CC BY-NC-ND
88
Поэтика и риторика
И.М. Никольский
ОБРАЗ ИДЕАЛЬНОГО ПРАВИТЕЛЯ В ЛИТЕРАТУРЕ ВЕСТГОТСКОЙ ИСПАНИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ VII в. (по данным «Истории короля Вамбы» Юлиана Толедского)
В данной работе на материале сочинения епископа Юлиана Толедского (ок. 644-690) «История короля Вамбы» рассматривается образ идеального правителя в поздней вестготской литературе, фактически ставший воплощением представлений об идеальном правителе церкви в условиях нараставшего политического кризиса. Анализируются возможные истоки этого образа, в том числе в библейских сюжетах, а также у предшественников автора в рамках литературной традиции в вестготской Испании, в частности у знаменитого раннесредневекового автора Исидора Севильского.
Ключевые слова: Вамба, Юлиан Толедский, королевская власть, вестготы, Испания, princeps religiosus.
VII век в истории Испании можно считать достаточно неоднозначным временем. С одной стороны, оно характеризуется развитием серьезного политического кризиса, выразившегося в постоянном противостоянии между королями и представителями светской и церковной знати, периодически выливавшемся в попытки узурпации власти влиятельными магнатами и мятежи на местах, с другой - неожиданного в таких обстоятельствах расцвета достигает культура Испании и, в частности, литература: с того момента, как Евгений II стал епископом в Толедо (646 г.), и до конца века практически все, кто вступал в этот сан, становились авторами богословских, литургических, агиографических произведений. Некоторые произведения при этом стали своеобразным ответом на политическую ситуацию в вестготском королевстве: в литературных трудах стали намечаться попытки формирования доктрины королевской власти, учения об идеальном правителе, на образ
© Никольский И.М., 2010
которого должны были ориентироваться реальные правители. Формированию такой идеологии частично посвящены «Этимологии» и «Сентенции» крупнейшего раннесредневекого энциклопедиста Исидора Севильского (560-636). В более позднее время, на рубеже 70-80-х годов VII в., появилось художественное произведение, служившее тем же целям - «История короля Вамбы», написанная Юлианом, епископом Толедским. Это сочинение выделялось как на общем фоне в испанской литературе второй половины VII в. - среди житийных и теологических текстов, - так и в творчестве самого Юлиана, также писавшего в рамках этой тематики, поскольку оно стало единственным полноценным историографическим произведением, написанным в вестготской Испании конца VII века, причем даже не только и не столько историческим произведением, сколько попыткой создать новую политическую идеологию, на примере персонажей «научить» будущих королей и их подданных «правильной» модели поведения1.
По сравнению с сочинениями других раннесредневековых историков - Григория Турского, Иордана, Исидора Севильского, охватывавших значительные периоды жизни варварских народов - «История» Юлиана охватывает совсем небольшой период. Она посвящена событиям всего лишь одного года: мятежу влиятельного магната Павла, оккупировавшего часть королевства (в частности, Нарбоннскую Галлию и Басконию) и провозгласившего себя в 672 г. королем этих территорий, и экспедиции «добродетельного правителя» (princeps religiosus) против него. Само повествование дополнено рядом приложений: письмом Павла Вамбе, в котором мятежник называет себя королем и объявляет последнему войну (Epistola Pauli Perfidi, qui tyrannice rebellionem in Gallias fecit Wambani principis), протоколом судебного заседания (Iudicium in tyrannorum perfidia promulgatum) и уникальным в своем роде небольшим произведением - «Инвективой скромного историка против галльского мятежа» (Insultatio vilis storici in tyrannidem Galliae), чисто риторическим по своему характеру; его истоки выявить в настоящее время не удалось.
Главные персонажи, вокруг которых строится текст повествования Юлиана, Вамба и Павел - два правителя, две противоположности, призванные дать пример того, как должен поступать король и чего он категорически не должен делать, по словам автора, «будущим поколениям». Безусловно, главным средством для создания образа героя - негативного или положительного, особенно в дидактическом тексте, каким помимо всего прочего предстает «История», - является демонстрация поведения: ведь согласно античной сентенции verba movent, exempla trahunt. Применительно к Вамбе,
образ которого должен был стать примером того, как должен вести себя король, выстроенная Юлианом модель раскрывается во всех основных формах политической деятельности: вступлении на престол, военной, административной и судебной сферах.
Первая ситуация, демонстрирующая модель поведения идеального, по Юлиану, правителя, - вступление правителя на престол. Перед тем как занять трон, он должен был пройти ряд обязательных ритуалов, которые утвердят его статус как легитимного правителя. IV собор в Толедо, прошедший в 633 г. под председательством Исидора Севильского, а позже VI (638) и VIII (653) соборы определили их содержание и последовательность: будущий король приносил клятву, которой он обязывался защищать католическую веру2, быть справедливым к народу3; принимал присягу у подданных, проходил ритуал помазания в церкви. У Юлиана эта процедура описана достаточно подробно.
Однако еще до того как начать рассказ об избрании Вамбы, Юлиан перечисляет «предпосылки», вполне логичным следствием которых стал его приход к власти: «Господь предначертал достойное правление» будущему королю; он «был отмечен любовью подданных», ему «было предназначено царствовать многими откровениями еще до того, как он занял престол»4. Уже здесь видны черты политического идеала Юлиана: всенародная любовь, выразившаяся в выборах, - Вамбу «избрали весь народ и родина», и Божья воля, сопутствующая правителю5. Именно эти два мотива Юлиан будет развивать, описывая вступление Вамбы на престол.
Рассказывая о процедуре выборов, автор особенно подробно останавливается на поведении подданных и самого короля. Выборщики Вамбы действовали единодушно; не было никого, кто был бы против вступления на престол нового правителя6. Однако Вамба не спешит согласиться с волей участвовавших в его избрании и отказывается вступить на престол, пока ему не начинают грозить смертью. Это очень важная деталь в его поведении: у читателя не должно возникнуть ни одного подозрения в том, что Вамба действует, движимый личными амбициями; с этой же целью герой «Истории» переносит окончание всей процедуры вступления на престол в Толедо - urbs regia, соответственно, откладывая его по времени, чтобы, как пишет Юлиан, «не считалось, что он узурпировал или украл знамение столь великой славы, которое [на самом деле] получил от Господа»7.
Было сопротивление Вамбы заранее задуманной постановкой, описанной в «Истории», или это литературный ход самого автора, стремящегося выработать идеальную модель поведения правителя, - на этот вопрос, поставленный в свое время Р. Коллинзом,
ответить, пожалуй, невозможно8. Доказано только одно - связь этого эпизода с римской традицией: и С. Тейе, и Р. Коллинз нашли параллель у Руфина Аквилейского и Аммиана Марцеллина соответственно9. Но существовала ли такая «церемония» в реальности или мы имеем дело с художественным вымыслом, в данной ситуации не очень принципиально - так или иначе Юлиан строит модель поведения идеального правителя, а была ли она в этом случае подчерпнута из действительности или нет - вопрос уже другого порядка.
Важно здесь другое: почему Вамбе столь необходимо попасть в Толедо, чтобы не быть заподозренным в узурпации? В вестготском праве, как светском, так и церковном, на момент правления Вамбы не существовало норм, строго определяющих место, где будущий правитель должен быть помазан - а Юлиан особенно подчеркивает, что король отправился в Толедо, отложив помазание на 18 дней. Р. Коллинз - и он, по всей видимости, прав - говорит, что автору «Истории», епископу Толедской епархии, было важно подчеркнуть статус Толедо как urbs regia, каким он был в сознании Юлиана, причем делал он это не только из чувства патриотизма по отношению к Толедской епархии, но и из стремления добиться централизации (в идеале) вестготской монархии, представив Толедо как столицу, политический центр с постоянной резиденцией короля10. В реальности же Толедо таковым не являлся, о чем свидетельствует хотя бы 10-е постановление VIII Толедского собора, позволяющее королям быть избранным как в urbs regia, так и в любом другом месте - где скончается действующий правитель11. К слову, именно так и происходит с Вамбой, избранным на вилле Гертикос, в 120 миллиариях от Толедо.
Рассказывая о помазании короля, Юлиан подчеркивает сакральный смысл ритуала словами о свершившемся в этот момент чуде12. «Тут же с его (Вамбы) макушки, помазанной елеем, пошло испарение, подобно столбу вставшее над его головой, и было видно, как с этого места на его голове слетела пчела, возвестившая о благополучии, которое должно наступить в будущем», -пишет автор «Истории»13. Согласно трактовке С. Тейе14, столб дыма над головой Вамбы можно рассматривать как аллегорию из Ветхого Завета: Господь вел народ Израиля, днем находясь в «столпе облачном» (columna nubilis), а ночью - в «столпе огненном» (columna ignis)15.
Особенно важно автору показать легитимность правителя: пусть он не описывает всю процедуру вступления на престол, об отдельных ее элементах - таких, как клятва верности и клятва короля - он упоминает: описывая судебный процесс над мятежниками
в «Приговоре», Юлиан говорит о документе, содержащем, по всей видимости, текст присяги и подписи подсудимых (он был предъявлен им в качестве доказательства измены)16. Что же касается клятвы короля, приносить которую его обязывало 3-е постановление VI Толедского собора, в тексте «Истории» эта процедура выражается словами ex more fidem populis reddidit.
От рассказа об идеальном Вамбе-наследнике автор «Истории» переходит к описанию деятельности короля уже на престоле. В первую очередь речь идет о его деятельности как военачальника -в чем нет ничего удивительного, если учесть, что походу Вамбы против Павла, а значит, именно военным действиям посвящено практически все сочинение.
«Добродетельный правитель» Юлиана показывает себя на войне умелым полководцем. Вамба определяет тактику своего войска и лично участвует в боевых действиях, когда мятеж в Галлии превращается из рядового восстания в личное противостояние двух королей, пытающихся силой решить, кто из них достоин престола, ведет войну с франками после подавления восстания.
Кроме того, в лице главного героя «Истории» Юлиан показывает сильного правителя, способного не поддаваться влиянию со стороны придворных: часть приматов палация (primates palatii) попыталась возражать решению Вамбы двигаться на врага, не собирая ополчение17, но их позиция встретила гневную отповедь правителя: «Стало быть, необходимо опередить врага, встретить его оружием прежде, чем разрастется пожар мятежа. Было бы постыдно для нас при таких обстоятельствах не выступить немедленно и вернуться в наши дома, покуда противник не потерпит поражение»18.
Важный штрих портрета идеального правителя Юлиана -сопутствующая его делам Божья воля; мотив, уже замеченный при описании процедуры вступления Вамбы на престол. «По Божьей воле так произошло, чудесным образом, что захваченная узурпатором власть прекратилась в тот же день, когда набожный правитель принял скипетр от Бога», - пишет Юлиан о триумфе Вамбы, подчеркивая, что военная удача сопутствует только тому правителю, вступление которого на престол было предопределено Богом19. Не ограничиваясь этим риторическим оборотом, автор приводит «свидетельство» одного из «очевидцев»: «Ведь было видно... некоему человеку из чужеземного народа, что войско добродетельного правителя находится под охраной ангелов и что сами ангелы своим порханием над [нашим] лагерем дали знать о своей защите» - еще одно чудо, которым Юлиан подчеркивает «богоизбранность» Вамбы20.
Сама идея участия короля в военных действиях и Божьей воли как залога успеха в них, по всей видимости, заимствована Юлианом из Ветхого Завета: Иисус Навин, Саул, Давид фигурируют в Библии как военачальники и как наиболее активные участники сражений21, причем победа народа Израиля во главе с этими царями предопределена Божьей волей: например, Иисус Навин, отправляясь сражаться с царями Аморрейскими, слышит от Господа: «Не бойся их, ибо Я предал их в руки твои: никто из них не устоит перед лицем твоим»22. Впрочем, нельзя утверждать, что автор «Истории» полностью заимствует образ библейского царя как военачальника: жестокость по отношению к врагам, даже уже побежденным, присущая героям Ветхого Завета, не находит параллелей в тексте «Истории». Иисус Навин не щадит никого в захваченном Иерихоне: «И предали заклятию все, что в городе, и мужей, и жен, и молодых, и старых, и волов, и овец, [все истребили] мечом»23; схожим образом поступает он и с Асором: «И побили все дышащее, что было в нем, мечом, предав заклятию: не осталось ни одной живой души, а Асор сожег он огнем»24. Не менее беспощадны Саул -«И поразил Саул Амалика от Хавилы до окрестностей Сура, что пред Египтом, и Агага, царя Амаликова, захватил живого, а весь народ истребил»25 - и Давид: «А народ, бывший в нем (городе Равве), он вывел и положил он их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи»26. Вамба же после подавления мятежа преображается из завоевателя в милостивого правителя. Первое, что сделал вестготский король после того как захватил Ним, - отреставрировал стены, установил новые ворота взамен сожженных, вернул жителям захваченное в качестве трофея имущество27. Пожалуй, единственная параллель, возникающая с библейскими царями, если говорить об отношении к побежденным врагам, - часть добычи была направлена на нужды церкви, «дабы было возможно отдать положенное Ему и восстановить для воздаяния почестей Господу»28. Некоторые цари народа Израиля распорядились военными трофеями таким же образом, посвятив их Богу. Так, Давид после победы над идумеянами, моави-тянами, аммонитянами и филистимлянами жертвует добытое в боях золото и серебро Господу29; аналогичным образом поступает Иисус Навин после разгрома Иерихона30.
Помимо личных человеческих качеств, главный герой «Истории» после окончания военных действий демонстрирует талант администратора. Окончательно разгромив мятеж и войдя в Нар-бонну победителем, Вамба принимается за восстановление мирной жизни как в самом главном городе Галлии, так и во всей провинции: распускает гарнизоны, устанавливает «милостивых управите-
лей» в городах, призванных не допустить повторения мятежа, изгоняет иудеев31, что было его обязанностью как защитника католической веры, заявленной в королевской клятве. Кроме того, по прошествии времени правитель отпускает пленных франков, заявляя, что «не должен победитель казаться безжалостным для побежденных»32. Пример поведения по отношению к врагам здесь противоречит образу библейского царя, который до этого являлся в тексте «Истории» одним из прототипов идеального правителя. Но стоит помнить: речь у Юлиана идет не просто о врагах Вамбы; жители Галлии прежде всего его подданные, принесшие королю клятву верности. И здесь, вероятнее всего, уместно говорить о «воплощении» Юлианом концепции Исидора, в III книге «Сентенций» указавшего основные добродетели правителя, составляющие его «справедливость» (iustitiaprincipis): демонстрировать смирение перед лицом Бога33, править на благо подданных34, «не отвращать сердца от Господа»35. Приблизительно такие же идеи нашли выражение в 10-м каноне VIII Толедского собора, проходившего в 653 г., который предписывает королям быть умеренными в «делах, решениях и в жизни», принимать законы и постановления в интересах подданных36.
Отдельного разговора заслуживают слова Юлиана об изгнании иудеев - как об одной из добродетелей Вамбы-администрато-ра. С переходом Испании в католичество преследование иудаизма стало общим местом в политике как королей, так и церкви. Вестготские правители в течение VII в. пытались максимально ограничить возможности еврейской общины и особенно оградить от какого бы то ни было ее влияния христиан. Законы, принятые в разное время королями Сисебутом (612-621), Рекцесвинтом (649-672), Эрвигом (680-687), налагали запрет на отмечание иудейских праздников37, соблюдение обрядов, в частности запрещалось обрезание38. Иудеи не могли приобретать или получать в дар рабов-христиан39, подвергать христиан пыткам40, свидетельствовать против них41. Второй и третий титулы XII книги «Вестготской правды» практически полностью посвящены законам против иудеев.
Ряд постановлений Толедских соборов также направлен против иудеев. Особенно это относится к IV собору, в актах которого закреплялся запрет на браки между иудеями и христианами42: 63-е постановление подтверждало более раннее - на III соборе43 (589); 65-й канон того же собора постановляет, что иудеи не могут нести officia publica44. Дети иудеев, перешедших в католическую веру, но продолжающих тайно придерживаться своей веры, должны были быть разлучены с ними и отданы в монастырь или
«богобоязненным христианам»45. У истоков антииудейской идеологии в вестготской Испании, вполне возможно, стоял Исидор, оказавший значительное влияние на дальнейшее развитие вестготской литературы: Н. Рот и Р. Коллинз упоминают его произведение «О католической вере против иудеев» (De Fide Catholica Contra Iudaeos)46. Суть концепции Исидора заключается в том, что христиане стали «наследниками» народа Израиля; от иудеев же Господь отвернулся из-за их неверия47. Антииудейский характер носят сочинения и более поздних авторов - например, «О Вечном Девстве Святой Марии» Ильдефонса Толедского (607-667) или произведение самого автора «Истории» - Юлиана («Об Утверждении Шестого Века» - De Comprobatione Sextae Aetatis). Даже в самом тексте «Истории» можно найти антииудейские нотки: в риторическом пассаже, обращенном к Галлии, в которой поднял мятеж Ильдерик, среди прочих пороков испанской провинции автор называет «предательство злословных иудеев самого нашего Спасителя и Господа»48; параллель к этому месту содержится в другой части текстового комплекса - в «Инвективе»49. Так что выделение в числе добродетелей Вамбы-администратора изгнания иудеев выглядит вполне логичным в свете антииудейской позиции как вестготских королей VII в., так и церкви, представителем которой был Юлиан.
Еще одна ипостась, в которой princeps religiosus Юлиана Толед-ского проявил себя добродетельным правителем, - судейство. Одним из главных качеств идеального короля у писателя стала справедливость по отношению к подданным, и лучше всего для его демонстрации подходило именно это амплуа. Автор «Истории» наглядно показал это качество идеального правителя в эпизоде с наказанием готских воинов, совершивших «недопустимые преступления»50 в уже покоренной Басконии. Наказание Вамба сопровождает речью, в которой говорит, что обязан искоренять несправедливость - в противном случае он будет вынужден оставить престол «по справедливой Божьей воле»51. Причем наказание должно служить во благо подчиненным, которых он сравнивает со своими детьми, приводя пример из Священного Писания52 - со священником Илией, не наказавшим своих сыновей, из-за чего последние погибли, Израиль потерпел поражение от филистимлян, узнав о чем, умер и сам Илия53.
Однако суровость по отношению к подчиненным - не единственное качество Вамбы как судьи. В свое время еще Исидор Севильский говорил о двух «основных добродетелях» короля: «справедливости и милости» - iustitia et pietas. Pietas в данном случае означает «милость» без всяких сомнений: Исидор противо-
поставляет ее «суровости» справедливости, ставя даже выше добродетели iustitia54. В своем главном персонаже Юлиан воплощает оба качества, декларируемые Исидором как основные для правителя; и если первое из них проявляется по отношению к вестготским воинам-насильникам, второе - по отношению к Павлу. Правда, у автора «Истории» «милость» Вамбы названа misericordia55, но, с учетом значения pietas в приведенном контексте «Эти-мологий» как противопоставления saeva iustitia, эти слова вполне можно понимать как синонимы. Итак, за узурпаторов просит Арге-бад, предстоятель Нарбонны56 - и Вамба выполняет просьбу делегата мятежников, «даруя жизнь» Павлу и его ближайшим сподвижникам57. В этом эпизоде Юлиан приукрашивает действительность - преступление, совершенное Павлом и его сообщниками, было направлено не только против короля, но и против «народа и отечества», а в таком случае помиловать мятежников король мог только с согласия собрания maiores palatii и епископов58. Процедура действительно имевшего место помилования бунтовщиков представлена в таком виде и в «Приговоре»59, но в тексте «Истории» король «дарует жизнь» Павлу и его сообщникам, не спрашивая ничьего одобрения. Да и в случае с наказанием насильников нельзя сказать, что подобные преступления должны были судить короли: в тексте «Вестготской правды» упоминается абстрактный судья - iudex и ничего не говорится про возможное участие правителя в таких процессах.
Как же можно объяснить такое расхождение между поведением Вамбы и положением светских законов? С одной стороны, Юлиан был сторонником сильной королевской власти, правителя, который мог бы встать выше придворных в принятии жизненно важных решений, с другой - это тот случай, когда законодательство вступает в конфликт с доктриной королевской власти, выработанной еще Исидором, одним из пунктов которой было то, что королевское милосердие должно стоять выше интересов народа, если воля народа требует уничтожения чего-либо, что милость правителя способна сохранить60.
Кроме того, вполне вероятно, что Юлиан и здесь намечает параллель с ветхозаветными царями, которые во многом стали основой образа идеального правителя. Судебная деятельность, в которой проявляется справедливость, занимала важное место в предназначении библейского царя. Народ Израиля просит Самуила о царе именно для того, чтобы было кому судить: «И сказали ему: вот, ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими; итак, поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов»61. О Давиде говорится, что он «творил суд и правду над
всем народом своим»62; сын Давида, Соломон, молит Господа: «Даруй же рабу Твоему сердце разумное, чтобы судить народ Твой и различать, что добро и что зло; ибо кто может управлять этим многочисленным народом Твоим?»63 Прямых аналогий с Вамбой-судьей в тексте Ветхого Завета не возникает: важен сам принцип изображения короля как источника справедливости, по всей видимости, относящийся к библейской традиции.
Еще одним ветхозаветным мотивом у Юлиана стала тема взаимоотношений короля с подданными. О том, в каком положении автор «Истории» видел последних по отношению к королю, красноречиво говорит эпизод, в котором Павел отказывается признать Вамбу королем. Узурпатор заявляет, что «не может больше служить ему как верный раб»64, отмечает Юлиан. Возможно, это частный случай, касающийся только отношений «Вамба - Павел», и проецировать их на остальных подданных короля не стоит? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно, для начала определить, мог ли Павел, занимавший довольно высокую должность дукса, действительно быть рабом короля.
Немецкий исследователь Д. Клауде уверенно говорит, что рабы в вестготской Испании VII в. могли занимать высшие посты, если такая инициатива исходила от короля, причем это даже необязательно были рабы самого правителя65. Подтверждаются слова ученого и данными хроники Иоанна Бикларского, относящейся, правда, к более раннему периоду - рубежу VI-VII вв., в которой говорится о мятеже дукса Аргимунда, относящегося к «челяди» короля Реккареда (ex cubículo), позже подвергнутого публичному наказанию, «чтобы неповадно было рабам проявлять по отношению к господам гордыню»66.
Однако в случае с Павлом ситуация иная. Этот эпизод - единственный в тексте «Истории», когда узурпатор именуется рабом короля; на суде ему предъявляется обвинение только в измене, но не как беглому рабу, наконец, ему инкриминируется нарушение клятвы верности, которую приносили правителю только сво-бодные67. Так что речь здесь идет именно о символическом рабстве. И касалось оно явно не только Павла. В своем монологе, обращенном к приматам дворца (primates palatíi), Вамба называет их «юноши» - juvenes, и этот термин, вполне возможно, в данном случае используется не только и не столько для обозначения возраста, сколько для обозначения статуса по отношению к королю. Следует учесть, что в некоторых контекстах, в частности в тексте «Вестготской правды», слово iunior - «более молодой» в первом значении -используется для обозначения людей, занимавших положение, низшее по сравнению с обычными подданными (populi), то есть
несвободных68. В то же время термин senior - «старший» - мог употребляться для обозначения лиц, облеченных властью на местах (seniores loci)69, хозяев рабов70, наконец, по отношению к представителям аристократической верхушки: в пятом законе первого титула третьей книги «Вестготской правды» наряду с приматами дворца упоминаются seniores gentis Gothorum, буквально - «старшие среди народа готов»71.
В Ветхом Завете, которым, как уже можно было успеть убедиться, Юлиан довольно активно пользовался для создания моделей поведения идеального правителя, ситуации, где под рабами царя имеются в виду подданные, также встречаются: например, в эпизоде, когда Голиаф обращается к войску Саула - «рабы»72.
Кроме того, следует учесть, что еще до написания «Истории» в самой вестготской Испании существовала традиция словесной игры между королем и подданными «раб - господин», в которой правитель выступал как «господин» (помимо всего прочего, стоит отметить, что словосочетание dominus noster составляло часть титулатуры королей; в свою очередь, согласно определению Исидора Севильского, «господин - тот, у кого есть рабы»73), а подданные (правда, говорить здесь стоит скорее о представителях клира) называются в некоторых источниках «рабами» - servus, servulus, обращаясь к королю. Например, Браулион Сарагосский в своем письме к Хиндасвинту именует так Евгения, епископа Толедского74, а сам автор «Истории» - обращаясь во вступлении к своему сочинению «О Доказательстве [Наступления] Шестого Времени» к Эрвигию75. В «Истории» Юлиан, с одной стороны, продолжает эту игру, а с другой - проводит еще одну линию сравнения вестготского короля с библейскими царями. Впрочем, следует помнить, что у автора «Истории» была и другая важная цель - показать любовь подданных к правителю, так что «рабство», на которое намекает Юлиан, не должно восприниматься как оппозиция короля и его подчиненных, скорее - как демонстрация его превосходства над остальными.
Итак, какой же портрет идеального правителя складывается в сочинении Юлиана? Прежде всего, это наместник Бога на земле, действующий по Божьей воле, проявляющий милосердие к врагам, справедливый к своему народу, успешный полководец. Создавая этот образ, автор «Истории» во многом опирался на концепцию королевской власти, выработанную Исидором. Это, однако, не означает, что у Юлиана не было собственного представления об идеальном правителе и своих политических интересов, которые могли бы проявиться в его чертах. Юлиан хотел видеть королевскую власть сильной: недаром он показывает Вамбу главным инициатором
принятия важных решений - таких, как определение стратегии кампании против Павла или помилование мятежников. Кроме того, Юлиан выступал за централизованное королевство, главным городом которого должен быть Толедо - urbs regia, и главный персонаж «Истории» призван подчеркнуть статус столицы вестготской Испании, совершая в ней основные ритуалы, возвращаясь из похода, наконец, отказываясь считать себя «полностью» королем, пока не вступит на «древний престол отцов». В образе, который создает Юлиан, реализуются многие черты библейских царей: Божья воля, предопределяющая вступление на престол, как это было в случае с Давидом, и сопутствующая в течение правления; назначение короля в первую очередь как военачальника и верховного судьи; с другой стороны, в Вамбе воплощаются черты идеального правителя в представлении Исидора: справедливость, милосердие по отношению к побежденным врагам, «правление на благо подданных». В своей «Истории» Юлиан создал настоящую политическую утопию, причем облек ее в художественную форму, возможно, надеясь, что «живые» примеры из его произведения больше вдохновят потомков, чем если бы он изложил свою доктрину в виде сухой программы из пунктов, которым должны следовать читатели.
Список сокращений, использованных в работе
Braulio Epist. - Epistolario de San Braulio / Introd., ed., trad. por L. Riesco Terrero. Sevilla, 1975.
Conc. Tol. - Concilium Toletanum // Concilios visigoticos y hispano-romanos / Ed. por
Jose Vives, T. Marin Martinez, G. Martinez Diez. Barcelona; Madrid, 1963. Ex. - Исход76.
HW. - Iulianus Toletanus. Liber de historia Galliae, quae tempore divae memoriae prin-cipis Wambae a domino Iuliano Toletanae sedis episcopo edita est. principis / Ed. W. Levison // MGH: SRM. T. 5. Hannoverae et Lipsiae, 1902. P. 501-526. Insult. - Id. Insultatio vilis storici in tyrannidem Galliae // Ibid. P. 526-529. Ioh. Bicl. - Iohanni abbatis Biclarensis Chronica. // MGH Auct. ant. Chronica Minora.
Vol. 2. Berlin, 1961. P. 211-220. Ios. - Иисус Навин.
Isid. Etym. - Sancti Isidori Etymologiarum libri XX // PL. T. 82. col. 9-728. Isid. Sent. - Sancti Isidori Hispalensis episcopi Sententiarum libri tres // PL. T. 83. col. 537-738.
Iud. - Iudicium in tyrannorum perfidia promulgatum. MGH: SRM. T. 5. Hannoverae
et Lipsiae, 1902. P. 529-535. LV - Lex Visigothorum // MGH: Legum sectio. T. I. / Ed. K. Zeumer. Hannoverae et Lipsiae, 1902.
MGH: Auct. Ant. - Monumenta Germaniae Histórica. Auctores antiquissimi. MGH: SRM - Monumenta Germaniae Histórica. Scriptores rerum merovingicarum. 1 Par - Первая книга Паралипоменон.
PL - Patrologiae Cursus Completus / Ed. J.-P. Migne. Series Latina. Pr. - Книга Притчей Соломоновых. 3 Reg. - Третья Книга Царств.
1 Sa. - Первая Книга Царств.
2 Sa. - Вторая книга Царств.
Примечания
О жанре произведения п его целях см.: Collins R. Law, Culture and Regionalism in Early Medieval Spain. Brookfield, 1992. III. P. 1-22; Teillet S. Des Goths a la nation gothique: les origins de l'idee de nation en Occident du Ve au VIIe siecle. Paris, 1984. P. 585-636; Garcia Lopez Y. La cronologia de la «Historia Wambae» || Anuario de estudios medievales. Barcelona, 1993 P. 121-139. Conc. Tol. VI 3: De custodia fidei iudaeoram: «Ut quisquis succedentium temporam regni sortierit apicem non ante conscendat regiam sedem, quam... pollicitus fuerit hanc se catholicam non permissurum eos violare fidem...» Ю-е постповлеппе VIII Толедского собора предписывает королям быть умеренными в «делах, решениях и в жизни», принимать законы и постановления в интересах подданных. Возможно, обещания соблюдать эти предписания также были включены в королевскую клятву с этого времени («Et non prius apicem regni quisque percipiat, quam se illam per omnia suppleturam iusiurandi taxatione definiat»).
HW 2: «Adfuit enim in diebus nostris clarissimus Wamba princeps, quem digne principari Dominus uoluit, quem sacerdotalis unctio declaiauit, quem totius gentis et patriae communio elegit, quem populomm amabilitas exquisiuit, qui ante regni fastigium multoram reuelationibus celeberrime praedicitur regnaturas». С. Тейе считает, что автор проводит параллель между Вамбой и Давидом, прошедшим «двойное помазание»: сначала его помазал па правление сам Бог, и лишь после смерти Саула он прошел официальную процедуру помазания. Правление Вамбы также предрешено по Божьей воле. Teillet S. Op. cit. P. 6G9-61G.
HW 2: subito una omnes in concordiam uersi, uno quodammodo, non tan animo quam oris affectu pariter prouocati, illum se delectante! habere principem clamant; illum se nec alium in Gothis principari unitis uocibus intonant et cateraatim, ne postulantibus abnueret, suis pedibus obuoluuntur».
HW 3: «Nam eundem quamquam diuinitus abinceps et per hanelantia plevium uota et per eoram obsequentia regali cultu iam circumdederant magna officia, ungi se tamen per sacerdotis manus ante non passus est, quam sedem adiret regiae urbis atque solium peteret paternae antiquitatis, in qua sibi oportunum esset et sacrae unctionis uexilla suscipere et longe positorum consensus ob praeelectionem sui
2
3
4
5
6
7
patientissime sustinere, scilicet ne, citata regni ambitione permotus, usurpasse potius uel furasse quam percepisse a Domino signum tantae gloriae putaretur».
8 Collins R. Op. cit. P. 16.
9 Ibid.; Teillet S. Op. cit. P. 591.
10 Collins R. Julian of Toledo and the Education of Kings. // Law, Culture and Regionalism in Early Medieval Spain. Brookfield. 1992. III. P. 18-19.
11 Conc. Tol. VIII. 10.
12 Об истоках ритуала помазания вестготских королей см.: Sánchez-Albornoz C. La ordinatio principis en la España goda y postvisigoda // Estudios sobre las instituciones medievales españolas. Mexico, 1965. P. 705-718.
13 HW 4: «...euaporatio quaedam fumo similis in modum columnae sese erexit in capite, et e loco ipso capitis apis uisa est prosilisse, quod utique signum cuiusdam felicitatis sequuturae speciem portenderet».
14 Teillet S. Op. cit. P. 609.
15 Ex. 13: 21.
16 Iud. 6: «Unde prolatae sunt conditiones, ubi spontanea promissione in electione gloriosi domni nostri Wambani regis ipse nefandissimus Paulus vel socii sui una paritier nobiscum consenserunt et inviolabiliter se ei vel patriae fidem observaturos sub divini numinis sponsione testate sunt, quas etiam manus suae subscriptionibus notaverunt. Quibus conditionibus reseratis atque perlectis , ad confusionem per-fidiae ipsorum subscription manus eorum in ipsis conditionibus eis aspicienda ostenditur».
17 HW 9: «Vbi cum de his, quae intra Gallias gerebantur, fama se ad aures principis deduxisset, mox negotium primatibus palatii innotuit pertractandum, utrumne pos-sent exinde in Gallias pugnaturi accedere an reuertentes ad propria, collectis undique uiribus, cum multiplici exercitu tam longinqui itineris arriperent commeatum».
18 Ibid.: «Praeuenire ergo hostem necesse est, ut ante excipiatur bello, quam in suo crescat incendio. Turpe nobis sit, aut talibus dimicaturi in occursum non ire aut domos nostras, priusquam intereant, repedare».
19 HW 20: «miro occultoque Dei iudicio id agente, ut eodem die perceptum tyrannus regnum deponeret quo religiosus princeps regnandi sceptrum a Domino percepisset».
20 HW 23: «Visum est enim, ut fertur, cuidam externae gentis homini angelorum excu-biis protectus religiosi principis exercitus esse angelosque ipsos super castra ipsius exercitus uolitatione suae protectionis signa portendere».
21 Ios 11: 7; 11: 18; 1Sa 13: 14; 14: 47; 1Par 18: 1-5.
22 Ios. 10: 8; 11: 6.
23 Ios 6: 21.
24 Ios 11: 11.
25 1 Sa 15: 7-8.
26 2 Sa 12: 31.
27 HW 26: «Sed post haec religiosi principis animus de reparatione inruptae urbis sollic-itus statim murorum caua reformat, incensas portas renouat, insepultis tumulum prae-stat, incolis ablatam praedam restituens et exulcerata quaeque publico aerario fouens».
28 Ibid.: «Iubet tamen thesauri omnem quam ceperant copiam diligentiori seruare custodia, non auaritiae quaestu inlectus, sed amore diuino prouocatus, scilicet ut res sacratae Deo facilius possent secernere et cultibus diuinis restitui».
29 1 Par. 18: 11.
30 Ios. 6: 24.
31 HW 28: «Ibi disrupta quaeque Narbonensis prouinciae, exessa atque depasta, quae eidem terrae magnis febribus hanelanti depraedatione nostrorum et incursione appulsa sunt, munere placata, dispositione reformat, consiliis instruit; statum quoque rerum mira pace componit. Lecta illic praesidia bellatorum dimittit, radices ab ea omnis rebellionis detersit, Iudaeos abegit, clementiores urbibus rectores insti-tuit, per quos utique tanti mali placaretur offensa et constuprata tantis sordibus terra... »
32 HW 25: «quos omnes in unum munificentia regali onustus post decimam octabamque diem qua capti fuerant remittit ad propria, non debere dicens uictorem inclementem uictis existere».
33 Isid. Sent. III 49 1: «Qui recte utitur regni potestatem, ita se praestare omnibus debet, ut quanto magis honoris celsitudine claret, tanto semetipsum mente hum-iliet, praeponens sibi exemplum humilitatis David, qui de suis meritis non tumuit, sed humiliter sese dejciens dixit: Vilis incedam et vilior apparebo ante Deum qui elegit me».
34 Id. Sent. III 49 3: «Dedit Deus principibus praesulatum pro regimine populorum, illis eos praeesse voluit, cum quibus una est eis nascendi moriendique conditio. Prodesse ergo debet populis principatus, non nocere, nec dominando premere, sed condescendendo consulere, ut vere sit utile hoc potestatis insigne, et dono Dei pro tuitione utantur membrorum Christi. Membra quippe Christi fideles sunt populi, quos dum ea potestate quam accipiunt optime regunt, bonam utique vicissitudinem Deo largitori restituunt».
35 Id. Sent. III 49 2 : «...nec a Domino recedit cor ejus...»
36 Conc. Tol. VIII 10: «...erunt actibus, iudiciis et vita modesti...erunt in conquisitis oblatis gratissimae rebus non prospectantes proprii iura conmodi sed consulentes patriae atque genti... »
37 LV XII 2 5: «Ne Iudei more suo celebrent Pasca»; LV XII 3 5: «Ne Iudei sabbata ceterasque festivitates ritus sui celebrare presumant».
38 LV XII 2 7: «Ne Iudei carnis faciant circumcisiones».
39 LV XII 2 12: «Nullli Iudeo liceat christianum mancipium conparare vel donatum accipere».
40 LV XII 2 9: «Ne Iudei questione christianos inscribant».
41 LV XII 2 10: «Ne Iudei contra christianos testificentur, et quando ex illis progenitis testificari sit licitum».
42 Conc. Tol. IV 63: «Iudaei qui christianas mulieres in coniugio habent admoneantur ab episcopo civitatis ipsius, ut si cum eis permanente cupiunt, christiani efficiantur; quod si admoniti noluerint, separentur, quia non potest infidelis in eius permanere coniunctionem quem in christianam translata est fidem: filii eorum qui ex talibus
nati existunt, fidem atque conditionem matris sequantur: similiter et hii qui pro-creati sunt de infidelibus mulieribus et fidelibus viris christianam sequantur reli-gionem, non iudaicam supprestionem».
43 Conc. Tol. III 14: «suggerente concilio id gloriosissimus domnus noster canonibus inserendum praecepit, ut iudaeis non liceat christianas habere uxores vel concubinas neque mancipium christianum in usus proprios conparere... »
44 Conc. Tol. IV 65: «Praecipiente domno atque excellentissimo Sisenando rege id constituit, ut iudaei aut his qui ex iudaeis sunt officia publica nullatenus adpetant, quia sub hac occasione christianis iniuriam faciunt».
45 Conc. Tol. IV 59: «Plerique qui ex iudaeis dudum ad christianam fidem promoti sunt, nunc blasphemantes in Christo non solum iudaicos ritus perpetrasse noscun-tur, sed etiam abominandes circumcisiones praesumserunt: de quibus consultu piis-simi ac religiosissimi principis domini nostri Sisenandi regis hoc sanctum decrevit concilium, ut huiusmodi transgressores pontificali auctoritate correcti ad cultum christiani dogmatis revocentur, ut quos volumtas propria non emendat animadver-sio sacerdotalis coerceat. Eos autem quos circumciderunt, si filii eorum sunt, a par-entum consortio separentur...»; Conc. Tol. IV 60: «Iudaeorum filios vel filias, ne par-entum ultra involvantur errore, ab eorum consortio separari decernimus deputatos aut monasteriis aut christianis viris ac mulieribus Deum timentibus, ut sub eorum conversatione cultum fidei discant atque in melius instituti tam in moribus quam in fide proficiant».
46 Roth N. Jews, Visigoths and Muslims in Medieval Spain. Cooperation and Conflict. Leiden; New York; Koeln, 1994. P. 14. Collins R. Early Medieval Spain: Unity in Diversity. 400-1000. New York, 1983. P. 138-139.
47 Ibid. P. 139.
48 HW 5: «Quid enim non in illa crudele uel lubricum, ubi coniuratorum conciliabu-lum, perfidiae signum, obscenitas operum, fraus negotiorum, uenale iudicium et, quod peius his omnibus est, contra ipsum saluatorem nostrum et dominum Iudaeorum blasfemantium prostibulum habebatur?»
Insult. 1: «Tuis enim operibus iaculata es, quando criminibus crimen addebas, negotiorum fraude implicata, prostibulis dedita, periuriis mancipata, quae Iudaeorum potius quam fidelium Christi amicitiis incubabas»; Ibid. 2: «Nec tamen ista faciens tanti immanitate facinoris contremescis, sed super haec omnia Iudaeorum consortiis animaris, quorum etiam infidelitatem, si libens adtendis, iam in tuis transisse filiis recognoscis, dum hii, qui in te christianitatis titulo prae-fulgebant, ad Hebraeorum probati sunt transisse perfidiam...Et qualiter Iudaeorum a te poterant infausta venerari sacraria, in quibus tam instanter salutis tuae conlocaveras curam?»
50 HW 10: «...tanto disciplinae uigore iam dictus princeps in his et talibus patrarum uindicabat scelus...». Речь идет о поджогах и насилии, которые войско Вамбы учинило в Басконии.
51 Ibid.: «Nam ego, si ista non uindico, iam ligatus hinc uado. Ad hoc ergo uadam, ut iusto Dei iudicio capiar, si iniquitatem populi uidens ipse non puniam».
49
52 Ibid.: «Exemplum mihi praebere debet. Eli sacerdos ille in diuinis litteris agnitus, qui pro immanitate scelerum filios, quos increpare noluit, in bello concidisse audiuit, ipse quoque filios sequens fractis cerbicibus expirauit».
53 1 Sa 4: 1-18.
54 Isid. Etym. IX 3 5: «Regiae virtutes praecipuae duae: justitia et pietas. Plus autem in regibus laudatur pietas; nam iustitia per se severa est».
55 HW 21: «In cuius occursu princeps equum paulisper tenuit et, ut erat misericordiae uisceribus affluens... »
56 HW 21: «Tunc Argebadus Narbonensis ecclesiae praesul communi consilio ad principem mittitur, qui uitam rogaret, qui offensis ueniam precaretur».
57 HW 25: «Vivere enim uobis donabo, etiamsi non mereamini»; Historia Wambae, 27: «Sed nulla mortis super eos inlata sententia, decaluationis tantum, ut praecipitur, sustinuere uindictam».
58 LV VI. 1. 7. De servando principibus pietate parcendi: «Quotienscumque nobis pro his, qui in causis nostris aliquo crimine implicati sunt, subplicatur...culpas omittere nostre potestati servamus. Pro causa autem gentis et patrie huiusmodi licentiam denegamus. Quod si divina miseratio tam sceleratis personis cor principis miserari conpulerit, cum adsensu sacerdotium maiorumque palatii licentiam miserandi libenter habebit».
59 Iud. 5-7.
60 Isid. Sent. III 49 2: «...et quod justa potestate a populis extorquere poterat, saepe misericordi clementia donat».
61 1 Sa 8: 5.
62 2 Sa 8: 15. Cfr: 1 Par 18: 14.
63 3 Reg 3: 9.
64 HW 8: «Post haec tyrannidis suae consilium proditurus, diuerso fraudis argumento fidem populorum degenerans et ad inrogandas iam fati Wambani principis iniuras animos singulorum inflammans, iurat ipse Paulus primum omnibus, illum se regem non posse habere nec in eius ultra famulatu persistere».
65 Клауде Д. История вестготов / Пер. с нем. С.В. Иванова. СПб., 2002. С. 166167.
66 Ioh. Bicl. 590 3: «nam quidam ex cubiculo eius, etiam provinciae dux nomine Argimundus adversus Reccaredum regem tyrannidem assumere cupiens... ipse autem Argimundus, qui regnum assumere cupiebat, primum verberibus interroga-tus, deinde turpiter decalvatus, post haec dextra amputata exemplum omnibus in Toletana urbe asino sedens...docuit famulos dominis non esse superbos».
67 LV II 1 7: «Si quis sane ingenuorum de sublimatione principali cognoverit et, dum discussor juramenti in territorio illo accesserit...»; Клауде Д. Указ. соч. С. 150. LV IX.1.21: «Quod si tiufadi, aut vicarii, atque universi, qui iudiciaria functi exti-terint potestate, sive numerarii, actores vel procuratores, vel ecclesiarum Dei sacerdotes, fisci vel proprietatis nostre atque quorumlibet hominum ... huius legis sen-tentiam in subditis sibi populis vel iunioribus adimlere neglexerint». См. также: «История короля Вамбы». Комментарий, прим. 25.
68
69 LV VI 1 1.: «Ut domino vel senioribus loci petatur servus in crimine accusatus»; VIII 5 6: «Caballos vel animalia errantia liceat occupare, ita ut qui invenerit denun-tiet aut sacerdoti aut comiti aut senioribus loci...»
70 LV IX 2 9: «...quisquis horum est in exercitum progressurus, decimam partem ser-vorum suorum secum in expeditione bellica ducturus accedat, ita ut hec pars decima servorum non inermis existat, sed vario armorum genere instructa appareat...que noviter forsitan unusquisque a seniore vel domino suo iniuncta habeat...»
71 LV III 1 5: «Decernimus hac legis huius perpetim servatura sanctione censemus, ut quicumque ex palatii nostri primatibus vel senioribus gentis Gothorum...»
72 1Sa. 17: 8: «Stansque clamabat adversum falangas Israhel et dicebat eis quare veni-tis parati ad proelium? Numquid ego non sum Philisteus, et vos servi Saul?»; 2 Sa. 3: 22: «Statim pueri David et Ioab venerunt caesis latronibus cum praeda magna nimis Abner...»
73 Isid. Etym. II 29 15: «Dominus est, cui est servus».
74 Braulio Epist. XXXI: «Erat mihi utcunque huius vitae solamen etsi in multis neces-sitatibus constituto servi vestri Eugenii mei archidiaconi visio...»
75 Iuliani De Comprobatione Aetatis Sextae: «Inclyto et glorioso reverendo Domino Ervigio regi Iulianus servulus vester...»
76 Ссылки на библейские тексты приводятся по изданию: Biblia Sacra iuxta Vulgatam versionem. Stuttgart, 1983. В тексте использован русский синодальный перевод.
