Об особой функции русского языка в образовательном процессе на евразийской территории Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 890.31 ББК 542

Дианова Людмила Павловна

кандидат филологических наук, доцент

кафедра русского языка для иностранных студентов

МГИМО(У) Москва Dianova Ljudmila Pavlovna Ph.D., Assistant Professor Chair of the Russian Languages for Foreign Students Moscow State Institute of International Relations (University)

Moscow [email protected] Об особой функции русского языка в образовательном процессе

на евразийской территории To the special role of the Russian language in educational process

on the Eurasian territory Статья посвящена вопросам русского языка в современных условиях межъязыкового взаимодействия (билингвизма). Основная цель работы показать тесную связь между лингвистической витальностью русского языка, отечественным образовательным процессом и геополитическими векторами государства.

The article is devoted to the Russian language in the modern conditions of cross-language interoperability (bilingualism). The main goal is to light the close relationship between the linguistic vitality of the Russian language, the domestic educational process and geopolitical vectors of the state.

русский язык, экспорт российского образования, русско-инонациональный билингвизм, факто «мягкой силы», Русский мир.

Key words: English, export of Russian education, the Russian-inonatsionaly bilingualism, facto «soft power», Russian world.

В ряде своих работ мы писали о позиции отечественных исследователей

в отношении экспорта российского образования. На сегодняшний день стало

очевидным, что экспорт российского образования является не столько

коммерческой задачей, сколько геополитической: «Во всем мире вузы,

пожалуй, самые мощные "проводники" ценностей и влияния. Здесь куется

будущая мировая политика. Именно в университетах закладываются взаимная

симпатия и диалог стран с Россией, научное и техническое сотрудничество,

ведь домой молодые специалисты увозят не только знания, но и наши технологии» [Трушин 2009: 40].

Студенческие связи «перерастают в экономическое сотрудничество между странами. И как бы не менялись в разных странах политические настроения, люди всегда помнят, где учились». И не стоит удивляться, отмечает он, тому, что отношения России с Азербайджаном (президент страны обучался и преподавал в МГИМО) и Казахстаном (премьер-министр1 страны обучался в РУДН) «лучше, чем, например, с Грузией, президент которой учился в Америке».

Пять лет назад, по оценкам специалистов, в России обучалось 120 тыс. иностранных студентов, 70 тысяч из них составляют граждане СНГ. В СНГ действуют 37 филиалов российских вузов с количеством студентов, доходящим до 25 тысяч [Трушин 2009: 40].

Сегодня эта цифра не уменьшилась, тем более, если принимать во внимание функционирующие в странах СНГ совместные университеты с обучением на русском языке, а также вузы стран СНГ, в которых идет подготовка специалистов по русскому языку и литературе.

Вместе с тем следует признать факт негарантированности позиций русского языка на постсоветской территории. Безусловно, «русский язык имеет серьезные позиции и как язык бизнеса, и как язык евразийской страны, раскинувшейся на 1/8 части суши, и как язык великой культуры и науки, и как язык международного и межнационального общения, то есть его позиции адекватно отражают статус России как великой державы» [Громыко 2010: 52]. Однако русский язык сталкивается со многими угрозами и вызовами, и переход Российского государства на современные рельсы развития требует, среди прочего, «приспособления культурной политики к условиям постиндустриального общества» [Громыко, там же].

1 С 2013 года по настоящее время является руководителем Администрации Президента Республики Казахстан.

Это понимание свидетельствует о необходимости формирования сбалансированной языковой политики в новых условиях, в том числе с учетом лингвистической экспансии английского, как языка науки, образования, политики и экономики. Бесспорная лингвистическая витальность (жизнеспособность) русского в течение длительного времени на указанной территории не является таковой с момента развала советского социума. Сужение лингвистического императива русского языка в географическом и демографическом отношении — общеизвестный факт. Определявший языковое сознание субъектов российской, а затем и советской общности, развивавшийся в ситуации естественного русско-инонационального билингвизма «русский язык перестает изучаться в школах, звучать по радио и телевидению, он все реже слышится в обиходе. А это означает, что он перестает быть той естественной языковой средой, которая питает мозг ребенка при его речевом развитии. Для формирования же детей-билингвов такая среда является необходимым условием» [Румянцева 2010: 144-145].

Говоря о функционировании русского языка на постсоветском пространстве, исследователи считают, что даже в этом случае важно помнить о русской поговорке — «под лежачий камень вода не течет». И в случае отсутствия пристального внимания к преподаванию русского языка в странах Содружества через определенный период времени «до 70 процентов молодых киргизов и узбеков, до 40 процентов казахов, до 35 процентов армян, до 20 процентов украинцев, до 90 процентов грузин и азербайджанцев вовсе не будут знать русский» [Громыко 2010: 52].

Учитывая проблемы в преподавании русского языка, можно сказать, что эти гипотетические предположения вполне могут иметь место, если отечественная педагогическая русистика не сможет адекватно реагировать на вызовы информационной эпохи. Мы солидаризируемся с точкой зрения Ю.Е. Прохорова: «Как нам кажется, преподаватели в основном еще находятся в некотором "филологическом плену" — обучение языка рассматривается

с позиции филологического представления языка как системы, все элементы которой всегда должны включаться в процесс обучения языку — разница только в объеме представления каждого из этих элементов. Психологически это сразу ставит учащегося-нефилолога (а их всегда больше, чем филологов!), который не испытывает потребности в овладении "системой не своего предмета", в тупиковую ситуацию: всё я никогда не узнаю и не выучу — значит, никогда не буду владеть русским языком. (Это он еще не знает, что, согласно «Словарю методических терминов», учащийся должен овладеть 12 компетенциями...)» [Прохоров 2009: 10].

По Ю.Е. Прохорову, изменение русского языка обусловливает описание этих изменений по ряду позиций. Эти позиции коротко можно представить следующим образом:

- изменение «языкового вкуса эпохи» (В.Г. Костомаров) идет вслед за изменением эпохи, поэтому каждому коммуникативному пространству соответствует «свой язык», его стилистическая разновидность, которая способствует развитию языка;

- в плане обучения русскому языку и русской культуре необходимо изменение отношения русистов к отбору учебного материала;

- следует понимать, что общение на русском языке происходит далеко не всегда в системе и русской действительности, и русской культуры («И может быть, даже прежде всего — не в ней»);

- необходимо осознавать, что использование русского языка будет проходить далеко не во всех коммуникативных пространствах речевого общения владеющих им.

Отсюда в перспективе встанет вопрос о создании корректировочных курсов социокультурного характера даже для тех носителей русского языка, которые живут в другом культурном пространстве. «Отчуждение» русского языка от русской культуры (распад лингвокультурного феномена), от русскости как этносоциокультурного феномена объективно приводит к созданию

некоторых социокультурных разновидностей русского языка, в том числе на постсоветской территории, и ничего «парадоксального в этом отчуждении нет» [Прохоров 2009: 11].

Изменения требуются в отношении русистов к отбору учебного материала не только в российских вузах. Выбор мигрантами России как перспективной страны, в которой хотят жить они и их дети, усиливает роль и значение русского языка как самого главного инструмента в процессе их интегрирования в российское сообщество. В этой связи следует обратить внимание на следующий факт: «В Москве и других крупных городах стали заметны люди, не знающие или почти не знающие русский язык. В основном это иммигранты. И в Москве "есть семьи, которые абсолютно не заинтересованы в овладении русским языком» [Алпатов 2010: 2].

Вопросы российского образования, т.е. обучения на русском языке, как главном инструменте формирования и укрепления Русского мира, становятся актуальными не только внутри страны. В настоящее время Русский мир позиционируется и как диаспоральная система. Эта система включает в себя как этнически русских людей, живущих за рубежом и владеющих русским и языками государств проживания, так и этнически не русских людей с доминирующим русским языком, выехавших из разных уголков бывшей советской страны и остающихся в сознании граждан принимающих стран «русскими».

Особый компонент уникального статуса России заключается в том, что «государства, в которых распространен и востребован русский язык, никогда не являлись ее колониями в классическом понимании, но в то же время глубоко и на добровольных началах впитали в себя великую русскую культуру» [Наумов 2010].

В свете этой точки зрения актуальность приобретает идея особого типа ареально исторической общности языков, определяемый в свое время Р. Якобсоном как «Евразийский языковой союз», а позже в определении

О.Н. Трубачева как «Русский языковой союз». По мнению отечественных лингвистов, речь идет об «особом типе билингвизма» — русско-инонациональном двуязычии [Бахтикиреева 2013: 45-47].

ГТЧ Г* 1 w W W

1ип билингвизма, сформированный на евразийской территории, имеет свою особенность: русский язык не ассоциируется с «языком колонизатора» (хотя и на волне размежевания на «этнодома» такие определения были не редки). Особенность русско-инонационального билингвизма заключается в том, что русский язык стал в языковом сознании большого числе этнически не русских людей доминирующим языком.

И в этом контексте особую важность приобретает фактор «мягкой силы», важнейшей составной частью которой является культурная дипломатия. Возможностей в рамках «мягкой силы», культурной дипломатии по продвижению русского языка и культуры у России достаточно, если обратиться к опыту Международной франкофонной организации, Сообщества португалоязычных стран, Латинского союза, Арабской организации по образованию, культуре и науке, Института Конфуция, Британского совета, Института Гете, Института Сервантеса.

Россия, которая была известна на протяжении веков своей «жесткой силой» — военной, экономической, с недавних пор — энергетической учится использовать несиловые методы влияния, привлекать к себе сторонников посредством «мягкой силы». И сегодня российская общественная дипломатия (МАПРЯЛ, Фонд «Русский мир», Россотрудничество и др.) решает одну из важных государственных задач — популяризирует русский язык и культуру как важные элементы мировой цивилизации.

Определяя задачи России в новых условиях, А.А. Громыко, прежде всего, отмечает необходимость активного использования «мягкой силы» для продвижения своих интересов в мире, в том числе в деле сохранения и поддержки русского языка как фундамента русской культуры в России и за рубежом». Поддержка и продвижение российской культуры должна

проводиться с использованием современных и эффективных способов и форм популяризации и адаптации. Особо ценной является обозначенная А. Громыко идея «укрепления культурных связей между народами», зависящая «от возможности прямого общения между людьми, личного опыта приобщения к культуре другого народа» [Громыко 2010: 52].

Значимость этой идеи видится нам в том, что будущие выпускники российских вузов являются прямыми субъектами укрепления культурных связей между народами. По мнению О.О. Сулейменова, «дружба народов — понятие отвлеченное. Дружба народов зависит от дружбы конкретных людей». Даже разъехавшись в разные страны, выпускники российских вузов при встречах и различного рода контактах (телефон, электронная почта и проч.) будут вести диалог на русском языке.

По мнению А. Громыко, скрепляющим раствором Русского мира, основным носителем его исторических кодов и смыслов, базой его культуры является русский язык. Отмечая рост интереса к русскому языку в Европе, он указывает на то, что число вновь изучающих русский меньше тех, кто учил его в советское время: «Ясно, что в целом число знающих в той или иной степени русский язык в Старом Свете будет в ближайшие годы сокращаться по мере убыли старших поколений в странах Восточной Европы, вопрос в том, на каком уровне удастся стабилизировать число носителей русского языка».

Решение проблемы видится А.А. Громыко в содействии и поддержке модели мультикультурализма, способной противостоять ассимиляции, создании в Европе сети начальных и средних школ полного образования на русском языке, поддержке российских программ в европейских вузах, от которых «во многих случаях зависит сохранение кафедр русского языка, российских исследований как таковых» [Громыко 2010: 22-23].

Как замечают лингвисты, проблемы сохранения русского языка в гуманитарном пространстве зарубежья органично входят в широкий контекст культуры России. Укрепление позиций русского языка за пределами страны

повышает эффективность экономической, научно-технической, культурной, дипломатической и иной деятельности РФ, способствует поддержанию исторических и других связей государств-участников СНГ и стран дальнего зарубежья [Белоусов 2010: 11].

Одним из векторов дальнейшего расширения влияния нашей страны может быть объединение Русского мира под эгидой России. Ей необходимо взять на себя лидерство и консолидировать постсоветское пространство не только в экономической, военной, но и в духовной, культурной сфере [Наумов 2010].

Мы полагаем, что русско-инонациональный билингвизм как особый тип исторической общности языков содержит в себе потенциал для сохранения Русского мира как цивилизации в евразийском ареале. Большая часть этого потенциала заключается в экспорте отечественного образования на русском языке. «Прагматическими потребностями, среди которых важное место занимают возможность получения пока еще одного из лучших образований в мире, <...> знание русского языка необходимо и более 10 млн. людей из разных стран СНГ, приехавших работать в Россию. Сохранение и укрепление позиций русского языка входит в ряд «приоритетных стратегических интересов России», что способствует ускорению интеграционных процессов в СНГ и повышению эффективности «экономической, научно-технической, культурной, дипломатической и иной деятельности Российской Федерации» [Белоусов 2010: 11].

Итак, вопрос — на каком уровне удастся стабилизировать число носителей русского языка — приобретает особую модальность для РФ. По нашему мнению, российское образование, остающееся для молодых людей из стран СНГ перспективным, является одним из значительных факторов в деле стабилизации числа носителей русского языка. Особого внимания заслуживают этнически нерусские студенты-билингвы — граждане СНГ (и РФ), обучающиеся в вузах РФ, активная речевая деятельность которых

на протяжении нескольких лет проходит в естественной лингвистической среде. В этих студентах — будущих выпускниках российских вузов и перспективных специалистах стран Содружества нам видится одна из важных составляющих в деле сохранения и продвижения русского языка как языка международного и делового сотрудничества, но, прежде всего, русского языка как инструмента для реализации индивида как личности, выражения его внутреннего мира.

Библиографический список

1. Алпатов, В.М. Двадцать лет спустя [Текст] В.М. Алпатов // Язык и общество в современной России и других странах: Международная конференция (Москва, 21-24 июня 2010 г.): Доклады и сообщения / Отв. ред. В.А. Виноградов, В.Ю. Михальченко; ИЯ РАН, НИЦ по нац.-яз. отношениям. — М., 2010. — 608 с. (при финансовой поддержке РГНФ, проект № 10-04-14019г). - С.1-6.

2. Бахтикиреева, У.М. Теория билингвизма в русском языкознании [Текст] /У.М. Бахтикиреева // Лингвистика XXI века. — М.: Флинта: Наука, 2013. — 944 с. — С. 44-55.

3. Белоусов, В.Н. О проблемах и перспективах функционирования русского языка в межнациональном общении в современной геополитической ситуации [Текст]/ В.Н. Белоусов // Язык и общество в современной России и других странах: Международная конференция (Москва, 21-24 июня 2010 г.): Доклады и сообщения / Отв. ред. В.А. Виноградов, В.Ю. Михальченко; ИЯ РАН, НИЦ по нац.-яз. отношениям. — М., 2010. - С. 16.

4. Громыко, А.А. Русский мир: понятие, принципы, ценности, структура [Текст] / А.А. Громыко // Смыслы и ценности Русского Мира. Сборник статей и материалов круглых столов, организованных фондом «Русский мир». Под ред. В. Никонова. - М., 2010. - 112 с. - С.22-23.

5. Наумов, А.О. Фактор «мягкой силы» Стратегия России. [Текст] / А.О. Наумов // Ежемесячный журнал №1 (73), январь 2010. - С.53-56.

6. Прохоров, Ю.Е. Русский язык и русская культура в новой геополитической коммуникации [Текст] Ю.Е. Прохоров // Материалы международной научно-практической конференции «Инновационные технологии в теории и практике преподавания русского языка и литературы: проблемы и пути решения». Ч.1. 24-26 ноября 2009 года, Астана. - Астана, ЕНУ им. Л.Н. Гумилева, 2009. - 423 с.

7. Румянцева, И.М. О проблеме утраты естественного билингвизма на территории бывшего СССР [Текст] / И.М. Румянцева // Язык и общество в современной России и других странах: Международная конференция (Москва,

21-24 июня 2010 г.): Доклады и сообщения / Отв. ред. В.А. Виноградов, В.Ю. Михальченко; ИЯ РАН, НИЦ по нац.-яз. отношениям. — М., 2010. — 608 с. — С.144-145.

8. Трушин, А. Прямая передача [Текст] / А. Трушин // Русский мир.ги Журнал о России и русской цивилизации. Апрель 2009. — М., 2009. — С.40-45.

Bibliography

1. Alpatov, V.M. Dvadcat' let spustja [Tekst] V.M. Alpatov // Jazyk i obshhestvo v sovremennoj Rossii i drugih stranah: Mezhdunarodnaja konferencija (Moskva, 21-24 ijunja 2010 g.): Doklady i soobshhenija / Otv. red. V.A. Vinogradov, V.Ju. Mihal'chenko; IJa RAN, NIC po nac.-jaz. otnoshenijam. — M., 2010. — 608 s. (pri finansovoj podderzhke RGNF, proekt № 10-04-14019g). S.1-6.

2. Bakhtikireeva, U.M. Teorija bilingvizma v russkom jazykoznanii [Tekst] /U.M. Bakhtikireeva // Lingvistika XXI veka. — M.: Flinta: Nauka, 2013. — 944 s. — S. 44-55.

3. Belousov, V.N. O problemah i perspektivah funkcionirovanija russkogo jazyka v mezhnacional'nom obshhenii v sovremennoj geopoliticheskoj situacii [Tekst]/ V.N. Belousov // Jazyk i obshhestvo v sovremennoj Rossii i drugih stranah: Mezhdunarodnaja konferencija (Moskva, 21-24 ijunja 2010 g.): Doklady i soobshhenija / Otv. red. V.A. Vinogradov, V.Ju. Mihal'chenko; IJa RAN, NIC po nac.-jaz. otnoshenijam. — M., 2010. - S. 16.

4. Gromyko, A.A. Russkij mir: ponjatie, principy, cennosti, struktura [Tekst] / A.A. Gromyko // Smysly i cennosti Russkogo Mira. Sbornik statej i materialov kruglyh stolov, organizovannyh fondom «Russkij mir». Pod red. V. Nikonova. - M., 2010. - 112 s. - S.22-23.

5. Naumov, A.O. Faktor «mjagkoj sily» Strategija Rossii. [Tekst] / A.O. Naumov // Ezhemesjachnyj zhurnal №1 (73), janvar' 2010. S.53-56.

6. Prohorov, Ju.E. Russkij jazyk i russkaja kul'tura v novoj geopoliticheskoj kommunikacii [Tekst] Ju.E. Prohorov // Materialy mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii «Innovacionnye tehnologii v teorii i praktike prepodavanija russkogo jazyka i literatury: problemy i puti reshenija». Ch.1. 24-26 nojabrja 2009 goda, Astana. - Astana, ENU im. L.N. Gumileva, 2009. - 423 s.

7. Rumjanceva, I.M. O probleme utraty estestvennogo bilingvizma na territorii byvshego SSSR [Tekst] / I.M. Rumjanceva // Jazyk i obshhestvo v sovremennoj Rossii i drugih stranah: Mezhdunarodnaja konferencija (Moskva, 21-24 ijunja 2010 g.): Doklady i soobshhenija / Otv. red. V.A. Vinogradov, V.Ju. Mihal'chenko; IJa RAN, NIC po nac.-jaz. otnoshenijam. — M., 2010. — 608 s. — S.144-145.

8. Trushin, A. Prjamaja peredacha [Tekst] / A. Trushin // Russkij mir.ru Zhurnal o Rossii i russkoj civilizacii. Aprel' 2009. — M., 2009. — S.40-45.