О реализации принципа состязательности по УПК РФ Текст научной статьи по специальности «Право»

Процесс подготовки оперативного внедрения требует составления грамотного организационно-тактического плана внедрения. Такой план имелся в 100% изученных архивных дел оперативного учета. На то, что оперативное внедрение планировалось, указали 87,50% опрошенных оперативных работников уголовного розыска и 85,76% оперативных работников по борьбе с экономическими преступлениями. Лица, планировавшие внедрение, указали и на то, что в плане нашли отражение такие моменты, как цели и задачи оперативного внедрения (по 100% соответственно); легенды и линии поведения внедряемого лица (85,7 и 83,3%); обеспечение документами прикрытия (57,1 и 50,0%); место, время и тактические приемы внедрения (42,8 и 33,3%); меры по зашифровке и защите внедряемого лица (37,1 и 50,0%); порядок и содержание инструктажа лиц, участвующих во внедрении, о способах выполнения задания с проработкой их действий на случай возможного возникновения различных ситуаций (42,8 и 66,7%); организация связи с внедренным лицом (по 100%); контроль над обстановкой, в которой находится внедренное лицо (57,1 и 50,0%).

Решение о проведении оперативного внедрения может, на наш взгляд, считаться оптимальным, если оно отвечает следующим требованиям:

— вытекает из государственной стратегии борьбы с преступностью, поскольку выполняемая в ходе конкретной операции задача (в нашем случае по оперативному внедрению) является частью более общей задачи, одним из звеньев общей системы мер;

— соответствует природе оперативной деятельности, т.е. обязательно предусматривает оказание конспиративного управляющего воздействия на развитие ситуации в выгодном для органов, осуществляющих ОРД, направлении;

— строится на точном учете характера сложившейся оперативной обстановки (степень подготовленности оперативных работников, наличие финансовых средств и т.п.), а также отличается оригинальностью замысла и относительной простотой исполнения.

Для оперативного внедрения характерным является повышенный риск, так как оно в большинстве случаев осуществляется при недостаточности информации, и исходя из этого велика вероятность наступления негативных последствий. В этом смысле при принятии решения об оперативном внедрении, а также разработке плана внедрения необходимо учитывать положения уголовного закона об обоснованном риске, закрепленном в ст. 41 УК Российской Федерации.

План оперативного внедрения готовится исходя из анализа деятельности организованной преступной группы, оценки оперативной обстановки и наличия необходимых возможностей для его осуществления.

Планирование оперативного внедрения предшествует его практическому осуществлению. Вместе с тем оно неразрывно связано с ним: необходимость планирования обусловлена многообразием ситуаций и сложностью решаемых при этом задач, трудностями достижения поставленных целей.

Планирование рассматриваемого оперативно-розыскного мероприятия должно основываться на фактических данных, полученных в результате осуществления тех или иных практических мер (встречи с конфидентами, опрос, наведение справок и т.д.).

Планирование осуществляется не ради лишь самого этого процесса, а для того чтобы намеченные мероприятия затем реально претворить в жизнь, принять практические меры по раскрытию преступления, розыску скрывшихся преступников, получению информации об угрозе государственной, военной, экономической или экологической безопасности РФ.

А.Ю. БУСЫГИН

аспирант

О РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПА СОСТЯЗАТЕЛЬНОСТИ ПО УПК РФ

В свое время еще В.П. Нажимов указывал на зависимость формы процесса от политического режима и государственного строя, которые определяют отношения между государством и его гражданами1.

Так, в области уголовного процесса это привело к возникновению новой концепции уголовно-процессуальной политики государства — демократизации уголовного судопроизводства.

© А.Ю. Бусыгин, 2006

А.Ю. БУСЫГИН

Именно состязательный уголовный процесс соответствует в полной мере и принципам правового государства, и концепции судебной реформы. Закрепив в ст. 15 УПК РФ принцип состязательности, законодатель выполнил требование Конституции РФ о том, что судопроизводство в Российской Федерации должно осуществляться на основе состязательности и равноправия сторон. Однако декларирование состязательности затронуло проблему реализации уголовно-процессуальных функций субъектов доказывания.

Реализация состязательности предполагает такую форму уголовного процесса, которая гарантирует равенство процессуального положения органов уголовного преследования, а также обвиняемого (подозреваемого) и его защитника при участии в доказывании.

Если проанализировать процесс доказывания в целом, то можно с полной с полной уверенностью сказать, что защитник исключен из числа субъектов доказывания, так как не участвует наравне со стороной обвинения ни в проверке, ни в оценке доказательств (ст. 87, 88 УПК РФ). Кроме того, отсутствие требования полного, всестороннего и объективного расследования уголовного дела (ст. 20 УПК РСФСР) в действующем уголовно-процессуальном законодательстве РФ вызвало необходимость возложения на сторону обвинения доказывания обвинительных, оправдательных и исключающих уголовное преследование обстоятельств дела (ст. 73 УПК РФ). Тем самым законодатель наделил следователя, хотя и частично, обязанностями стороны защиты.

Заметим, что в отличие от российского в американском и английском уголовных процессах самостоятельное производство некоторых следственных действий (например, назначение экспертизы) дозволяется обеим сторонам2.

С одной стороны, участие защитника во всех без исключения следственных действиях и знание им всех имеющихся по делу доказательств, безусловно, способствовали бы реализации принципа состязательности на досудебном следствии. Поэтому мы считаем возможным участие уже на стадии возбуждения уголовного дела и обвинения, и защиты. С другой стороны, самостоятельность такого участия может создавать опасность направления следствия по ложному пути (в случае недобросовестности защитника). Но при детальной разработке и законодательном

закреплении прав и обязанностей защитника в ходе проведения следственных действий можно нейтрализовать данную проблему.

Реализация принципа состязательности органически связана с реализацией принципов осуществления правосудия только судом и презумпции невиновности. К сожалению, запрет возложения на один и тот же орган разных уголовно-процессуальных функций новым УПК не обеспечивается. Это ярко проявляется при исследовании института прекращения уголовного дела на стадии предварительного расследования.

Постановлением о прекращении уголовного дела обвиняемый признается невиновным даже по нереабилитирующим основаниям. Логическим следствием презумпции невиновности (недоказанная виновность юридически равнозначна доказанной невиновности) при прекращении уголовного дела на стадии предварительного расследования даже по нереабилитирующим основаниям будет являться установление невиновности лица стороной обвинения. В связи с этим постановление следователя приобретает процессуальное значение приговора суда. Следователь как субъект стороны обвинения готовит процессуальный документ, равнозначный документу органа правосудия — приговору! В чем же разница между двумя этими процессуальными документами? И оправдательный приговор, и постановление о прекращении уголовного дела можно отменить и возобновить производство по уголовному делу. В соответствии со ст. 133 УПК РФ юридические последствия как оправдательного приговора, так и постановления о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям (с незначительными ограничениями для последнего) фактически равнозначны — возникает право на реабилитацию. Разница заключается только в субъекте и в стадии подготовки данных документов. Но, учитывая невысокий уровень правового сознания и такую же степень доверия к правосудию лиц, попавших в сферу уголовного преследования, выбор обвиняемым стадии уголовного процесса для прекращения уголовного дела при возникновении оснований более чем очевиден — предварительное расследование. Это явное противоречие одному из основополагающих начал уголовного судопроизводства — принципу презумпции невиновности.

Итак, на стадии предварительного расследования принципа состязательности как разде-

Известия ИГЭА 2006. № 4 (49)

ления основных процессуальных функций нет. В связи с этим предварительное расследование характеризуется как розыскное, а введение в УПК РФ принципа состязательности без механизма реализации стороной защиты прав при доказывании недостаточно для качественного преобразования в состязательную форму досудебных стадий уголовного процесса.

Принцип состязательности, выступая регулятором судебного разбирательства, придает максимально полное значение соблюдению прав и свобод подсудимого. Так, во-первых, председательствующий принимает все предусмотренные законом меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон (ст. 243 УПК РФ). Во-вторых, в судебном заседании обвинение и защита пользуются равными правами (ст. 244 УПК РФ). В-третьих, на суде лежит обязанность создания сторонам необходимых условий для исследования доказательств. В-четвертых, по ходатайству сторон (а также по инициативе суда) имеется возможность возврата уголовного дела прокурору (ст. 236, 237 УПК РФ). И наконец, при отказе прокурора от обвинения суд обязан прекратить дело полностью или в соответствующей части (ч. 7 ст. 246, ч. 2 ст. 254 УПК РФ). Поэтому в судебном разбирательстве равные права сторон реализуются через процедуру представления доказательств; участие сторон в исследовании доказательств; заявление ходатайства, обоснование мнений по любому вопросу, имеющему значение по делу; участие сторон в прениях.

Для того чтобы принцип состязательности реализовался в полной мере, необходимы на-

учные разработки тактики и методики профессиональной защиты на судебном следствии. Как справедливо отмечает Т.С. Волчецкая, «уголовно-процессуальные, тактические и стратегические вопросы защиты практически не рассматривались в комплексе с аналогичными аспектами обвинения». Причины такой информационной пустоты мы видим в применении криминалистической методики лишь к расследованию преступлений. Новое понимание права, в частности уголовного процесса и криминалистики, поставило перед учеными проблему разработки тактики и стратегии профессиональной защиты.

Конечно, процессуальное равноправие сторон — необходимый, но, в сущности, не единственный элемент обеспечения состязательности в судебном разбирательстве. Полноценная реализация прав и интересов обвиняемого (подсудимого) возможна только тогда, когда стороны уголовного преследования и защиты будут наделены равными правами в процессе доказывания, и особенно на стадии предварительного расследования. В связи с этим изменения уголовно-процессуального законодательства позволяют вести речь только о расширении элементов состязательности, в основном на судебных стадиях, но никак не о ее углублении в уголовный процесс в целом.

Примечания

1 Нажимов В.П. Типы, формы и виды уголовного процесса. Калининград, 1977. С. 31.

2 Головко Л.В. Альтернативы уголовного преследования в современном праве. СПб., 2002. С. 53-58.

Е.А. НИЧИК

соискатель

О ЛИЧНОСТИ КИТАИСКИХ ГРАЖДАН, СОВЕРШИВШИХ КОРЫСТНО-НАСИЛЬСТВЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

В ОТНОШЕНИИ СВОИХ

Наукой выработан ряд фундаментальных положений, определяющих цели и условия исследования личности. Основными из них являются следующие:

- во-первых, личность (надо полагать, личность преступника также) не может быть раскрыта и понята в качестве некоего изолированного и замкнутого в себе явления в

СООТЕЧЕСТВЕННИКОВ

отрыве от социальной действительности и характеризующих ее конкретных исторических условий;

- во-вторых, понятие личности не сводится к физическим свойствам индивида, оно содержит в себе совокупность свойств и черт человека — члена общества, гражданина, представителя различных социальных групп,

© ЕА. Ничик, 2006