CC BY
396
Кашкаров Алексей Александрович
кандидат юридических наук, старший научный сотрудник, начальник кафедры уголовного права и криминологии
Крымского филиала Краснодарского университета МВД России (e-mail: [email protected])
О соотношении понятий «должностное» и «(коррупционное» преступление
В статье проанализированы вопросы, связанные с уяснением сути коррупционных и должностных преступлений. Определены основные положения, связанные с разграничением данных понятий. Сформулированы направления для дальнейшего изучения должностной преступности в органах публичной власти.
Ключевые слова: преступление, преступность, коррупция, должностное преступление, взятка, мошенничество.
A.A. Kashkarov, Master of Law, Senior Researcher, Head of the Chair of Criminal Law and Criminology of the Crimea branch of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: [email protected]
About a ratio of the concepts of «white-collar» and «corruption» crime
In the article the notions related to the meaning of corruption and white-collar crimes are analyzed. Main provisions of distinction between these two concepts are defined. There are formulated directions for further study of official criminality in public authorities.
Key words: crime, criminal, corruption, official crime, bribery, fraud.
В последнее время исследователи вопросов, связанных с совершением преступлений с использованием должностного (служебного) положения, все чаше используют словосочетание «коррупционное преступление». Законодательного определения понятий «должностное преступление» и «коррупционное преступление» на сегодня нет, что порождает определенного рода спорные моменты в теории уголовного права и криминологии, а также, соответственно, в практике их применения. К сожалению, ученые, как и законодатель, не пришли к единому мнению о понятии и видах коррупционных преступлений, несмотря на значительное количество работ по данной тематике [1, с. 106].
Наполнение понятия «коррупционное преступление» бывает различным, рассмотрим самые распространенные. Так, авторы статьи «Криминологические особенности личности коррупционного преступника» указывают, что взяточничество является одним из самых распространенных и опасных проявлений коррупции [2, с. 54]. Анализируя высказанный авторами статьи тезис, можно прийти к выводу, что коррупцию и, соответственно, коррупционную преступность нельзя отождествлять со взяточничеством: взяточничество соотносится с коррупцией как часть и целое, коррупционная преступность является значительно шире. Далее
авторы указывают, что, кроме ст. 290 УК РФ, к коррупционным преступлениям также относятся и иные преступления, указывая ст. 285 УК РФ и ст. 292 УК РФ [2, с. 55], т.е. ставят знак равенства между преступлениями, предусмотренными гл. 30 УК РФ, и коррупционными преступлениями. Также встречаются точки зрения, в которых высказываются мнения о существовании воинской коррупции, однако такого рода классификация основывается на выделении военнослужащего как субъекта должностного преступления, связанного с получением взятки [3, с. 133-137].
В специальной литературе встречаются предложения сформировать в Особенной части УК РФ отдельную главу, посвященную коррупционным преступлениям, с перечнем статей с конкретными составами либо внести в УК РФ новую статью:
«Статья 14.1. Коррупционное преступление Коррупционным преступлением признается запрещенное статьями настоящего Кодекса под угрозой наказания общественно опасное деяние: а) совершенное с прямым умыслом из корыстной или иной личной заинтересованности лицом, подпадающим под признаки, предусмотренные частью первой примечания к статье 201 или частями первой - пятой примечания к статье 285 настоящего Кодекса, с использованием своего служебного положения и вопреки интересам службы, повлекшее существенное
45
нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства;
б) совершенное с прямым умыслом и сопряженное с применением насилия или угрозой применения насилия либо подкупом в отношении лица, осуществляющего правосудие, или представителя власти предварительное расследование с целью воспрепятствования осуществлению указанными лицами законной деятельности;
в) умышленно совершенная легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенного в результате преступления, предусмотренного пунктом "а" настоящей статьи, как самим лицом, совершившим данное преступление, так и другими лицами, а равно приобретение, сокрытие, хранение либо перевозка такого имущества лицом, осведомленным о его происхождении» [4, с. 13-17].
В.В. Попова указывает, что коррупционное преступление - это виновно совершенное общественно опасное деяние, непосредственно посягающее на авторитет или охраняемые законом интересы государственной власти, местного самоуправления, государственной и негосударственной службы, выражающееся в незаконном получении лицом, имеющим статус должностного лица или служащего в государственном или муниципальном образовании, либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой либо иной организации, каких-либо благ в корпоративных, узкокорпоративных или личных интересах, если имеет место использование должностного или служебного положения как составной части механизма преступления [5, с. 55]. Автор этой идеи, помимо преступлений, предусмотренных гл. 30 УК РФ, добавляет к коррупционным преступлениям и часть преступлений, предусмотренных гл. 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях».
Следует отметить, что заключения, высказанные В.В. Поповой, в значитльной мере соответствуют положениям, которые содержатся в Перечне № 23 «Преступления коррупционной направленности», закрепленном в указании Генеральной прокуратуры РФ и Министерства внутренних дел РФ от 31 декабря 2014 г. № 744/11/3 «Перечень статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности», в котором указано, что к преступлениям коррупционной направленности относятся противоправные деяния, имеющие все перечисленные ниже признаки: наличие надлежащих субъектов уголовно наказуемого деяния, к которым относятся должностные лица, указанные в примечаниях к ст. 285 УК РФ, лица, выполняющие управленческие функции в коммерче-
ской или иной организации, действующие от имени и в интересах юридического лица, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, указанные в примечаниях к ст. 201 УК РФ; связь деяния со служебным положением субъекта, отступлением от его прямых прав и обязанностей; обязательное наличие у субъекта корыстного мотива (деяние связано с получением им имущественных прав и выгод для себя или для третьих лиц); совершение преступления только с прямым умыслом.
Исключением являются преступления, хотя и не отвечающие указанным требованиям, но относящиеся к коррупционным в соответствии с ратифицированными Российской Федерацией международно-правовыми актами и национальным законодательством, а также связанные с подготовкой условий для получения должностным лицом, государственным служащим и муниципальным служащим, а также лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуги имущественного характера, иных имущественных прав либо незаконного представления такой выгоды [6].
Также указанным нормативным правовым актом определено, что к преступлениям коррупционной направленности могут относиться преступления, предусмотренные ст. 159-159.6, 184, п. «а» ч. 2 ст. 226.1, п. «б» ч. 2 ст. 229.1, ст. 174, 174.1, 175, 210, 294-296, 302, 307, 309 УК РФ.
Отдельно отметим, что понятия «должностное лицо» и «лицом с использованием служебного положения» не совпадают по своему содержанию. Так, в ряде постановлений Пленумов Верховного Суда РФ, например от 26 апреля 2007 г. № 14 «О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака»; от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»; от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)», а также ряде иных постановлений определяется, что использовать свое служебное положение может не только должностное лицо, характеристика которого раскрывается в примечании к ст. 285 УК РФ, но и государственный или муниципальный служащий, не являющийся должностным лицом, а также иное лицо, отвечающее требованиям, предусмотренным примеч. 1 к ст. 201 УК РФ. Рассматривая этот вопрос, некоторые исследова-
46
тели справедливо отмечают, что, даже являясь рядовым служащим, последний, находясь в системе служебной иерархии, имеет, как правило, возможность оказать содействие, повлиять, принять решение, действуя в рамках своих служебных полномочий, которыми не обладают лица, не являющиеся служащими организации [7, с. 27-29]. Под лицами, использующими свое служебное положение, следует понимать должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, а также служащих в целом [8, с. 33].
Таким образом, мы можем отметить, что также существенным основанием для разграничения понятий «должностная преступность» и «коррупционная преступность» является субъект преступления. Круг субъектов преступлений должностной преступности огранивается исключительно субъектами, указанными в примечании к ст. 285 УК РФ, тогда как круг субъектов коррупционных преступлений значительно выходит за указанные выше пределы примечания ст. 285 УК РФ.
Распространенность в юридической лексике термина «коррупция» и «коррупционное преступление» можно проиллюстрировать на примере разъяснений Пленума Верховного Суда Рф. Также можно указать, что в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» отмечается направленность уголовной ответственности за преступления против интересов государственной службы на обеспечение защиты граждан от коррупции [9], однако далее по тексту постановления упоминаний о коррупции либо о коррупционных преступлениях не встречается. Вместе с тем, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» отмечается, что постановление принято с целью обеспечения единства судебной практики при рассмотрении вопросов, возникающих у судов при рассмотрении уголовных дел о взяточничестве (ст. 290, 291 и 291.1 УК РФ) и об иных связанных с ним преступлениях, в том числе коррупционных (в частности, предусмотренных ст. 159, 160, 204, 292, 304 УК РФ) [10], однако критериев для уяснения содержания понятия «коррупционная преступность» постановление не содержит, в нем идет достаточно детальный анализ положений, связанных с уголовно-правовой квалификацией взяточничества и коммерческого подкупа. Проанализировав приведенные постановления Пленума Верховного Суда РФ, мы можем констатировать, что судебная власть в своих разъяснениях не дает полно-
го, логически выверенного и четкого толкования понятия «коррупционное преступление».
Возвращаясь к анализу положений указанного выше Перечня № 23 «Преступления коррупционной направленности», отметим ряд наиболее важных положений: первое - это то, что все факторы (должностное лицо либо лицо, использующее служебное положение, причинная связь между действиями и занимаемой должностью лица, умышленное, корыстно мотивированное преступление), изложенные в указанном Перечне, образуют совокупность, которая признается «коррупционным преступлением», следовательно, отсутствие хотя бы одного делает невозможным признание совершенного должностным лицом преступления, предусмотренного гл. 30 УК РФ, в качестве «коррупционного преступления»; второе - это корыстный мотив совершенного преступления, который дает нам основание полагать, что не все преступления, предусмотренные гл. 30 УК РФ, следует относить к коррупционным. Иными словами, отсутствие корыстного мотива совершения должностного преступления, предусмотренного гл. 30 УК РФ, исключает признание совершенного преступления коррупционным. Некоторые теоретики уголовного права отмечают, что в системе должностных преступлений выделяется особая подгруппа преступлений коррупционной направленности (коррупционные преступления), включающая деяния, предусмотренные ст. 285-285.3, 286, 289, 290, 291.1, 292 УК РФ [11, с. 686].
Учитывая изложенное, для уяснения круга закрепленных в УК РФ так называемых «коррупционных преступлений» мы должны детально изучить ряд характеристик, указанных законодателем в диспозициях статей гл. 30 УК РФ, и ряд других положений, раскрывающих субъективную сторону анализируемых преступлений.
Анализ диспозиции ст. 285 УК РФ свидетельствует, что законодатель, формулируя норму, закрепил в ней два альтернативных мотива совершения преступления, а именно либо корыстный мотив, либо иную личную заинтересованность. Совершение преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ, с корыстным мотивом автоматически относит его к коррупционным преступлениям. Однако однозначно утверждать то же относительно второго альтернативного мотива, который содержится в диспозиции анализируемой нормы, мы не можем. Традиционно под иной личной заинтересованностью в теории уголовного права понимают карьеризм, кумовство, стремление приукрасить свою несостоятельность и некомпетентность, иными словами, получить различного рода выгоды, не связанные с получением материальных ценностей. Также иная личная заинтересованность может быть
47
вызвана низменными чувствами, такими как месть и зависть. Аналогичный подход следует применять при разрешении вопроса о признании преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ, в качестве коррупционного, т.к. диспозиция служебного подлога также содержит аналогичные альтернативные мотивы совершения преступления, как и преступление, предусмотренное ст. 285 УК РФ.
Таким образом, если преступление, предусмотренное ст. 285 УК РФ, будет совершено по мотивам иной личной заинтересованности, то оно не будет и не должно признаваться коррупционным.
Изучив субъективную сторону преступлений, предусмотренных ст. 285.1-288 УК РФ, отметим, что для квалификации указанных преступлений установление мотива их совершения значения не имеет, эти преступления могут быть совершены с любым низменным мотивом, который не признается корыстным, например, этим мотивом может быть месть, нездоровый карьеризм, также эти преступления могут быть совершены по мотиву ложно понятых интересов службы.
Следует заметить, что, анализируя диспозицию ст. 289 УК РФ, однозначно установить наличие корыстного мотива не представляется возможным. Однако, руководствуясь ст. 2 Гражданского кодекса РФ, укажем, что любая предпринимательская деятельность направлена на систематическое получение прибыли. Продолжая высказанный тезис, отметим, что незаконная деятельность, направленная на получение прибыли и материальных выгод, и характеризуется корыстным мотивом. Таким образом, преступление, предусмотренное ст. 289 УК РФ, имеет исключительно корыстный мотив, т.е. его следует однозначно признавать коррупционным преступлением.
Бесспорным является признание преступлений, предусмотренных ст. 290-291.1 УК РФ, коррупционными, т.к. они все являются корыстными. Преступная деятельность взяткополучателя (коррупционера), а также взяткодателя и его посредника (корраптеров) объединена одним корыстным мотивом.
С учетом вышеизложенного мы можем констатировать, что так называемые «должностные преступления» (предусмотренные гл. 30 УК РФ) частично состоят из так называемых «коррупционных преступлений», к которым относятся преступления, предусмотренные ст. 289, 290-291.1 УК РФ, а остальные должностные преступления, предусмотренные гл. 30 УК РФ (исключение составляет ст. 293 УК РФ), могут признаваться таковыми при установлении корыстного мотива совершения преступления.
Таким образом, мы можем отметить, что под должностными преступлениями следует понимать законодательно установленную совокуп-
ность составов преступлений, предусмотренных гл. 30 УК РФ, часть из которых, безусловно, являются коррупционными (ст. 289, 290-291.1 УК РФ), остальные при наличии корыстного мотива могут относиться к коррупционным преступлениям, халатность вообще не может быть признана коррупционным преступлением. Под коррупционными преступлениями следует понимать совокупность составов, которые не имеют законодательного закрепления и находятся в различных разделах и главах УК РФ. Коррупционное преступление можно представить в следующем виде: это умышленное, корыстное преступление, совершенное специальным субъектом -должностным лицом или служебным лицом, за исключением ст. 291 и ст. 291.1 УК РФ.
В качестве выводов считаем необходимым отметить, что понятие «должностные преступления» является уголовно-правовым, оно наполнено нормами гл. 30 УК РФ, а понятие «коррупционные преступления» является скорее криминолого-статистическим, сборным понятием и состоит из ряда однородных преступлений, которые размещены в разных главах и разделах УК РФ, имеющих различный объект преступлений, но общие уголовно-правовое признаки, такие как дополнительный объект преступления - авторитет органов власти и управления, специальный субъект преступления и корыстный мотив совершения преступления. Продолжая характеристику понятия «коррупционные преступления», следует отметить, что оно не имеет практического значения для квалификации преступлений в отличие от понятия «должностные преступления», которое всегда указывает правоприменителю и исследователю на гл. 30 УК РФ.
Не все должностные преступления имеют умышленную форму вины, а также корыстный мотив совершения преступления.
Следует также отметить, что коррупционные преступления следует отграничивать от должностных еще и по субъекту преступления. Круг субъектов коррупционных преступлений значительно шире, к ним относятся должностные лица (в соответствии с примечанием к ст. 285 УК РФ), лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации, частные нотариусы и аудиторы, а также иные лица, которые, злоупотребляя служебным положением, совершают корыстные преступления. В статьях Особенной части УК РФ в качестве квалифицирующего признака в некоторых составах преступлений используется законодательная конструкция «совершение преступления лицом с использованием своего служебного положения». Мы считаем, что такого рода формулировка указывает на специального субъекта преступления, однако его круг значительно расширен по сравнению со специальным субъектом гл. 30 УК РФ.
48
1. Букалерова Л.А., Копылов М.Н. К вопросу о понятии «коррупционные преступления» // Общество и право. 2012. № 1(38). С. 105-109.
2. Абрамовская О.Р., Майоров А.В. Криминологические особенности личности коррупционного преступника // Вестн. ЧелГУ. 2012. № 37(291). С. 54-57.
3. Андриянов М.А. Борьба с криминальной воинской коррупцией как условие обеспечения экономической безопасности России // Юридическая наука и практика: Вестн. Ни-жегород. акад. МВД России. 2009. № 2(11). С. 133-137.
4. Цоколов И.А. Проблемы уголовного преследования лиц, совершивших коррупционные преступления. Статья 1. К вопросу об оптимизации понятия «коррупционное преступление» // Рос. следователь. 2011. № 5. С. 13-17.
5. Попова В. В. К вопросу о понятиях «коррупция» и «преступления коррупционной направленности» // Вестн. ВИ МВД России. 2011. № 3. С. 52-56.
6. Перечень статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности: указание Генеральной прокуратуры РФ и Министерства внутренних дел РФ от 31 дек. 2014 г. № 744/11/3. URL: http://gdou49. ru/wp-content/uploads/2015/07/перечень-кор-рупционных-23-744-11.pdf
7. Иногамова-Хегай Л., Черебедов С. Квалификация преступлений, совершенных с использованием служебного положения // Уголовное право. 2008. № 4. С. 27-29.
8. Романова В. В. Специальный субъект общеуголовных преступлений, совершаемых с использованием служебного положения // Кри-миналистЪ. 2011. № 8. С. 30-33.
9. О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16 окт. 2009 г. № 19. URL: httpJ/ппвс. рф/2009/postanovlenie-plenuma-vs-rf/PPVS-2009.PDF/N19-ot-16.10.2009.pdf
10. О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24. URL: http://ппвс.рф/2013/postanovlenie-plenuma-vs-rf/ PPVS-2013.PDFN24-ot-09.07.2013.pdf
11. Российское уголовное право. Особенная часть: учеб. для вузов / под ред. В. П. Коняхина и М.Л. Прохоровой. М., 2015.
1. Bukalerova L.A., Kopylov M.N. To a question about the concept of «corruption offenses» // Society and law. 2012. № 1(38). P. 105-109.
2. Abramovskaya O.R., Mayorov A.V. Criminological personality characteristics of corruption criminal // Bull. of Chelyabinsk state university. 2012. № 37(291). P. 54-57.
3. Andriyanov M.A. Fight against criminal military corruption as a condition to ensure the economic security of Russia // Legal science and practice: Bull. of Nizhny Novgorod academy of the MIA of Russia. 2009. № 2(11). P. 133-137.
4. Tsokolov I.A. Problems of prosecution of perpetrators of corruption offenses. Article 1. To a question about optimizing the concept of «corruption offense» //Russian investigator. 2011. № 5. P. 13-17.
5. Popova V.V. To a question about the concepts «corruption» and «crimes of corruption» // Bull. of Voronezh institute of the MIA of Russia. 2011. № 3. P. 52-56.
6. List of articles of the Criminal Code of the Russian Federation used in the formation of statistical reporting: notice of the General Prosecutor's Office of the Russian Federation and the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation d.d. Dec. 31, 2014 № 744/11/3. URL: http://gdou49.ru/wp-content/uploads/2015/07/list-of-corruption-23-744-11.pdf
7. Inogamova-Khegai L., Cherebedov S. Qualification of crimes committed with use of official position // Criminal law. 2008. № 4. P. 27-29.
8. Romanova V. V. Special subject of ordinary crimes committed with the use of official position // Criminalist. 2011. № 8. P. 30-33.
9. On judicial practice in cases of abuse of power and abuse of office: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation d.d. Oct. 16, 2009 № 19. URL: http://ppvs.rf/2009/ postanovlenie-plenuma-vs-rfPPVS-2009.PDF/ N19-ot-16.10.2009.pdf
10. On judicial practice in cases of bribery and other corruption crimes: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation d.d. July 9, 2013 № 24. URL: http://ppvs.rf/2013/ postanovlenie-plenuma-vs-rfPPVS-2013.PDF/ N24-ot-09.07.2013.pdf
11. The Russian criminal law. Special part: textbook for universities / ed. by V.P. Konyakhin and M.L. Prokhorova. Moscow, 2015.
49
