CC BY
133
СТАТЬИ, СООБЩЕНИЯ, ЗАМЕТКИ
О ТРИАДЕ "СИСТЕМА - ЭЛЕМЕНТ - ХАОС”
И.И. Булычев
Bulychev I.I. On the trinity “system - element - chaos”. The article discusses the idea of
transforming the unity of the two categories “system - element - chaos”.
Развитие системного подхода достигло ныне такого уровня, когда возникла настоятельная потребность трансформировать двуединство категорий "система -элемент" в органический синтез "система -элемент - хаос". Обоснованию именно этой идеи и посвящена данная публикация.
Любая вещь (объект, предмет) или процесс могут быть описаны триадой категорий "система - элемент - хаос". Следует при этом заметить, что смысл, вкладываемый нами в понятие хаоса, отличен от того, какой ему придается специалистами в области синергетики или неравновесной термодинамики. Мы поддерживаем традицию общефилософского и общенаучного понимания хаоса как максимума энтропии. В синергетике же хаос чаще сближается с понятием случайности или хаотическим разнообразием флуктуаций в сложной системе. Кроме того, И. Пригожин и некоторые другие ученые и философы склонны отождествлять системность, упорядоченность, симметрию, равновесность, необходимость с детерминистическими законами, а хаос, неупорядоченность, асимметрию, неравновесность, случайность - с индетерминизмом, что, конечно же, некорректно. Речь в данной ситуации может идти лишь о различных и специфических формах детерминизма, присущих этим двум классам явлений и процессов. С точки зрения теоретического мировоззрения, неудачным следует считать, далее, чрезмерное сближение понятия хаоса с необратимостью, что также характерно для работ классиков синергетики [1].
В научной и философской литературе существуют неоднозначные мнения по поводу значимости в природе состояний упорядоченности, системности и неупоря-
‘system - element” into the organic synthesis
дочснности, хаотичности. Одни ведущую роль отводят системе, другие - хаосу. Фактически этот спор ведется на протяжении многих столетий. В данной связи типичны представления классической и современной науки. Так, согласно классической термодинамике, мир эволюционирует в сторону упрощения организации. Подобный характер эволюции обусловлен процессом деградации структур и образований, возрастания энтропии и хаотических элементов. Крайним выражением этих процессов является гипотеза о тепловой смерти Вселенной. В свою очередь, синергетика, базирующаяся на неравновесной динамике, акцентирует внимание на противоположной тенденции: рождении, возрастании и нарастании сложного, процесса морфогенеза. Синергетика направлена на исследование механизмов возникновения новых состояний и форм в ходе самоорганизации, а не сохранения или поддержания старых форм. Поэтому она прежде всего делает опорой принцип положительной обратной связи, когда изменения, возникшие в системе, не подавляются или корректируются, а, напротив, постепенно накапливаются и в конечном результате приводят к разрушению старой и возникновению новой системы. Таким образом, предметом синергетики выступают не любые системы, а только те, которые являются открытыми (то есть обмениваются веществом или энергией с внешней средой) и существенно неравновесными [1 - 2].
В философской литературе последних лет отголосок споров вокруг сравнительной значимости рассматриваемых категорий порой выражается в известном преувеличении роли одной из них. Так, встречаются утверждения об "относительности"
хаоса и "абсолютности" системы, а их взаимосвязь интерпретируется по аналогии взаимоотношений категорий покоя и движения. Эта неудачная аналогия затем дает основания утверждать, что "признание абсолютности хаоса неизбежно ведет к идеализму и метафизике, так как хаос подразумевает отсутствие всяких связей между элементами, а следовательно, и отсутствие движения" [3]. В действительности оба понятия - хаоса и системы - в равной степени абсолютны и относительны (о диалектике их отношений речь пойдет ниже).
Необходимо заметить, что в близком смысле к категориям системы, элемента и хаоса используется еще ряд понятий. Так, в значении термина "система" употребляются понятия порядка, организации, упорядоченности, негэнтропии; вместо категории "элемент" порой используют слово "компонент"; о хаосе говорят как о беспорядке, дезорганизации, неупорядоченности, энтропии. Данная ситуация требует уточнить, какие из указанных понятий выступают фундаментальными философскими категориями, а какие лишь в качестве разъясняющих или же конкретнонаучных. Нет сомнения в том, что философское значение имеют категории системы, элемента и хаоса. Несколько иную роль играют понятия организованности (организации) и дезорганизованности (дезорганизации). Свой специфически философский смысл они приобретают, по-видимому, в качестве мер системности или хаотичности некоторого предмета или процесса. На языке же различных наук в том же значении нередко используются понятия энтропии - негэнтропии, а также беспорядка и порядка.
В середине XX столетия понятие энтропии значительно расширилось и стало толковаться в качестве меры дезорганизации систем любой природы. Эта мера располагается в рамках континуума от максимальной энтропии (Я = 1), то есть хаоса, полной неопределенности, до исчезновения энтропии (Я = 0), соответствующей наивысшей степени организации (негэнтропии, порядка, системности). Если объект эволюционирует от хаоса к системе в направлении упорядоченности, то его энтропия уменьшается.
Заметим, что энтропии в качестве диаметрально противоположного понятия чаще всего противопоставляют негэнтро-пию. Поскольку, однако, логика отнюдь не приветствует термины с отрицательными частицами (не, анти и прочие), постольку требуется в оппозиции энтропии исполь-
зовать позитивный термин не только по содержанию, но и словесной форме. Таковым, по-видимому, является понятие самоорганизации (организации). Если самоорганизация требует от природы и общества максимального напряжения их сущностных сил, то дезорганизация, напротив, оказывается состоянием, в котором природа, говоря несколько антропоморфным языком, как бы "отдыхает", "восстанавливая силы" для новой жизни. Материальные системы, конкретные формы движущейся материи, обретая относительную самостоятельность, в рамках этой последней проявляют своеобразную "инициативу" к самоорганизации [4].
Следовательно, под самоорганизацией (негэнтропией) понимается спонтанный переход открытой неравновесной системы от менее сложных и упорядоченных форм организации к более сложным и упорядоченным. С помощью понятий негэнтропии (самоорганизации) и энтропии (дезорганизации) открылась возможность количественно оценить такие на первый взгляд качественные понятия, как "хаос" ("беспорядок") и "система" ("порядок"). Негэнтропия и энтропия неразрывно взаимосвязаны потому, что характеризуют реальную действительность с точки зрения именно системности (упорядоченности) и хаоса (дезорганизованности), причем если негэнтропия - мера системности (упорядоченности), то энтропия - мера хаотичности (беспорядка); одно равно другому, взятому с обратным знаком.
Ни энтропия, ни самоорганизация, подобно взаимосвязи хаоса и системы, не могут иметь абсолютное значение. В соответствии с общим комплексом идей синергетического направления, процессы разрушения и созидания, деградации и эволюции во Вселенной равноправны. Процессы созидания (нарастания сложности и упорядоченности) обладают единым алгоритмом, независимо от природы развивающихся систем. Между тем еще совсем недавно было широко распространено представление о возможной тепловой смерти Вселенной в результате нарастания энтропии. При желании подобному воззрению можно было бы противопоставить прямо противоположное. Речь идет об организационной закупорке развития Вселенной в результате ее самоорганизации. Ведь если энтропия действительно способна привести Вселенную к тепловой смерти, то бесконечно нарастающий уровень самоорганизации, в свою очередь, чреват опасностью торможения процесса развития. Обусловлено это
тем, что во Вселенной происходит процесс сокращения вариабельности по мерс увеличения ее организации. Получается, что энтропия и хаос создают условия для безграничной вариации развития в самых различных направлениях, тогда как организация ведет к сужению такой вариации и в перспективе к приостановке развития [4, с. 129]. Скорее всего, как усложнение (самоорганизация), так и упрощение (дезорганизация) имеют свои пределы, после которых теряют силу данные системообразующие свойства и связи. В частности, пределом развития для органических молекул выступает молекула из 5 ООО ООО атомов, известная как вирус табачной мозаики [3, с. 82].
Итак, во всем пространственно-временном континууме наблюдается столкновение двух противоположных тенденций -самоорганизации и энтропии. С этой точки зрения нельзя не согласиться с теми, кто полагает, что формирование новой Вселенной, или новой глобальной системы, начинается, скорее всего, не с загадочной "невидимой точки", "Большого взрыва" и тому подобного, а с максимальной энтропии, то есть неустойчивости, хаоса и неопределенности [1].
Далее, остановимся на той роли, какую играют в природе системно-хаотические процессы. Образование систем и их иерархий является содержательной стороной поступательного развития в природе и обществе, а также, в определенной степени, его итогом. Действительно, что представляет собой процесс развития? Прежде всего усложнение движущихся материальных образований, появление более сложных и прогрессивных природных и общественных систем, складывающихся иерархически. Напротив, хаос является содержательной стороной и одновременно итогом их глобального движения по пути деструктивно-регрессивных изменений, понижения уровня организации системы. По справедливому замечанию А.М. Ковалева, дезорганизация и хаос необходимы материальной субстанции в целях се собственной успешной эволюции, ибо обособленные структуры имеют неизмеримо больше степеней вариабельности в сравнении с организованными. Неслучайно поэтому в природе и обществе действует фактор дезорганизации, отражающий тенденцию к увеличению вариабельности природных и общественных процессов [4, с. 125 ]. Адекватный мировоззренческо-методологический подход к данной проблеме заключается, следовательно, в признании равнознач-
ности хаоса и системы для природы и общества, что, однако, не мешает тому, чтобы в известных границах одна из тенденций имела превалирующее значение.
Эволюционный процесс совершается не как односторонний переход от системы (порядка) к хаосу (беспорядку) или обратно, а как постоянное и коррелированное взаимодействие хаоса и системы [1, с. 59]. Поэтому следует согласиться с теми, кто отмечает, что формула "хаос - система -хаос", как и формула "система - хаос - система" односторонни и пригодны либо для хаотичного, либо для организованного мира. Действительно, в природе не может быть ни абсолютной системности (порядка), ни абсолютного хаоса (беспорядка). Поэтому в условиях хаоса продолжают существовать организованные структуры (элементы, частицы), а любой систематизированный порядок сопровождается беспорядком. В основе организованного лежит неорганизованный мир, а неорганизованный, в свою очередь, невозможен без организации. Организованность сеть определенная ступень неорганизованности, и наоборот. Организованность, упорядоченность своеобразная форма ограничения неорганизованности и неупорядоченности. В соответствии с этим, случайность растет по мере увеличения хаоса и сокращается в условиях порядка. Между тем в мире не может быть одной необходимости или случайности, ибо они существуют лишь в неразрывной связи друг с другом [4, с. 128-129].
Таким образом, хаос и систему мы вправе определить друг через друга. Хаос -это ограниченная система, а система -ограниченный хаос. Хаос поэтому не только разрушителен, деструктивен, но и созидателен, конструктивен. Развитие в направлении роста системности и организованности осуществляется через неустойчивость (хаотичность). При этом полярность системы и хаоса имеет вполне определенные границы и является относительной. Ведь сам хаос не есть нечто абсолютно бесформенное и аморфное. Вероятно, это какое-то особое состояние движущейся материи, не лишенное признаков организованности, но на более низком субстратно-энергетическом уровне по сравнению с окружающим нас миром. Последний -небольшая часть того, что скрыто в недрах хаоса. Кроме того, более низкий уровень организации способен обладать огромным энергетическим потенциалом и детерми-национными возможностями [4, с. 98; 5].
Диалектика взаимосвязи системы и хаоса заключается, следовательно, в том, что предмет, хаотичный на одном уровне рассмотрения, оказывается системным в другом сцеплении природных или общественных связей. Обусловлено это тем, что в самом хаосе присутствуют известные элементы структурной упорядоченности. Хаос есть отсутствие порядка лишь на определенном уровне. Если бы хаос представлял абсолютный беспорядок, то каким бы путем на его основе могли возникнуть организованные структуры? Формирование последних оказывается реальным именно потому, что в рамках хаоса содержатся импульсы к организованности и упорядочению. Сказанное дает нам право усматривать в хаосе системы с непознанными закономерностями связей составляющих элементов или же с низшими формами последних. В свою очередь, каждая система содержит определенные хаотические импульсы, вследствие присущего вещам стремления к относительно самостоятельному и изолированному существованию [3, с. 46; 4, с. 109].
Эволюция природных и общественных явлений и процессов от хаоса к системе и от системы к хаосу выражает ее симметричный (равновесный, устойчивый) характер. Вместе с тем, если бы в мире господствовала исключительно симметрия, то он эволюционировал бы сплошным однообразным потоком. Однако в действительности все обстоит иначе, ибо равновесные и устойчивые процессы сочетаются здесь с неравновесными и неустойчивыми. Обусловлено это тем, что симметрия в природе и обществе неразрывно связана с асимметрией. В итоге эволюция продвигается не сплошным недифференцированным потоком (равновесно), а неравномерно и динамично. В результате одни системы в своем развитии уходят далеко вперед, тогда как другие отстают. То же самое обстоятельство приводит к существованию более и менее приспособленных к условиям систем. Системы продвигаются вперед именно в меру своей прочности, активности и возможности преодолеть встречный поток дезорганизации. Это приводит к тому, что в различных условиях природные и общественные процессы протекают соответственно в различных темпах, формах и проявлениях, то есть неравномерно и асимметрично [4, с. 116-117].
В целом эволюция систем происходит в двух принципиально различных направлениях: в сторону развития или, напротив, деструктивных изменений. Поэтому в ходе
отбора способны получить преимущество как наиболее прочные и устойчивые образования, так и, наоборот, менее устойчивые. В конечном счете это определяется степенью активности двух разнонаправленных тенденций. Одерживая верх, одна из тенденций начинает выполнять детерминирующую роль по отношению к другой, чем и обусловливается общая судьба конкретной системы.
Наличие в мире одновременно симметрии и асимметрии, равновесности и не-равновссности, устойчивости и динамичности, а также некоторых критических их значений, которые данные процессы не могут перейти, говорит о существовании такой фундаментальной черты, которая в науке (синергетика) обозначается термином "динамическое равновесие". (В философии в том же значении целесообразнее, вероятно, использовать более общий термин "подвижной покой" [6].) Хаос и систему следует рассматривать как две равнозначные стороны подвижного покоя или динамического равновесия. При этом хаос для своего проявления требует с особой силой самоорганизации, в рамках же организованного мира с той же целью требуется дезорганизация. Отклонение в сторону порядка, либо в сторону беспорядка, нарушает нормальное функционирование какого-то целого и вызывает обратное действие по преодолению отклонений. И, чем сильнее отклонение, тем сильнее противодействие ему [4, с. 125-126].
Среди естествоиспытателей ныне достаточно распространенной является точка зрения о том, что в ходе эволюции возможно спонтанное возникновение системы (организации) из хаоса (беспорядка) в результате самоорганизации. На этой основе и формируются системы равновесные, слабо равновесные и сильно неравновесные. Встречаются и прямо противоположные воззрения, в соответствии с которыми полагают, что пока отсутствуют необходимые данные для утверждения о самоорганизации как фундаментальной черте бытия (материальной субстанции). В этом случае равновесие нередко интерпретируется как "всеобщий объективный закон" или же как "всеобщий закон мироздания", и так далее.
Данная точка зрения, однако, все более вступает в противоречие с научной картиной мира конца XX столетия. Синергетика пришла, в частности, к обоснованному выводу о том, что система, находящаяся в точке равновесия, обладает максимальной энтропией и потому не способна к какой-
либо организации (в этом положении достигается максимум ее самодезорганиза-ции). Система, которая находится вблизи или недалеко от точки равновесия, со временем приблизится к ней и в конце концов придет в состояние полной дезорганизации. Однако подобная эволюция характерна лишь для изолированных систем (принцип Больцмана). Что же касается открытых систем, то фундаментальным принципом их самоорганизации служит, напротив, возникновение и усиление порядка через флуктуации. Случайные отклонения от некоторого среднего положения вначале подавляются и ликвидируются системой. Все же по мере усиления нерав-новесности эти отклонения рано или поздно приводят к ослаблению прежнего и возникновению нового порядка. Эту ситуацию и принято обозначать как принцип образования порядка через флуктуации. Процесс же "нарушения равновесия", как и само "динамическое равновесие", иногда представляется в качестве частного случая всеобщего равновесия. По мнению сторонников данной точки зрения, "динамическое равновесие" есть процесс, который сам подчинен "устойчивому равновесному изменению. Динамически равновесная система - это система, равновесная в своем изменении". Поэтому "динамическое равновесие" суть "нарушение равновесия статического". Таким образом, "даже самое радикальное изменение следует рассматривать как относительно устойчивое, а следовательно, равновесное изменение" [7].
Итак, казалось бы весьма перспективный термин "динамическое равновесие" ныне стал толковаться как некоторый инвариант равновесной системы. Неудивительно, что одновременно распространена и прямо противоположная позиция, заключающаяся в том, что в динамическом равновесии усматривают скорее инвариант динамики, неравновесности, неустойчивости. Особенно характерны подобные воззрения для специалистов в области синергетики.
Все же позиции тех, кто склоняется к идее диалектического равноправия хаоса и системы, беспорядка и порядка, равновесия и неравновесия выглядят предпочтительнее и в большей степени соответствуют научной и философской картинам мира конца второго тысячелетия от Р. X. Думается, что мир функционирует на основе оптимального соотношения между хаосом и системностью, беспорядком и порядком, неравновесностью и организованностью. Это означает, что хаос и система суть обя-
зательные структурные компоненты, или функции, деятельной способности как в узком (предметная деятельность), так и самом широком значении этого термина (самодвижение субстанции).
Следовательно, понятия хаоса и системы являются противоположными в исследуемой нами категориальной триаде. Посередине между ними располагается категория "элемент". В свое время Аристотель определил элемент как "первооснову вещи, из которой она слагается и которая по виду не делима на другие виды..." [8]. Высокая организованность входящих в систему элементов подобна своеобразной матрице, на основе которой происходит становление системы. Вместе с тем, достигнув зрелости, целостности, последняя становится более организованной, чем входящие в нее элементы. Система, в свою очередь, воздействуя на элементы, поднимает уровень их организации на более высокую ступень [3, с. 68].
Совокупность элементов данного предмета или объекта приводит к возникновению новых интегративных качеств, несвойственных отдельно взятым элементам системы. (Если бы система являлась простой суммой элементов, то она обладала бы точно такими же свойствами, как и ее элементы.) Свойства системы отличны от свойств входящих в нее элементов. В результате системная вещь выступает как такая целостность, которая по своим свойствам не тождественна составляющим се отдельным элементам и даже может противоречить им. В свою очередь, и элемент не сводим полностью к системным характеристикам. Элемент одновременно системен и антисистемен, то есть хаотичен.
Элемент стремится выйти за границы системы (се влияния) и обрести собственное бытие. Эта антисистемная устремленность элемента вполне естественна. Ибо самостоятельное существование обеспечивает наиболее полную самореализацию заложенных в нем качеств, представляет больше возможностей для ускоренного развития [4, с. 114].
Дуалистическая - системно-хаотичная -природа элементов приводит к тому, что отдельный материальный или идеальный объект оказывается системным в одном отношении и лишенным системности - в другом. Иными словами, каждая вещь является носителем принципов как системы (порядка), так и хаоса (беспорядка). Системная в одном плане, она лишена системности в другом.
В ситуации нарастания хаотических изменений система теряет свою целостность, растворяясь на составные элементы. Напротив, в ходе развития наблюдается своеобразная сборка системы и обретение ею относительной самостоятельности. Переход от системы к хаосу ведет к усилению изолированности объектов (процессов) и повышению уровня их самостоятельности в отношении целого, увеличению уникальности и неповторимости, тогда как движение к порядку сопровождается унификацией и сужением рамок "свободы выбора". Хаос, следовательно, стремится преодолеть системность, освободить элементы, входящие в природные и общественные образования, тогда как порядок, напротив, пытается их собрать, направив по пути развития и прогресса [4, с. 129].
Итак, элементы оказываются общей основой, или составными компонентами, как системы, так и хаоса. Например, одни и те же кирпичи (предназначенные для строительства) могут образовать систему, став домом, и, напротив, превратиться в неотъемлемые элементы хаоса, будучи разбросанными как попало. Элемент, далее, есть нечто уже неделимое в рамках данного способа рассмотрения. Скажем, если кирпичи разбить, то они утратят способность служить стройматериалом для дома. Груда разбитого кирпича - это, хотя и хаос, однако беспорядок уже иного (более низкого) уровня. Из приведенного выше примера видно, что не только система, но и хаос имеют вполне определенные - более низкие или высокие - уровни. Это - еще одно свидетельство об отсутствии непроходимых границ между системой и хаосом.
Система упорядоченно-элементна, поскольку элементы являются се строительным материалом (в самом широком смысле слова) и скреплены в ней иерархически. Но в то же время система и хаотична, то есть в некотором роде антиэлементна. Во-первых, она поглощает, снимает элементы. Это проявляется в том, что, находясь в организованном состоянии, элементы вынуждены ограничить свою "свободу выбора" и в результате нередко теряют первоначальные свойства. Таким образом, элемент в рамках системы, обретая устойчивость и безопасность, одновременно как бы попадает в своеобразную "темницу", где способен лишиться своих родовых качеств [4, с. 123]. Во-вторых, помимо основных, система включает также и неосновные элементы, что может привести к ухудшению ее системных качеств. Так, кирпичи -главные элементы строящегося дома, од-
нако, помимо них, приходится использовать и другие материалы (цемент и тому подобное), что, при определенных обстоятельствах, понижает уровень данной системы (жилого дома) и вносит в строительный объект импульсы хаоса. Так, наличие в цементе чрезмерного количества песка может сделать дом недостаточно прочным. (Именно это обстоятельство стало дополнительной причиной спитакской трагедии в Армении.)
В свою очередь, и элемент хаотичен, поскольку обладает относительной самостоятельностью в системе и вступает во взаимодействие с элементами, лежащими за пределами данной системы. (На элементы-кирпичи данного жилого дома оказывают воздействие температура, влажность воздуха и другие атмосферные явления, в результате чего происходит более быстрый износ некоторых кирпичных блоков, что ведет к ухудшению сначала отдельных частей, а затем и всей системы.)
Центральное положение и относительная самостоятельность элемента проявляется в том, что на всех уровнях и при наличии малейших условий и возможностей он стремится вырваться из системы. В результате тенденция к упорядоченности форм материи, к образованию иерархических систем наталкивается на сопротивление входящих в них элементов и сопряжена с усилиями, а функционирование системы требует преодоления энтропийных импульсов. Обе эти тенденции в равной мерс естественны, ибо в каждой из них проявляется тяга к самосохранению материальных образований. Как система, так и ес элементы стремятся реализовать собственные сущностные (природные) силы, чем и объясняется непреодолимая тяга элементов к беспорядку или же, напротив, их переход от более низких к более высоким классам систем [4, с. 123-124].
Элемент системен, поскольку погружен в систему и, в этом смысле, подчинен ей. Материальные элементы "выбирают" позицию с наименьшей энтропией, ибо состояние устойчивости - гарантия их безопасности и самосохранения. Общая закономерность здесь такова: чем сильнее (больше масса и энергия) данного материального предмета, тем он активнее и меньше нуждается во взаимодействии с другими для обеспечения собственного бытия и тем, соответственно, больше его возможности для изолированного существования. И, напротив, чем он слабее, тем существеннее его зависимость от взаимосвязи с другими и, соответственно,
больше в своем развитии он детерминируется другими, более мощными, материальными системами [4, с. 124].
В качестве иллюстрации данного положения специалисты приводят пример с воздухом, молекулы которого при определенной температуре находятся в несвязанном изолированном состоянии. В случае же значительного понижения температуры или усиления давления они начинают переходить в связанное состояние, образуя жидкость, а потом и твердые тела. В конечном итоге все рассматриваемые процессы обусловлены стремлением элементов системы в наименьшей степени утратить свои особенности и, более того, сохранить свое основное качество в самых разнохарактерных условиях окружающей среды.
И. Пригожин и И. Стенгерс, описывая механизм самоорганизации, указывают, что в ситуации термодинамического равновесия элементы (молекулы) ведут себя как бы независимо и "не узнают" соседей. Совсем иначе обстоит дело, когда система переходит в неравновесное состояние. Здесь молекулы теряют свою "независимость" и между ними возникают корреляция и согласованное поведение по преодолению неравновссности. Специфика такого поведения системы заключается, следовательно, в том, что каждая молекула оказывается "информирована" о состоянии системы в целом. Получается, если система устойчива, то каждый ее элемент существует индивидуально и не зависит от другого, в "несчастье" же они ведут себя совершенно иначе. В состоянии равновесия, когда опасности для системы не существует, молекулы "видят" исключительно своих непосредственных соседей. В неравновесном они способны "видеть" всю систему в целом. Общим правилом здесь является то, что при росте неравновес-ности система стремится привести в действие силы равновесия и самоорганизации, заняв первоначальное положение [9].
Таким образом, противоречивый - системно-хаотичный - характер элементов проявляется в том, что, во-первых, элементы, не упорядоченные в одном отношении (для данного вида порядка), в другом отношении выступают как упорядоченные; во-вторых, порядок и беспорядок относительны и по степени их выраженности: эти две противоположные характеристики предметов взаимопроникают и взаимодополняют друг друга. Все сказанное ученые иллюстрируют, в частности, на материале атомной физики. Скажем, поведение молекулы жидкости (так назы-
ваемое броуновское движение) выглядит хаотичным по сравнению с поведением и расположением атомов в кристалле. Для их расположения существенна регулярность, называемая дальним порядком. При более же детальном исследовании в расположении атомов и молекул любой жидкости обнаруживается своеобразная системность (се обозначают как ближний порядок). Поведение атомов обусловливается числом и характером расположения соседей вокруг данного атома или молекулы жидкости. Поведение отдельных частиц газа в наибольшей степени характеризуется беспорядком. Однако частицы газа, взятые в качестве статического ансамбля, демонстрируют регулярности особого типа -устойчивые статистические распределения скоростей частиц.
Итак, в триаде "хаос - элемент - система" первая и третья категории являются противоположностями, в то время как элемент может быть компонентом и хаотической, и системной деятельности. Хаос, элемент и система - это глубоко взаимосвязанное и взаимообусловленное единство, в котором хаос и система представляют собой две крайние точки (противоположности), тогда как элемент служит базой и хаотичной, и системной деятельности. При этом противоположность хаоса и системы сочетает в себе диалектическую взаимосвязь абсолютного и относительного. Хаос и система абсолютны, поскольку являются двумя полярными сторонами природного и общественного движения (деятельности), но они и относительны, ибо хаос полностью не лишен элементов системности, в то время как система не существует вне и помимо хаотических проявлений.
1. Пригожин И., Стенгерс И. Время, хаос, квант. М., 1994. С. 11, 95 и сл.
2. Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Антропный принцип в синергетике // Вопр. философии. 1997. № 3. С. 62.
3. Аверьянов А.Н. Системное познание мира. М., 1985. С. 45-46.
4. Ковалев А.М. Целостность и многообразие мира. М., 1996. Т. 1. С. 126.
5. Концепции современного естествознания: Учебник. М., 1997. С. 67.
6. Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. М., 1983. С. 211, 213.
7. Саяпип И.Г. Равновесие как всеобщий объективный закон // Вести. Тамбов, ун-та. Сер. Гуманитарные науки. Тамбов, 1996. Вып. 3-4. С. 121.
8. Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1975. Т. 1. С. 148.
9. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986. С. 248-249.
