CC BY
141
ТЕОРИЯ И ФИЛОСОФИЯ ХОЗЯЙСТВА
17
Корнекова С.Ю.
О РЕГИОНАЛЬНОМ УРОВНЕ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
Аннотация. Обосновывается некорректность использования в условиях рыночной экономики выражения «продовольственная независимость региона». Аргументируется мнение также о спорности понятия «продовольственная безопасность региона». При наличии единого продовольственного рынка в стране корректно вести речь о региональных особенностях обеспечения продовольственными товарами, характере и степени продовольственной зависимости регионов, причинах разбаланси-рованности сельскохозяйственного производства, равных условиях государственной поддержки аграрных товаропроизводителей и т.д.
Ключевые слова. Продовольственная безопасность, продовольственная независимость, продовольственная самообеспеченность, региональный уровень продовольственной безопасности.
Komekova S.Yu.
ON THE REGIONAL LEVEL OF FOOD SECURITY OF RUSSIA
Abstract. It is proving the incorrectness of the use in the conditions of market economy the phrase "food independence of the region". The opinion on the controversial nature of the concept of "food security in the region" it is argued. In the presence of a single food market in the country properly speak about regional specifics of the food products, the nature and extent of food according to regions, the reasons for the unbalanceness of agricultural production, equal state support to agricultural producers, etc.
Keywords. Food security, food independence, food self-sufficiency, regional-level food security.
Д Д Д
Проблемы, связанные с несколько «вольным» употреблением в экономической литературе (как русской, так и иноязычной) понятий «продовольственная безопасность», «продовольственная независимость», «продовольственная самообеспеченность» и «продовольственная самодостаточность», имеют свою историю и проистекают как из частично совпадающего их содержания, так и стремления отдельных авторов вложить в них собственный смысл.
Наиболее распространенное из этих понятий - «продовольственная безопасность» («food security»), введенное в научный обиход на состоявшейся в 1974 г. в Риме под эгидой Продовольственной и сельскохозяйственной организация ООН (ФАО) Всемирной конференции по проблемам продовольствия, не отличается четкостью. Оно трактуется двояко: как продовольственная безопасность и как продовольственная обеспеченность. Отталкиваясь от положений принятой на конференции декларации, зафиксировавшей обязанность каждого государства «обеспечивать право каждого человека на доступ к безопасным для здоровья и полноценным продуктам питания в соответствии с правом на
ГРНТИ 06.61.33 © Корнекова С.Ю., 2015
Светлана Юрьевна Корнекова - кандидат географических наук, доцент кафедры региональной экономики и природопользования Санкт-Петербургского государственного экономического университета.
Контактные данные для связи с автором: 191023, Санкт-Петербург, ул. Садовая, д. 21 (Russia, St. Petersburg, Sadovaya str., 21). Тел. 8 812 310-47-29.
Статья поступила в редакцию 20.10.2015 г.
Для ссылок: Корнекова С.Ю. О региональном уровне продовольственной безопасности России // Известия Санкт-Петербургского государственного экономического университета. 2015. № 6 (96). С. 17-22.
18
Корнекова С.Ю.
свободу от голода» [30, 31], ответственные лица за развитие отечественного аграрного сектора еще недавно пытались навязать обществу мысль, что ситуация с продовольственной безопасностью России не вызывает особой тревоги.
Благодаря благоприятной мировой конъюнктуре на углеводороды, в стране складывалась ситуация, когда население действительно получало более или менее надежный экономический доступ к продуктам питания [5, 6, 7, 8, 26 и др.]. Приемлемый уровень обеспеченности населения продовольствием как бы был достигнут, чего нельзя было сказать о продовольственной независимости страны. Лишь немногие представители экономической науки акцентировали внимание, например, на такой тревожный факт: в 2013 г. валовая продукция сельского хозяйства России составила в денежном выражении 2,18 трлн. руб., а импорт продовольствия и сельскохозяйственного сырья достиг нового рекорда в 1,36 трлн. руб. [23]. Падение цен на нефть и развязывание Западом санкционной «войны» потребовали срочного пересмотра всей парадигмы развития российской агропродовольственной сферы и внешней торговли сельскохозяйственной продукцией [13, 14, 15].
В сложившихся условиях представители не только властных структур и агробизнеса, но и экономической науки вынуждены были согласиться с тем, что имевшийся ранее легкий доступ к импортным продуктам питания имеет мало общего с реальной продовольственной безопасностью страны, а так называемый «свободный рынок» используется в качестве геополитического «рычага» давления на «неугодные» страны. Объявленная Западом экономическая «война» развеяла миф о существующем свободном сельскохозяйственном рынке, наличие которого, якобы, позволяет сосредоточить производство продовольствия в нескольких регионах и обеспечить им остальной мир. «Кризис способствовал убеждению многих национальных правительств в том, что страна должна иметь собственное развитое сельское хозяйство, даже если оно целиком основано на дотациях» [5, с. 199]. С таким (возможно, несколько гиперболизированным из-за наречия «целиком») выводом трудно не согласиться.
Таким образом, важнейшей составляющей национальной безопасности является продовольственная независимость, особенно когда речь идет о такой стране как Россия, поскольку продовольственная независимость - неотъемлемая часть концепции государственной безопасности и экономической безопасности. (Кстати, сущность последней заключается в обеспечении такого уровня и качества экономического роста, который позволил бы более полно удовлетворить потребности россиян, существенно увеличить государственные резервы, обеспечить активные торговый и платежный балансы и т.д.).
Не случайно, необходимость новой трактовки анализируемого понятия была отражена в таком основополагающем документе, как «Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации», утвержденная Указом Президента Российской Федерации от 30 января 2010 г. № 120 [9]. Составители этого документа, в частности, констатируют, что продовольственная безопасность государства - одно из главных направлений обеспечения его национальной безопасности, фактор сохранения суверенитета, важнейшая составляющая демографической политики, необходимое условие повышения качества жизни населения России путем гарантирования высоких стандартов жизнеобеспечения. А главное состоит в том, что гарантией достижения продовольственной безопасности страны является стабильность внутреннего производства, а также «наличие необходимых резервов и запасов», а среди основных задач обеспечения продовольственной безопасности «независимо от изменения внешних и внутренних условий» являются «устойчивое развитие отечественного производства продовольствия и сырья, достаточное для обеспечения продовольственной независимости страны [9].
Проблему продовольственной безопасности можно и должно рассматривать применительно не только к стране, но и ко всему миру в целом, к внутригосударственным и межгосударственным регионам, отдельным стратификационным группам населения, конкретной семье и даже индивиду. Все зависит от угла зрения исследователя. Если под продовольственной безопасностью государства понимать надежно обеспеченную соответствующими отечественными ресурсами, производственным потенциалом и гарантиями его способность вне зависимости от внешних и внутренних угроз удовлетворить потребности населения в продуктах питания в объемах, качестве и ассортименте, соответствующих принятым стандартам и нормам [24], то механический перенос подобного определения на региональный уровень, на наш взгляд, неправомерен. И главное здесь состоит в том, что, в отличие от государственного уровня, региональный не предполагает продовольственной независимости отдель-
ТЕОРИЯ И ФИЛОСОФИЯ ХОЗЯЙСТВА
19
ного субъекта федерации (за исключением разве что случая, когда имеется предчувствие распада единого государства).
Тем не менее, анализируя проблемы продовольственной безопасности страны на региональном уровне, некоторые авторы прямо или косвенно отстаивают принцип продовольственного самообеспечения регионов - в сущности, продовольственной независимости, преувеличивая роль местного агроприродного потенциала [1, 4, 19, 20, 22, 29 и др.]. С подобной позицией трудно согласиться хотя бы потому, что с точки зрения классической экономики такой принцип применительно к территории единого государства можно трактовать как самый настоящий откат от товарно-денежных отношений к натуральному хозяйству, явный регресс в развитии национальной экономики. Нетрудно видеть, что понятие «продовольственное самообеспечение региона» в условиях нашей страны может являться не более чем инструментом экономического анализа, так как оно не отражает существующую экономическую реальность. При этом речь идет не только, например, о территориях Крайнего Севера Сибири, Дальнего Востока и Европейской части России, для которых ежегодный «северный завоз» - жизненно важное условие выживания населения, но и десятках других субъектов федерации, являющихся продовольственными реципиентами.
Из нынешних 85 субъектов РФ нетто-производителями продовольствия является не более 15, остальные являются нетто-потребителями [21], что подтверждает существующий огромный дисбаланс между регионами как в уровнях экономического развития, так и в природном отношении. В рыночных условиях для многих регионов нетто-потребителей Сибири и, особенно, Дальнего Востока экономически более выгодно импортировать многие виды продовольствие из Средней Азии и Китая. В то же время, южным аграрным регионам (Краснодарскому и Ставропольскому краям, Ростовской области), расположенным вблизи морских портов, гораздо выгоднее экспортировать зерно на мировой рынок, чем продавать его в рамках государственных закупок на внутреннем рынке [там же].
Авторы, исследующие категорию «экономическое самообеспечение», иногда оперируют термином «экономическая самодостаточность», рассматривая последнюю применительно к национальной экономике в качестве макропоказателя [27 и др.]. Оба термина нередко подразумевают одно и то же (др. -греч. ашаркеш - самообеспеченность, самодостаточность [25]) - способность региона (обычно страны) удовлетворить свои первичные потребности за счет собственного производства, минимума импортных операций и как следствие этого - ярко выраженное положительное сальдо внешнеторгового оборота. Ясно, что использование в современной литературе категории «экономическое самообеспечение», равно как и категории «экономическая самодостаточность», уже не связано со средневековым понятием «автаркия», столь почитавшимся в свое время меркантилистами. Однако, ассоциация с «автаркическими тенденциями» все же прослеживается.
Противоречивость экономической категории «самообеспечение» в последние десятилетия становилась все отчетливей, по мере того, как «монетаризм» уступал место «революции новых классиков» и биполярный мир «дрейфовал» в сторону «однополярного». С одной стороны, на государственном уровне и сегодня есть страны, состояние экономики которых действительно позволяет им существовать в условиях самообеспечения ^ей^^йшепсу), например, США. С другой стороны, если даже они (которым, кстати, не угрожает ни изоляция, ни экономические санкции) считают использование продуктов исключительно национального производства экономически неоправданным из-за дешевизны импорта, то политика «полного» продовольственного самообеспечения на региональном уровне выглядит авантюристичной.
В начале статьи упоминалось, что диапазон смыслов, вкладываемых современными авторами в понятия «продовольственная безопасность», «продовольственная независимость», «продовольственная самообеспеченность» и «продовольственная самодостаточность» колеблется в весьма широких пределах. Так, Шерстянкиной Т.В. под экономической самодостаточностью региона понимается концентрация производственных мощностей и инвестиционная привлекательность предприятий [28], Ивановой А.Н. - наличие в регионе некоего числа предприятий, приносящих устойчивую прибыль [11]. «Методические рекомендации по оценке уровня экономической самодостаточности организаций Республики Бурятия» при определении уровня экономической самодостаточности организации ориентируют на учет финансового состояния предприятий, в соответствии с чем, последние делятся на: убыточные (которые не в состоянии обеспечить простое воспроизводство); безубыточные (обеспечивающие простое воспроизводство); предприятия, обеспечивающие возможности для расширенного
20
Корнекова С.Ю.
воспроизводства; не только обеспечивающие расширенное воспроизводство, но и осуществляющие широкие мирохозяйственные связи и т.д.
Поэтому трактовка авторами самообеспеченности и самодостаточности как категорий, означающих удовлетворение нужд региона исключительно за счет регионального производства, путем использования лишь внутренних (региональных) возможностей и резервов является неприемлемой. Ориентация на полную самообеспеченность экономических замкнутых систем равносильна сдерживанию объективных процессов формирования рыночных связей, устранению конкуренции, как одного из основных условий эффективности рыночной экономики. Опасность состоит еще и в том, что замкнутость экономики региона может устраивать не только предприятия, но и региональные власти, а также органы местного самоуправления, поскольку первые «благодаря» отсутствию конкурентов могут оказаться прибыльными, а вторые и третьи - пополнить свои бюджеты.
Когда же речь идет лишь о приоритете местных ресурсов и поддерживается расширение межрегиональных горизонтальных экономических связей на основе эквивалентного обмена товарами, то такая «расширенная» трактовка категорий, по крайней мере, не вызывает чувства их «отторжения». Нередко под самообеспеченностью подразумевается также ситуация с обеспеченностью региона конкретными видами потребительских товаров, для производства которых имеются благоприятные предпосылки. Если налаживание собственного производства помогает решению проблемы сбалансированности потребительского рынка и улучшает состояние регионального хозяйственного комплекса, то такие «отраслевые» подходы условно могут ассоциироваться с «самообеспечением» и «самодостаточностью».
Очень трудно прийти к консенсусу с авторами, отстаивающими научную «строгость» понятия «продовольственная безопасность региона» [10, 11, 12]. Попытки найти, например, в англоязычной литературе работы о продовольственной безопасности какого-либо американского штата - тщетны: имеются лишь исследования, посвященные безопасности домашних хозяйств, отдельных социальных групп, государства, слаборазвитых стран и т.д. Не случайно даже в фундаментальной коллективной монографии «Безопасность России. Правовые, социально-экономические и научнотехнические аспекты» [2] сущность продовольственной безопасности регионов авторами не раскрывается вообще, в то время как другим уровням пространственного анализа уделяется достаточно внимания. Можно предположить, что главный довод авторов состоял в наличии единого продовольственного рынка в стране и отсутствии, каких бы то ни было барьеров для перемещения продовольственных товаров по территории единого государства. Поэтому речь правильнее вести о региональных особенностях обеспечения продовольственной безопасности страны, а не о продовольственной безопасности регионов [3].
Несмотря на тот факт, что понятие «продовольственная безопасность региона» явно не устоявшееся, им широко оперируют многие авторы, вкладывая в него широкий спектр смыслов. Еще можно понять автора, использующего это понятие применительно к проблеме самообеспеченности продовольствием такого макрорегиона как Сибирь: «Продовольственная безопасность определяется созданием гарантированной возможности продовольственного обеспечения населения за счет собственных ресурсов на уровне, удовлетворяющем биологические потребности людей в питании с учетом требований» [18, с. 152]. Удивление вызывают участившиеся попытки теоретических разработок (особенно в диссертациях) проблемы продовольственной безопасности небольших по территории субъектов федерации, которые для укрепления своих сельскохозяйственных рынков априори «обречены» уповать на широкие кооперационные межрегиональные связи.
Существуют даже специальные методики расчета уровня продовольственной безопасности региона, ценность которых весьма условна, как по причине фактического игнорирования факторов ввоза продовольствия и продуктов, производимых в приусадебных хозяйствах, так и из-за пренебрежения таким индикатором, как степень экономической доступности продовольственных товаров [10, 16, 17 и др.]. Содержание одной из таких методик, использовавшейся Министерством экономики Татарстана, приводит Н.С. Долгова [10, с. 124-127], даже с указанием формулы расчета и базовых индикаторов (запасы на начало и конец отчетного периода, производство за период, производственное потребление, переработка на непищевые цели, потери, годовое нормативное потребление, расчет которого производится с учетом всей номенклатуры продуктов потребительской корзины минимального по-
ТЕОРИЯ И ФИЛОСОФИЯ ХОЗЯЙСТВА
21
требительского бюджета мужчины трудоспособного возраста как произведение нормы потребления на одного человека в год на среднегодовую численность населения республики).
Повторимся: эффективность подобной методики, на наш взгляд, крайне сомнительна, поскольку вызывает множество вопросов. Как-то: о какого рода запасах на начало и конец отчетного периода в условиях рыночной экономики идет речь; какие статистические службы регистрируют эти запасы; как учитываются резервы складских помещений сетевых продовольственных магазинов; почему нет внятного обоснования того, зачем при расчете годового нормативного потребления принимается «едок»-мужчина трудоспособного возраста, с учетом того, что суточный питательный рацион десятилетнего ребенка несколько меньше и т.д.? (Напомним, что во многих беднейших регионах РФ, таких как Ингушетия, Тува, Северная Осетия, Республика Алтай и других, примерно половина населения живет практически в условиях натурального хозяйства.) Подобную методику трудно было бы применить даже в условиях директивной экономики. Между тем, она, якобы, использовалась для принятия нормативных мер при формировании государственного заказа, определении налоговой политики и уровня бюджетной помощи регионального АПК [10].
Более корректными являются попытки оперирования не понятием продовольственная «независимость» региона, а понятием продовольственная «зависимость». Так, А.И. Костяев и М.У. Тимофеев [17, с. 509-510] оценку уровня продовольственной зависимости регионов предлагают осуществлять с помощью индивидуальных и агрегатных индексов объема продовольственного потребления, с учетом объемов фактического потребления и ввоза продовольствия в регионе, а также местного производства продовольственных товаров. С логических позиций эта методика не вызывает никаких нареканий, но в рыночных условиях она практически нежизнеспособна, опять-таки из-за невозможности статистической фиксации объемов ввозимого в регион продовольствия и производимой в приусадебных хозяйствах продукции.
Подводя итоги изложенному выше, еще раз подчеркнем, что вряд ли корректно в условиях единого продовольственного рынка уровень продовольственной безопасности регионов продолжать связывать с самодостаточностью их продовольственного потенциала и продовольственным самообеспечением (хотя развитие АПК любого региона остается проблемой первостепенной важности). Поэтому речь скорее можно вести о региональных особенностях обеспечения продовольственными товарами, характере и степени продовольственной зависимости регионов, причинах разбалансированности сельскохозяйственного производства, равных условиях государственной поддержки аграрных товаропроизводителей и т. д.
ЛИТЕРАТУРА
1. Анищенко А.Н. Оценка продовольственной безопасности региона // Проблемы развития территории. 2013. Вып. 4 (66). С. 30-39.
2. Безопасность России. Правовые, социально-экономические и научно-технические аспекты. Продовольственная безопасность. Раздел 1. М.: МГФ «Знание», 2000. 544 с.
3. Вермель Д.Ф. Региональные особенности обеспечения продовольственной безопасности России: Сборник тезисов. Международная конференция «Продовольственная безопасность России». 12-14 марта 2002 г. М., 2002. С. 84-86.
4. Германенко Л.Н. Стабильность сельскохозяйственного производства как показатель уровня продовольственной самодостаточности региона // Бизнес Информ. 2012. № 1. С. 86-89.
5. Гладкий Ю.Н. К стратегии продовольственной безопасности России: роль генной инженерии и агрохайтека // Общество-Среда-Развитие. 2011. № 4. C. 199-203.
6. Гладкий Ю.Н., Корнекова С.Д. География потребления как недооценённая отрасль научного знания // Учёные записки ЗабГУ, серия «Естественные науки». 2014. № 1 (54). С. 107-112.
7. Гладкий Ю.Н., Корнекова С.Д. Импортозамещение и конкурентоспособность российской экономики: к диалектике взаимосвязей // Общество. Среда. Развитие. 2015. № 3. С. 43-48.
8. Гладкий Ю.Н., Корнекова С.Д. Мир «в плену» генномодифицированных продуктов: к географии производства и потребления // География в школе. 2014. № 5. С. 52-57.
9. Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации. Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 30 января 2010 г. № 120.
22
Корнекова С.Ю.
10. Долгова Н.С. О методических рекомендациях по расчету уровня продовольственной безопасности Республики Татарстан: Сб. тезисов. Международная конференция «Продовольственная безопасность России». 1214 марта 2002 г. М., 2002. С. 124-126.
11. Иванова А.Н. Механизмы развития экономической самодостаточности территории муниципального образования // Экономический журнал. 2009. № 2 (16). С. 33-36.
12. Корбут А.В. Продовольственная безопасность населения России: состояние, тенденции, проблемы // Ана-лит. вестник. 2002. № 26 (182). С. 4-16.
13. Корнекова С.Ю. О потреблении продуктов питания в России: региональный аспект // Вестник факультета географии РГПУ им. А.И. Герцена, выпуск 11. 2014. C. 47-50.
14. Корнекова С.Ю. Импортозамещение против конкурентоспособности в аграрном секторе: реальные и мнимые противоречия // Сб. статей XVII научно-практической конференции «Наука и знание: векторы развития конкурентоспособности общества, науки и бизнеса» (17 апреля 2015 года, г. Новороссийск). Новороссийск: НФ МГЭИ, 2015.
15. Корнекова С.Ю. Отраслевые и региональные аспекты политики России в области продовольственного импортозамещения // Международная научно-практическая конференция «Россия и Германия: экономика регионов после санкций». СПб.: ГУАП, 2015. С. 190-192.
16. Костусенко И.И. Продовольственная безопасность и продовольственная независимость регионов: сущность и подходы к их оценке // Аграрный вестник Урала. 2009. № 1 (55). С. 8-13.
17. КостяевА.И., ТимофеевМ.У. Национальная и региональная продовольственная безопасность // Региональная экономика: стабилизация и развитие. Сб. научн. труд. Т. 1. М.: ВНИЭТУСХ, 2000. С. 500-517.
18. Лылов А.А. Проблемы региональной продовольственной безопасности в Сибири // Научные основы разработки и реализации региональных программ стабилизации и развития АПК, систем ведения агропромышленного производства и обеспечения продовольственной безопасности Российской Федерации. Новосибирск: СибНИИЭСХ, 1998. С. 152-153.
19. Маковеев С.Н., Медведева Т.Н. Оценка уровня обеспечения регионов основными видами аграрной продукции // Международный научно-исследовательский журнал. 2013. № 10-3 (17). С. 53-55.
20. Оловянников Д.Г. Методика оценки продовольственной безопасности региона на примере Республики Бурятия. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://izvestia.isea.ru/pdf.asp?id=4878 (дата обращения 22.09.2015 г.).
21. О продовольственной безопасности России (доклад группы экспертов Изборского клуба под руководством академика РАН С.Ю. Глазьева) // Изборский клуб. 2013. № 7.
22. Рогова И. С. Агросектор региона в 2010 году // Проблемы развития территории. 2011. № 4. C. 24.
23. Санжиев Д. Продовольственная безопасность обеспечивается не на асфальте // Экономика и жизнь. 2014. № 42 (9558).
24. Сычев М. Ф. Проблемы развития аграрного сектора региона // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2009. № 7. C. 55-65.
25. Толковый словарь «Инновационная деятельность». Термины инновационного менеджмента и смежных областей (от А до Я). Новосибирск: Ин-т ИЭиОПП СО РАН, 2008. 224 с.
26. Ушачёв И.Г. О концепции продовольственной безопасности России // Достижения науки и техники АПК. 2008. № 7. С. 32-36.
27. Хазин М. Распад СССР и мировое разделение труда //ART-SLUZA.INFO: обработанная лекция на заседании «Зимний Форос», 2006. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://art-sluza.info/2009/01/25/hazin (дата обращения 17.06.2013 г.).
28. Шерстянкина Т.В. Самодостаточность регионов как фактор обеспечения национальной безопасности России в условиях глобализации: автореф. дис. ... канд. филос. наук. Улан-Удэ, 2010. 25 с.
29. Юнусова П.С. Региональный уровень продовольственной безопасности: специфика, факторы обеспечения // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2009. № 16 (49). С. 59-64.
30. Climate-Smart Agriculture: Policies, Practices and Financing for Food Security, Adaptation, and Mitigation. FAO (report), 28 October 2010, Rome.
31. Rome Declaration on World Food Security (13 November 1996) // World Food Summit, WFS 96 3. Corr. 1. Rome, Italy, 1996.
