CC BY
143
Customs and traditions of the Turkic people connected with the combined meal
Zhilkubayeva Amantay Sahimordanovich
Doctor of Philology, Professor of S. Amanzholov East Kazakhstan State University. Kazakhstan, 070001, st. Kazakhstan, 55. E-mail: jilkubaev@mail.ru.
Abstract. The customs and traditions of the Turkic people connected with joint use of food are considered in the article. For any ethnos the function which is performed by customs and traditions are many-sided. Traditions and customs provide constancy in human relations and perform functions of rapprochement, association, restriction for certain actions, information transfers, exert beneficial influence on inner world of people, force them to rejoice, positively influence social and psychological state of people. The customs, traditions and rituals connected with food and its joint consumption have important theoretical value as thanks to them it is possible to learn about formation of national culture, features of their preparation and use.
Keywords: traditions; customs; culture of the Turkic people; joint meal; social roles.
Бiрлескен ас шуге байланысты турк халыктарынын салт-дэстYрлерi
Жилкубаева Амантай Шаймордановна
филология гылымдарыныц докторы, С. Аманжолов атындагы Шыгыс Казахстан мемлекетпк университетЫщ профессоры. Казахстан, 4920.., Казахстан кешеа, 55. E-mail: jilkubaev@mail.ru.
Ty^h. Ма^алада тYркi халы^тарыныц салт- дэстYрiне байланысты бiрлескен ас шу Yлкен факттк материалдарда ^арастырылган. Кезкелген этнос Yшiн салт-дэстYрлер мен эдет - гурып функциясы кепжа^ты. Салт-дэстYP мен эдет - гурып адамдар арасындагы ^арым-^атынас тура^тылыгын ^амтамасыз етедi жэне жа^ындастыру, бiрiктiру, белгл бiр iс-эрекеттерден шектеу, а^паратты беру функцияларын орындайды, адамдардыц iшкi элемше оц эсерiн керсетедi, оларды ^уануга мэжбYрлейдi, элеуметтiк жэне психологиялыщ жай-кужне оц эсер етедi.
Азыщ-тулк жэне оныц бiрлескен тутынуга байланысты салт-жоралар мен эдет-гурып, дэстYP мацызды теориялыщ мэнге ие, ейткенi оларды дайындау жэне ^олдануды бтудщ ар^асында улттыщ мэдениет ерекшелiктерi ^алыптасуы туралы бтуге болады.
ТYЙiн сездер. дэстYр; эдет-гурып; тYркi халы^тарыныц мэдениетi; бiрлескен ас шу; элеуметтiк релдер.
Обычаи и традиции тюркских народов, связанные с совместной трапезой
Жилкубаева Амантай Шаймордановна
доктор филологических наук, профессор Восточно-Казахстанского государственного университета имени С. Аманжолова. Казахстан, 4920.., ул. Казахстан, 55. E-mail: jilkubaev@mail.ru.
Аннотация. В статье на большом фактическом материале рассматриваются обычаи и традиции тюркских народов,связанных с совместным употреблением пищи. Для любого этноса функции, которые выполняют обычаи и традиции, многогранны. Традиции и обычаи обеспечивают постоянство в отношениях между людьми и выполняют функции сближения, объединения, ограничения на определенные действия, передачи информации, оказывают благотворное влияние на внутренний мир людей, заставляют их радоваться, позитивно влияют на социальное и психологическое состояние людей. Обычаи, традиции и ритуалы, связанные с пищей и ее совместным потреблением имеют важное теоретическое значение, так как благодаря им можно узнать о формировании национальной культуры, особенностях их приготовления и употребления.
Ключевые слова: традиции; обычаи; культура тюркских народов; совместный прием пищи; социальные роли.
ееж 39(=512.1)
Обычаи и традиции тюркских народов, связанные с совместной трапезой
Жилкубаева А.Ш.
Для любого этноса функции, которые выполняют обычаи и традиции, многогранны. Традиции и обычаи обеспечивают постоянство в отношениях между людьми и выполняют функции сближения, объединения, ограничения на определенные действия, передачи информации, оказывают благотворное влияние на внутренний мир людей, заставляют их радоваться, позитивно влияют на социальное и психологическое состояние людей.
С этих позиций самой важной функцией обычаев и традиций можно считать то, что они обеспечивают постоянство общественных отношений. У какого бы народа ни было, основой взаимоотношений между людьми являются дружба, товарищество, родственные отношения. Сама жизнь ставит людей в такие условия, что они должны приступать к любому делу сообща, чтобы достичь достатка, богатства и единения. В связи с этим в казахском языке можно встретить пословицы, отражающие стремление к единению, довольству народа: «б'рл'к бар жерде - тiрлiк бар» («где единство, там и жизнь»), «бауыр-шырын бас тэттi, агайынмен шкен ас тэттi» («еда особо вкусна, если есть с родственниками»), «алтау араз болса ауыздагы кетедтвртеу тYгел болса твбедег'1 келед» (буквально: «если шестеро враждуют, не удержишь и того, что во рту; если четверо едины, то богатство придет само»). По этому поводу знаток казахских традиций С. Кенжеахметов пишет, что есть понятия, выражающие родственные отношения - сородичи, соплеменники и др. По древним традициям строго отслеживалось, чтобы родственники были едины, вместе делили радости и беды. У каждого рода были уважаемые старцы, которые возглавляли любое дело, давали полезные советы в повседневной жизни. Любое дело, которое могло обесчестить род, наказывалось. Выражение «агайынга кай бет'шмен караймын» - «как мне смотреть в лицо родичам», которое говорилось провинившимся детям в трудные минуты душевного кризиса, иллюстрирует степень важности для людей родственных отношений.
Достижение согласия и единства и в настоящее время считается важной проблемой во взаимоотношениях между людьми. В пространстве национального бытия проявление этого можно проследить и в обычаях и привычках принимать пищу. Основа этого концепта видна и в названиях традиционных кушаний, готовящихся на разных мероприятиях, национальных и религиозных праздниках, а также связанных с различными верованиями.
Традиция совместного приема пищи восходит у тюркских народов к древности. Здесь прослеживается стремление сохранить единство родственных, дружеских и других отношений. В доказательство тому можно привести пример расположения гостей за дастарханом и последовательность подачи им блюд - кому преподносят первым, кому вторым и т.д. Во-первых, это зависит от социального положения и возраста, во-вторых, место занимается в соответствии с родственными отношениями, в-третьих, расположение гостей зависит от порядка раздачи мяса, в-четвертых, играет роль и порядок распития кумыса, бузы, араки.
В процессе приготовления пищи особую роль у тюркских народов играет, конечно, женщина. Это нашло отражение в пословицах типа «агайын тату
болса ат квп, абысын тату болса ас квп» (в казахском языке, означает «если дружны родственники, то много лошадей; если дружны невестки, то много еды») «Агинэ инак болса — ат тола, Игичэ-сицил инак болса - аш тола» (в уйгурском языке). Женщине же уготована особая социальная роль, так как прочность, солидарность, авторитет родственных отношений зависят от нее. В подтверждение сказанному приведем обычай тюркских народов, населяющих Южную Сибирь, называемый «аржан». Основы единства прослеживаются в устоявшейся народной традиции считать святыми огонь и воду, а также в обычае подавать зеленый чай, вскипяченный из ключевой воды
Занятые повседневной однообразной работой по дому, невестки иногда скрашивали время встречами у кого-нибудь в доме, на которых они готовили что-нибудь вкусное, пили чай, секретничали, пели, шутили - одним словом, приятно общались. Такие своего рода посиделки назывались «абысын асы» -«пища невесток», в ряде мест это называлось просто «чай», а у узбеков и в южных областях Казахстана - «гэп» (с узбекского означает «слово, говорить»). Такие теплые задушевные встречи женщин еще раз подчеркивают роль женщин в раскрытии концепта «единство».
В последнее время феномен человека познается посредством языка, так как язык является не только средством общения и передачи коммуникативной мысли, но и средством познания человека. В языке отражается концептуальная картина мира. Человек является представителем одного из языков и посредством языка он вступает во взаимоотношения с людьми другой ментальности. Ученых на сегодняшний день интересует не только сам человек, но и личность человека, который имеет язык, внутренную сущность, мышление, представления на окружающий мир. По этому поводу В. фон Гумбольд по этому поводу замечает, что изучение языка не заключает в себе конечной цели, а вместе со всеми прочими областями служит высшей и общей цели познания человечеством самого себя и своего отношения ко всему вокруг себя.
Функции пищи разнообразны. Они не ограничиваются физиологической потребностью человека. Совместные трапезы проводятся в основном по случаю рождения ребенка, свадьбы и похоронных обрядов. По этому поводу С.А. Токарев пишет: «совместные трапезы на всех ступенях исторического развития были и остаются одной из важнейших форм бытового общения людей.... Можно назвать, вероятно, десятки, если не сотни разных поводов в общественном быту людей, когда считается обязательным совместное принятие пищи...» (БИаИапсуа 1999, Р.25).
Совместная еда и питье является одним из важных функций пищи, показателем социальных отношений в обществе, свидетельство дружбы или родства людей. В этой связи уместно вспомнить слова А.К. Байбурина: «...пищевой символизм (имеется в виду совокупность строго установленных норм обращения с пищей) в той или иной форме присущ системам питания всех народов в мире. В основе своей он является частным случаем социального символизма» (Bajburiп 1990, P.17).
Доказательством этому являются порядок расположения людей за столом и порядок распределения пищи у тюркских народов: 1. по социальному статусу и возрасту; 2. по степени родства; 3. по иерархии подаваемых мясных блюд; 4. по распределению напитков (кумыса, араки, бузы). Данную иерархию можно представить таким образом: хозяйн - другие члены семьи, взрослые - дети, мужчины - женщины, богатый - бедный, правая - левая сторона и т.д.
Совместные трапезы являются одним из древних приемов употребления пищи. Прежде всего, это относится к древнему обычаю распития кумыса. «Основные моменты церемониала распития кумыса при дворе хана относились к порядку размещения по определенным местам участников угощения в соответствии с их рангами, а также к порядку подношения кубков или чарок с кумысом, ходящих по кругу» (Ро1ароу 1951, Р.164). Церемониал требовал, чтобы собравшиеся рассаживались по определенным местам с левой (для более почетных участников) и правой (для не столь почетных) стороны от хана, строго по рангу. Понятия оц (правый) по отношению к ориентации в юрте существует и в казахском языке. Независимо от направления входа в казахскую юрту, при ориентации лицом ко входу правая сторона - оц жак - соответствует мужской половине, а левая - сол жак -женской. «Вместе с тем на более позднем этапе в результате ориентации лицом к почетному месту, мужскую половину стали именовать «сол жак» -левая сторона, а женскую - «оц жак» - правая сторона. Несмотря на произведенную перестановку, понятие правой стороны продолжает сохранять положительное, а понятие левой стороны - отрицательное значение» (!тапаПеуа 1989, Р.17).
Понятия «оц жак» - правая сторона и «сол жак» - левая сторона строго соблюдались в кочевой жизни тюркских народов и нарушались только при определенных условиях. Так, у туркмен при частой гибели мужчин в доме или при бесплодии женщины правую сторону меняли на левую, чтобы обмануть злые силы (Тга^сюппа]а оЬ^а^оэГ 1992, Р.22). Наш фактический материал подтверждает данную мысль. Так, например, понятия «оц жак» и «сол жак» строго соблюдались по отношению к юрте: на правой стороне происходили роды, невесту садили на правую сторону и умершего человека тоже ложили на правую сторону юрты «оц жакка салу», то есть жизнь человека начиналась на правой стороне и заканчивалась там. А «сол жак» издавна считалась стороной хозяйки дома, там располагалась утварь. «Функциональная направленность этих сторон, а именно местонахождение предметов мужского специфического труда на правой половине при ориентации лицом ко входу, а предметов женского специфического труда на левой половине при той же ориентации подчеркивает их связь с древней универсальной оппозицией оц - сол «мужской» и «женский» (Ба]Ьипп 1983, Р.17).
Когда приносили кумыс, один из служителей (одачи) по знаку хана наполнял его чащу и преподносил ему «с соблюдением всех приличий». Хан отпивал немного «прогоняющего печаль напитка», а оставщуюся часть жаловал одному из своих надежных советников - эмиров. Эмир должен был, во-первых, поменять ханскую чашу, во-вторых, выпить все пожалованное ему. После этого одачи, выполнявший роль кравчего, по знаку хана выпивал одну чашу, а вторую (ханскую)- снова наполнял и подавал прежним порядком хану. Затем несколько одачи сообщали правой и левой стороне собравшихся о ханской милости и начинали подносить кубки «бесподобным эмирам», упрашивая их выпить. Когда круг эмиров был обойден, одачи приступали к отмериванию кубков и чаш должностным лицам (ишак-агам, курчиям и т.д) и остальному войску. При этом распределении кумыса представители правой и левой стороны, или по выражению автора рукописи, «правого крыла», не смешивались. Они поочередно по два человека от каждой стороны, садились рядом с одачи, получали от него по кубку, выпивали их одновременно, разом вставали, преклоняли колено и возвращались на свои места.
Подобный церемониал, по отношению к питью бузы, обнаружил М.Ф. Гаврилов (1929) в конце 20-х годов нашего столетия у полукочевых узбеков на границе с Таджикистаном. Автор обнаружил своеобразный обычай питья бузы и установил доподлинное сходство его, по крайней мере в основных моментах, с этикетом распития кумыса, зафиксированным в упомянутой выше персидской рукописи. Питье бузы в данном случае являлось главным видом развлечения мужчин, устраивавших с этой целью своеобразные посиделки (шерда). Группа мужчин-односельчан приготовляла бузу, покупала вскладчину мясо для угощения. Из числа постоянных участников образовавшейся группы выбирали бия, двух аталыков (правого и левого) - заместителей бия, одного ишик-агасы (начальника помещения), одного ясаула (исполнителя распоряжений) и одного кравчего. Эти символические должностные лица точно соответствуют по терминологии некоторым некоторым реальным должностным лицам, действовавшим на церемониале узбекского хана. В вечер, назначенный для распития бузы, собравшиеся мужчины рассаживались в определенном порядке. На почетном месте (тер) усаживался бий, по обе стороны от него -правый и левый аталыки, рядом с правым аталыком - ишик агасы, у дверей помещался ясаул. Все остальные рассаживались вдоль стен справа и слева от бия. Питье происходило из общей круговой чаши. Кравчий, наполняя первую чашу, произносил над ней мусульманскую формулу «аллаяр» (бог да будет тебя другом) и подносил ее бию. Бий милостиво разрешал выпить эту чашу кравчему. Последний выпивал ее и снова подносил бию. Теперь бий осушал эту чащу и возвращал ее кравчему. Тот вновь ее наполнял и подносил сначала правому аталыку, затем поочередно по кругу сидящим рядом с правым аталыком, заканчивая круг аталыком, сидящим слева от бия. Во время питья бузы происходило взаимное угощение, чтение стихов (газелей), посвященных бузе и т.п. О том, что буза была любимым напитком кочевников, свидетельствует наличие в языке пословицы: «Жатакты жатак бозага шакырады, бозасы таусылса квжеге шакырады».
Подобный этикет обнаружен и у южных алтайцев в отношении распития молочной водки - араки. Пили араку сообща все взрослое и старшее мужское и женское население аула, связанное родственными и соседними отношениями. При совместном распитии араки соблюдалась целая серия правил, которые были хорошо всем известны и бытовели как обычай. Питье араки происходило по вечерам, когда солнце село и скот подоен. В юрте разводили яркий огонь, ставили на него чугунную чашу (на железном тагане), куда наливали заквашенное кислое молоко и устанавливали над ней перегонный аппарат. Приготовленную араку женщина передавала виночерпию. Собравшиеся рассаживались в юрте в определенном порядке. Хозяин сидел напротив входа в юрту в переднем углу (тер), на границе мужской и женской сторон, лицом к двери. Справа от него, на мужской стороне, рассаживались мужчины, слева - женщины. Хозяйка юрты - рядом с хозяином. Рассаживались на земляном полу, образуя круг. Мужчины сидели, поджав под себя обе ноги, а женщины - только одну ногу. Как мужчины, так и женщины рассаживались строго по рангу. Питье араки начиналось с того, что хозяин брал в левую руку маленькую деревянную чашку (чочой), употреблявшуюся специально для араки, наполнял ее, а правой рукой (указательным пальцем или мизинцем, а иногда и ложкой) окроплял из нее огонь и изображения духов-покровителей, висевшие в переднем углу, а затем выпивал чашку с аракой. Потом он снова наполнял эту круговую чашку и передавал ее соседу от него справа. Виночерпий-хозяин, наливая араку, должен был всегда держать круговую
чашку в правой руке и подавать ее другим тоже только правой рукой. Подать чашку левой рукой считалось недопустимым нарушением этикета и оскорблением того, кому она предназначалась.
Опуская некоторые подробности данного обряда, отметим, что при церемониале распития араки существовали определенные правила: 1. виночерпий чашку с вином подавал и принимал только правой рукой; 2. получивший чашку мог распоряжаться ею по своему усмотрению; 3. нельзя было выпивать чочой до дна и расплескивать араку; 4. неприличным считалось долго задерживать очередную круговую чашу. Исследователи считают, что описанный церемониал является отголоском старинного народного обычая питья кумыса - совпадение нельзя считать случайным. Видимо, этот обычай возник как форма распределения кумыса среди членов кочевой общины, которая в древние времена вела общее хозяйство, приготовляла кумыс сообща, может быть даже, в общей посуде, для всех членов кочевого объединения в рамках рода и позднее, большой семьи. Из записей С.М. Абрамзона следует, что у киргизов, если кочевавшая вместе группа родственников жила дружно, кумыс делали в одной юрте, куда сносили все кобылье молоко. Когда кумыс был готов, утром в эту юрту созывали всех родственников и пили кумыс совместно. Следовательно, степной обычай появился в условиях первобытнообщинного быта кочевников и был порожден условиями, при которых общинным было не только производство, но и собственность на продукты питания этого производства, как было общим и употребление некоторых видов продуктов, видимо, не только кумыса, но и мяса.
Совместные трапезы присущи всем тюркским народам. Так, у каракалпаков встречается этнографизм табактасу (табакласыу) - есть из одной ложки по очереди во время трапезы. Трапезу начинает старший в доме или по рангу. Первый съедает две ложки и передает ложку человеку, сидящему справа. При этом ложку кладут на стол, перевернув, (иначе будет беда). Итак, ложка идет по кругу. Съесть больше двух ложек считается невоспитанностью. Также распивали водку. Но последний человек оставлял в чашке немного водки и брызгал им огонь. Данный церемониал распития напитков соблюдался и у женщин, но они начинали его с левой стороны.
Вместе с тем, для данного народа были присущи соблюдение следующих приличий во время приема пищи: 1. женщины не садились за стол вместе с мужчинами; 2. женщины и сноха не ждали гостинцев от мужа и других; 3. не стирали скатерть, чтобы не ушло богатство; 4. прежде чем сесть за стол, три раза на руку наливали воду, но не вытирали ее; 5. не пользовались мылом при мытье рук, жир с рук вытирали об голенище сапог. Совместные трапезы присущи и другим народам. Вообще, совместные трапезы несут в себе дидактико-коммуникативный и социальный смысл. Во время трапезы соблюдаются определенные правила, произносятся речи. Например, у славян перед едой хозяин или старший по возрасту произносит молитву. Каждый член семьи имеет свое место за столом: хозяин во главе стола, а дети рядом с матерью. За столом соблюдаются следующие правила:
- за столом надо сидеть прямо;
- нельзя оставлять недоеденный хлеб;
- нельзя ронять хлеб на пол или крошить его и т.д.
Нарушение данных правил считается грехом (А.Л. Топорков). В связи с этим уместно вспомнить слова А.К. Байбурина: «Порядок рассаживания за столом является по сути дела пространственной моделью отношений,
действующих в семье. Противопоставление хозяин - остальные члены семьи, старшие-младшие, мужчины-женщины оказываются переведенными на язык 'застольного' пространства: хозяин во главе стола, справа - мужчины, слева-женщины и дети, причем 'ценность' пространства повышается по направлению к месту хозяина, синонимом которого является 'вверх' и понижается к противоположенному концу стола 'низу"» (Bajburiп 1983, P.17). Мы считаем, что данный случай совпадает с понятием «твр» у тюрксих народов.
У народов Южной Сибири к совместным трапезам относятся следующие наименования: аржан - совместная трапеза возле ручья. К нему готовятся заранее: пекут лепешки, готовят талкан, зеленый чай и пенки с кипяченого молока. После прихода к ручью один идет за водой и кипятят чай, в который добавляют толокно и сливки. Сначала хозяин угощает чаем огонь, после этого брызгает молоком деревянной ложкой три раза в сторону ручья. Собравшиеся отдают поклон ручью. Оставшееся в чашке молоко пробуют все. После трапезы вешают ленточки (/алама) на дерево возле ручья и пьют три раза воды из ручья. В воду бросают серебрянные монеты, пуговицы, умываются, дают поклон. После этого возвращаются домой. Возле очага остается один человек, пока не потухнет огонь. В данном обряде участвовали только женщины (Potapov 1953, P.38).
Совместные трапезы в основном связаны с религиозными поверьями. Например, сокыт - ритуальная пища (лепешки). Его готовят, когда человек видит плохой сон или заболеет кто-то из домочадцев. Соседи приносят с собой овечий жир, муку, чай. И хозяйка приступает к приготовлению сокыта. Раньше при данном обряде участвовали только мужчины и пожилые женщины, которые читали молитву и не пили водку. Сокыт пекли по числу людей. Участники обряда садились полукругом у кожаного дастархана, читалась молитва. В казане, где пекли лепешки, готовили чай с добавлением соли, молока. После этого раздают лепешки. Каждую лепешку сворачивают пополам и кладут на хлеб, а сверху кладут шыжык (шкварки). Остальные лепешки участники обряда уносят с собой. Казан, в котором пекли лепешки и готовили чай, мыли, чистили и воду сливали на безлюдное место. После еды обязательно умывались.
У казахов, живущих в КНР, существует этнографизм айырылысу казан. Данный обряд с пищей проводится перед отправлением кого-либо из домочадцев в дальний путь или перед кочевкой на другое место. Для этого резали барана. Смысл обряда заключалась в совместной трапезе родственников для пожелания счастливого пути (Saenikul 1999, P.227). Обращает на себя внимание и лексема мез'рет'!. Суть обряда заключается в совместной трапезе и угощении друг друга кумысом или чаем. С помощью пищи люди выражают друг другу уважение и почет. Принимающий человек добавляет кумыс или чай в свою посуду и после этого сам подает им пищу. Во время приема совместной пищи снохи делают поклон. Из данного обряда можно заметить объединяющую функцию пищи.
Таким образом, совместные трапезы выражают социальные, классовые, гендерные отношения между людьми. Раньше богатые и бедные не садились за один дастархан. Раньше у узбеков мужчины принимали участие в обрядах, связанных с рождением и воспитанием ребенка. А сейчас в них участвуют в основном женщины. У узбеков пищу для семьи готовят женщины, а для совместных трапез - мужчины. Данный обычай соблюдается до сих пор: у узбеков плов готовят мужчины. Некоторые виды пищи имеет гендерные особенности. Например, сумалак готовится для женщин. Сумалак - готовят из проросшей пшеницы и мучной кисели. Компоненты блюда приносит с собой
приглашенные. Нарын - национальное блюдо из мелко нарезонного, вареного мяса и теста, подается в бульоне1. Он является блюдом для мужчин. Его готовят следующим образом: тесто варят в бульоне, разрезают на части и вместе с мясом, разрезанным также на мелкие куски подают к столу «...Оказывается, в неделю раз девушка готовит для больного отца мясное блюдо-нарын».
Таким образом, пища и связанные с ней обычаи и традиции, ритуалы имеют важное теоретическое значение, так как благодаря им можно узнать о формировании национальной культуры, особенностях их приготовления и употребления. Несомненный интерес представляют и наименования совместных трапез в тюркских языках, где соблюдаются определенные правила.
Язык каждого народа подобен зеркалу его культуры, в нем отражены национальное миропонимание, национальный менталитет, национальный характер, образ его жизни, традиции и обычаи, система материальных и духовных ценностей, нравственные ценности. Становится очевидным, что внутренние и внешние возможности языка этноса, воплощающего в себе национальный дух и национальное сознание, раскрываются через его общественные функции, социальный статус, этническую ценность и эволюцию.
Материальная и духовная культура этноса находит яркое воплощение в названиях продуктов питания. В целом, процессы приготовления пищи и ее потребления являют собой не просто жизненно важную необходимость, это общественное явление, иллюстрирующее общественные отношения внутри этноса, его национальные ценности. У каждого народа особенности коллективного приема пищи определяются составом собравшегося народа, поводом, послужившим для данного сбора, а также его материальной основой. Подводя итоги, можно констатировать, что порядок приема пищи у кочевников считается моделью традиционной культуры общения.
Эдебиеттер tí3ímí/ Список литературы
1. Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. - Ленинград; 1983.
2. Байбурин А.К. Ритуал: свое и чужое // фольклор и этнография. Проблемы реконструкции фактов традиционной культуры. - Л: Наука. - 1990.
3. Иманалиева Р.Б. Этнолингвистические вопросы изучения средств выражения пространственных представлений в казахском языке. - Алматы, 1989.
4. Потапов Л.П. Древний обычай, отражающий первобытнообщинный быт кочевников. Тюркологический сборник. - М-Л, 1951. - С 164-175.
5. Потапов Л.Г. Народы Южной Сибири. - Новосибирск, 1953. - 192 с.
6. Традиционная обрядность монгольских народов. - Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1992. - 157с
7. Сэы^ул З. ^аза^тыц турмыс-салт бомдерг - Урумчи, 1998. - Б.171-278.
8. Шаханова Н.Ж. Семантико - семиотический анализ традиционной культуры казахов (философско - культурный аспект). Автореф. дисс. на соискание ученой степени доктора философских наук. - Алматы, 1999. - 52 с.
Reference
Bajburin 1983 - Bajburin, AK 1983, Zhilishhe v obrjadah i predstavlenijah vostochnyh slavjan, Leningrad; 1983. (in Rus).
Bajburin 1990 - Bajburin, AK 1990, Ritual: svoe i chuzhoe, Fol'klorijetnografija. Problemy rekonstrukcii faktov tradicionnoj kul'tury, Nauka, Leningrad. (Bajburin, AK 1990, Ritual: his and others, Folklore
1 КРС. - Алматы, 1999. - Б.341
and Ethnography. The problems of reconstruction of the facts of traditional culture, Nauka, Leningrad). (in Rus).
Imanalieva 1989 - Imanalieva, RB 1989, Jetnolingvisticheskie voprosy izuchenija sredstv vyrazhenija prostranstvennyh predstavlenij v kazahskom jazyke, Almaty. (Imanalieva, Rb 1989, Ethnolinguistic study of means of expression of spatial concepts in the Kazakh language, Almaty). (in Rus).
Potapov 1951 - Potapov, LP 1951, Drevnij obychaj, otrazhajushhij pervobytno-obshhinnyj byt kochevnikov. Tjurkologicheskij sbornik, Moscow-Leningrad, P 164-175. (Potapov, LP 1951, Ancient custom which reflects the primitive nomadic life. Turkological collection, Moscow-Leningrad, P 164-175). (in Rus).
Potapov 1953 - Potapov, LG 1953, Narody Juzhnoj Sibiri, Novosibirsk, 192 p. (Potapov, LG 1953, The Peoples Of Southern Siberia, Novosibirsk, 192 p). (in Rus).
Saenikul 1999 - Saenikul, lZ 1999, Kazaknyn turmys-salt bilimderi. KHR, Suar Yrimzhi, 1998, B.171-278.
Shahanova 1999 - Shahanova, NZh 1999, Semantiko - semioticheskij analiz tradicionnoj kul'tury kazahov (filosofsko - kul'turnyj aspekt). Avtoref. diss. na soiskanie uchenoj stepeni doktora filosofskih nauk, Almaty, 1999, 52 p. (Shahanova, NZh 1999, Semantic - semiotic analysis of traditional Kazakh culture (philosophical - cultural aspect). Avtoref. diss. na soiskanie uchenoj stepeni doktora filosofskih nauk, Almaty, 1999, 52 p). (in Kaz).
Tradicionnaja obrjadnost' 1992 - The traditional rites of the Mongolian peoples, Nauka. Sibirskoe otdelenie, Novosibirsk, 157p. (The traditional rites of the Mongolian peoples, Nauka. Sibirskoe otdelenie, Novosibirsk, 157p). (in Rus).
