CC BY
41
Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 9 (190). Право. Вып. 23. С. 67-69.
Е. И. Думанская
об одном подходе к исследованию преступной мотивации
Анализируется природа преступной мотивации с точки зрения антропологического подхода, согласно которому движущая сила поведения индивида заложена в биологической природе человека, в его внутренней психофизиологической организации. Сделана попытка осмысления подсознательной природы человеческой мотивации, способствующая пониманию биологических основ психологической сферы людей.
Ключевые слова: мотивация, гормональная система, ген, агрессия, архетип, коллективное бессознательное.
В нашей стране на протяжении длительного периода времени причины совершения виновным преступления объяснялись наличием социологических, а иногда психологических факторов. Зачастую побудительная причина, толкнувшая лицо на совершение преступления, была не совсем понятной. В науке, в том числе и криминологии, постепенно приходит понимание того, что поведение человека определяется не только осознанными мотивами и целями, но и скрытыми подсознательными процессами в виде инстинктов, неосознанных влечений и т. д.
Известный психиатр Ю. Антонян считает, что для объяснения причин преступности недостаточно учитывать лишь психологические особенности личности преступника. По мнению ученого, в криминологии давно существует настоятельная потребность в выявлении бессознательных процессов личности преступника, скрытых мотивов преступного поведения. Мы полностью разделяем эту точку зрения и отмечали это в своих работах1.
Ю. Антонян в одной из своих работ, рассматривая причины преступности, подробно исследует проблему бессознательного, в частности, роль архетипов в поведении людей2. Ученый склонен видеть проявление архетипических факторов даже в таких масштабных процессах, как терроризм. Нам представляется, что данная проблема заслуживает внимания. Мы убеждены, что осмысление подсознательной природы человеческой мотивации будет способствовать пониманию биологических основ психологической сферы человека.
Создателем учения об архетипах является швейцарский психолог К. Юнг. В отличие от своего наставника З. Фрейда, К. Юнг считал, что помимо индивидуального бессознательного, оказывающего влияние на поведение людей, существует еще и коллективное бессознательное
в форме архетипов. Хотя К. Юнг ввел в научный оборот понятия коллективного бессознательного и архетипов, но на протяжении многих лет они не имели четкой формулировки. Иногда он говорил о том, что бессознательное состоит из двух компонентов — инстинктов и архетипов, порой признавал, что «...архетипы... не что иное, как формы проявления инстинктов»3. Мы считаем, что для более четкого определения структуры архетипа следует указать на его двойную сущность. С одной стороны, архетип представляет собой интуитивное восприятие сущности какой-то ситуации, явления, образа, с другой — является бессознательной, врожденной реакцией на конкретный образ.
В своих исследованиях К. Юнг пытался понять и объяснить, как формировалась первооснова психической жизни людей, как на первоначальных этапах выделения первобытных существ из животного мира люди воспринимали окружающий мир, когда они еще не были способны абстрактно мыслить, когда их речь не была развита. Объясняя природу архетипа, ученый указывает: «Архетип есть символическая формула, которая начинает функционировать всюду там, где или еще не существует сознательных понятий, или же где таковые по внутренним или внешним основаниям вообще невозможны»4. Затем К. Юнг раскрывает механизм формирования архетипов, в частности, он пишет: «.архетипы, сокровенная сущность которых опыту недоступна, представляют собой осадок психического функционирования у целого ряда предков, то есть это суть опыта органического бытия вообще, накопленный миллионократными повторениями и сгущенные в типы. Поэтому в этих архетипах представлены все опыты, которые издревле встречались на нашей планете. И чем чаще, и чем интенсивнее они бывали, тем явственнее они выступают в архетипе»5.
В приведенной цитате следует обратить внимание на мысль К. Юнга о том, что «сокровенная сущность» архетипов человеческому «опыту недоступна». Забегая вперед, мы должны сказать, что, опираясь на достижения таких современных наук, как психофизиология и психогенетика, можно с полным основанием полагать, что архетипы есть не что иное, как первичные записи генетической памяти. Но мы и сегодня точно не знаем, как осуществляется эта генетическая запись. Правда, биохимики оперируют формулами наследственной записи, но эти коды не переведены на язык психологии.
Однако, опираясь на антропологические данные, мы можем представить в самом общем виде, как складывались миллионы лет назад архетипы. И учение К. Юнга об архетипах в данном случае — это бесценный ключ к пониманию «остатков» тех мыслей, чувств и образов, которые волновали первобытного человека. Многие антропологи полагают, что древней колыбелью первобытного человека были африканские саванны, которые представляют равнины, покрытые зеленой травянистой растительностью. Мы не ошибемся, если скажем, что одним из первейших архетипических представлений был «дом», который ассоциировался с зеленым цветом. Немецкий этнограф Ю. Липс в свое время говорил: «... домом примитивнейших племен является скорее вся обширная территория племени... земля племени — вот дом семьи»6. Существование «вне дома» означало бесконечную борьбу с окружающим миром. Дома же, среди своих близких, человек чувствовал себя в безопасности.
Современные психологи, анализируя результаты цветовых тестов, установили, что зеленый цвет, в частности зеленый ландшафт, благотворно действует на психику людей. Видимо, срабатывает древнейший архетип «дома», где далекие предки чувствовали себя спокойно и в безопасности. Дом в первобытные времена был безусловной необходимостью, ибо вне дома человека поджидали опасности. Первобытный человек в любой момент мог стать добычей диких животных, на него охотились свои же собратья. Племена и даже семьи находились в постоянной вражде друг с другом. Вечным спутником наших далеких предков был страх. Чтобы остаться в живых первобытный мозг напряженно регистрировал все, что человеку могло угрожать, принести гибель. Максимальное напря-
жение формирующихся умственных способностей улавливало взаимосвязи между явлениями в форме архетипов, то есть в сочетании мысленных образов и реакций на них. Накопленные миллионократным повторением взаимосвязи реального мира оставляли свои «следы» в древних структурах мозга.
Надо полагать, что архетипы, закрепившиеся в генетической памяти, связаны с самыми древними структурами мозга. Правда, и без лимбической системы среднего мозга (ответственной за формирование наших эмоций, агрессии и сексуальной активности), участвующей в регуляции инстинктивного поведения, люди также не смогли бы выжить. Мы уже говорили о том, что нашим далеким предкам приходилось максимально напрягать свой мозг, проявлять изворотливость при встрече с опасностью. Естественной реакцией на опасность был настрой либо на борьбу, самозащиту, либо на бегство. Эти архетипи-ческие реакции были универсальны. Первичные формы поведения первобытных людей в наши дни трансформируются и регулируются когнитивными процессами, происходящими на уровне коры головного мозга.
Но и сегодня поведение человека испытывает влияние подсознательных стереотипов. Это, как правило, проявляется в виде фобий, навязчивых страхов, безотчетной боязни чего-либо. В основе фобий лежит инстинкт самосохранения, самозащиты слабого существа, которое в далекие времена спасалось от опасности бегством. Однако установка «охотника» — сильной особи — была иной. Выброс адреналина, ярость и злоба побуждали его вступать в схватку. Когда победа была явно на стороне «охотника», он, тем не менее, убивал своего противника. Так ему подсказывал его инстинкт, чтобы подтвердить безраздельную победу. Возможно, архетип «охотника», сохранившийся в древнейших пластах человеческого мозга, является биологической основой, на базе которой при соответствующих жизненных обстоятельствах обуславливаются криминальные побуждения.
Среди тех, кого в позапрошлом веке интересовала проблема так называемых безмотивных убийств, был Эмиль Золя. В романе «Человек-зверь» писатель по-своему объясняет глубинные истоки того, как его молодой герой романа Жак Лантье, повинуясь темному инстинкту, убивает женщину, которую он любил. Наше обращение к суждениям Э. Золя продиктовано
тем, что великие художники обладают особыми интуицией и складом ума и способны предвосхитить рациональный анализ ученых. В момент убийства сознание Жака Лантье представляло собой хаос, где сознательное и бессознательное слились в один поток. Э. Золя пишет, что его герой понимает, что он «расплачивается за других — за своих дедов и прадедов, за целые поколения...»7. И далее: «В нем поднималась дикая злоба, передававшаяся из поколения в поколение, от самца к самцу. им владело лишь одно желание — убить ее и закинуть за спину, как добычу, вырванную из рук соперников. разверзлась мрачная бездна низменной страсти — она властно требовала завершить любовь смертью, убить, чтобы безраздельно обладать»8.
Создатель учения об архетипах К. Юнг утверждал: «Человек всегда несет с собой всю
9
свою историю и историю всего человечества» . Правоприменительная практика наших дней свидетельствует о том, что так называемые «сексуальные маньяки» убивают своих жертв не только с целью скрыть свое преступление, но и в силу своей патологии. Некоторые глумятся над жертвой, что само по себе возбуждает их. Глумление нередко продолжается над трупом жертвы. Мотив — полная, неограниченная власть над жертвой. Акт звериного торжества может завершаться исполнением некоего подобия ритуального танца первобытных времен.
Некоторые преступники оставляют на месте преступления так называемую «личную подпись» («отметку») в виде какого-либо предмета. Эта своеобразная «игра» с теми, кто будет расследовать преступление, делается для обострения и без того опасной ситуации. В психофизиологии есть такой термин — «голодная кровь»,
т. е. низкий уровень определенных гормонов вызывает потребность довести их до нормального уровня или компенсировать каким-либо иным образом. Это необходимо для того, чтобы организм, особенно центральная нервная система, работали нормально и стабильно, чтобы человек чувствовал себя удовлетворительно.
Подводя итог вышесказанному, необходимо отметить, что бессознательные импульсы, в том числе тяга к насилию и убийствам, могут до определенного времени быть упрятаны в глубинных пластах человеческого мозга, проявляясь лишь в определенных жизненных ситуациях. Они могут быть связаны с биологической природой человека, иметь генетическую предрасположенность. Одним словом, бессознательные процессы в поведении человека, и в частности преступника, требуют своего дальнейшего изучения и объяснения.
Примечания
1 См.: Емельянова, Е. И. К вопросу о сущности мотива в уголовном праве // Рос. юрид. журн. 2003. N° 2; Думанская, Е. И. Мотив преступления в уголовном праве // Вопр. юриспруденции. 2005. № 1.
2 См.: Антонян, Ю. М. Почему люди совершают преступления. Причины преступности. М., 2006.
3 Юнг, К. Г Структура души / Проблемы души нашего времени. М., 1993. С. 131.
4 Его же. Психологические типы. М., 1995. С. 459.
5 Там же. С. 487.
6 Липс, Ю. Происхождение вещей. Из истории культуры человечества. М., 1954. С. 17.
7 Золя, Э. Человек-зверь. М., 1964. С. 287.
8 Там же. С. 596.
9 Юнг, К. Психологические типы. М., 1995. С. 412.
