CC BY
141
11.2. О РОЛИ И МЕСТЕ КАЗАЧЕСТВА В ВОПРОСАХ УКРАИНСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
Ерохин Игорь Юрьевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Место работы: Кройдон Колледж, Лондон, Великобритания
eiu21@ya.ru
Аннотация: В научной литературе достаточно подробно исследованы вопросы деятельности отдельных государственно-политических структур украинского казачества и их влияние на общие тенденции развития государственности Украины и России. Это вопросы правления гетманов Б. Хмельницкого, И. Мазепы, Ф.(П.)Орлика, особенности устройства Запорожской Сечи и некоторые другие. За бортом исследования остались вопросы деятельности прото-государственных структур украинского казачества на территории России. [30;37] Данное исследование предпринимает попытку исправить это досадное упущение и «белое пятно» в отечественной науке. Имевшиеся на территории России прото-государственные казачьи объединения и образования при тех или иных социально-исторических условиях имели возможность обрести статус реальной государственности в форме республик, войск, федерализированных или автономизированных краев и областей. В научной литературе не только не установлены причины того, почему эти процессы не получили развитие, но даже не систематизирована сама структура подобного рода образований. Публикация призвана упорядочить и систематизировать подобные практики, отчасти ликвидировать достаточную запущенность в т.н. «казачьем вопросе».
Ключевые слова: этнос, казаки, сословие, власть, история, государство, Украина, Россия, нация, единство, политика, социум, войска.
ON THE ROLE AND PLACE OF THE COSSACKS IN THE FORMATION OF THE UKRAINIAN STATE
Erokhin Igor U., PhD in history. Position: senior researcher Place of employment: Croydon College, London, U.K.
eiu21@ya.ru
Abstract: The scientific literature has studied in detail the political architecture of the Ukrainian Cossacks and their impact on the general trends of the development of the Ukranian and Russian states. This includes the rule of the Cossack hetmans B. Khmelnytsky, I. Mazepa, F. (P.) Orlyk, the peculiarities of the Zaporizhian Sich's structure etc. The researches don't cover the matters of proto-governmental institutions of the Ukranian Cossacks on the territory of Russia. [30; 37] This study attempts to redress this mistaken omission and cover «the blank spot» in the national science. The proto-governmental Cossack structures on the territory of Russia under different social and historical circumstances had the opportunity to acquire the status of a real statehood in the form of republics, troops, federal or autonomous territories and regions. The scientific literature neither explains the reasons why these processes failed nor codifies the structure of such institutions. The study is designed to systematize and put in order all these practices and to some extent uncover the previously ignored «matter of the Cossacks»
Keywords: ethnicity, the Cossacks, estate, power, history, state, Ukraine, Russia, nation, unity, politics, society, troops.
По мнению историка А. Рибера, события, связанные с участием людей с «сомнительной политической лояльностью» являются важным фактором способности империй управлять своими границами, что является, в свою очередь, определяющим фактором «долговечности» самих империй.[35] Исследователь А. Каппелер небезосновательно полагал зависимость принципов и успешности интеграции отдельных территорий России от отличий экономических, социо-культурных и религиозно-политических особенностей территорий.[17] Именно данные факторы определяют актуальность и значимость предлагаемого исследования.
Исследователь А. Папков говорит о том, что «в конце XVI в. на просторах Днепро-Донской лесостепи встречались два мощных колонизационных потока: российский и украинский». При этом, если российская колонизация была преимущественно правительственной, организованной из центра, то украинская колонизация была стихийной. Этносы при таком соприкосновении вступали в активное взаимодействие, при этом это было взаимодействие наиболее пассионарного колонизационного элемента, - казачества. Украинское казачество в России и на приграничных с нею территориях активно именовалось термином «черкасы». По-
явление «черкас» - украинских казаков в российских землях многие исследователи считали процессом стихийным и спонтанным. Однако, была озвучена и противоположная точка зрения. Ее сторонниками выступили Г.Н. Анпилогов и В.Д. Загоровский, которые считали появление украинских казаков фактом проявления государственной политики Речи Посполитой. По мнению этих авторов, польское правительство существенно опасалось влияния России в пограничных территориях и целенаправленно формировало отряды т.н. «воровских казаков» из малоросов. «Черкаские» казаки наносили огромный ущерб российским землям: они совершали набеги, грабили и жгли селения.
Однако, положение с течением времени существенно меняется. Территория фронтира органически предполагала тесную интеграцию некогда враждующих сторон. Эта интеграция имела и общегосударственную направленность.
В России украинское этническое казачество было непродолжительное время представлено в форме слободских полков (таборов), состоявших на службе у государства. Эти формирования существовали в бытность правления Петра Великого и Екатерины II. На определенном этапе для контроля государства за дея-
тельностью разрозненных полков была сформирована Слободско-Украинская губерния. Российская власть, чтобы компенсировать украинским казакам издержки в области потери былых вольностей и свобод многим слободским начальным людям даровала дворянство, хотя одновременно с этим они потерпели ущемление как воинские начальники, - были понижены в своих воинских званиях на одну, а то и несколько ступеней. Гораздо хуже власть обошлась с массой простого казачества, которое одномоментно было превращено из свободной воинской бунтарской общности в бесправных простолюдинов без всяческих компенсаций. Казаки начали роптать, возникла реальная угроза массовых бунтов и восстаний. Уже в 1700 г. царь Петр лишает слободские полки старинного права переизбирать своих полковников. На их должности Петр пытается проводить лояльных к себе представителей, в том числе, иностранцев. Данная практика была вполне в духе общей политической государственной линии Петра, который и в российских казачьих войсках, прежде всего, Донском, учредил институт Наказного (назначаемого) атаманства. В 1743 г. императрица Елизавета Петровна отменила нововведения своих предшественников - российских императоров в отношении слободских полков, возвратив их в первоначальное состояние. Однако, такое положение продлилось не долго. Вошедшая на престол Екатерина II вновь встала на петровские позиции в отношении данного вопроса. В 1765 г. она наносит последний и сокрушительный удар по административному положению слободского казачества в составе Российской Империи. Этот удар был расценен казаками как надругательство: казачьи полки волею императрицы были превращены в гусарские. Истории известно с каким неприятием казаки всегда относились к попыткам записать их то в гусары, то в драгуны. В Манифесте Екатерины прямо указывалась причина реорганизации, -боязнь антигосударственного бунта: «Не можем без внимания оставить того, что творится в слободских полках, почему и необходимо службу слободских казачьих полков прекратить как службу «непрочную». Изменения статуса прямо коснулись и вопроса административно-территориального обустройства. Территории, принадлежавшие полкам и находившиеся под их достаточным контролем, перестали существовать.[2;3] В целом, в начальный период развития история этнического русского и украинского казачества проходила в рамках одних и тех же процессов условий погра-ничья и фронтира, условиях российской окраины (украины). То же самое касается и служило-сословной ветви казачества, - казаков реестровых. Русские казаки участвовали в сложении Российского имперского государства, бывшие сечевики в сложении государственности Речи Посполитой. Тот же Н.М. Карамзин говорит: «Казаки образовали Христианскую Республику в южных странах Днепра, начали строить селения, крепости в сих опустошенных татарами местах, взялись быть защитниками литовских владений со стороны крымцев, турков и снискали особое покровительство Сигизмунда 11».[16, с.392]
Попытки противопоставления запорожских казачьих «рыцарей» казачьим российским разбойникам-варварам и дикарям не выдерживают никакой научной критики. Методы разбоя, грабежа, жестокости в условиях военно-ситуативной обстановки имели место быть в обоих случаях. Так, в Луцке, на Волыни «во время набегов казаков» было «вырезано около 40 тыс.
жителей, город после этого уже не мог возвратиться к прежнему своему состоянию.»[6, с.144] В течении XV и XVI вв. Меджибож и Подполье (район Хмельницкой области) многократно подвергались опустошительным набегам днепровского казачества.[10, с.109] В 1527 г. польскому королю Сигизмунду I на казаков жаловался крымский хан Саиб-Гирей: «Приходят к нам черкасские и каневские (днепровские) козаки, становятся над улусами нашими на Днепре и вред наносят неисчислимый нашим людям...»[27, с.17; 36, с.359]
Большие ожидания ряда амбициозных политических лидеров были связаны с оформлением и деятельностью на территории Кубани Кубанской Рады, - прото-государственного военно-политического образования периода Гражданской войны (1918-1920 гг.). В этот период казачество было вынужденно массово обратиться к собственным идеям самостоятельного самостийного государственного строительства, не находя близких им государственных идей и идеологии ни в «Красном», ни в «Белом» движениях. Данная казачья тенденция выразилась как в провозглашении государственности отдельных казачьих войск и территорий, например, формировании государства Всевеликого Войска Донского, так и в попытках создания более крупных военно-политических и дипломатических государственных союзов, ассоциаций, например, создании Юго-Восточного Союза. Большинство этих структур были недолговечны и обречены пасть жертвами более активных и успешных в политическом плане лидеров «Красных» и «Белых». В основе большинства прото-государственных казачьих структур периода Гражданской войны, как правило, лежали идеология оформившегося тогда же «казакийства» или «Вольнока-зачьего движения», апологеты которого не были профессиональными политиками или историками, но представляли казачий офицерский корпус, были талантливыми писателями и публицистами. Самостийная казачья государственность и ее идеи оказались, прежде всего, востребованными на сакральных казачьих территориях, являвшихся этнической основой жизни и существования всего остального казачества России, - территориях Дона и Кубани. Отчасти процессы затронули и казаков - сибирцев, уральцев, волжцев, казачество территории современного Казахстана, Дальнего Востока и иных пограничных территорий. Значительной предпосылкой потенциальной казачьей государственности стали идеи по созданию большого числа новых казачьих войск, которые активно обсуждались, начиная с февраля 1917 г. До февраля выдвигался проект образования Ефратского казачьего войска. Уже после февраля возникла идея создания Амударьинского казачьего войска. Без всяких санкций сверху по инициативе казачьих масс было образовано Енисейское казачье войско, деятельности которого посвятили свои работы историки Г.И. Романов, В. Маркин, А.Н. Баталов, А.П. Ермолин и др. авторы. Все это прямо заставляло задуматься о государственном положении уже имевшихся войсковых структур.
Уже в 1909 г. во время довольно редко собиравшегося в то время Донского войскового съезда два его участника - А.П. Леонов и А.А. Назаров вдруг совершенно неожиданно для руководства предложили восстановить высший демократический орган Дона, -Войсковой Круг. Организаторы съезда сразу же поспешили замять «острый вопрос». В начале марта 1917 г. образуется Донское казачье правительство. 16 апреля состоялся областной казачий съезд, который воссоздал Войсковой Круг. 26 мая 1917 г. Круг объявил себя единственным легитимным хозяином госу-
дарственности Дона. Была установлена выборность атаманского правления и первым избранным атаманом стал А.М. Каледин.
С момента своего образования Кубанская Рада как государственная организация позиционировала свое существование в составе независимой Украины, которая на тот момент могла выступить альтернативой большевистской России. Именно этим обуславливался выбор казаков, а не сохранившимися тесными этническими связями кубанцев с украинским казачеством или украинской нацией как таковой. Безусловно, кубанское казачество имеет украинскую этническую составляющую, отрицать это трудно. Кубанское Казачье Войско в свое время было оформлено из двух этнических ветвей: Кубанского Линейного Казачьего войска (сословно-служилая русскоязычная ветвь) и Черноморского казачества, в состав которого входили прямые потомки наследия Запорожской Сечи. Однако, уже на момент оформления Черноморского войска трудами князя Потемкина среди черноморских казаков трудно было вычленить и определить этнических природных украинцев. По существу, черноморцы уже являлись самостоятельным этническим элементом в жизни Империи. Исследователь Н.Н. Великая говорит о данных процессах: «На Кубани переселенцы сохраняли русские и украинские фамилии, русские и украинские элементы в одежде, фольклоре, языке и пр. Разнородные этнокультурные компоненты на новой территории не только «притирались» и смешивались (в частности складывался особый говор, который не признавался ни русским, ни украинским), но и испытывали, как это было всегда влияние соседнего окружения. Причем оно не было однонаправленным. Здесь, на Кубани, выходцы с Хопра, с одной стороны ощущали великорусское этническое влияние, а с другой - украинское. В хоперские станицы Кубани и Кумы (Барсуковскую, Невинномысскую, Бекешевскую, Суворовскую и др.) в 1830-1831, 1838, 1848-1849 и последующие годы активно причислялись государственные крестьяне и казаки из Харьковской, Полтавской и Черниговской губерний. И это еще более усложняло ситуацию.»[4, с.3] Такой авторитет, как Ф.А. Щербина веско замечал: «В Черноморское войско записалось много лиц, не имевших никакой связи с Сичью.»[43, с.514] По данным архивов число бывших запорожцев в Черноморском войске по состоянию на 1794 г. лишь приближалось к отметке в 43%.[8] Однако, ряд исследователей заняли иную позицию, полностью отождествляя черноморцев с сечевиками и даже малороссами. Например, видный историк Кубани и кубанского казачества И.Д. Попко, в своей работе, датируемой 1858 г., писал: «Весь войсковой состав черноморского народонаселения носит одну физиономию, населен одной народностью - малороссийскою. Черноморцы говорят малороссийским языком, хорошо сохранившимся. Настолько же сохранились, под их военною кавказскою оболочкою, черты малороссийской народности в нравах, обычаях, поверьях, в быту домашнем и обще-ственном.»[33, с.46] Это мнение поддерживал и П.П. Короленко, говоривший: «Черноморцы были все мало-россы».[23, с.27] Князь А.И. Барятинский в своем письме Военному министру от 2 апреля 1861 г. полагал: «В бывшем Черноморском войске, состоявшем из малороссиян, эта отдельность принимает вид национальности». Данные утверждения позволили в свое время заговорить о таком явлении как «украинизация Кубани». Однако, мы полагаем ошибочность данного рода
утверждений.
При формировании Кубанского Войска этнические различия между двумя ветвями казачества: линейным и черноморским продолжали сохраняться, но это не были противоречия по линии: этнический украинец - этнический русский, скорее это были противоречия между двумя различными социально-этническими группами казачества, по линии: черноморский казак - линейный казак. Хорошо известно, с каким пиететом казак относится к месту своего обитания, проживания и происхождения. До сих пор казаки Урала, например, говорят о себе: уралец, а не в общепринятом значении, - «уральский казак», «урала», донцы - «я донец» и иное. Те же мусульманские казаки, сроднившиеся с тюрками и получившие наименование «некрасовских казаков» или «игнат-казаков», особенно распространенные на Кубани, совершенно не считали себе равными, а считали чуждыми тех же черноморских казаков. У донцов издревле противоречия и этнические отличия имелись между «верховцами» и «низовцами», казаками, проживавшими в Низовья и Верховьях Дона. Поэтому выбор представителей рады в пользу украинской государственности никак нельзя назвать этнографическим выбором или выбором национальной принадлежности, ее родства, но это был выбор тактический, определенный текущей военной обстановкой и государственно-политической целесообразностью, необходимостью. Даже если признать, что «украинский этнический фактор» имел место быть в черноморском казачестве, то многочисленные архивные источники объективно говорят о том, что с течением времени «украинская культура в кубанских станицах значительно консервировалась и переставала развиваться. Многие кубанцы считали и себя, и своих украинских предков русскими людьми, но отличавшимися от жителей центра России.» В образовательном процессе и делопроизводстве украинский язык оказался для кубанцев совершенно непригоден и использовался исключительно редко.[41;9] Собрание в Екатеринодаре в декабре 1906 г. членов Кубанского казачьего войска констатировало, что войско - не есть единое целое, поэтому посчитало возможным выделить отдельные войсковые секции из трех частей: черноморцев, линейцев и закубанцев.[7, с.10] Примечательно, что полярность войска имела место быть не только на уровне общевойскового устройства и организации, но распространилась столь широко как явление, что затрагивала и его отдельные части, например, явственно проявлялась на уровне полкового деления, чем в свое время делился в своих работах исследователь В.А. Колесников.[22, с.20-26] Им были изучены особенности Хоперского полка и некоторых других соединений.
Об истории создания Кубанской Рады историки говорят: «5(18) октября 1917 г., несмотря на решительный протест представителя Временного правительства, на Кубани принимается решение о выделении региона в самостоятельную Кубанскую республику. Уже 28 января 1918 г. решение претворяется в жизнь и образуется Кубанская краевая войсковая Рада во главе с Н.С. Рябово-лом. Столицей республики становится г. Екатеринодар. 16 февраля 1918 г. избирается правительство во главе с Л.Л. Бычом. 4 декабря принимается Конституция. 10 февраля учреждается республиканская государственная символика: герб, гимн, флаг.»[15, с.5]
У Кубанской Рады сложился жесткий конфликт с представителями «Белого Дела».[1;3] Летом 1919 г. конфликтная ситуация между командованием Добро-
вольческой Армии А.И. Деникина с кубанскими самостийниками завершилась политическим заказным убийством Н.С. Рябовола и установлением на Кубани Деникинской диктатуры. Деникин начал проводить против кубанцев-самостийников массовые репрессии. Так, в ноябре 1919 г. был публично казнен один из лидеров кубанских казаков А.И. Кулабухов. Перед самым падением деникинского режима: январь-март 1920 г. казни даже вызвали открытый мятеж казаков против «белых». Деникин косвенно сам способствовал росту настроений самостийничества в кубанском казачестве не только политикой жестоких репрессий, но и в идеологическом плане, предлагая осуществить полное обособление линейных (русских) округов Кубанского войска в отдельное образование и присоединение его к Терскому региону.[13, с.80]
Об идеях кубанских самостийников достаточно резко отзывался П. Врангель: «...И вот все то, что сделала Кубань, ценою потоков крови в деле воссоздания Великой России, все то, за что десятки тысяч кубанцев пролили свою кровь, все это стало забываться и чистое, незапятнанное имя Кубани - спасительницы России - стало черниться грязными руками тех. Кто мелкое свое честолюбие ставил выше блага Родины. Все больше и больше раздается голос обвиняющий Кубань в какой-то самостийности и в измене России. Неужели Кубань отреклась от России. Неужели то, что говорилось от имени Кубани, все это живет в ваших сердцах. Позорным названием «самостийника» покрывает Кубань.»[18, с.6] Однако, с позиций современной науки было бы совершенно несправедливо видеть в деятельности Кубанской Рады лишь антигосударственный вектор направленности. Рада много сделала для сохранения основного наследия государственного начала Кубанского Казачьего войска, - кубанских войсковых регалий. Регалии войска демонстрировали тесную и неразрывную связь войсковой структуры с историей и государственностью России. Их понимание должно иметь самый широкий смысл.[11;34;44;39;40;20;26:31;19;42] феврале 1918 г., перед своей эвакуацией из Екатеринодара, Рада в союзе с Войсковым правлением приняла решение вывезти регалии и спрятать их от деникинцев близ станицы Брюховецкой.
Деятельность кубанцев в период Гражданской войны вполне укладывалась в общий вектор представлений казачества других регионов. Как отмечают исследователи Д. Мейберн-Льюис и К. Дженкинс, в условиях революций и потрясений происходит значительная политизация дремавшей этничности, что в полной мере мы можем наблюдать в ходе событий на казачьих терри-ториях.[29;46] Кубанские казаки оказали ожесточенное сопротивление диктату как «белой», так и «красной» власти. Публицист М. Соловьев достаточно ярко и образно описал ход боевых столкновений кубанцев с Советами в своей книге «Когда боги молчат», получившую признание и известность в среде эмигрантской общественности.[14] Сопротивление «сепаратистов» было ожесточенным и до крайности упорным, их мужество и стойкость вызывали уважение.
Кроме Кубанской Рады в период Гражданской войны сложилось еще одно казачье государственное объединение, которое имело тесные этнические связи с украинским казачеством, его культурой, основами жизни, традициями. Речь идет о феномене казачье-крестьянской республики Н.И. Махно. В последнее время представители отечественной исторической и политической науки
отошли от шаблонных воззрений на деятельность Н. Махно как представителя анархизма и обратились к опыту гуляй-польских лидеров как опыту государственников. Действительно, сам Махно в период Октябрьского революционного переворота и последующей за ним братоубийственной Гражданской войны резко отмежевался от традиционных классических течений и провозгласил своеобразный «новый» курс с учетом реалий политического государственного бытия. Важно отметить, что в Повстанческой Армии Махно более 90% составляли этнические украинцы, второе место с незначительным процентом составляли этнические русские, затем были представлены этнические греки, немцы, евреи. При этом социально-политическая и государственная деятельность правительства казачье-крестьянской Гуляй Польской Республики не представляется никоим образом связать с деятельностью по строительству этнической украинской государственности, наоборот, основными заклятыми врагами Махно, наряду с Деникиным и Врангелем, становятся этнические украинские националисты в лице Петлюры и иже с ним. Тем более нам должен быть интересен сей исторический феномен.
Итак, мы установили три основных периода и прецедента крупных территориальных образований этнического украинского казачества на территории России, это:
- Слободское казачество в форме слободских полков и та-баров, - как прямые наследники казачества Запорожской Сечи;
- Черноморское казачество как своеобразная этническая ветвь и группа в составе Кубанского Казачьего вой-ска[24;25;21;28];
- Самоорганизованное казачество в составе самостийного государственного образования периода Гражданской войны (1918-1920 гг.) - Кубанская Республика или Кубанская Ра-да[5;45].
Деятельность Республики Н.И. Махно вряд ли в полной мере можно охарактеризовать как деятельность этнической казачьей структуры, хотя она в полной мере обладала признаками и присутствия казачества, и элементом государственного начала. Однако, цели и задачи движения в культурно-социальном плане были совершенно иные.
Невозможно не остановиться на политической ситуации в современном казачьем движении Украины. Теоретически у возрождаемого в 90-е гг. XX в. украинского казачества было три пути дальнейшего развития. Первый предполагал идею обращения к принципам самостийной вольницы Запорожской Сечи на базе общественных казачьих объединений с неприятием принципа «реестровости». Второй путь имел за образец принцип общероссийского имперского мышления, принцип жесткой государственной централизации образца Б. Хмельницкого. И наконец, третий путь, - путь национализации на основе украинской модели идентичности. Все три пути имели своих сторонников и противников. Источники по указанному вопросу говорят: «Если в Российской Федерации подавляющее большинство казачьих организаций изначально базировались на приверженности православию и исторической России, выступали как патриотическая сила, ратующая за единое сильное государство (при наличии немногочисленных сепаратистов), то на Украине же, провозгласившей свою независимость, спектр казачьего движения был намного шире. В то время как одни из основателей казачьих организаций руководствовались идеями дореволюционного казачества и русского единства, другие увидели в казачестве основу для создания украинской национальной идеи, ставя
прямой знак равенства между всем казачьим и украинским, говоря об Украине, как казачьей державе. Не случайно первым гетманом казачества Украины стал известный диссидент В. Черновил.»[38, с.1] Фигура Черновила пользовалась поддержкой и одобрением не только в структурах праворадикалов, но и значительной части «центристов».[38, с.1] Многие шли и того дальше. «Украинское реестровое казачество» активно поддержало в 2007 г. инициативу по установлению памятника Р. Шухевичу.[38, с.2] Хорошо известно, что многие украинские политики и депутаты Верховной Рады проявляют пристальное внимание к казачьему движению. Например, тот же Президент Ющенко был его участником и даже получил наградной казачий крест от диаспоры в Канаде.[38, с.3] В украинском политическом спектре действует несколько крупных праворадикальных казачьих организаций. Это -«Украинское казачество» И. Вардинца, Всеукраинская Казачья Партия Б. Вуйко и др. Примечательно, что в свою очередь, казаки Луганска и Донецка еще очень задолго до трагических событий 2014-2015 гг. организационно вошли в состав российского Всевеликого Войска Донского, Союз Казачьих войск России и Зарубежья и др. аналогичные структуры. Определенная и достаточно большая группа казаков Запорожья является приверженцами идей и концепции Войска Запорожского Низового (ВНЗ), по сути, продолжения автономного казачьего государственного образования, юрисдикция которого в свое время распространялась на территории Запорожской, Днепровской, Донецкой, Херсонской, Николаевской и Кировоградской обла-стей.[32, с.2] Эта ветвь поддерживает только деятельность УПЦ, вместе с тем активно выступает за сотрудничество с российскими регионами Дона и Кубани, единство славянского казачества. Еще в 1996 г. эти казаки объединились в общественное объединение под наименованием Всеукраинское объединение Союз казаков Украины «Войско Запорожское» (СКУ-ВЗ). Члены СКУ-ВЗ имеют серьезные претензии к трактовке российской истории: достаточно упомянуть о том, что в июне 1775 г. именно Екатерина II явилась инициатором роспуска данного войска. Тем не менее, они не занимают радикальных позиций.[32, с.2] При этом многие казачьи лидеры Украины обеспокоены теми же проблемами, что и казачество России, например, вопросами соотношения и противоречий в среде «этнического» (общественного) и реестрового казачеств. Атаман Киевского казачьего союза А.И. Овсий говорит: «Приписные (реестровые) казаки на сегодняшний день стали настоящим бичом казачества. В таком количестве они способствуют вытеснению родовых казаков. Многие из них не имеют казачьих генов, не знают казачьих законов, не имеют никакой связи с казачеством». Украинский полковник сетует: Нужно всячески укреплять и казачьи традиции, и сам институт этнического казачества.
Из всего вышесказанного можно сделать важные выводы. Их суть в следующем. Казачество на всем протяжении своего существования сохраняется как этническая группа, имперская сословность царской России не может окончательно стереть и подавить этнический элемент и составляющую казачьих сообществ.[12] В разных территориальных и административных единицах казачья эт-ничность проявляется различными способами, образами и видами. При этом этничность казаков однозначно не может быть определена пониманием «славянской этнич-
ности», «русскости», «тюркской этничности», что равным образом относится и к термину «украинской этничности». Это неравнозначные понятия. Известно, что казаки любили говорить и говорят до сих пор: «я - не русский, я -не москаль, я - казак». Думается, что данное замечание может быть полностью отнесено и к определению казаков, вышедших из недр украинских земель. При этом не следует ни в коей мере умалять влияние великоросской, малоросской наций, мусульманской составляющей в движении казачества: их влияние многообразно и обширно, именно оно и создало из казаков исторический феномен, уникальную субэтническую группу с признаками государственного сословия, непохожую ни на одну из других многочисленных этнических групп Русского государства. Присутствие казаков-православных, казаков-мусульман, казаков-буддистов определило своеобразие и неповторимость развития многих государственных образований: Российской Империи, Турции периода султаната Османов, Крыма периода ханства Гиреев, Маньчжурии, а так же Украины: от периода существования древнейшего республиканского казачьего государства Запорожской Сечи через монархизм гетманства Б. Хмельницкого до периода украинского «государственного политического безвременья» гетманства Юрия Хмельницкого и национальных радикалов в лице гетманов Мазепы, Ф.(П.)Орлика, вплоть до настоящего периода. От понимания позиций и настроений, вех и коллизий исторического пути и судеб украинского казачества во многом зависит будущее украинской государственности, процесс взаимоотношения с братскими соседними народами.
Список литературы:
1.Баранов А.В. Роль этнополитических мифов в конструировании идентичности казачества // История и современность. - 2014. - №1(19) [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://www.socionauki.ru /|оигпа1/аЖс1ез/243805
2.Беднов В.А. К истории бывших запорожских старшин и козаков. - Екатеринослав, 1915; Беднов В.А. Материалы для истории колонизации бывших запорожских земель. -Екатеринослав, 1914.
3.Белоусов И.С. Сепаратисты в стане Деникина // Родина. - 1995. - №2. - С.89-91.
4.Великая Н.Н. Кубанское казачье войско // Российский исторический журнал. - 2006. - №1. - С.44-49 [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://www.slavakubani.ru/content/detail.php?ID=1314&рппЛ=у
¿.Верхняя Кубань [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://www.geopolitics.ru/2014/01/verxnya-kuban/
6.Военно-ститистическое обозрение Российской Империи. Волынская губерния. - Т.10. - Ч.З. - СПб.: Тип. Генштаба, 1850. - 239с.
7.Войсковая рада. - Екатеринодар, 1907.
8.ГАКК (Государственный архив Краснодарского края). Ф.396. Оп.1. Д.11328. Л.6-11.
9.ГАКК. Ф.Р-883. Оп.1. Д.28. Л.1.об.
10.Городские поселения в Российской Империи. - Т.4. -Подольская губерния. Таврическая губерния и Керчь-Еникольское градоначальство. - СПб.: Тип. К. Вульфа, 1864. - 805с.
11.Громов В.П., Корсакова Н.А. Регалии Кубанского казачьего войска: к истории судьбы в эмиграции // Творческое наследие Ф.А. Щербины и современность. - Краснодар, 1999.
12.Грушевский М.С. История украинского казачества: в 2 т. - Киев, 1914.
13.Деникин А.И. О Гражданской войне на Кубани (Очерки русской смуты): 1919-1920 гг. - Майкоп, 1991.
14.Залесский М.Н. Морально-духовные силы казачества // Родимый край. - 1970. - №88(май-июнь). - С.2-7.
15.Звонок С.О. Русский регионогенез на Северном Кавказе как опыт формирования автономного самоуправления [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://www.cossackdom.eom/articles/z/zvonok_rus_regio.htm
16.Карамзин Н.М. История Государства Российского. -СПб.: Изд. А. Самарина, 1852. - Т.5. - 780с.
17.Каппелер А. Формирование Российской Империи в XV - начале XVIII века: наследство Руси, Византии и Орды // Российская Империя в сравнительной перспективе: Сб. ст. / Под ред. А.И. Миллера. - М., 2004. - С.101.
18.Карасев П. Почему Кубань не республика? // Республика «Край» [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://www.rbardalzo.narod.rU/7/balachka2.html
19.Кирей Н.И. Войсковые регалии кубанского казачества // Дом Романовых в истории России: сб. науч. ст. - СПб., 1995. - С.140-148.
20.Кирей Н.И. Войсковые регалии кубанского казачества // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани за 1994 г. - Белореченск, 1995.
21.Колесников В.А. К вопросу о влиянии украинской культуры на линейное казачество Кубани // Дикаревские чтения (4). Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани за 1997 г. - Белореченск, 1998.
22.Колесников В.А. Особенности этнического генезиса казаков-хоперцев Кубанского войска // Дикаревские чтения (9). Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Северного Кавказа за 2002 г. -Краснодар, 2003.
23.Короленко П.П. Двухсотлетие Кубанского казачьего войска: 1696-1896 гг. - Екатеринодар, 1896.
24.Короленко П.П. Черноморское казачье войско: 17751792 гг.: исторический очерк // Кубанский сборник. - Екатеринодар: Тип. А. Сташевского, 1892. - 64с.
25.Короленко П.П. Черноморцы. - СПб.: Тип. Департамента уделов, 1874. - 212с.
26.Корсакова Н.А. Регалии кубанского казачества и их судьба в XX веке // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани за 1999 г. -Краснодар, 1999.
27.Костомаров Н. Собрание сочинений. - СПб., 1902. -Кн.4.
28.Кунин Ю.Ю. Социокультурное значение Черноморской кордонной линии в развитии Кубанского казачьего края: конец XVIII - вторая половина XIX в.: дис. ... канд. культуролог. наук: 24.00.02. - Краснодар, 1998.
29.Мейберн-Льюис Д. Демократия, тоталитаризм и этнический плюрализм // Расы и народы. - 1997. - №24. -С.18-26.
30.Миллер А.И. Украинский вопрос в политике властей Российской империи и в русском общественном мнении во второй половине 1850-х - начале 1880-х гг. - СПб., 2000. - С.75-82.
31.Науменко В.Е., Фролов Б.Е. Регалии кубанского казачества. - Краснодар: Изд. КГУКиИ, 2001.
32.Панченко А. Возрождение запорожского казачества в конце XX - начале XXI веков [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://www.kazaki-edinstvo.ru/content/article/76-2009-11-11-10-38-38/41...
33.Попко И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. - СПб., 1858.
34.Пути-дороги кубанских войсковых регалий на чужбине // Из дневников атамана В.Г. Науменко с комментариями Н.В. Назаренко. - Кранодар: КГУКИ, каф. Теории и истории культуры, 2000.
35.Рибер А. Сравнение континентальных империй // Российская Империя в сравнительной перспективе: Сб. ст. / Под ред. А.И. Миллера. - М., 2004. - С.54-57.
36.Соловьев С. История России с древнейших времен. -Т.5.
37.Сопов А.В. Стереотипы и заблуждения в отношении казачества // Вопросы казачьей истории и культуры: Вып.5 / Ред.-сост. М.Е. Палецкий, Н.Н. Денисова, А.Ю. Муляр; Кубанская ассоциация «Региональный фестиваль казачьей культуры», Отдел славянской культуры Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований им. Т. Ке-рашева. - Майкоп: ООО «Казачество», 2010.
38.Украинское казачество: Куда ведешь нас, атаман? [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://kazak-center.ru/news/2009-07-02-61
39.Фролов Б.Е. Формирование регалий Черноморского казачества в конце XVIII в. // Историко-археологический альманах. - Армавир - М., 1995.
40.Фролов Б.Е. Формирование регалий Черноморского казачества в конце XVIII в. // Казачий вестник. - 1998. -№12-13.
41.ЦДНИКК (Центр хранения документации новейшей истории Краснодарского края). Ф.8. Оп.1. Д.410. Л.1,4.
42.Черный В.И., Якаев С.Н. Страницы истории кубанского казачества. - Краснодар, 1999.
43.Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. - Екатеринодар, 1910. - Т.1.
44.Якаев С.Н. Одиссея казачьих регалий. - 2-е изд., доп. - Краснодар: ИМСИТ, 2004.
45. 16-го февраля - 95 лет создания Кубанской Народной Республики [Электронный сетевой ресурс]. - Режим доступа: http://zapysy.com.ua/news/4047.html
46.Jenkins C.J. Resourse Mobilization: Theory and the Studu of Social Movment // Annual Revue Social. - 1983. -№9. - С.527-553.
РЕЦЕНЗИЯ
на статью кандидата исторических наук И.Ю. Ерохина
«О роли и месте казачества в вопросах украинской государственности»
Исследование отличается большой актуальностью и злободневностью. Украина является ближайшим соседом России, вопросы закона, правопорядка, государственности и развития общественных объединений, каковым является казачество, в обеих странах имеют достаточно схожие алгоритмы, риски и тенденции. Эти риски и тенденции следует весьма тщательно изучать, отслеживать, устанавливать закономерности и прогнозировать.
Статья написана на стыке двух научных дисциплин: истории и теории государственного права и представляет интерес для самого широкого круга специалистов: историков, юристов, политологов, социологов и др.
Статья написана грамотным научным языком, особое внимание автор уделяет обоснованию выводов. Автором изучено достаточное количество литературы и первоисточников. Именно их объем и позволяет сделать правильные выводы, отойти от бытовавших клише, штампов и идеологических стереотипов.
В качестве основной методологической базы исследования применены принципы научности, анализа, синтеза, принцип исторического дискурса и критического отношения к первоисточникам.
Статья И.Ю. Ерохина может быть рекомендована к публикации в издании, входящем в действующий утвержденный список ВАК Российской Федерации.
Директор
И.В. Гейнович
