CC BY
125УДК 902/904
О МИГРАЦИЯХ ИЗ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В ЕВРОПУ В РАННЕМ ЖЕЛЕЗНОМ ВЕКЕ И В ЭПОХУ ВЕЛИКОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ НАРОДОВ
© 2018 г. Н. П. Матвеева
Совокупность археологических и антропологических данных показывает переселение полукочевников - носителей гороховской культуры с восточных склонов Урала на запад под давлением населения саргатской культуры в IV-III вв. до н.э. и размещение их в степном и лесостепном Приуралье в составе объединений сарматов. Затем в первые века н.э. начинаются войны и подвижки в южной части саргатского ареала под влиянием гуннов и поздних сарматов и отток в II-III вв. кочевых групп на запад. Следы их переселения в виде характерных каркасно-столбовых жилищ и керамики фиксируются в Поволжье и Подунавье. В IV-VII вв. имели место несколько вторжений кочевников в бакальскую среду Тоболо-Ишимья и вытеснение части западносибирского населения на запад под влиянием протоболгар, авар и ранних тюрков. Установлено, что развитию номадной культуры и миграциям способствовали периодические волны аридизации климата и даже существенные подвижки природных зон на север, включавшие западную часть западносибирской лесостепи в ареал хозяйствования казахстанских кочевников.
Ключевые слова: археология, степи Евразии, гороховская, саргатская, бакальская культуры, миграции.
Исходя из накопленных археологических и антропологических данных можно утверждать, что миграции с территории Западной Сибири в Европу на протяжении раннего железного века и эпохи Великого переселения народов осуществлялись неоднократно.
Занимавшее юго-восточные склоны Урала до долины Тобола на востоке население гороховской культуры VI—III вв. до н.э. на начальном этапе своей истории оказалось в довольно выгодной ситуации посредника между иткульским горно-металлургическим очагом и кочевниками Южного Зауралья, а также лесостепным населением Тоболо-Иртышья. Ведя полукочевой образ жизни, оно взаимодействовало с приаральскими номадами и оседлыми обитателями джетыасарских городищ (Левина, 1996, с. 195, 246), саврома-тами на юге (Смирнов, 1964, с. 287), а также с лесостепными баитовскими и саргатскими насельниками. Для защиты своих форпостов от последних и организации торговли и обмена, прежде всего, цветным металлом,они возвели систему небольших городищ, такжев ареале их обитания остались сезонные стоянки и отдельные курганы (рис. 1). Площадь кочевий гороховских насельников маркирована также оригинальными жертвенниками в виде каменных плит, увенчанных головой барана.
Но в IV- начале III в. до н.э. состоялась смена бронзы железом в быту и военном деле,
подорвавшая экономическую систему, основанную на цветной металлургии и металлообработке на Урале и в сопредельных землях. Иткульская культура исчезает, атерриторию гороховской постепенно крубежу III-II вв. до н. э. занимает саргатская культура, население которой первоначально длительно расселялось в Притоболье чересполосно с гороховским (конец V-III в. до н.э.), торговало, вступало в браки, воевало, судя по отдельным случаям взаимовстречаемости керамики разных типов в могилах.
Гороховское население было европеоидным с характерным для монголоидной примеси уплощенным в горизонтальной плоскости лицом (Багашев, 1996, с. 24, 27). Отток его на запад зафиксирован в виде существенного изменения состава теста, форм и декоров посуды на Южном Урале в раннепрохоров-ское время под влиянием зауральских мигрантов (Мошкова, 1974, с. 36, 47), что в последние годы получило подкрепление анализом сарматского гончарства, проведенным Л.А. Краевой(Краева, 2010, с. 63-64). Одна из групп гороховских переселенцев, вероятно, участвовала в сложении памятников айского типа в Башкирии (Савельев, 2007, с. 181). Также показано, чтоантропологи-ческие особенности оренбургской группы сарматов состоят именно во включении компонента, представленного в гороховской культуре (Багашев, 1997, с. 74), что, на мой
взгляд,также является аргументом в пользу миграции ее носителей на Южный Урал.
После исчезновения гороховских памятников на северо-западе освободившегося ареала расселяются носители кашинской культуры южно-таежного происхождения, продолжившие эксплуатировать Тоболо-Ишимье совместно с саргатскими поселенцами. Несмотря на преобладание в новой популяции европеоидного компонента, в антропологическом составеприсутствует существенная доля примеси уральских монголоидов.Лесостепное Зауралье становится западной окраиной саргатского потестарного-объединения, называемого китайским именем Уи-Бейго, за неимением других письменных источников. Саргатское население перехва-тилопосредничество в международной караванной торговле к III в. до н.э., расширило ее с разными странами Центральной Азии и таежными землями Западной Сибири и само вошло в тесный контакт с древними цивилизациями. Наиболее тесные связи прослежены с Кангюем, Бактрией, Ферганой, Китаем, хунну и Яньцай. И во время своего несомненного доминирования в лесостепи в конце 1 тыс. до н.э., и в первые века н.э., в саргатский социум были инкорпорированы группы инокультур-ных номадов, занимавшие в нем лидирующее положение, судя по воинским и аристократическим могильникам (Тютринский, Абат-ский-1, Савиновский, Абатский-3) с новациями в погребальном обряде, принесеннымииз регионов Средней Азии (Матвеева, 2000). В I—III вв. н.э. существенным выглядит хунн-ское влияние: в распространении престижных предметов воинской субкультуры (котлов, деталей декора поясов, упряжи, сюжетов искусства), захоронении голов лошади, кольцевой деформации черепов, что не противоречит идее о возникновении полиэтничной Азиатской Гуннии на юге Зауральской лесостепи и в степи (Боталов, Гуцалов, 2000, с. 180). Однако мнение А.П. Зыкова и Н.В. Федоровой об овладении гуннами всею лесостепью Западной Сибири в это время, послужившим главной причиной падения саргатской культуры (2001, с. 20), мы не поддерживаем, так как серией радиокарбонных датировок установлено продолжение существования саргат-ских городищ на севере лесостепи до рубежа III-IV в. н.э. (Матвеева, 2017). Речь может идти об ослаблении саргатскогопотестарного объединения, децентрализации управления, утрате части северных и южных территорий,
уходе воинских формирований с гуннами и поздними сарматами на запад.
Еще недавно основным свидетельством саргатской миграции в конце раннего железного века считали появление курганного обряда захоронения в Прикамье(Голдина, 2004, с. 268-269), но новации в погребальном обряде^-V вв., объясняемые переселениями с востока, следует относить к раннебакальско-му времени, поскольку отсутствуют типично саргатские керамика, ориентировки покойных, инвентарь (Матвеева, Зеленков, 2016).
Но там мы видим, скорее, компоненты формирующейся в данное время раннес-редневековой зауральской культуры, а также собственно южно-приуральские влияния. Саргатский субстрат отчетливо представлен в последующей бакальской культуре Западной Сибири. Посколькуустановлены генетическая преемственность саргатского и бакальского-населения (Пошехонова, Зубова, Слепцова, 2016, с. 119), а также наследование местных традиций гончарства и обрядов (Матвеева, 2016), то ранее высказывавшийся тезис о запустении лесостепи из-за оттока саргатских насельников на запад(Могильников, 1992, с. 311) следует признать не точным.Большая часть рядового населения осталась на своих местах, но сложились условия для доминирования новых групп кочевников.
А вот следы оригинального саргатского домостроительства в виде обширных многокамерных каркасно-столбовых жилищ, возведенных в технике заплота, зафиксированные в полосе расселения поздних сарматовмогут указывать на включение групп саргатского происхождения в собственно степныеконтин-генты кочевников. Например, это каркасно-столбовое жилище с канавками по периметру и середине площади пола на Пролетарском городище в Поволжье (Сташенков, 2009, с. 228). На территории Подунавья разновременные наземные жилищана поселении Школа Сатимаз-Макражек, датированные II-III вв. н.э. и первой половиной IV в. н.э. оставили фундамент в виде четких прямоугольников, очерченных канавками с ритмично располагающимися внутри них столбами, свидетельствующими о строительстве в технике заплота (Beres, 2005,р.219. Pictures 4, 7, 11). М. Береш пишет, что ей известно 7 поселений на окраине сарматского мира, датированных II-VII вв. н.э. с остатками каркасно-столбо-вых наземных сооружений, которые являются собственным архитектурным достижением и инновацией на данной территории
(ВегеБ, 2005, р.220). Мы же считаем жилища данной конструкции«в заплот» яркой самобытной чертой саргатской культуры (рис. 2), хорошо известной на протяжении многих веков в Западной Сибири (Корякова, 1988; Матвеева, 1993), проявившейся в жизнеобеспечении западносибирских мигрантов или их потомков при оседании их на окраинах Барбарикума.
В начальный период средневековьяв западной части Западной Сибири (1У-У в. н.э.) видим систему жизнеобеспечения с доминированием коневодства, сезонными жилищами и грубую керамику. Произошли упрощение культуры и нивелировка имущественных различий, сокращение импорта по караванным путям, прекращение строительства больших курганов. Социальная дезинтеграция отразилась в десятикратно меньшем количестве памятников бакаль-ской культуры по сравнению с предшествующей саргатской, и, видимо, убыли населения (Матвеева, 2016).
Погребальные памятники бакальской культуры включают немногочисленные традиции раннего железного века с инновациями, обусловленными наслоениями разнородных элементов культуры мигрантных групп. Появились могильники из низких мелких насыпей с одним-двумя погребениями, образующих слитные ряды захоронений на мысах, вдающихся в пойму рек или зеркала озер, впускныепогребения в ранние насыпи, вторичные ингумации, пеленание покойников, использование наряду с деревяннымив-местилищами для тел кошмы, ковров, циновок; западные июго-западные ориентировки. Инвентарь захоронений составляют украшения, с акцентом на поясные наборы, декорированная конская упряжь, предметы вооружения единичны.В западносибирских некрополях имеются общие обрядовые чертыс неволин-скимии кушнаренковско-караякуповскими, с мазунинскими и харинскими, указывающие на участие одних и тех же групп в культуроге-незе Зауралья и Приуралья.
Установлена существенная роль в куль-турогенезе таежного карымского импульса с конца III по начало У в. н.э., причем пришельцы сосредоточились в подтаежной зоне исеверной лесостепи. В 1У-У вв. имели место несколько волн переселенцев из Приараль-ско-Казахстанского региона, что составило среднеазиатский суперстрат в формировании бакальской культуры. Население было европеоидным с оригинальным внешним
обликом - башнеобразными головами, что объясняется нами как демонстрация физического превосходства и престижа со стороны пришельцев, а затем как заимствованиетради-ции кольцевой деформации покоренным населением.
Одну из инвазий номадов отражает группа захоронений с конем, которую объединяет с аварскими могильниками расположение могил рядами (Эрдели, 1986, с. 324, 326),севе-ро-западная ориентировка, наличие среднеазиатской керамики общих с металлической посудой форм. С раннеболгарскими погребальными традициями в памятниках новин-кинского типа, сближаетналичие черепов лошади в насыпях, пеленание покойников, размещение коней над могилой на ступеньке или в выше, чем ингумация человека,у торцевой стенки могилы, параллельная установка на дне могилы гробов (Аксенов,1995, с. 11; Багаутдинов, Богачев, Зубов, 1998, с. 50, 53, 61).
Захоронения У1-УШ вв. малочисленны, отличаютсяюго-западными ориентировками,впускным и вторичным характером ингумаций, ярусностью, высокой долей коллективных захоронений, размещением горшков у могил.В инвентаре появляются наборы геральдического стиля, фибулы и пряжки из круга древностей тюркских кочевников, что говорит о внедрении новой волны мигрантов, или даже нескольких, в этот период .Городища и поселения, функционировавшие в У1-УШ вв., также имеют образцы тюркского вооружения и преобладающий бакальский керамический комплекс. Местная продукция сочетаетсяс явным импортом из Средней Азии и Хазарии (Боталов и др., 2013).
Формирование средневекового бакаль-ского населения в лесостепи проходило в обстановке конфликтов и доминирования пришлых групп. Поэтому оно сопровождалось несколькими передвижками населения на запад и появлением отдельныхсуперстрат-ных элементов сибирского происхождения в общностях Прикамья. Поддерживая мнение В.А. Могильникова (1993) о хронологии событий, считаем, что в У1 в. только одна изгрупп, принявших участие в кушнарен-ковском культурогенезе,передвинулась в Приуралье. Она сложилась на саргатской основепод влиянием северных и среднеазиатских мигрантов и представляла собойре-месленный центр гончаров, производивший престижную столовую посуду длябакаль-ских потребителей, поскольку показано, что
собственного, только ей присущего погре- Благоприятные условия для включения
бального обряда нет (Зеленков, 2017), не западной части Западной Сибири в хозяй-
выявлено и антропологическое сходство с ственные ареалы номадов создали периодиче-
населением Приуралья (Пошехонова, Зубова, скиеволны аридизации и сдвиг ландшафтных
Слепцова, 2016, с. 120). зон на север (Рябогина, Иванов, 2013).
ЛИТЕРАТУРА
Аксенов В. С. Захоронения с конем у населения северо-западной части Хазарии // Культуры степей Евразии второй половины I тысячелетия н.э. Тезисы докл. конф. / Отв. ред Д.А. Сташенков. Самара: Самарский историко-краеведческий музей им. П.В. Алабина, 1995. С. 10-12.
БагаутдиновР.С., Богачев А.В., Зубов С.Э. Праболгары на Средней Волге. Самара: Полдень. 22 век, 1998. 286 с.
Багашев А.Н. Материалы по краниологии населения гороховской культуры // Тюменский исторический сборник. Материалы науч. конф., посвящ. 50-летию ист. фак. Тюмен. гос. ун-та :/ Отв.ред. В. В. Коновалов ТюмГУ, 1996. С. 20-28.
Багашев А.Н. Этногенетические связи саргатских племен // Второй международный конгресс этнографов и антропологов. Ч. 1. (Уфа, 1-5 июня 1997 г.). Уфа: Восточный университет, 1997. С. 63-64.
Боталов С.Г. Историко-культурные горизонты в эпоху раннего железного века и средневековья лесостепного Зауралья // Археология Южного Урала. Лес. Лесостепь / Под ред. Боталова С.Г. и др. Челябинск: ООО ЦИКР «Рифей», 2016. С. 468-541.
Боталов С.Г., Гуцалов С.Ю. Гунно-сарматы урало-казахстанских степей. Челябинск: ООО ЦИКР «Рифей», 2000. 266 с.
Боталов С.Г., Гущина Е.В., Кайдалов А.И., Сечко Е.А. К итогам исследования бакальского историко-культурного горизонта // II-й Междунар. Мадьярский симпозиум. Отв. ред. С.Г. Боталов, Н.О. Иванова. Челябинск: Рифей, 2013. С. 14-37.
Голдина Р.Д. Древняя и средневековая история удмуртского народа. 2-е издание. Ижевск: ИД «Удмуртский университет». 2004. 422 с.
Зеленков А. С. Статистический анализ раннесредневековых погребений лесостепной и подтаежной зон Зауралья // Тр. V(XXI) Всероссийского археологического съезда. Том II. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2017. С. 409-410.
Зыков А.П., Федорова Н.В. Холмогорский клад. Коллекция древностей III-IV вв. из собрания Сургутского художественного музея. Екатеринбург: ИД Сократ, 2001. 176 с.
Корякова Л.Н. Ранний железный век Урала и Западной Сибири. Свердловск: изд-во УрГУ, 1988. 240 с.
Корякова Л.Н. Культурно-исторические общности Урала и Западной Сибири (Тоболо-Иртышская провинция в начале железного века). Препринт. Екатеринбург: Изд-во УрО РАН, 1991. 53 с.
Краева Л.А. К вопросу о примеси талька в сарматской керамике Южного Приуралья // Древнее гончарство: итоги и перспективы изучения / Отв. ред. Ю. Б. Цетлин, Н. П. Салугина, И. Н. Васильева. М.: ИА РАН, 2010. С. 58-65.
Левина Л.М. Этнокультурная история Восточного Приаралья. М.: Восточная литература, 1996. 396 с.
Матвеева Н.П. Саргатская культура на Среднем Тоболе. Новосибирск: Наука, 1993. 175 с.
Матвеева Н.П. Социально-экономические структуры населения Западной Сибири в раннем железном веке. Новосибирск: Наука, 2000. 399 с.
Матвеева Н.П. Западная Сибирь в эпоху Великого переселения народов. Тюмень: изд-во ТюмГУ, 2016. 264 с.
Матвеева Н.П. Радиоуглеродная хронология памятников саргатской культуры (Западная Сибирь) // РА .2017. № 3. С. 3-20.
Матвеева Н.П., Зеленков А. С. К вопросу о миграции западносибирского населения в Приуралье // Археологическое наследие Урала : от первых открытий к фундаментальному научному знанию. XX Уральское археологическое совещание. Материалы научной конференции (Ижевск, 25-29 октября, 2016 г.). Ижевск: ИД УдГУ, 2016. С. 246-251.
Могильников В.А. Лесостепь Зауралья и Западной Сибири // Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время / Археология СССР / Отв.ред. М. Г. Мошкова. М.: Наука, 1992. С. 274-311.
Могильников В.А. К проблеме исходной территории миграции протовенгров // Новое в средневековой археологии Евразии / Отв. ред. А.В. Богачев. Самара: Историко-культурная ассоциация "Артефакт", 1993. С.170-172.
МошковаМ.Г. Происхождение раннесарматской (прохоровской) культуры. М.: Наука, 1974. 52 с.
Пошехонова О.Е., Зубова А.В., Слепцова А.В. Краниология и одонтология раннесредневекового населения Притоболья по материалам могильника Устюг-1 // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2016. Вып. 4 (35). С. 110-122.
Рябогина Н.Е., Иванов С.Н. Реконструкция облика ландшафтов в Притоболье в раннем средневековье // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2013. Вып. 1 (20). С. 134-138.
Савельев Н.С. Месягутовская лесостепь в эпоху раннего железа. Уфа: Гилем, 2007. 260 с.
Смирнов К.Ф. Савроматы. М.: Наука, 1964. 397 с.
Сташенков Д.А. Памятники мадьярского круга в Самарском Поволжье // Археология евразийских степей. Вып. 13 / Материалы научно-практической конференции «Идель-Алтай: истоки евразийской цивилизации», I Международный конгресс средневековой археологии евразийских степей (Казань, 7-11 декабря, 2009 г.) Казань: ООО «Фолиант»; Институт истории им. Ш. Марджани, 2011. С. 228-229.
Эрдели И. Археология Венгрии VI-XI вв. // Археология Венгрии. Конец II тыс. до н.э. - I тысячелетие н.э. Т. 2. / Отв. ред. В.С. Титов, И. Эрдели. М.: Наука, 1986. С. 310-346.
Beres M. 2005. Buildings supported by posts from the Sarmatien ages from the outskirts of Szatymaz. A szanto kovacs museum enkonyve (7), 199-234.
Информация об авторе:
Матвеева Наталья Петровна, доктор исторических наук, профессор, профессор Кафедры археологии, истории Древнего мира и Средних веков Тюменского Государственного университета, заведующая лабораторией археологии и этнографии (г. Тюмень, Россия); nataliamatveeva1703@yandex.ru
MIGRATIONS FROM WESTERN SIBERIA TO EUROPE IN THE EARLY IRON AGE AND THE MIGRATION PERIOD
N.P. Matveyeva
The aggregate archaeological and anthropological information reveals a migration of the half-nomadic population of Gorokhovo culture from the eastern slopes of the Urals to the West in the 4th-3rd centuries B.C. under the influence of the representatives of Sargatka culture. They settled among the Sarmatians in the steppe and forest-steppe areas of the Cis-Urals. Then, wars and transformations began in the southern part of the Sargatka areal under the influence of the Huns and last Sarmatians, along with a westward migration of nomadic groups in the 2nd-3rd centuries A.D. Traces of their migrations have been observed in form of the original pit-frame houses and ceramics on the Volga and at the Danube. Several nomadic invasions of the Tobol-Ishim area of Bakalskaya culture occurred in the 4th-7th centuries A.D. A portion of Western Siberian population were forced out to the West by Proto-Bolgars, Avars and the early Turks. It has been established that these migrations were facilitated by aridity waves and the movement of natural areas to the North which resulted in the inclusion of Western Siberia into the nomadic environment.
Keywords: archaeology, Eurasian steppe, Gorokhovo, Sargatka, Bakalskaya cultures, migrations
About the Author:
Matveyeva Natalia P. Doctor of Historical Sciences, Professor, Tumen State University Volgogradsky St., 6 Tumen, 615003, Russian Federation; nataliamatveeva1703@yandex.ru
Рис. 1. Схема ареалов культур раннего железного века в западной части Западной Сибири. 1- У-111 вв. до н.э.
2- II в. до н.э. -II в. н.э.; 3- III- начало 1У вв. н.э.
Рис. 2. Каркасно-столбовые жилища раннего железного века. 1, 2 - поселение Макражек, Венгрия; 3-саргатская культура, Коловское городище; 4- саргатская культура, план жилища 2 поселения Ингалинка-1; 5-реконструкция внешнего вида, 6- реконструкция каркаса кровли жиоища 2 поселения Ингалинка-1.
