CC BY
59
2. Государственный Архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф. р-5881. Оп. 2.
3. Врангель П.Н. Записки. Часть первая. - М., 1995. - 432 с.
4. История гражданской войны в СССР. Т. 2. Великая пролетарская революция (октябрь-ноябрь 1917 года). - М., 1943. - 656 с.
5. Директивы командования фронтов Красной Армии (1917-1922 гг.). Т. II. Март 1919 г. - апрель 1920 г. - М., 1972. - 804 с.
6. Иллюстрированная Россия (Париж). - 1930. -№ 24(265). - 24 с.
7. Вечернее время (Новороссийск). - 20 января 1920 г. - № 453.
8. Донские ведомости (Новочеркасск). - 19 июня
1919 г. - № 140.
9. Российский Государственный Архив ВоенноМорского Флота (РГА ВМФ). Ф. Р-87 (Штаб речных сил юга России (белых)) Оп. 1.
10. Архив Гуверовского института войны, революции и мира Стэнфордского университета (АГИ) Гейден Д. Ящ. 1.
11. Деникин А.И. Очерки русской смуты: Вооруженные силы юга России. Заключительный период борьбы. Январь 1919 - март 1920. - Минск, 2002. - 464 с.
12. Станичник (Екатеринодар). - 23 июля 1919 г. - № 7.
13. Ефимов Н.А. Сергей Миронович Киров // Вопросы истории. -1995. - № 11-12. - С. 49-67.
14. ГАРФ. Ф. р-5853. Оп. 1.
15. Клавинг В. Гражданская война в России. Белые армии. - М., 2003. - 640 с.
16. Попов К. Воспоминания кавказского гренадера. 1914-1920. - М., 2007. - 240 с.
17. Махров П.С. В Белой армии генерала Деникина: Записки начальника штаба Главнокомандующего Вооруженными Силами Юга России. -СПб., 1994. - 300 с.
18. Гражданская война и интервенция в СССР: Энциклопедия. - М., 1983. - 704 с.
19. Утро Юга (Екатеринодар). - 27 ноября
1919 г. - № 265.
20. Утро Юга (Екатеринодар). - 25 января
1920 г. - № 19.
УДК 947
Околотин Владимир Сергеевич
кандидат исторических наук Ивановская государственная текстильная академия
О ПЕРИОДИЗАЦИИ ИССЛЕДОВАНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НКФ СССР ПО РАЗРАБОТКЕ И РЕАЛИЗАЦИИ НАЛОГОВОЙ ПОЛИТИКИ В 1928-1941 гг. (по материалам Центральной России)
В статье предлагается периодизация исследования деятельности НКФ СССР по разработке и реализации налоговой политики в 1928-1941 гг. Она основана на признании кризисных явлений в плановой экономике и различных форм ее построения. В совокупности они оказывали заметное воздействие на формирование и реализацию налоговой политики.
Ключевые слова: плановая экономика, продуктообмен, «свободная» государственная торговля, кризисные ситуации, налоговая политика, трансформация, периодизация.
В советской историографии длительное время утверждалось, что достоинством плановой экономики, созданной в ходе реализации пятилетних планов, являлась ее способность к непрерывному поступательному развитию, устойчивость к различным потрясениям и отсутствие в ней кризисных явлений. В рамках «архивной революции», имевшей место в России в 1990-е годы, появились исследования российских и зарубежных историков, в которых было подвергнуто сомнению данное утверждение. В них называется ряд кризисных ситуаций при построении плановой экономики в означенный период. Более того, получило признание и то, что они оказали заметное воздействие на внутреннюю политику советского государства, заставили его внести существенные коррективы в построение плановой экономики. Все это позволяет утверждать, что достиг-
нуть непрерывного равновесного состояния народного хозяйства и его поступательного развития в процессе построения плановой экономики в 1930-е годы так и не удалось.
По мнению автора данной статьи, усилению этого представления способствует обращение к деятельности государственных органов управления, которые несли на себе всю нагрузку по претворению в реальность установок правящей партии и государства. Более того, в условиях кризисных ситуаций именно среди сотрудников наркоматов и их структурных подразделений на местах выискивались «вредители» и «враги народа», которые якобы своей противоправной деятельностью наносили вред советскому государству. Примером такого подхода, несомненно, является Наркомат финансов СССР, налоговая политика которого была направлена на максимальное изъятие средств из промыш-
ленности и у населения для капитализации экономики. Кроме решения социально-экономических задач она была подчинена выполнению политической задачи, а именно: путем высоких налогов создать невыносимые условия для частного капитала и ликвидировать предпосылки для его воспроизводства. Исследование реализации налоговой политики по материалам промышленных регионов Центральной России, которая являлась важной частью хозяйственного потенциала советского государства, наиболее привлекательно. Это объясняется тем, что любая информация о социальной напряженности в них, вызванная политикой государства, воспринималась в центре гораздо весомее, чем та, которая поступала из более отдаленных краев и областей. Концентрация же в регионах большого количества рабочих исключала любую возможность военного подавления каких-либо волнений, поскольку кроме опасности социального взрыва, возникала потенциальная возможность «краха пролетарской диктатуры». Промышленная часть Центральной России интересна и тем, что здесь достаточно полно представлены основные категории налогоплательщиков того времени, на которых апробировались различные административные и организационные инициативы по превращению Москвы, Московской области и ИПО в образцовые для других регионов.
Исходя из признания кризисных ситуаций в построении плановой экономики, целесообразно определиться с периодизацией исследования деятельности НКФ СССР по разработке и реализации налоговой политики. Для этого обратимся к сущности понятия «налоговая политика» и разграничим его с пониманием термина политика налогов. Прежде всего, следует согласиться с авторитетным суждением А.В. Брызгалина о том, что под налоговой политикой следует понимать систему актов и мероприятий, проводимых государством в области налогов и направленных на реализацию тех или иных задач, стоящих перед обществом [10, с. 30]. По утверждению С.Г. Верещагина, налог определяется как политическая воля (политический акт) лиц, представляющих государство на определенном этапе исторического развития, реализованная в законах и квазизаконах (иных актах, содержащих требование платить налоги) и обеспеченная государственным принуждением. Реализация налоговой политики осуществляется в виде применяемых налогов, величинах налоговых ставок, установлении круга налогоплательщиков и объектов налогообложения, в налоговых льготах и т.д. Ее параметры в обязательном порядке должны быть закреплены в принятых от имени государства нормативных актах. Таким образом, налоговая политика вторична по отношению к налогу как политической категории (политика налогов) и они (политика налогов и налоговая политика) соотносятся как со-
держание и форма. То есть политическая воля государства в налоговой сфере (политика налогов) -это содержание, а закрепление этой политической воли в виде законов и иных нормативных актов (налоговая политика) - это форма [1, с. 35].
Разделяя данное суждение, автор статьи все же полагает, что из перечня элементов налоговой политики, приводимых С.Г. Верещагиным, необоснованно исключен налоговый аппарат, который осуществлял реализацию политической воли государства. Кроме того, указанными исследователями не затронута еще одна важная особенность налоговой политики. Это ее способность трансформироваться под воздействием кризисных явлений в экономике и принимать то содержание, которое соответствует конкретным условиям. Исследование такой трансформации невозможно без обращения к состоянию научных знаний, определявших сущность налоговой политики в конкретный исторический период, которые в виде законодательных инициатив воплощались в нормативных актах правительства и ведомственных документах НКФ СССР. В нашем случае это особенно важно, поскольку их рассмотрение помогает представлять налоговую политику не как застывшее явление, а как динамично развивающийся процесс, подверженный воздействию как со стороны государства, так и со стороны налогоплательщиков.
Итак, в основе периодизации, используемой в советский период для изучения налоговой политики, длительное время лежало «учение Сталина о двух фазах развития социалистического государства». При этом вторая фаза полностью включала в себя период построения плановой экономики [17, с. 2]. В постсоветский период преобладающей стала точка зрения, согласно которой в развитии советской налоговой системы следует различать два этапа: первый - до налоговой реформы 2 сентября 1930 г., второй - после ее проведения. Данное утверждение вполне объяснимо, поскольку система налоговых отношений в национальной экономике, сложившаяся до 1930 г., характеризовалась множественностью платежей, позволявших максимально настигать доходы хозяйствующих субъектов в условиях многоукладной экономики. В процессе огосударствления экономики и полного вытеснения из нее частного капитала такая система налогообложения перестала соответствовать формирующимся представлениям о плановой экономике. Поэтому начало второго периода и окончательное свертывание нэпа справедливо увязывают с проведением налоговой реформы и унификацией налоговых платежей [9, с. 281]. Однако относительно целостности второго периода появляются серьезные вопросы. Они возникают в связи с изучением архивных источников, публикаций того времени, а также современных исследований [12, с. 168]. Так, в одном из делопроизводственных докумен-
тов на имя наркомфина СССР А.Г. Зверева утверждалось, что функции налогов проявляются на разных этапах строительства социализма неодинаково, поскольку «каждому из этапов социалистического строительства соответствует определенная совокупность мероприятий в области экономической политики» [14, ф. Р.-7733, оп. 17. д. 159, л.63.].
Что же это за этапы и как их полновесно аргументировать? В целом в советской и российской историографии они получили такие определения: переходный этап, этап построения основ социализма, неорганизованного и организованного рынка и т.д. Однако такой подход предполагает поступательное развитие плановой экономики и не позволяет определить причины возникновения кризисных явлений и роста социальной напряженности в обществе. Поэтому для преодоления этого противоречия уместно назвать формы построения плановой экономики в исследуемый период. В публикациях того времени, а также в официальных документах активно использовались два понятия, имевшие свои временные рамки. Это продуктообмен и «свободная» государственная торговля. Их обоснованию были посвящены различные публикации в центральной прессе и ведущих периодических журналах: «Проблемы экономики», «Вестник финансов», «Финансовые проблемы» и др. Переход от одной формы к другой сопровождался серьезными коррективами в хозяйственном и налоговом законодательстве, изменением форм и методов в реализации налоговой политики. Более того, отказ от одной (продуктообмена) был вынужденным явлением, поскольку данная форма не обеспечивала экономического роста государства, приводила к росту социальной напряженности и, что особенно ценно для нашего исследования, не способствовала увеличению собираемости налоговых платежей. Но и переход к свободной государственной торговле не привел к автоматической защите плановой экономики от кризисов, о чем свидетельствовали сразу две кризисные ситуации в предвоенные годы.
Руководствуясь логикой исторического процесса, в целях объективного исследования деятельности НКФ СССР по разработке и реализации налоговой политики в 1928-1941 гг. целесообразно прибегнуть к дроблению его на четыре этапа. Первым является этап, границами которого выступают 1927/28 хозяйственный год - сентябрь 1930 года, когда в условиях свертывания нэпа осуществлялись поиск и разработка оптимального варианта налоговой системы, отвечавшего представлениям о плановой экономике. Второй этап (октябрь 1930-1932 гг.) связан с применением новой налоговой системы к условиям формирующегося продуктообмена, как форме построения плановой экономики. Третий этап уместно определить рамками 1933-1936 гг., когда продуктообмен был отнесен к вредным заблуждениям и стал вытесняться другой формой построе-
ния плановой экономики, основанной на развитии «свободной» государственной торговли. Этот переход был более длительным и сопровождался соответствующей трансформацией содержания налоговой политики, усилением внимания к доходной части различных категорий налогоплательщиков, привлечением к этой работе общественности не только на основе патриотизма, но и посредством материального и финансового стимулирования. В ряде современных исследований этот период получил определение «сталинский неонэп», характеризовавшийся «известной либерализацией экономических отношений, частичным возвращением к рыночным, разрушенным в предшествующие годы» [13, с. 8]. О «распределении» и «рынке» как формах плановой экономики говорит в своих исследованиях Е.А. Осокина [11, с. 22]. Хотя в 1936 г. и произошло конституционное закрепление основ плановой экономики, оно не освободило налоговую систему страны от противоречий между научными представлениями и практической стороной их реализации. Попытка их устранения, усугубленная двумя кризисными ситуациями в экономике, массовым террором, военными конфликтами, финской кампанией и другими обстоятельствами была предпринята в предвоенные годы. Поэтому к четвертому этапу следует отнести 1937-1941 гг., когда осуществлялась организационная перестройка аппарата и техники взимания налоговых платежей. В этот период происходило отмежевание от «вредительской» политики, осуществлявшейся прежним руководством НКФ СССР и его структурными подразделениями на местах, реорганизации аппарата взимания налоговых платежей, возвращение к научным поискам в рамках наркомата, попыткам их совмещения с требованиями практики, «перестройка» налогового законодательства и порядка взимания налоговых платежей.
Особую ценность для автора статьи представляют выводы исследователей относительно хронологических рамок, определяющих границы этих этапов и аргументации при их определении. В научной литературе вопрос о хронологических рамках нэпа до сих пор остается дискуссионным. Большинство исследователей началом его свертывания считают 1928 г. Окончательную же ликвидацию элементов нэпа связывают с «изменением управления и проведением ряда реформ, обусловивших становление командной модели экономического развития» [5, с. 375]. Более конкретную дату называет В.М. Пушкарева, которая утверждает, что «постановлением ЦИК и СНК СССР от 2 сентября 1930 г. о налоговой реформе нэп прекратил свое функционирование» [11, с. 168-169]. На базе налоговой системы СССР 1921-1930 гг. была создана иная система, функционирование которой было направлено на максимальную мобилизацию средств для модернизации экономики [11, с. 97].
Ее отличительными чертами стали жесткая централизация в государственном бюджете подавляющей части налоговых доходов, ущемление местных бюджетов и практика безвозвратных изъятий с бюджетных счетов денежных средств. Однако образованная в ходе реформы система налогообложения обобществленного сектора, а также городского и сельского населения была создана под продуктообмен как форму построения плановой экономики. Поскольку эта форма не принесла ощутимых экономических и финансовых результатов, а попытки компенсации ее издержек через усиленную мобилизацию средств населения способствовали росту социальной напряженности, возникла вынужденная необходимость ее переосмысления. По мнению ряда исследователей, к причинам такого переосмысления отнесены кризисные явления в экономике, рабочие волнения и выступления крестьян в ходе коллективизации. В российской историографии первые публикации на эту тему появились в 1990-е годы. Однако «пальму первенства» в этом вопросе следует отдать представителям «левой оппозиции» М.Н. Рютину [15] и Х.Г. Раковско-му» [8, с. 326-334]. Их рукописи под названиями «Сталин и кризис пролетарской диктатуры», «Назад к партийной программе, к советской конституции, ленинизму», соответственно, были изъяты органами ОГПУ в октябре 1932 г. и тогда же представлены И.В. Сталину. Долгое время они были недоступны для исследователей и в научный оборот введены только в 1992 и 2003 гг.
Согласно утверждению исследователей Р.У Девиса и О.В. Хлевнюка, рабочие волнения в ИПО в апреле 1932 г. создали предпосылки к либерализации экономических отношений в СССР [2, с. 120172]. О том, что волнения на текстильных предприятиях ИПО заставили режим «смягчить его экономическую политику», утверждают также Дж. Кип и А. Литвин [7, с. 78]. В ряде работ российских историков, в частности В.З. Роговина, этот период получил название «сталинский неонэп» [13]. О противоречиях между плановой системой и объективной логикой развития национальной экономики, проявившихся в различных кризисных явлениях, говорит и Т.М. Тимошина [18, с. 259]. Попыткам советского руководства частично вернуться к принципам нэпа после кризиса 1932-1933 гг. посвящена работа И.Е. Зеленина» [3, с. 105-121]. «Кризисы снабжения» в 1932-1933 гг., 19361937 гг. и 1939-1941 гг. убедительно исследованы Е.А. Осокиной [11]. Для данной статьи это особенно важно, так как переход к «сталинскому неонэпу» и «колхозному неонэпу в сталинском исполнении», а также «кризисы снабжения» сопровождались значительным изменением форм реализации налоговой политики.
На 1937-1941 гг., отнесенные автором к четвертому этапу, приходится реализация положений
вновь принятой Конституции СССР, массовый политический террор, начало второй мировой войны, присоединение к СССР западных областей Украины и Белоруссии, районов Бессарабии, вхождение в состав страны Литвы, Латвии и Эстонии, а также война с Финляндией. Его начало и завершение совпали с двумя кризисными ситуациями, нашедшими освещение в российской и зарубежной историографии. Наиболее полно они отражены в трудах российского историка Е.А. Осокиной. По мере разрастания кризисной ситуации 1936-1937 гг. усиливалось социальное недовольство, охватившее как сельское, так и городское население. Хлебные очереди в рабочих поселках, недовольство жителей существующим снабжением вкупе с экономическими проблемами вновь напомнили руководству страны о кризисе 1932 г. Согласно утверждению Е.А. Осокиной, география «хлебных затруднений» затронула промышленные центры России, в том числе Ивановскую, Калининскую и другие области» [11, с. 268]. Ее аргументацию, касающуюся данных по Ивановской области автор статьи усилил в монографии «Деятельность Наркомфина СССР по разработке и реализации налоговой политики в 1928-1941 гг. (По материалам Центральной России), опубликованной в 2012 году.
Все это накладывало определенный отпечаток на реализацию налоговой политики. Самобичевание и поиски вредителей среди финансовых работников после февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) 1937 г., репрессии в отношении руководителей и работников НКФ СССР и РСФСР, а также местных финаппаратов усиливали драматизм кризисной ситуации. В сентябре 1937 г. на страницах «Экономической жизни» утверждалось, что «среди руководящих работников местных финорганов РСФСР в последнее время разоблачено много троцкистско-бухаринских представителей, шпионов и диверсантов. Эти подлые фашистские выродки в течение долгого времени переоблагали трудящихся, потворствовали кулацким элементам, расхищали государственные средства» [4].
Поиск врагов народа среди финработников проходил практически по одному и тому же сценарию. В НКФ РСФСР была репрессирована группа работников во главе с наркомфином В.Н. Яковлевой. Был арестован и в марте 1939 г. расстрелян завоб-лфинотделом Московской области П.И. Баранников. В Калининской области 23 июля 1937 г. по обвинению во вредительстве, контрреволюционной агитации, участии в контрреволюционной организационной деятельности и подготовке терактов арестован завоблфо А.И. Цимблер. По делу правотроцкистского блока в Ярославле среди других партийных и советских руководителей в июне 1937 г. были арестованы начальник облфинуправ-ления Н.М. Сиганов и заведующий горфинотделом г. Ярославля Н.В. Лыжин. О том, что пришлось пе-
режить Н.М. Сиганову в «старой, екатерининских времен, тюрьме в местечке Коровники за рекой Которослью», а также в лагерях и послевоенной ссылке, он рассказал в своих воспоминаниях. Пройдя все испытания, он только через семнадцать лет вернулся к гражданской жизни и отразил пережитое на страницах рукописи, впервые введенной в научный оборот автором монографии и опубликованной при его непосредственном участии в 2003 г. [16]. Трагическая судьба постигла завоб-лфо П.И. Тройникова и других руководителей Ивановской области.
Отрицательную роль сыграли и аграрные мероприятия, осуществлявшиеся на местах по выполнению постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 27 мая 1939 г. «О мерах охраны общественных земель колхозов от разбазаривания» [6, с. 109-115]. Летом и осенью 1939 г. проводились обмеры земель, и все излишки сверх установленной у крестьян нормы отбирались у крестьян и возвращались в «лоно общественного землепользования». Эти меры больно ударили по обеспечению трудящихся продуктами питания. В июле 1939 г. нарком НКВД Л.П. Берия информировал СНК СССР о больших перебоях в государственной и кооперативной торговле печеным хлебом, образовании громадных очередей и недовольстве потребителей в Рязанской, Калининской, Московской и других областях. В подавляющем большинстве районов Калининской и Рязанской областей «ощущается острый недостаток в торговле сахаром, колбасными и табачными изделиями, мылом, спичками и др. предметами первой необходимости» [19, с. 443-444]. Очереди имели место и в Ивановской области. Так в Селивановском и Кинешемском районах был отмечен большой приток граждан из Горьковской области с целью приобретения черного хлеба. Приезжие скупали черный хлеб до 100 кг. на человека. Такая усиленная скупка НКВД объяснялась тем, что в «некоторых районах враждебные элементы распространяли провокационные слухи о предстоящей якобы войне, в связи с чем, необходимо, мол запасаться хлебом» [19, с. 463].
Объявленная в сентябре 1939 г. частичная мобилизация усилила спрос на продукты и товары первой необходимости. Для борьбы с ажиотажным спросом на продовольственные товары прокуратура Ивановской области по распоряжению из центра стала санкционировать аресты и возбуждать уголовные дела за скупку муки, крупы и других продуктов питания с обвинениями в спекуляции и дезорганизации советской торговли» [20, с. 195]. Однако апогей предвоенного кризиса снабжения (1939-1941 гг.) пришелся на время «финской кампании». Даже Москва переживала продовольственные трудности. И все же, несмотря на продовольственный кризис и рецидивы различных способов распределения, ЦК ВКП(б) и СНК СССР не торо-
пились вводить карточную систему образца 19311934 гг., справедливо полагая, что «дорога к социализму» и процветающей экономике опирается на «свободную» государственную торговлю.
Экономика, финансы и налоговая система, а также общественные уклады новых территорий, вошедших в состав СССР, не соответствовали советским. Многие законы, которые принимались в рамках «перестройки» налоговой системы СССР в предвоенные годы, содержали оговорки, что они не распространяются на указанные территории. Таким образом, предлагаемая периодизация не противоречит исторической логике и позволяет выявить все многообразие налоговой политики как при ее разработке, так и реализации в условиях различных форм построения плановой экономики, сглаживания кризисных явлений в стране и капитализации советской экономики. Они нашли свое выражение в существенных изменениях ее содержания, воплощенных в организационных мероприятиях и налоговом законодательстве.
Библиографический список
1. Верещагин С.Г. Налог как политическая категория: история и современность. - Владивосток. Издательство ВГУЭС. 2006.
2. Девис Р. У., Хлевнюк О.В. Развернутое наступление социализма по всему фронту // Советское общество: Возникновение, развитие, исторический финал. - М. 1997.
3. Зеленин И.Е. Был ли «колхозный неонэп» // Отечественная история. - 1994. - №2.
4. Ильин П. Об аппарате Наркомфина РСФСР // Экономическая жизнь. - 1937. - 16 сентября.
5. Кашникова Т.В., Костенко Е.П. История экономики: учебник. - Ростов-на-Дону: Феникс. -2006.
6. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 7. - М., 1985.
7. Кип Дж., Литвин А. Эпоха Иосифа Сталина. Современная историография / пер. с англ. В.И. Ма-тузовой. 2-е изд., пер. и доп. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд Первого Президента России Б.Н. Ельцина. - 2009.
8. Лубянка. Сталин и ВЧК-ГПУ-ОГПУ -НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. Январь 1922 - декабрь 1936 / под ред. А.Н. Яковлева; сост. В.Н. Хаустов, В.П. Наумов, Н.С. Плотникова. - М.: МФД. 2003.
9. Майбуров И.А. Теория и практика налогообложения: учебное пособие. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2010.
10. Налоги и налоговое право: учебное пособие / под ред. А.В. Брызгалина. - М.: Аналитика - Пресс, 1997.
11. Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927-1941. - 2-е изд. доп. - М.: Российская политическая энцикло-
педия (РОССПЭН); Фонд первого президента России Б.Н. Ельцина, 2008.
12. Пушкарева В.М. Налоговая система Союза СССР (1921-1930): учебное пособие. - М.: Вузовский учебник: ИНФРА-М, 2011.
13. РоговинВ.З. Сталинский неонэп. - М., 1994.
14. Российский государственный архив экономики.
15. Рютин М.Н. На колени не встану / сост. Б.А. Старков. - М.: Политиздат., 1992.
16. Сиганов Н.М. Записки и воспоминания о нашей родословной, отдельных фактах жизни и пережитом. - Иваново: Юнона, 2003. - 258 с.
17. Тамарченко М. Фазы развития социалисти-
ческого государства и финансы // Финансовая газета. - 1939. - 10 декабря.
18. Тимошина Т.М. Экономическая история России: учебное пособие. - М.: Информационно-издательский дом «Филинъ», Юридический дом «Юстициформ». 1998.
19. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы. Т. 5. 1937-1939. Кн. 2. 1938-1939 / под ред. В.П. Данилова. - М.: РОССПЭН. 2006.
20. ЧеботаревА.А., Пестова О.А., ОлейникИ.И. На службе закону: очерк истории прокуратуры Ивановской области / под общ. ред. Н.С. Гамзина. -Иваново: ИвГЭУ, 2000.
УДК 94(73)"1945/1953" + 94(569.4)
Устюгова Галина Игоревна
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова
ПАРТИЙНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДИСКУССИЯ В КОНГРЕССЕ США ПО ПРОБЛЕМЕ АРАБО-ИЗРАИЛЬСКОГО КОНФЛИКТА В 1948-1949 гг.
После образования государства Израиль в 1948 г. и начала арабо-израильской войны (1948-1949) США вынуждены были корректировать свой внешнеполитический курс в ближневосточном регионе. В определении круга вопросов, с которыми столкнулись США в процессе формирования ближневосточного курса после геополитических изменений на Ближнем Востоке, важную роль сыграл Конгресс США.
Ключевые слова: Ближний Восток, Палестина, Израиль, внешняя политика США, Конгресс США.
Образование государства Израиль в мае 1948 г. стало важным событием в ближневосточном регионе и получило большой резонанс в мире. Соединенные Штаты Америки принимали самое активное участие в продвижении идеи образования независимого еврейского государства в Палестине, начиная с 1946 г. После признания администрацией США государства Израиль де-факто через несколько часов после его провозглашения, казалось, что вся ближневосточная политика США будет ориентирована на американо-израильские отношения.
Однако ситуация оказалась гораздо сложнее. Во-первых, единого мнения по вопросу образования и степени поддержки независимого еврейского государства и тесного сотрудничества с Израилем в правительстве и Конгрессе США не сложилось. В 1948 г. в США состоялись президентские выборы. Президент Г. Трумэн был переизбран на второй срок. В период предвыборной кампании внешнеполитические вопросы ненадолго отошли на второй план. Уже в первые месяцы 1949 г. Г. Трумэн выдвигает новую внешнеполитическую программу, включавшую материальную и техническую помощь слаборазвитым странам, назначает нового государственного секретаря Дина Ачесона, сторонника взвешенной политики на Ближнем Востоке. Эти изменения нашли свое отражение в дискуссии в Конгрессе, которая постепенно сокращается после смещения внимания администрации США с ближневос-
точных проблем на Дальний Восток после победы революции в Китае в октябре 1949 г.
Позиция Конгресса и его роль в формировании внешнеполитического курса США, особенно в вопросах урегулирования арабо-израильского конфликта и выстраивания прочных отношений с участниками этого конфликта, мало рассматривается исследователями в контексте изучения американоизраильских отношений в период 1948-1949 гг. Однако именно изучение материалов Конгресса помогает определить тот круг вопросов, который рассматривался США для достижения мира в Палестине, проведения долгосрочной политики в регионе.
Вопросы, составлявшие стержень дискуссии по ближневосточной проблеме, можно подразделить на две категории: стратегические и тактические. Выстраивание стратегии взаимодействия со странами ближневосточного региона подразумевало выбор политических и экономических партнеров на долгий срок сразу после появления новой политической единицы - государства Израиля. К тактическим можно отнести вопросы, требовавшие незамедлительного использования материальных и человеческих ресурсов от Соединенных Штатов: отправка войск на Ближний Восток, оказание финансовой и технической поддержки слаборазвитым странам региона.
Неравномерное развитие дискуссии, чередующиеся периоды активизации и затишья, разные
