CC BY
44Горшков М.К.
ОБРАЗОВАНИЕ И ОБЩЕСТВО В СОЦИОЛОГИЧЕСКОМ ИЗМЕРЕНИИ (ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ)
Уходящий 2009 год прошёл в Российской Федерации под эгидой года молодёжи. В связи с этим было бы уместно начать очередной ежегодник Института социологии РАН с материала, посвящённого молодёжной проблематике.
Проблемы молодёжи носят, как известно, комплексный, всеохватывающий характер, отражают практически все «болевые точки» функционирования и развития общества в целом. Вместе с тем, среди них выделяется та, которая является сквозной, затрагивает каждое новое молодое поколение. Это, безусловно, - проблема образования молодёжи, актуальность обращения к которой имеет многоаспектный и многоплановый характер, обусловленный специфической ролью, которую играет в современном (и, прежде всего, российском!) обществе образовательная система.
К концу XX столетия вопросы образования обрели статус глобальных проблем современности, неоспоримая актуальность которых связывается с растущим интересом мирового сообщества к факторам, предопределяющим социокультурные изменения в XXI веке.
Казалось бы, феномен образования изучен вдоль и поперек, а посему знакомство с ним может идти только по проторённым дорожкам. Действительность, однако, убеждает в обратном: каждый новый шаг в развитии культуры, изменение социально-политической ситуации или научной методологии вынуждает взглянуть на образование по-новому, увидеть в нём то, что было недоступно исследователям в прошлом.
Олицетворяя собой специфическую социальную систему и особый социальный институт, являясь элементом жизнедеятельности общества, образование не только воздействует на последнее, но и испытывает на себе влияние практически всех происходящих в нём изменений. Сказанное тем более справедливо, коль скоро речь заходит об обществах, переживающих - подобно современной России - трансформационные преобразования.
Результаты многолетних исследований, проводимых специалистами ИС РАН по репрезентативным общероссийским выборкам, позволяют сделать принципиальный вывод: за годы реформ российское общество сложилось как новая социальная реальность, специфика которой такова, что порядка 60% представленного в ней населения попадают в страты бедных, нуждающихся и малообеспеченных россиян, вынужденных сокращать под гнётом бедности потребление необходимых для развития человеческого капитала социальных (в том числе и образовательных) услуг.
Неудивительно, что одной из актуальнейших проблем пореформенного российского общества становится проблема социальных неравенств, не сводимая исключительно к неравенству доходов, но проявляющаяся в разном качестве отдельных аспектов жизни граждан страны: физическом и социально-психологическом состоянии, открывающихся для них возможностях, степени доступности стратегий адаптации и улучшения своего положения, в восприятии жизни в целом. При этом к разряду важнейших факторов, опосредующих типичные для России социальные неравенства, относятся: проживание в разных типах поселений, возрастная дискриминация, а также различия в уровне образования, превращающегося в современных условиях в инструмент консервации барьеров между представленными в обществе социальными и культурными группами. Усугубленная нарастанием парентократии ситуация заставляет задуматься над словами французского просветителя XVIII столетия Жана Кондорсе, усматривавшего главные причины всех социальных потрясений в неравенстве состояний и неравенстве образования.
Последнее имеет, как минимум, два взаимосвязанных друг с другом измерения. Первое - непосредственное и реальное, проявляющее себя в режиме «здесь и сейчас» - фиксируется в плоскости вполне очевидного сегодня для большинства россиян ограничения (а иногда и принципиальной невозможности) доступа к качественному образованию. Специфика данного измерения образовательных неравенств заключается в том, что оно имеет кумулятивный (накопительный) характер: возникая на уровне начальной школы, неравенства эти продолжают формироваться в школе основной, а затем закрепляются в старших классах полной школы.
Таким образом, в условиях современной России социальная дифференциация происходит уже на уровне средней школы, когда увеличение объёма платных услуг, с одной стороны, и рост числа лицеев и колледжей, предоставляющих образовательные услуги на коммерческой основе, с другой, выводят представителей малообеспеченных и низкодоходных семей за рамки соревнования за возможность получения качественного образования. Специалисты убеждены в том, что невероятный по
европейским масштабам рост социально-экономического неравенства фактически привёл к возникновению в России двух систем образования: для образованных и обеспеченных (преимущественно городских) и малообразованных небогатых (преимущественно сельских) семей. Характерно, что отмеченная тенденция наблюдается как на уровне среднего, так и высшего образования1.
Согласно данным, представленным в докладе «Образование и общество: готова ли Россия инвестировать в свое будущее?», подготовленном Комиссией Общественной палаты Российской Федерации по интеллектуальному потенциалу нации, примерно четверть средних школ страны, расположенных, главным образом, в малых городах и сельской местности, большинство учеников в которых происходит из семей, где родители не имеют высшего образования, плохо обеспечена современным оборудованием и страдает от нехватки высококвалифицированных учителей. Одновременно в лучших школах (как правило, гимназиях и лицеях) с хорошими показателями качества обучения, солидным преподавательским составом и высоким уровнем текущего (как бюджетного, так и внебюджетного) финансирования, а таких школ примерно 20%, доля родителей с высшим образованием превышает 80%. При этом, с точки зрения подушевой стоимости обучения одного школьника, «сильные» и «слабые» школы одного размера, расположенные в одном городе, могут отличаться друг от друга в разы!
Одним из важнейших факторов неравенства образовательных возможностей остаётся фактор территориальный: примерно 17% российских школьников не имеют возможности выбирать школу по причине того, что в их населённом пункте школа всего одна. Переплетаясь друг с другом, социокультурный, имущественный, территориальный барьеры, возникающие на пути формирования и развития практик равного доступа к образованию, усугубляются селекцией (конкурсным отбором) школьников на разных этапах обучения, равно как и платностью дополнительного образования, также стимулирующей процессы социального расслоения и ограничивающей образовательные возможности и перспективы талантливых детей из малообеспеченных семей2.
1 См., например: Доступность высшего образования в России / Отв. ред. С.В. Шишкин. -М.: Независимый институт социальной политики, 2004; Константиновский Д.Л., Вахштайн В.С., Куракин Д.Ю. «Бег с препятствиями». Кому доступно качественное общее образование // Россия реформирующаяся. Ежегодник / Отв. ред. М.К. Горшков. - Вып. 7. - М.: Институт социологии РАН, 2008. - С. 142-158.
2 Образование и общество: готова ли Россия инвестировать в свое будущее? [Электронный ресурс]. - Режим доступа: < http://www.hse.ru/temp/2007/fi1es/20071220_report.pdf>.
Статистика свидетельствует, что сегодня в российские вузы поступают в два с половиной раза больше выпускников «сильных», нежели «слабых» школ. Более того, в национальной системе общего среднего образования сформировались и сосуществуют, как минимум, три типа учебных заведений3:
• элитные гимназии, лицеи и спецшколы, как правило, платные;
• школы с частично оплачиваемыми услугами или отдельными привилегиями в образовании;
• массовые общеобразовательные школы, обеспечивающие минимальный образовательный стандарт.
Таким образом, выбор вуза, а, следовательно, и будущей специальности, предопределяются и обусловливаются типом среднего общеобразовательного учреждения абитуриента: привычная для развитых стран Запада модель «Образование - Профессия - Доход» трансформируется в российских условиях в «Доход - Образование - Профессия», где образование утрачивает имманентно присущую ему роль фактора восходящей мобильности4.
Подобное деление общеобразовательных учебных заведений и стоящих за ними образовательных траекторий определяет тип неравномерной социальной мобильности и различные социальные перспективы выходцев из разных социальных слоёв и групп общества. Всё это, несомненно, не только дифференцирует учащихся, но и воспроизводит существующую социальную структуру российского общества с присущим ей масштабным социальным неравенством.
Ещё более очевидно неравенство в доступе к профессиональному образованию (особенно высшему). Последнее десятилетие ознаменовалось в России ростом абсолютной и относительной численности студентов. Однако рост этот явился результатом не столько государственных, сколько индивидуальных инвестиций населения в образование: так, ещё в 2003 г. почти половина вновь принятых в российские вузы студентов оплачивала своё обучение самостоятельно5.
Естественно, что, повышая доступность высшего образования для обеспеченных, принцип платности снижает её для бедных и нуждающихся, представителей неполных семей, детей менее образованных и не
3 Чередниченко Г.А. Школьная реформа 90-х годов: нововведения и социальная селекция // Социологический журнал. 1999, № 1/2. - С. 18-19.
4 См., например: Вишневский Ю.Р., Шапко В.О. Студент 90-х - социокультурная динамика // Социологические исследования. 2000, № 12. - С. 57.
5 Рощина Я.М. Кому в России доступно высшее образование? // Доступность высшего образования в России. - М.: Независимый институт социальной политики, 2004. - С. 72.
являющихся носителями высоких социальных статусов родителей, ибо в условиях хронической нехватки ресурсов вузы вынуждены предпочитать студента, не наделённого способностями, но готового оплачивать своё обучение. Причём речь идёт как о фактической доступности высшего образования (особенно престижного и качественного, отличающегося от массового «псевдообразования», зачастую не способного дать его обладателям даже минимально необходимого для профессиональной деятельности набора компетенций), так и о неравенстве намерений. Помимо доходов, к категории значимых факторов доступности (недоступности) высшего образования относятся: культурный капитал в форме образовательного статуса родителей, уровень урбанизации места жительства, успеваемость и качество школьной подготовки потенциального студента, доступные ему «полезные связи».
Таким образом, и профессиональное образование становится в современной России частью цикла социального расслоения, фактором, не препятствующим, но способствующим нарастанию последнего. Очевидное свидетельство этого - ситуация, складывающаяся в российской системе начального профессионального образования, в составе которой доля детей из семей, где родители не имеют высшего образования, почти в 15 раз превышает долю отпрысков высокообразованных родителей6.
Опираясь на результаты социологических исследований, мы вынуждены, к сожалению, констатировать, что ни введение Единого государственного экзамена (ЕГЭ), ни использование государственных именных финансовых обязательств (ГИФО) не способствуют пока разрешению (или, по меньшей мере, смягчению) отмеченных проблем.
Второе измерение неравенств, связанных со сферой образования, носит отложенный характер. Речь идёт о возможностях использования тех преимуществ, которые появляются или должны появляться у человека на определённом этапе развития его человеческого капитала, при достижении им того или иного образовательного уровня. Практика показывает, что в условиях современной России возможности и преимущества эти оказываются сильно дифференцированными у представителей различных социальных групп и слоёв.
Специфика российского социума, заключающаяся в масштабном и опосредованном множеством разнообразных факторов социальном расслоении, а также в огромной роли в жизни каждого россиянина доступного ему социального капитала (родственных, корпоративных,
6 Образование и общество: готова ли Россия инвестировать в свое будущее? [Электронный ресурс]. - Режим доступа: < http://www.hse.ru/temp/2007/fi1es/20071220_report.pdf>.
статусных связей), такова, что наличие диплома, удостоверяющего факт получения того или иного уровня образования, не становится «автоматическим пропуском в рай», гарантом нахождения интересной работы, успешного трудоустройства, высоких доходов и общего социального процветания. Неслучайно, результаты проводимых ИС РАН исследований говорят о том, что при прочих равных условиях российская бедность и малообеспеченность концентрируются сегодня не столько в слоях, различающихся уровнями образования либо квалификации, сколько в так называемой «малой России» с её узким и депрессивным рынком труда, вынуждающим соглашаться на ту работу и ту зарплату, которую предлагают, где развитый человеческий капитал (даже в том случае, если он есть) не востребован в массовом масштабе.
Ограничение (а в тяжёлых случаях и отсутствие) возможностей пользоваться благами, доступными человеку благодаря имеющемуся у него образованию, обусловливается фиксируемыми в современном российском обществе тенденциями социальной эксклюзии, особенно очевидными, если речь заходит о бедных, нуждающихся и малообеспеченных его слоях, и без того являющихся основными «жертвами» процессов повсеместно усиливающейся социальной дифференциации.
Не менее важной проблемой следует считать и более чем скромное качество образовательнъхуслуг, предоставляемых сегодня отечественной системой образования, одной из главных и уже отмеченных тенденций внутреннего развития которой становится формирование и обособление двух подсистем - элитного, высококачественного образования и массового образования, доступного для большинства соответствующих возрастных когорт населения, но не способного обеспечить высокое качество подготовки будущих специалистов. Социологи подмечают существование в России парадоксального явления, заключающегося в сочетании принимающего характер бума движения молодежи в вузы и происходящего на этом фоне широкомасштабного снижения качества обучения, очевидного как на стороне предложения, так и на стороне спроса. Подобная ситуация предопределяется ростом числа учебных заведений с низким уровнем преподавания, равно как и тем фактом, что значительная доля приходящих в них молодых людей учится плохо или вообще не учится, что позволяет давать им на выходе жёсткую и крайне нелицеприятную, но в целом объективную оценку: «Выпускник слегка обучен, чуть-чуть воспитан, творчески не развит».
Складывается впечатление, что учебные заведения России и отечественный рынок труда находятся на разных планетах. Дело в том, что последние десять лет система образования развивалась неадекватно
потребностям экономики не только по качеству, но и по структуре подготовки специалистов. Как следствие, в стране возник колоссальный и постоянно увеличивающийся разрыв между тем, кем люди хотят быть, тем, кто, по прогнозам государственных органов, нужен экономике, и теми, кто в итоге оказывается на рынке труда.
Отечественная система образования ориентируется на спрос не на трудовом, а на образовательном рынке. Ситуация усугубляется и не соответствующими реалиям текущего и перспективных моментов представлениями россиян о потребностях рынка труда. Речь идёт о том, что плохо отлаженный механизм информирования о специфике спроса на труд приводит к тому, что люди выбирают профессии интуитивно, исходя из соображений популярности и вкусовщины. Стремясь поступить на престижные факультеты и кафедры не менее престижных вузов, или просто получить вожделенный диплом о высшем образовании, до сих пор воспринимаемый многими как «путёвка в жизнь», молодые люди, как правило, не задумываются, нужно ли будет в их работе образование этого уровня как таковое. Не догадываются они и о том, что чем дальше, тем меньше они будут востребованы на рынке труда, ибо уже сегодня мы говорим о явной избыточности специалистов с высшим образованием7. Именно поэтому большинству выпускников российских вузов приходится работать не по специальности, а некоторым - вообще занимать рабочие места, не требующие высшего образования.
Кстати, диспропорции в части распределения обучающихся и обученных наблюдаются не только между различными уровнями национальной системы образования, но и внутри них. Наряду с престижными и востребованными, готовящими юристов, экономистов, менеджеров, имеют место быть и так называемые «непрестижные» вузы, обеспечивающие в обществе места второго и более низкого «сорта». К таковым общественное мнение относит по инерции учебные заведения инженерных специальностей, имевших наибольший удельный вес в системе советского высшего образования, утративших былую популярность в условиях стагнации производства, но крайне дефицитных - в качестве ресурсов развития экономики и нарастания мощи и потенциала страны - сегодня.
7 По данным ИТАР-ТАСС, публикуемым со ссылкой на Рособразование, к концу 2007 г. система высшего образования обеспечивала подготовку специалистов на 60%, в то время как структура потребностей отрас-лей экономики в специалистах с высшим образованием составляла всего 35%. В то же время учреждения среднего профессионального образования обеспечивали подготовку специалистов лишь на 13% при нали-чии потребности в 45%, а начальные учреждения профобразования - на 15% при потребности в 20%.
Социологи обеспокоены: национальная система профессиональной социализации малоэффективна, дезинтегрирована, функционирует в условиях отсутствия связей с потребностями общества. Взаимоотношения между образованием, превратившимся в институт, озабоченный, главным образом, достижением «целей системы», и обществом схематичны и произвольны. Дисбаланс между профессиональным выбором и возможностями его реализации затрудняет процессы формирования стабильных и устойчивых профессиональных групп, воспроизводства социальной структуры, а, в конечном счёте, ведёт к нарастанию экономической и социальной маргинальности и нестабильности.
Всё это тем более дико на фоне того, что высоко ценимое и в советские времена образование до сих пор занимает в идеальной жизненной модели подавляющего большинства россиян очень значимое место. Достаточно отметить, как показывают исследования ИС РАН, что для подавляющего большинства россиян (82%) получение хорошего образования является одним из наиболее важнъихжизненнъих планов, не менее ценным, чем, скажем, те, которые связаны с семьёй, друзьями, желанием прожить свою жизнь честно и не хуже других. Именно этим стоит, по-видимому, объяснять появление в российском обществе нового императива - «образование в течение всей жизни», - обусловливающего возрастающую популярность дополнительного и непрерывного образования как механизмов, способствующих самосовершенствованию, повышению шансов на рынке труда и карьерному росту, наконец, расширению кругозора, обретению полезных знакомств, выходу на новый уровень и в новый социальный круг. Вместе с тем, уровень реальных достижений россиян, стремящихся к получению хорошего образования, оказывается ниже: добиться этого удаётся, по нашим данным, лишь половине из настроенных подобным образом. И это представляется серьёзной социальной проблемой, встающей на пути модернизации и дальнейшего развития российского общества.
Переходный характер процессов, происходящих в российском обществе, экономические, политические, социальные реформы не могли не повлиять на состояние института образования в целом, равно как и не сказаться на функционировании отдельных представленных в нём подсистем. Вот почему, рассматривая и оценивая состояние образования, в том виде, в котором оно представлено и функционирует в современной России, методологически правильно анализировать всё связанное с ним в контексте общественных преобразований в стране. Такой, сугубо социологический, подход предполагает, прежде всего, выявление места образования в системе социальных отношений и процессов, социальных
институтов и структур, установление его социальной роли и диапазонов ответственности в жизни трансформирующегося общества.
Вместе с тем, применение методов и средств социологической науки демонстрирует возможность и «обратного» подхода к определению тенденций взаимодействия образования и пореформенного российского общества - подхода, связанного с изучением путей, направлений и способов воздействия первого на второе. Нельзя не признать, что, будучи включённым в ткань общественной жизни, любое образование не может оставаться безразличным к ней, но так или иначе воздействует на неё, заставляет реагировать на свои проблемы и потребности, словно напоминая слова, сказанные когда-то американским президентом Джоном Кеннеди: «Не одна страна не может быть более развитой, чем развито её образование».
Изучая образование как один из важнейших социальных институтов, средство противостояния вызовам, брошенным единству и суверенитету России, детерминанту формирования в среде молодёжи чувства причастности, вовлечённости в процесс социально-культурного становления нового социума, отечественные социологи приходят к неутешительному выводу: то, что происходит сегодня в этой сфере, оставляет желать много лучшего. Национальная образовательная система нуждается в реформировании и модернизации, успех которых будет определяться органичным сочетанием усилий всех заинтересованных в развитии образования лиц -государства, некоммерческих организаций и ассоциаций, работодателей, представителей образовательных учреждений, родителей, школьников, учащихся систем профессионального и непрерывного образования, а также научной обоснованностью реформ8.
В заключение справедливости ради отметим, что проблемы образования, обусловленные, в частности, всё меньшей способностью и готовностью этого института адекватно реагировать на актуальные ожидания и потребности личности и общества, не есть проблемы специфически российские. С ними, так или иначе, сталкивается на определённых, как правило, переломных этапах своего развития большинство стран мира. Однако это отнюдь не повод успокоиться, а, тем более, отмахнуться от этих проблем.
8 См. подробнее: Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Национальный проект «Образование»: оценки экспертов и позиция населения. - М.: ЦСП, 2008.
Обсуждение молодёжной проблематики продолжается в одном из четырёх разделов восьмого выпуска ежегодника Института - «Дети и молодежь в современной России». Авторы статей, включенных в данный раздел, рассматривают вопросы молодёжной преступности и субкультур, анализируют место детей в системе жизненных ценностей россиян и социокультурной среде современного российского общества.
Наряду с ними в сборник вошли работы, отражающие основные направления научной деятельности и результаты крупных исследовательских проектов, реализуемых коллективом ИС РАН, органично вписавшиеся в разделы «Теоретико-прикладные основы изучения современных социальных и политических процессов», «Социальные процессы в условиях экономического кризиса», «Взаимодействие власти и общества».
М.К. Горшков, член-корреспондент РАН
