CC BY
38
НОВЫЕ ВАРИАНТЫ ПЕРЕВОДА РУНИЧЕСКИХ НАДПИСЕЙ НА ДВУХ ЗОЛОТЫХ СОСУДАХ КОПЕНСКОГО ЧАА-ТАСА
В 1939—1940 гг., проводя раскопки кургана на Копенском Чаа-тасе, Л.А. Евтюхова [1; 2] обнаружила в тайнике захоронения серебряное позолоченное блюдо и на нем четыре золотых сосуда. Два из них были гладкие, два покрыты тонким сложным орнаментом. Гладкие золотые сосуды — бутылочка и кувшин — имели орхоно-енисейскую надпись на дне. Эти надписи Л.А. Евтюхова в своей публикации привела под соответствующими сосудами: а) бутылочка и б) гладкий кувшинчик (рис. 1).
Повторный анализ и дополнительная расшифровка сложностей рунических надписей на бутылочке и кувшине из Копен проводились нами по материалам, опубликованным Л.А. Евтюхо-вой и С.В. Киселевым [1; 2].
1. Ревизия надписи на бутылочке:
руническая надпись, Ь^Шк китй§ Ьаг1;‘т‘г — буквенная транскрипция, «Бэг урун1 кемуИун биэрдибит» — досл. пер. на якут. яз. (рус. «Бегское2 серебро мы дали»).
Несмотря на то, что сами авторы отмечали отсутствие ясности в употреблении слова «серебро» в надписи на сосуде из чистого золота, перевод текста был принят тюркологами довольно однозначно. Действительно, надпись звучала как отчет или напоминание о судьбе «бег-ского серебра», переданного по назначению. Авторы предполагали, что золотая бутылочка «возглавляла» большое количество поднесенных бегу серебряных изделий или, как это имеет место в
а б в г
Рис. I. а — бутылочка, б — гладкий кувшинчик, в, г — кувшинчики с орнаментом [I]
1 урун _ уточнение к слову «белое» (золото). В таком переводе исчезает и не учитывается звучание трех рун 'У первого слова рунического текста 'У
Если в древности серебро означалось словом «кёмюс», то перевод русского предложения должен быт звучать: «Бэг кемуЬун биэрдибит». Как видно, в данном случае также исчезает звучание трех указанный выше рун, составляющих, по-видимому, отдельное слово.
2 Бегское — от слова бег (бек, бей).
Рафаилов Адюм Михайлович, кандидат биологических наук, доцент Северо-Восточного Федерального государственного университета им. М.К. Аммосова
© Рафаилов А.М., 2010
ряде языков, слово «серебро» употреблено в значении ценности вообще [I; 2].
В современном языке саха слово алтон / ал-тун не употребляется (созвучное слово алтан означает медь), золото называется «кыкыл квмус» (кызыл кёмюс), серебро — «урун квмус» (юрюнг кёмюс). В древности слово кёмюс у саха, возможно и у других тюркоязычных народов в целом, могло употребляться в значении «драгоценный металл», а отличительные качества между золотом и серебром выражались через цвет — красный (или желтый) и белый соответственно. Золотые сосуды и серебряное блюдо, поднесенные живому бегу или оставленные ему в тайнике захоронения, в виду разнородности материала из которого они сделаны, могли быть названы обобщающим словом кёмюс, т.е. изделиями из драгоценных металлов.
Надпись на бутылочке может оказаться более информативной, если первое руническое слово ^'У разделить на два — ^'Уи соответственно «Ьа§1ик», «Ь৻ и «1ик». Подставляя предполагаемую гласную о к согласной л, получим слова Ьа§ о1ик. Слово о1ии (якут. елуу) имеет два значения: I) смерть, кончина; 2) доля, пай, часть наследства. В модифицированном виде транскрипция Л.А. Евтюховой будет звучать: «Ьа§ о1ик китй§ Ьаг1;‘т‘г». На современном языке саха надпись будет иметь транскрипцию: «Бэг(кэ) елуугэ (тиксибит) кемус(ун) биэрдибит». В переводе на русский язык смысловое значение текста надписи звучит: «Бегу (положенную) долю серебра (металлических драгоценностей) мы отдали», т.е. надпись сообщает или напоминает о факте передачи не серебра вообще, а определенной доли драгоценностей, доставшихся или принадлежащих бегу.
Такая надпись могла быть сделана вернувшимися из похода сподвижниками погибшего бега, вручившими долю боевых трофеев его родным и близким. Кроме того, свою долю трофеев от вернувшихся победителей мог получить не участвовавший в походе живой бег. Например, глава найманов Наркыш-Таян упрекал своего младшего брата за то, что тот после победы над кыргызами не поднес ему подарков [3, с. 135—
136]. Молодой Темуджин, будущий Чингисхан, был обижен на Ван-хана за то, что тот после победы над меркитами не поделился с ним трофеями, в то время как сам Темуджин всегда щедро одаривал не только участников сражений, но и своих союзников, в т.ч. Ван-хана [4, с. 65, 93, 110—111].
Другой вариант перевода надписи с якутского языка на русский близок к смыслу: «Бегу поминальное серебро (металлические драгоценности) мы отдали».
По содержанию текста надписи аргументированно предпочесть один из наших вариантов перевода практически невозможно. Поэтому вопрос о «доле драгоценностей» бега или о его «поминальных драгоценностях» по переводам данной записи остается открытым. Невозможно также определить время и цели создания надписи.
2. Повторный перевод текста надписи на дне золотого кувшина: X Г4 М Т) ) а руничес-
кая надпись, а1Шп § (?) ауу ас‘п — ее транскрипция, «Золото... дар Ача» — перевод в работах Л.А. Евтюховой и С.В. Киселева.
В правильности данного перевода текста2со-мневался С.Е. Малов, который исключал наличие в тексте названия народа ач — одной из ветвей кыргызов. Анализируя первый вариант перевода Л.А. Евтюховой и С.В. Киселева — «алты он аша^ы ачин» («шестнадцать кушаний дар ача») и перевод краткого орхонского текста на серебряной кринке из Румянцевского музея3 — «аНг чал» — «пятьдесят ченгов», Малов предлагает свой вариант: «алтон ш^ы чан» — «шестьдесят таких-то ченгов». Последнее слово надписи он читает не «ач» или «ачин» (Л.А. Евтюхова, С.В. Киселев), а «чан», которое соответствует китайской мере для чая [5, с. 15—16].
В приведенных вариантах перевода этой надписи смысловое значение имеющихся в ней трех слов окончательно не выяснено. Первое слово «алтун» — золото или золотой, при другом варианте чтения, «алтон», может оказаться двусоставным «алта он» — шестьдесят. Второе слово «ш^ы» в первом варианте перевода Л.А. Евтюхова и С.А. Киселев читают «аша^ы» — «кушаний дар». Такой перевод возможен при разделении слова
3 Румянцевский музей — собрание книг, рукописей, монет, этнографических и других коллекций, составленное графом Н.П. Румянцевым и переданное после его смерти (1826) государству. В 1921—1927 гг. расформирован, а его коллекции (кроме библиотеки и отдела рукописей) переданы другим музеям и картинным галереям Москвы. В 1925 г. библиотека преобразована в Государственную библиотеку им. В.И. Ленина.
на две составляющие: 1) «аш» — пища, кушанье; 2) «а^» — драгоценность, дар, подарок. Без такого разделения «аша^ы» (или «аш^ы») должно переводиться как «пищу» (в винительном падеже). Третье слово, если его считать состоящим из двух рун, Н Л, соответствующих буквам «чн», может быть прочитано: 1) ачын; 2) чан — чан; 3) чын — чин.
С.Е. Малов отмечает, что самые трудные для истолкования — это короткие надписи [5, с. 15]. Одним из важных моментов в истолковании кратких надписей является учет построения предложений древнетюркских текстов. Известно, что в рунических текстах нет точек, отделяющих одно предложение от другого, и нет запятых, отделяющих части сложного предложения. Разделительные двоеточия в рунических текстах проставлены только между отдельными словами или группами слов, написанных слитно. Вместо точки, разделяющей предложения, древние тюрки использовали сказуемое, которым, как правило, завершалось предложение. И надо отметить, что почти все предложения любого древнетюркского текста заканчиваются сказуемым. Это, на наш взгляд, одно из главных правил древнетюркской грамматики. Исключение составляют предложения, которые завершаются перечислением чего-либо, например, названий рек.
В данной надписи, если принять, что последнее слово состоит не из двух рун — НЛ, а из трех — Н ЛГ — «ичн», то подставляя предполагаемую гласную Г между согласными Н Л, получим слово Н Г ЛГ — «ичин», которое созвучно с якутским «иИин» — пейте.
Второе слово, как отмечено выше, может быть прочитано «аша^ы» (или «аш^ы» — «пищу»). Это слово без ы / и на конце окажется представленным двумя рунами — М V , соответствующими буквам ш^. Ориентируясь на руну Г, ы / и, переданную нами в состав третьего, последнего слова надписи, но написанную слитно с ш^, вместо подразумевавшейся в ранних переводах гласной а можно подставить гласную ы. Тогда получим «ышы^». Это слово созвучно с якутским словом «ыЬык» — запас пищи, взятый путником в дорогу, на работу, охоту, рыбалку и пр. Этим словом обозначается вся совокупность взятых в дорогу запасов, как твердой пищи, так и разнообразных напитков: молоко, кумыс, готовый чай, соки, вино и др.
Первое слово надписи )>^, алтун, в сочетании с полученными ышы^ ичиге (подлежащее и
сказуемое) оказывается определением — золотой, золотистый. В целом, надпись имеет буквенную транскрипцию — аКип у§уу Шге, «Алтун ышыг ичиге», досл. на яз. саха Алтан ыЪыгы иЪиге. Это выражение могло соответствовать рус. «Золотистые напитки (взятые в дорогу) пейте». Из содержания надписи можно предположить, что золотые сосуды были кубками для распития благородных вин и напитков высокопоставленными вельможами, бегами, ханами. Налитое в блестящие кубки вино обретало золотистый цвет, создавало иллюзию питья чистого золота, ощущение непобедимой силы и могущества власти.
Из содержимого тайника захоронения видно, что все приготовленные для загробной жизни умершего сосуды находятся в единственном числе. Они, по-видимому, составляют набор личной посуды бега или хана для употребления в разных ситуациях кочевой жизни: бутылочка с крышкой — для условий похода, гладкий кувшин — для употребления в быту, красиво украшенные узорами кувшинчики — для торжеств разных уровней.
Л.А. Евтюхова отмечает, что подобные серебряные сосуды уже находились в Сибири, где на большинстве из них имеются надписи орхо-но-енисейскими знаками. Они говорят о принадлежности сосудов местной знати — бегам, ханам [2].
Западноевропейский путешественник Марко Поло, посетивший Монголию в XIII в., заметил, что Кубилай-хан после победы одаривал своих соратников званиями, должностями, серебряными и золотыми дощечками соответственно рангу. Командиры сотен получали серебряные дощечки, командовавшие тысячным войском — позолоченные серебряные, полководцы тюменов — большие дощечки из чистого золота с львиной головой [6, с. 248]. У высшей древнетюркской знати, возможно, существовала традиция награждения героев не только ярлыками, но и серебряной, позолоченной и золотой посудой соответственно должности и положению в обществе.
Интересно сведение, что Чингисхан, расставаясь со своей Абикэ-хотун, дочерью брата Ван-хана Джакамбу, попросил у нее на память только золотую чашу [4, с. 71]. Не могла ли эта чаша быть подобной золотым сосудам Копенского Чаа-таса, быть изготовленной вместе с ними и передаваться из поколения в поколение на протяжении нескольких веков в роду Ван-хана или досталась роду его брата по женской линии? Последняя
просьба Чингисхана показывает, что золотые сосуды для приема пищи были в то время драгоценной редкостью даже у высших слоев общества.
Кроме местных или согдийских источников появления золотой посуды у кочевой знати был и Китай [1; 2]. Например, в первом десятилетии VII в. император династии Суй, чрезвычайно довольный политикой и поведением тюркского кагана Кижиня, подарил ему и царевне по золотому кувшину [7, с. 244].
ЛИТЕРАТУРА
1. Евтюхова Л.А., Киселев С.В. Чаа-тас у села Ко-пёны // Труды ГИМ: сб. статей по археологии СССР. — М.: ГИМ, 1940. — С. 21—54. — Вып. 11.
2. Евтюхова ЛА. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов). — Абакан, 1948. — 109 с.
3. Рашид-ад-дин. Сборник летописей. — М.; Л.: АН СССР, 1952. — Т. 1, кн. 1. — 221 с.
4. Рашид-ад-дин. Сборник летописей.—М.; Л.: АН СССР, 1952. — Т. 1, кн. 2. — 315 с.
5. Малое С.Е. Енисейская письменность тюрков. Тексты и переводы. — М.; Л.: АН СССР, 1952.
6. Джованни делъ Плано Карпини. История монголов. Гильом де Рубрук. Путешествие в восточные страны. Книга Марко Поло. — М.: Мысль, 1997. — 462 с.
7. Бичурин И.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т.1— 3. — М.; Л., 1950.
Ключевые слова: древнетюркские руны, руническое письмо, руны Енисея, руны на сосудах, золотые и серебряные сосуды.
Key words: Old Turkic runes, runic character, Enisei runes, runes on vessels, gold and silver vessels.
Adium M. Rafailov
NEW VARIANTS IN TRANSLATING RUNIC INSCRIPTIONS ON TWO GOLD VESSELS OF THE KOPENSKY CHAATAS BURIAL MOUND
New variants in translating runic inscriptions on two gold vessels of the Kopensky chaatas burial mound are offered. L.A. Evtjukhova found the vessels while excavating the barrow in the 1939—I940s. She translated
the inscription on a small bottle, , as three words “bdgluk kumfiS bdrtimiz” —
“we gave the beg’s (leader’s) silver”. In our translation the inscription consists of four words: “bdg oluk kumfis b drtimiz” — “we gave the beg’s (leader’s) share of silver”.
A small jug has a runic inscription: “ 'i X h)t( Y)} a si “• The old translation is “altun §(7)^ acn” —
“gold is ...an Ach’s gift” [2]. We translated this runic inscription as: “—ltun ysyyy ^h” — “drink golden drinks”.
