CC BY
44
УДК: 902/904+711.423+728
Ю.Н. Гаркуша, г. Новосибирск
Об одном из типов «остяцких» жилых строений в Нижнем Приобье (по материалам археологического исследования городища Усть-Войкарское в 2015 г.)
Исследование выполнено за счет гранта РНФ (проект № 14-50-00036)
Аннотация
Позднесредневековое городище Усть-Войкарское (Войкарский городок) располагается в Нижнем Приобье. Его материалы характеризуют аборигенную культуру народов Севера Западной Сибири. Памятник относится к категории археологических объектов с мерзлым культурным слоем. Мерзлота обеспечила хорошую сохранность деревянной архитектуры, представленную развалинами построек различной конструкции и назначения. В данной публикации вводятся в научный оборот материалы одной из традиционных деревянных жилых построек, время функционирования которой приходится на последнюю треть XVII — первую половину XVIII в. Постройка представляет собой сруб с длиной стен около 6 м, рубленый «в обло с остатком». Отмечается наличие внешнего ограждения. Внутреннее устройство дома характеризуется наличием в центре деревянной очажной конструкции, нар вдоль боковых стен, деревянного покрытия пола. Входной проем был оборудован для установки деревянной двери. Снаружи располагался узкий коридор. Предпринята попытка реконструировать конструкцию крыши дома. Отмечается, что сохранившиеся основания предшествующих построек нередко становились составной частью конструкции новых строений, возводимых на этом же месте.
Ключевые слова: Север Западной Сибири, Нижнее Приобье, Войкарский городок, деревянная архитектура, традиционное домостроение народов Севера
Средневековое городище Усть-Войкарское появилось на археологической карте ЯНАО сравнительно недавно [5, с. 58]. Полевые исследования на памятнике ведутся с перерывом с 2003 г. по наши дни. Инициированные специалистами ОВМК им. И.С. Ше-мановского и Ямальского филиала ИИА УрО РАН (г. Салехард) раскопки [1; 9] продолжаются (с 2012 г.) силами специалистов ИАЭТ СО РАН [6; 7]. Первооткрывателями была предложена историческая интерпретация памятника: открытое поселение является известным по письменным и фольклорным источникам остяцким (хантыйским) Войкарским городком [5, с. 58—59; 1, с. 45], входящим в круг средневековых так называемых обдорских городков [10].
Спецификой городища как археологического объекта является наличие мерзлого культурного слоя, что обусловило хорошую сохранность деревянной архитектуры, представленную развалинами построек различной конструкции и назначения. Это позволило подробно фиксировать всю совокупность технологических признаков, как правило, недоступных для исследователя в отсутствии фактора мерзлоты либо других специфических условий, обеспечивающих хорошую сохранность органики. Информация такого рода востребована для реконструкции традиционного домостроения.
В данной публикации вводятся в научный оборот материалы одной из деревянных жилых построек остяцкого поселения. По своим планиграфическим характеристикам она относится к группе крупногабаритных строений (с длиной стен 5,5—7 м), выявленных в разные годы исследований городища. В структуре поселения они занимают главным образом серединную часть искусственного холма, на котором и проводятся исследования. Другая группа жилых строений представлена малоразмерной застройки с длиной стен 2,5—3 м, тяготеющей в своем размеще-
нии к северной оконечности возвышенности [2].
Начало изучения постройки относится к первому этапу полевых исследований городища. В этот период была исследована только северная стена сооружения и прилегающий к ней участок помещения шириной до 1,4 м [9, с. 14]. На тот момент обнаруженной постройке был присвоен № 6. Затем работы были приостановлены, объект законсервирован. Дендрохронологические датировки ряда образцов строительной древесины, отобранных в то время, показали, что дом мог быть возведен в последней трети XVII в. и продолжал функционировать по крайней мере еще в начале XVIII в. [4, с. 219].
В 2015 г. постройка доследована полностью, определено ее функциональное назначение. По итогам работ ей была присвоена новая сквозная нумерация, принятая на втором этапе полевых исследований городища, — № 9.
Объект располагался в непосредственной близости от бровки западного склона холма. Очертания конструкции на площади, не затронутой предыдущими раскопками, проявились после снятия верхних 10—20 см почвенных отложений. Перекрывающие ее другие архитектурные объекты отсутствовали. Близость склона не привела к существенным деформациям по вертикали различных частей конструкции относительно друг друга.
Постройка № 9 представляла собой руины сруба с длиной стен около 6 м. Сохранились от 3 до 6 венцов, что соответствовало по высоте 0,3—0,6 м. Стенами сооружение было ориентировано практически по сторонам горизонта.
Внешний вид руин позволяет предположить, что строение не подверглось преднамеренному единовременному разрушению, а было заброшено и разрушалось постепенно. Об этом свидетельствует то, что сохранившаяся до 6 венцов восточная стена
постройки, имеющая в относительной целостности свою конструкцию, была по всей длине завалена внутрь помещения (рис. 1).
На месте условного расположения западной стены, где не сохранились бревна венцов в сопряжении, зафиксировано компактное скопление строительной древесины с разрушенными торцами. Их длина сопоставима с длиной стены постройки. Вероятно, это ее рухнувшие остатки.
Судя по относительно неплохо сохранившимся ЮВ и СВ углам сооружения, при монтаже сруба было использовано угловое соединение «в обло с двусторонним остатком», при котором бревна стен выходят за плоскость стены; замковые вырубы были ориентированы вверх (рис. 2). Вырубы-замки имели трапециевидную форму; выполнялись на глубину не более / диаметра ствола.
Здесь надо отметить, что в описании первых исследователей постройки угловое сопряжение стен на примере северной стены, доступной на тот момент, было определено как «в лапу» [9, с. 14]. Повторно эта часть постройки была осмотрена уже в 2015 г. По его результатам следует признать ошибочность первоначальных наблюдений. Терминология русского деревянного зодчества издавна укоренилась в отечественных исследованиях, связанных с изучением деревянного домостроительства не только восточнославянского населения, но и других народов Евразии, которые обладали развитым деревянным строительством. В этой терминологии при данном способе рубки, несмотря на различные технические нюансы, общими признаками являются то, что венцы кладут «без остатка», а концы бревен стесывают под четырехугольник [8, с. 232—235]. В таком ключе данный термин используется и при описании современных технологий деревянного строительства [11, с. 14, 23].
Длина стен между угловыми сопряжениями находилась в пределах 5,7—6,1 м. Стены возводились главным образом из цилиндрических ошкуренных бревен диаметром около 10 см. Отмечены случаи применения древесины, обработанной иным способом. Так, в южной стене, во 2-м венце, использована плаха, полученная из бревна диаметром около 15 см. Она располагалась на узкой, не стесанной грани. Плотное сопряжение бревен венцов в таких случаях достигалось изменением глубины замковых вырубов.
Бревна нижнего (1-го) венца укладывались непосредственно на поверхность расчищенной площадки. Первоначально клали бревна будущих северной и южной стен (боковых), в пазы которых укладывали бревна восточной и западной стен (передней и задней соответственно).
Дополнительно с внутренней стороны стены укреплялись на определенную высоту вертикальными колами. Возможно, таким образом фиксировался только нижний венец; на боковой поверхности его бревен вырубались небольшие пазы, предназначенные для установки таких колов.
В изучении археологизированных построек реконструкция крыши является, по сути, наиболее сложной задачей, так как в редких случаях сохранность ее элементов позволяет решить эту задачу достаточно определенно. Среди строительной древесины в заполнении постройки № 9 обнаружены элементы, которые, на наш взгляд, позволяют вы-
сказать ряд предположений об устройстве этой части строения.
Так, в 0,4—0,5 м от последнего бревна упавшей восточной стены зафиксированы два бревна длиной немногим меньше длины стены. Они расположены параллельно восточной стене на уровне, заметно превышающем уровень пола. Бревна образуют прямые углы с расположенными между ними обломками бревен/жердей различной длины. Такое сочетание обломков позволяет предполагать, что длинные бревна могут являться частью фронтона восточной стены, в котором сохранились остатки слег — продольных жердей, служащих опорой для крыши.
Под завалом рыхлой деградированной древесины на месте западной стены обнаружено бревно длиной 4,5 м. Диаметр бревна 16—17 см. По его краям в одной плоскости были выполнены трапециевидные углубления длиной в широкой части 24—28 см. Вырубы выполнены на глубину 5,5—6 см. На противоположной расположению вырубов плоскости окончания бревна имели скос длиной 17—18 см. По способу обработки это бревно напоминает изделие, используемое во фронтонах (рис. 3).
В северо-восточном углу помещения обнаружена обработанная комлевая часть ствола дерева с ответвлениями двух боковых корней. Торцевой частью ствол был направлен внутрь помещения. Торец был прямым; длина ствола составила 1,3 м (рис. 4). Другое бревно с ответвлениями боковых корней, но несколько меньшего размера и худшей сохранности, было обнаружено в западной части сруба. Внешне эти изделия напоминают «курицы» — крюки из корня дерева, используемые для удержания нижней части крыши, установленной под наклоном.
Совокупность перечисленных предметов позволяет предположить, что постройка имела самцовую конструкцию крыши.
Как и некоторые другие дома, сруб располагался по периметру котлована [2, с. 143; 3, с. 53]. Внутри него была выявлена еще одна срубная конструкция. Она располагалась на удалении 6—8 см от стен котлована. По итогам работ 2015 г. был расчищен один венец, срубленный «в обло с двусторонним остатком». Рама была смонтирована из массивных бревен диаметром 14—19 см. В целом уровень верхней плоскости бревен соответствует верхней границе котлована.
Вырубы-замки имели трапециевидную форму и были выполнены на глубину до 2/3 диаметра бревна. Длина вырубов по верхней плоскости до 22 см; по дну — 10 см. Некоторые из них имели на концах проушины, назначение которых, вероятно, связано с особенностями транспортировки срубленных стволов к месту строительства (рис. 5).
Проушины имели вид прямоугольных выступов, изготовленных путем двусторонней обтески окончания бревна; окончание выступа завершалось небольшим утолщением. В этом выступе и было выполнено сквозное отверстие 8x5—5,5 см.
Верхняя поверхность бревен была выровнена подтеской на всю длину. На нижней плоскости западного бревна, доступного для полного осмотра, был зафиксирован по всей длине продольный желоб, треугольный в сечении. Его ширина — 7,5—8 см; глубина около 2 см.
С большой вероятностью можно предположить, что одновенцовая рама является нижним венцом существовавшего ранее другого сруба. Доводом в пользу этого предположения является расположение поверх восточной стенки бревна, в котором был выполнен пороговый выруб. Конструкция выруба предполагала наличие деревянных дверей на стержневых шарнирах. Его конфигурация повторяет схему, неоднократно использованную при обустройстве дверных проемов в других постройках городища [2, с. 143; 3, с. 53]. Выруб в виде ступени выполнен с внутренней стороны боковой плоскости. Его полная длина — 84 см; по бокам на верхней плоскости вытесаны горизонтальные углубленные площадки — места установок вертикальных столбов-стоек, формирующих дверной косяк. Длина горизонтальной поверхности ступени — 69 см, ширина — 7 см; высота вертикальной плоскости — 8,5—9 см. Паз для установки двери выполнен слева при входе в помещение; дверь открывалась внутрь. На горизонтальной плоскости ступени была дополнительно установлена доска, закрепленная с помощью 3 цилиндрических деревянных шпонок через сквозные отверстия. Длина и ширина доски соответствует размерам горизонтальной плоскости ступени.
Южный торец этого бревна упирался в стену сруба. В этой его части находился выруб, форма которого и расположение соответствуют вырубам-замкам. Он имеет часто встречаемую в других постройках трапециевидную форму замковых вырубов; выполнен на 2/3 диаметра бревна. С противоположной стороны бревно было обрублено через 50 см от северной границы порогового выруба.
Также на боковой плоскости, обращенной внутрь помещения, предусмотрен поперечный паз для фиксирующего вертикального кола.
Таким образом, есть все основания считать верхнее бревно единственным сохранившимся элементом 2-го венца более ранней срубной постройки. Отметим, что пороговый выруб внутреннего сруба находился в створе входного проема, выполненного в восточной стене основного строения.
Оформление нижней части входного проема внешнего сруба в целом соответствует уже описанной схеме. Пороговый выруб был выполнен в боковой плоскости бревна 2-го венца; длина вырубленной ступени составила 0,7 м. Конфигурация порога предусматривала установку двери на стержневом шарнире. Паз в пороговом вырубе, служащий для установки шарнира, располагался слева (при входе в помещение); дверь открывалась внутрь помещения.
Внутренние торцы коротких бревен из стенового набора, формирующих дверной проем, сохранились плохо. В связи с этим уверенно судить о способе их соединения с дверным косяком не приходится. Не сохранились и вертикальные детали косяка.
Кроме того, между пороговыми бревнами срубов, напротив дверного проема, располагался обрубок тонкого бревна длиной 1,2 м, служивший, вероятно, дополнительным фиксирующим элементом.
Снаружи восточная стена постройки имела пред-входовую конструкцию: коридор с деревянными стенками, сохранившимися на высоту 0,2 м, примыкающими «стык в стык» к стене сруба (рис. 1). Длина участка коридора, попавшего в раскоп, составила 1
м; ширина — 0,85 м. Стенки были сложены из тонких плах и полубревен, уложенных горизонтально между вертикальными столбами. Пары столбов располагались в 30 см друг от друга. Диаметр их составил 9—10 см. Деревянный настил на полу коридора отсутствовал.
Вдоль восточной стены на участках по обе стороны от коридора находилось скопление горизонтально лежащих бревен. Плохая сохранность древесины не позволила однозначно определить, что перед нами — внешнее ограждение, завалинка или обрушившаяся часть стены. Однако с внешней стороны этого навала (на южном участке) был обнаружен вертикальный кол, удерживающий скопление бревен от расползания (рис. 1). К северу от коридора признаки ограды проявились более четко: можно говорить минимум о двух рядах бревен, соответствующих длине стены на этом участке, уложенных между вертикальных столбов (рис. 4). Вероятно, допустимо предположить, что сруб мог иметь, по крайней мере со стороны, обращенной к внутренней части городища, бревенчатое ограждение.
С трех сторон, кроме восточной, сруб окружен оградой, выстроенной из вертикально вкопанных жердей, узких плах, дощатых обломков. Средний размер конструкции 7x7 м. Часть этой конструкции была расчищена еще на первом этапе исследования постройки: отмечалось наличие «горизонтальных барочных брусьев», зафиксированных между вертикально установленными столбами. По мнению авторов раскопок, она являлась завалинкой [9, с. 14].
Вертикальные элементы ограждения располагались вплотную друг к другу. От северной, западной и восточной стены сруба ограждение фиксировалось на расстоянии 0,5—0,6 м, 0,8—1 м, 0,2—0,45 м соответственно. Пространство между северной стеной сруба и оградой было занято хаотичным, но плотным скоплением древесины. Оно образовано главным образом жердями различной длины, набросанными вдоль стен; встречаются и плахи с технологическими вырубами.
С запада, на площади, ограниченной стенами сруба и ограды, также фиксируются многочисленные образцы строительной древесины, но здесь их расположение отличается более упорядоченным характером. Многие предметы уходят под участок, занятый срубом. Внешне это напоминает остатки настилов и лаг, для них предназначенных, но принадлежавших другому строению, поверх которых были сооружены стены сруба (рис. 6).
Назначение этой прямоугольной конструкции на данном этапе определить сложно. Возможно, таким образом укрепляли площадку, выбранную для сооружения постройки № 9, ввиду рыхлости слоя. Возможно, перед нами остатки «завалинки», в конструкции которой горизонтальный стеновой набор сочетался с вертикальным. Обращает на себя внимание южная стенка предполагаемой завалинки, представленная плотным жердяным и относительно высоким частоколом. Представляется, что такая конструкция является неоправданно трудоемкой и сложной для вспомогательных сооружений типа «завалинка».
На расстоянии около 2,5 м от ЮЗ угла сруба расчищены две параллельно и вплотную друг к другу уложенных доски, образующих своеобразный желоб.
Он начинался от западной границы ограждения и был направлен вниз по склону холма. Назначение этих досок не ясно, но по своему положению они соответствуют дощатой конструкции, отмеченной у соседней постройки № 8 (по Н.В. Федоровой), образующей вместе с нашей постройкой № 9 (№ 6 — по Н.В. Федоровой) ряд, направленный к северной оконечности холма. Постройка № 8, так же как и описываемый нами объект, представляет собой сруб с длиной стен более 5 м. Дощатая конструкция, напоминающая собой длинный ящик, названная Н.В. Федоровой стоком, отходит от западной стены вниз по склону [9, с. 15]. Вероятно, остатки аналогичного сооружения были зафиксированы и у постройки № 9.
Центральную часть помещения занимала очажная конструкция. Ее наличие в интерьере позволяет вполне обоснованно охарактеризовать постройку № 9 как жилую (рис. 6). По своему устройству она подобна очажной конструкции, исследованной в постройке № 7: прямоугольной раме, собранной из плах по принципу монтажа сруба с поперечной перегородкой, ограничивающей зону костровища [3, с. 53]. Плохая сохранность доступной для осмотра древесины не позволила надежно зафиксировать тип углового соединения. С большой вероятностью можно предполагать, что, как и в первом случае, здесь использовано сопряжение «в обло с остатком». Длина рамы составила 3,4 м; она примыкала к западной стенке внутреннего сруба. Размеры участка, занятого костровищем — 2,4x1,1—1,2 м. На участке за очажной зоной обнаружена наброска из небольших валунов. С внешней стороны ограждение было дополнительно фиксировано вертикальными колышками. Остатки колов (столбов) большего диаметра располагались по углам рамы и на участке за костровищем. Вероятно, это остатки надочажной конструкции, предполагающей наличие вертикальных стоек и вешал.
Незначительная площадь вскрытия на первом этапе привела к появлению неточностей при первичном описании внутренней планировки жилища. Участок настила из разнонаправленных «плах и досок», расчищенный вдоль северной стены, оказался не покрытием пола, как предполагалось ранее [9, с. 14], а нарами, приподнятыми над уровнем пола на 10—12 см.
Нары были устроены вдоль боковых стен; их конструкция имела определенные отличия. Они возвышались над уровнем пола на 10—15 см. Ширина настилов составила 1,3—1,4 м. Опорные лаги фиксировались вертикальными колышками (рис. 6).
Вдоль северной стены настил был выполнен главным образом из плотно уложенных обрубков жердей и тонких плах. По способу укладки настила выделяются два участка. От СВ угла до середины северной стены он был сформирован из уложенных вдоль нее жердей длиной около 2,5 м. От СЗ угла к середине стены настил был сформирован из перпендикулярно расположенных обрубков древесины. Граница стыка этих двух участков была обозначена бревном, являвшимся опорой для восточной части настила. Древесина, использованная в настиле, одним краем опиралась на венец внутреннего сруба, другим — на задействованные в качестве лаг обрубки относительно крупных по диаметру бревен раз-
личной длины, расположенных встык. Пространство между опорными элементами было заполнено упорядочено уложенными обрубками древесины. Как правило, для более устойчивого расположения на лагах окончания жердей подтесывались.
Настил вдоль южной стены был собран из плотно уложенных досок, полубревен и древесного материала, напоминающего горбыль. Древесина располагалась перпендикулярно стене. Одним концом она опиралась на венец внутреннего сруба, другим
— на длинные и относительно крупные в диаметре бревна. Относительно крупные детали настила имели специально подготовленные вырубы для выравнивания поверхности настила. Отмечены случаи, когда с аналогичными целями пазы изготовлялись и в бревнах, использованных в качестве лаг. Помимо древесины, находившейся между основными лагами, здесь зафиксированы следы подсыпки на основе золисто-углистых остатков. Наиболее четко она зафиксирована под настилом в западной его части.
Пол также имел деревянное покрытие. Однако способ его выполнения отличался в разных частях помещения. Так, на участке к северу от очажной конструкции продольное покрытие пола было сформировано жердями длиной 2,9—3,1 м, уложенными на поперечные лаги. Участки, которыми жерди опирались на лаги, были подтесаны. Также подтеской устранены наиболее выступающие части внешней поверхности жердей.
К югу от очажной конструкции настил был собран из размещенных вплотную друг к другу коротких досок, уложенных на лаги перпендикулярно очагу. Ширина настила составила 0,72—0,75 м. В некоторых местах вдоль длинных сторон досок сохранились фиксирующие колышки.
Пространство между очагом и восточной стеной дома было выстлано уложенными поперек входа жердями.
В заключение отметим, что наличие внутреннего сруба можно считать признаком того, что предложенное нами архитектурно-строительное описание постройки № 9 иллюстрирует ее поздний вариант, в который в качестве составной части конструкции вошли остатки другого строения, существовавшего ранее на этом месте. Упорядоченное скопление древесины вдоль западной стены ограждения позволяет предполагать, что и первый сруб был выстроен не на пустом месте. Отметим, что традиция длительного использования участка городища, границы которого, заданные исходным строением, со временем практически не изменялись либо менялись незначительно, неоднократно фиксировалась на поселении. Такой способ освоения территории поселения был характерен как для малоразмерной застройки [2, с. 144], так и для домов большего размера [6, с. 366].
Список использованных источников
1. Брусницына А.Г. Городище Усть-Войкарское. Начало изучения // Угры: мат-лы VI Сиб. симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири».
— Тобольск: ТГИАМЗ, 2003. — С. 45—52.
2. Гаркуша Ю.Н., Новиков А.В. Некоторые особенности архитектуры и пространственной организации Войкарского городка // Проблемы археологии,
этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. — Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2014. — Т. XX. — С. 142—145.
3. Гаркуша Ю.Н., Новиков А.В. Об одном из типов деревянных построек городища Усть-Войкарское (Нижнее Приобье): архитектурные особенности, археолого-этнографические параллели // Баландин-ские чтения: сб. ст. науч. чтений памяти С.Н. Баландина. — Новосибирск: НГАХА, 2015. — Т. X. — Ч. 1. — С. 51—61.
4. Гурская М.А. Дендрохронологическая датировка археологических образцов древесины городища Усть-Войкарского (Северо-Западная Сибирь) // Фауна и флора Северной Евразии в позднем кайнозое. — Екатеринбург; Челябинск: Рифей, 2008. — С. 212—231.
5. Косинская Л.Л., Федорова Н.В. Археологическая карта Ямало-Ненецкого автономного округа. — Екатеринбург: УрО РАН, 1994. — 114 с.
6. Новиков А.В., Гаркуша Ю.Н., Новикова О.И. Городище Усть-Войкарское (Войкарский городок): продолжение исследований в 2015 год // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. — Новосибирск: Изд-во
ИАЭТ СО РАН, 2015. — Т. XXI. — С. 365—369.
7. Новиков А.В., Слюсаренко И.Ю., Швец О.Л., Предварительные результаты исследований на Войкар-ском городке в 2012 г. // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. — Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2012. — Т. XVIП. — С. 262—266.
8. Сыщиков А.А. Лексика крестьянского деревянного строительства. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2006. — 292 с.
9. Федорова Н.В. Войкарский городок. Итоги раскопок 2003—2005 гг. // Науч. вестн. — Вып. №4 (41) — Салехард, 2006. — С. 11—17.
10. Шашков А.Т. Средневековые югорские городки: сведения письменных источников и задачи археологического изучения // Северный археологический конгресс. Доклады. — Ханты-Мансиийск — Екатеринбург: Академкнига, 2002 — С. 240—252.
11. Шинаев С.Я. Деревянное зодчество. Толковый словарь терминов и понятий. — М.: Спецстройпроек-треставрация, 1992. — 66 с.
Рис. 1. Городище Усть-Войкарское. Постройка № 9. Часть восточной стены с входным проемом, участок бревенчатого ограждения, коридор. Снимок А.В. Новикова
Рис. 2. Городище Усть-Войкарское. Постройка № 9. Угловое сопряжение «в обло с остатком»: А — северо-восточный угол; Б — юго-восточный угол. Снимки А.В. Новикова
Рис. 3. Городище Усть-Войкарское. Постройка № 9. Фрагмент бревна — деталь предполагаемого фронтона. ПМА
Рис. 4. Городище Усть-Войкарское. Постройка № 9. Северо-восточный угол сруба. Расположение предполагаемой «курицы». Заметно устройство ограды. Снимок А.В. Новикова
Рис. 6. Городище Усть-Войкарское. Постройка № 9. Общий вид с северо-запада. Хорошо заметны очажная конструкция, нары, остатки настила на полу, северная и западная стенки ограды, детали предполагаемого настила от ранней постройки. Снимок А.В. Новикова
