О московском высотном строительстве в 40—50-е годы XX века: идеи, цели, результаты и значение Текст научной статьи по специальности «Строительство и архитектура»

СПЕЦИАЛЬНАЯ ТЕМА

УДК 72.036

/

t

Н.О. Шашкова

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века: идеи, цели, результаты и значение

В данной статье предпринят анализ высотного строительства в Москве (так называемых сталинских высоток) с опорой на литературу периода создания высотных зданий в Москве (40-50-е годы XX века) и некоторые современные исследования. Такое сочетание источников позволяет отойти от доминирующей в последние десятилетия художественно-эстетической оценки (по преимуществу, негативной) московских высотных зданий и рассмотреть их сооружение как один из важнейших социокультурных и экономических проектов эпохи. По необходимости статья включает малоизвестные сведения по истории создания высотных сооружений в Москве.

Ключевые слова: архитектура, история искусства, высотные здания, сталинская эпоха, архитектурный ансамбль, индустриализация строительной отрасли, технологии высотного строительства.

В последние годы заметно возрастает интерес к советской архитектуре, особенно сталинского периода, появляются новые публикации как специалистов — историков архитектуры, так и исследователей-любителей, существует немало интернет-проектов, посвященных памятникам этого периода. К числу наиболее ярких сооружений советского времени, безусловно, относятся семь сталинских высоток, построенных в Москве в 1949—1957 годах. Для москвичей и гостей города эти величественные сооружения представляются неотъемлемой частью городского ландшафта и наивысшим воплощением архитектурного стиля сталинской эпохи. Но мы не должны забывать, что высотные здания не могут быть рассмотрены с точки зрения «чистого искусства», их сооружение служило разрешению целого ряда задач: архитектурно-градостроительных, социокультурных и экономических. В данной статье рассматриваются различные аспекты проекта высотного строительства в Москве с опорой на некоторые основополагающие издания периода создания высотных зданий

© Шашкова Н.О., 2013

142

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

и наиболее серьезные современные работы. Такой подход позволяет по-новому оценить эти памятники и дает импульс к новому повороту в дальнейших исследованиях.

Следует остановиться на том факте, что инициатором строительства высотных зданий был И.В. Сталин, так как это оказало существенное влияние на замысел и реализацию высотного строительства. Он принимал живое участие в рассмотрении проектов и лично вносил в них коррективы.

Закладка восьми высоток произошла одновременно — в сентябре 1947 года в день празднования 800-летия столицы (поясним, что одна из них — административное здание в Зарядье — не была построена). В журнале «Огонек» (1947. № 37) было опубликовано несколько фотоснимков в сопровождении следующего текста: «В 13 часов дня происходит закладка многоэтажных зданий в разных пунктах Москвы. Только один час проходит между закладкой памятника основателю Москвы Юрию Долгорукому и закладкой многоэтажных зданий. Но вся душа советской страны проходит перед нами в течение этого часа: далекое прошлое Руси, воин на коне, в шлеме и кольчуге, указывающий рукою вниз: “Здесь быть Москве”, — и гигантские, многоэтажные дома, построенные по последнему слову техники для людей социалистического общества, для строителей коммунизма, для новых людей» [цит. по 3].

В этом коротком комментарии фактически изложена идейная основа высотного строительства. Во-первых, это обращение к истории России, обусловленное всплеском национального самосознания после победы в Великой Отечественной войне, и рост интереса к искусству прошлых периодов. Этот интерес не случаен, он поддерживался еще и необходимостью послевоенного восстановления огромного числа пострадавших памятников, что вызвало мощную волну исследовательской деятельности и привело к развитию реставрационной науки. Основой градостроительных и художественно-эстетических решений высотных зданий должны были стать лучшие образцы русской архитектуры. Во-вторых, это задача выхода на новый уровень строительной отрасли страны, призыв к мирному созидательному развитию и вера в новую, благополучную жизнь каждого советского человека. И если первая составляющая приведенного высказывания выглядит вполне обоснованно и не вызывает чувства противоречия, то вторая заставляет задаться вопросом: рационально ли было направлять огромные финансовые, технические и человеческие ресурсы на строительство нескольких гигантских зданий в столице огромной страны, лежащей в руинах и требующей восстановления? Мы надеемся, что наша статья в общих чертах даст ответ и на этот вопрос.

Старт проекту был дан постановлением Совета Министров СССР от 13 января 1947 года «О строительстве в г. Москве многоэтажных зданий». Проектирование и сооружение высоток были поручены нескольким ведомствам: Министерству внутренних дел, Министерству строительства военных и военно-морских предприятий, Министерству путей сообщения,

143

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

Министерству авиационной промышленности. Такой состав «соисполнителей» стал причиной того, что многие архивные материалы по данному вопросу до настоящего времени остаются недоступными для исследователей. Еще одна причина закрытости материалов, по мнению большинства современных авторов, заключается в том, что помимо своих основных функций высотные здания должны были выполнять и некие секретные военно-оборонительные функции.

Интересно, что на момент закладки высотных зданий их проектов еще не существовало, поэтому данные об этажности и назначении этих сооружений в прессе того времени значительно расходятся с тем, что мы видим сейчас. Летом 1949 года — два года спустя после принятия решения о строительстве — были утверждены эскизные проекты высоток и авторы-архитекторы получили за них Сталинские премии. В дальнейшем проектирование велось параллельно со строительством, а некоторые решения пересматривались порой прямо на строительной площадке. Самый яркий пример — тот факт, что согласно первоначальным проектам большинство зданий не имело шпилей. Широко известна легенда о том, как Сталин, проезжая мимо высотки на Смоленской площади, когда здание уже приобрело законченные очертания, распорядился добавить шпиль. Указание было выполнено, при этом пришлось внести изменения в конструкцию пяти верхних этажей. Каркас здания был построен с учетом расчетной нагрузки и не предусматривал возможности ее увеличения, поэтому шпиль был выполнен полым из тонкостенной стали без декоративного завершения. Проекты других высотных зданий были сразу же изменены, были добавлены шпили, и так как их установка планировалась заранее, их вершины украсили звездами.

Однако отсутствие проработанных проектов не означает, что идея высотного строительства возникла спонтанно, на ровном месте. Мысль о сооружении грандиозного многоэтажного здания в столице прозвучала еще в первые годы советской власти. На I съезде Советов в 1922 году, принявшем Декрет о создании Союза Советских Социалистических Республик, постановили возвести в Москве Дворец советов — грандиозное здание, место проведения съездов Верховного Совета СССР, митингов, празднеств и т.п. Приступили к реализации этого замысла через девять лет: в 1931 году был объявлен Всесоюзный открытый конкурс на проект дворца, в котором приняли участие лучшие советские и зарубежные зодчие. В результате было рассмотрено 160 проектов профессиональных архитекторов (из них 24 — иностранных) и 112 проектных предложений трудящихся [3]. При Совете Министров СССР было создано Управление строительства Дворца советов, просуществовавшее не один десяток лет.

Дворец советов должен был стать центром «Новой Москвы» и являлся бы самым высоким зданием мира (по окончательному проекту — 420 м). Его должна была венчать грандиозная статуя Ленина, которая составила

144

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

бы около четверти всей высоты сооружения. Вот как охарактеризовал этот грандиозный монумент академик архитектуры В.А. Веснин в своем вступительном слове на V пленуме правления Союза советских архитекторов в июле 1939 года: «Дворец Советов — памятник вождю человечества, великому Ленину, памятник нашей исторической эпохи, когда страна Советов не в мечтах, а на деле построила бесклассовое социалистическое общество... Три искусства [архитектура, скульптура, живопись], соединенных вместе, должны запечатлеть пройденный славный путь. Творческая мысль тысячи художников, вдохновленных идеей создать произведение, по величию достойное нашей замечательной эпохи, должна принести плодотворные результаты... Дворец Советов строит вся страна, весь народ. Дворец Советов будут видеть, посещать тысячи, миллионы людей....» [1].

Судьба этого неосуществленного монументального проекта соответствовала судьбе страны, своеобразно отражала эпоху. После длительных дискуссий было определено место для строительства дворца — улица Волхонка. Для сооружения гигантского монумента потребовался снос храма Христа Спасителя. Был заложен фундамент гигантского здания, намного превышавший размеры фундамента храма, и началось возведение стального несущего каркаса. Война заставила приостановить строительство. В 1942 году из металлоконструкций, подготовленных для монтажа каркаса Дворца советов, изготавливали противотанковые ежи на подступах к Москве, а в дальнейшем использовали их также для сооружения железнодорожных магистралей. После окончания войны строительство дворца не было возобновлено, и много лет в самом центре столицы зияла заболоченная стройплощадка. Во второй половине 1950-х годов возникла идея благоустроить эту территорию. Бетонный фундамент в форме кольца, который должен был служить основанием Большого зала Дворца советов, был превращен в гигантский бассейн. (Именно поэтому бассейн «Москва» имел нетипичную круглую форму). При этом была обеспечена консервация фундамента таким образом, чтобы в дальнейшем можно было использовать его для возведения крупного общественного здания. Окончательно отказались от идеи сооружения Дворца советов только в связи со строительством Государственного Дворца съездов на территории Кремля.

Несмотря на то что замысел строительства Дворца советов так и остался нереализованным, в ходе работы над ним был накоплен значительный опыт, который оказался востребованным при сооружении высотных зданий в Москве. Почему же, отказавшись от строительства Дворца советов, приняли решение потратить огромные усилия и средства на возведение нескольких высоток? Точного ответа на этот вопрос мы дать не сможем, потому что это была личная инициатива Сталина. Одно из возможных предположений: такое решение было продиктовано необходимостью в годы послевоенной разрухи обратиться «лицом к народу», его потребностям. В свете этого сооружение высотных зданий, которые име-

145

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

ли конкретное прикладное назначение, было более выгодно для имиджа власти, чем возведение грандиозного, но, по большому счету, мало функционального монумента. Есть и такая легенда. Говоря о послевоенном восстановлении столицы, Сталин выразил следующую мысль: «Мы выиграли войну и признаны во всем мире как великие победители. Мы должны быть готовы к приезду в наши города иностранных туристов. Что будет, если они пойдут по Москве и не увидят никаких небоскребов? Их сравнения с капиталистическими столицами могут быть не в нашу пользу...» С небольшими вариациями это высказывание приводится во многих публикациях.

Важно также помнить, что отказ от строительства Дворца советов не был декларирован, просто оно переносилось на неопределенный срок. При этом проектирование других высотных зданий и определение мест для их строительства происходило с оглядкой на проект Дворца и расположение его в центре будущего городского ансамбля. И здесь мы должны обратиться к градостроительным задачам, которые были поставлены перед архитекторами.

Как известно, для русских городов с древних времен было характерно выделение вертикалей (башен крепостей и монастырей, колоколен, шпилей гражданских сооружений) на фоне относительно низкой основной застройки. Конечно, эта эстетическая установка не была специфически русской. Например, итальянский ученый и архитектор Леон Баттиста Альберти в середине XV века писал в своем трактате об архитектуре: «Башни придают особую красоту городу, если они поставлены в должных местах и имеют надлежащие очертания» [цит. по 5]. Старые русские города, и в первую очередь Москва с ее неповторимым живописным силуэтом, являются прекрасной иллюстрацией этого положения. Однако с конца XIX века, когда началось строительство многоэтажных зданий, высота основной застройки постепенно возрастала, и характерный силуэт города начал размываться. Особенно заметно это стало после реконструкции Москвы в соответствии со сталинским генеральным планом 1935 года. Строительство высотных зданий должно было вернуть обновленной столице ее характерный традиционный силуэт. В книге «Строительство высотных зданий в Москве» архитектора В.К. Олтаржевского, работавшего над проектом здания гостиницы «Украина», читаем: «Эту большую национальную традицию советская архитектура творчески перерабатывает и развивает на совершенно новой социальной, идейной и технической основе» [5]. В свою очередь, академик архитектуры А.Г. Мордвинов прямо вторит Леону Баттиста Альберти на Всероссийском совещании главных архитекторов городов РСФСР в июле 1945 года: «Нужно помнить, что пять-шесть крупных общественных зданий, хорошо выполненных и правильно поставленных, определяют облик города...» [цит. по 3].

Совершенно четко формулирует поставленную вождем перед архитекторами задачу по преобразованию облика столицы Д.М. Чечулин, главный архитектор Москвы в 1945—1949 годах, автор проектов двух высотных зда-

146

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

ний, в книге воспоминаний «Жизнь и зодчество»: «Московские градостроители получили правительственное задание создать четкий силуэт столицы. За короткое время были ориентировочно намечены точки, в которых должны появиться высотные здания. Это было очень ответственное задание. Требовалось четкое планировочное решение, продуманная увязка в единое целое комплексов, ансамблей города. Высотные здания должны были играть роль градообразующих элементов, архитектурных доминант» [10]. Суждения Д.Н. Чечулина представляют особый интерес, потому что, по мнению многих исследователей, именно он был проводником идей Сталина среди других архитекторов, которые лично с вождем не общались.

Точки для размещения высотных зданий выбирались очень тщательно. Их стремились поставить на возвышенных и, по возможности, свободных от плотной застройки местах, чтобы обеспечить наибольшее впечатление при взгляде на них и с больших расстояний, и в непосредственной близости.

Помимо формирования панорамы города высотные здания должны были стать центрами локальных архитектурных ансамблей. Эта задача не во всех случаях была решена одинаково успешно. Наиболее эффектным, бесспорно, оказался комплекс МГУ на Воробьевых горах, чему способствовали как исключительные характеристики ландшафта, так и наличие большой незастроенной территории вокруг. Однако в некоторых случаях проекты реконструкции городского окружения высоток не были воплощены или претерпели изменения, уничтожившие первоначальный замысел, поэтому не представляется возможным в полной мере оценить красоту и масштаб, например, здания МИД на Смоленской площади, жилого дома на площади Восстания.

Большое внимание уделялось художественно-эстетическим решениям самих зданий. Внешний облик высоток должен был быть вдохновлен лучшими произведениями русской архитектуры. Кроме того, в послевоенные годы в советском искусстве, вполне естественно, доминировали мотивы прославления народа-победителя, созидания и защиты мира. И снова обратимся к цитате. Архитектор М.В. Посохин, руководивший постройкой здания на площади Восстания, впоследствии писал: «Великая Победа внесла новые мотивы в архитектуру наших городов. Это был период величайшего воодушевления советского народа, и мы стремились отразить его в архитектуре, применяя торжественные монументальные формы. То было время поиска современных решений на основе классических законов... На мой взгляд, главными произведениями советской архитектуры того периода, наиболее полно выразившими пафос Великой Победы, стали высотные здания столицы...» [7].

Высотные здания выполнялись по уникальным проектам, и каждое имеет свой неповторимый облик. Художественные решения семи из них восходили к образцам русского классицизма, как и говорит Михаил Посохин. Особое место среди высоток в стилистическом отношении заняла

147

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

только гостиница «Ленинградская», здание которой было вписано в уже сложившийся ансамбль Комсомольской площади. В архитектуре трех расположенных на площади железнодорожных вокзалов, в каждом по-своему, варьируются мотивы русского зодчества допетровского времени. Именно поэтому авторы «Ленинградской» использовали во внешнем и внутреннем оформлении здания элементы древнерусских памятников и сооружений нарышкинского барокко.

Возникает естественный вопрос: в какой степени при возведении высоток был использован западный опыт? Идеологи высотного строительства, очевидно, предполагали, что этот вопрос прозвучит, поэтому во многих публикациях того периода высказывается мысль о принципиально разных подходах к строительству советских высотных зданий и американских небоскребов. Говорилось, что американские многоэтажные здания были порождены стремлением капиталистов выколотить максимальную прибыль из каждого куска городской территории. Удобство же этих гигантских строений, гармоничное их включение в городской ландшафт, художественные решения фасадов интересовали заказчиков и архитекторов в малой степени. В то время как советские высотные здания «свободно размещены в наиболее удобных точках городской территории, служат всему городу, всему советскому народу» [5]. Что касается заимствования общего образного решения высотных сооружений — это вопрос дискуссионный и, на наш взгляд, не главный, хотя он довольно широко обсуждается в современной литературе и даже в Сети (некоторые авторы подбирают американские прообразы для каждой московской высотки). Гораздо важнее понимание, что в части проектирования и сооружения высотных зданий советские архитекторы и инженеры были самостоятельны и достигли определенных успехов по сравнению с американскими коллегами. В первую очередь были учтены и более-менее успешно исправлены некоторые известные недостатки американских небоскребов.

Так, советские специалисты стремились преодолеть две проблемы, свойственные западным сооружениям: отсутствие естественного освещения в большом количестве помещений и раскачивание зданий, особенно заметное на верхних этажах.

Действительно, в высотных зданиях Москвы жилые и рабочие зоны хорошо освещены. Достигнуто это было главным образом за счет увеличения площадей технических помещений в здании относительно полезных. Например, в гостинице «Ленинградская» площадь номеров составляет только 22% от общей площади здания, в жилом доме на Котельнической набережной в трехкомнатных квартирах с жилой площадью 54,8 кв. м подсобная площадь достигала 41 кв. м. Такой подход к проектированию был подвергнут резкой критике уже в первые годы хрущевского правления. Некоторые современные исследователи также считают подобное соотношение полезных и технических площадей в зданиях, наряду с большими затра-

148

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

тами на помпезную отделку фасадов и интерьеров, признаком экономической неэффективности высотного строительства [2]. Однако мы должны помнить, что таков был правительственный заказ: комфорт и эстетическая выразительность имели приоритет перед экономичностью. Кроме того, реализация проекта высотного строительства призвана была решить более глобальные, в том числе и экономические, задачи, о чем еще будет сказано в нашей работе.

Вторая проблема — повышение жесткости конструкций — была успешно разрешена. Американские небоскребы, как правило, принадлежат к типу однобашенных сооружений, вследствие чрезвычайно высоких цен на землю в центрах городов. Московские высотные здания представляют собой устойчивую в плане конструкцию: тавровую, двутавровую, крестообразную или покоем. При этом этажность их ниже, нежели американских. Эффект высоты и монументальности достигается, во-первых, за счет удачного размещения зданий на высоких, хорошо обозреваемых точках в городе, во-вторых, за счет ярусного построения их объемов: нижние части сооружений были сделаны более тяжелыми, величественными, башенные части имеют несколько объемных членений, в каждом из которых помещается отдельная этажная зона с собственной планировкой. Но важнее всего то, что особое внимание при проектировании высоток в Москве было отведено инженерным решениям несущих каркасов зданий с учетом ветровых нагрузок. Н.Н. Кружков, в замечательной работе которого «Высотные здания сталинской Москвы» большое внимание уделено инженерно-техническим особенностям московских высоток, указывает, что более чем 50-летняя практика каркасного строительства за рубежом не дала универсальных рациональных решений каркасов зданий. Размещение ветровых связей в плане выполнялось без должного инженерного и научного подхода: они, как правило, не были объединены в общую связевую систему, способствующую повышению жесткости здания в целом. Советскими учеными были разработаны уникальные методы расчета каркасов на ветровые нагрузки и методы экспериментального апробирования их на моделях. Если детально рассматривать конструктивные схемы каркасов высотных зданий Москвы, то можно отметить последовательное повышение их надежности и экономичности от проекта к проекту. Это позволяет оценить, насколько продуманно и последовательно ставились инженерные задачи, учитывался в проектировании новейший практический опыт [3].

Некоторые вопросы, в частности проектирование фундаментов, объективно не могли быть разрешены на основе зарубежного опыта. Нью-Йорк и многие другие американские мегаполисы имеют в основании континентальную базальтовую плиту. Таким образом, небоскребы стоят на сваях, забитых в скальную породу. Советским архитекторам и инженерам пришлось ответить на вопрос: могут ли так называемые «мягкие», насыщенные водой грунты служить надежной основой высотных зданий? За-

149

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

рубежные специалисты однозначно говорили: нет. Советские доказали обратное.

Во всех высотных зданиях была применена оригинальная конструкция фундаментов в виде железобетонной коробки с системой пересекающихся продольных и поперечных стен с верхней и нижней плитами. Конструкция работает как единая жесткая система, равномерно распределяющая давление от веса всего здания на грунт [5]. Придание зданиям пирамидальных форм преследовало, таким образом, не только архитектурно-выразительные, но и инженерные цели: более широкая нижняя часть сооружения (а, следовательно, и фундамент) позволяла распределить его вес по наибольшей площади. Высокий уровень грунтовых вод, характерный для Москвы, вызвал необходимость не только разработать уникальную конструкцию фундаментов, но и особую методику их сооружения для каждого из зданий. Мы приведем только один, на наш взгляд, наиболее впечатляющий пример. Административное здание у Красных ворот строилось параллельно со станцией метро, вестибюль которой должен был располагаться под правым крылом высотки. Чтобы выдержать сроки строительства сразу двух объектов и обеспечить возможность одновременно углубляться в землю для прокладки метрополитена и создания прочной опоры для возведения высотного здания, применили метод интенсивного замораживания грунта в зоне котлована под вестибюль метро. Это позволило надежно изолировать котлован от грунтовых вод. При этом предполагалось, что в результате расширения замороженного грунта правый край фундамента высотного здания неизбежно поднимется, а противоположный будет просаживаться, поэтому возведение каркаса высотки велось с тщательно рассчитанным контр-креном. После оттаивания грунта здание должно было принять строго вертикальное положение с незначительным допустимым отклонением, что и произошло. Речь шла о компенсации отклонения в 0,16 м при высоте сооружения 134 м! Детальное описание этого уникального в строительной практике процесса дано в упоминавшейся выше работе Н.Н. Кружкова.

Новаторские конструкции фундаментов были далеко не единственным достижением советских специалистов. Практически все инженерные и технические решения потребовали новых подходов при возведении высотных зданий, большинство из них нашло широкое применение в последующей строительной практике. Важно рассмотреть еще один аспект высотного строительства, о котором в настоящее время вспоминают исключительно редко, — экономический, — тогда как в изданиях рубежа 1940—1950-х годов ему уделялось большое внимание. В период послевоенного восстановления советских городов необходимо было обеспечить высокие темпы и качество строительства, требовался прорыв в развитии строительной отрасли. В ежегоднике «Советская архитектура» за 1951 год говорится: «Архитектурные проблемы массового жилищного строительства решаются сегодня на

150

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

совершенно новой принципиальной основе. Это строительство переводится на индустриальные рельсы, приобретает характерные черты механизированного индустриального производства с широким использованием местного сырья и материалов. Только на основе современной передовой индустриальной техники можно добиться быстрого и массового возведения жилых домов, которые нужны нашему народу в большом, все возрастающем количестве» [8].

Индустриализация отрасли подразумевала, что основной объем унифицированных элементов конструкции зданий и инженерных коммуникаций должен производиться на промышленных предприятиях, а на стройплощадках будет осуществляться только их монтаж. Такой подход позволяет значительно повысить как скорость строительства, так и его качество.

До начала строительства высотных зданий в СССР имелся очень незначительный опыт возведения жилых и общественных зданий выше 10 этажей. Задача сооружения высотных зданий поставила перед архитекторами и руководителями строительной отрасли ряд сложнейших проблем: от конструктивных трудностей до отсутствия опыта использования скоростных бесшумных лифтов. В стране не хватало ресурсов и мощностей для производства основных строительных материалов (стеновых керамических блоков, деревянных и металлических дверей, оконных переплетов и так далее), фактически не существовало необходимой строительной техники, не были разработаны строительные нормы и правила для высотных сооружений. Тем не менее на совещании в Московском городском комитете партии, которое состоялось всего неделю спустя после подписания постановления о строительстве высотных зданий в январе 1947 года, позиция тех, кто сомневался в возможности такого строительства, была подвергнута резкой критике, а председательствующий Г.М. Попов сказал следующее: «Как нам строить?.. Я считаю, что нужно строить по-серьезному. Вы имейте в виду, если мы будем тяп-ляп строить, мы не двинем нашу тяжелую индустрию, не потянем машиностроительные и другие организации. Если мы подойдем к этому делу смелее, то на ближайшие 15 лет мы двинем вперед нашу строительную индустрию» [цит. по 3].

Основным фактором в развитии строительной отрасли стал переход от несущих кирпичных стен к стальному или железобетонному каркасу. При каркасной системе строительства роль наружных стен сводится к оболочке, изолирующей внутреннее пространство здания от воздействий окружающей среды. Все нагрузки здания передаются на каркас, представляющий собой систему балок и колонн, которые воспринимают вес здания и передают его на фундамент. Каркасная система сокращает сроки строительства зданий, обеспечивает большую гибкость планировочных решений, и главное, позволяет возводить гигантские по высоте здания. Эксперименты по использованию железобетонных конструкций в малоэтажном жилищном строительстве начались еще в 1930-е годы, однако в широкую строительную практику каркасные конструкции вошли только после сооружения

151

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

высотных зданий в Москве. При этом монтажные соединения выполнялись с помощью сварки, в отличие от распространенной в мировой практике конструкции на заклепках. Сварная конструкция имеет ряд преимуществ перед клепаной: уменьшение веса каркаса, снижение трудоемкости изготовления его элементов и снижение трудоемкости монтажа. В качестве иллюстрации эффективности нового метода строительства В.К. Олтар-жевский приводит следующие цифры: при возведении здания на Смоленской площади каркас высотой 115 м, общим весом 5270 тонн был собран за 110 дней [5].

Специально для монтажа металлического каркаса на высотных стройках были разработаны универсальные самоподъемные башенные краны УБК, грузоподъемностью от 3 до 15 тонн. Инженеры-конструкторы получили за эту работу Сталинскую премию. Основная особенность этого крана заключалась в том, что помимо способности переносить груз он мог поднимать сам себя с этажа на этаж по мере роста возводимого здания.

Кратко упомянем о других материалах и технологиях, которые впервые в Советском Союзе были применены при высотном строительстве. Так, началось производство облегченных заполнителей стен и межэтажных перекрытий (дырчатый кирпич, керамические и гипсовые пустотелые блоки, пеносиликатные плиты) и утеплителей (пеностекло), износостойких облицовочных материалов (специальные сорта керамики, литой камень), деревянных стеклопакетов и др. Были разработаны и реализованы новые подходы к пожарной безопасности зданий: упор делался на усиление мер профилактического характера и автоматизацию систем пожаротушения.

Проектирование, устройство и эксплуатация практически всех инженерных систем высотных зданий были невозможны без проведения специальных исследований в самых разных областях науки и техники. Буквально все — теплоснабжение и отопление, вентиляция и кондиционирование воздуха, канализация и внутренние водоотводы, хозяйственный и противопожарный водопровод, общая и противопожарная сигнализация, центральное горячее водоснабжение, осветительное и силовое электроснабжение, центральная пылесосная установка, скоростной вертикальный транспорт, телефонизация общая и внутреннего пользования, радиофикация и система мусороудаления — потребовало новых, прогрессивных решений. Причем эти решения оказались настолько эффективными и надежными, что некоторые из них сохраняли свою актуальность в нашей стране до 2000-х годов. Наиболее важным достижением стало то, что управление сложными инженерными системами высотных зданий было автоматизировано и замкнуто на диспетчерские пункты.

Безусловно, стоимость строительства высотных зданий была огромной. В качестве ее обоснования приводился следующий довод: применение любых дорогостоящих исследований, новых материалов, технических усовершенствований будет экономически оправданным при сооружении зданий

152

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

гигантского размера, так как их стоимость, будучи распределена на единицу полезной площади, не приведет к значительному удорожанию последней. В публикациях того времени неоднократно встречаются высказывания о том, что максимальный результат должен быть достигнут наиболее экономичными способами, что к проектированию высотных зданий нужно подходить с особой ответственностью, так как даже небольшое превышение стоимости отдельных элементов, многократно повторенное в сооружении большого масштаба, приведет к значительным финансовым потерям. Выше уже была отмечена непрерывная работа специалистов над совершенствованием конструктивного каркаса зданий в процессе проектирования. Целью ее было не только повышение качества, но и удешевление самой дорогостоящей составляющей строения. Проводились также расчеты экономической эффективности всех технологических процессов с учетом стоимости применяемой техники, рабочей силы и проч. В то же время в отделке зданий применяли ценные, в некоторых случаях исключительно редкие материалы и сложные дорогостоящие технологии. И этому, конечно, нет других объяснений, кроме стремления вдохновителей и авторов проектов к внешней эффектности, что вполне естественно, если вспомнить о «представительской» функции, возложенной на высотные здания помимо всех прочих.

Замечательной иллюстрацией этой двойственной ситуации служит удивительно обтекаемая формулировка В.К. Олтаржевского: «Принимая во внимание отсутствие обобщенных экономических данных о практике нашего строительства высотных зданий ввиду их уникальности, можно отметить лишь показатели, логически вытекающие из существа структуры здания» [5]. Из последующих нескольких абзацев «логически вытекает», что стоимость сооружения и эксплуатации высотных зданий неизбежно превышает аналогичные показатели для зданий низкой этажности.

Таким образом, главным экономическим эффектом от реализации проекта высотного строительства в Москве необходимо признать прорыв в строительной отрасли, ее переход на принципиально новый уровень в фантастически короткие сроки. Стройплощадки высоток стали экспериментальной базой для разработки и внедрения новых методов строительства, инженерной техники, строительного оборудования и материалов. «Какой бы области производства или строительной индустрии мы ни коснулись, начиная от сложнейших проблем и кончая деталями оборудования, мы везде должны будем отметить влияние строительства высотных зданий» [5]. В итоге отечественная строительная наука и промышленность за четыре года совершили мощный скачок, обеспечивший возможности развития на несколько десятилетий вперед.

Особо отметим, что строительство высотных зданий сопровождалось большой работой Академии архитектуры СССР по популяризации этого проекта. Тема широко освещалась в массовых и специализированных периодических изданиях, вышло множество работ, посвященных отдельным аспектам высотного строительства. На Фрунзенской набережной действо-

153

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

вала постоянная строительная выставка, где функционировал отдельный павильон «Строительство высотных зданий в Москве», пользовавшийся большой популярностью. В числе экспонатов были представлены: макет здания на Смоленской площади и макет универсального башенного крана, образцы облицовочных материалов и сантехнического оборудования, плакаты, иллюстрирующие схемы вентиляции, отопления, водоснабжения, ливнестоков, кондиционирования, пылеудаления и т.д., фотографии со стройплощадок. Одним из ярких примеров популяризации высотного строительства и важнейшим источником по этому вопросу является неоднократно цитировавшийся нами труд В.К.Олтаржевского «Строительство высотных зданий в Москве». В его фундаментальной монографии 1953 года, подписанной в печать Сталиным незадолго до смерти, обобщены сведения о строительстве высотных зданий из многочисленных публикаций в специализированных изданиях. Было выпущено немало книг, которые в доступной форме рассказывали о процессе высотного строительства с описанием применяемых технологий и оборудования, содержали впечатления участников великой стройки. Н.Н. Кружков приводит курьезный пример популяризации новых строительных технологий — статью из детского журнала «Затейник» за декабрь 1949 года. В ней детям предлагают построить из снега с применением каркасного метода после предварительного макетирования из пластилина или глины модели высотных зданий: «В разных районах Москвы строятся высотные здания, до 32 этажей. Почему бы не сложить из снега модель одного из московских высотных зданий?! Это очень интересная и посильная задача для ребят» [цит. по 3].

Немаловажно также затронуть тему выбора архитекторов, которым было поручено реализовать этот ответственный проект. Нередко встречается мнение, что назначение архитекторов было произведено на основе неких субъективных соображений И.С. Сталина, в результате «закулисной борьбы» и т.п., без учета художественной ценности и творческой индивидуальности проектов. Очевидно, что подобные взгляды соответствуют «общему тренду» осуждения сталинской эпохи и личности вождя. Более реалистичной представляется другая позиция. Постановление Совета Министров СССР о строительстве высотных зданий вышло 13 января 1947 года, а в сентябре в журнале «Архитектура и строительство» главный архитектор столицы Дмитрий Чечулин уже назвал основных авторов будущих высотных зданий. Это позволяет предположить, что творческие конкурсы, если и проводились, были достаточно формальными. Изучение списка архитекторов, их опыта и ранее реализованных проектов приводит к выводу: эти назначения нельзя не признать весьма рациональными. Некоторые архитекторы уже работали над комплексной застройкой определенных территорий в Москве: Д.Н. Чечулин и А.К. Ростковский — в районе Котельнической набережной, В.Г. Гельфрейх, М.А. Минкус — Смоленской площади. Б.М. Иофан много лет посвятил работе над проектом Дворца советов, и

154

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

ему было поручено сооружение здания МГУ на Ленинских горах, так как эти два объекта должны были составить общую композицию на одной линии. А.Н. Душкин возглавлял архитектурную мастерскую Министерства путей сообщения, поэтому вполне естественно его привлечение к работе над административным зданием МПС у Красных ворот. Строительство же здания гостиницы «Ленинградская» было поручено Л.М.Полякову. Он возглавлял архитектурную мастерскую Гидропроекта, участвовал в сооружении Волго-Донского судоходного канала в тот же период, когда шла работа над сооружением высотки. При строительстве здания на участке, где протекали подземные реки, ему должен был помочь обширный опыт, накопленный в гидротехническом строительстве.

Хотелось бы обозначить и «психологический» аспект работы на строительстве высотных зданий. Хотя, безусловно, мы можем рассмотреть его только приблизительно и гипотетически, учитывая как ограниченный до настоящего времени доступ к архивным материалам, так и то, что любые высказывания по этому вопросу всех действующих лиц неизбежно подвергались как внутренней (личной), так и внешней цензуре.

Очевидно, что работа над таким грандиозным проектом была привлекательна для участников в первую очередь с точки зрения профессиональной реализации (вопросы престижа и материальные мы оставим за скобками). Официальная позиция власти была такова, что для архитектора не может быть неинтересных или маловажных задач. В ежегоднике «Советская архитектура» за 1951 год встречаются замечательные призывы: «В нашей работе нет такого задания, которое являлось бы малозначащим, второстепенным. Каждый строительный объект, будь то крупнейший городской ансамбль, жилой дом или хозяйственная постройка в колхозе, занимает определенное место в народнохозяйственном плане, и архитектор должен, экономя каждый рубль, разрешать любую из этих задач на высоком качественном уровне» или «Колхозы ждут от советской архитектуры самой действенной помощи в большом деле переустройства села, и перед зодчими здесь открывается огромное и благодарное поле творческой деятельности» [8]. Но в частных высказываниях архитекторов звучит иное настроение. Например, дочь архитектора Л.М. Полякова, направленного в 1943 году работать в Златоуст, в своих воспоминаниях об отце приводит выдержку из его письма к И.В. Жолтовскому: «Надоело заниматься и отвечать за такие интересные и «знакомые» мне вещи, как мазутоснабжение термического корпуса или проект обмуровки котла Шухова-Берлина А-7. Барак-землянка — это еще лакомство. Иван Владиславович! Что сейчас слышно в Москве? Нет ли каких возможностей выбраться отсюда и вернуться обратно? Уж очень, оказывается, страшно остаться одному, оторванному от привычной среды и архитектуры, с которой связан весь смысл моего существования». Пожелания Полякова исполнились, и в послевоенное время он участвовал в реализации многих масштабных проектов, в частности, возглавил авторский коллектив высотного здания гостиницы «Ленинградская».

155

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

Однако была у этой медали и обратная сторона. Проект высотного строительства реализовывался в очень жесткие сроки, под пристальным вниманием Сталина и «кураторством» Берии. Определенное давление испытывали архитекторы в связи с поиском образных решений высотных зданий, о чем свидетельствует анализ мемуарных источников (см., напр., статью Д.С. Хмельницкого [9]). Но, думается, это давление было относительно малозначимым по сравнению с ответственностью за воплощение на практике инженерно-технических решений, некоторые из них были экстремально смелыми, тогда как права на ошибку их авторы не имели. Очень ярок был в этом смысле пример выдающегося инженера В.Г. Шухова. После аварии (без человеческих жертв), произошедшей при возведении Шаболовской башни, он был приговорен к расстрелу условно, с отсрочкой приговора до окончания строительства: «Если бы в то время нашелся другой инженер, способный продолжить строительство, Шухова несомненно расстреляли бы, предварительно, как обычно, обвинив во “вредительстве” и “саботаже”. Но такого инженера больше не было, а советской власти нужна была радиобашня...» [11]. За время сооружения высотных зданий событий настолько драматических не случилось, однако составы авторских коллективов некоторых высоток претерпевали изменения, к примеру, Б.М. Иофан был отстранен от работы еще на этапе проектирования. Позже Л.М. Поляков и его соавтор А.Б. Борецкий после выхода в 1955 году постановления Совета министров СССР «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве» были лишены Сталинских премий.

Осознавали свою ответственность и рядовые участники строительного процесса. Работы велись без остановок независимо от времени суток и погодных условий, более того, рабочие бригады стремились достичь сверхплановой производительности, что требовало от них не только выносливости, но также мужества и изобретательности. В 1954 году вышла книга «Дворец науки», в которой опубликованы воспоминания монтажников, сварщиков, крановщиков, занятых на строительстве здания МГУ Никакие «ученые рассуждения» не звучат столь впечатляюще, как их слова. Например, бригадир монтажников-верхолазов П.Жаворонков пишет: «Однажды зимой на верху каркаса здания ветер достиг силы в семь баллов. В эти дни металл эшелонами поступал на строительную площадку университета. Приостановить монтажные работы — значит нарушить график. Как быть? Я задумал «перехитрить» ветер. Приказал машинисту башенного крана поставить стрелу по ветру. Затем мы закрепили ее тросами так, что она стала неподвижной. Теперь никакой ветер не мог повернуть ее. После этого наша бригада продолжала устанавливать конструкции в тех местах, где можно обойтись без поворота стрелы. В этот день свою норму мы перевыполнили в два раза. Нам приходилось работать и под палящими лучами летнего солнца и при двадцатиградусном морозе на высоте более 100 метров. Ни дождь, ни ветер, ни мороз не могли сдержать темпов монтажа стального каркаса высотного здания. Не было такого дня, чтобы наша бригада не перекрыла свою норму в два-три раза» [цит. по 4].

156

О московском высотном строительстве в 40-50-е годы XX века...

Многие участники высотного строительства описали полученный опыт в специализированных публикациях или воспоминаниях. В этих текстах сквозь идеологические наслоения видны достижения научной мысли, творческие искания, дух созидания и осознание своей причастности к великому делу. Многие из этих материалов незаслуженно забыты и ждут своего исследователя, поскольку проектирование и строительство высотных зданий Москвы, пользуясь выражением Д.С. Хмельницкого, остается «одном из самых таинственных и неизученных событий сталинской архитектурной истории» [9]1.

Литература

1. Архитектура Дворца Советов: материалы V пленума правления Союза советских архитекторов СССР 1—4 июля 1939 г. М.: Изд-во Академии архитектуры СССР, 1939.

2. Васькин А.А., Назаренко Ю.И Сталинские небоскребы: от Дворца Советов к высотным зданиям. 2-е изд., доп. и испр. М.: Спутник+, 2005.

3. Кружков Н.Н. Высотные здания сталинской Москвы: Факты из истории проектирования и строительства. М.: Водолей, 2011.

4. Кружков Н.Н. Монтаж металлических конструкций высотных зданий в Москве с помощью самоподъемных кранов УБК. Ч. 1, 2 // Все краны. 2008. № 1 (17), № 2 (18). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// retrofonoteka.ru/sovarch/ubk/index.htm

5. Олтаржевский В.К. Строительство высотных зданий в Москве. М.: Государственное издательство литературы по строительству и архитектуре, 1953.

6. Полякова А.Л. К 100-летию со дня рождения Л.М. Полякова // Архитектурный вестник. 2007. № 4 (97). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// www.archvestnik.ru/ru/magazine/1080

7. Посохин М.В. Архитектура окружающей среды. М.: Стройиздат, 1989.

8. Советская архитектура: ежегодник. 1951 / Академия архитектуры СССР. М.: Государственное издательство литературы по строительству и архитектуре. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://stalinism.ru/listaya-staryie-gazetyi/k-novomu-pod-emu-arhitekturyi.html

9. Хмельницкий Д.С. Дмитрий Чечулин в истории советской архитектуры. Часть II. Расцвет карьеры. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// archi.ru/lib/publication.html?id=1850569905&fl=5&sl=1

10. Чечулин Д.Н. Жизнь и зодчество. М.: Молодая гвардия, 1978.

11. Шухова Е. Труды и дни инженера В.Г. Шухова (1853—1939) // Наше наследие. 2004. № 70. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://nasledie-rus. ru/podshivka/7009.php

1 См. иллюстрации на цветных вкладках.

157