CC BY
20
УДК ш.1: 111 В. О. БЕРНАЦКИЙ
П. Г. МАКУХИН
Омский государственный технический университет
О ПОЗИТИВНОСТИ ПОЛЕМИКИ С ПОЛЕМИКОЙ О ПРИРОДЕ АНТРОПНОГО
КОСМОЛОГИЧЕСКОГО ПРИНЦИПА В МОНОГРАФИИ А. Ю. ВНУТСКИХ И М. И. НЕНАШЕВА «АНТРОПНЫЙ ПРИНЦИП СОВРЕМЕННОЙ НАУКИ: СОДЕРЖАНИЕ И ФИЛОСОФСКИЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ»_
Неудовлетворенность имеющимся материалом, претендующим на объяснение проблемы антропного принципа (АП), и его разбросанность по разным «департаментам» науки побуждают исследователей обобщать его с выходом на новые позиции. В статье критически анализируется одна из таковых (в определенной мере способствующая прогрессивному сдвигу указанной проблемы), выраженная в монографии «Антропный принцип современной науки: содержание и философские интерпретации» А. Ю. Внутских и М. И. Ненашева. Особый акцент ставится на проблеме неразрывности «случайности-закономерности»: с одной стороны, мы согласны с А. Ю. Внутских в том аспекте, что философский принцип использования двойных категорий не позволяет рассуждать о «случайности», игнорируя «необходимость». Но, с другой — мы не можем согласиться с обоими авторами, дискутирующими между собой о «случайности-закономерности», с их принципиальной привязкой АП применительно к факту возникновения человека, поскольку — в рамах нашего подхода — собственно проблема возникновения человека не имеет отношения к сути проблемы АП. Природа последнего не в вопросе возникновении человека, а в его познавательно-практической деятельности.
Ключевые слова: антропный космологический принцип, философия и естествознание, Бытие и Действительность, согласованность свойств мега- и микромиров, случайность и закономерность, космологическое и философское значения понятий «Вселенная» и «Мультиверс».
Закономерности, фиксируемые понятием «ан- три и полтора десятилетия назад соответственно.
тропный принцип в космологии», в явной форме «Этому принципу посвящена большая литература,
изучаются уже полвека (причём и философами, однако он пока не получил общепринятой форму-
и естествоиспытателями, относящимися к разным лировки. Напротив, почти каждый автор формули-
направлениям и школам). В неявной же — учёны- рует его по-своему, причём неопределённость, не-
ми с начала ХХ в., а философами не менее трёх однозначность всех этих формулировок остается
тысячелетий. (Иначе говоря, этот принцип свои- очень большой» [1, с. 72]. И — «эвристичность АП
ми корнями выходит в философско-мировоззрен- не была продемонстрирована сколько-нибудь впе-
ческую сферу.) Однако, несмотря на это, вступив чатляющим образом» [2, с. 58]; в частности, «как
во второю половину второго десятилетия XXI в., мы сторонники, так и противники этого принципа
до сих пор не имеем не только общепризнанного остались при своих оценках. ... Современная аргу-
объяснения указанных закономерностей, но и при- ментация в пользу каждой из них, увы, не блещет
нимаемой всеми участниками дискуссий по пово- новизной, сводясь к однообразным "римейкам"»
ду АП формулировки последнего. В связи с этим [2, с. 58 — 59].
и сегодня можно с полным основанием повторить Более того, усилим эти оценки, сказав, что
две оценки, высказанные одним из авторитетней- в последние десятилетия развиваются и попу-
ших отечественных специалистов в области фило- ляризируются те варианты объяснения этих за-
софских проблем космологии В. В. Казютинским кономерностей, которые не представляются нам
конструктивными. В связи с этим согласимся с видным американским космологом (русского происхождения) А. В. Виленкиным, так характеризующим современные дискуссии вокруг АП. «Ситуация отлично характеризуется цитатой из Марка Твена: «Исследования многих комментаторов уже пролили достаточно тьмы на этот предмет, и вполне возможно, что, продолжай они дальше в том же духе, мы скоро не будем ничего о нем знать» [3, с. 178].
Неудовлетворенность имеющимся материалом и его разбросанность по разным «департаментам» науки при исследовании проблемы АП последних лет побуждают исследователей искать все новые и новые основания и формы подачи своих материалов, которые, в свою очередь, в той или иной мере способствуют прогрессивному сдвигу указанной проблемы. Поскольку о проблеме АП мы неоднократно высказывались и обосновывали свою позицию (соответствующие обращения к источникам будут указываться по тексту данной статьи), то позволим себе особо выделить монографию «Ан-тропный принцип современной науки: содержание и философские интерпретации» (2014 г.) докторов философских наук, профессоров А. Ю. Внутских и М. И. Ненашева. Особый наш интерес вызывает четвёртая её глава, представляющая их дискуссию между собой, но и в отношении всего указанного труда представляется справедливой следующая их самооценка, данная сразу же во «Введении»: «монография имеет отчетливо дискуссионный характер. В какой-то мере по жанру ее можно сравнить с известной «Перепиской из двух углов» Вячеслава Иванова и Михаила Гершензона» [4, с. 5]. Соответственно, поддерживая заданный самими авторами высокий «градус дискуссионности», мы тоже рассматриваем настоящую статью в качестве приглашения к полемике.
Чтобы ввести читателя в курс дела, приведём принадлежащее Б. Картеру классическое определение АП, из которого исходят и А. Ю. Внутских с М. И. Ненашевым. «То, что мы ожидаем наблюдать, должно быть ограничено условиями, необходимыми для нашего существования как наблюдателей» [5, с. 370]. Далее этот английский физик-теоретик и математик предлагает две интерпретации этой максимы: «слабую» («наше положение во Вселенной с необходимостью является привилегированным в том смысле, что оно должно быть совместимо с нашим существованием в качестве наблюдателей» [5, с. 372]) и «сильную» («Вселенная (и, следовательно, фундаментальные параметры, от которых она зависит) должна быть такой, чтобы в ней на некотором этапе эволюции допускалось существование наблюдателей» [5, с. 373]).
К ним в дальнейшем будем возвращаться, а пока наш заочный разговор с А. Ю. Внутских и М. И. Ненашевым начнём с констатации тех их концептуальных идей, наше согласие с которыми очевидно из слов, с которых начиналась настоящая статья. Речь о том, что АП в интерпретации рассматриваемых авторов, во-первых — концепция, «по своему значению далеко выходящая за пределы собственно частных наук» [4, с. 4]; во-вторых, её «впервые ... формулировали не физики, а философы» [4, с. 4]; и, в-третьих, она «является стержневой для всей современной науки, поскольку «неклассическая» и «постнеклассическая» наука ХХ — ХХ1 вв. характеризуются не только междисциплинарным характером и установкой на изучение самоорганизации на всех уровнях материального и духовного мира,
но и всё более глубоким и разносторонним «включением» субъекта в модели и процедуры познания» [4, с. 4]. Однако укажем на одно существенное «но»: трактовка указанной «включенности» может быть различной, в т. ч. и неконструктивной. Например, сопоставим рассуждения И. В. Черниковой и В. Э. Войцеховича соответственно: АП «фиксирует встроенность человека в мир, в котором мы живем» [6, с. 18], и АП «прямо вводит человека (разумное существо, субъект) в основание космологии, а следовательно, и физики» [7, с. 101]. Мы видим позитив в мысли первого из этих авторов, отмечая, что «фиксируемость встроенности» принципиально отличается от идеи «человека в основании космологии», тем более физики. С последней идеей мы согласиться не можем в принципе, равно как и со «знаком равенства» между понятиями «человек», «разумное существо», «наблюдатель» (в аспекте АП). Забегая вперёд, отметим, что таковой «знак» ставится не только В. Э. Войцехович, но и А. Ю. Внутских и М. И. Ненашевым.
Возвращаясь к их рассуждениям о месте АП в современной НКМ, приведём мысль этих авторов, эксплицирующую основную проблему пост-неклассической науки: «весь вопрос, однако, в том, как эту «включенность субъекта» обеспечить, не потеряв «родовую черту» науки как таковой — установку на объективность» [4, с. 4, 5], в свете чего исследования «вариантов его (АП. — В. Б. и П. М.) философской интерпретации приобретают исключительно важное значение» [4, с. 5]. Для нас здесь важно, что именно в качестве попытки ответа на этот вопрос во многом и оформился наш подход к решению проблемы АП, суть которого заключается в «принципиальном разведении Бытия и Действительности как реальных объектов в их единстве, второй из которых есть социализированная сфера первого» [8, с. 39]. Конкретизируя это применительно к (поставленной в вышеприведённых словах А. Ю. Внутских и М. И. Ненашева) проблеме сочетания «установки научного знания на объективность» и «включенности субъекта в НКМ», кратко подытожим рассуждения из нашей статьи, посвящён-ной такому варианту АП, как «принцип соучастия» Дж. Уилера. Осмысляя философское значение «принципа неопределенности» В. Гейзенберга как частного случая «принципа дополнительности» Н. Бора, мы констатируем тот парадоксальный вывод, к которому его осмысление привело значительную часть научного сообщества: «выходит, объективная картина Мира зависит от субъективности!» [9, с. 68]. Не повторяя тех оценок этой ситуации, которые были критически осмыслены в нашей (цитируемой выше) статье, приведём следующую ёмкую характеристику, данную немецким учёным и популяризатором науки Г. Линднером: «...познакомившись с соотношением неопределённостей Гейзенберга, мы подошли к действительно критическому моменту. До сих пор мы ещё ощущали твёрдую почву под ногами» [10, с. 125], поскольку классическая картина мира «строилась на предположении, что можно одновременно и точно узнать все начальные условия (. координаты и скорости) для всех составных частей мира» [10, с. 125]. Чтобы вновь «ощутить твердую почву», сегодня требуется переосмыслить проблему объективности научного знания сквозь призму «соотнесения Бытия и Действительности». Причём — повторим собственный тезис — «основание тому было заложено именно самими «разрушителями классической КМ». Многие
(и философы, и физики) . отреагировали на открытие В. Гейзенберга [некорректным] выводом: коль скоро от субъекта зависит картина Мира, то его (Мира) нет как объективного. Но надо по-иному рассматривать соотношение Бытия и НКМ, поскольку сегодня имеется достаточно научных фактов, чтобы это осознать. [Т. е.:] Мир, Бытие есть независимо от нас, но НКМ создается нами и исторически модернизируется» [9, с. 68]. Отсюда нами делается вывод о том, что «основания и сущность антропности заложены в природе не Бытия, но Действительности, ведь последний термин с античности имплицитно содержал в себе смысл «присутствия» в мире субъекта, соучаствующего в видимых изменениях при описании Бытия (Мира)» [9, с. 62].
Возвращаясь к монографии А. Ю. Внутских и М. И. Ненашева, акцентируем внимание читателя на следующем принципиальном моменте. Те варианты философской интерпретации АП, о которых говорилось выше, они в первую очередь связывают с «философским вопросом о месте человека в мире» [4, с. 6], с чём мы солидарны. Собственно, с аналогичной констатации начинается основная из тех работ, где излагается наш подход к АП, «Антропный космологический принцип: проблема разграничения бытия и действительности»: «хотя самому термину «антропный космологический принцип» не так много лет (предложен Б. Картером в 1973 г.), но человеческая (исторически точнее — философская) мысль с момента своего появления пытается понять место человека в Мире, раскрыть. тайны соотношения Бытия и сознания, практическим субъектом которого является человечество» [8, с. 39]. Но зададимся вопросом: в каких смыслах можно ставить «философский вопрос о месте человека в мире»? Опять же забегая вперёд, укажем, что ответ на этот вопрос и приводит к принципиальному расхождению нашей позиции — и позиции авторов рассматриваемой монографии.
Но перед тем как раскрыть обозначенное «расхождению», завершим рассмотрение тех идей в рассматриваемой монографии, с которыми мы солидарны, парой следующих моментов. В отношении категории долженствования в формулировке «сильного» варианта АП А. Ю. Внутских и М. И. Ненашев указывают: «сказанное отнюдь не означает, что человек буквально является целью эволюции природы. Телеология как таковая представляет собой вчерашний день естествознания» [4, с. 21]. Эта позиция представляется нам более конструктивной, нежели представленная, например, А. Конт-Спонвилем, утверждающем, что «сильной» формулировке АП имманентно телеологическое и, следовательно, теологическое содержание, в результате чего она не имеет позитивного значения для науки [11, с. 41]. (Эти рассуждения видного современного французского философа-материалиста критически проанализированы — с формулированием контраргументов — одним из авторов настоящей статьи в [12].) В связи с этим приведём вывод из нашей статьи, по-свящённой критическому анализу такой разновидности АП, как сформулированный И. Л. Розенталем «принцип целесообразности». В рамках последнего «из наличия наблюдателя как элемента Вселенной делается вывод о том, что АП по своей природе является неотъемлемым «внутренним» свойством реальности, чего не скажешь о целесообразности, которая характеризует как позитивное — со стороны субъекта наблюдения — определённое соответствие сторон взаимодействия» [13, с. 79].
При таком подходе, который мы оцениваем в качестве результата абсолютизации (места) субъекта в трактовке АП, «речь. идёт не о Вселенной, а о некоем её фрагменте. Соответственно, совмещение «принципа целесообразности» и АП не решает связанных с последним проблем» [13, с. 79]. Не повторяя рассмотренного в процитированной выше статье, приведём пару показательных мыслей в подтверждение этого тезиса. Видный современный отечественный философ и историк науки В. В. Ильин пишет: «Логическим финалом, естественным завершением телеологизма был антропоцентризм. Ибо, как в своё время подметил А. Шопенгауэр, формула «ничто не существует напрасно» подразумевает формулу «существует то, что полезно человеку»» [14, с. 67]. Философ и один из ведущих мировых научных фантастов, С. Лем, со ссылкой на Вольтера вопрошает (причём как раз в связи с проблемой АП, в одноимённой статье): «разве падишах для того посылает корабли, груженные зерном, чтобы мыши под палубой имели достаточно корма?» [15]).
И, наконец, укажем проблему, которой А. Ю. Внутских и М. И. Ненашев (как они указывают сразу во «Введении») «придают особое значение» [4, с. 5] — а именно вопрос «соотношения необходимости и случайности» [4, с. 5]. В связи с этим сделаем следующую оговорку — некоторые авторы, например, (упоминавшийся выше) С. Лем (см. [15, 16]), американский физик Э. Трион (см. [17]), прямо объясняют закономерности, фиксируемые понятием «АП», простой случайностью. Ещё большее количество авторов, предлагая объяснение указанных закономерностей, основанное на их подведение либо под концепт «Мультивер-са», либо под идею изменения фундаментальных констант в процессе эволюции, не употребляют понятие «случайность». Но, по существу дела, объясняют проблему АП именно ею — ведь в рамках их подхода те значения указанных констант, которые благоприятствуют возникновению и развитию разума, в нашей Вселенной (или, соответственно, в нашу эпоху) появились случайным образом, в результате «перебора вариантов». На этом фоне сложно переоценить конструктив, присутствующий в тех немногочисленных работах, где, наряду с рассуждениями (в связи с АП) о «случайности» и «вероятности», не игнорируется «необходимость». К таковым работам относится и рассматриваемая монография; особенно нам интересна четвёртая её глава — «Альтернативные интерпретации антропного принципа: опыт философского диалога», представляющая дискуссию указанных соавторов между собой по ряду связанных с АП проблем, в том числе и по теме необходимости/случайности. В ходе соответствующих рассуждений А. Ю. Внут-ских приходит к следующему выводу. Появление человека в «Большой Вселённой» (Мультиверсе) — «это «неслучайная случайность»: предопределённая на уровне общих возможностей эволюции, но на уровне единичных возможностей всегда зависящая от случайного стечения обстоятельств в данном месте и в данное время» [4, с. 63]. М. И. Ненашев возражает таковому «диалектическому дополнению необходимости случайностью» следующим образом: «для Вас случайность есть проявление необходимости (известная диалектическая формула), и в таком случае получается, что именно потому, что появление разумного наблюдателя вероятно, то есть случайно, оно является необходимым» [4, с. 68 — 69]. Соответственно, методологические
основания собственной позиции М. И. Ненашев формулирует следующим образом: «появление человека не является необходимым и уж тем более неизбежным, оно случайно» [4, с. 45]. Причём, усиливает он свою мысль, «случайность мной понимается в данном случае не как дополнение или проявление необходимости, но в смысле клинамен Эпикура [4, с. 64 — 65]. Или, в другом месте: «я. исхожу из эпикуровского понимания случайности как клинамен, то есть чистой спонтанности, исключающей необходимость» [4, с. 69].
Но здесь необходимо понять следующий смысловой нюанс: М. И. Ненашев указывает, что не отрицает диалектической «формулы случайности» (как «формы проявления необходимости») в принципе [4, с. 69]. Соотнося два упомянутых подхода к пониманию случайности, М. И. Ненашев пишет: «просто есть ситуации, где эта (диалектическая. — В. Б. и П. М.) формула работает, например, «в массивах однородных, повторяющихся явлений» . , а есть ситуации, где уместно понятие клинамен» [4, с. 69]. Соответственно, приведём следующие слова рассматриваемого автора, подытоживающие проблему случайности/необходимости: «оба понимания случайности (по Гегелю и по Эпикуру) не выступают выводами из фактов, например, из открытия, что константы Вселенной должны быть такими, чтобы сделать возможным возникновение углеродной жизни и развитие её до чрезвычайно сложных форм. Эти понимания являются метафизическими допущениями, позволяющими по-разному интерпретировать одни и те же факты» [4, с. 69].
Не имея возможности подробнее останавливаться на идеях А. Ю. Внутских и М. И. Ненашева, с одной стороны, отметим совершённую ими значительную работу по критическому анализу и обобщению практически всех известных на данный момент исследований АП, с выходом на собственную позицию в объяснении фиксируемых им закономерностей.
Но, с другой стороны, нельзя не сделать акцента на том пункте, в котором их авторская позиция принципиально расходится с нашей. Иначе говоря, возвращаясь к названию нашей статьи — «О позитивности полемики с полемикой . » — укажем, какие их идеи мы, исходя из подхода, основывающегося на понимании антропного принципа как интегрального субъекта действительности, не можем принять в качестве способствующих прогрессивному сдвигу проблемы АП. Но вначале обобщим (вышерассмотренные) рассуждения А. Ю. Внутских и М. И. Ненашева о проблеме «необходимости и случайности» применительно к факту возникновения человека. Если, с точки зрения первого из них, напомним, появление человека «неслучайно в Большой Вселенной», то, с точки зрения второго, — не просто «случайно», а «чисто спонтанно». Повторив, что мы согласны с А. Ю. Внутских в том аспекте, что философский принцип использования двойных категорий не позволяет рассуждать о «случайности», игнорируя «необходимость», укажем на тот аспект, в котором мы не можем согласиться с обоими этими авторами. Дело-то в том, что, с нашей точки зрения, проблема возникновения человека (случайно ли он появился, закономерно ли) не имеет отношения к сути проблемы АП! Приведём два аргумента в пользу этого из нашей предыдущей публикации. «[Первый]: эта задача для естествознания, а не философии. [Второй]: к АП имеет отношение собственно деятельность человека, точнее —
активность сознательной деятельности во всех её формах как фактор существования Действительности, а не феномен происхождения человека» [8, с. 49]. Поэтому мы рассуждаем о неразрывности «необходимости и случайности» применительно к тем свойствам Вселенной (конкретно — их согласованности), которые фиксируются понятием «АП». (Т.е. последние трактуются нами в качестве результата взаимодействия не случайных, а необходимых факторов мега- и микромиров, что уместно проиллюстрировать следующей нашей цитатой: «Уже с ХХ века нам известны теории и А. Эйнштейна, и Г. Хакена — И. Пригожина, которые вполне подтверждают не только флуктуации, бифуркации, но и факты стабилизации. И вполне правомерно формулируется суждение: константы — это объяснение естественной многомиллиарднолетней «притёрто-сти» того, что называют связями, взаимодействиями свойств вещей, их элементов и свойств самой Вселенной» [8, с. 54].)
Так же, исходя из разрабатываемого нами варианта соотнесения Бытия и Действительности, нельзя без существенных оговорок согласиться со следующим тезисом А. Ю. Внутских. «Вселенная (т. е. вся существующая физическая материя) представляет собой мультиверс «островных» вселенных, которые возникают и расширяются (каждая со своим завершением инфляции — т. е. со своим Большим Взрывом) в «океане» инфлирующего ложного вакуума» [4, с. 56]. Каждая из упомянутых («островных») вселенных, в свой черёд, тоже «представляет собой мультиверс, поскольку является совокупностью так называемых «О-регионов»; наблюдать другие такие регионы непосредственно мы не можем, поскольку они находятся на расстоянии, превышающем расстояние, которое свет прошел после Большого Взрыва» [4, с. 56]. Главную из обозначенных оговорок представляется необходимым высказать с точки зрения онтологии, дополняющей взгляд с позиции физики. В связи с этим «возникает ряд собственно философских проблем: [в частности], как «с высоты» современного научного и шире — культурного опыта корректнее соотносить философский и естественнонаучный смыслы понятия «Метагалактика» («Вселенная»)?!» [13, с. 85]. Здесь необходимо напомнить, что ещё классик космологии А. А. Фридман настаивал на разграничении космологического и философского значений последнего понятия: «мир естествоиспытателя. [т. е.] совокупность лишь таких объектов, которые могут быть измерены или оценены числами. бесконечно уже и меньше мира-вселенной философа» [18, с. 6]. В. В. Казютинский в связи с этим так описывал свои дискуссии с А. Л. Зельмановым: последний «говорил мне: «Отрицать право космологов изучать Вселенную как целое (под Вселенной он имел в виду «все сущее») — это все равно что отрицать право генетиков заниматься именно генами». Я отвечал, что нисколько не отрицаю за космологами такого права, проблема лишь в том, какой физический объект они обозначают термином «Вселенная как целое»» [19]. Солидаризуясь в этом с В. В. Казютинским, конкретизируем эту мысль применительно к концепту Мультиверса, повторив наш тезис: «вопрос множественности Вселенных. проблема не физическая, а метафизическая, философская. Поэтому естествознание способно решить проблему антропного космологического принципа только взаимодействуя с философией» [13, с. 86]. И потому, рассматривая эту проблему с точки
зрения нашего разведения понятий Бытия и Действительности, можно (нужно!) завершить статью словами И. Канта: «Мы имеем дело не с природой вещей самих по себе, которая независима как от условий нашей чувственности, так и от условий рассудка, а с природой как предметом возможного опыта...» [20, с. 82].
Библиографический список
1. Казютинский, В. В. Концепция глобального эволюционизма в научной картине мира / В. В. Казютинский // О современном статусе идеи глобального эволюционизма. — М. : Институт философии АН СССР, 1986. — С. 61 — 84.
2. Казютинский, В. В. Антропный принцип и современная телеология / В. В. Казютинский // Причинность и телеоно-мизм в современной естественно-научной парадигме. — М. : Наука, 2002. - С. 58-73.
3. Виленкин, А. В. Мир многих миров. Физики в поисках иных вселенных / А. В. Виленкин. — М. : ACT : Астрель: CORPUS, 2010. — 303 с.
4. Внутских, А. Ю. Антропный принцип современной науки: содержание и философские интерпретации : моногр. /
A. Ю. Внутских, М. И. Ненашев. — Пермь : Изд-во Пермского гос. нац. исслед. ун-та, 2014. — 79 с.
5. Картер, Б. Совпадения больших чисел и антропологический принцип в космологии / Б. Картер // Космология: Теории и наблюдения. — М. : Мир, 1978. — С. 369 — 379.
6. Черникова, И. В. Философия и история науки : учеб. пособие / И. В. Черникова. — 2-е изд., испр. и доп. — Томск : Изд-во НТЛ, 2011. — 388 с.
7. Войцехович, В. Э. Постнеклассическая картина мира и антропность: к переосмыслению практики / В. Э. Войцехович // Постнеклассические практики: Опыт концептуализации. — СПб. : М1ръ, 2012. — С. 101 — 108.
8. Бернацкий, В. О. Антропный космологический принцип: проблема разграничения бытия и действительности /
B. О. Бернацкий, П. Г. Макухин // Вопросы современной науки коллектив. науч. моногр. — М. : Интернаука, 2016. — Т. 10. — С. 39 — 58.
9. Бернацкий, В. О. Антропный космологический принцип как проблема единства философии и физики / В. О. Бернац-кий, П. Г. Макухин // Современные исследования социальных проблем. — 2016. — № 3-3 (27). — С. 62 — 71.
10. Линднер, Г. Картины современной физики / Г. Линд-нер. — М. : Мир, 1977. — 272 с.
11. Конт-Спонвиль, А. Антропный принцип / А. Конт-Спонвиль // Философский словарь. — М. : Этерна, 2012. —
C. 41.
12. Макухин, П. Г. Является ли «сильный» антропный космологический принцип — принципом «антропо-телеоло-гическим» и (следовательно?) «антропо-теологическим»? / П. Г. Макухин // Современные научные исследования и инновации. — 2016. — № 7 (63). — С. 251—261.
13. Бернацкий, В. О. «Принцип целесообразности» И. Л. Розенталя как результат абсолютизации (места) субъекта в трактовке антропного космологического принципа / В. О. Бернацкий, П. Г. Макухин // Наука и практик : сб. ст. Междунар. науч. конф. молодых ученых, Москва, 15—16 апреля 2016 г. — М. : РусАльянс Сова, 2016. — С. 79 — 89.
14. Философия науки : учеб. пособие для вузов / Под ред. С. А. Лебедева. — Изд. 5-е, перераб. и доп. — М. : Академический Проект, Альма Матер, 2007. — 731 с.
15. Лем, С. Антропный принцип (эссе) / С. Лем // Черное и белое : сб. — М. : ACT, 2015. — C. 145 — 153. — Режим доступа : http://fictionbook.ru/static/trials/09/50/14/09501493.a4.pdf (дата обращения: 21.10.2016).
16. Лем, С. Весь этот философский хлам (интервью) / С. Лем // Черное и белое : сб. — М. : ACT, 2015. — C. 88—112. — Режим доступа : http://fictionbook.ru/static/ trials/09/50/14/09501493.a4.pdf (дата обращения: 21.10.2016).
17. Tryton, E. Is the Universe a Vacuum Fluctuation? / E. Tryton // Nature. 1973. Vol. 246, p. 396.
18. Фридман, А. А. Мир как пространство и время /
A. А. Фридман. — Изд. 2-е. — М. : Наука, 1965. — 112 с.
19. Казютинский, В. В. Космология, теория, реальность /
B. В. Казютинский // Современная космология: философские горизонты. — М. : Канон + РООИ «Реабилитация», 2011. — Режим доступа : http://coollib.net/b/237261/read#t4 (дата обращения: 21.10.2016).
20. Кант, И. Пролегомены ко всякой будущей метафизике, которая может появиться как наука / И. Кант // Кант И. Сочинения : в 8 т. — М. : ЧОРО, 1994. — Т. 4. — С. 5 — 152.
БЕРНАЦКИЙ Владилен Осипович, доктор философских наук, профессор (Россия), профессор кафедры философии и социальных коммуникаций. Адрес для переписки: Bernatskiy33@rambler.ru МАКУХИН Пётр Геннадьевич, кандидат философских наук, доцент кафедры философии и социальных коммуникаций.
Адрес для переписки: petr_makuhin@mail.ru
Статья поступила в редакцию 24.10.2016 г. © В. О. Бернацкий, П. Г. Макухин
Книжная полка
Алексеев, П. Философия в схемах и определениях : учеб. пособие / П. Алексеев. - М. : Проспект, 2016. - 206 c. - ISBN 978-5-392-18513-9.
Данное учебное пособие предлагает изучение курса философии в виде схем, наглядно выражающих самое существенное в структуре и структурных связях понятий, определений и принципов. Рассматриваются общие закономерности развития, проблемы и история, формы и методология научного познания, осмысления личности, общества и культуры. Издание полезно тем, что схема, в отличие от словесного описания, облегчает восприятие таких процессов в философии, как динамизм, цикличность, ранговость («отпочкование») и т. д. Изложенный материал представляет собой различные варианты вопросов, включаемых в экзаменационные билеты, вопросы к зачетам и семинарам.
Для студентов, аспирантов, преподавателей высших учебных заведений, а также всех интересующихся философией.
