CC BY
108
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2007. № 6
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ
И.А. Василенко
НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В МИРОВОЙ ГЕОПОЛИТИКЕ
Новая геополитическая архитектура мира, которая начала формироваться после трагических событий 11 сентября 2001 г., отличается сложной системой мировых связей, во многом опровергающих все старые геополитические схемы прошлого. Классическая геополитика привыкла к точным и четким формулировкам, к стационарной системе геополитических координат, где периодически возникающие конфликты и турбулентности не в силах изменить доминантные коалиции "талассократии" и "теллурократии" — сил Моря и сил Суши, конфигурации хартленда и римленда.
Новая система геополитических координат, которую геополитики уже назвали "поствестфальской", разрушает все старые классические геополитические подходы, формирует новые геополитические пропорции и расклады, для объяснения которых необходимы уже постклассические методы геополитического анализа.
Напомним, что почти все прошлое столетие ученые описывали геополитическую модель мира в категориях "полюсов": биполярный, однополярный, многополярный мир. После большевистской революции 1917 г. более 70 лет геополитическая карта мира была расколота на два лагеря: социалистический и капиталистический, и ситуацию адекватно описывала "биполярная модель". С распадом СССР на рубеже 80—90-х годов в информационное пространство был запущен миф о "новом политическом мышлении", обещавший народам "многополюсный и взаимозависимый мир". Но уже к концу прошлого столетия в утопию многополярности перестали верить даже самые отчаянные оптимисты, убедившись в том, что мир стал однопо-лярным.
Основной довод, опровергающий мифологему многополярности, простой и жесткий: полюсом может быть только та политическая сила, отдельная страна или группа стран, которые по своей мощи сопоставимы с мощью уже существующего западного центра. В настоящее время действительно нет ни одной страны или сложившейся группы стран, силы которых были хоть в какой-то мере сопоставимы со странами западного полюса. Но трудно поверить в то, что многополярность невозможна "и в видимой перспективе", поскольку, как считают некоторые современные исследователи, экономическая, военная и
прочая мощь современных стран не может так быстро вырасти до уровня мирового полюса1.
Согласно прогнозам американских военных экспертов, к 2015 г. военный потенциал Китая станет сравним с военным потенциалом США, а в дальнейшем КНР начнет опережать Америку в экономическом и военном развитии. Американские военные утверждают, что Китай уже сегодня стремится в 4 раза увеличить число межконтинентальных баллистических ракет (МБР), нацеленных на США, стараясь довести их до 100, а также внедрить мобильные пусковые установки и боеголовки с разделяющимися головными частями, которые наиболее эффективны для преодоления противоракетной обороны (ПРО)2.
И хотя Министерство иностранных дел КНР всячески опровергает опубликованный Центральным разведывательным управлением США прогноз о развитии китайских ядерных вооружений, совершенно очевидно, что растущая экономическая мощь Китая приведет к соответствующему росту военного потенциала и спорить здесь можно только о сроках. По данным российских экспертов, в 2015 г. США вместе с Канадой и Мексикой будут обладать только 19 % мирового ВВП, ЕС — 16%, Китай — 10%. Япония — 7%, Южная Корея и Тайвань — 5%, Россия — 2%3.
В последние годы быстрыми темпами растет мощь другого регионального восточного лидера — Индии. По оценкам Гарвардского университета, уже в 2001 г. она вошла в число лидеров мирового производства по величине ВВП, рассчитанного по паритету покупательной способности. Сегодня Индия обогнала Италию и Великобританию, практически сравнявшись в этом отношении с Германией и разделив с ней 4-е и 5-е места. Все это позволило экспертам Гарвардского университета сделать такой прогноз: через 10 лет Индия догонит Японию и к 2025 г. Азия станет производить 55—60% мирового ВВП, а Запад — только 20—30%4.
Итак, прогнозы экспертов свидетельствуют о том, что геополитическая модель мира сегодня находится в неравновесном переходном состоянии. Лидерство США пока никем не оспаривается, но гегемон не в состоянии контролировать стремительный рост новых региональных лидеров и "обвальные" геополитические процессы на мировой периферии. Размах конфессиональных и этнонациональных конфликтов на цивилизационных разломах растет год от года, отсутствие международных гарантий безопасности неизбежно толкает мир к новой
1 См.: Соколов Ю.В. Политическая структура мира. Между терроризмом и биполярностью? // Российские стратегические исследования. М., 2002. С. 94.
2 Foreign Missile Developments and the Ballistic Missile Threat Through 2015 // National Intelligence Council at the CIA. 2002. 10 Jan. P. 21.
3 См.: Арбатов А.Г. Национальная безопасность России в многополярном мире // Вестник РАН. 2000. Т. 70. № 11. С. 984.
Maddison A. The World Economy: A Millennial Perspective. P., 2001. P. 263.
гонке вооружений, в том числе и в малых странах, которые любой ценой стремятся получить ракетно-ядерное оружие. Наихудший вариант, который прогнозируют эксперты, — это присоединение в ближайшее время к ядерному клубу, помимо России, США, Великобритании, Франции, Китая, Индии, также Пакистана, Ирана, Тайваня и Японии5.
Одновременно происходит процесс стремительной деградации "Мирового Юга", состоящего в основном из стран Африки, который все чаще называют "серой зоной", "черной дырой" и "новым варварством, удушающим цивилизацию". По оценкам экспертов, сегодня от 40 до 50 стран Африки относятся к этому "мировому андеграунду", о котором мировые СМИ предпочитают умалчивать6. Кровавые конфликты в Анголе, Конго (Заире), Сомали, Мозамбике, Руанде, Сьерра-Леоне ежегодно уносят миллионы жизней, массовые разрушения отбрасывают экономику этих стран на столетия назад — к устаревшим способам производства и архаическим племенным идеологиям. Но цивилизованные страны не интересуются "правами человека" в этом районе земного шара, их словно вообще не существует в мировой геополитике.
Таким образом, первая тенденция, которая взрывает старые классические схемы геополитиков, — это неуклонное сужение геополитической карты современного мира. Сегодня многие эксперты прогнозируют дальнейшее расширение зоны "мирового варварства", что позволяет предположить все большее ограничение сферы активной геополитики.
Эта геополитическая тенденция парадоксальным образом идет вразрез с тенденцией глобализации современного мира. Глобализация оказалась чреватой такими неуправляемыми процессами мировых трансформаций, которые скорее способствуют обнищанию и вытеснению "на обочину" мировой периферии, чем процветанию мировой цивилизации. И в сфере геополитики, где вопросы контроля над пространством находятся в центре мировых центров силы, это сразу же проявилось предельно ясно.
Если классическая геополитика обладала таким важным качеством, как системность, где соперничающие мировые центры силы стремились вовлечь в свою орбиту "третий мир", то постклассическая геополитика полностью утратила интерес к мировой периферии, где бушуют гражданские войны и эпидемии. Нетрудно прогнозировать, что варваризация такой значительной части мира (сегодня это уже 40—50 стран) способна в недалеком будущем создать серьезные проблемы, о которых пока никто не хочет думать.
Второй тенденцией, обозначившейся на геополитической карте современного мира, является смещение центральной оси координат
5 Ibid. Р. 985.
6 См.: Лунев С., Широков Г. Складывание новой мировой системы и Россия // Pro et Contra. Внешняя политика нового века. Осень 2002. Т. 7. № 4. С. 33.
Запад—Восток, Север—Юг за пределы их прежней географической локализации.
Запад раскололся на две несимметричные зоны — "страну-систему" ЕС и мировой глобальный полюс сверхдержавы — США. Дружба-соперничество между этими несимметричными центрами силы пока не выходит за рамки "брака по расчету", хотя многие геополитики констатируют возможность нарастания напряжения в их отношениях, что в полной мере уже продемонстрировала ситуация вокруг Ирака7.
На Востоке стремительно вырывается вперед новый, пока региональный центр силы — так называемый "Новый Восток" — страны АТР во главе с Китаем и Японией. Напротив, "Евразийский Восток" — страны СНГ во главе с Россией — все больше уходит на периферию мировой геополитики, озабоченный ростом конфликтов низкой интенсивности на окраинах бывшей советской империи.
Рост богатств "Нового Севера" — стран "Большой семерки", или "золотого миллиарда", где процветают транснациональные корпорации, бьется бешеный пульс мировых финансовых рынков — сопровождается еще более стремительным обнищанием "Мирового Юга", который скатывается к племенной архаике кровавых гражданских войн. На этой оси уже намечена безжалостная линия резервации и уничтожения Мирового Юга — так называемая "ось зла", которую предполагается просто "стереть с лица Земли".
Цивилизационный анализ мировой системы геополитических координат позволяет выявить еще одну тенденцию "поствестфальской системы " — стремительное развитие конфуцианско-буддийской и исламской цивилизаций на фоне все более низких темпов развития западного мира.
Претензии США на роль "мирового лидера", достаточно успешно укрепляемые с помощью новых информационных и военных технологий, не должны заслонять весьма скептические прогнозы экономистов, которые обращают внимание на то, что за последние полвека доля США в мировом ВВП снизилась почти в 1,5 раза. Эксперты подчеркивают, что американская экономика перегружена долгами, акции американских компаний сильно переоценены, а перспективы экономического роста США блокируются высокими ценами на нефть.
Известный российский экономист В. Купчинский пишет: «Все предпосылки мирового финансового кризиса налицо: экономика США находится в крутом пике... Экономика объединенной Европы не может "переварить" отток капитала из США... Ближайшее прогнозируемое последствие этого кризиса — мировая экономическая дезинтеграция. Скорее всего, выход из структурного кризиса мировой экономики лежит в оздоровлении локальных рынков... Мир ждет перехода к усилению контроля за локальными рынками. Этот контроль может
7 См.: Бжезинский 3. Выбор: мировое господство или глобальное лидерство. М„ 2004. С. 131.
сегодня осуществить только государство. Те государства, которые наиболее эффективно смогут реализовать в своей деятельности именно функцию планирования, получат серьезные преимущества по итогам кризиса»8.
На фоне таких прогнозов успехи Китая и других "тихоокеанских тигров" кажутся особенно впечатляющими и убедительными: именно в этом регионе государство эффективно контролирует рыночную экономику. По прогнозам Гарвардского университета, Китай уже обогнал Японию по ВВП и вышел на второе место в мире9.
Китайский "конфуцианский капитализм" с его клановой системой организации и патернализмом "патроно-клиентских" связей оказался намного эффективнее индивидуализированной западной экономики, основанной на "морали успеха". Однако главные преимущества конфуцианской цивилизации лежат в сфере культуры — конфуцианские ценности, парадоксальным образом "сплавленные" с социалистической идеологией КПК, создали высокомотивированное общество, где все основные показатели социальной динамики необычайно высоки.
Цивилизационный анализ позволяет прогнозировать и бурный рост "исламского фактора" в мировой геополитике, что связано с повышением национального самосознания прежде всего в странах Арабского Востока. Несмотря на то что большинство исламских стран пока не входит в число мировых экономических лидеров, тем не менее среди 25 стран, которые показывают сегодня устойчивые темпы роста, почти половина принадлежит мусульманскому миру. Международные мусульманские организации пока не смогли выработать консолидированный подход к международным проблемам, но принадлежность к исламскому миру уже определяет внешнеполитические позиции большинства государств Востока10.
Еще одной тенденцией развития "поствестфапъской системы "геополитических координат является переход к новым постклассическим технологиям контроля над пространством, которые диктует информационная революция.
После 11 сентября США полностью переориентировались на технологии информационной войны, которую называют "сетевой" (network-centric warfare). Концепция информационной войны положена в основу программы американского военного строительства до 2010 г. ("Joint Vision 2010"). Эксперты считают, что об ориентации США на ведение "сетевой войны" с помощью информационного оружия косвенно позволяет судить и опубликованная в сентябре 2002 г. Стратегия
8 Купчинский В.А. Перспектива мировых финансовых рынков: доллар или евро? // Бизнес и банки. 2002. 18 авг. № 33. С. 1—3.
9 Maddison A. Op. cit. Р. 263-264.
10 См.: Малышева Д. Мусульманский компонент мировой политики // Pro et Contra. Внешняя политика нового века. Осень 2002. Т. 7. № 4. С. 124.
национальной безопасности США, провозгласившая на уровне государственной доктрины переход к стратегии превентивной войны в рамках глобального интервенционизма. Речь идет о переходе к стратегии "упреждающих действий", включающей возможность нанесения превентивных ударов. Военные операции в Югославии, Афганистане и Ираке уже продемонстрировали на практике действие новой геополитической стратегии.
К числу новых информационных технологий в геополитике относится также стратегия "программирующего лидерства", позволяющая мировому гегемону "превентивно" формулировать повестку дня по наиболее важным вопросам, а также технологии ведения "информационной войны" с помощью массированных потоков информации, где действуют разрушительные информационные фантомы: "ось зла", "столкновение цивилизаций", "борьба с терроризмом", "нарушение прав человека". Эти фантомы стали частью эффективных геополитических технологий в борьбе за контроль над пространством.
Таким образом современные технологии контроля над пространством приобретают все более виртуальные формы, что не исключает вслед за информационным наступлением проведение "горячих" операций, призванных закрепить "моральные победы".
Наконец, важной тенденцией, влияющей на формирование неклассической "поствестфальской системы " геополитических координат, является глобализация, которая принесла с собой новый, нетрадиционный для геополитики комплекс угроз, связанных с неуправляемыми миграционными потоками, глобальным наркотрафиком, сетевым виртуальным андеграундом неформальных международных организаций, многие из которых являются откровенно террористическими.
Как отмечает А. Неклесса, в глобальном мире сталкиваются не только интеллекты, финансы, организационные принципы, технические возможности, технологические решения, но прежде всего мировоззрения, кодексы поведения прежней цивилизации и новой культуры. Постепенно на планете выстраивается глобальный и многоярусный Undernet, эксплуатирующий открывающиеся возможности для не ограниченных моральными препонами форм деятельности легальных и нелегальных организаций. Неформальный стиль и гибкость подобных организмов оказывается их существенным преимуществом. В новой, неформализованной международной среде сетевые конгломераты прочерчивают границы собственной полифоничной и динамичной географии, выступая в качестве хотя и "виртуальных", но наделе равнозначных партнеров привычных государственных и корпоративных структур управления11.
Вопрос о роли и значении России в новой системе геополитических координат заслуживает отдельного внимания. Наши эксперты отмечают, что на геополитическое положение России крайне неблаго-
11 См.: Неклесса А. Внешняя политика нового мира // Там же. С. 20.
приятно влияет выбранное направление экономического развития — в качестве "деревни" "Нового Севера", откуда тот выкачивает ресурсы: сырье, финансы, высококвалифицированную рабочую силу12. Этот путь ведет к постепенной деградации страны, тем более что наши возможности традиционного индустриального развития ограничены (невысокая конкурентоспособность основной части рабочей силы; неблагоприятные климатические и географические условия, повышающие стоимость единицы продукции на 10—15 %).
Если в начале 90-х годов Россия по уровню своего развития еще могла претендовать на членство в клубе постиндустриальных стран, то в начале XXI в. подобная возможность утрачена, поскольку один из основных ударов постсоветской "шоковой терапии" пришелся именно по высокотехнологичному производству и научному потенциалу. Однако среди российских геополитиков существует мнение, что наша страна до сих пор сохраняет значение второго сверхдержавного полюса (хотя и сильно ослабленного по сравнению с СССР) в той мере, в какой она одновременно концентрирует и сохраняет 4 вида ресурсов: территориальный (крупнейшая в мире государственная территория с ее природными запасами и биоразнообразием), коммуникационный (самые развитые в мире системы транспорта углеводородов и электроэнергии), ядерный (самый мощный в мире потенциал межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования) и космический (Глобальная навигационная спутниковая система — ГЛОНАСС)13.
Можно согласиться с теми российскими исследователями, которые подчеркивают, что Россия еще может совершить "геополитический прорыв", но только в том случае, если ее стратегия будет направлена на развитие технологически сложных и наукоемких отраслей, а также на повышение роли науки в производстве. Высокие технологии — это микроэлектроника, разработка новых материалов и программного обеспечения для ЭВМ, генная инженерия, биомедицина. Многие известные ученые считают, что Россия обладает научным потенциалом для развития наукоемких технологий. Как фактор позитивной социокультурной динамики, подтверждающий моральную готовность населения к такому прорыву, отметим рост национального самосознания, самоуважения россиян, о чем свидетельствуют последние опросы.
Таким образом, Россия еще имеет шанс стать эффективным игроком на мировой арене если сумеет в исторически короткие сроки восстановить свой геоэкономический потенциал.
12 См.: Лунев С., Широков Г. Складывание новой мировой системы и Россия // Там же. С. 38—39.
13 См.: Максименко В. Соблазн и иллюзия глобального управления // Там же.
С. 48.
