CC BY
64
В.Н.Курятников*
О ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ АСПЕКТАХ СОЗДАНИЯ НОВОЙ НЕФТЯНОЙ БАЗЫ НА ВОСТОКЕ СССР В 30-50-е гг. ХХ СТОЛЕТИЯ. ЧАСТЬ I
В статье рассматриваются некоторые геополитические аспекты создания новой нефтяной базы на Востоке СССР в середине XX столетия. Освещаются проблемы развития нефтяной промышленности в Советском Союзе и Германии, укрепления геополитических позиций стран накануне Второй мировой войны, раскрывается значение новой нефтяной базы, фундамент которой закладывался в это время в Урало-Поволжском регионе.
В первой половине XX века Германия, Япония и Италия, взявшие курс на расширение «жизненного пространства» для своих государств, ввергшие мир во Вторую мировую войну, оказались в более невыгодном геополитическом положении, чем страны, на долю которых выпала основная тяжесть борьбы с агрессорами. Исход войны во многом зависел не только от экономической и военной мощи государств, но и от их геополитического положения. Каждая из воюющих сторон приложила максимум усилий, чтобы его улучшить. В ход шло заключение договоров, создание военно-политических блоков, присоединение и прямой захват новых территорий, компенсация внутренними технико-экономическими и военно-техническими средствами невыгодных моментов пространственного положения и т.д.
Стратегия, тактика противоборствующих государств учитывала территориальнопространственные особенности их положения. Шла полным ходом подготовка не только материального, но и идеологического потенциала войны. Так, фашистские идеологи рассматривали государства как надбиологические организмы, для существования которых требуются «естественные границы и жизненное пространство». Итальянская фашистская газета «Имперо» писала: «...Нам нужны воздух, чтобы дышать, земля для расширения, уголь и нефть для наших машин, горизонты и флот для героизма и поэзии. Наша раса обнаруживает ныне столько физической мощи, что ее право на распространение по всему миру так же неоспоримо, как право бурных потоков вливаться в море» [1.С.111].
Важную роль в территориально-пространственном положении стран играло наличие на их территории полезных ископаемых, в том числе нефти. Все три страны-агрессоры запасами природной нефти практически не располагали. Так, в Японии «собственное производство нефти составляло лишь около 7% от общего ее потребления. Остальная часть импортировалась — 80% из США и еще 10 из голландской Ост-Индии» [2.С.325].
Первая нефтяная скважина в Германии на месторождении Витце-Штейндорф была пройдена даже на несколько месяцев раньше, чем первая американская — в 1858 году. До Первой мировой войны наивысшая точка добычи нефти была достигнута в 1909 году — 114 тыс. тонн, в 1913 году было добыто всего 71,5 тыс. тонн [3.Л.44].
* Курятников В.Н., 2006
Курятников Владимир Николаевич — Самарский государственный технический университет
После окончания Первой мировой войны, потеряв колонии, Германия обращается к развитию внутренних источников жидкого топлива (прежде всего на основе швелевания бурого угля) и начинает уделять больше внимания отечественной нефти. Однако еще и в 1929 году не была достигнута ее максимальная довоенная добыча. Увеличение добычи нефти приходилось, в основном, на три издавна эксплуатируемых месторождения Ганноверского района: Витце, Эдессе-Эльгейм и Ниэнгаген.
В конце 20-х — начале 30-х гг. в Германии наблюдался нефтяной «бум», связанный с открытием нефти в Тюрингии (в связи с разработкой калийной шахты), в Фолькенроде. Добыча Фолькенроды быстро превысила 50 тыс. тонн в год. Казалось, что был открыт обширный среднегерманский нефтеносный район, в связи с чем возникали далеко идущие планы. Нефть Фолькенроды — самая легкая из германских нефтей (уд. вес 0,860-0,870) с большим содержанием бензина (33% до 185°). Месторождение перешло под контроль гидрогенизационного завода «ИГ Фарбен» в Лейне. В 1931г. на нем, наряду с 106,6 тыс. тонн буроугольной смолы и легкого масла, перерабатывалось 57,7 тыс. тонн этой нефти (вся его добыча). Но надежды, связанные с этим открытием, быстро рухнули. Уже в 1932г. добыча Фолькенроды падает до 15,8 тыс. тонн, чтобы затем в течение короткого промежутка времени опуститься до ничтожной величины. Все же этот инцидент взбудоражил предпринимательские и правительственные круги, заострил внимание к проблемам германской нефти.
Резкий поворот в отношении нефтяной промышленности Германии наступает после прихода к власти Гитлера. Под неусыпным контролем власти разворачиваются широкие поиски нефти, берется курс на развитие отечественной нефтеперерабатывающей промышленности и ограничение ввоза готовых нефтепродуктов, осуществляется многоплановая программа расширения производства синтетической нефти.
В 1934г. немецким законодательством вносятся существенные изменения в право собственности недрами: оно из рук земельных собственников переходит преимущественно в руки государства. На широкую ногу ставятся научно-исследовательские работы. «Создается центральный государственный геологоразведочный орган по нефти, которому все частные предприниматели обязаны передавать все имеющиеся в их распоряжении геологоразведочные материалы, получая в свою очередь от него возможную геологическую информацию» [3.Л.45-46]. Значение этого органа вышло далеко за пределы узко разведочных задач. Фактически он направлял и координировал развитие всех разведочных и эксплуатационных работ в германской нефтяной промышленности.
Нефтяные участки сдавались в аренду частным фирмам только цельными структурами, допускающими их разработку лишь как единого целого. Арендаторы брали на себя, исходя из вышеизложенного, определенные обязательства. Для поощрения разведочной деятельности государство перешло к широкому субсидированию буровых разведочных работ на нефть (в размере 50% от их стоимости) в виде ссуд сроком на 20 лет из 5% годовых. При удачных результатах они должны были в дальнейшем возвращаться государству, при неудачных — возмещению не подлежали.
Повсеместно стали применяться новейшие методы поисков нефтяных месторождений, например, геофизические.
Вся северо-западная Германия охватывается геофизической съемкой. Выявляется большая часть известных к концу 40-х гг. 250 структур. Специально созданная для проведения геофизических съемок организация под названием «Сейсмос-Гезель-шафт» располагалась в Ганновере. На ее базе вели одновременно изыскания до 28
геофизических партий в Германии и оккупированных ею странах. Государственные субсидии на проведение буровых работ доходили до 50 млн марок [3.Л.46]. Развитие бурения на промыслах Германии до начала войны по общему метражу проходки (181 тыс. м в 1938г.), направлению бурения и числу законченных скважин представлено в таблице.
Общий метраж бурения возрос с 1932 по 1938 гг. почти в три раза. Однако в то время как эксплуатационное бурение возросло только на 85%, метраж разведочного бурения увеличился почти в 8 раз (к 1937г.). Из таблицы видно, что преобладающая часть разведочного бурения субсидировалась из государственных средств. Если в 1932 г. лишь 20% пройденного метража приходилось на разведочное бурение, то в дальнейшем его удельный вес резко повышается, достигая к 1937г. 55%, чтобы в дальнейшем, правда, опять снизиться. В это время вступают уже в эксплуатацию новые месторождения, требующие разбуривания, но бурового оборудования не хватало, чтобы одновременно поддерживать на высоком уровне как эксплуатационное, так и разведочное оборудование.
Таблица
Бурение на нефть в Германии (1932-1939 гг.)
Годы Всего, тыс. м В том числе разведочное бурение Эксплуатац. бурение Число законч. скважин всех категорий
Всего Из них
Тыс. м % от общей проход. С гос. субсид % Без гос. субсид. % Тыс. м %
1932 62,4 13,1 21,1 - - 13,1 100,0 49,3 78,9 -
1933 84,1 30,0 35,7 - - 30,0 100,0 54,1 64,3 140
1934 141,8 67,2 47,6 37,2 55,4 30,0 44,6 74,6 52,4 190
1935 172,5 73,3 42,6 52,9 72,0 20,4 28,0 99,2 57,4 285
1936 179,3 88,0 49,2 66,2 75,4 21,8 24,6 91,3 50,8 270
1937 187,3 102,0 54,7 66,8 65,3 35,2 34,7 85,3 45,3 280
1938 181,0 90,5 50,0 57,7 63,7 41,6 36,3 90,5 50,9 245
В результате усиленного разведочного бурения уже в 1935г. было открыто 5 новых нефтяных месторождений, среди них оказавшееся в дальнейшем одним из наиболее продуктивных, — Хайде в Гольштинии, находившееся недалеко от военно-морского порта Киля. Из них было добыто в том же году 12 тыс. тонн нефти. В 1936 и 1937 гг. следуют новые открытия, в том числе становится известным месторождение Рейтброок в районе Гамбурга. В 1939 г. здесь было получено почти 200 тыс. тонн нефти. Оно являлось одним из крупнейших на протяжении всей Второй мировой войны. Еще несколько месторождений было открыто в 1938 и 1939гг. Среди них заслуживает внимания первое нефтяное и газовое месторождение в Западной Пруссии Бентгейм. Все эти вновь открытые месторождения дали в 1937г. около 40 тыс. тонн, в 1938г. около 130 тыс. тонн нефти. Повышение добычи на них падает на военные годы, особенно в Рейтброоке и Хайде. Остальные месторождения ожиданий не оправдали.
В целом результаты разведочного бурения, осуществленного с таким напряжением сил, оказались достаточно скромными. Из пробуренных до конца войны 900 разведочных скважин (в том числе 663 субсидируемых правительством) только 19 привели к открытию эксплуатационных месторождений по большей части небольшой продуктивности [3.Л.47].
Несмотря на все усилия по поискам месторождений нефти на собственных территориях, ее добыча в 1938г. составила всего 555 тыс. тонн, что не могло покрыть
потребности страны в жидком топливе. Пик в 1056 тыс. тонн был достигнут в 1940 году, после чего шло ежегодное снижение ее добычи [3.Л.133].
В период подготовки Германии к войне (1933-1938гг.) общее потребление нефтяных продуктов возросло более чем вдвое.
К внутренним источникам жидкого топлива, восполнявшим потребности Германии в топливе, помимо природной нефти относилось также производство искусственного жидкого топлива (ИЖТ) на базе твердых видов: полукоксование угля, гидрогенизация угля и смолы, синтез из газов, получаемых газификацией угля или кокса. Германия располагала богатейшими запасами угля. В конце тридцатых годов это твердое топливо обеспечивало менее половины общего энергопотребления Соединенных Штатов, но для Германии его доля составляла 90%, а нефти — всего лишь 5% [2.С.347].
Изыскательские работы по получению синтетического топлива из угля были начаты в Германии еще до Первой мировой войны. В 1913 году германский химик Фридрих Бергиус разработал способ получения жидких моторных топлив каталитическим гидрированием при высоких давлениях и температурах смеси, состоящей из измельченного угля, смолообразных отходов производства кокса и генераторного газа. Во время Второй мировой войны концерном «ИГ Фарбен» было организовано промышленное производство синтетического бензина по этому способу с применением катализаторов [4.С.42]. Этот процесс получения из угля жидкости (синтетического топлива) получил название «деструктивная гидрогенизация» или «бергенизация». В двадцатых годах в Германии разработали еще один похожий процесс — процесс Фишера-Тропша. В этом случае молекулы угля под действием пара разлагались на водород и моноксид углерода, которые в свою очередь вступали в реакцию друг с другом, в результате чего получалась синтетическая нефть. Из этих двух изобретений процесс гидрогенизации Бергиуса считался лучшим — в том числе и потому, что с его помощью можно было получить и авиационное топливо.
«ИГ Фарбен» заинтересовалась проблемой синтетической нефти еще в двадцатых годах. Немецкое правительство предоставило фирме поддержку. Опытный завод открыли на базе предприятий концерна в Лейне, а производство началось в 1927 году.
В 1931 году германская наука в лице авторов гидрогенизации удостоилась высочайшей чести: изобретатель метода Бергиус и председатель правления «ИГ Фарбен» Карл Бош получили Нобелевскую премию в области химии.
Именно в создании индустрии ИЖТ при поддержке властей «Третьего рейха» «ИГ Фарбен» сделала резкий рывок, заручившись поддержкой люфтваффе и доказав, что в состоянии производить высококачественный авиационный бензин. Из достигнутого внутреннего производства жидких горючих на процессы производства ИЖТ приходилось почти 65%, а на другие источники (природная нефть, бензол, спирт, смола) несколько более 35%.
Промышленность ИЖТ должна была служить источником получения как легких моторных горючих, так и тяжелых жидких топлив (дизельного мазута). Производство синтетического горючего в Германии составляло в 1937г. 1200 тыс. тонн, в 1938г. — 1500 тыс. тонн, в 1939г. от 1640 до 1720 тыс. тонн [5.С.81]. В 1943г. легких моторных горючих выпускалось на базе ИЖТ более 60%, моторных горючих (вместе с небольшим количеством смазочных масел) — немногим более 40%.
Из трех методов производства ИЖТ основное место принадлежало гидрогенизации, на которую приходилось примерно 80% всей продукции ИЖТ (1943г.), тогда как на синтин — 9% и на разгонку низкотемпературной смолы — 11%. Производство
гидрогенизационных заводов, достигшее к началу войны около 0,9 млн тонн, за военные годы возросло до 3,5 млн тонн жидких топливных продуктов. Заводы синтина давали максимально 400 тыс. тонн, перегонки низкотемпературной смолы — 400450 тыс. тонн.
К 1 сентября 1939 года, когда Германия напала на Польшу, начав тем самым Вторую мировую войну, в числе действующих находилось 14 гидрогенизационных заводов, достигших запланированной мощности, строилось еще 6. В 1943 году на 23 заводах производилось 5560 тыс. тонн продукции [6.С.6].
Процесс гидрогенизации осуществлялся в три стадии при высоком давлении. Дистилляты до 165° направлялись в бензин, фракция 85-165° — на ароматизацию в процессе ДНД, изобутан на алкилирование, а нормальный бутан на дегидрирование и производство синтетического каучука. Авиабензин вырабатывался двух сортов:
Массовый для ист ребителей
В-4 С-3
Октановое число 78 80
С добавкой ТЭС (3,08) 89 94
Ароматики (%) 14 45
Около 95% от общего объема авиационного бензина Германии было получено за счет гидрогенизации, то есть процесса Бергиуса. Без этого самолеты люфтваффе не смогли бы подняться в воздух.
В Италии также был взят курс на создание промышленности ИЖТ. Первоначально было сооружено несколько гидрогенизационных установок для переработки бедных углеводородами албанских нефтей, в дальнейшем была создана промышленность «по гидрированию бурого угля (в расчете на получение 185000 тонн готовых продуктов, переработке нефтяных сланцев и асфальтовых пород (113000 тонн)» [5.С.79].
К другим внутренним источникам жидкого топлива относились производства бензола, спирта и каменноугольной смолы.
В предвоенный период производство бензола с 230 тыс. тонн в 1933г. возросло до 525 тыс. тонн в 1938г. Из них 85-90% использовалось как моторное топливо. На моторное топливо шло и более половины производства спирта, полученного в стране. Несмотря на быстро растущее потребление легких моторных топлив, доля бензола составляла 15-16%, а спирта — не достигала и 10%. С 1934 года и этот невысокий показатель начинает снижаться, составив в 1938г. всего 6,2%.
С начала Второй мировой войны имевшиеся в распоряжении запасы бензола и спирта стали в большей степени идти на военные нужды. Производство бензола хотя и росло, но в 1943г. из выпущенных 650 тыс. тонн только 350 тыс. тонн могли быть использованы как горючее. Винокурение во время войны сокращалось, т.к. в стране проводилась политика экономии продовольственных ресурсов. Применение спирта как моторного горючего свелось к ничтожной величине.
С сокращением запасов бензола и спирта и в связи с ростом общего потребления легких моторных топлив усиленное внимание стало уделяться их наиболее экономному и рациональному использованию, изучению антидетонирующих свойств данных видов топлива в целях облагораживания рядовых бензинов.
В противоположность бензолу и спирту каменноугольная смола, в мирное время лишь незначительно использовавшаяся для получения жидкого топлива, во время войны стала существенным источником его производства. На изменение ее роли повлиял рост ресурсов смолы и свертывание ее экспорта. Около 45% всей смолопе-
регонной продукции направлялось на производство жидкого топлива. При общем выходе смолы и пека 2,2 млн тонн для получения жидкого топлива использовалось около 1 млн тонн. Из всего внутреннего производства флотского мазута, достигшего в 1943г. около 1 млн тонн почти половину получали на базе каменноугольной смолы [3.Л.112].
И все же, несмотря на колоссальные усилия Германии по наращиванию своего собственного потенциала, растущие потребности страны в жидком топливе покрывались, главным образом, ввозом готовых нефтепродуктов. Накануне Второй мировой войны — 63%.
В отличие от Франции, создавшей у себя крупную современную нефтеперерабатывающую промышленность и ввозившей из-за границы главным образом нефтяное сырье и лишь сравнительно небольшое количество готовых нефтепродуктов, Германия импортировала готовые нефтепродукты и лишь относительно немного сырой нефти и других видов сырья для переработки внутри страны. Если в 1928г. было импортировано 2001,3 тыс. тонн нефтепродуктов на 247,1 млн марок, то уже в 1938г. — 4939,2 тыс. тонн на 266,4 млн марок. За эти десять лет прослеживается и изменение структуры нефтяного импорта: рост доли сырья за счет доли готовых нефтепродуктов, а также увеличение ввозимого дизельного топлива и снижение поставок бензина. Ввоз сырой нефти должен был стимулировать развитие нефтеперерабатывающей промышленности страны, а потребности в бензине покрывались на основе укрепления индустрии ИЖТ. А вот внутреннее производство дизельного топлива развивалось очень слабо.
В 1938г. не менее трех четвертей всего нефтяного импорта Германии падало на страны, от которых впоследствии ее отрезала война. Среди главных импортеров были СССР, Иран, США, Мексика, Венесуэла, Нидерландская Америка (в основном два небольших острова — Аруба и Мурасао — голландские владения, на которых имелись крупные предприятия по переработке венесуэльской нефти).
В конце 1935 года нацистское правительство сумело избавиться от сети бензоколонок, которые СССР имел в Германии. Через свою систему сбыта еще какое-то время «Советы продолжали продавать нефть в прежних объемах. Но затем, в феврале 1936 года, они внезапно прекратили поставки по причине трудностей с «иностранными платежами», которые так и не возобновились» [2.С.351]. Если в 1933 году СССР импортировал в Германию 427,9 тыс. тонн нефтепродуктов, то в 1938 году — всего 79,9 тыс. тонн. Резко возросли поставки нефти и нефтепродуктов в Германию из СССР только после подписания ими кредитного соглашения от 19 августа 1939 г. Берлин согласился на советских условиях предоставить 200-миллионный кредит на 5 лет при 4,5% годовых с правом заказов под него в течение двух лет. Всего СССР на
21 июня 1941г. за предоставление Германией некоторых видов вооружений, новейших машин, станков, промышленного оборудования и некоторых видов стратегического сырья поставил ей 1003,4 тыс. тонн нефти и нефтепродуктов [7.С.165,167,168]. Общая цифра нефтепоставок из СССР в Германию подсчитана автором на основе статьи А.А. Шевякова «Советско-германские экономические отношения в 19391941 годах», опубликованной в 1991 году.
В 1940 году треть германского импорта нефти была поставлена из Советского Союза. Один высокопоставленный нацист назвал их «существенной поддержкой германской военной экономики». Но не будем забывать, что когда «ранним утром
22 июня 1941 года по железным дорогам Советского Союза медленно громыхали на запад русские товарные составы, везущие в Германию нефть и другое сырье», как об
этом пишет Д. Ергин, СССР выполнял взятые обязательства по кредитному соглашению от 19 августа 1939г. «Выплату долга советская сторона должна была начать только в 1945 году» [7.С.164].
При подготовке к войне за мировое господство гитлеровская Германия всеми силами стремилась добиться уменьшения зависимости от поставок импортной нефти. В 1936 г. в Германии были предприняты решительные шаги по милитаризации экономики. Гитлер объявил о начале выполнения четырехлетнего плана, нацеленного, среди прочего, на сокращение импорта нефти за счет внедрения новых технологий и достижений химической промышленности. В августе 1936 г. он сформулировал цели этого плана: «1. Немецкая армия должна быть через четыре года готова к действию. 2. Немецкая экономика должна через четыре года стать готовой к войне» [8.С.200]. Как следует из документов, максимальная добыча нефти в Германии достигла 1056 тыс. тонн в 1940 году, а огромные затраты на развитие синтетических производств (гидрогенизация, синтин) дали возможность производить 3,5-4 млн тонн жидкого топлива в год. Из чего следует, что собственное производство не покрывало потребностей в нефтепродуктах, т.к. во время Второй мировой войны наивысшее потребление жидких топлив составило 10-11 млн тонн в год [3.Л.110]. Без импорта сырой нефти и нефтепродуктов из других стран германская военная машина была бы парализована.
Прилагая громадные усилия к развитию добычи нефти внутри страны, ее переработке, создавая благоприятные условия для функционирования индустрии ИЖТ, готовились и соответствующие условия для вовлечения в сферу германской экономики нефтяных ресурсов тех стран, которые должны были быть завоеваны или превратиться в ее сателлитов. Имевшийся в стране потенциал (технический, кадровый, научно-исследовательский) по мере реализации ее планов вовлекался в проведение политики выкачивания из них нефтяных богатств. Добыча нефти в этих странах в 1939 г. составляла около 7,5 млн тонн, из которых около 85% приходилось на Румынию. Большие надежды возлагались и на те страны, которые еще не добывали нефть или осуществляли ее в ограниченных масштабах. Они в наибольшей мере нашли подтверждение в Австрии и Венгрии. Если в первой из них в 1933 г. добыча нефти составляла 1 тыс. тонн, то уже в 1944г. — 1211 тыс. тонн. Соответственно, во второй из названных стран в 1933г. промышленной добычи нефти не велось. Однако уже в 1943г. на венгерских промыслах было извлечено 838 тыс. тонн [3.Л.131]. В каждой из этих стран добыча нефти во время войны превзошла показатели, достигнутые в Германии. Однако в наиболее богатой нефтью стране — Румынии — цифры ее добычи по сравнению с довоенными годами неумолимо шли вниз.
Виднейший английский историк Алан Тейлор в изданном еще в 1975 году труде «Вторая мировая война» отметил, что во Франции «немцы обнаружили в хранилищах достаточные запасы нефти. для первой крупной кампании в России» [9.С.421].
Были распределены и сферы влияния между основными концернами, действовавшими в германской нефтяной промышленности: товарищество Эльверат получило Югославию, концерн Винтерсгалль — Венгрию, ДЕА — Чехословакию, Прей-саг — Румынию.
Организованное 27 марта 1941г. Акционерное Общество Континентальной нефти выражало геополитические интересы Германии в других странах, ставших жертвами грабительского похода. Его общий паевой капитал составил 80 млн марок и был распределен между четырьмя основными концернами, действовавшими в германской промышленности (20 млн марок), банками (30 млн марок) и германской империей в лице Акционерного Общества «Беруссия» (30 млн марок).
Стоит отметить, что шаги, предпринятые СССР по возвращению в его состав Бессарабии и Северной Буковины в 1940 году, вызвали сильное раздражение Гитлера, т.к. «русские оказались в опасной близости от румынских нефтяных полей». 29 июля он затронул в разговоре с генералом Йодлем, начальником штаба оперативного руководства вооруженными силами Германии, вопрос «о возможности войны с Россией, если последняя попытается захватить румынские нефтяные источники» [10.С.30]. По воспоминаниям полковника Вальтера Варлимонта, заместителя Йодля, последний сообщил на узком секретном совещании штабных офицеров, что «Гитлер решил напасть на СССР весной 1941 года» [10.С.34]. Как видно из приведенных воспоминаний, обеспокоенность Гитлера перспективой ухудшения геополитического положения Германии в связи с потерей румынской нефти также фигурировала в принятии фашистским руководством решения о вступлении в войну против СССР.
При подготовке планов войны с СССР захват Баку, Грозного, Майкопа с самого начала входил в число основных целей фашистской Германии. Проблема горючего стояла очень остро, и немцы возлагали большие надежды на захват нефти Кавказа и Закавказья. 3 июля 1941 года Гитлер в своем выступлении перед генералитетом вермахта заявил, что завладеет нефтяными районами Краснодарского края, Чечено-Ингушетии и Азербайджана, затем оккупирует нефтяной Иран. Если Германия этого не сделает, — заявил он, — она проиграет войну.
В составленных накануне войны, 23 мая 1941 года, «Общих указаниях группе сельского хозяйства экономической организации «Ост» брался курс на вымирание населения СССР от голода, что также являлось одной из геополитических целей Германии. Но «нефтеносные районы Закавказья. следует снабжать продовольствием, поскольку. они должны быть сохранены как главные поставщики нефти» [11.С.251].
Стратегия «блицкрига», положенная в основу войны против Советского Союза, также учитывала геополитическое положение Германии и наличие на ее территории нефти. Серия стремительных, коротких ударов мощными механизированными группировками предполагала разгром врага и приход к решающей победе до того, как возникнут проблемы со снабжением нефтью. Успешное завоевание СССР гарантировало высшую награду — его нефтяные ресурсы. В поддержку своих планов Гитлер выдвинул собственные странные расчеты, согласно которым число нацистских жертв в войне с Россией не превысит числа рабочих, занятых в производстве синтетического топлива [2.С.353]. Поэтому не оставалось никаких причин, чтобы не начать вторжение.
В СССР, который ускоренно проводил курс на индустриализацию, ко времени прихода фашистов к власти явно обозначились проблемы со снабжением страны нефтепродуктами. Об этом свидетельствуют те действия, которые предпринимались в высших эшелонах власти по смягчению проблемы топлива. Так, 16 января 1931г. Совет Труда и Обороны принял развернутое постановление «Об усилении добычи и упорядочении расхода топлива в первом квартале 1931г.». Этим же постановлением, наряду с целым рядом мероприятий, был образован Комитет по топливу при СТО под председательством В.М. Молотова [12.Л.30, 36]. Перед Комитетом по топливу ставились задачи: регулировать распределение топлива по потребителям; следить за тем, чтобы оно использовалось потребителями наиболее рациональным образом, чтобы перевозки топлива производились бесперебойно, и следить за осуществлением установленного накопления запасов топлива [12.Л.24,25].
21 июня 1932г. постановлением Совета Труда и Обороны была образована Центральная комиссия (в некоторых материалах ее называют «правительственной») «для
проработки вопроса о снятии с нефтетоплива ряда потребителей. и переводе их на другие виды топлива» [12.Л.18,19]. В принятом документе было предложено председателям исполкомов Ленинградской, Московской, Уральской, Средневолжской, Нижневолжской, Нижегородской и Ивановской областей, а также председателю СНК Татарской АССР создать аналогичные комиссии при местных топливных комитетах для разработки всех вопросов, связанных с переводом предприятий с нефтетоплива на другие виды топлива.
В постановлении ЦК ВКП(б) от 15/Х1-1930г. было детально проанализировано положение дел в нефтяной промышленности СССР, отмечены позитивные сдвиги в ее развитии. В то же время констатировалось, что «важнейшие участки нефтяной промышленности находятся еще в неудовлетворительном состоянии» [13.Л.17]. Мероприятия «по улучшению работы нефтепромышленности» подверглись обсуждению на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) от 1/УШ-1933г. Вопросы строительства нефтеперегонных заводов и крекингов были рассмотрены в постановлении ЦК ВКП(б) от 3/1У-1935г. [13.Л.69]. В решениях комиссии т. Молотова, которые затем утверждались Политбюро ЦК ВКП(б), постоянно рекомендовалось принять меры для максимального сокращения расхода нефтетоплива всеми потребителями, пересмотреть нормы его потребления для автомобильного и транспортного парков страны и т.п. Стал нарастать дисбаланс между нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей отраслями промышленности. С начала 30-х годов, «в течение трех лет», добыча нефти в СССР не росла и держалась на одном уровне. Складывалось весьма тревожное положение на рынке нефтепродуктов страны.
Несмотря на крайне скромные темпы автомобилизации страны (в 1929 году одна машина в Советском Союзе приходилась на 6130 человек, а в Германии — на 102), автотранспортный парк СССР стремительно расширялся. Если в 1930г. в СССР насчитывалось 26,5 тыс. автомобилей, то уже в 1933г. — 93,1 тыс., а в 1934г. — 144,6 тыс. [14.Л.5]. Динамично наращивался выпуск тракторов. Горючее, масла требовались во все возрастающем объеме Красной Армии. Страна не могла жить без керосина — основного осветительного средства для подавляющего большинства населения. Начальник Главнефти М.В. Баринов отмечал, что «начиная с 1933г. расширение потребления бензинов внутри страны происходит преимущественно за счет снижения экспорта. С 1932 по 1934 гг. вывоз бензина из СССР упал с 1964 тыс. тонн до 1050 тыс. тонн и все же потребность внутреннего рынка, в частности автотранспорта, оставалась за последние годы неудовлетворенной процентов на 20-25» [14.Л.3].
Рост тракторного парка страны рикошетом ударил по населению, которое переводилось на лимитированное снабжение керосином. Его потребление для бытовых нужд с 1932 по 1934гг. сократилось почти в два раза. «Торговля керосином в Сызрани поставлена плохо — сообщала газета Волжская коммуна в октябре 1936 года. — На весь город имеется одна лавка. Правда, изредка по улицам разъезжает подвода с бочкой, но этого слишком мало. И ежедневно у единственной лавки выстраивается очередь» [15].
Недостаток топлива ощущался и в большинстве регионов СССР. Ряд областей и краев, в т.ч. Средневолжский крайисполком, получили право назначения комендантов для сопровождения нефтемаршрутов, которые направлялись к ним в течение межнавигационных периодов. «Случаи неисправности» при следовании нефтемаршрутов приводили к тому, что до конечного пункта следования они не доходили. Скорее всего, их просто перехватывали. Отсюда и шло «желание» краев назначать комендантов для сопровождения нефтемаршрутов.
Напряженное положение с нефтью и нефтепродуктами продолжало сохраняться и в последующие годы. Так, в документах Комиссии Советского Контроля (КСК) при СНК СССР в 1937 году отмечен «срыв снабжения горючим посевной, а также основных промышленных центров (Ленинград, Москва)» [16.Л.10]. В том же году было отмечено невыполнение «постановления СТО от 16/1У об обеспечении обороны страны горючим и маслами и герметизации нефтедобычи» [17.Л.54]. Крайним выражением недостатка горючего стал перевод значительной части автотранспорта страны на лимитированное снабжение. Например, в начале 1941г. только треть легковых машин, имевшихся в распоряжении комбинатов и трестов Наркомата нефтяной промышленности СССР, эксплуатировалась «без месячного лимита на бензин».
Принимаемые меры по экономии нефтепродуктов, увеличению добычи нефти, строительству новых крекинг-заводов, подготовке квалифицированных кадров, расширению геологоразведочных работ дали определенные позитивные результаты. Так, в последнем предвоенном 1940 году в СССР было добыто 33275,9 тыс. тонн нефти и газа [18.Л.67], в том числе нефти — 31083 тыс. тонн [19.Л.23]. А в 1918 году, после национализации нефтяной промышленности, добыча нефти составляла всего 3,8 млн тонн.
В процессе индустриализации СССР необходимо было преодолеть диспропорции в размещении производительных сил страны, в том числе и в нефтяной отрасли. Добыча нефти и производство нефтепродуктов в СССР, как и в царской России, концентрировались, главным образом, на Кавказе и в Закавказье. В 1913 году на них приходилось 97,4% нефтедобычи и 95,8% нефтепереработки, а в 1937 году — 96,7% нефтедобычи и 95,4% нефтепереработки [20.С.6]. Бакинский, Грозненский, Майкопский районы с их мощными нефтяными месторождениями получили всемирную известность задолго до революции 1917 года. Они считались богатейшими месторождениями мира. Но такая концентрация нефтедобычи и нефтепереработки в южных районах СССР была опасна с геополитической точки зрения. В своей речи на совещании геологов-нефтяников в феврале 1934 года академик И.М. Губкин заострил на этом внимание присутствующих. В частности, он сказал: «Природа наградила нас колоссальными богатствами нефти, но эти колоссальные богатства сосредоточены преимущественно на окраинах нашего Союза. Богатейший Бакинский нефтяной район расположен вблизи границ нашего Союза. Сравнительно недалеко от границ находится и другая обширная нефтяная область Северного и Северо-западного Кавказа. Подобное географическое положение наших основных нефтедобывающих районов в случае осложнений в международных отношениях ставит их под угрозу нападения.» [21.Л.2].
Для укрепления безопасности СССР освоение новых районов, богатых нефтяными и газовыми запасами, имело исключительное значение.
После окончания Первой мировой войны стало предельно ясно, что «воевать без нефти нельзя, а кто имеет преимущество в деле нефти, тот имеет шансы на победу в грядущей войне». Об этом важном факторе, как видно из приведенной цитаты, не забывал и вождь ВКП(б) И.В. Сталин. На повестку дня в конце 20-х годов встал вопрос о создании в Советском Союзе новой крупной нефтяной базы, которая могла бы стать альтернативной имевшейся на Кавказе и в Закавказье.
Кроме военно-политического аспекта, выявление и освоение новых месторождений нефти и газа имело и крупное народно-хозяйственное значение. Для страны, которая, по выражению И.М. Губкина, проводила индустриализацию «бешеными темпами», изменение «нефтяной географии» влияло и на сроки, и на темпы перевода СССР на промышленные рельсы, на решение топливных задач, которые с каждым годом приобретали все большую остроту.
На Востоке страны закладывалась вторая угольно-металлургическая база СССР — Урало-Кузнецкий комплекс (УКК). Его создание имело целью использование разнообразных естественных ресурсов Урала и Сибири, комплексное развитие хозяйства огромного района, значение его выходило за рамки местной проблемы. УКК превращался в мощный фактор развития экономики всей страны. Строительство УКК наталкивалось на огромные трудности, в том числе на недостаток или отсутствие топливно-энергетических ресурсов.
Поволжье, Казахстан, Средняя Азия, Дальний Восток также представляли собой районы, которым отводилась важная роль в индустриализации страны. Они потенциально обладали огромными запасами нефти, газа, каменного угля, химического сырья, руды цветных и черных металлов. Наличие прочной топливной базы определяло будущее этих районов.
Библиографический список
1. Мировое хозяйство и мировая политика. 1927. №5-6.
2. Ергин, Д. Добыча. Всемирная история борьбы за нефть, деньги, власть / Д. Ергин; пер. с англ. — М.: Де Ново, 1999.
3. Филиал Российского государственного архива научно-технической документации в г. Самаре (далее — фил. РГАНТД). Ф.Р-80. Оп.1-1. Д.1168.
4. Волков, В.И. Выдающиеся химики мира: Библиографический справочник / В.И. Волков. — М., 1991.
5. Технико-экономические показатели нефтяной промышленности капиталистических стран. Вып. 11(4). Разведка, бурение и добыча. — М.: Гостоптехиздат, 1940.
6. Черныш, М.Е. Доблестный труд нефтепереработчиков в годы Великой Отечественной войны / М.Е. Черныш // Нефтегазовый комплекс в годы Великой Отечественной войны. Вып. 2. - М., 1995.
7. Шевяков, А.А. Советско-германские экономические отношения в 1939-1941 годах / А.А. Шевяков // Вопросы истории. 1991. №4-5.
8. Германская история в новое и новейшее время: в 2 т. Т.2. — М., 1970.
9. Тейлор, А. Вторая мировая война / А. Тейлор // Вторая мировая война. Два взгляда. — М., 1995.
10. От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада. — М., 1988.
11. Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза. Документы, материалы. — М., 1987.
12. Государственный архив Российской Федерации (далее — ГАРФ). Ф.5674. Оп.1. Д.44.
13. Российский государственный архив социально-политической истории (далее — РГАС-ПИ). Ф.17. Оп.3. Д.804.
14. Фил. РГАНТД. Ф.Р-80. Оп.1-1. Д.175.
15. Волжская коммуна. 1936. 27 октября.
16. ГАРФ. Ф.7511. Оп.10. Д.557.
17. ГАРФ. Ф.7511. Оп.10. Д.32.
18. ГАРФ. Ф.5446. Оп.25. Д.1723.
19. ГАРФ. Ф.5446. Оп.25. Д.1735.
20. Грин, М. Новая география промышленности в третьей пятилетке / М. Грин // Наша страна. 1939. №5.
21. Фил. РГАНТД. Ф.Р-314. Оп.2-1. Д.6.
V.N.Kurjatnikov
GEOPOLITICAL ASPECTS OF NEW OIL BASE CREATING IN THE EAST OF THE USSR IN THE 30S - 50S OF THE 20™ CENTURY. PART I
This paper deals with some geopolitical aspects, concerning a new oil base which was to appear in the East of the USSR in the middle of the last. The paper shows Germany coming to the war, and the way it was frying to improve its geopolitical situation.
Here we bring to light the development of oil field both in the USSR and in Germany, reveal the importance of a new oil area between the Volga basin and the Urals taking into consideration the country geopolitical progress.
