занятиях, отводилось охоте «Пермяк молодой - в душе охотник; он страстно любит шляться по лесам и лугам... - за утками, рябчиками, зайцами и белками» [5, с. 553-554].
Итак, данная статья посвящена рассмотрению некоторых целевых составляющих охотничьей деятельности коми-пермяков.
Рассматривая исследования археологов ХХ в. [17, с. 16-17; 1, с. 72-73; 18, с. 85, 88; 15, с. 164-165; 14, с. 207; 11, с. 156; 20, с. 273], стоит отметить, что взаимодействие коми-пермяков и природной среды в ранний период истории народа наиболее перспективно для Х-Х1У вв., к которому относятся памятники родановской археологической культуры. Именно тогда в округе выделились два основных района: северный и южный. На территории «Севера» преобладали земледелие подсечного характера, а также охота. На этой части шло активное развитие пушной охоты, которая имела важную цель - товарный обмен с другими территориями Прикамья. На «Юге» преимущественно занимались пашенным земледелием.
Во второй половине XVI в. зарождающийся всероссийский рынок и увеличившийся спрос на пушнину вызвали усиление русского продвижения на восток. Указанный «хозяйственный» разрыв стал усиливаться. Жители прибрежных территорий Иньвы (в основном населяли Соликамский уезд) стали крепостными Строгановых. Пашенное земледелие стало развиваться еще интенсивнее. В свою очередь северные коми-пермяки, являясь государственными крестьянами, должны были добывать пушнину, мясо и рыбу [2, с. 19].
Социально-экономическое положение народа стало более обременительным после того, как по государеву приказу необходимо было сдавать ямские деньги, сборы на хлебные стрелецкие запасы и др. [2, с. 17]. Вплоть до XVIII в. народы пермских земель, в том числе и коми-пермяки, платили ясак государству пушниной [10, с. 37].
Первая перепись населения Перми Великой (проведенная в 1530 г., Иваном Бобровым) учитывала количество луков, т.е. количество охотничьего населения. На данный факт указывает Вычегодско-Вымская летопись: «Лета 7038 присла князь великий Василей Ивашку Боброва с товарищи вычегоцкие луки писати, и писали те писцы луки вычегоцкие, и вымскии, и удорские, и сысольские, и владычни вотчины, и на Великие Перми» [7, с. 257-271]. Анализ этой переписи показал, что на территории Перми Великой охотилось 2145 человек, т.е. было учтено такое количество луков. Однако в уставной грамоте (1505 г.), выданной московским царем Василием III наместнику Перми Великой Василий Ковру, приводились совсем другие данные о количестве охотников на указанной территории, поэтому царь приказал провести дополнительную перепись охотников: «Пермские наместники посылают по Пермской земле своих людей, тиунов и доводчиков луков писати и кормов брати, и наместничие-де люди приписывают у них многие луки лишние, и пермичам-де в тех лишних луках чинят продажи и убытки великие» [3, с. 170-186]. Обратим внимание на выражение «кормов брати», скорее всего, означающего то, что царские наместники, тиуны и другой служивый ряд людей получали плату за свою работу пушниной, т.е. кормились за счет ясака. Так, в Великопермской уставной грамоте начала XVII в. имеются записи о доходах царского наместника в Перми Великой. В документе указывалось, что «на Рождество наместник получал за 1400 белок 14 рублей - по 2 деньги за белку, на Пасху (Велик день) наместнику корму и его тиуну и доводчикам (двум) за 700 белок 7рублей, по две деньги за белку» [3, с. 170-186]. По всей видимости, наместники и воеводы излишки пушнины прибирали дополнительно к «корму» за счет неполных показателей луков, тем самым причиняя коми-пермякам большие убытки.
Исследования показывают, что наиболее активные пермяки-охотники, добывали зверей не только для собственного потребления, для сдачи государству или производства одежды для семьи, но и отдавали промышленным соседям «за их произведения, быть может, за луки, стрелы и домашние вещи: отсюда возникла мена и потом торговля пермяков с соседними народами» [13, с. 54-55]. Так, объектами обмена, которые получали новгородцы из «Пермской страны» являлись звериные шкуры («рухлядь»), которые обменивались на немецкие сукна или покупались за определенную сумму денег [13, с. 57-58].
И.Н. Смирнов указывал: имея достаточно большое количество представителей мелкой дичи и пушного зверя, коми-пермяки долгое время вели торговлю с другими народами. Историк отметил, что в Чердынском уезде коми-пермяки налавливали огромное количество мелкой дичи, «вывозили ее возами», часто обращая ее в денежные ценности «пара рябчиков напр. продается на месте за 10-15 коп.» [16, С. 190].
В ходе исследовательской работы стало известно, что нечастая торговля шкурками зверей происходила в с. Егвинском «Скупщики так монополизировали скупку шкурок, что продажа их приносит только разочарование охотникам и большие барыши покупателям. Лучшая куница редко продается дороже 3 — 3 руб. 50 коп., а так как пермяки в ценности зверей никакого толку не имеют, то самые ценные шкурки покупаются от охотников совсем за бесценок» [22, с. 62].
Известно, что большую часть семейного бюджета коми-пермяки, особенно северных районов, пополняли посредством охотничьего промысла [5, с.555]. На вырученные деньги покупали товары первой необходимости (соль, спички), ремонтировали предметы охотничьей деятельности.
Отметим важнейшие объекты промысловой охоты на территории округа, используемые в торговых целях. Около 60 % добываемой здесь пушнины (по стоимости), по замечанию исследователей, давала белка [8, с. 242-243].
Необходимо заметить, что шкура белок в середине ХХ в. имела высокое товарное значение. Ее массовое истребление было очевидным. «Тогда ведь был зверь. Белок сорок, когда днем убьем, когда 35, когда 25. "Урал-пушнина " была. Чистенько сделает и сдает. Только шкуру снимает. У него специальные пялы были» [ПМ: 13, 14, 15].
Большую роль в промысле играла также охота на горностая северного, ласку, выдру, росомаху, рысь, лисицу северо-уральского кряжа.
В начале XIX в. отмечалось, что важным объектом торговли являлись зайцы: «В одном Чердынском уезде промышляется оных ежегодно до 2000» [12, с. 238].
Коми-пермяцкие охотники в послевоенные годы по договору с местным Кочевским районным магазином (райпо) выступали своеобразной «очистительной силой» общества - убивали и сдавали волков, в обмен за которых получали сахар и муку [ПМ: 12]. В соседнем Юсьвинском районе, шкуры убитых волков сушились на пяле, затем охотники их сдавали на местных рынках за 100 рублей [ПМ: 1]. По рассказам старожилов: в 80-х гг. за убийство волков в Юсьвинском районе округа охотникам давали 200 рублей. «Если три волка убил, еще премию дают» [ПМ: 2].
Безусловно, коми-пермяк, прежде всего, как отрадный охотник и рыболов, нуждался в достаточно питательной пище. Поэтому в коми-пермяцкой кухне мы встречаем множество мясных блюд.
Об использовании «результатов» охоты в коми-пермяцкой кухне написал известный этнограф начала XIX в. Н.С. Попов: «Они [Пермяки] имеют пропитание от скудного земледелия, небольшого скотоводства и звериной ловли» [12, с. 62].
Не последнее значение в рационе питания имело мясо белки. «Мясо себе. У белка вкусное мясо. Голод-то не тетка. Вымоет, в ведро мочим, на ведерный чугун накладем, сковородой закроем, день на печке сидит, да кок, какой хорошей» [ПМ: 13]. Известно, что на белок в силу их значимости в голодные
неурожайные для округа годы охотились целыми месяцами. Для чего в лесах сооружали небольшие избушки из бревен [ПМ: 11]. В таких условиях появлялись новые рецепты использования беличьего мяса, которое не только поджаривали, но и использовали как начинку в пельмени [ПМ: 14].
Мясо зайца-беляка также занимало одно из ведущих мест в кухне народа. Данный продукт считался мягким, приятным на вкус. «Мясо зайца едят. Кожу держал в закваске для бытовых целей. Голову зайца отдавали собаке» [ПМ: 15, 8].
О различном взгляде использования медвежьего мяса в рационе питания свидетельствуют опросы старожилов. «Которые года дак ели. А я даже не видала. Можно, видимо. Мясо у медведя черное, не такое. Летом мясо испортится, больше зимой» [ПМ: 4].
По рассказам охотников, медведь как объект охоты был важен потому, что его мясо считалось полезным для здоровья. Мясо готовилось обычно два дня в печке. Куски сала не ели, давали собаке, «а то бегать не будет» [ПМ: 10].
Мясо боровой и, в значительно меньшем размере, водоплавающей дичи, наряду с мясом лося, медведя и зайца, до середины ХХ в. играло в питании населения весьма большую роль. Однако с развитием сельского хозяйства такое значение дичи постепенно снижалось, но в северной половине округа она и в настоящее время широко применяется в местном пищевом рационе.
Лось - один из крупнейших представителей животного мира Урала. Он играл важную роль в системе жизнеобеспечения населения округа: в питании, в изготовлении одежды и обуви, а также - лыж. Лось был одним из тех зверей, который ловили для продажи [ПМ: 13, 3]. В Кочевском районе в послевоенные годы «лося убивали по 12 голов. 9 штук сдавали в столовую в Кочево, а остальными деревня кормилась» [ПМ: 12]. Очевидно, такое жестокое в количественном смысле истребление было основано на очень трудном социально-экономическом положении округа. Так было и в Юсьвинском районе: «Лосей-то, а лосей-то давали дак и деньги, заставляли убивать дак, им туда 14 килограмм дадут» [ПМ: 3, 5].
В ходе исследования стало ясно, что большинство объектов охоты использовалось не только для продажи и питания, а также в бытовых целях. Так, для коми-пермяка ценной добычейявлялся заяц-беляк, поскольку из его шкуры шили шапки, хвостик использовался в варежке для создания большей теплоты, а заячья лапка широко использовалась в быту. «Лапкой перед печкой вытираем. Все пригодится» [ПМ: 9].
Редко летняя шкура медведя по сравнению с зимней (которая шла на продажу по высокой цене [12, с. 240]) была годна для определенного дела.
Если медвежья шкурка была некачественной (неспелой), то ее не везли на продажу, а использовали для удовлетворения собственных семейных нужд: шили рукавицы, шапки, зашивали в холстяные брюки для большей теплоты [ПМ: 17].
Обработка шкур требовала определенных умений. Возможно, поэтому не каждый охотник этим занимался. «Шкурки он сам обрабатывал, шапки шил» [ПМ: 15]. «Отец не обдирал шкуру, чужой мужик обдирал» [ПМ: 9].
В поисках важной основы благополучного социально-экономического положения (пушнины) на территории северных районов округа часто формировались охотничьи артели, которые уходили на весьма далекие расстояния от своих домов [6, с. 29]. Еще в 80-х гг. XIX в. исследователь Н. Добротворский отмечал, что у пермяков сильно развито чувство коллективности: «Друг без друга они ложку ко рту не поднесут, везде - соседи, мир, артель» [5, с. 234].
Качественная освоенность того или иного угодья подтверждается наличием в ней избы (зимовки) «вор керка» и амбара «тшамъя», а также определенных промысловых троп, или путиков, с расставленными на них ловушками и петлями [2, с. 69; 5, с. 234-251].
По рассказам охотников, в охотничьей избушке мог переночевать любой человек, уставший после долгой ходьбы. «Ты пришел туда ночевать. Там дрова сготовлены все уже, чтоб пришел человек, устанет, переночевать.
Что есть, покушал. Что у тебя есть, тоже оставь и дрова заготовь». Утром надо было все оставить в порядке, заготовить дрова. Если закончился хлеб, то об этом охотники предупреждали запиской: «У нас хлеб закончился, покушали мы. Кто писать не умеет, крест поставят» [ПМ: 6].
О «трепетном» отношении к такой социальной организации в охоте говорит тот факт, что охотничьи угодья часто передавались по наследству, с наделением нового хозяина неограниченными правами собственности на владение им [2, с. 71-72; ПМ: 7].
Понятие комфортности промыслового жилища, наиболее удобных типах одежды и обуви, необходимом и возможном рационе питания были выработаны в процессе многовековой промысловой практики. Промысловики не всегда шли охотно на новшества, ставя в основу целесообразность, простоту изготовления и опробованность уже имеющихся элементов. Поэтому именно в промысловом быту сохранялись многие «архаизмы» (например, промысловая избушка была очень проста по конструкции и в то же время создавала необходимый минимум удобств для длительного в ней проживания). Все эти составляющие опять же подтверждаются функционированием артелей.
Итак, промысловый быт (питание, жилище, отдых) был продиктован сведением до минимума потребностей в материальных благах так, чтобы этот минимум обеспечивал успешное осуществление трудовых процессов.
Стоит подчеркнуть, что охота была своеобразной закалкой для организма, позволяла развивать такие качества, как выносливость (с большим трудом охотникам для ловли лосей приходилось создавать загородки, «простирающиеся в лесах около рек, иногда от 5 до 15 верст и более и почти по прямой линии» [12, с. 228]), наблюдательность, находчивость (например, при охоте с ружьем на рябчиков во время собирания их в стаи охотники
использовали свистульку - манок «сьола чипсан» [ПМ: 16]), ответственность
(замечено, что в артели охотников существовала обязанность каждого ее члена
ручаться за своих товарищей), умение мыслить рационально, практические навыки и что немало важно гуманистические взгляды (коми-пермяки с уважением относились к охотничьим результатам, соблюдая нормы промысловой морали - характерной чертой была взаимная верность артельщиков и честность на промысле).
Безусловно, в кладезь норм промысловиков входило бережное отношение к живой природе (к запасам дикого зверя и птицы, к лесной растительности), нарушение их считалось серьезным проступком.
Коми-пермяцкие охотники были достаточно на высоком уровне приспособлены к цикличности природы, помнили о природных капризах, старались их предугадать посредством наблюдения за различными явлениями, а также опираясь на приметы и советы опытных людей.
Несмотря на то что с IX по XVIII в. шло интенсивное развитие охотничьего хозяйства коми-пермяков, начиная с конца XVIII в. по начало XIX в. удельный вес охотничьего промысла был значительно снижен. Причиной тому явились массовое истребление ценных промысловых зверей из-за издаваемых государственных законов, что явилось фактором изменения не только географии расселения, но и значимости охоты в жизнеобеспечении населения. Охотой стали заниматься непродолжительное время и только в некоторых селениях Косинского, Кочевского районов, охота составляла важный побочный промысел. Благодаря охоте местные жители могли разнообразить свой рацион питания [21, с. 87]. В ХХ в., как и ранее, среди хозяйственных занятий коми-пермяков земледелие стало занимать первое место, охота играла в основном подсобную роль.
Таким образом, охота занимала значительное место в жизнеобеспечении населения изучаемой территории. Во многом занятие данным промыслом объясняется естественно-географическими условиями, а также уровнем социально-экономического развития.
Список литературы
1. Бадер О.Н. Археологические памятники Прикамья и их научное выявление. Молотов: Молотовское обл. гос. изд-во, 1950. 117 с.
2. Белицер В.Н. Очерки по этнографии народов коми. XIX - перв. пол. XX в. М.: Изд-во АН СССР, 1958. 392 с.
3. Дмитриев А.А. Пермская старина. Вып. I: Древности бывшей Перми Великой. Пермь, 1889.
4. Дневные записки путешествия доктора и академии наук адъютанта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1771 г. / И. И. Лепехин. СПб.: Импер. АН, 1780. Ч. 3. 376 с.
5. Добротворский Н. Пермяки. Бытовой и этнографический очерк // Вестник Европы. 1883. Т. 2. Кн. 3, 4. С. 228-263, 543-580.
6. Жеребцов Л.Н., Конаков Н.Д., Королев К.С. Из жизни древних коми. Сыктывкар, 1985. 134 с.
7. Историко-филологический сборник Коми филиала АН СССР. Сыктывкар, 1958. Вып 4. С. 257-271.
8. Коми-Пермяцкий национальный округ / под ред. Григорьева А. А. Васютина В.Ф., Помус М.И. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948. 431 с.
9. Кривощеков И.Я. Географический очерк Пермской губернии. Пермь, 1904. С. 23.
10. Николаев Ю.К. Охота в Пермском крае: история и современность. Пермь, 2014. 320 с.
11. Оборин В.А. Взаимодействие природы и общества у древних коми-пермяков // Материалы I Междунар. науч.-практ. конф. Кудымкар: Коми-Пермяцкое кн. изд-во, 1997. С.155-157.
12. Попов Н. С. Хозяйственное описание Пермской губернии по гражданскому и естественному состоянию в отношении к земледелию, многочисленным ручным заводам, промышленности и домоводству, сочиненное по начертанию Императорского Вольного Экономического Общества Высочайше одобренному и тщанием и иждивением одного общества изданное. СПб., 1813. Ч.3. 576 с.
13. Рогов Н.А. Материалы для описания быта пермяков // Пермский сборник. М., 1860. Кн. 1. С. 54-55.
14. Смирнов А.Н. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья. М., 1952.
15. Смирнов А.П. Прикамье в первом тысячелетии нашей эры. // Сб. статей по археологии СССР. 1938. Т. 8. С. 164-165.
16. Смирнов И.Н. Пермяки: историко-этнографический очерк // Известия Общества археологии, истории, этнографии при Имп. Казан. Ун-те, 1891. Т. 9. Вып. 2. 289 с.
17. Страницы истории Пармы. Кудымкар, 2005.
18. Талицкий М.В. Верхнее Прикамье X-XIV вв. // Материалы и исследования по археологии Урала и Приуралья. 1951. Т.3.
19. Чагин Г.Н. Народы и культуры Урала в XIX-XX вв.: учебное пособие для учащихся 10-11 кл. общеобраз. уч-ий. Екатеринбург: ИД «Сократ», 2002. 296 с.
20. Чагин Г.Н. Экологические традиции коми-пермяков в XIX-XX вв. // Материалы I Междунар. науч.-практич. конф. Кудымкар: Коми-Пермяцкое кн. изд-во, 1997. С. 272-275.
21. Шишкин Н. И. Коми-пермяки: этнографический очерк. Молотов, 1947. С. 87.
22. Янович В. М. Пермяки: Этногр. очерк // Оттиск из журнала «Живая старина». СПб.: Типография МВД, 1903. Вып. 1-2. 122 с.
63
Полевые материалы
1. ПМ 2004: Юсьвинский район, д. Пистогово, бабушка и дедушка.
2. ПМ 2004: Юсьвинский район, д. Бажино, Тиминского с/с, Якимов Степан Васильевич, 1931 г.р.
3. ПМ 2004: Юсьвинский район, д. Данино, Гордеева Мария Семеновна, 1935 г.р., м.р. д. Истемово.
4. ПМ 2004: Юсьвинский район, д. Тукачево, Тукачева Раиса Петровна, 1927 г.р., местная.
5. ПМ 2005: Кудымкарский район, д. Кузьмина, Радостева Прасковья Иосифовна, 1924 г.р., местная.
6. ПМ 2005: Гайнский район, п. Кебраты, Мизев Самуил Никитьевич, 1928 г.р., родом из д. В. Лупья.
7. ПМ 2005: Гайнский район, д. Сайга, Мизев Иван Николаевич, 1935 г.р., местный.
8. ПМ 2005: Гайнский район, п. В. Будым, Златина Евдокия Николаевна, 1929 г.р., родом из д. Мысы.
9. ПМ 2005: Кудымкарский район, д. Новоселова Петрова Августа Герасимовна, 1926 г.р.
10. ПМ 2007: Кочевский район, с. Пелым, Минина Прасковья Ивановна, 1922 г.р., родом из д. Долгоево.
11. ПМ 2007: Кочевский район, с. Пелым, Петров Николай Семенович, 1941 г.р., местный.
12. ПМ 2007: Кочевский район, с. Пелым, Минина Матрена Ивановна, 1933 г.р., родом из д. Долгоево.
13. ПМ 2007: Кочевский район, с. Пелым, Минина Прасковья Ивановна, 1922 г.р., родом из д. Долгоево.
14. ПМ 2007: Кочевский район, с. Пелым, Петров Виктор Николаевич, 1938 г.р.
15. ПМ 2008: Кочевский район, с. Коча, Рискова Анна Алексеевна, 1928 г.р.
16. ПМ 2008: Кочевский район, с. Большая Коча, Ядренников Владимир Николаевич, 1958 г.р.
17. ПМ 2009: Кочевский район, д. Хазово, Минин Егор Михайлович, 1936 г.р., родом из хут. Коновалово.
