CC BY
93
УДК 343
М.А.Брейтер
О ДОПУСТИМОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ НЕПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ, ПОЛУЧЕННОЙ СОТРУДНИКАМИ УИС В РЕЗУЛЬТАТЕ ПРОВЕДЕНИЯ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ
Рассмотрены проблемы использования в уголовном судопроизводстве непроцессуальной информации, полученной сотрудниками УИС в процессе осуществления оперативно-розыскной деятельности по пенитенциарным преступлениям. К л ю ч е в ы е с л о в а: доказательство, доказывание, допустимость доказательств, оперативно-розыскная деятельность в УИС, оперативно-розыскные мероприятия, результаты оперативно-розыскной деятельности.
THE QUESTION OF THE PERMISSIBILITY OF THE USE OF NON-PROCEDURAL INFORMATION OBTAINED BY STAFF
OF PENITENTIARY SERVICE AS A RESULT OF OPERATIONAL SEARCH ACTIVITIES
The article deals with the problems of the use in criminal proceedings of non-procedural information received by the staff of the criminal investigation service in the implementation of operational and investigative activities for penitentiary crimes
K e y w o r d s: proof, admissibility of evidence, operational investigative activities in Penal Service, operational-search activities, results of operational investigative activities.
Поступила в редакцию 4 апреля 2018 г.
Деятельность администрации исправительных учреждений направлена не только на исправление лиц, осужденных к лишению свободы, в рамках исполнения вступившего в законную силу приговора суда, но и на предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, совершаемых осужденными при отбывании уголовного наказания в местах лишения свободы.
Статистика преступности в местах лишения свободы показывает, что по состоянию на декабрь 2015 г. зарегистрировано 837 преступлений1, а за аналогичный период 2016 г. - 851 преступление2, что свидетельствует о криминальной активности осужденных. Следует обратить внимание на то обстоятельство, что значительное число уголовных дел, возбужденных в отношении осужденных, так и не доходят до судебного разбирательства. Факты совершения осужденными общественно опасных деяний нередко не подтверждаются в ходе их проверки в установленном уголовно-процессуальном законодательстве порядке или не регистрируются сотрудниками уголовно-исполнительной системы (далее - УИС). Принцип неотвратимости уголовного наказания в таких условиях перестает действовать, и пенитенциарные преступники, чувствуя свою безнаказанность, продолжают оказывать противодействие сотрудникам правоохранительных органов путем совершения злостных нарушений установленного порядка отбывания наказания и новых преступлений.
1 См.: Официальная статистика НИИиПТ ФСИН России по форме 2-УИС за декабрь 2015 г.
2 См.: Официальная статистика НИИиПТ ФСИН России по форме 2-УИС за декабрь 2016 г.
© Брейтер М. А., 2018
Процессуальный статус ФСИН России как органа дознания нормативно закреплен в ст. 40 Уголовно-процессуального кодекса РФ (далее - УПК РФ). Однако на основании Указания Генеральной прокуратуры РФ от 25 октября 2013 г. № 456/69«Об усилении прокурорского надзора за процессуальной деятельностью учреждений и органов УИС», органам и учреждениям УИС не рекомендовано принимать процессуальные решения по материалам проверки сообщения о преступлении, а именно: возбуждение уголовного дела либо отказ в возбуждении. Исключением является передача материалов проверки сообщения о преступлении в следственные органы или органы дознания согласно подследственности, установленной ст. 151 УПК РФ.
Краеугольным камнем в уголовном процессе является доказывание преступлений, поскольку, как гласит ст. 14 УПК РФ, устанавливающая такой важнейший принцип уголовного правосудия, как презумпция невиновности, обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном настоящим кодексом порядке. Исходя из положений ст. 86 и 87 УПК РФ, доказывание по уголовным делам осуществляют следующие участники уголовного судопроизводства: следователь, дознаватель, судья, прокурор. Существенное значение в осуществлении данной уголовно-процессуальной функции на досудебных стадиях уголовного судопроизводства имеют следственные органы и органы дознания. В условиях исправительного учреждения (далее - ИУ) лица, проводящие предварительное следствие по уголовным делам, возбужденным в отношении осужденных, сталкиваются с рядом проблем, обусловленных многими факторами. Самыми распространенными, на наш взгляд, являются следующие проблемы: субъектом совершения преступления является осужденный, личность которого требует дополнительного изучения; при расследовании преступлений в местах лишения свободы осужденные оказывают противодействие следствию; ИУ имеет специфические признаки как место совершения преступления, что оказывает существенное влияние на проведение следственных действий и планирование расследования; применение долгосрочных мер государственной защиты к осужденным, занимающим процессуальное положение свидетелей и потерпевших, достаточно затруднительно в условиях функционирования ИУ и др. Указанные проблемы во многом предопределяют порядок уголовного судопроизводства по уголовным делам, возбужденным в отношении осужденных.
Особое значение в расследовании преступлений имеетоперативно-розыскная деятельность (далее - ОРД), которая проводится в учреждениях УИС, исполняющих уголовное наказание в виде лишения свободы, в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 г. № 144 «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее - ФЗ «Об ОРД») и ст. 84 Уголовно-исполнительного кодекса РФ. Задачи ОРД в рассматриваемом контексте нацелены на обеспечение следственных органов и органов дознания оперативной информацией. В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий (далее - ОРМ) в ИУ может быть получена значимая информация о противоправной деятельности осужденных. Данная информация может отражаться в следующих документах, составленных оперативными работниками исправительного учреждения:
1) справках (рапортах) сотрудников, проводящих ОРМ;
2) сообщениях конфиденциальных сотрудников;
Л\ и и и
3) заключениях предприятии, учреждении, организации, должностных лиц;
4) материалах фото-, кино-, звуко- и видеозаписей, произведенных в процессе ОРМ;
5) материальных предметах, полученных гласно или негласно при осуществлении ОРМ3.
Информация, полученная в процессе осуществления органами и учреждениями УИС оперативно-розыскной деятельности, может служить основой для формирования доказательственной базы. В доктрине уголовно-процессуального права указанная информация определяется как непроцессуальная, и ее собирание осуществляется в результате проведения непроцессуальных познавательных мероприятий4. Самым общим аргументом в пользу суждения о возможности использования непроцессуальных познавательных мероприятий в целях доказывания служит получение с их помощью информации, которая обладает одним из свойств уголовно-процессуальных доказательств - свойством относимости, ибо указывает на факты, образующие предмет доказывания по уголовному делу5.
А. Р. Ратинов указывал, что неверно считать иные, кроме следственных (судебных) действий, способы собирания и проверки доказательств непроцессуальными. Их процессуальная форма иная, чем у следственных действий, но она существует6. Однако несмотря на возможную относимость и достоверность непроцессуальной информации, она не обладает таким важнейшим свойством уголовно-процессуальных доказательств, как допустимость, поскольку данные сведения получены в нарушение требований п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, а именно не уполномоченным субъектом доказывания или совокупностью действий, не являющихся процессуальными.
Результаты ОРД имеют весомое доказательственное значение, однако до сих пор имеются в УПК РФ пробелы, препятствующие использованию результатов ОРД в уголовном судопроизводстве. Непроцессуальная информация, полученная субъектами осуществляющими ОРД, представляемая для использования в доказывании по уголовным делам, должна позволять формировать доказательства, удовлетворяющие требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к доказательствам в целом, к соответствующим видам доказательств; содержать сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, указания на ОРМ, при проведении которых получены предполагаемые доказательства, а также данные, позволяющие проверить в условиях уголовного судопроизводства доказательства, сформированные на их основе.
Информацию, полученную в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, при некоторых обстоятельствах проблематично проверить путем производства дополнительных следственных и процессуальных действий, в связи с тем что не ясны и не очевидны обстоятельства получения результатов ОРД, поскольку методика, тактика проведения ОРМ регулируется подзаконными нормативно-правовыми актами, имеющими степень секретности, что подтверждается положениями ст. 5 Закона РФ от 21 июля 1993 г. № 5485-1 «О государственной тайне Российской Федерации». Например, сведения о лицах, содействующих ор-
3 См.: Информационное обеспечение расследования преступлений, совершаемых в исправительных учреждениях : учеб. пособие / О. А. Белов [и др.]. М., 2012. С. 94.
4 См., например: Бедняков Д. И. Непроцессуальная информация и расследование преступлений. М., 1991 ; Шейфер С. А. Доказательства и доказывание по уголовным делам : проблемы теории и правового регулирования. М., 2016. С. 105-126.
5 См.: Шейфер С. А. Указ. соч. С. 109.
6 См.: Теория доказательств в уголовном процессе / отв. ред. Н. В. Жогин. Изд. 2-е, испр. и доп. М., 1973. С. 373.
ганам, осуществляющим ОРД, не подлежат рассекречиванию, даже если при их непосредственном участии и была получена доказательственная информация.
Кроме того в «Инструкции о порядке предоставления результатов ОРД дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд», утвержденной совместным приказом МВД России, Министерства обороны РФ, ФСБ России, Федеральной службы охраны РФ, Федеральной таможенной службы, Службы внешней разведки РФ, Федеральной службы исполнения наказаний, Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков, Следственного комитета РФ от 27 сентября 2013 г. № 776/703/509/507/1820/42/535/398/68 не регламентируется вопрос о том, в каком порядке и в каком объеме происходит рассекречивание оперативной информации для использования в уголовном судопроизводстве. Данный пробел в правоприменительной практике необходимо восполнить в системе ведомственных нормативно-правовых актов.
На наш взгляд, не могут подлежать расшифровке любые сведения о лице, оказывающем конфиденциальное сотрудничество органам, осуществляющим ОРД. В своем диссертационном исследовании А. С. Закотянский предлагал проводить допрос лица (сотрудника или информатора полиции), которым предоставленные сведения послужили основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий в условиях, позволяющих его визуальное наблюдение7. Мы не разделяем заявленное мнение автора. Во-первых, это не способствует решению вопроса о допустимости доказательств, поскольку их собирание не может осуществляться субъектом, не осуществляющим доказывание по уголовному делу (ст. 86 УПК РФ). Во-вторых, институт обеспечения прав личной безопасности свидетелей и потерпевших на современном этапе недостаточно развит. Применение мер обеспечения безопасности в ИУ ФСИН России к осужденным, занимающим определенное процессуальное положение, при рассмотрении уголовного дела связано с проблемами, возникающими из особенностей тюремной субкультуры, а именно «в среде осужденных действует негласный запрет о недопустимости любого сотрудничества как с представителями администрации ИУ, так и с представителями других правоохранительных органов, за нарушение которого осужденного могут лишить жизни или насильственно перевести в низкую социальную группу («обиженные»). В-третьих, нарушаются правовые гарантии самого конфидента, установленные ст. 18 ФЗ «Об ОРД», а именно право на личную безопасность.
На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что органы, осуществляющие ОРД, представляют лишь источники информации, которые могут быть использованы в качестве доказательств или являться основанием для проведения следственных и иных процессуальных действий, тогда как в ст. 89 УПК РФ указывается, что не допускается использование результатов ОРМ в доказывании, не соответствующих требованиям, предъявляемым к доказательствам, установленным УПК. Учитывая вышесказанное, следует отметить, что информация, полученная в результате проведения ОРМ, согласно ст. 86 УПК РФ априори является недопустимой в качестве доказательств по уголовному делу, так как лицо, осуществляющее ОРД, не наделено процессуальными полномочиями по сбору доказательств в соответствии со ст. 86 УПК РФ. Правильнее, на наш взгляд, было бы законодательно сформулировать норму ст. 89 УПК РФ следующим образом: В качестве доказательств допускается использование результатов оперативно-розыскной дея-
7 См.: Закотянский А. С. Проблемы использования непроцессуальной информации в доказывании по уголовным делам : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2015. С. 10.
тельности, соответствующих обстоятельствам, подлежащим доказыванию по уголовному делу, если они получены органами или должностными лицами, осуществляющими ОРД, в установленном законодательством РФ порядке.
На примере использования результатов ОРД в уголовном судопроизводстве, на наш взгляд, четко проявляется проблема использования результатов непроцессуальных познавательных мероприятий, где компромисс законодателем пока еще не найден. Однако если участие органов ОРД в уголовном судопроизводстве косвенно подтверждается в ФЗ «Об ОРД» и ст. 89 УПК РФ, то законодательно не совсем ясен статус информации, полученной из иных источников (например, СМИ, частной детективной деятельности или иной законной деятельности правоохранительных органов, организаций и других лиц).
Как уже было сказано, результаты ОРД, полученные сотрудниками УИС, являются основой формирования доказательственной базы. Однако практика расследования пенитенциарных преступлений показывает, что имеются существенные проблемы приобщения материалов ОРД к уголовным делам, выраженные в недостаточном правовом регулировании использования непроцессуальной информации в уголовном судопроизводстве, вследствие чего значительное число преступлений в местах лишения свободы не раскрывается, что является фактором, затрудняющим реализацию политики государства в сфере исправления осужденных.
Академия ФСИН России
Брейтер М. А., адъюнкт факультета подготовки научно-педагогических кадров, старший лейтенант внутренней службы
Academy of the Federal Penal Service of Russia
Breiter M. A., Adjunct of Faculty of Training of Scientific
and Pedagogical Staff E-mail: breiter2014@yandex.ru Tel.: 8-915-627-85-35
