CC BY
176
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2012. № 6
ПРОБЛЕМЫ ЧАСТНОГО ПРАВА
Филиппова С.Ю., кандидат юридических наук, доцент кафедры коммерческого права и основ правоведения МГУ*
О ПОЛЬЗЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА1
В статье рассматриваются правовые средства обеспечения полезности обязательства для кредитора, оцениваются с этих позиций постановка цели в договоре, надлежащее и реальное исполнение, привлечение к ответственности неисправного должника. Критически оценивается возможность определения надлежащего и реального исполнения в качестве принципов права.
Ключевые слова: обязательство, правовая цель, принципы исполнения обязательства, исполнение обязательства в соответствии с назначением, реальное исполнение обязательства, инструментальный подход
In article legal means of ensuring of benefit of obligation for the creditor are considered, appropriate and real execution, accountability of the defaulting debtor, purpose statement in the contract are estimated. Possibility of definition of appropriate and real execution as legal principles is critically estimated.
Keywords: obligation, legal purpose, principles of execution of the obligation, execution of the obligation according to the goal, real execution of the obligation, instrumental approach.
На основании заключенного договора возникает обязательство — правовая связь между субъектами, в которой одно лицо (должник) обязано совершить определенные действия в пользу другого лица-кредитора (ст. 307 ГК РФ). Возникает вопрос: что представляет собой «польза» кредитора и какое практическое значение имеет выявление пользы для квалификации обязательства или организации его исполнения? Несмотря на то что данное понятие включено в юридическое определение обязательства (следовательно, по мысли законодателя, является базовым для понимания сущности этой основополагающей для всего частного права категории), оно не нашло достаточного освещения в юридической литературе об обязательствах. Отдельные упоминания о целесообразности, пользе обязательства встречаются, но без достаточного научного осмысления.
Так, В.С. Толстой отмечал, что назначение обязательств — «служить средством к достижению той цели, ради которой они установ-
* filippovasy@yandex.ru
1 Статья подготовлена при информационной поддержке СПС «КонсультантПлюс»
2 Толстой В.С. Исполнение обязательств. М., 1973. С. 37-38.
лены»2. То же обстоятельство отмечает В.В. Кулаков, указывая, что с помощью обязательства кредитор получает необходимое ему благо, удовлетворяет свои потребности3. При характеристике обязательства, как правило, говорят о его относительном характере, элементах и содержании. Вместе с тем функции обязательства проявляются именно в этом его атрибутивном свойстве — полезности обязательства кредитору. Более того, известный отечественный цивилист М.М. Агарков критиковал буржуазный подход, увязывающий цель с исполнением обязательства, и, выделяя три вида целей обязательства (выполнение плана, охрану собственности и социальную защиту4), вообще не упоминал главное действующее лицо — кредитора и его цель, ради достижения которой обязательство в действительности и было установлено. Как видится, непонимание основного назначения обязательства — быть полезным кредитору — приводит к существенному искажению представлений об этом правовом феномене и, как следствие, ошибкам правоприменительной практики. Выявим, в чем состоит польза обязательства для его сторон.
Под «пользой» в Толковом словаре русского языка понимают «положительное, благотворное воздействие, хороший результат для кого-чего-нибудь»5. В философской энциклопедии польза раскрывается как ценностное понятие, отражающее положительное значение предметов и явлений в их соотнесенности с интересами субъекта. В более строгом смысле «польза — характеристика средств, достаточных для достижения заданной цели»6. Как видим, раскрытие пользы обязательства должно производиться через категории цели, целесообразности определенной деятельности для субъекта.
Пользой от существования обязательства для кредитора является возможность планирования им собственной деятельности исходя из его состояния в группе, правовой характер связанности субъектов которой таков, что он вправе рассчитывать на потенциальное получение блага, являющегося объектом обязательства, в сроки, определенные основанием возникновения обязательства или в соответствии с нормой закона. Эффект этот носит скорее психологический характер, создавая уверенность в будущем у кредитора. Непосредственное удовлетворение потребности возможно только при исполнении обязательства, т.е. при совершении должником установленных обязательством действий. Полезность обязательства можно выразить через: 1) уста-
3 См.: Кулаков В.В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России. М., 2010. С. 6 и далее.
4 См.: Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 1. М., 2002. С. 301-303.
5 Толковый словарь Ушакова (электронный ресурс): URL: http://dic.academic.ru/ dic .nsf/ushakov/9 56758
6 Апресян Р.Г. Польза / Новая философская энциклопедия: В 4 т. / Под ред. В.С. Сте-пина. М., 2001 (электронный ресурс): http://www.terme.ru/dictionary/879/word/polza
новление цели обязательства в договоре; 2) проявление целесообразности в исполнении обязательства, воплощенное в таких его характеристиках, как исполнение в соответствии с назначением, надлежащее и реальное исполнение1; 3) проявление целесообразности при прекращении обязательства по основаниям, связанным с утратой интереса к исполнению со стороны кредитора.
Возникновение договорного обязательства связывается с заключением договора. Цель обязательства может включаться в договоры, однако проведенный анализ показал, что указание на цели договорного обязательства или цели включения тех или иных условий исполнения обязательства в текст договоров встречается сравнительно нечасто. При этом очевидно, что каждое условие включается в договор для какой-то цели и само обязательство устанавливается также для какой-то цели, служит средством ее достижения. Оставление этой цели за рамками текста договора, скорее всего, обусловлено традициями отечественной договорной работы, поскольку в текстах договоров, заключаемых по английскому праву, как правило, уделяется значительное внимание описанию цели. Заметим, что и российское законодательство позволяет указывать в договоре цель обязательства и отдельных обязанностей. Так, специально устанавливается возможность закрепления цели использования товара, в том числе через указание потребности покупателя, а также цели его приобретения, установление цели пользования сданным в аренду имуществом, использования займа и кредита, цели использования пожертвованного имущества и др. (ст. 461, 469, 582, 615, 814 ГК РФ). Указание цели в договоре позволяет восполнять недостающие характеристики исполнения обязательства8, в связи с этим огорчительно нежелание и неумение субъектов право-реализационной деятельности использовать этот способ сделать содержание обязательства более определенным и понятным для обеих сторон. рассмотрим типичный пример использования договорного условия о цели обязательства и отдельных частей его содержания, а также проанализируем эффект подобных условий, их воздействие на динамику правовой связи между субъектами.
В одном из проанализированных договоров установлено следующее условие: «В целях своевременного планирования железнодорожных перевозок отгрузочная разнарядка должна быть предоставлена за 20 дней до начала каждого месяца поставки»9. В приведенном условии
1 Ранее реальное исполнение обязательства рассматривалось как одна из характе-
ристик надлежащего исполнения, однако с принятием части первой Гражданского ко-
декса сфера применения реального исполнения существенно сузилась: оно стало скорее
исключением из правила, чем правилом.
8 Об этом подробнее см.: Филиппова С.Ю. Частноправовые средства организации и достижения правовых целей. М., 2011. С. 215-223.
9 П. 2.3 Договора поставки № 4/016-11 от 14 апреля 2011 г. (Личный архив ав-5ора).
поставщик обосновывает указанием на цель обязанность своевременного предоставления отгрузочной разнарядки. Основной эффект от подобного условия в договоре может выразиться в облегчении процесса доказывания причинения убытков от несвоевременного предоставления отгрузочной разнарядки и освобождения от ответственности поставщика за несвоевременную поставку товаров при просрочке предоставления разнарядки, поскольку причинная связь между непредоставлением в установленный договором срок отгрузочной разнарядки и невозможностью заключения договора железнодорожной перевозки груза, а значит, возможным удорожанием транспортировки, включена в текст договора и в дополнительном доказывании не будет нуждаться. Отметим по этому поводу относительно слабое распространение споров о возмещении убытков в арбитражных судах, в том числе в связи со сложностью доказательства причинной связи между нарушениями договора и причиненными убытками. В предложенном условии сделана попытка улучшить положение поставщика, пострадавшего от нарушений со стороны покупателя.
Вместе с тем хорошо организованная связь между субъектами действует таким образом, что необходимость возмещения убытков в идеале вообще возникать не должна. В этом смысле приведенное условие договора призвано стимулировать покупателя к сотрудничеству для сохранения связи между субъектами, показывая, что сроки предоставления разнарядки не установлены произвольным, случайным образом, а мотивированы необходимостью взаимодействия с перевозчиком (посторонним для исполнения обязательства лицом).
Цель обязательства, зафиксированная в договоре, служит интегрирующим началом для обязательства, позволяя конкретизировать, а в некоторых случаях и восполнить недостающие условия об исполнении отдельных обязанностей сторон.
Можно выделить два типа правовых целей, определяющих содержание исполнения обязательства. Первый тип — подразумеваемые цели, под которыми можно понимать обычные цели, которые ставят стороны, устанавливая подобное обязательство. Подразумеваемые цели наполняются диспозитивными нормами закона (крайне редко) или правовыми обычаями (как правило)10. В связи с определением таких правовых целей правовыми обычаями перед правоприменителем встают проблемы установления их содержания, для чего необходимо установить существование правового обычая и содержание правила, в нем зафиксированного. В настоящее время суды разрешают подобного рода споры интуитивно, опираясь на собственное правосознание и представления об обычном исполнении. Например, подразумеваемая правовая цель кредитора в обязательстве из причинения вреда
10 См., напр.: Батрова Т.А. Современные тенденции развития торгового права. М., 2011. С. 77-79.
(потерпевшего) — получить денежное возмещение убытков, причиненных повреждением имущества противоправными действиями должника или лица, за действия которого он отвечает, а подразумеваемая цель установления обязанности затарить товар — обеспечение его сохранности при транспортировке.
Рассмотрим пример подразумеваемой цели исполнения обязательства и ее влияния на исполнение обязательства.
ЗАО «РОСС» (продавец) и компания «Icelandic Export Cennter Ltd» (покупатель) заключили контракт, по которому продавец обязался продавать покупателю свежемороженую рыбную продукцию, выловленную в определенном контрактом месте, в количестве, зависящем от указанных в договоре обстоятельств. В дальнейшем между сторонами возник спор об ассортименте рыбы и ее количестве, и покупатель потребовал возврата предоплаты, поскольку считал, что имеет право на односторонний отказ от договора. Арбитражный суд при рассмотрении спора справедливо отметил, что при отсутствии условия об ассортименте договор не может считаться незаключенным, а продавец вправе предоставлять товар исходя из известных ему потребностей покупателя11. Иными словами, суд исходил в этом случае именно из подразумеваемой, типичной цели.
Второй тип правовых целей — инициативные, т.е. прямо зафиксированные в договоре. Очевидно, что инициативные правовые цели возможны лишь для договорного обязательства, тогда как в обязательствах из причинения вреда или неосновательного обогащения данный тип правовых целей не может встречаться. Прямая фиксация правовых целей снимает проблему уяснения правовых целей сторон, сводя ее лишь к толкованию договора. Вместе с тем анализ содержания целого ряда договоров поставки показал, что инициативные правовые цели в них, как правило, не фиксируются, стороны ограничиваются простым указанием наименования и количества подлежащего передаче товара.
В настоящее время возможности, предоставляемые законодателем в части указания инициативных правовых целей для уточнения предмета договоров субъектами правореализационной деятельности, практически не используются. Фиксация в договоре правовых целей сторон может выполнять следующие функции:
— восполнять на момент исполнения обязательства условия договора, не определенные в момент его заключения по каким-то причинам (об ассортименте, о качестве товара). Для этого должник при исполнении обязательства, возникшего из договора с неопределенными условиями, но с определенной правовой целью, должен соизмерить предполагаемое исполнение с пригодностью для достижения указанной в
11 Определение ВАС РФ от 05.02.2009 № 185/09 по делу № А56-45440/2001 (электронный ресурс): Доступ из СПС «Консультант Плюс».
договоре цели. Если исходя из разумных представлений о порядке вещей, исполнение обязательства соответствует указанным целям, можно определять его как целесообразное. Соответственно обязательство будет исполненным в соответствии с его назначением;
— определять правовую цель обязательства для выявления случаев злоупотребления исполнением обязанностей;
— наполнять содержанием понятие «интерес в исполнении кредитора» для упрощения в будущем процедуры доказывания утраты интереса к исполнению при просрочке исполнения.
Отметим, что отсутствие цели и основания приобретения служит одним из квалификационных критериев для выделения обязательств из неосновательного обогащения (condictiones sine causa). Это можно обнаружить даже исходя из этимологии слова «не-основательный» — без основания, без цели. Ненормальность бесцельного обогащения требует приведения сторон в состояние, существовавшее «до ненормального», — это и есть основная функция обязательства из неосновательного обогащения, именно в этом видится его функция.
Вторым, обозначенным ранее проявлением полезности обязательства является целесообразность исполнения обязательства. Как уже отмечалось, именно при исполнении обязательства его полезность проявляется в наибольшей степени, поскольку именно при исполнении удовлетворяется правовая цель кредитора.
При исполнении обязательства мы можем обнаружить еще одно проявление полезности обязательства — уже не для субъектов самого обязательства, а для общества и государства. Надлежащее исполнение обязательств, служа достижению правовых целей субъектов право-реализационной деятельности, одновременно (в качестве дополнительного полезного эффекта) служит достижению целей, зафиксированных в нормах права, а также конечной правовой цели, тем самым являясь полезным и для общества. Эта мысль справедливо подчеркивается Б.И. Путинским, отметившим, что «только в случае исполнения договоров может быть достигнуто успешное развитие предпринимательской деятельности»12.
Действительно, деятельность частных лиц по удовлетворению собственных потребностей приводит к макроэкономическим последствиям для государства в целом. В связи с этим несколько поверхностно выглядят рассуждения С.В. Сарбаша, отрицающего положительный эффект исполнения обязательства для общества в целом. Он рассуждает так: «Общество в целом, не являясь участником обязательства... не достигает исполнением обязательства никакой цели и достигнуть не может, поскольку не является субъектом гражданского права»13. В этом высказывании виден догматический подход к иссле-
12ПугинскийБ.И. Теория и практика договорного регулирования. М., 2008. С. 162.
13 Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005. С. 26.
дованию. Отметим в связи с этим необходимость различать конечную цель правового регулирования как предельный мыслимый результат правового воздействия, цели, зафиксированные в законодательстве и цели субъектов права. Это разные правовые цели по сути своей, однако они представляют собой единую систему правовых целей, и достижение конечной правовой цели (цели общества) возможно только посредством достижения правовых целей субъектов правореализа-ционной деятельности. Поэтому достижение конечной цели правового регулирования не требует непосредственного участия в обязательстве. Более того, сама система правовых средств достижения конечной правовой цели исключает необходимость и возможность участия в обязательствах для этого. Триединство целей вкупе с тесной связанностью отдельных частей целого явления — целесообразности правовой деятельности — приводит к тому, что исполнение обязательств конкретными субъектами права (частная деятельность) имеет положительный эффект для общества и государства: тем самым проявляется польза обязательства и для его сторон, и для общества в целом. Понимание этого обстоятельства позволяет переоценить отношение государства к «частным» конфликтам, связанным с неисполнением обязательств. Кроме негативных последствий для потерпевшего от нарушения обязательства кредитора, они приносят также серьезный урон правовой системе в целом (не достигаются цели в праве, например, уменьшается инвестиционная привлекательность отечественной экономики, снижаются налоговые поступления, возрастает социальная нестабильность вследствие задержек выплаты заработной платы работникам кредитора, а значит, увеличиваются неисполнения обязательств граждан по потребительским кредитам, соответственно увеличивается процент по таковым на будущее и пр.).
Такое значение исполнения обязательства для общества не умаляет его пользу для основного субъекта — кредитора. Исполнение обязательства является полезным для кредитора, если оно: а) осуществлено в соответствии с назначением, б) надлежащее, в) реальное. В связи с этим рассмотрим указанные характеристики полезного исполнения обязательства.
исполнение обязательства в соответствии с назначением является наиболее важной характеристикой исполнения обязательства с точки зрения его полезности кредитору. В литературе, к сожалению, данной характеристике не уделяется должного внимания, что обусловлено спецификой предмета догматической части науки гражданского права, не предполагающей постановку вопроса о целесообразности и выявлении пользы. Фактически единственной работой, в которой данная характеристика упоминается, является монография В.С. Толстого «Исполнение обязательств»14, написанная в советский период. Можно
14 См.: Толстой В.С. Указ. соч.
было бы подумать, что эта характеристика была актуальна именно в тот исторический период и с развитием рыночных отношений утратила свое значение, но это не соответствует действительности. Так, Э.Ю. Ломидзе справедливо отмечает, что «невозможность достижения цели договорной стороны представляет собой негативный результат динамики правоотношения, наиболее отрицательное проявление недостижения стороной цели»15. Однако механизм оценки исполнения обязательства с точки зрения его соответствия назначению ни в этой, ни в других работах не предлагается.
В ситуации, когда именно целесообразность исполнения является его основной характеристикой, недооценка данного обстоятельства приводит к тому, что формально правильное исполнение, т.е. соответствующее условиям договора, признается правомерным, даже если оно заведомо для должника осушествляется вразрез с назначением обязательства.
Существование такой проблемы недостаточно осознается учеными, что следует из анализа Концепции развития гражданского законодательства, предусмотревшей в одной из первых редакций необходимость защиты кредитора на случай «злоупотребления обязанностями». Возможно, формулировка разработчиков Концепции и не слишком удачна, но заложенная в ней идея, несомненно, является прорывом научной мысли. Дальнейшая работа над Концепцией привела к отказу от этой идеи. В последней версии Концепции о злоупотреблении обязанностями речь не идет, как и нет такого положения ни в одном из Проектов изменений Гражданского кодекса РФ. Отметим, что в научных работах, посвященных исследованиям злоупотребления правом, о злоупотреблении обязанностями говорится лишь вскользь. Как отмечает А.В. Волков, буквальное толкование ст. 10 ГК рФ позволяет предположить, что в праве установлен запрет «на зло-употребительные действия» вообще, и далее он рассматривает исполнение обязанности как «мини-право»: «Право (в известных границах) на исполнение своей обязанности, о злоупотреблении которым и можно вести речь»16. Отметим справедливость общего посыла о существовании границ поведения субъектов, которые задаются в том числе путем установления предела обязанностей, в связи с чем переход за эту границу является во всех случаях правонарушением. Однако сомнительным представляется целесообразность конструирования «мини-права» на исполнение обязанности только лишь в угоду отнесения злоупотребления правом и обязанностью к одной правовой категории.
15 Ломидзе Э.Ю. Распределение между сторонами договора риска случайного недостижения цели. М., 2011. С. 37.
16 Волков А.В. Теория концепции «злоупотребление гражданскими правами». Волгоград, 2007. С. 212.
Представляется, что злоупотребление обязанностью в обязательстве является такой формой противоправного поведения, при которой должник формально исполняет обязанность в соответствии с установленными условиями ее возникновения (договора), но действует при этом не в интересах кредитора.
В настоящее время закон не устанавливает такого требования к исполнению обязательства, не предусматривалось оно и советским гражданским правом. В то же время существование данного требования, как уже отмечалось, заложено в юридическое определение обязательства, предполагающего совершение определенного действия «в пользу» кредитора (ч. 1 ст. 301 ГК РФ). «Польза» кредитора в данном случае может пониматься исключительно как соответствие предложенного исполнения представлениям кредитора о желательном или во всяком случае общепринятым представлениям об обычных потребностях кредитора (когда речь идет о действиях в чужом интересе без поручения).
Возникает вопрос о проверке правильности исполнения обязательства в соответствии с целью кредитора. Поскольку цель — это лишь мыслимый результат, представляющий собой умозрительное построение, тогда как исполнение обязательства — реальная деятельность субъекта, то очевидно, что проверка в данном случае должна осуществляться посредством сличения фактического результата деятельности одного лица (должника) с умозрительными представлениями об этом результате другого (кредитора). Даже сама постановка такого рода задачи кажется несколько абсурдной. Очевидно, что реальность никогда не может совпасть с вымыслом в силу их различной сущности. В связи с этим сличение результата исполнения должно производиться не с целью кредитора, а с направленностью договора — объективной характеристикой того результата, который стороны могли ожидать при исполнении обязательства, основанного на договоре. Если кредитор желает, чтобы сопоставление результата исполнения производилось не с абстрактной моделью разумной цели, а с его личной целью, таковая должна быть зафиксирована в договоре в качестве одного из условий.
Исполнение обязательства не в соответствии с назначением может повлечь различные правовые последствия. К таковым могут относиться расторжение договора, непринятие исполнения и в любом случае возмещение причиненных убытков, что обусловлено противоправным характером действий должника по исполнению обязательства не в соответствии с назначением.
Надлежащее исполнение обязательства — это требование к исполнению, также тесно связанное с полезностью обязательства. С позиций инструментального подхода необходимо выявлять целесообразность надлежащего исполнения обязательства, а также ограничения надлежащего исполнения, т.е. ситуации, при которой, оставаясь надлежа-
щим, исполнение обязательства вместе с тем не способствует достижению правовых целей субъектов. Надлежащее исполнение обязательства — основное правовое средство достижения организованных договором противоположных правовых целей17, позволяющее реализовать полезность обязательства.
Характеристика надлежащего исполнения обязательства раскрывается через такие его свойства, как 1) направленность (предназначенность) для достижения правовой цели субъектов; 2) применение исключительно по собственной инициативе субъектами права; 3) соответствие правовой норме.
Целесообразность надлежащего исполнения вытекает из самой конструкции обязательства, предполагающей его исполнение именно в соответствии с условиями договора. Мысль о том, что именно надлежащее исполнение обязательства и служит достижению цели субъектов, высказывалась в работах зарубежных, отечественных дореволюционных и современных авторов18. Обязательство устанавливается для того, чтобы должник совершил предусмотренные основанием договора действия, и постольку, поскольку именно в пользу кредитора исполнение производится. Указание на надлежащий характер исполнения показывает полное соответствие исполнения заявленным требованиям к нему. Поэтому в данном случае правильное формирование договорных условий (корректное определение предмета и содержания обязательства) является гарантией целесообразности надлежащего исполнения обязательства. Отметим, что по общему правилу надлежащее исполнение обязательства целесообразно.
Надлежащее исполнение оказывается нецелесообразным (бесполезным) в некоторых ситуациях, нуждающихся в отдельном осмыслении и оценке. Таковыми являются ситуации неверной постановки правовых целей, изменения правовых целей с момента их организации договором до момента исполнения обязательства, а также исполнения обязательства не в соответствии с назначением обязательства (формально правильного, но фактически ненужного). Не всякие потребности субъектов являются типичными, поэтому не каждая правовая цель достижима с помощью общеупотребительного средства, каковым и является надлежащее исполнение обязательства. Для случаев, когда надлежащее исполнение оказывается неполезным, установлены специальные правовые средства нивелирования последствий невозможности достижения правовой цели кредитора с помощью надлежащего
17 О способах и процедуре организации правовых целей см.: Филиппова С.Ю. Частноправовые средства организации и достижения правовых целей. М., 2011. С. 78-115.
18 См. напр.: Саватье Р. Теория обязательств. Юридический и экономический очерк. М., 1972. С. 419; Дернбург Г. Пандекты. Обязательственное право. М., 1911. С. 142, 144; Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 350; Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 26.
исполнения обязательствами. К таковым можно отнести своевременно проведенную новацию, предоставление отступного, односторонний отказ от исполнения и пр., позволяющие своевременно изменить или прекратить обязательство, надлежащее исполнение которого бесполезно для кредитора.
исполнение обязательства в натуре — еще одна черта, характеризующая полезность обязательства, т.е. достижение правовой цели кредитора при исполнении обязательства. Связь исполнения обязательства в натуре с достижением цели и удовлетворением потребностей сторон рассматривалась в литературе. Так, Ф.И. Гавзе отмечал, что именно «цель, которой подчинено выполнение плана и которая является целью гражданско-правового договора ... лежит в основе установленного в нашем праве принципа реального исполнения обяза-тельства»19. По его мнению, «потребности сторон в договоре могут быть удовлетворены лишь исполнением договорного обязательства в натуре, а не заменой его каким-либо суррогатом». Поэтому он делал вывод о том, что «имеющая первостепенное значение цель удовлетворения потребностей участника договорных отношений требует от законодательства правовых средств, помогающих ее осуществлению». Таким правовым средством он считал норму о реальном исполнении договора20. С данной оценкой важности исполнения обязательства в натуре для достижения правовых целей субъекта можно согласиться. Вместе с тем серьезные сомнения вызывает квалификация реального исполнения обязательства в качестве принципа права.
Требование исполнения обязательства в натуре вытекает из анализа ст. 310 ГК, запрещающей односторонний отказ от исполнения обязательства и изменение условий такого исполнения; п. 1 ст. 396 ГК, устанавливающего на случай ненадлежащего исполнения обязательства в качестве правового последствия обязанность исполнить обязательство в натуре, несмотря на уплату неустойки и возмещения убытков; ст. 511 ГК, устанавливающей обязанность восполнить недопоставку в следующем периоде и в некоторых других случаях. Отметим, что число норм, предусматривающих исполнение в натуре, снизилось в ныне действующем ГК РФ в сравнении с ГК РСФСР 1964 г. Связано это, как видится, с практической сложностью (даже зачастую невозможностью) обеспечения исполнения обязательств в натуре, особенно в случаях, когда содержание обязательства не связано с передачей вещей (которые можно отобрать физически), а включает в себя совершение личных действий кредитором (выполнение работ, оказание услуг). Отсутствие фактической возможности заставить лицо сделать нечто против своей воли приводит к тому, что сфера исполнения обязательства в натуре ограничивается лишь обя-
19 Гавзе Ф.И. Социалистический гражданско-правовой договор. М., 1912. С. 154.
20 Там же. С. 154.
зательствами по передаче вещей, которые хотя и составляют большую часть гражданского оборота (в частности, весь торговый оборот), однако не обобщают собой все обязательства и не носят универсального характера.
Принято считать, что реальное исполнение включает в себя следующие составные части: 1) обязанность исполнения в натуре; 2) возможность понуждения к исполнению в натуре неисправного должника; 3) недопустимость замены исполнения суррогатами.
Анализ содержания Гражданского кодекса РСФСР 1922 г. и 1964 г. не позволил выявить статьи, в которых требование реального исполнения обязательства было бы закреплено непосредственно, как общее требование ко всем обязательствам. По мнению Л.А.Лунца, оно следовало из ст. 120 ГК 1922 г., однако в данной статье упоминается лишь один вид обязательства — передача индивидуально-определенной вещи. Норма по смыслу аналогична ныне действующей норме ст. 398 ГК РФ и устанавливает вовсе не принцип исполнения, а лишь правовые последствия ненадлежащего исполнения определенного обязательства. Более того, ст. 218 ГК 1964 г. устанавливала иное последствие для обязательств по выполнению работ — не понуждение к исполнению, как указывается в советских исследованиях, а лишь возмещение причиненных убытков. Кроме упомянутой ст. 120 ГК 1922 г., воплощение требования реального исполнения обязательства содержалось и в ст. 159, 410 ГК 1922 г.21 Однако изучение указанных статей приводит к иному выводу. Так, в ст. 159 ГК 1922 г. имеется в виду неисполнение обязанности по проведению капитального ремонта, и правовым последствием такового указывается не понуждение к исполнению, как следовало бы ожидать в контексте упомянутого требования реального исполнения обязательства, а зачет платы за ремонт в счет арендной платы или расторжение договора. Единственная норма, из которой действительно следовало требование реального исполнения, — это норма ст. 410 ГК 1922 г., поскольку в ней устанавливалась необходимость восстановления прежнего состояния (до причинения вреда), если таковое возможно, в противном случае последствием являлось возмещение причиненных убытков (в настоящее время аналогичная норма отсутствует в российском гражданском законодательстве). Очевидно, что этой статьи недостаточно для общего вывода о всеобщем характере требования реального исполнения обязательств.
Ученые, анализировавшие содержание требования реального исполнения обязательства в период действия Гражданского кодекса РСФСР 1964 г., ссылались на ст. 243, предусматривавшую право покупателя требовать передачи ему приобретенной вещи, ст. 282, устанавливавшую аналогичное правило для договора найма, ст. 344 — для договора ссуды, ст. 364, предусматривавшую право заказчика требовать изготовления
21 См.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 292.
63
вещи из однородного материала при обнаружении существенных недостатков в вещи, изготовленной по договору подряда, и др.
В основе действия требования реального исполнения лежала плановая природа экономики и обязанность выполнения плана22. Необходимость исполнения плана приводила к тому, что стороны не вольны были своим соглашением отменить обязательность исполнения и предусмотреть замену его денежным эквивалентом23.
В современных работах, посвященных исполнению обязательств, обоснования существования требования реального исполнения и тем более доказательств его характеристики в качестве принципа права нам обнаружить не удалось. Сторонником выделения этого принципа называет себя С.В. Сарбаш, хотя определенное зерно сомнения имеется и у него: разобрав все доводы противников выделения такого принципа, назвав все приведенные примеры лишь исключениями, он все же написал, что хотя и с определенной долей условности он остается на классических позициях, признающих реальное исполнение в качестве одного из принципов исполнения обязательств24.
Вместе с тем норма, которая применяется только к одной разновидности обязательств, вряд ли может претендовать на характер принципа. Проведенный анализ советского гражданского законодательства подтвердил сделанный нами вывод о том, что исполнение в натуре возможно лишь для обязательств по передаче имущества.
Отметим, что сам термин «реальное исполнение» является док-тринальным. По утверждению Д. Гришина, ни один действующий нормативный правовой акт не только не дает определения указанного понятия, но и вообще не использует его для обозначения обязанности должника исполнить обязательство несмотря на допущенное нарушение. Для этого законодателем используется понятие «исполнение обязательства в натуре»25. В частности, в соответствии с п. 1 ст. 396 ГК РФ уплата неустойки и возмещение убытков в случае ненадлежащего исполнения обязательства не освобождает должника от исполнения обязательства в натуре, если иное не предусмотрено законом или договором. Как видим, перед нами со всей очевидностью диспо-зитивная норма закона, которая может и не устанавливать режим регулирования деятельности субъектов, если они в своем договоре отменят ее действие, установив иное последствие для ненадлежащего исполнения обязательства. «Включается» действие этой нормы только в случае ненадлежащего исполнения обязательства, аномальной ситуации, из которой стороны не могли исходить, заключая договор и
22 См.: Венедиктов А.В. Договорная дисциплина в промышленности. Л., 1935. С. 11.
23 См.: Новицкий И.Б. Реальное исполнение обязательств // Тр. науч. сессии ВИЮН. 1-6 июля 1946 г. М., 1948. С. 145-153.
24 Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 110.
25 Гришин Д. Об исполнении обязательства в натуре: поиск оптимальных решений // Хозяйство и право. 2000. № 5. С. 21.
устанавливая обязательство. Правовые цели субъектов, согласованные в договоре и определяющие его направленность, имели позитивный характер и не предполагали неисполнения обязательства, а потому на момент установления обязательства средство понуждения к исполнению в натуре не могло включаться в целеполагающую деятельность сторон и фиксироваться в виде одного из пунктов плана в достижении правовой цели. Исключение составляют разного рода неправомерные цели — при осуществлении рейдерских захватов, завладения чужим имуществом и пр., когда лицо планирует создать для другой стороны ситуацию вынужденного нарушения обязательства для получения «легальной» возможности воспользоваться указанной мерой в качестве квазиправового средства достижения его цели. Такая цель является неправовой в связи с противоречием ее «духу права». А значит, и средства ее достижения оказываются неправовыми несмотря на внешнее сходство с одноименными правовыми средствами.
Исполнением в натуре можно считать такие действия должника, которые предоставляют кредитору потребительскую стоимость, предусмотренную в содержании обязанности26, т.е. исполнение именно того действия, которое предусмотрено договором в качестве основной обязанности. Применение санкции, установленной договором, не является исполнением в натуре, даже если санкция установлена в виде передачи определенных вещей. Например, если соответствующее условие предусматривает уплату в определенный срок денег, а должник не выплатит указанную сумму, то он обязан передать в собственность займодавца некую вещь. Исполнением в натуре будет уплата денег, а передача взамен надлежащего исполнения вещи таковым рассматриваться не может, поскольку не соответствует содержанию установленной обязанности.
В праве романо-германской правовой семьи необходимость соблюдения требования об исполнении обязательства в натуре проводится более последовательно27. В частности, принцип натурального исполнения закреплен в параграфе 241 ГГУ и касается как договорных, так и деликтных обязательств. В частности, устанавливается, что кредитор, желающий получить денежную компенсацию, сначала должен установить срок для натурального исполнения и лишь при неисполнении может требовать исполнения в натуре28.
Во французском праве в последние годы наметилась тенденция разделять обязывающую силу договора и реальное исполнение как средство правовой защиты. С позиций французских ученых, зачастую
26 См.: Толстой В. С. Указ. соч. С. 32.
27 См.: Богданова Е.Е. Принцип реального исполнения обязательства в договорах купли-продажи и поставки: проблема реализации // Законодательство и экономика. 2005. № 3.
28 Гражданское и торговое право зарубежных государств / Отв ред. Е.А. Васильев, А.С. Комаров. М., 2008. Т. 1. С. 458-459.
присуждение убытков позволяет лучше защитить интересы креди-тора29.
Представляется, что современное отечественное гражданское право не дает оснований для выделения данного правила как всеобщего требования. Оно сохраняет действие лишь в виде некоего исключения из общего правила возмещении убытков при неисполнении обязательства30. Стоит согласиться с мнением Э.Г. Балашовой, что исполнение обязательства в натуре есть цель, которую субъект достигает с помощью требования о присуждении к исполнению в натуре31. В связи с этим можно согласиться с утверждением М.И. Брагинского о том, что хотя свободные меновые отношения, сложившиеся с развитием рыночного хозяйства, привели к утрате в определенной мере значения исполнения в натуре, но «замена передачи товара, выполнения работ или оказания услуг чем-то другим все же далеко не всегда способна удовлетворить нарушенный интерес потерпевшей сто-роны»32.
В судебной практике к возможности понуждения к исполнению в натуре суды относятся настороженно. Приведем типичный пример. Для технического оснащения Петровского Путевого дворца был заключен договор поставки звукового оборудования, определенного спецификацией, прилагаемой к договору поставки. После заключения договора покупатель внес предоплату за товар, но поставщик направил письмо покупателю, отказавшись поставить одно из наименований товара по спецификации, сославшись на ошибку в цене этого товара, и предложил поставить весь остальной товар, за исключением этой позиции. Покупатель отказался от получения товара и обратился в суд с требованием об исполнении обязательства в натуре. Суд применил нормы об ассортименте товара, тем самым определив поставляемые товары родовыми вещами, исходя из того что само понятие ассортимента применимо исключительно к родовым (однородным) вещам. При этом в иске о понуждении к исполнению в натуре суд отказал в связи с отсутствием возможности исполнения обязательства в натуре, тем самым игнорируя как известное еще со времен римского права правило о том, что «род не гибнет» (т.е. невозможность исполнения в натуре для родовых вещей не может служить основанием пре-
29 См.: Синявская М.С. Влияние канонического права на регулирование отношений, связанных с нарушением договора и его правовыми последствиями в европейском частном праве // Ежегодник сравнительного права. 2011. М., 2011. С. 126.
30 См. напр.: Асосков А. Проблема присуждения к исполнению обязанности в натуре в арбитражной практике // Право и экономика. 1999. № 8. С. 10.
31 См.: Балашова Э.Г. К вопросу сохранения принципа реального исполнения обязательства в российском законодательстве // Юридический аналитический журнал. 2003. № 2. С. 53.
32 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М., 1999. С. 419.
кращения обязательства), а также норму ст. 511 ГК, предусматривающую именно натуральное восполнение недопоставки33.
Одной из разновидностей принудительного исполнения в натуре является предусмотренная ст. 398 ГК РФ возможность требования отобрать индивидуально-определенную вещь у должника. Эта мера является специальной по отношению к общему правилу об исполнении обязательства в натуре (ст. 396 ГК РФ) и расширительному толкованию не подлежит34. По справедливому замечанию С.В. Сарбаша, отобрание непереданной индивидуально-определенной вещи, хотя и позволяет лицу получить искомое благо в натуре, нельзя рассматривать как исполнение обязательства в натуре, поскольку должнику в этом случае не приходится совершать каких-либо действий, а исполнение обязательства предполагает именно совершение активных действий должником35.
По поводу обязательности требования об исполнении обязательства в натуре любопытное суждение высказано Ф.И. Гавзе, отметившим, что «поскольку в рамках существующих экономических условий гражданин сам свободно определяет свои потребности и способы их удовлетворения, он лично получает право решать вопрос о том, требовать ли исполнения договора в натуре или получить денежное возмещение за неисполнение заказа.. .Требование реального исполнения является для гражданина всегда правом, а не обязанностью»36. Действительно, возможность осуществления гражданских прав по своему усмотрению с неизбежностью должна приводить к тому, что кредитор, имевший право на исполнение обязательства в натуре, после просрочки, допущенной должником, может по своему усмотрению либо реализовать свое право требовать исполнения в натуре, либо, если таковое не способствует достижению его правовой цели, может ограничиться требованием денежного возмещения. Такая возможность несколько нивелирует значение требования исполнения в натуре, ставя его в зависимость от усмотрения кредитора.
Подводя итоги, отметим, что несмотря на то что полезность обязательства — основная его характеристика, в настоящее время законодательство не содержит полноценного механизма обеспечения достижения этой полезности. Имеющиеся основные правовые средства для этого: 1) возможность установления цели обязательства и договора, 2) требования к исполнению обязательства, 3) специфические основания прекращения обязательства — вместе с тем не дают субъектам необходимой уверенности в достижении своих правовых целей, тем самым не позволяя решать основную задачу, для которой используется
33 Постановление ФАС МО от 21.06.2010 № КА-А40/6130-10.
34 См.: Амирова Н.А. Принципы исполнения обязательств в торговом обороте: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 71.
35 См.: Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 118-119.
36 Гавзе Ф.И. Указ. соч. С. 155.
обязательство адекватного и точного планирования субъектом собственной деятельности.
Для кредитора назначение цели в обязательстве состоит: во-первых, в формулировании (вербализации) правовой цели при заключении договора, во-вторых, в проверке соответствия исполнения, предложенного должником, заявленной правовой цели или разумной (обычной) правовой цели (модели цели), в-третьих, в обосновании несоответветствием правовой цели непринятия исполнения, предложенного должником в отдельных случаях. Для должника определение цели в договоре имеет значение, во-первых, для восполнения несогласованных договором условий исполнения обязательства, во-вторых, для интеллектуального сопоставления предлагаемого исполнения с указанной в договоре целью или разумной целью для подобного рода обязательств.
Вместе с тем достижение правовых целей субъектов — единственный способ решения задач общества и государства, поэтому из сугубо частного дела обеспечение удовлетворения потребности кредитора в обязательстве и полезности обязательства оно становится важнейшей задачей государства, не решенной в настоящее время и даже не планируемой к надлежащей постановке и решению.
Список литературы
1. Гавзе Ф.И. Социалистический гражданско-правовой договор. М., 1912.
2. Годэмэ Е. Общая теория обязательств. М., 1948.
3. Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950.
4. ПугинскийБ.И. Теория и практика договорного регулирования. М., 2008.
5. Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005.
6. Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002.
1. Филиппова С.Ю. Частноправовые средства организации и достижения правовых целей. М., 2011.
