CC BY
59
4.2. ОБ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ ПРЕДПОСЫЛКАХ СОЗДАНИЯ НЕКОТОРЫХ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ ТЕОРИЙ В РАМКАХ НОВОСИБИРСКОЙ ЭКОНОМИКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ
Кирдина Светлана Георгиевна, д.соц.н., к.э.н., зав. сектором эволюции социально-экономических систем Место работы: ФГБУН Институт экономики РАН
kirdina@bk.ru
Аннотация: В статье с помощью метода «биографической рефлексии» показаны некоторые институциональные предпосылки создания макросоциологической теории институциональных матриц, или Х^-теории. Эта теория продолжает традиции Новосибирской экономико-социологической школы, лидером которой была недавно ушедшая от нас Татьяна Ивановна Заславская. На примере становления конкретной макросоциологической теории показана преемственность в науке, включая роль университетов и влияния научных коллективов и школ.
Ключевые слова: теория институциональных матриц или Х^-теория; Новосибирская экономико-социологическая школа; биографический метод; Татьяна Заславская
TOWARD INSTITUTIONAL PREREQUISITES OF SOME INSTITUTIONAL CONCEPTS WITHIN THE NOVOSIBIRSK SCHOOL OF ECONOMIC SOCIOLOGY
Kirdina Svetlana G., Doctor of Science, Head of Sub-Division for Evolution of Social and Economic Systems Place of employment: Institute of Economics, Russian Academy of Sciences
kirdina@bk.ru
Abstract: By applying the «biographical reflection» method, the institutional prerequisites for the elaboration of a macro-sociological institutional matrices theory, or X-Y-theory are shown in the paper. This theory continues the tradition of the Novosibirsk School of Economic Sociology, whose leader was Tatiana Zaslavskaya recently passed away. The example of path dependence in social science is presented, including the role of universities and the impact of research teams for the development of the specific macro-sociological theory.
Keywords: Institutional matrices theory or X-Y-theory; the Novosibirsk School of Economic Sociology; biographical method; Tatiana Zaslavskaya
К статье1 с этим и так трудно произносимым названием можно было бы еще добавить подзаголовок «биографическая рефлексия институционалиста», и это было бы самым точным отражением ее содержания. Но очевидно, что такое название выглядело бы весьма awkward, то есть неудобопроизносимым и затруднительным. Выражаясь высоким стилем, можно было бы сказать по-другому: здесь представлена попытка понять роль тех гигантов, на плечах которых мы смогли достичь своих сегодняшних достижений. Говоря же обыденным языком, это размышления о том, насколько те условия, в которых мы становились профессионалами, и люди, которые нас окружали, влияли на наши профессиональные результаты.
Предпосылка № 1: Новосибирский госуниверситет В 1970-е годы, когда мы учились в Новосибирском госуниверситете (НГУ), Советский Союз (СССР) был страной с великой историей и великими планами. Одним из таких планов было построение коммунистического общества. Мне, выпускнице из Омска, тогда казалось, что в наибольшей мере наступление светлого будущего зависит от экономистов, которые должны «все правильно исследовать и все правильно спланировать». Именно поэтому я поступила на экономический факультет НГУ, лучшего вуза Сибири. Потому что здесь, как представлялось, именно этому меня и нау-
1 Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ (проект № 11-02-00088а).
чат.
Теперь, спустя сорок лет, я спрашиваю себя, научили ли меня тому, о чем я мечтала? И действительно ли «лучшее будущее» зависит и от нас, выпускников экономических факультетов? Возможно, кому-то это покажется странным, но отвечая на оба этих вопросы, я говорю «Да»! Сегодня я не сомневаюсь в том, что именно тому, как устроено общество - и как исследовать это общество, - нас учили в университете и в Институте экономике и организации промышленного производства (ИЭиОПП) Сибирского отделения Академии наук СССР , где работали многие наши преподаватели (среди них - Татьяна Ивановна Заславская) и где мы в основном проходили научную практику и писали дипломы. Также я верю в то, что от сегодняшних результатов наших исследований зависит развитие страны. На нескольких страницах я постараюсь объяснить, почему я так думаю.
На экономическом факультете НГУ тех лет было редкое сочетание мультипрофессионализма и свободы. Мультипрофессионализм был связан, во-первых, с историей формирования Академгородка, куда приезжали талантливые ученые разных возрастов и отраслей наук из ведущих научных центров страны -прежде всего Москвы и Ленинграда (нынешнего Санкт-Петебрбурга). Другими словами, наука вновь созданного новосибирского Академгородка начиналась не «с нуля», а стартовала с уже достигнутого в стране уровня, а ускорение процессу ее развития придавали энту-
зиазм приехавших (вслед за Л. Гумилевым его можно назвать пассионарностью), а также мощная финансовая и материальная поддержка правительства страны.
Во-вторых, модель Новосибирского университета предполагала - в отличие от существующей тогда практики вузов страны, привлечение в качестве лекторов и семинаристов не «штатных преподавателей», а сотрудников институтов Новосибирского научного центра (ННЦ). Последние несли студентам-экономистам знания не из учебников по общественным наукам, десятилетиями стоявших на полках библиотек, а знание, «добытое» в ходе их текущей научной деятельности. Теоретические и прикладные математические дисциплины преподавали сотрудники Института математики, знаменитого своей научной школой на весь мир, а также сотрудники Вычислительного центра^ оснащенного самыми мощными для того времени ЭВМ. Экономические дисциплины нам читали доктора и кандидаты наук из ИЭиПП, стоявшие на передовых позициях как в изучении фундаментальных вопросов политической экономии и формирующейся социологии, так и в применении математических методов и моделей к анализу социально-экономического развития страны. Гуманитарные и философские дисциплины нам преподавали ученые из нынешнего Института философии и права СО РАН и т.д. Другими словами, занятия со студентами вели работающие в реальной науке профессионалы из разных институтов ННЦ.
Свобода, которой славился Новосибирский госуни-верситет, была частью свободы Академгородка. Думая о наших преподавателях, я не могу не вспомнить характеристику современных экономистов, данную Е. Г. Ясиным: «Умных много, смелых мало». В НГУ смелых в то время хватало. Речь идет о той научной смелости, когда ты способен говорить «против» сложившегося мнения, когда защищаешь продуманные тобой, а не книжные идеи, когда не боишься обсудить свой пока еще несовершенный научный продукт среди коллег или высказать нестандартное положение. Именно в этом смысле наши преподаватели, я думаю, были смелыми и свободными. Социология, которая тогда только становилась в стране «на ноги», призвала под свои знамена много именно таких независимых людей. В нашем Академгородке Татьяна Ивановна Заславская была среди них формальным и неформальным лидером. К тому же внутренняя свобода и широта взглядов наших преподавателей поддерживалась организационными и пространственными факторами. Академгородок был далек не только от политического центра - Москвы (а «дальше Сибири не сошлют»), но и от областных и городских партийных организаций, располагаясь от Новосибирска «за лесами» на расстоянии почти 30 км. Свобода выражалась в возможности проведения общеполитических дискуссий, использовании передовых научных практик и методов зарубежных экономистов и представителей Social science, формулировке позиций, выходящих за пределы довлеющего «официального формата».
Видимо, поэтому выпускники НГУ в те годы - да и многие годы спустя, - считались и считаются специалистами высокого класса, которых отличает не только «образованность», то есть знание разных предметов, но и способность эффективно работать в разных областях в связи с их навыками получать, расширять и использовать свои знания.
В наше время самым престижным распределением после окончания обучения считалась работа в Сибир-
ском отделении Академии наук СССР, при этом ИЭи-ОПП был самым желанным местом. Туда стремились попасть как отличники, так и обычные студенты нашего курса, к которым я отношу и себя. Я не сомневалась, что ИЭиОПП - лучшее место работы для настоящего исследователя.
Предпосылка № 2: ИЭиОПП и Новосибирская экономико-социологическая школа
Не сразу, но через несколько лет после окончания университета мне посчастливилось, наконец, начать свою работу (сначала в качестве аспиранта, потом научного сотрудника, а затем докторанта) в отделе социальных проблем ИЭиОПП, возглавляемого в те годы академиком Т.И. Заславской. Сегодня деятельность этого коллектива периода 1960-1990-х гг. известна под «маркой» Новосибирской социологической (или экономико-социологической) школы, которая описана в словарях и энциклопедиях, а также широко исследована как отечественными, так и зарубежными науковедами2. Фирменный стиль Академгородка и нашего университета - мультипрофессионализм и свобода - характеризовал и деятельность отдела Т.И. Заславской. Тут трудились философы, экономисты, филологи, математики и «технари». А свобода была не только в самой сути научной работы, но даже в принятом характере обсуждений результатов - на семинарах первыми просили высказаться аспирантов, затем рядовых сотрудников - и далее по старшинству, а заключала обсуждение лидер коллектива Т.И. Заславская. Так «последние становились первыми», что способствовало в дальнейшем становлению самостоятельных ученых, умеющих не только работать в команде, но и развивать самостоятельные концепции.
Особенностями Новосибирской экономикосоциологической школы (НЭСШ), отмеченными в ряде посвященных ей работ, были следующие. Во-первых, постоянное сочетание фундаментальных и прикладных исследований, соединение теоретической и эмпирической работы. Отражением первых служили новые концепции и отрасли знания (например, проект экономической социологии в СССР), предъявляемые коллективом. В свою очередь связь с практикой была обусловлена, с одной стороны, самостоятельно разрабатываемыми источниками данных в ходе полевых исследований, экспедиций, социологических опросов и сбора первичной статистической информации. С другой стороны, от коллектива постоянно требовались обоснованные рекомендации для разных уровней управления - от сельских советов до Совета Министров СССР, что позволяло активно сотрудничать с экс-пертами-управленцами и «держать руку на пульсе» реальной жизни.
Второй особенностью НЭСШ было использование продвинутых математических методов и моделей,
2 Davydova I. Die Novosibirsker Sociologishe Schule: Aufstieg ind Niedergang eines regionalen socialiwissenschaftlichen Zentrums //
Oswald Ingrid, Possekel Ralf, Stykow Petra, Wielgolis Jan (Hg.) So-cialiwissenschaft in Rusland. Bd 2. Berlin, 1997; Иванов В.Н. Новосибирская социологическая школа / Российская социологическая энциклопедия. Т. 2. М.: Мысль, 2003, с. 59. Попков Ю.В., Тюгашев Е. А. Новосибирская экономико-социологическая школа: взгляд со стороны. / Социальные взаимодействия в транзитивном обществе. / Под ред. М. В. Удальцовой. Новосибирск: НГАЭиУ, 2001. Котельникова З.В. Новосибирская экономико-социологическая школа // Экономическая социология. 2004. Т. 5. № 1. Якубович В., Ярошенко С.С. Экономическая социология в России // Экономическая социология. 2001. Т. 2. № 2 и др.
выходящих за рамки обычного количественного анализа экономических и социологических данных. В составе отдела функционировало специальное подразделение высококлассных прикладных математиков, которые были реальными соавторами проводимых в коллективе работ, предлагая и разрабатывая собственные методики.
В-третьих, работа в рамках экономического института и в тесном контакте с представителями естественных наук определила оригинальность общей методологии исследований, характерной для коллектива школы. Ее можно охарактеризовать как системный подход и признание материальной обусловленности социальных процессов. Выражением этого служили системные представления об основных объектах исследований в рамках НЭСШ (от системного представления деревни или образа жизни до социального механизма развития экономики). При этом всегда имела место «привязка» изучаемых объектов к расположению на определенной территории, анализировался уровень социально-производственного развития изучаемых отраслей и регионов, общественная инфраструктура и материальные условия проживания социальных групп.
Отмеченные способы организации обучения и исследований в рамках НГУ и отдела социальных проблем ИЭиОПП можно рассматривать как институциональные предпосылки профессионализации тех выпускников нГу, кто связал в дальнейшем свою научную карьеру с экономической социологией в самом широком ее понимании. Как эти предпосылки повлияли на характер и результаты нашего научного труда? Мне трудно говорить о какой-то тенденции, поскольку я не проводила специализированных исследований. Но в данном случае можно использовать пришедший в социологию из психологии так называемый «биографический метод», являющийся разновидностью case study (анализа случая). С помощью этого метода «на основе субъективных представлений индивида о своей жизни и социальной реальности, выраженной в форме индивидуально-субъективного повествова-ния»3, можно изучать смысловые цепи между несколькими событиями в биографии отдельных лиц, выявлять причины и обусловленность их деятельности и ее результатов. В данном случае рефлексия по поводу собственной биографии дает возможность проанализировать и показать специфику и преемственность полученных за время научной работы результатов, работы, которая начиналась под руководством Т.И. Заславской.
Предпосылка № 3: теоретические достижения коллег
В соответствии с моим нынешним «научным контрактом» в Институте экономики РАН (г. Москва), где я работаю с 2002 г., российское государство платит мне зарплату за результаты в области развития институционально-эволюционной теории. Мои разработки связаны с теорией институциональных матриц и ее приложениями. Они начались еще во время работы в г. Новосибирске в ИЭиОПП в конце 1990-х гг. Само понятие «институциональной матрицы» впервые было
3 Биографический метод в социологии, Социологический словарь . http://mirslovarei.com/content_soc/biograficheskij-metod-v-sociologii-10536.Мт1Электронный ресурс. Просмотр 1 апреля 2012 г.
введено в работах К. Поланьи в 19774 г., затем, вне связи с работами Поланьи, свою трактовку «институциональной матрицы» дал Д. Норт в 1990 г.5 Но в работах этих величайших экономистов категория институциональной матрицы не стала объектом специальных исследований - их теоретические разработки были посвящены другим интересующим их вопросам. Поэтому справедливо сказать, что теория институциональных матриц, известная в ее нынешнем виде6, создавалась в России, а именно, в рамках Новосибирской экономико-социологической школы.
Первоначально концепция об институциональных матрицах опиралась на ряд теоретических результатов, полученных членами НЭСШ в те годы. Наиболее важными для новой теории были, во-первых, положения Т.И. Заславской о методологии системного исследования социальных объектов7, которые позволили сформировать взгляд на общество как целостное образование в единстве образующих его подсистем. Во-вторых, содержащиеся в работах Т. И. Заславской и Р. В. Рывкиной положения о сущности социальных механизмов развития экономики и общества содержали указание на то, что внутренним, глубинным элементом этих механизмов являются институты. Это, наряду с дальнейшим знакомством с работами Д. Норта и других институционалистов, определило статус развиваемой концепции как концепции институциональной. Третьей опорой для развития теории институциональных матриц стало развиваемое в трудах Т. И. Заславской представление об административнотерриториальном делении как о сути социальнорегиональной структуры советского (российского) об-щества9 и важнейшем политическом институте.
В свою очередь, для понимания содержания идеологических институтов в структуре институциональной матрицы большое значение имели теоретические результаты М.А. Шабановой. На основе проведенных эмпирических исследований она констатировала неадекватность использования категории свободы в ее западном понимании для анализа процесса трансформации российского общества. В результате она представила собственную разработанную ею социологическую теорию свободы10. М. А. Шабанова также
4 Polanyi, K. The Livelihood of Man. N.Y., 1977 .
5 North D. Institutions, institutional change and economic performance. Cabbridge University Press, 1990. Перевод на русский язык: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. - М.: Фонд экономической книги "Начала", 1997.
6 Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. М., 2000; 2-е изд. Новосибирск, 2001; Матрица институциональная в социологии. / Социологическая энциклопедия, М: Мысль, 2003, т. 1, с. 609-610; Институциональных матриц теория. / Социологический словарь. / Отв. редакторы Г.В. Осипов, Л.Н. Моск-вичев. М: ИНФРА-М, 2010, с. 153-154 и др.
7 Заславская Т.И. Методология и методика системного изучения советской деревни. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1980.
8 Заславская Т.И. О социальном механизме развития экономики// Пути совершенствования социального механизма развития советской экономики. - Новосибирск: ИЭиОПП СО АН СССР, 1985; Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни: Очерки теории. - Новосибирск: Наука, 1991.
9 Заславская Т.И. Теоретические вопросы исследования социально-территориальной структуры советского общества// Социально-территориальная структура города и села (Опыт типологического анализа). - Новосибирск: ИЭиОПП СО аН СССР, 1982.
10 Шабанова М.А. Социология свободы: трансформирующееся общество. - М.: Московский научный фонд, 2000, Серия "Монография", № 8.
работала в те годы в отделе Т. И. Заславской и до сих пор является одним из наиболее ярких представителей Новосибирской экономико-социологической шко-лы1. В настоящее время М.А. Шабанова, работающая в Москве в НИУ-Высшей школе экономики, известна также своими разработками в области социоэкономики. Она подготовила и опубликовала первый в России учебник по новой дисциплине11. Корни этого оригинального научного направления, как отмечает сама М.А. Шабанова, также связаны с НЭСШ и разработками Т.И. Заславской.
Пожалуй, наиболее важное значение в становлении гипотезы об институциональных матрицах имела теория раздаточной экономики О.Э. Бессоновой12. Мы тесно сотрудничали с О.Э. Бессоновой в совместном проекте, организованном Агентством международного развития Правительства США в г. Новосибирске в 1992-1996 гг. В те годы я стала приверженцем развиваемого О. Э. Бессоновой подхода к анализу экономических систем.
Наиболее важными его чертами, которые я разделяю до сих пор и на которые опираюсь при разработке теории институциональных матриц, стали следующие. Во-первых, это положение об объективном характере нерыночных экономических систем (отмеченное ранее в исследованиях В. Ойкена в 1947 г. и К. Поланьи в 1977 г.), и, что особенно важно, отнесенность России к системе именно такого типа - Бессонова называет их раздаточными экономиками. Во-вторых, О. Э. Бессонова впервые (насколько мне известно) обратила внимание на роль института служебного труда в такого рода экономиках, и теперь мне представляется невозможным рассуждать о специфике нерыночных экономик (вслед за К. Поланьи я называю их редистрибу-тивными) без учета действия данного института. Третьей плодотворной идеей О. Э. Бессоновой является идея о характере институциональных обменов между государствами с разным типом институционального устройства. Эти обмены являются как объективно необходимыми, так и имеют свои пределы. На мой взгляд, теоретическая и практическая разработка этого положения до сих недостаточна в экономической и социологической науке, выражением чего служит непоследовательность российской политики при заимствования «институционального» зарубежного опыта. Наконец, О.Э. Бессонова указала на специфический институт жалоб и обращений в раздаточных экономиках. И хотя дискуссии о месте этого института (в экономической, по мнению О.Э.Бессоновой) или в политической (по моему мнению) подсистеме продолжаются, роль этого института несомненно важна, особенно в нашей стране.
Без опоры на описанные фундаментальные результаты моих коллег, сотрудников отдела социальных проблем ИЭиОПП СО рАн, как и без научной атмосферы НЭСШ, создаваемой Т.И. Заславской и под-
11 Шабанова М.А. Социоэкономика. Для экономистов, менеджеров, госслужащих. М.: Экономика, 2012.
12 Бессонова О.Э. Раздаток как нерыночная система // Известия СО РАН. Сер. Регион: экономика и социология. 1993. Вып. 1.; Бессонова О.Э. Институциональная теория хозяйственного раз-
вития России: Автореф. дис... д-ра социолог. наук. Новосибирск,
ИЭ и ОПП СО РАН, 1998; Бессонова О.Э. Институты раздаточной экономики России: ретроспективный анализ. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1997; Бессонова О. Э. Раздаток: институциональ-
ная теория хозяйственного развития России. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1999 и др.
держиваемой всем научным коллективом, невозможно было бы построение теории институциональных матриц, развитием и приложениями которой я занимаюсь до сих пор.
Результат научной деятельности: теория институциональных матриц
Основная идея данной теории13 состоит в том, что многообразие институциональных структур древних и современных государств моделируется в виде взаимодействия двух основных «институциональных матриц». Они названы Х- и Y-матрицами. Институциональная матрица (от лат. matrix - матка, первичная модель) представляет собой устойчивый исторически сложившийся комплекс взаимосвязанных базовых институтов, регулирующих функционирование основных общественных сфер: экономики, политики и идеологии. Базовые институты, являясь историческими инвариантами и сохраняя присущее им содержание, «развертываются» и проявляют себя в разнообразных постоянно развивающихся институциональных формах, специфика которых зависит от цивилизационного контекста и исторического времени конкретных обществ.
Анализ обширного эмпирического материала, начиная с древнейших государств Египта и Месопотамии и заканчивая современными странами, показал, что в структуре общества доминирует, как правило, либо Х-, либо Y-матрица, и это доминирование имеет исторически устойчивый характер . Чем же различаются Х- и Y-матрицы? Они различаются между собой содержанием образующих их базовых институтов.
Для X-матрицы характерен следующий набор базовых институтов:
- в экономической сфере - институты редистрибу-тивной экономики (термин К. Поланьи). К ним относятся
- институты верховной условной собственности;
- служебного труда (впервые исследован в работах О.Э. Бессоновой);
- кооперации;
- редистрибуции (аккумуляции-согласования-распределения);
- Х-эффективности (об этом см. работы Х. Лебенстайна), т.е. снижения издержек нерыночными методами. Сущностью редистрибутивных экономик является обязательное опосредование центром движения благ и прав по их производству и использованию;
- в политической сфере - институты унитарного политического устройства:
- административно-территориального деления;
- иерархической вертикали власти во главе с центром;
- назначений;
- общих собраний и единогласия;
- обращений по инстанциям;
- в идеологической сфере - институты коммунитар-ной идеологии, основное содержание которой состоит в доминировании коллективных, общих ценностей, приоритете «Мы» над «Я». К ним относятся
- институты коллективизма;
- эгалитаризма;
- порядка, ориентированной на благополучие трудовой мотивации и интегрально-холистические стереотипы мышления.
Предполагается, что институты Х-матрицы домини-
13 Подробнее см. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Введение в Х-Y- теорию. Санкт-Петербург: Не-стор-История, 2013.
14 Liebenstein H. Allocative Efficiency vs. X-Efficiency, American Economic Review, 1966. 56(3). June. 392-415; Leibenstain H. General X-efficiency theory and economic development. 1978. Oxford Univercity Press, New-York etc
руют в России, Китае и др. странах Азии, а также в большинстве стран Латинской Америки.
В свою очередь, Y-матрица образована следующими базовыми институтами:
- в экономической сфере - институты рыночной экономики:
- частной собственности;
- наемного труда;
- конкуренции;
- обмена (купли-продажи);
- Y-эффективности (извлечения прибыли);
- в политической сфере - институты федеративного политического устройства:
- федерации;
- самоуправления и субсидиарности;
- выборов;
- многопартийности и демократического большинства; судебных исков;
- в идеологической сфере - институты субсидиарной идеологии, закрепляющие приоритет «Я» над «Мы», примат личности, ее прав и свобод по отношению к ценностям сообществ более высокого уровня. Последние, соответственно, имеют субсидиарный, подчинительный, по отношению к личности, характер. Это институты индивидуализма; стратификации; свободы, денежно-ориентированной трудовой мотивации, ре-дукционистско-дискретные стереотипы мышления.
Y-матрица, как можно видеть, превалирует в странах Европы, Северной Америки, Австралии и Новой Зеландии.
Тип институциональных матриц формируется под влиянием ряда факторов, но важнейшим служит свойство материально-технологической среды данного государства. Выделяются два присущих ей альтернативных свойства: коммунальность или некоммуналь-ность15. Коммунальная среда определяет высокую вероятность доминирования институтов Х-матрицы, а некоммунальная среда обусловливает, как правило, доминирование институтов Y-матрицы.
На протяжении развития государств в них сохраняется доминирующее положение либо Х-, либо Y-матрицы, что обеспечивает целостность, выживание и развитие соответствующего типа общества. При этом институты из матрицы противоположного типа - комплементарные институты, - играют вспомогательную роль, необходимо «дополняя до целого» институциональную общественную структуру. Как в генетике, доминантный ген, подавляя необходимый рецессивный, задает проявляющиеся признаки живого организма, так и доминантные институты определяют характер складывающейся в обществе институциональной среды, задают рамки и ограничения для действия необходимых комплементарных, вспомогательных институтов.
Наблюдения показывают, что если доля комплемен-
15 Впервые понятие «коммунальности» материальнотехнологической среды введено в 1996 г. (Бессонова О.Э., Кирдина С.Г., О'Салливан, Рыночный эксперимент в раздаточной экономике России. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1996, с. 20-24. См. также Bessonova O., Kirdina S., O'Sullivan R. Market Experiment in the Housing Economy of Russia. Novosibirsk, 1996, p. 16-17) и затем развивалось в работах: Кирдина С.Г. Экономические институты России: материально-технологические предпосылки развития// Общественные науки и современность, 1999, № 6; Литвинцева Г. П. Продуктивность экономики и институты на современном этапе развития России. Новосибирск: Наука, 2004, с, 50-51.
тарных институтов недостаточна, тогда «засилье» доминантных институтов приводит общества к кризисам или застою. Такая ситуация сложилась, например, перед распадом СССР, когда господствовали Х-институты, а необходимые комплементарные Y-институты подавлялись и существовали, как правило, в латентных или нелегальных формах. В то же время излишнее внедрение комплементарных институтов с попытками заместить ими матрицу доминантных институтов приводит к социальным потрясениям и революциям. Российская революция начала ХХ века служит здесь хорошей иллюстрацией. Она стала реакцией на тотальное «развитие капитализма в России», когда традиционно доминирующие в стране институты Х-матрицы активно замещались альтернативными институтами Y-матрицы.
С точки зрения теории институциональных матриц социально-экономическая политика представляет собой, как правило, постоянный поиск оптимального институционального баланса между доминантными и комплементарными институтами, соответствующего временнОму, глобальному и другим контекстам, а также возникающим вызовам.
Выводы: о преемственности и ответственности в научной деятельности
Представленная здесь «биографическая рефлексия институционалиста» имела целью показать преемственность нашей научной деятельности, роль alma mater, наших учителей и первых научных коллективов в профессиональной судьбе. Сохраняя преемственность, мы должны идти дальше, что каждый из нас старается делать по мере необходимости.
Исполнится ли моя детская мечта о том, чтобы послужить стране? Ведь я стала не практикующим экономистом, а, как и Татьяна Ивановна Заславская, своего рода «академическим писакой»... Но меня поддерживает мысль, высказанная великим Дж. М. Кейнсом три четверти века назад. Он писал, что «.идеи экономистов и политических мыслителей - и когда они правы и когда они ошибаются - имеют гораздо большее значение, чем это принято думать. В действительности только они и правят миром. Безумцы, стоящие у власти, которые слышат голоса с неба, извлекают свои сумасбродные идеи из творений какого-нибудь академического писаки, сочинявшего несколько лет назад»16. Может, и нас когда-нибудь услышат? Так что ответственность «быть экономистом», пусть даже академическим, по-прежнему велика, особенно у нас в России.
Список литературы:
1. Davydova I. Die Novosibirsker Sociologishe Schule: Aufstieg ind Niedergang eines regionalen socialiwissenschaftlichen Zentrums // Oswald Ingrid, Possekel Ralf, Stykow Petra, Wielgolis Jan (Hg.) So-cialiwissenschaft in Rusland. Bd 2. Berlin, 1997;
2. Иванов В.Н. Новосибирская социологическая школа / Российская социологическая энциклопедия. Т. 2. М.: Мысль, 2003, с. 59.
3. Попков Ю.В., Тюгашев Е. А. Новосибирская экономикосоциологическая школа: взгляд со стороны. / Социальные взаимодействия в транзитивном обществе. / Под ред. М. В. Удальцо-вой. Новосибирск: НГАЭиУ, 2001.
4. Котельникова З.В. Новосибирская экономико-социологическая школа // Экономическая социология. 2004. Т. 5. № 1.
16Keynes J.M. The General Theory of Employment, Interests and Money. London: Mc Millan, 1936, p. 383-384. Цит. по Кейнс Дж. М. Избранные произведения. М: Экономика, 1993.
5. Якубович В., Ярошенко С.С. Экономическая социология в России // Экономическая социология. 2001. Т. 2. № 2
6. Биографический метод в социологии, Социологический словарь . http://mirslovarei.com/content_soc/biograficheskij-metod-v-sociologii-10536.htmlЭлектронный ресурс. Просмотр 1 апреля 2012 г.
7. Polanyi, K. The Livelihood of Man. N.Y., 1977 .
8. North D. Institutions, institutional change and economic performance. Cabbridge University Press, 1990. Перевод на русский язык: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. - М.: Фонд экономической книги "Начала", 1997.
9. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. М., 2000; 2-е изд. Новосибирск, 2001 ;
10. Матрица институциональная в социологии. / Социологическая энциклопедия, М: Мысль, 2003, т. 1, с. 609-610;
11. Институциональных матриц теория. / Социологический словарь. / Отв. редакторы Г.В. Осипов, Л.Н. Москвичев. М: ИНФРА-М, 2010, с. 153-154 и др.
12. Заславская Т.И. Методология и методика системного изучения советской деревни. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1980.
13. Заславская Т.И. О социальном механизме развития экономики// Пути совершенствования социального механизма развития советской экономики. - Новосибирск: ИЭиОПП СО АН СССР, 1985;
14. Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни: Очерки теории. - Новосибирск: Наука, 1991.
15. Заславская Т.И. Теоретические вопросы исследования социально-территориальной структуры советского общества// Социально-территориальная структура города и села (Опыт типологического анализа). - Новосибирск: ИЭиОПП СО аН СССР, 1982.
16. Шабанова М.А. Социология свободы: трансформирующееся общество. - М.: Московский научный фонд, 2000, Серия "Монография", № 8.
17. Шабанова М.А. Социоэкономика. Для экономистов, менеджеров, госслужащих. М.: Экономика, 2012.
18. Бессонова О.Э. Раздаток как нерыночная система // Известия СО РАН. Сер. Регион: экономика и социология. 1993. Вып. 1.;
19. Бессонова О.Э. Институциональная теория хозяйственного развития России: Автореф. дис... д-ра социолог. наук. Новосибирск, ИЭ и ОПП СО РАН, 1998;
20. Бессонова О.Э. Институты раздаточной экономики России: ретроспективный анализ. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1997;
21. Бессонова О. Э. Раздаток: институциональная теория хозяйственного развития России. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1999
22. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Введение в Х-Y- теорию. Санкт-Петербург: Нестор-История, 2013.
23. Liebenstein H. Allocative Efficiency vs. X-Efficiency, American Economic Review, 1966. 56(3). June. 392-415;
24. Leibenstain H. General X-efficiency theory and economic development. 1978. Oxford Univercity Press, New-York etc
25. Бессонова О.Э., Кирдина С.Г., О'Салливан, Рыночный эксперимент в раздаточной экономике России. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1996, с. 20-24.
26. Bessonova O., Kirdina S., O'Sullivan R. Market Experiment in the Housing Economy of Russia. Novosibirsk, 1996, p. 16-17)
27. Кирдина С.Г. Экономические институты России: материальнотехнологические предпосылки развития// Общественные науки и современность, 1999, № 6;
28. Литвинцева Г. П. Продуктивность экономики и институты на современном этапе развития России. Новосибирск: Наука, 2004, с, 50-51.
29. Keynes J.M. The General Theory of Employment, Interests and Money. London: Mc Millan, 1936, p. 383-384.
30. Кейнс Дж. М. Избранные произведения. М: Экономика, 1993.
6. Bessonova O., Kirdina S., O'Sullivan R. Market Experiment in the Housing Economy of Russia. Novosibirsk, 1996, p. 16-17)
7. Keynes J.M. The General Theory of Employment, Interests and Money. London: Mc Millan, 1936, p. 383-384.
Reference list:
1. Davydova I. Die Novosibirsker Sociologishe Schule: Aufstieg ind Niedergang eines regionalen socialiwissenschaftlichen Zentrums // Oswald Ingrid, Possekel Ralf, Stykow Petra, Wielgolis Jan (Hg.) So-cialiwissenschaft in Rusland. Bd 2. Berlin, 1997;
2. Polanyi, K. The Livelihood of Man. N.Y., 1977 .
3. North D. Institutions, institutional change and economic performance. Cabbridge University Press, 1990.
4. Liebenstein H. Allocative Efficiency vs. X-Efficiency, American Economic Review, 1966. 56(3). June. 392-415;
5. Leibenstain H. General X-efficiency theory and economic development. 1978. Oxford Univercity Press, New-York etc
