CC BY
41
УДК 343 .8 АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВИЧ ГРИШКО,
доктор юридических наук, профессор, уполномоченный по правам человека в Рязанской области (правительство Рязанской области), e-mail: [email protected]
ОБ ИМПЛЕМЕНТАЦИИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИИ И ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН О НАКАЗАНИЯХ В ВИДЕ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ
Реферат: в статье рассматриваются актуальные проблемы имплементации норм зарубежного законодательства, международного права в национальное уголовно-исполнительное законодательство, приводятся конкретные примеры из законов стран Германии, Польши, Англии, Норвегии, Франции, Беларуси, которые заслуживают внимания российского законодательства с точки зрения введения аналогичных норм в национальное законодательство, в частности дифференциация лиц молодежного возраста в местах лишения свободы (Англия); оставление больных осужденных в исправительном учреждении после окончания срока наказания (Польша); создание изолированных участков для осужденных женщин при других исправительных учреждениях, для несовершеннолетних женского пола при исправительных учреждениях для несовершеннолетних мужского пола; формирование стартового капитала - ежемесячных отчислений в сумме, способной обеспечить существование осужденных в начальный период после освобождения, а также лиц, имеющих право на получение от них алиментов (Германия); одиночное заключение в начальный период пребывания в исправительном учреждении (Германия, Франция); изучение осужденными-иностранцами языка страны пребывания (Германия, Франция); превентивный надзор (Беларусь).
При решении вопросов об имплементации тех или иных норм зарубежного законодательства, международных конвенций, решений Европейского суда по правам человека следует исходить из их соотношений с Конституцией Российской Федерации, нормы которой носят определяющий характер при решении данного вопроса.
Ключевые слова: имплементация, международное законодательство, Конституция Российской Федерации, Европейский суд по правам человека, лишение свободы, права человека.
История развития систем уголовных наказаний в России и зарубежных странах свидетельствует о том, что одной из характерных их черт является наличие в них наказания в виде лишения свободы. Какие бы новые виды наказаний ни вводились, трансформировались, видоизменялись, лишение свободы присутствовало всегда. Вместе с тем данный вид наказания в силу известных обстоятельств был и остается проблемным. Не случайно его реформирование занимает центральное место в Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года. Отсюда особый интерес к опыту применения, исполнения и отбывания этого наказания в зарубежных странах. Изучение данного опыта позволяет констатировать, что целый ряд его элементов заслуживает внимания российского законодателя, практики деятельности исправительных учреждений по исполнению лишения свободы, в частности раздельное размещение разных возрастных категорий: несовершеннолетних осужденных (от 14 до 16 лет и от 16 до 18 лет), осужденных молодеж-
ного возраста: от 18 до 21 года и от 21 года до 25 лет (Англия, Польша).
Резолюцией (66) 25 Комитета министров Совета Европы от 30 апреля 1966 г. [1, с. 97-98] рекомендуется создание специальных учреждений, которые будут обеспечивать позитивное и подходящее для молодых преступников некарательное воздействие, принимая во внимание их возраст, уровень развития и индивидуальные потребности.
В плане лучшего изучения личности осужденного в первоначальный период отбывания наказания заслуживает внимания опыт Германии и Франции. В ФРГ все сужденные первые полгода находятся в условиях строго одиночного заключения. В этот период проводится его изучение, результаты которого обсуждаются каждые два месяца. На основании такого изучения определяются условия заключения, вид работы, обучения, медицинская помощь, характер воспитательного и религиозного воздействия. Во Франции этот период пребывания осужденного в тюрьме составляет один год.
В условиях большой территории Российской Федерации вызывает трудности исполнение лише-
© Гришко А. Я., 2016
ния свободы в отношении осужденных женщин, особенно несовершеннолетнего возраста. Создание для них соответствующих учреждений в каждом регионе практически невозможно. Организация исполнения лишения свободы в отношении их в нескольких регионах вызывает много других вопросов, главным из которых является отдаленность от места жительства осужденного, что обусловливает наступление неблагоприятных последствий. В Германии этот вопрос решается путем создания специальных изолированных участков для осужденных женщин при других исправительных учреждениях, для несовершеннолетних женского пола при исправительных учреждениях для несовершеннолетних мужского пола.
Среди других положительных моментов, имеющих место в законодательной и пенитенциарной практике Германии:
- предоставление осужденному возможности выполнять работы, проходить профессиональное обучение или повышение квалификации на основании свободных трудовых отношений вне исправительного учреждения, оплата из дохода, получаемого осужденным содержания в исправительном учреждении (проживания, питания);
- формирование стартового капитала - ежемесячных отчислений в размере четырех седьмых дохода осужденного до достижения определенного размера суммы, способной обеспечить в течение четырех недель существование осужденного после освобождения, а также лиц, имеющих право на получение от него алиментов. Данным капиталом осужденный может распорядиться только после освобождения;
- учет профессиональной подготовки при решении вопроса об условно-досрочном освобождении.
Для российской пенитенциарной практики вполне приемлем опыт ФРГ относительно создания в исправительном учреждении центра обслуживания и координации, в котором осужденный может получить бесплатную консультацию об имеющихся рабочих местах в мастерских и цехах исправительного учреждения; получения осужденными, добросовестно выполняющими назначенные им работы, дополнительно к денежным средствам одного выходного дня; проведения социальной терапии как особой формы реабилитационной работы при отбывании лишения свободы, в частности, с лицами, осужденными за сексуальные преступления.
В связи с ростом числа осужденных иностранцев, отбывающих наказания в исправительных учреждениях ФСИН России, вызывает интерес опыт пенитенциарных учреждений Германии, Франции
по изучению иностранными осужденными иностранного языка, в первую очередь языка страны пребывания.
Российскую пенитенциарную систему может заинтересовать практика исполнения краткосрочного лишения свободы во Франции: лица, приговоренные к лишению свободы до одного года включительно, содержатся в полной изоляции в одиночных камерах.
В плане повышения доверия осужденных к администрации исправительного учреждения, степени обоснованности при наложении на них взысканий, уменьшения при этом коррупционной составляющей обращает на себя внимание процедура рассмотрения случаев нарушений в английских тюрьмах, включающая в себя изучение дела начальником тюрьмы в присутствии самого заключенного и тюремного служащего, который его обвиняет в совершении нарушения, предварительное сообщение при этом предмета обвинения; предоставление заключенному времени для подготовки своей защиты; предоставление ему права задавать вопросы обвинителю, вызывать своих свидетелей; наличие права на обжалование решения в вышестоящую инстанцию.
В области усиления соблюдения прав человека, дифференциации подхода к осужденному в зависимости от его национальности, вероисповедания, языка вызывает интерес практика исполнения наказания в виде лишения свободы в Англии в отношении национальных, языковых и религиозных меньшинств.
Заслуживает внимания и практика закрепления в норвежских тюрьмах за заключенным куратора. Если в исправительных колониях России эту роль в определенной степени выполняет начальник отряда, то в условиях тюрьмы этого нет. В плане оказания помощи заключенному это имеет важное значение.
Как положительный фактор следует оценить наделение тюремного священника в норвежской тюрьме посреднической миссией между различными религиозными конфессиями. Если заключенный исповедует другую религию, то тюремный священник может стать посредником в установлении контакта между заключенным и духовным лицом соответствующей религии.
Вызывает интерес наличие консультативных органов при начальнике тюрьмы: совет отдела, совет надзора. Они рассматривают и выносят решения по вопросам, касающимся содержания заключенных. В плане объективности рассмотрения вопросы повышения уровня гарантированности законности при исполнении наказаний деятельность таких советов, безусловно, является серьезным подспорьем.
Совещательный орган имеет место в польских тюрьмах - пенитенциарные комиссии из числа сотрудников учреждения. К их работе с правом совещательного голоса привлекаются представители обществ, фондов, организаций и учреждений, религиозных обществ. Данные комиссии определяют индивидуальные программы воздействия на осужденного и оценивают их исполнение, а также прогресс осужденного в школе или на курсах.
В практике правозащитной деятельности одним из актуальных вопросов является освобождение больных осужденных. При их решении возникают трудности, связанные с продолжением лечения после освобождения из мест лишения свободы, с социальной реабилитацией. В этом отношении заслуживает внимания законодательная практика Польши. Согласно § 4 ст. 167 УИК Польши, если освобожденный из тюремного учреждения нуждается в больничном лечении, а его состояние здоровья не позволяет перевестись в публичную больницу, он остается на лечении в тюремном учреждении до момента, когда его состояние здоровья позволит это сделать. Данная норма применяется лишь тогда, когда освобожденный выразит согласие на лечение в тюремном учреждении, что должно быть подтверждено его подписью в личной медицинской документации. В случае невозможности выражения освобожденным согласия решение о его оставлении на лечение в тюремном учреждении принимает директор учреждения по предложению врача (§ 5 УИК Польши).
Если освобожденный осужденный не способен по состоянию здоровья самостоятельно вернуться к месту прописки или постоянного местожительства без прописки, администрация тюремного учреждения обязана в период, препятствующий освобождению, установить контакт с семьей, близкими лицами или указанным осужденным другим лицом и поставить его в известность о дате освобождения. В случае если действия администрации тюремного учреждения не принесли результатов, администрация обязана предоставить освобожденному помощь в путешествии до места прописки или постоянного местожительства без прописки или до публичной больницы (§ 6 УИК Польши).
Если такой освобожденный не выразит согласия на дальнейшее лечение в тюремном учреждении, врач сообщает ему о возможных последствиях отказа от лечения. Факт отказа должен быть подтвержден подписью освобожденного в его медицинской документации, а в случае отказа в подписи - официальной запиской об этом обстоятельстве (§ 7 УИК Польши). По нашему мнению, приведенный законодательный опыт может быть учтен в деле совершенствования мер по социаль-
ной реабилитации лиц, освобожденных из мест лишения свободы, предусмотренных российским законодательством (Федеральный закон от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации»; приказ Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 6 ноября 2014 г. № 870н «Об утверждении Порядка направления граждан в стационарные организации социального обслуживания со специальным социальным обслуживанием»).
В целях совершенствования мер по предупреждению постпенитенциарного рецидива преступлений нельзя не отметить законодательство Польши, Германии, которое в первом случае предусматривает помещение особо опасных преступников после освобождения из мест лишения свободы в специальные закрытые центры для принудительного лечения на неопределенный срок, во втором -применение превентивного заключения. Несмотря на то что «немецкий институт превентивного заключения в последние годы стал объектом постоянной критики со стороны как специалистов, так и общественности» [2, с. 18], он, по нашему мнению, нуждается в более внимательном анализе с точки зрения возможного использования его отдельных элементов в национальной законодательной практике.
Вызывает интерес законодательная практика установления профилактического наблюдения и превентивного надзора в Республике Беларусь. При всей схожести с административным надзором, имеющим место в России, профилактическое наблюдение, превентивный надзор и имеют существенные отличия, в частности осуществление их уголовно-исполнительными инспекциями. Для оказания помощи уголовно-исполнительной инспекции в проведении отдельных мероприятий при осуществлении превентивного надзора могут привлекаться работниками иных служб органов внутренних дел члены наблюдательных комиссий и граждане, выполняющие обязанности по охране общественного порядка (ч. 5 ст. 200 УИК Республики Беларусь). Профилактическим наблюдением и превентивным надзором охватывается больший круг лиц, чем при административном надзоре.
Профилактическое наблюдение осуществляется за всеми лицами в течение срока судимости после отбытия ими наказания или условно-досрочного освобождения от наказания за тяжкое или особо тяжкое преступление.
При сопоставлении законодательных норм России и зарубежных стран, определяющих систему уголовных наказаний, порядок и условия их отбывания и исполнения, при формировании форм и
основных направлений имплементации зарубежного законодательства в уголовное и уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации мы исходим из того, что нет и не может быть законодательной системы, которую можно просто у кого-то позаимствовать, не беря во внимание собственной правовой и культурной жизни. «Ключевую роль в регулировании переплетающихся спонтанных порядков играет традиция, создающая не до конца формализованные метаправила, которые люди не всегда могут четко изложить, но которые они соблюдают» [3]. В данном случае уместно привести позитивный национальный опыт России.
Прежде всего следует отметить, что действующее российское уголовно-исполнительное законодательство не только воплощает в себе соответствующие конституционные нормы, но и во многом превосходит по своему содержанию нормы, содержащиеся в международных правовых документах, в законодательстве зарубежных государств.
Так, Минимальные стандартные правила обращения с заключенными в качестве меры безопасности прямо допускают применение смирительной рубашки. В законодательстве Российской Федерации смирительная рубашка вообще не фигурирует в перечне специальных средств, которые могут применяться сотрудниками как уголовно-исполнительных органов, так и полиции. Закон РФ от 21 июля 1993 г. № 5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» установил исчерпывающий перечень случаев, при которых сотрудники уголовно-исполнительной системы могут применять специальные средства (ст. 30).
В другом случае пр. 32 Минимальных стандартных правил обращения с заключенными допускает применение к осужденным взысканий, сопровождающихся сокращением питания. Важно лишь, чтобы это было официально удостоверено врачом. Действующее уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации допускает питание по пониженным нормам только в отношении неработающих осужденных, содержащихся в штрафных изоляторах, помещениях камерного типа или одиночных камерах (ч. 4 ст. 118 УИК РФ). Установление таких норм не является наказанием за какое-либо правонарушение.
Ни в какое сравнение не идет законодательная и пенитенциарная практика большинства европейских стран в вопросе поддержания связей с семьей и близкими родственниками посредством предоставления заключенным права на свидание. Законодательство европейских стран, как правило, предусматривает двухчасовые краткосрочные свидания (в Германии: краткосрочное - не менее одного ча-
са в месяц; длительное - 4-5 часов в месяц без права совместного проживания).
В отличие от зарубежного законодательства ст. 89 УИК РФ определяет, что осужденным к лишению свободы предоставляются краткосрочные свидания продолжительностью четыре часа и длительные свидания продолжительностью трое суток на территории исправительного учреждения. Осужденным могут также предоставляться длительные свидания продолжительностью пять суток с проживанием вне исправительного учреждения. УИК РФ допускает проведение длительного свидания осужденного не только с близкими родственниками, но и с иными лицами (в исключительных случаях с разрешения начальника учреждения).
Российское законодательство и практика исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы получили положительную оценку со стороны международного сообщества. «Следует пересмотреть концепцию современной тюрьмы. Сложилось представление о тюрьме, как о сооружении, окруженном высокими стенами, с заборами и засовами, где заключенные находятся под постоянным надзором и контролем. Россия подает пример другой организации лишения свободы: основной вид учреждения - исправительная колония, в которой осужденные имеют относительную свободу передвижения в рамках контролируемой и охраняемой территории. Одновременно во многих европейских государствах наметилась опасная тенденция строительства особо охраняемых тюрем с жестким режимом содержания. Совету Европы следует обсудить этот вопрос» [4, с. 5], - говорится в резолюции Европейской конференции директоров тюремных ведомств (Швеция, 2009 г.).
Вопросы имплементации норм в сфере исполнения наказаний следует рассматривать, по крайней мере, в двух аспектах: адаптацию соответствующих норм зарубежного законодательства в российском уголовно-исполнительном праве и наоборот - адаптацию норм российского законодательства в законодательстве зарубежных стран. Безусловно, в основе этого лежат традиции национальных государств, их менталитет. Основным базисом при решении данных вопросов является соответствие тех или иных новелл Конституции Российской Федерации. Это касается и норм, содержащихся в различного рода международных конвенциях, решений Европейского суда по правам человека.
Характерный пример приводит А. Бастрыкин. Постановлением ЕСПЧ от 4 июля 2013 г. по делу «Анчу-гов и Гладков против России» признано, что наличие в российском законодательстве ограничения избирательного права лиц, осужденных по приговору суда, является нарушением ст. 3 «Право на свободные вы-
боры» протокола № 1 к Конвенции о защите права избирать и быть избранными гражданами, содержащимися в местах лишения свободы по приговору суда [5]. «Между тем согласие России на исполнение такого постановления означало бы нарушение ч. 1 ст. 15, ч. 3 ст. 32, ст. 79 Конституции РФ», - замечает он [5].
В постановлении Конституционного Суда Российской Федерации по делу о проверке конституционности положений ст. 1 Федерального закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протокола к ней», пп. 1 и 2 ст. 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации, ч. 1 и 4 ст. 13, п. 14 ч. 3 ст. 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, ч. 1 и 4 ст. 15, п. 4 ч. 1 ст. 350 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и п. 2 ч. 4 ст. 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы от 14 июля 2015 г. по этому вопросу отмечается, что «как следует из Конституции Российской Федерации, ее ст. 4 (ч. 1), 15 (ч. 1) и 79, закрепляющих суверенитет России, верховенство и высшую юридическую силу Конституции Российской Федерации и недопустимость имплементации в правовую систему государства международных договоров, участие в которых может повлечь ограничение прав и свобод человека и гражданина или допустить какие-либо посягательства на основы конституционного строя Российской Федерации и тем самым нарушить конституционные предписания, ни Конвенция о защите прав человека и основных свобод как международный договор Российской Федерации, ни основанные на ней правовые позиции Европейского суда по правам человека, содержащие оценки национального законодательства либо касающиеся необходимости изменения его положений, не отменяют для российской правовой системы приоритет Конституции Российской Федерации и потому подлежат реализации в рамках этой системы толь-
ко при условии признания высшей юридической силы именно Конституции Российской Федерации.
Будучи правовым демократическим государством, Россия как член мирового сообщества, в котором действуют общепризнанные принципы и нормы международного права, заключает международные договоры и участвует в межгосударственных объединениях, передавая им часть своих полномочий (преамбула, ч. 1 ст. 1, ч. 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17, ст. 79 Конституции Российской Федерации), что, однако, не означает ее отказ от государственного суверенитета, относящегося к основам конституционного строя и предполагающего верховенство, независимость и самостоятельность государственной власти, полноту законодательной, исполнительной и судебной власти государства на всей его территории и независимость в международном общении, а также являющегося необходимым качественным признаком Российской Федерации, характеризующим ее конституционно-правовой статус (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 7 июня 2000 г. № 10-П)».
Решение вопроса имплементации норм зарубежного законодательства в российское законодательство и наоборот требует создания соответствующего механизма реализации. Авторами предлагаются разные варианты его создания. Так, доктор права университета Потсдама (Германия) О. Р. Гулина предлагает в этих целях создать двусторонние рабочие группы, комиссии из числа специалистов, способных дать должную правовую оценку законодательным инициативам с учетом особенностей национального права двух государств [6, с. 141].
Представляется, что можно пойти и дальше: создать многосторонние рабочие группы под эгидой соответствующего подразделения Организации Объединенных Наций, прежде всего по вопросам гармонизации законодательства государств в сфере исполнения наказаний, касающихся обеспечения реализации прав и законных интересов осужденных.
Список литературы
1. Сборник документов и материалов Совета Европы и Европейского Суда по правам человека по вопросам пенитенциарной системы. М., 2003.
2. Воробьев Ю. А. Институт превентивного заключения в Германии: история и современное состояние (правовой аспект) // Человек: преступление и наказание. 2015. № 1. С. 18.
3. Зорькин В. Право эпохи модерна. О том, каковы юридические уроки предыдущих попыток модернизации России // Рос. газ. 2010. 25 июня.
4. Overcrowded рЙ80П8: looking for solutions: inclusion by the general rapporteur of the 15th œnference of directors of prison administrations. Edinburgh, 9-11 september, 2009.
5. Козлова Н. Александр Бастрыкин предлагает исключить из Конституции РФ нормы о приоритете международного права // Рос. газ. 2015. 24 июля.
6. Гулина О. Р. Пенитенциарная система Федеральной Республики Германия в современных условиях // Российский юридический журнал. 2012. № 4. С. 141.
ALEXANDER YAKOVLEVICH GRISHKO,
dsc in law, professor, human rights commissioner in the Ryazan region (Government of the Ryazan region), e-mail: [email protected]
ON IMPLEMENTING THE LEGISLATION OF RUSSIA AND OF SOME FOREIGN COUNTRIES ON THE PUNISHMENTS OF DEPRIVATION OF LIBERTY
Annotation: the article is devoted to the vital problems of implementing the standards of foreign legislation and international law in the national penal legislation. The examples are given from the legislation of Germany, Poland, England, Norway, France, Belarus that deserve attention of the Russian legislation in the context of introducing similar standards into the national legislation. These standards are: differentiation of youthful prisoners (England); detention of ill prisoners in correctional facilities after the termination of their sentence (Poland); setting up of separate places for female convicts at the other correctional facilities as well as for female juveniles at the correctional facilities for male juveniles; creation of initial capital - monthly deductions to provide for the life of the convicts after their release, as well as for the life of the persons entitled to the alimony from them (Germany); a solitary confinement of prisoners during their early stay in a correctional facility (Germany, France); learning the language of the country of residence by the convicted foreigners (Germany, France); preventive supervision (Belarus).
It is emphasized that when discussing the issues of implementing some standards of foreign legislation, international conventions, resolutions of the European Court of Human Rights, it is necessary to proceed from their compliance with the Constitution of the Russian Federation. Its standards are of the uppermost significance for solving the problem.
Key words: implementation, international legislation, Constitution of the Russian Federation, European court of human rights, imprisonment, human rights.
References
1. Sbornik dokumentov i materialov Soveta Evropy i Evropejskogo Suda po pravam cheloveka po voprosam penitenciarnoj sistemy [The collection of documents and materials of the Council of Europe and European Court of Human Rights concerning penal system]. Moscow, 2003.
2. Vorob'ev Ju. A. Institut preventivnogo zakljuchenija v Germanii: istorija i sovremennoe sostojanie (pra-vovoj aspekt) [Institute of the preventive conclusion in Germany: history and current state (legal aspect)]. Chelovek: prestuplenie i nakazanie - Man: crime and punishment, 2015, no. 1, p. 18.
3. Zor'kin V. Pravo jepohi moderna. O tom, kakovy juridicheskie uroki predydushhih popytok modernizacii Rossii [Right of an era of a modernist style. About what legal lessons of the previous attempts of modernization of Russia]. Rossijskaja gazeta - Russian newspaper, 2010, 25 June.
4. Overcrowded Prisons: Looking for Solutions: Conclusion by the General Rapporteur of the 15th Conference of Directors of Prison Administrations. Edinburgh, 9-11 September, 2009.
5. Kozlova N. Aleksandr Bastrykin predlagaet iskljuchit' iz Konstitucii RF normy o prioritete mezhdunarod-nogo prava [Alexander Bastrykin suggests to exclude norms on a priority of international law from the Constitution of the Russian Federation]. Rossijskaja gazeta - Russian newspaper, 2015. 24 July.
6. Gulina O. R. Penitenciarnaja sistema Federal'noj Respubliki Germanija v sovremennyh uslovijah [Penal system of the Federal Republic Germany in modern conditions]. Rossijskij juridicheskij zhurnal - Russian legal magazine, 2012, no. 4, p. 141.
© Grishko A. Ja., 2016
