CC BY
179
Рутковский Вячеслав Викторович
помощник прокурора Ворошиловского р-на г. Ростова-на-Дону аспирант Волгоградской академии МВД России
(e-mail: vasilygleb@yandex.ru)_
Обеспечение права на реабилитацию как направление надзора прокурора в уголовном судопроизводстве
Аннотация
В статье рассматриваются вопросы реабилитации в уголовном процессе с позиций роли прокурора в установлении оснований возникновения права на реабилитацию и обеспечения реабилитированным лицам возмещения причиненного вреда.
Annotation
The article considers the problems of rehabilitation in criminal procedure from the position of compensating damages to a rehabilitated person for harm done to him, and the role of the prosecutor's office in this process.
Ключевые слова: возмещение вреда, восстановление прав, реабилитация, реабилитированный, прокурор, уголовное судопроизводство.
Key words: compensation of damages, restoration of right, rehabilitation, rehabilitated person, prosecutor, criminal court procedure.
Одним из немаловажных аспектов в достижении назначения уголовного судопроизводства является реализация требования о реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию (ч. 2 ст. 6 УПК РФ). Конституционно-правовой предпосылкой уголовно-процессуальной реабилитации является ст. 53 Конституции Российской Федерации, предусматривающая право граждан на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностными лицами.
Несомненно, наличие в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации специальной главы 18 "Реабилитация" [1], непосредственно посвященной регламентации соответствующего правового института, заслуживает только положительной оценки с позиций создания условий, способствующих обеспечению прав и законных интересов лиц, незаконно или необоснованно привлеченных к уголовной ответственности или подвергнутых мерам процессуального принуждения. В законе определены основания возникновения права на реабилитацию, виды возмещаемого вреда и
порядок осуществления компенсационно-восстановительных мер в отношении реабилитируемого, а также комплекс гарантий его прав.
Вместе с тем, наличие законодательной базы, само по себе, не является гарантом достижения определенной цели и поэтому в рассматриваемой сфере остались неразрешенными многие вопросы, связанные с применением реабилитации. Об этом свидетельствует проявление активного научного интереса к проблемам данного правового института, выразившегося в первую очередь в проведении ряда диссертационных исследований [2]. Но, несмотря на это, в полной мере говорить об эффективной реализации в практической деятельности органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, прав граждан на реабилитацию еще не представляется возможным.
При этом даже более важным представляется не столько признание у лица права на реабилитацию, сколько реальное возмещение ему причиненного незаконными или необоснованными действиями или решениями вреда. Особая роль в решении задач по созданию условий и обеспечению реализации права на реабилитацию в уголовном судопроизводстве
_248
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • № 5(27)
принадлежит прокурорам. Именно они в соответствии с "Законом о прокуратуре в Российской Федерации" обязаны осуществлять надзор за соблюдением Конституции России и исполнением законов в целях защиты прав и свобод человека и гражданина (ст. 1 Закона). В связи с созданием в 2007 году следственного комитета при прокуратуре России и внесении соответствующих изменений в законодательство прокуратура по существу была лишена функций предварительного расследования,что, на наш взгляд, создало оптимальные условия для осуществления прокурорами непосредственно проверочно-надзорных функций в досудебном производстве по уголовным делам.
Одним из направлений такой деятельности является проверка законности и обоснованности принятия процессуальных решений и производства процессуальных действий, а соответственно выявление процессуальных нарушений со стороны дознавателей или следователей. Это особо важно для реабилитации, так как она возникает в связи с признанием незаконным или необоснованным уголовного преследования, осуществлявшегося в отношении конкретного лица, или применением к нему меры принуждения.
Содержание и формы осуществления прокурорского надзора в сфере уголовного судопроизводства определяются в первую очередь нормами УПК России. Для обеспечения эффективности этой деятельности в любом случае важно достаточное нормативное обеспечение для создания соответствующих условий. Однако, если закон содержит разъяснение понятия законности как принципа уголовного судопроизводства и его значения для собирания доказательств (ст. 7 УПК РФ), то термин необоснованность остался без подобного внимания, что естественно не может считаться нормальным явлением для законодательства, в том числе и применительно к регулированию вопросов реабилитации.
Признание прокурором процессуальных действий и решений незаконными связано с установлением их несоответствия требованиям закона, нормы которого применялись в конкретной ситуации. Признание же этих действий или решений необоснованными связано с оценочными категориями относимости, достаточности и достоверности доказательств, которые были положены в основу принятых решений.
Другими словами, речь идет, в целом, о правомерности или неправомерности деятельности дознавателя или следователя и, как
результат, о наличии или отсутствии в их действиях правонарушения. В этом заключается особенность признания осуществлявшегося уголовного преследования незаконным или необоснованным. Такой вывод в ходе досудебного производства влечет, например, прекращение уголовного преследования или дела. Но соответствующее итоговое решение принимается, как правило, по совокупности допущенных дознавателем или следователем и установленных прокурором правонарушений при производстве предварительного расследования.
Для выявления нарушений процессуального закона прокурор, в соответствии с ч. 2 ст. 37 УПК РФ, наделен полномочиями как проверочного характера, так и правом требовать от органов дознания и следственных органов устранения нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе производства по уголовному делу.
Так как для реабилитации важно не только установление факта незаконного или необоснованного уголовного преследования, но и определения характера и размера причиненного лицу вследствие этого вреда, то по каждому выявленному нарушению необходимо выяснять его суть и наступившие или потенциально возможные негативные для лица и, как правило, противоправные последствия, то есть вред. Это особенно важно, так как реабилитация включает в себя не только признание на нее права у определенного лица, но и принятие мер обеспечивающих возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление иных прав реабилитированного. Соответственно, прокурор, выявив какое-либо процессуальное нарушение, должен его рассматривать как со стороны его значения в качестве возможного основания для возникновения права на реабилитацию, так и с позиций характера вреда, который необходимо будет при этом возмещать либо компенсировать.
К сожалению, вопросы, касающиеся понятия уголовно-процессуального нарушения и связанных с ним понятий уголовно-процессуальной ответственности и санкций до настоящего времени все еще остаются дискуссионными [3]. Но в любом случае можно согласиться с тем, что процессуально-правовой механизм уголовного судопроизводства определяют особенности процессуальных норм, имеющих, "как правило, категорический характер их предписаний" [4, с. 168], основной формой реализации которых является исполнение. Причем, с позиций появления оснований реабилитации имеется ввиду обязанность
249
исполнения требований закона не обвиняемым, потерпевшим или свидетелем, а субъектами, которые ведут уголовный процесс - дознавателем и следователем.
Отсюда вытекает проблема определения прокурором причин процессуальных нарушений, повлекших незаконное уголовное преследование или применение мер принуждения и привлечения, если для этого есть основания, правонарушителя к ответственности. Для последнего момента очень важен субъективный фактор в структуре допущенного правонарушения, то есть является ли оно следствием служебного проступка или же преступления, совершенного соответствующими должностными лицами. Конечно, следует иметь в виду, что главным образом это обстоятельство может заключаться не в сознательном нарушении дознавателем или следователем своих обязанностей, а в допущении ошибки, которая, в свою очередь, возможно является результатом небрежного или легкомысленного отношения к своей процессуальной деятельности следователя или дознавателя в силу различных причин -малого опыта, недостатка знаний, обвинительного уклона и т.п. [5, с. 13]
Такой вывод подтверждается проведенными нами эмпирическими исследованиями и сведениями полученными другими учеными, показавшими, что примерно в 90% случаев именно данные причины повлекли принятие решений, которые дают право на реабилитацию. При этом основная часть из них заключается в неполноте и односторонности исследования обстоятельств уголовного дела (более 50%), существенных нарушениях уголовно-процессуального закона (около 20%) и неправильной квалификации преступления (около 15%) [6].
Видится необходимым отметить, что в соответствии с законом при производстве предварительного расследования обязанность признать право на реабилитацию и вынести соответствующее постановление возлагается только на дознавателя и следователя (ч.1 ст. 134 УПК РФ). Как представляется, такой подход законодателя связан с возложением этой функции на лиц, в производстве которых непосредственно находилось уголовное дело, по которому возникли основания для реабилитации. Но, к сожалению, в законе не указана роль других должностных лица, связанных с производством предварительного расследования по уголовному делу - начальника подразделения дознания, руководителя следственного органа и прокурора. Они, каждый в пределах своих полномочий, наделены правом проверки материалов
уголовных дел, находящихся в производстве дознавателей или следователей, отмены вынесенных ими незаконных или необоснованных постановлений. Соответственно они обязаны в случае признания незаконными или необоснованными уголовного преследования, примененных мер процессуального принуждения или произведенных следственных действий, принимать меры к реализации любым лицом права на возмещение причиненного ему в таких случаях вреда. На прокурора при этом дополнительно возлагается общая надзорная функция по проверке исполнения этой обязанности не только дознавателем и следователем, а также начальником подразделения дознания и, особо, руководителем следственного органа, который с 2007 г. получил ряд контрольных полномочий, ранее принадлежавших прокурорам. Кроме того, при возмещении морального вреда реабилитированному лицу, только на прокурора возлагается обязанность принести от имени государства официальное извинение.
Следует также учитывать некоторое несовершенство правового регулирования института реабилитации в аспекте возникновения соответствующего права и возмещение вреда не только у подозреваемых и обвиняемых, но и других участников уголовного судопроизводства. Это касается, например, лиц, незаконно подвергнутых мерам процессуального принуждения. Данное положение прямо предусмотрено ч. 3 ст. 133 УПК РФ и объясняется тем, что некоторые из иных мер принуждения (обязательство о явке, привод и денежное взыскание) могут применяться также и к таким участникам процесса как потерпевший, свидетель, понятой и другим, перечень которых дан в ч. 2 ст. 111 УПК РФ.
Однако имеют место случаи, когда применение таких мер процессуального принуждения затрагивает и ограничивает (с последующим наступлением вреда законным интересам) права лиц, не являющихся при производстве по конкретному уголовному делу свидетелем, понятым, специалистом или другим участником процесса. Например, лицо, находящееся в служебной зависимости от обвиняемого, в результате его временного отстранения от должности не было поощрено или назначено на вышестоящую должность, не использовало отпуск и т.п. Вследствие этого лицо претерпело определенные негативные для него последствия или даже вред в связи с тем, что ему не была повышена зарплата, невыплачена премия, нарушены его планы и др. Возможны подобные
_250
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • № 5(27)
ситуации и тогда, когда в результате задержания подозреваемого или избрания к нему или обвиняемому меры пресечения негативные последствия в виде причинения вреда наступают у лиц, не являющихся участниками процесса.
Поэтому, формулировка ч. 3 ст. 133 УПК РФ не создает правовой предпосылки для реализации действительно любыми лицами, а не только участниками уголовного процесса, права на возмещение вреда, возникшего вследствие незаконно примененных мер процессуального принуждения. Соответственно представляется необходимым внести в закон соответствующие коррективы, уточнив и расширив круг субъектов возмещения вреда для подобных случаев с указанием на то, что таким правом обладают как участники процесса, незаконно подвергнутые мерам процессуального принуждения, так и иные лица, которым в связи с этим был причинен какой-либо вред. А прокурору и до внесения подобных изменений в УПК следует проверять материалы уголовных дел с точки зрения выявления соответствующих фактов и принятия мер к обеспечению возмещения гражданам причиненного вреда по делам, по которым прекращено уголовное преследование по реабилитирующим основаниям.
Литература
1. В предшествующем УПК РСФСР общие правила реабилитации были закреплены всего в одной статье 58-1, а порядок ее осуществления предусматривался Положением "О порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда", утвержденного Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г.
2. См. диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук: Подопригора А. А. Реабилитация в уголовном процессе России. Ростов н/Д., 2004; Раменская В. С. Институт реабилитации в уголовном процессе. Екатеринбург, 2004; Корнеев О. А. Институт реабилитации в уголовно-
процессуальном праве России. Челябинск, 2005; Татьянин Д. В. Реабилитация в уголовном процессе России: Понятие, виды, основания, процессуальный порядок. Челябинск, 2005; Бетрозов С. А. Институт реабилитации в уголовном процессе России. Санкт-Петербург, 2006; Орлова М. В. Институт реабилитации в уголовном процессе. М., 2006; Проказин Д. Л. Реабилитация: Основания, условия и содержание в уголовном судопроизводстве. М., 2006; Глыбина А.Н. Реабилитация и возмещение вреда в порядке реабилитации в уголовном процессе РФ. Томск, 2006; Шалумова Н. Э. Проблемы организации работы правоохранительных и судебных органов по реабилитации. Челябинск, 2007; и др.
3. См.: Ветрова Г. Н. Уголовно-процессуальная ответственность - М.: Наука,1987; Коврига З. Ф. Правовые и теоретические основы уголовно-процессуальной ответственности: Автореф. дисс. д.ю.н. Киев, 1987; Бородинов В. Уголовно-процессуальные правонарушения как основания отмены или изменения приговора //Российская юстиция. 2003. № 4. С. 31; Шейфер С. А. Проблемы теории и практики уголовно-процессуальной ответственности // Актуальные проблемы юридической ответственности. - Тольятти, 2003. С. 120; Шевелева Е. В. Ответственность за уголовно-процессуальные правонарушения субъектов, обеспечивающих законность в досудебном производстве: Автореф. дисс. д.ю.н. - Тюмень: ЮИ МВД РФ, 2008; и др.
4. Лукьянова Е. Г. Теория процессуального права. М.: Норма, 2003.
5. См.: Якупов Д. А. Проблема обвинительного и оправдательного уклонов в уголовном судопроизводстве. Волгоград: ВА МВД России, 2001. С. 31; Назаров А.Д. Влияние следственных ошибок на ошибки суда. СПб., 2003.
6. См.: Шумило М. С. Реаб'т'тац'т в кримiнальному процес УкраУни: Монографiя. -Харкв: Арсс, 2001. С. 177; Назаров А.Д. Указ. Работа. С. 23; и др.
251
