CC BY-NC
22Litera
Правильная ссылка на статью:
Уланский Е.А. — О главном метаправиле санскритской грамматики Панини // Litera. - 2022. - № 8. DOI: 10.25136/2409-8698.2022.8.38514 EDN: PYVSOQ URL: https://nbpublish.com'llbrary_read_article.php?id=38514
О главном метаправиле санскритской грамматики Панини
Уланский Евгений Александрович
ORCID: 0000-0002-9710-8979
кандидат физико-математических наук
аспирант кафедры индийской филологии Института стран Азии и Африки Московского Государственного
Университета имени М В. Ломоносова
119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1 И ulanskiy@mail.ru
Статья из рубрики "Языкознание"
DOI:
10.25136/2409-8698.2022.8.38514
EDN:
PYVSOQ
Дата направления статьи в редакцию:
26-07-2022
i
Аннотация: Предметом настоящего исследования стало самое известное и наиболее часто применяемое метаправило грамматики санскрита «Восьмикнижие», составленной древнеиндийским лингвистом Панини. Это метаправило называется «бахиранга-парибхаша» и служит для определения правильной последовательности осуществления грамматических операций, предписанных в «Восьмикнижии». Материалом исследования стали толкования бахиранга-парибхаши в различных санскритских комментариях к «Восьмикнижию», а также в сводных сборниках метаправил, составлявшихся санскритскими грамматистами. Цель работы — познакомить русскоязычного читателя с важнейшим интерпретационным инструментом грамматики Панини — бахиранга-парибхашей, а также с историей толкования этого метаправила в санскритской грамматической литературе. Метод исследования — сравнительный анализ санскритских первоисточников, содержащих толкования бахиранга-парибхаши. Впервые в русскоязычной литературе произведён подробный анализ бахиранга-парибхаши. Изучена история возникновения этого метаправила и его толкования санскритскими грамматистами. Исследованы признаки знакомства Панини с бахиранга-парибхашей. Показано, что, несмотря на широкое использование этого метаправила, механизм его применения не был явно описан вплоть до XVIII в. н. э., когда эта проблема была полностью решена грамматистом Нагоджибхаттой в работе «Лунная диадема
интепретации». Установлено, что одним из строгое определение понятий антаранга формулировки бахиранга-парибхаши.
главных достижений Нагоджибхатты стало и бахиранга — важнейших элементов
Ключевые слова: санскрит, Панини, сутра, Восьмикнижие, метаправило, интерпретационное правило, парибхаша, антаранга, бахиранга, Нагоджибхатта
Работа выполнена в рамках НИР «Языковые системы» в ИСАА МГУ имени М.В Ломоносова, номер договора: 118/10.02.22-1, номер ЦИТИС: 122041300079-5.
Грамматика санскрита Astädhyäyi «Восьмикнижие», составленная древнеиндийским лингвистом Панини (Pänini, ~ V в. до н. э.) в жанре сутра (sütra), представляет из себя последовательность кратких и ёмких высказываний, каждое из которых традиционно также называют сутрой. При формулировании сутр Панини применял многочисленные сокращения, условные обозначения и другие техники сжатия информации. В связи с этим помимо сутр, задающих определения и описывающих правила грамматики санскрита, в «Восьмикнижие» были включены и парибхашасутры (paribhäsäsütra) — сутры интерпретационного характера. В них раскрываются принципы составления грамматики Панини, описывается её метаязык и даётся руководство по чтению и интерпретации всех остальных сутр -Ш.
Концепция сутр интерпретационного характера была разработана в Шраута-сутрах [2-5], откуда и была, предположительно, позаимствована Панини. Наиболее полный перечень
парибхашасутр Панини составлен Абхьянкаром -6, с- 4~5"". Нами осуществлён и снабжён комментариями перевод перечисленных Абхьянкаром и некоторых других парибхашасутр
Ввиду чрезвычайной лаконичности сутр Панини, даже при наличии парибхашасутр, в «Восьмикнижии» оставались места, допускающие неоднозначное толкование, в связи с чем комментаторами — Катьяяной (Kätyäyana, ~ III в. до н. э.), Патанджали (Patanjali, II в. до н. э.) и их последователями — были сформулированы дополнительные метаправила, позволявшие правильно интерпретировать сутры Панини и разрешать
конфликты между предписываемыми ими грамматическими операциями Ш. Комментарии Катьяяны представляют из себя сутроподобные высказывания, именуемые варттика (värttika), с помощью которых обычно излагается суть какого-либо подробного комментария-вритти (vrtti), но в случае Катьяяны до нас дошли одни лишь варттики. В ссылках на варттику указывается номер книги, главы и сутры «Восьмикнижия», к которой она относится. Такими же тремя номерами принято ссылаться и на сами сутры Панини. Составленный Патанджали «Большой Комментарий» (Mahäbhäsyam) очень подробно толкует как сутры «Восьмикнижия», так и варттики Катьяяны.
Сформулированные комментаторами метаправила назывались «парибхаша» (paribhä sä) — этот термин, не употреблявшийся Панини, возник в двух варттиках Катьяяны (1.1.69 вартт. 4 и 1.3.11 вартт. 3) и активно употреблялся Патанджали. Многие варттики Катьяяны представляют из себя метаправила или отсылки к метаправилам, из чего можно сделать вывод, что они уже были в ходу у грамматистов того времени. Патанджали не только комментирует эти варттики, но и приводит сотни новых правил интерпретационного характера, многие из которых в дальнейшем включались санскритскими грамматистами в сводные списки метаправил, необходимых для интерпретации «Восьмикнижия». Такие своды составлялись на протяжении многих веков
как приверженцами грамматической традиции Панини, так и в других грамматических школах (Шакатаяна, Чандра, Катантра, Джайнендра и др.), разрабатывавших собственные сутры, перерабатывая труд Панини. Во многих случаях эти сводные списки метаправил сопровождались комментариями, не только толкующими метаправила, но и иллюстрирующими их применение конкретными примерами. Самым авторитетным комментированным сводом метаправил является «Лунная диадема интерпретации» (Paribha sendusekhara), составленная Нагоджибхаттой (Nagojibhatta) в XVIII в. н. э, хотя первые такие работы появились как минимум в начале нашей эры [6, с- 5-111.
Метаправила 37-69 из списка Нагоджибхатты — это центральный раздел всей его работы. В них говорится о превосходстве одного предписания Панини над другим в случаях, когда нет видимых препятствий для применения того и другого [8, с- 1401. Такие метаправила называют иногда balabalasutra «сутра о силе и её отсутствии» [6, с- 19]. Кульминацией же этого раздела является метаправило 50 asiddham bahira ngam antarange «(Правило) бахиранга предстаёт как неприменённое во время применения
(правила) антаранга» -—-И21, известное как бахиранга-парибхаша
(bahira ngaparibha sa). Понятия антаранга и бахиранга взаимозависимы и ситуативны и будут определены нами чуть ниже.
Цель настоящей статьи — дать подробное объяснение бахиранга-парибхаши в редакции Нагоджибхатты, а также осветить историю упоминания этого метаправила и его толкования в санскритских грамматических трудах.
Необходимость каждого метаправила грамматисты обосновывают разными способами — логическим рассуждением, общим законом мироустройства, просто авторитетом Катьяяны
или Патанджали, озвучивших данное метаправило, а также с помощью признака [8, с-136>-1391. Признаком (jnapaka) считается элемент, кажущийся, на первый взгляд, избыточным в «Восьмикнижии», что недопустимо, учитывая стремление Панини к максимальной краткости формулировок. Однако, если допустить, что Панини принимал во внимание определённое метаправило, то данный элемент не только перестаёт быть избыточным, но и становится совершенно необходимым. Метаправило же, которое должен был держать в уме Панини, объявляется «достижимым с помощью признака» (jnapakasiddha) [9-131. Кильхорн приводит распределение метаправил из списка
Нагоджибхатты по способу обоснования их необходимости [12, с- vii-xvii1. После некоторых приготовлений мы опишем, что принято считать признаком бахиранга-парибхаши.
Сутра 6.4.131 vasoh samprasaranam предписывает замену типа «сампрасарана» (samprasarana) в суффиксе vas, служащем для образования основы перфектного причастия. Замена «сампрасарана» для тех случаев, когда её условия не заданы явно, определяется сутрой 1.1.45 i<k> ya<n>a h sa mprasara nam «Под заменой «сампрасарана» подразумевается подстановка гласных i u г j (а также i u г Т) вместо полугласных y v r l (соответственно)». Скобочками <> здесь и далее выделены грамматические пометы — один из метаязыковых приёмов Панини, позволяющий, помимо прочего, сокращённо обозначать группы фонем, суффиксов и т. п. В данном случае группа из четырёх гласных кратко обозначена i<k>, а из четырёх полугласных — ya< n>. Для правильного понимания сутры 6.4.131 необходимо также учитывать заголовочную сутру 6.4.129 bhasya. Действие этой сутры продолжается до конца 4-й главы 6-й книги «Восьмикнижия» и подразумевает, что любая операция, предписанная сутрами данного раздела, осуществляется только для элемента, которому может быть присвоен технический статус bha. Этот статус определяется в сутрах 1.4.18-19 и присваивается любому элементу, к
которому присоединяются окончания именного склонения, суффиксы, служащие для образования основы женского рода, или суффиксы вторичного словообразования, начинающиеся с гласного или с y (за исключением окончаний именительного падежа или окончаний единственного и двойственного чисел винительного падежа). Таким образом, сутра 6.4.131 сообщает о том, что происходит подстановка u вместо v в суффиксе vas в том случае, когда к нему присоединяются суффиксы, позволяющие технически поименовать его bha. Это задаёт контекст и для следующей сутры.
Сутра 6.4.132 vaha h ü<th> предписывает для основы vah подстановку ü< th> (по-прежнему, в тех случаях, когда этой основе может быть присвоен технический статус bha). Согласно одной из стандартных для «Восьмикнижия» процедур мы должны дополнить сутру 6.4.132 словом samprasaranam из сутры 6.4.131. Это позволяет установить, что ü<th> в основе vah подставляется вместо v. Основа vah образуется из глагольного корня vah, когда он оказывается на конце сложных слов. Это корень глагола, имеющего значение «везти, нести; веять; выносить, выдерживать», и он может входить только в состав сложных слов, построенных аналогично русским «водо-воз» или «сухо-вей». В таких сложных словах оказывающийся на последней позиции глагольный корень по смыслу выражает причастие «возящий» или «веющий». В грамматике Панини глагольный корень не может в чистом виде входить в сложное слово, и к нему должен быть присоединён один из суффиксов, специально предназначенных для таких случаев. В случае корня vah это суффикс < n>vi, предписываемый сутрой 3.2.64. Здесь < n> это грамматическая помета, указывающая, согласно сутре 7.2.116, на удлинение гласного в корне vah. Сам же суффикс без грамматической пометы имеет вид vi, но лишь условно, потому что по сутре 6.1.67 это vi заменяется нулём. В итоге на конце сложных слов глагольный корень vah предстаёт в виде vah.
Функцию грамматической пометы <th> в ü<th> продемонстрируем на примере. При построении основы сложного слова prastha-vah «тягловый бык» (букв. «везущий во главе») к основе prastha «передний, главный» присоединяется глагольный корень vah и суффикс <n>vi. Для образования формы множественного числа винительного падежа к основе prasthavah присоединяется окончание as. Это окончание начинается с гласного, что позволяет присвоить основе pra sthavah технический статус bha (см. выше). Тогда по уже рассмотренной сутре 6.4.132 вместо v в vah подставляется ü<th>:
pra stha-vah+as ^pra stha-ü<th>ah+as.
Как уже говорилось, произведённая замена называется «сампрасарана», а для неё необходимо учитывать сутру 6.1.108, согласно которой удаляется гласный, находившийся непосредственно за полугласным, подвергшимся замене «сампрасарана» (в нашем случае удаляется гласный a, следовавший за v):
pra stha-ü<th>ah+as ^pra stha-ü<th>h+as.
В этот момент становится существенным, что вместо v был подставлен гласный йне сам по себе, а с грамматической пометой < th>. Дело в том, что сутрой 6.1.89 предписывается подстановка дифтонга auвместо комбинации из гласного a и гласного й, снабжённогограмматической пометой < th>:
prastha-ü<th>h+as ^prasthauh+as.
Тогда как без грамматической пометы < th> вместо комбинации из гласного a и гласного й подставлялось бы o по сутре 6.1.87, что привело бы к неправильному построению. Наконец, в результате применения к конечному s правил, задаваемых сутрами 8.2.66 и
8.3.15, получается итоговый результат pra sthauha h.
Катьяяна посчитал избыточным элемент ü<th> в тексте сутры 6.4.132 vahah й<th>, полагая, что достаточно было бы одного vahah. Рассмотрим его варттики к сутре 6.4.132.
vahah ü<th> vacana-anarthakyam samprasaranena krtatvat (вартт. 1) «Высказывание "vahah ü<th>" бесполезно, так как (необходимое построение) совершается с помощью замены "сампрасарана"».
guna h pratyaya-laksa natvat (вартт. 2) «Подстановка "гуна" (осуществляется) по правилу о суффиксе».
e<c>-graha na vrddhih (вартт. 3) «(Осуществляется) подстановка "вриддхи", предписываемая с помощью формулировки "e<c>"».
По самой первой сутре 1.1.1 «Восьмикнижия» при подстановке «вриддхи» замещающим элементом может быть a или один из двух дифтонгов ai и au. По сутре 1.1.2 при подстановке «гуна» замещающим элементом может быть a, e или o. Упомянутое Катьяяной правило о суффиксе задаётся сутрой 7.3.86, предписывающей подстановку «гуна» вместо предпоследнего краткого гласного глагольного корня в случае присоединения к нему суффикса. Предписание же с формулировкой «e<c>» даётся сутрой 6.1.88 vrddhih e<c>i, согласно которой вместо комбинации из гласного a и гласного e или o подставляется «вриддхи», то есть в данном случае соответственно ai или au.
По мнению Катьяяны для формулировки сутры 6.4.132 достаточно было бы одного слова vahah, что предписывало бы замену «сампрасарана» для основы vah в тех случаях, когда ей может быть присвоен технический статус bha. По умолчанию (см. выше абзац про сутру 6.4.131) это означало бы подстановку u вместо v в vah:
pra stha-vah+as ^pra stha-uah+as.
Затем по уже упоминавшейся сутре 6.1.108 удалялся бы гласный a, следовавший за v:
pra stha-uah+as ^pra stha-uh+as.
На этой стадии гласный u оказывался бы на предпоследней позиции в глагольном корне, а суффикс <n>vi, присоединённый к этому корню, хотя и был заменён нулём, по сутре 1.1.62 продолжает оказывать такое же воздействие, как если бы он всё ещё присутствовал. Поэтому соблюдены все условия для предписания сутры 7.3.86, а именно подстановки «гуна» вместо u. По сутре 1.1.50 из замещающих элементов a, e и o при подстановке «гуна» вместо u подставляется o:
pra stha-uh+as ^pra stha-oh+as.
После этого по сутре 6.1.88 вместо комбинации из гласного a и гласного o подставлялся бы дифтонг au:
pra stha-oh+as ^pra sthauh+as.
Видно, что результат получался бы таким же даже после изъятия ü<th> из формулировки сутры 6.4.132. Возникает вопрос, что заставило Панини удлинить формулировку этой сутры? Ответ даёт Патанджали в следующих строках, комментирующих приведённую выше серию варттик Катьяяны.
evam tarhi siddhe sati yat vahah u<th>am sastitat jnapayati acaryah bhavati esa paribha sa asiddham bahira nga-laksa nam antara nga-laksa ne iti «Поскольку при достижении таким образом в данном случае (правильного построения) учитель (всё же) предписывает "vahah u<th>", то он хочет указать на наличие такого метаправила "Правило бахиранга предстаёт как неприменённое во время применения правила антаранга"».
Так как дополнительных пояснений Патанджали не дал, можно сделать вывод, что он считал построение Катьяяны невозможным в связи с тем, что на одном из его шагов не был учтён эффект бахиранга-парибхаши. Ознакомившись с определением Нагоджибхатты понятий антаранга и бахиранга мы увидим, на каком именно шаге это произошло.
Глубокий анализ комментария Нагоджибхатты к бахиранга-парибхаше осуществил
Бронкхорст в своей диссертации Как справедливо замечает Кардона, для
объективной оценки интерпретации Бронкхорста необходимо произвести обширное исследование всех примеров, приведённых Нагоджибхаттой, а также многих пассажей
«Большого Комментария» I-1511. Однако, как пишет в своей рецензии Куликов, эта работа в любом случае должна быть интересна санскритологам и специалистам по истории
лингвистики И61. Действительно, несмотря на наличие перевода труда Нагоджибхатты, включая и его комментарий к бахиранга-парибхаше И21, работа Бронкхорста крайне полезна, так как в ней он скрупулёзно собрал все фрагменты обширного комментария Нагоджибхатты, позволяющие во всей полноте сформулировать определение понятий антаранга и бахиранга, а также проверил корректность полученного определения на всех рассмотренных Нагоджибхаттой примерах, иногда привлекая для анализа и другие грамматические труды Нагоджибхатты и даже его комментаторов. Мы будем опираться на анализ, произведённый Бронкхорстом, излагая определения Нагоджибхатты.
Санскритские прилагательные antara nga и bahira nga представляют из себя пос е с с ив ные с ло ж ные с л о в а (б а хув рихи), в ко то рых с име нно й о с но в о й a n ga с ло ж е ны предлог antar «внутри» и послелог bahis «вовне, снаружи». Существительное a nga Нагоджибхатта трактует как «причина». Сами понятия antaranga и bahira nga относятся к грамматическим правилам или операциям, предписываемым этими правилами, и «причина» в данном случае означает условие, провоцирующее применение правила или осуществление операции. В системе Панини названия элементов, задающих контекст грамматической операции, упоминаются в сутрах в форме отложительного, родительного, местного и изредка творительного падежа. Нагоджибхатта уточняет, что для присвоения правилу статуса антаранга или бахиранга его причина должна быть высказана в сутрах Панини в местном или другом падеже. Бронкхорст после тщательного исследования всех рассмотренных Нагоджибхаттой примеров исключил случаи задания причины формами отложительного и родительного падежа и заключил, что единственной возможностью остаётся местный падеж. В качестве возможного объяснения слов Нагоджибхатты «в местном или другом падеже» Бронкхорст предлагает предусмотрительность Нагоджибхатты на случай каких-то не пришедших ему в голову примеров применения
бахиранга-парибхаши [14, с- 211. Мы же можем предположить, что Нагоджибхатта мог также подразумевать творительный падеж, с помощью которого иногда задаётся контекст выполнения грамматических операций (например, в сутрах 8.4.40-41). Важно упомянуть одно уточнение Нагоджибхатты относительно элемента, упоминание имени которого в форме местного (или творительного) падежа, становится причиной выполнения грамматической операции. Этот элемент должен рассматриваться исключительно формально, как последовательность звуков, без привязки к смыслу, который он может
нести. В большинстве сутр Панини этот принцип соблюдён по договорённости, заданной сутрой 1.1.68, но имеются и исключения, когда именно смысл, несомый элементом, может провоцировать выполнение грамматических операций. Причины такого вида Нагоджибхатта исключает из определения существительного anga, а следовательно, и из определения понятий антаранга и бахиранга.
Мы готовы дать определение понятий антаранга и бахиранга. Эти понятия взаимозависимы и для того, чтобы какое-либо правило могло получить статус антаранга, необходимо наличие второго правила, которое одновременно получило бы статус бахиранга, и наоборот. Правило получает статус антаранга, если множество причин, провоцирующих его выполнение, строго содержится в множестве причин, провоцирующих выполнение некоторого другого правила, которое при этом получает статус бахиранга. Таким образом antara nga можно дословно перевести как «у которого причины внутри», а bahiranga как «у которого причины вовне». Строгое содержание одного множества в другом означает, что во втором множестве больше элементов, чем в первом, и что среди элементов второго множества есть все элементы первого множества. Под это определение подходит также и случай, когда в первом множестве вообще нет элементов, то есть оно пусто, тогда как во втором есть хотя бы один элемент. Понятие причины здесь следует понимать только в описанном выше смысле, то есть как элемент, рассматриваемый формально — в виде последовательности звуков, и наименование которого употреблено в сутре в форме местного или творительного падежа. Нагоджибхатта дополняет определение, присваивая статус антаранга и бахиранга соответственно двум правилам, первое из которых относится только к одному слову (или основе слова при словосложении), а второе к двум или более.
Настало время пояснить в интерпретации Нагоджибхатты данную выше формулировку бахиранга-парибхаши «(Правило) бахиранга предстаёт как неприменённое во время применения (правила) антаранга». Если двум правилам присвоен статус антаранга и бахиранга и каждое из них может быть применено в данный момент при некотором грамматическом построении, то предпочтение должно быть отдано правилу антаранга. Если же правило бахиранга уже применено, и далее применяется правило антаранга, то в момент его применения следует исходить из такого положения, будто правило
бахиранга ещё не было применено [14, с- 54].
Последний момент следует пояснить на примере рассмотренного выше построения формы множественного числа винительного падежа от основы prasthavah. Согласно Патанджали, из-за бахиранга-парибхаши было невозможно построение, предложенное Катьяяной. Вспомним первые шаги этого построения:
pra stha-vah+as^pra stha-uah+as^pra stha-uh+as^pra stha-oh+as.
Первая замена (u вместо v) в этой цепочке производилась по сутре 6.4.132, формулировку которой Катьяяна предложил свести к единственному слову vahah, удалив из неё показавшийся ему избыточным элемент ü<th>. Причиной осуществления этой замены является окончание as, благодаря которому основа vah приобретает статус bha, что и делает замену возможной. Причиной же осуществления последней замены (o вместо u) по сутре 7.3.86 является нулевой суффикс, заменивший суффикс <n>vi ещё на этапе построения основы pra sthavah. Причина в виде нулевого суффикса не подпадает под критерий Нагоджибхатты, согласно которому причина должна представлять из себя элемент в виде последовательности звуков. Поэтому формально правило, задаваемое сутрой 7.3.86 не имеет причины, а правило, задаваемое сутрой 6.4.132 имеет одну причину. Это позволяет присвоить первому из этих правил статус антаранга, а второму —
бахиранга. По условию бахиранга-парибхаши, поскольку подстановка и вместо V, имеющая статус бахиранга, уже осуществлена, то на момент осуществления имеющей статус антаранга подстановки о вместо и необходимо считать, что подстановки и вместо V не было. Но тогда и сама подстановка о вместо и становится невозможной ввиду отсутствия замещаемого элемента.
Как видно, устранение й< из формулировки сутры 6.4.132 не позволяет предъявить корректное построение формы ргаsthauhaЬ, если принимать во внимание бахиранга-парибхашу. Тогда как без необходимости прибегать к этому метаправилу построение Катьяяны было бы удовлетворительным. В связи с этим санскритские грамматисты считают присутствие й< в формулировке сутры 6.4.132 признаком бахиранга-парибхаши (в описанном выше понимании признака).
В рассмотренном примере множество причин правила антаранга было пустым и естественным образом содержалось в множестве причин правила бахиранга. В других предложенных Нагоджибхаттой примерах наблюдается та же картина. Пример, когда оба эти множества непусты, встречается в одном из комментариев к работе Нагоджибхатты, в котором приводится построение формы 3 лица единственного числа аориста а1е1Мра1 от каузативного глагола sthapayati «ставить», произведённого от глагольного корня stha «стоять». В этом построении применяются два правила, имеющие статус антаранга и бахиранга, и первое из них имеет одну причину, одновременно являющуюся одной из
двух причин второго [14, с- 56].
Предшественники Нагоджибхатты включали в свои списки ещё одно метаправило, относящееся к паре правил антаранга и бахиранга: а^ага Пда-ЬаМга пдауоЬ а^ага пдат ЬаНуа Ь «Из правил антаранга и бахиранга могущественней антаранга». Это метаправило отдаёт приоритет правилу антаранга в случае, когда каждое из правил антаранга и бахиранга может быть применено в данный момент при некотором грамматическом построении. Как мы видели, Нагоджибхатта считает это составной частью бахиранга-парибхаши, поэтому он не включает данное метаправило в свой список. Вместе с тем он расширяет определения понятий антаранга и бахиранга для случая одновременной применимости правил (это расширение не распространяется на случай, когда правило антаранга применяется после применения правила бахиранга и не учитывает эффект от его применения). В этом расширенном смысле два правила получают статус антаранга и бахиранга, если при построении причина первого из них предшествует причине второго либо если первое правило относится к логически более
важному этапу построения, нежели второе [14, с- 54]. То есть либо причина правила антаранга располагается в конструируемой словоформе левее причины правила бахиранга, либо правило анатаранга применяется на более раннем этапе построения словоформы в следующей последовательности: изменения в корне слова, словообразовательная суффиксация, словоизменительная суффиксация, префиксация, словосложение. Такое расширение определения понятий антаранга и бахиранга Нагоджибхатта обосновывает общим законом мироустройства: проснувшись поутру, человек сначала выполняет собственные дела, затем обязательства перед друзьями,
после этого — перед родственниками [12, с- 2611. Показательно, что в грамматике Панини префиксы считаются независимыми, и префиксация является разновидностью словосложения. Тем не менее в логической последовательности синтеза словоформ ей отдаётся предпочтение по сравнению со словосложением в обычном смысле. Подтверждением этому служит упоминание префикса а<п> в формулировке сутры 6.1.95 от-а< п>о Ь са. Эта сутра задаёт исключение из уже упоминавшегося общего фонетического правила (сутра 6.1.88), согласно которому вместо комбинации из
гласного а или а и гласного о подставляется дифтонг аи. Если же гласный о входит в состав мантры от или образовался (по сутре 6.1.87) из сочетания префикса а< п> с гласным и или и, то в комбинации из гласного а или а и такого гласного о сохраняется этот гласный о, а гласный а или а элидируется. Если бы Панини не отдавал приоритет префиксации перед словосложением, то упоминание префикса а<п> в формулировке сутры 6.1.95 было избыточным. Покажем это на примере построения основы сложного слова adyodha «привезённый сегодня» из наречия adya «сегодня», префикса а<п>, имеющего значение «к, при», и основы причастия й^а «везённый», образованного от уже упоминавшегося глагольного корня vah. По сутре 6.1.101 вместо комбинации из конечного в adya гласного а и гласного а префикса а<п> подставлялся бы гласный а:
adya+а<n>+йdha ^айуа + й^а.
Грамматическая помета <п> была здесь относятся к метаязыковой реальности. При согласно сутре 1.3.9. Далее по сутре 6.1.87 й по дс та в ля лс я бы глас ный о :
опущена, так как грамматические пометы конкретных построениях они отбрасываются вместо комбинации из гласного а и гласного
adya + üdha^ adyo dha,
что привело бы к требуемому результату. Однако префиксация является операцией антаранга по отношению к операции словосложения, и её необходимо осуществлять в первую очередь:
adya+a<n>+üdha ^adya+odha.
После этого для получения требуемого результата adyodha упоминание префикса a<n> в формулировке сутры-исключения 6.1.95 уже совершенно необходимо, и предшественники Нагоджибхатты рассматривали его как признак метаправила antaranga-bahirangayoh antarangam balíyah.
До Нагоджибхатты определение понятий антаранга и бахиранга не формулировалось строго. Катьяяна, несмотря на предположение об избыточности й< th> в формулировке сутры 6.4.132, был знаком с бахиранга-парибхашей. В своих варттиках он 23 раза приводил аргумент nava bahirangalaksanatvat «однако это неверно ввиду правила о
статусе бахиранга», но без дальнейших пояснений [17i—сноска—246]. Патанджали, комментируя эти отсылки Катьяяны, а также в собственных рассуждениях, приводил полную формулировку бахиранга-парибхаши. Он также дал множество примеров применения этого метаправила, но не предложил его точную интерпретацию и не сформулировал эксплицитно определение понятий антаранга и бахиранга.
Первое определение мы находим у комментаторов Катантра-парибхашасутр. Дургасимха (~ IX-X вв. н. э.) определяет антаранга и бахиранга как опирающиеся на меньшее и большее число причин соответственно. Скорее всего, в этом определении совсем не подразумевается, что причины правила антаранга содержатся среди причин правила бахиранга, что видно из примеров построений, проводимых различными грамматистами до Нагоджибхатты. Сам он критикует такое определение: «Никакими законами языка для слов antaranga и bahiranga не может быть получено значение "опирающиеся на
меньшее и большее"» ———22§1. Тем удивительнее, что Вайдьянатха Паягунда, комментатор Нагоджибхатты, считающийся его прямым учеником, возвращается именно к этому определению ———143-146]. Другой комментатор Катантра-парибхашасутр, Бхавамишра (~ X в. н. э.), добавляет ещё одно условие: правило, относящееся к основе
имеет статус антаранга, а правило, относящееся к аффиксу — бахиранга. Оба комментария доступны в сборнике Абхьянкара ^^
Ближе всех к интерпретации Нагоджибхатты подошёл Абхьянандин (~X-XI вв. н. э.), дающий в комментарии к грамматике Джайнендры следующие условия. Причины правила антаранга находятся среди причин правила бахиранга. Причин правила антаранга меньше, чем причин правила бахиранга. Правило, относящееся к одному слову, имеет статус антаранга, а к двум и более — бахиранга. Однако следует заметить, что Абхьянандин не указал, что в точности можно рассматривать в качестве причины правила. С комментарием Абхьянандина можно ознакомиться в том же сборнике ^^
В знаменитом трактате «Сиддхантакаумуди» I-18!, в котором известный грамматист Бхаттоджи Дикшита (XVI-XVII вв. н. э.) тематически перегруппировал и снабдил комментарием сутры Панини, бахиранга-парибхаша содержится в конце главы, посвящённой метаправилам. Также она пять раз цитируется в «Кашикавритти» (VII в. н.
э.) — первом из дошедших до нас комментарии, в котором прокомментирована каждая сутра Панини. Но в обоих этих произведениях приводится лишь формулировка бахиранга-парибхаши.
Можно сделать следующие выводы. Хотя исторические предпосылки для интерпретации Нагоджибхатты бахиранга-парибхаши и существовали в комментариях Дургасимхи, Бхавамишры и, особенно, Абхьянандина, проработанная, выверенная и опробованная на многих примерах формулировка этого метаправила стала революционным событием в среде санскритских грамматистов. В наибольшей степени этому способствовало то, что Нагоджибхатта впервые строго определил понятие причины (a nga ), от которого существенно зависит определение понятий антаранга и бахиранга. Не удивительно, что «Лунная диадема интерпретации» стала каноническим произведением в области интерпретации грамматики Панини.
Библиография
1. Misra, V. N. The descriptive technique of Panini. An introduction. Janua Linguarum. Series Practica, 18. The Hague, Paris: De Gruyter Mouton, 1966.
2. Мютель, М. В. К истории понятия определения в индийской мысли (вьякарана и классическая ньяя). История философии. Т. 11. М.: ИФ РАН, 2004. С. 37-54.
3. Chakrabarti S. Ch. The Paribhasas in the SrautasGtras. Calcutta: Sanskrit Pustak Bhandar, 1980.
4. Chierichetti, P. The paribhasas in the SrautasGtras: Problems, Opportunities and Premises for an Investigation. Asiatische Studien-Études Asiatiques. Vol. 72, no. 2, 2018. P. 459-487.
5. Staal, F. The Concept of Metalanguage and its Indian Background Introduction. Journal of Indian Philosophy Vol. 3 (3-4). New York City: Springer, 1975. P. 315-354.
6. Abhyankar, K. V. Paribhasasamgraha (a collection of original works on Vyakarana Paribha sas). Poona 4: Bhandarkar Oriental Research Institute, 1967.
7. Уланский Е. А. Интерпретационные правила (paribhasa) у Панини. Acta Linguistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований. Т. 18, № 2, 2022.
8. Renou, L. Le paribhasendusekhara. Études védiques et paninéennes. Vol. 2. Paris: E. de Boccard, 1956. P. 132-149.
9. Boudon, P. Une Application du raisonnement par l'absurde dans l'interpretation de Pa nini (les jnâpakasiddhaparibhâ sa). Journal asiatique. No 230, 1938. P. 65-121.
10- Goldstucker, Th. Panini: His place in Sanskrit literature. London: N. Trubner and co., 1861.
11. Cardona. G. Pa nini: His work and its traditions. Vol. 1: Background and Introduction. Delhi: Motilal Banarsidass, 1997.
12. Kielhorn, F. The Paribhasendusekhara of NagojTbhatta. Vol 2. Bombay: Indu-Prakash press, 1874.
13. Candotti, M. P., Pontillo, T. From Commentary to paribha sas: Katyayana and Patanjali vis-à-vis Vya di. Asiatische Studien-Études Asiatiques, Vol. 72, no. 2, 2018. P. 515-566.
14. Bronkhorst, J. Tradition and argument in classical Indian Linguistics: the Bahiranga-paribha sa in the Paribha sendusekhara. Delhi: Motilal Banarsidass, 2003.
15. Cardona. G. Recent research in Paninian studies. Delhi: Motilal Banarsidass, 1999.
16. Kulikov L. Review: J. Bronkhorst. Tradition and argument in classical Indian Linguistics: the Bahira nga-paribha sa in the Paribha sendusekhara. New Delhi: Motilal Banarsidass, 2003. Language 83(2), 2007. P. 456.
17. Wujastyk, D. Metarules of Pacinian grammar: the Vya'dfyaparibha'savrtti: critically edited with translation and commentary. Part II. Delhi: Motilal Banarsidass Publishers Private Limited, 2017.
18. Vasu, S. Ch. The Siddhanta Kaumudi of Bhattoji Dikshita. 3 vols. Allahabad, 1906.
19. Misra, N. Ka~sikavrtti of Jaya"ditya-Va~mana. Ratnabharati Series 5-10. 6 vols. Varanasi: Ratna Publications, 1985.
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
Представленная на рассмотрение статья «О главном метаправиле санскритской грамматики Панини» предлагаемая к публикации в журнале «Litera», несомненно, является актуальной, ввиду рассмотрение одного из основополагающих источников языкознания - грамматику санскрита «Восьмикнижие».
Цель настоящей статьи — дать подробное объяснение бахиранга-парибхаши в редакции Нагоджибхатты, а также осветить историю упоминания этого метаправила и его толкования в санскритских грамматических трудах.
Отметим скрупулёзный труд автора по отбору практического материала и его анализу. Эмпирической базой явились тексты на санскрите, объем корпуса является релевантным для подтверждения авторской гипотезы. Автор иллюстрирует сказанное языковыми примерами с подробным пояснением. Однако автор не приводит информации об объеме отобранного корпуса в целом.
В статье представлена методология исследования, выбор которой вполне адекватен целям и задачам работы. В качестве основных методов исследования применяется сравнительно-сопоставительный, контент-анализ, обобщение и др.
Данная работа выполнена профессионально, с соблюдением основных канонов научного исследования. Исследование выполнено в русле современных научных подходов, работа состоит из введения, содержащего постановку проблемы, основной части, традиционно начинающуюся с обзора теоретических источников и научных направлений, исследовательскую и заключительную, в которой представлены выводы, полученные автором. Однако, недостатком является отсутствие информации о разработанности темы в теории языкознания, что помогло бы понять авторский вклад в решение заявленного
вопроса.
Библиография статьи насчитывает 19 источников, среди которых представлены труды как на русском (1 работа), так и на иностранных языках. К сожалению, в статье отсутствуют ссылки на фундаментальные работы, такие как монографии, кандидатские и докторские диссертации. БОльшее количество ссылок на авторитетные работы, такие как монографии, докторские и/ или кандидатские диссертации по смежным тематикам, которые могли бы усилить теоретическую составляющую работы в русле отечественной научной школы. Собственно говоря, крайне мало отечественных работ в списке литературы.
Не понятна причина нарушения общепринятого алфавитного выстраивания списка использованной литературы, смешению работ на русском языке и иностранном, которые традиционно располагаются после цитируемых русскоязычных трудов. В общем и целом, следует отметить, что статья написана простым, понятным для читателя языком. Опечатки, орфографические и синтаксические ошибки, неточности в тексте работы не обнаружены. Работа является новаторской, представляющей авторское видение решения рассматриваемого вопроса и может иметь логическое продолжение в дальнейших исследованиях.
Однако, данные замечания не являются существенными и не относятся к научному содержанию рецензируемой работы. Работа является новаторской, представляющей авторское видение решения рассматриваемого вопроса и может иметь логическое продолжение в дальнейших исследованиях. Статья, несомненно, будет полезна широкому кругу лиц, филологам, магистрантам и аспирантам профильных вузов. Статья «О главном метаправиле санскритской грамматики Панини» может быть рекомендована к публикации в научном журнале.
