CC BY
201
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
2014 Юридические науки Выпуск 1(23)
VI. УГОЛОВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС, КРИМИНОЛОГИЯ
УДК 343.131.8
О ПРОБЛЕМАХ ПРИМЕНЕНИЯ СТАТЬИ 90 УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РФ
Г.Я. Борисевич
Кандидат юридических наук, заведующая кафедрой уголовного процесса и криминалистики Пермский государственный национальный исследовательский университет 614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15 E-mail: kafedra-upik-pgniu@yandex.ru
Аннотация: Исследованы вопросы о проблемах применения следователями, прокурорами, судьями института преюдиции уголовно-процессуального законодательства и возможностях их решения.
Актуальность данного исследования обусловлена тем, что преюдиция - это сложное правовое явление, определение которого не содержится в нормах ни одной из отраслей российского права.
Проводится сравнительное исследование правового регулирования института преюдиции в УПК РСФСР 1960 г. и УПК РФ.
Автор обращает особое внимание на то, что в соответствии с принципами доказывания в гражданском и арбитражном процессах некоторые обстоятельства суд непосредственно не устанавливает, а признает установленными. Делается вывод о том, что если суд при производстве по гражданскому делу достоверно не установил какие-либо обстоятельства, например в силу их недоказанности, то данный вывод однозначно не может иметь преюдициального значения в уголовном процессе.
В заключении автор отмечает, что отсутствие ныне в УПК РФ понятия преюдиции, указания на субъектов и порядок опровержения преюдиции по-прежнему оставляет дознавателей, следователей, прокуроров, судей в затруднительном положении, не способствует назначению уголовного судопроизводства, обеспечению разумного сочетания интересов личности и государства.
Ключевые слова: внутриотраслевая; межотраслевая; опровержимая; неопровержимая преюдиция
Преюдиция - это сложное правовое явление, определение которого не содержится в нормах ни одной из отраслей российского права. Сам термин «преюдиция» содержится лишь в ст. 90 УПК РФ и только в качестве названия статьи. По вопросу о понятии преюдиции нет единого мнения среди ученых и практических работников. Малоисследованность этого правового явления, отсутствие четкой регламентации понятия и реализации института преюдиции, рассогласованность по данному вопросу норм ГПК, УПК, АПК и
© Борисевич Г.Я., 2014
КоАП Российской Федерации - все эти обстоятельства приводят к проблемам в правоприменительной практике.
В юридической литературе существует понятие преюдициальности (от лат. praejudicio - предрешение) - в процессуальном праве обязательность для всех судов, рассматривающих дело, принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу решением или приговором по какому - либо другому делу [6].
Преюдиция основана на юридической презумпции истинности вступившего в законную силу приговора. Нужно считаться с
тем, что предшествующее решение принято именем государства и потому по конкретному делу имеет силу закона.
Ученые и практические работники не сомневаются в необходимости института преюдиции, задачей которого является исключение противоречий между судебными актами по одному и тому же вопросу, обеспечение стабильности их законной силы. Правило о преюдиции позволяет на практике экономить время и средства расследования и разрешения уголовных дел.
Законодательное закрепление правила о преюдиции в УПК РСФСР 1960 г. и УПК РФ существенно отличается.
В соответствии со ст. 28 УПК РСФСР, вступившее в законную силу решение, определение или постановление суда по гражданскому делу было обязательно для суда, прокурора, следователя и лица, производящего дознание, при производстве по уголовному делу только по вопросу, имело ли место событие или действие, но не в отношении виновности обвиняемого.
Эта норма свидетельствовала о межотраслевой преюдиции (к тому времени арбитражное и административное судопроизводство еще не сформировались как самостоятельные способы (методы) осуществления судебной власти). Заметим, что преюдициальное значение судебного акта по гражданскому делу для разрешения уголовного дела признавалось, но в определенных границах. Статьей 28 УПК РСФСР устанавливалась опровержимая преюдиция (в ней не было запрета принимать как истинные решения суда по гражданскому делу без дополнительной проверки).
Данная норма соответствовала убеждениям практических работников в том, что в определенных случаях (обоснованных сомнениях в истинности судебного решения) преюдиция должна быть опровержимой. Другое представление о сущности преюди-ции противоречило бы принципу свободы оценки доказательств. В практике проблем применения ст. 28 УПК РСФСР в сущности не возникало. При рассмотрении уголовного дела суд не был лишен права проверить факты, установленные при рассмотрении гражданского дела. Если при этом были выяснены новые данные, опровергающие ка-
кие-либо факты или обстоятельства, вступивший в законную силу приговор мог послужить поводом к пересмотру решения по гражданскому делу. При передаче гражданского иска по уголовному делу на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства на суд не могла быть возложена обязанность выяснить обстоятельства, влияющие на решение вопроса о виновности и подлежащие выяснению при рассмотрении уголовного дела. В случае обнаружения при рассмотрении уголовного дела ошибки, допущенной в решении суда по гражданскому делу возникала необходимость принятия мер к проверке законности и обоснованности вынесенного решения в порядке надзора. Что же касается заведомо ложных показаний свидетеля, заведомо ложного заключения эксперта, заведомо неправильного перевода, подложности документов либо вещественных доказательств повлекших за собой постановление незаконного или необоснованного решения и установленных вступившим в законную силу приговором являлось основанием к пересмотру решений или определений судов по гражданским делам в порядке вновь открывшихся обстоятельств.
В период проведения судебной реформы гражданское процессуальное законодательство претерпело существенные изменения. Суд утратил активную роль в процессе. Снизилась и роль прокурора. Произошло существенное ослабление принципа законности за счет значительного усиления принципа диспозитивности [7, а 181]. В условиях состязательности процесса, когда в процессуальном законе закреплена конструкция формальной истины (т.е. необходимость лишь зафиксировать результат спора в суде процессуальных противников), законным и обоснованным признается не тот судебный акт, который соответствует действительным обстоятельствам дела, а тот, который соответствует материалам дела, собираемым исключительно по инициативе лиц, участвующих в деле [9, а 384].
Участие сторон предопределяет исход гражданского дела. И этот исход зачастую зависит от правовой грамотности, финансового положения, заблуждений, подкупа участника процесса. Суд может полностью
отдавать себе отчет в том, что имеются фактические основания для признания договора недействительным, но если сделка не оспорена, вынести иное суждение об этом договоре.
Получается, что в соответствии с принципами доказывания в гражданском и арбитражном процессах некоторые обстоятельства суд непосредственно не устанавливает, а признает установленными. Таково, например, действие процессуальных презумпций: если противоположной стороной не доказано иное, то презюмируемый факт признается судом установленным.
Кроме того, в арбитражном процессе признанные сторонами в результате достигнутого между ними соглашения обстоятельства принимаются арбитражным судом в качестве фактов, не требующих дальнейшего доказывания (ч. 2 ст. 70 АПК РФ), т.е. также считаются установленными. Признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств (ч. 3 ст. 70 АПК РФ), и поэтому они также признаются судом установленными. Таким образом, если суд при производстве по гражданскому делу достоверно не установил какие-либо обстоятельства, например, в силу их недоказанности, то данный вывод однозначно не может иметь преюдициального значения в уголовном процессе.
Стало быть, незыблемость судебных решений в сфере гражданского судопроизводства в выше приведенных ситуациях становится «зыбкой». Очевидно, учитывая эти обстоятельства, законодатель в УПК РФ отказался от межотраслевой преюдиции. Вместо статьи 28 в УПК РФ была включена статья 90, которая предусматривала, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки, если эти обстоятельства не вызывают сомнений у суда. Итак, статья 90 закрепляла отраслевую, опровержимую преюдицию. Без дополнительной проверки перечисленными должностными лицами государственных органов принимаются лишь обстоятельства,
установленные не любым судебным решением, а только вступившим в законную силу приговором суда. Содержание данной нормы объясняют следующие обстоятельства. Несмотря на то, что установление объективной истины в уголовном судопроизводстве целью доказывания уже не является, и роль прокуратуры значительно сузилась, в условиях реформированного уголовно - процессуального законодательства по-прежнему действуют строгие правила доказывания, отличающиеся от существующих в иных формах судопроизводства. Назначением уголовного судопроизводства является защита прав, законных интересов личности и государства. Целью доказывания - обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ. Установление их обязательно для дознавателя, следователя, прокурора и суда. Уголовный процесс включает в себя досудебное производство, в котором должностные лица государственных органов наделены достаточно властными полномочиями по собиранию, проверке и оценке доказательств. Справедливости ради стоит отметить, что не закреплено ныне в УПК условие всесторонности, объективности, полноты предварительного расследования. Однако существует ст. 294 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность за вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, в целях воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела. Вспомогательную роль по отношению к доказыванию имеет оперативно - разыскная деятельность, возможности которой весьма велики.
Очевидно, что вышеперечисленные обстоятельства были учтены законодателем, который в ч. 4 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса предусмотрел правило о том, что вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом. Соответственно в части 4 ст. 69 Арбитражного процессуального кодекса была
закреплена норма о том, что вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом.
Однако полный отказ законодателя в УПК от межотраслевой преюдиции давал основание предполагать, что в силу отличий в правилах доказывания любое решение суда, вынесенное в сфере гражданского судопроизводства, истинным не является, с чем конечно же согласиться нельзя. При подобной постановке вопроса цель экономии времени и финансов достигнута быть не может. Проведенный в 2011 г. автором настоящей статьи опрос 100 прокурорских работников Пермского края убедил в том, что практические работники к полному отказу законодателя от межотраслевой прею-диции отнеслись с немалым сомнением.
Неурегулированность данного вопроса в уголовно-процессуальном законодательстве, за последние 2 десятилетия все более возрастающая преступность, в частности, мошенничество во всех его проявлениях, на практике привели к весьма распространенным в России ситуациям.
Суть их заключалась в том, что в отношении конкретного лица были вынесены в его пользу вступившие в законную силу судебные решения в сфере гражданского (арбитражного) судопроизводства и параллельно по тем же фактам в отношении этих же лиц по признакам преступления возбуждалось уголовное дело.
Так, например, компания, которую возглавлял Суринов, на открытом аукционе в одной из республик приобрела по гражданско-правовой сделке аэронавигационное оборудование. Следователи и суд сочли это оборудование имуществом ограниченного оборота и в связи с этим не подлежащим приватизации, могущим находиться исключительно в федеральной собственности. Продажу имущества на торгах разрешило правительство региона, поскольку, по заключению следствия и суда, Суринов вместе с сообщниками ввел в заблуждение руководителя правительства относительно характера имущества. Суринов был обвинен и при-
знан виновным в хищении государственного имущества в особо крупном размере. Приговор был вынесен в то время, когда уже вступили в законную силу и были приобщены к делу решения арбитражных судов, признавших сделку по приобретению оборудования законной, поскольку спорное имущество никогда не принадлежало ни республике, ни Российской Федерации и не содержало объектов военного сектора, поэтому могло быть предметом гражданского оборота без всяких ограничений. Кассационная жалоба Суринова на приговор, обосновываемая ссылками на то, что решениями арбитражных судов совершенные с его участием сделки с аэронавигационным оборудованием были признаны соответствующими закону, была отклонена.
Суринов обратился в Конституционный Суд РФ с жалобой на нарушение его конституционных прав статьей 90 УПК РФ.
15 января 2008 года Конституционным Судом РФ было принято Определение №193-О-П по жалобе гражданина Сурино-ва Т.Р. на нарушение его конституционных прав статьей 90 УПК РФ [1]. Федеральным законом от 29.12.2009 г. №383-Ф3 ст. 90 УПК РФ была изменена. Содержание ее выглядело следующим образом: «Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем без дополнительной проверки. При этом такие приговоры или решения не могут предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом деле».
Новая редакция ст. 90, закрепившей межотраслевую неопровержимую преюди-цию, не убавила проблем в правоприменительной деятельности. Подтверждением тому явилась складывающаяся практика расследования уголовных дел с применением требований ст. 90 УПК. Мы посчитали целесообразным в настоящей статье изложить обстоятельства одного из первых уголовных дел, расследуемых в Пермском крае и вы-
звавшем ряд вопросов о том, как применять норму, предусмотренную ст. 90 УПК РФ.
03.12.2010 года в отношении О. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и ч. 4 ст. 159 УК РФ по факту покушения на хищение путем обмана и злоупотребления доверием имущества - денежных средств в сумме 3 000 000 рублей, то есть в особо крупном размере, принадлежащих Пермскому филиалу ОАО «Рос-страх». В ходе расследования было установлено, что в июне 2009 года Х О.П. приобрел в собственность объект недвижимости, незавершенный строительством, общей площадью 112 м , решив зарегистрировать его на свою мать -Х Г.Е. Решение вопросов, связанных с процедурой государственной регистрации прав на приобретаемое недвижимое имущество, а также его страхование, согласно нотариально удостоверенной доверенности должен был осуществлять представитель Х Г.Е. - О.
23.07.2009 года Х О.П. во исполнение ранее достигнутой договоренности передал О. денежные средства в сумме 30 000 рублей в качестве предполагаемых затрат на страхование, в том числе для внесения страховой премии. 24.07.2009 года О., выполняя взятые на себя обязательства перед Х О.П. зарегистрировал объект в Управлении Федеральной регистрационной службы, но не застраховал его.
В ночь с 05.08.2009 года на 06.08.2009 года объект был поврежден пожаром, о чем был составлен акт о пожаре.
О., получив сообщение о пожаре, решил путем обмана и злоупотребления доверием заключить договор страхования после пожара. О. имел умысел путем заключения указанного договора и предъявления его для исполнения противоправным путем изъять имущество страховой организации и обратить его в пользу Х О.П., не осведомленного о его противоправных намерениях, тем самым избежав ответственности, в том числе материальной, перед Х О.П.
07.08.2009 года, в утреннее время, О. встретился с Д. в летнем кафе «Пирожковая», расположенном по адресу: г. Пермь, ул. Куйбышева, 31, предоставил ему не соответствующие действительности три фотографии объекта, незавершенного строительством, на которых объект был изображен до повреждения пожаром; доверенность на право представления интересов Х Г.Е. и, скрывая от Д. факт пожара, имевший место 06.08.2009 года, путем обмана создал у Д. неверное представление о фактических обстоятельствах, при этом попросил Д. указать в заявлении на страхование, а также в полисе комплексного страхования имущества граждан не фактическую дату заключения договора, то есть 07.08.2009 года, а 03.08.2009 года. Д., введенный в заблуждение относительно истинных намерений О., доверяя ему, на предложение О. согласился.
После заключения договора страхования с нарушением установленного порядка О., преследуя корыстную цель, 07.08.2009 года обратился в Пермский филиал ОАО «Росстрах» по адресу г. Пермь, ул. Кирова, 124, предъявив договор (полис) комплексного страхования имущества граждан №002215 с целью получения на его основании страховой выплаты в сумме 3 000 000 рублей, тем самым продолжая осуществлять свой преступный умысел, направленный на хищение путем обмана и злоупотребления доверием денежных средств, принадлежащих Пермскому филиалу ОАО «Рос-страх». Однако умышленные действия, направленные на хищение имущества -денежных средств в сумме 3 000 000 рублей, то есть в особо крупном размере, принадлежащих Пермскому филиалу ОАО «Росстрах», путем обмана и злоупотребления доверием О. не были доведены до конца по не зависящим от него обстоятельствам, так как сотрудниками Пермского филиала ОАО «Росстрах» был установлен факт заключения договора страхования с нарушением установленного порядка, то есть после наступления события, являющегося предметом договора.
29.04.2011 года уголовное дело с обвинительным заключением было направлено прокурору Ленинского района г. Перми.
04.05.2011 года постановлением прокурора Ленинского района г. Перми данное уголовное дело было возвращено прокурором следователю для производства дополнительного следствия и устранения выявленных недостатков. В качестве одного из оснований принятого процессуального решения прокурором было указано, что в материалах уголовного дела имеется решение Индустриального районного суда г. Перми о взыскании с ОАО «Росстрах» в пользу Х Г.Е. суммы ущерба в размере 2 673 845 рублей 78 копеек в счет возмещения убытков при наступлении страхового случая. Также решением данного суда ОАО «Росстрах» отказано в признании недействительным договора имущественного страхования КСИ № 002215 объекта, незавершенного строительством, заключенного между Х Г.Е. и ОАО «Росстрах». Указанное решение кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Пермского краевого суда от 04.04.2011 года признано законным и обоснованным. Согласно ст. 90 УПК РФ, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. Данное основание, по мнению прокурора, исключает возможность направления уголовного дела в суд с обвинительным заключением.
Подобных уголовных дел в Пермском крае было несколько. Значительно сложнее выглядела ситуация в других субъектах Российской Федерации.
16 июня 2011 года в Государственной Думе РФ состоялось заседание Комитета по безопасности на тему «О совершенствовании института преюдиции в уголовно-процессуальном законодательстве РФ». Ряд участников данного заседания с тревогой
обсуждали создавшееся на практике положение. Например, представитель Следственного департамента при МВД РФ П.Б. Сычев утверждает: «В производстве наших следователей ежегодно находится от 200 до 500 уголовных дел о рейдерских захватах предприятий. Добрая половина этих дел -это так называемые "рейдерские захваты через судебные решения"» [8].
Как практические работники толковали норму закона о том, что обстоятельства, установленные вступившими в законную силу приговором либо иным вступившим в законную силу решением суда ... признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки? Большинство прокуроров и судей - буквально. Следователи, расследующие подобные дела, полагали, что преюдиция должна быть опровержимой. Дознаватель, следователь, прокурор и суд вправе поставить под сомнение предыдущее судебное решение и проверить невыясненные обстоятельства. Именно такое решение, утверждали они, соответствует назначению уголовного судопроизводства, принципам свободы оценки доказательств, состязательности процесса, защите законных интересов личности и государства.
«Умелое» пользование несовершенством закона, надо полагать, позволило немалому количеству лиц уйти от уголовной ответственности.
Остается сожалеть о том, что содержание статьи 90 УПК РФ в редакции Аеде-рального закона от 29 декабря 2009 г. № 383 - ФЗ у большинства специалистов в сфере уголовного судопроизводства не оставляло сомнений относительно того, что слова «без дополнительной проверки» следует понимать буквально. К скольким же нарушениям прав, законных интересов личности, общества и государства в действительности это привело?!
А между тем Конституционный Суд РФ 21 декабря 2011 г. принял постановление №30 - П <^о делу о проверке конституционности положений ст. 90 УПК РФ в связи с жалобой граждан В.Д. Вла-сенко и Е.А. Власенко» [2].
Заявители просили признать противоречащей статьям 19 (часть 1), 45, 46 и 52
Конституции РФ статью 90 УПК РФ в той части, в какой она - по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, -не допускает проведения дополнительной проверки обстоятельств, вызывающих сомнения у суда, прокурора, следователя, дознавателя, когда эти обстоятельства установлены вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского судопроизводства.
Конституционный Суд разъяснил, что в целях обеспечения правовой определенности и стабильности судебных актов - в статью 90 УПК РФ были внесены изменения, в силу которых, в частности, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. В системе норм, предусматривающих условия и порядок доказывания по уголовным делам в контексте предписаний статей 49 и 118 (часть 2) Конституции РФ, и во взаимосвязи со статьей 61 ГПК РФ и статьей 69 АПК РФ это означает, что принятые в порядке гражданского судопроизводства и вступившие в законную силу решения судов по гражданским делам не могут рассматриваться как предрешающие выводы суда при осуществлении уголовного судопроизводства о том, содержит ли деяние признаки преступления, а также о виновности обвиняемого, которые должны основываться на всей совокупности доказательств по уголовному делу, в том числе на не исследованных ранее при разбирательстве гражданского дела данных, указывающих на подлог или фальсификацию доказательств, такого рода доказательства исследуются в процедурах, установленных уголовно - процессуальным законом, и могут в дальнейшем повлечь пересмотр гражданского дела.
Исключительная по своему существу возможность преодоления окончательности вступивших в законную силу судебных актов предполагает установление таких особых процедур и условий их пересмотра, которые отвечали бы прежде всего требованиям правовой определенности, обеспечиваемым признанием законной силы судебных
решений, их неопровержимости, что применительно к решениям, принятым в ординарных судебных процессах, может быть поколеблено, если какое-либо новое или вновь открывшееся обстоятельство или обнаруженные фундаментальные нарушения неоспоримо свидетельствуют о судебной ошибке, без устранения которой компетентным судом невозможно возмещение причиненного ущерба (постановления от 11 мая 2005 №5-П, от 5 февраля 2007 года №2-П и от 17 марта 2009 года №5-П, определение от 15 января 2008 года №193-О-П) [1; 3-5].
Исходя из того, что «установленные федеральным законом механизмы признания и опровержения преюдициальной силы судебных актов подлежат судебному контролю в том числе с точки зрения их соответствия конституционным принципам независимости суда и обязательности судебных решений и с учетом конституционного содержания права на судебную защиту, в качестве единого способа опровержения (преодоления) преюдиции во всех видах судопроизводства должен признаваться пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам, к числу оснований которого относится установление приговором суда совершенных при рассмотрении ранее оконченного дела преступлений против правосудия, включая фальсификацию доказательств» [2].
Однако, думается, и в настоящее время было бы преждевременным ставить точку в разрешении проблем применения ст. 90 УПК РФ. Осмысления и дальнейшего обсуждения требуют разъяснения ряда положений, изложенных в постановлении КС №30-П от 21 декабря 2011 г. В дальнейшем законодательном регулировании нуждается статья 90 УПК РФ.
Отсутствие ныне в УПК понятия пре-юдиции, указания на субъектов и порядок опровержения преюдиции по-прежнему оставляет дознавателей, следователей, прокуроров, судей в затруднительном положении, не способствует назначению уголовного судопроизводства, обеспечению разумного сочетания интересов личности и государства.
Библиографический список
1. Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2008г. №193-О-П «По жалобе гражданина Суринова Татевоса Романовича на нарушение его конституционных прав статьей 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Вестник Конституц. Суда РФ. URL: www.ksrf.ru (дата обращения: 16.06.2013).
2. Постановление №30-П «по делу о проверке конституционности положений ст. 90 УПК РФ в связи с жалобой гражданина В.Д. Власенко и Е.А. Власенко». URL: www.ksrf.ru (Дата обращения: 16.06.2013).
3. Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. №5-П «По делу о проверке конституционности ст. 405 Уголовно-процессуального кодекса РФ в связи с запросом Курганского областного суда, жалобами Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, производственно-технического кооператива "Содействие", общества с ограниченной ответственностью "Карелия" и ряда граждан». URL: www.ksrf.ru (дата обращения: 16.06.2013).
4. Постановление Конституционного Суда РФ от 05 февраля 2007 г. №2-П «По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Кабинета Министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ "Нижнекамскнефтехим" и "Ха-касэнерго", а также жалобами ряда граждан». URL: www.ksrf.ru (дата обращения: 16.06.2013).
5. Постановление Конституционного Суда РФ от 17 марта 2009 г. №5-П «По делу о проверке конституционности положения, содержащегося в абзацах четвертом и пятом пункта 10 статьи 89 Налогового кодекса Российской Федерации, в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Варм». URL: www.ksrf. ru (дата обращения: 16.06.2013).
6. Российская юридическая энциклопедия. М.: Дом Инфра-М, 1999. С. 2394.
7. Скобликов П.А. Проблемы современной преюдиции: арбитражный процесс блокирует уголовный? // Закон. 2010. №4. С. 178-191.
8. Стенограмма «круглого стола» Комитета по безопасности на тему «О совершенствовании института преюдиции в уголовно - процессуальном законодательстве РФ». URL: http://komitet2-16.km.duma.gov.ru (дата обращения: 16.06.2011).
9. Фурсов П.А. Предмет, система и основные принципы арбитражного процессуального права: проблемы теории и практики. М.: Инфра-М, 1999. 451 с.
10. Юридический энциклопедический словарь. М.: Большая Рос. энциклопедия, 2002. С. 413.
References
1. Opredelenie Konstitucionnogo Suda RF ot 15 janvarja 2008g. № 193-O-P «Po zhalobe grazhdanina Surinova Tatevosa Roma-novicha na narushenie ego konstitucionnyh prav stat'ej 90 Ugolovno-processual'nogo kodeksa Rossijskoj Federacii» // Vestnik Konstituc. Suda RF. URL: www.ksrf.ru (data obrashhenija: 16.06.2013).
2. Postanovlenie №30-P «po delu o proverke konstitucionnosti polozhenij st. 90 UPK RF v svjazi s zhaloboj grazhdanina V.D. Vlasenko i E.A. Vlasenko». URL: www.ksrf.ru (data obrashhenija: 16.06.2013).
3. Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 11 maja 2005 g. №5-P «Po delu o proverke konstitucionnosti st. 405 Ugolov-no-processual'nogo kodeksa RF v svjazi s zaprosom Kurganskogo oblastnogo suda, zhalobami Upolnomochennogo po pravam cheloveka v Rossijskoj Federacii, proizvod-stvenno-tehnicheskogo kooperativa "Sodejstvie", obshhestva s ogranichennoj otvetstvennost'ju "Karelija" i rjada gra-zhdan». URL: www.ksrf.ru (data obrashhenija: 16.06.2013).
4. Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 05 fevralja 2007 g. №2-P «Po delu o proverke konstitucionnosti polozhenij statej 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 i 389 Grazhdanskogo proces-sual'nogo kodeksa Rossijskoj Federacii v
svjazi s zaprosom Kabineta Ministrov Respubliki Tatarstan, zhalobami otkrytyh akcionernyh obshhestv "Nizhnekam-skneftehim" i "Hakasjenergo", a takzhe zhalobami rjada grazhdan». URL: www.ksrf.ru (data obrashhenija: 16.06.2013).
5. Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 17 marta 2009 g. №5-P «Po delu o proverke konstitucionnosti polozhenija, soderzhashhegosja v abzacah chetvertom i pjatom punkta 10 stat'i 89 Nalogovogo ko-deksa Rossijskoj Federacii, v svjazi s zha-loboj obshhestva s ogranichennoj ot-vetstvennost'ju «Varm». URL: www.ksrf. ru (data obrashhenija: 16.06.2013).
6. Rossijskaja juridicheskaja jenciklopedija. M.: Dom Infra-M, 1999. S. 2394.
7. Skoblikov P.A. Problemy sovremennoj prejudicii: arbitrazhnyj process blokiruet ugolovnyj? // Zakon. 2010. №4. S. 178191.
8. Stenogramma «kruglogo stola» Komiteta po bezopasnosti na temu «O sovershenstvovanii instituta prejudicii v ugolovno - processual'nom za-konodatel'stve RF». URL: http://komitet2-16.km.duma.gov.ru (data obrashhenija: 16.06.2011).
9. Fursov P.A. Predmet, sistema i osnovnye principy arbitrazhnogo processual'nogo prava: problemy teorii i praktiki. M.: Infra-M, 1999. 451 s.
10. Juridicheskij jenciklopedicheskij slovar'. M.: Bol'shaja Ros. jenciklopedija, 2002. S. 413.
SOME ISSUES OF APPLYING ARTICLE 90 OF THE CRIMINAL AND PROCEDURAL LA W OF THE RUSSIAN FEDERATION
G.Y. Borisevich
Perm State National Research University
15, Bukirev st., Perm, 614990
E-mail: kafedra-upik-pgniu@yandex.ru
Abstract: The issues are researched of the problems of applying the criminal procedural legislation prejudice institution by the investigators, prosecutors, judges, as well as the possibilities for their solution.
The timeliness of the research is provided by the fact that the prejudice is a complex legal phenomenon, the definition for which is not included into any norm of the Russian law branches.
A comparative research is made for the legal regulation of the prejudice institution of the RSFSR Criminal and Procedural Code (1960) and the Russian Federation Criminal and Procedural Code.
The author makes it prominent that in accordance with the principles of proving in the civil and arbitration procedure, some of the circumstances are not discovered by the court but are taken as substantiated. The conclusion is made that if the court has not truly settled some of the circumstances in the civil case procedure, for example if they are not sufficiently proved, this conclusion cannot have a prejudicial meaning in the criminal procedure.
In the conclusion, the author notices that the absence of the prejudice notion and the absence of the prejudice subject and cancelling order definitions in the current Russian Federation Criminal and Procedural Code still places the investigators, the prosecutors, the judges in a difficult position, does not provide for progressing of the criminal court procedure and for a reasonable compliance of the person's and the state's interests.
Keywords: sector-specific; interbranch; disprovable; prejudice
