CC BY
169
____________УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Том 155, кн. 3, ч. 2 Гуманитарные науки
2013
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
УДК 297.18
НЕЗАМЕЧЕННЫЙ ЧИТАТЕЛЕМ
Коран / Пер. с араб. Б.Я. Шидфар. - М.: ИД Марджани, 2013. - 608 с.
Р.И. Беккин
Аннотация
В ряду переводов Корана на русском языке особое место занимает перевод, подготовленный Б.Я. Шидфар. Данный перевод не был закончен, он представляет собой архивный материал. Рецензия посвящена анализу издания, подготовленного Издательским домом «Марджани». Рассказывается о непростом пути к читателю рецензируемой книги. Перевод Б.Я. Шидфар сравнивается с другими русскими переводами Корана, изданными за последние два десятилетия.
Ключевые слова: Коран, тафсир, сура, айат.
Опубликованный Издательским домом «Марджани» в 2013 г. перевод Корана выполнен ученицей академика И.Ю. Крачковского, блестящим знатоком средневековой арабской литературы Б.Я. Шидфар (1928-1993). Автор перевода смогла сделать то, чего не удалось в силу известных причин в полной мере осуществить её учителю - нащупать золотую середину между буквой и духом Откровения.
За последние двадцать лет сформировалась определённая традиция обозначать любой перевод Корана как «перевод смыслов» - независимо от методологии, избранной переводчиком. В итоге словосочетание «перевод смыслов» фактически превратилось в бессмысленный довесок, позволяющий найти оправдание для переводчика, недостаточно хорошо владеющего арабским языком. Это обстоятельство, а также то, что сама переводчица не характеризовала свой перевод как смысловой, побудило научного редактора перевода отказаться от использования подобной формулировки1. Вместе с тем перевод, выполненный Б.Я. Шидфар, ни в коем случае не является буквалистским. В этом - одно из принципиальных расхождений между Шидфар и Крачковским.
Сознательно отвергая буквализм в переводе, переводчица при этом не злоупотребляла привнесением в переводимый ею текст позднейших толкований
1 Не иначе как курьёзом можно назвать появление в Интернете электронной версии перевода Корана Г.С. Саблукова, названной «переводом смыслов», притом что сам переводчик обозначил подготовленный им во второй половине XIX столетия текст как «Коран. Перевод с арабского языка».
Корана. Как видно из комментариев к переводу самой Б.Я. Шидфар, при решении спорных вопросов она неоднократно обращалась к «Тафсиру ал-Джалалайн» ал-Махалли - ас-Суйути и «Жизнеописанию Пророка (в переводе Шидфар -Посланца) Аллаха» Ибн Исхака - Ибн Хишама. Привлечение столь серьёзных источников имело сугубо утилитарную цель - внести ясность в некоторые малопонятные фрагменты текста Священной Книги, в том числе связанные с биографией пророка Мухаммада. Переводчик видел свою первейшую задачу не в подготовке первого русскоязычного тафсира (толкования Корана), а в том, чтобы без ущерба для смысла передать художественные достоинства Корана, не став при этом заложником интерпретации Священной Книги тем или иным учёным или группой учёных - представителями определённой среды и исторической эпохи. Возможно, если бы не отличное знание Бетси Яковлевной литературы и культурной атмосферы доисламской Аравии и раннеисламского периода, то влияние поздних комментариев к Корану на её перевод могло бы стать определяющим - как это случилось с другими переводчиками.
Подобно академику Крачковскому, Б.Я. Шидфар рассматривала Коран прежде всего как литературный памятник, а не как сакральный Текст. Тем не менее такой, казалось бы, недопустимый с позиции любого мусульманина подход дал возможность переводчице избежать многочисленных вольностей, которые позволяли себе авторы сомнительных литературных экспериментов в отношении Священной Книги. Можно привести в качестве примера выполненный с английского языка с использованием арабского подстрочника «поэтический» (притом что Коран - это не поэзия! ) перевод В.М. Пороховой, едва ли не канонизированный с подачи переводчицы. В частности, в одном из предваряющих перевод Пороховой отзывов говорится следующее: «Вместе со своим мужем д-ром Мухаммадом Саидом Аль Рошдом - главным редактором уже четвёртого издания перевода Корана (за такой короткий промежуток времени - с 1991 по 1998 г.) -они [Валерия Порохова и её муж. - Р. Б.] заслуживают того, чтобы все мусульмане почитали их как “святое семейство”» [1, с. 8]. Однако данный перевод содержит значительное число ошибок и неточностей как в самом тексте, так и в комментариях к нему.
То же самое можно сказать и о стихотворном переводе Т.А. Шумовского, где автор, не лишённый поэтического дарования, не столько стремился передать точный смысл и содержание Священной Книги, сколько попытался превзойти Пушкина с его бессмертными «Подражаниями Корану». Возможно, литературные опыты Шумовского, вполне оправданно названные им в одном из последних изданий «Поэтическим изложением Корана», не вызывали бы столь резкой критики специалистов, если бы не позиция переводчика, безапелляционно отстаивавшего стихотворную форму как наиболее адекватную при переводе текста Священной Книги на русский язык.
Примечательно, что оба вышеупомянутых поэтических (стихотворных) перевода получили в своё время одобрение двух ведущих мусульманских религиозных деятелей России: председателя Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина
2 О недопустимости именовать текст Корана поэзией недвусмысленно свидетельствуют различные айаты Священной Книги. Например: «Поистине, это - слова посланника благородного! Это не слова поэта. Мало вы веруете!» (69:40-41). См. также: 21:05; 36:69 и др.
(перевод Пороховой) и председателя Центрального духовного управления мусульман России Талгата Таджуддина (перевод Шумовского)3.
Другим существенным недостатком и перевода Пороховой, и перевода Шу-мовского является употребление в тексте терминологии, не свойственной исламскому вероучению. Декларируя отказ от арабизмов при передаче имён собственных (Аллах - Бог, Муса - Моисей, Ибрахим - Авраам и т. д.), Шумовский фактически делает шаг назад, к временам, когда среди западных ориенталистов господствовала точка зрения на ислам как на аравийскую, «облегчённую» версию иудаизма и христианства. Схожий недостаток имеется и в тексте Пороховой, которая, в отличие от Шумовского, неосознанно (в силу своего формирования в неисламской среде, а также из-за отсутствия востоковедного образования) привнесла в собственный поэтический перевод Корана и комментарии к нему немало образов и сюжетов из христианского вероучения.
К сожалению, не удалось избежать определённой доли христианизмов при передаче коранического текста и Б.Я. Шидфар. Одним из характерных примеров, часто встречающихся в переводе, является употребление переводчиком термина загробная жизнь, когда речь идёт о жизни Будущей. В переводе Шидфар имеет также место введение в текст некоторых персонажей, напрямую не упомянутых в Священной Книге.
Что касается использования архаичной лексики, то это, по справедливому замечанию А.А. Долининой [2, с. 163], - вполне сознательный стилистический приём переводчика, не изменившего при этом ритму и рифме Корана4. Осмелимся высказать предположение, что этим, по замыслу Шидфар, должен был достигаться эффект переклички с сакральными текстами других монотеистических религий - иудаизма и христианства. Как известно, свой перевод Бетси Яковлевна адресовала представителям всех конфессий.
В отличие от Б.Я. Шидфар, её коллега - специалист по средневековой персидской литературе М.-Н.О. Османов - изначально ориентировался в своём переводе на мусульман, не владеющих необходимыми знаниями для чтения Корана на языке оригинала. Он попытался изложить текст Корана на современном русском языке, совершенно оставив без внимания художественную сторону Священной Книги, что, как нам представляется, не вполне корректно, учитывая то эмоциональное воздействие, которое оказывало и продолжает оказывать Слово Аллаха, произносимое на арабском языке. Здесь уместно будет вспомнить слова Т.А. Шумовского о том, каким должен быть профессионально выполненный перевод: «Переводом вы вправе назвать лишь такое воспроизведение оригинала на другом языке, которое пробуждает в читателе те же и такого же накала эмоции, что и подлинник» [3, с. 12]. Однако не отсутствие литературных достоинств в переводе Османова вызвало нарекания специалистов.
Опубликованный в 1995 г. и выдержавший впоследствии несколько переизданий перевод М.-Н.О. Османова ещё до своего выхода из печати встретил
3 В 2009 г. перевод Т.А. Шумовского был издан в форме аудиокниги издательством «Подкидышев и сыновья». Несколько коротких сур звучат в исполнении самого переводчика. Данный перевод предварён рекомендацией Равиля Гайнутдина.
4 Архаичная величественная лексика, содержащаяся в переводе Корана православного миссионера Г.С. Саблукова, и в наши дни вызывает неподдельное восхищение в том числе у мусульман, несмотря на наличие очевидных заимствований из христианской богословской литературы.
критику со стороны исламоведов - сотрудников Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН, на чей суд он был представлен самим переводчиком. По мнению ленинградских (петербургских) учёных, работа Османова не могла в полной мере претендовать на то, чтобы считаться академическим переводом Корана - прежде всего потому, что отражала представления о мусульманской Священной Книге в определённую эпоху (XI - XII вв.) и в определённой среде (персоязычной), сужая тем самым границы понимания текста Откровения неподготовленным читателем.
Впоследствии переводчик учёл многие замечания, в результате чего второе издание его перевода заслужило положительные отзывы ряда исследователей5. Во многом это является заслугой покойного В. Д. Ушакова, филолога-арабиста, выступившего в роли ответственного редактора перевода. Оба специалиста дополняли друг друга: Османов, попытавшийся доступно изложить содержание Откровения, опираясь на мусульманскую традицию толкования Священного Текста, и Ушаков с его стремлением отразить художественные достоинства Корана6.
Однако в предисловии к третьему изданию перевода, выпущенному издательством «Диля», М.-Н.О. Османов продекларировал отказ от правок и комментариев В.Д. Ушакова, обвинив последнего в «неджентльменском» поведении. Методологической ошибкой М.-Н.О. Османова было амбициозное желание совместить в своём переводе традиции советского (российского) исламоведения с принципами мусульманской экзегетики. Претендуя на академичность и храня верность востоковедной школе, Османов вместе с тем рассматривал свой перевод как мусульманский, подготовленный мусульманином для мусульман в мусульманской традиции. В итоге ему не удалось в полной мере добиться ни полного признания в среде единоверцев, в том числе своих земляков-дагестанцев, ни однозначной положительной оценки со стороны большинства коллег. Таким образом, при всех его очевидных достоинствах, в своём улучшенном, переработанном варианте перевод М.-Н.О. Османова продолжает уступать переводу Б.Я. Шидфар как по своим литературным качествам, так и по адекватности передачи содержания Священной Книги.
Автор этих строк, конечно же, далёк от мысли пропагандировать перевод Б.Я. Шидфар как наиболее адекватный, образцовый перевод Корана на русский язык. Как и все переводы, он, безусловно, не лишён недостатков и ошибок, часть из которых отмечена выше. Однако справедливости ради следует подчеркнуть, что определённая доля этих огрехов порождена тем, что перед нами не оригинал, а сводный текст, архивный материал, подготовленный на основе сохранившихся после смерти переводчика черновиков, притом что перевод, над которым Бетси Яковлевна работала незадолго до смерти, был ею завершён и передан издателю.
В 1990 г. заказчик, которого по этическим причинам мы не станем здесь называть, сформулировал перед Бетси Яковлевной задачу: перевести Коран
5 Вместе с тем один из ведущих специалистов по Корану Д.В. Фролов считает наиболее удачным первое издание перевода Корана, выполненное М.-Н.О. Османовым.
6 Для понимания подхода В.Д. Ушакова к переложению коранического текста русским языком рекомендуем ознакомиться с его собственным переводом избранных сур из Корана по изданию [4]. В своей работе над переводом В. Д. Ушаков активно опирался на классические комментарии к Корану: «ал-Джалалайн» и «Джами’ ал-байан фи тафсир ал-Кур’ан» ат-Табари.
на современный русский язык. Перевод мусульманской Священной Книги (первый с момента выхода из печати в 1963 г. перевода И.Ю. Крачковского)7 должен был стать частью масштабной работы по подготовке к изданию текстов, ключевых для понимания ислама как религии. Помимо Корана предполагалось, в частности, опубликовать перевод «Жизнеописания Посланника Аллаха» Ибн Исхака - Ибн Хишама. К работе над последним памятником помимо Б.Я. Шидфар были привлечены Д.В. Фролов и В.Э. Шагаль.
Подготовка нового академического перевода Корана не случайно была поручена именно Б.Я. Шидфар. Коллеги Бетси Яковлевны единодушно отмечают ту лёгкость, с которой она работала над текстами любой сложности, никогда не нарушая взятых на себя обязательств и неизменно сдавая работу вовремя.
Бетси Яковлевна трудилась над переводом Священной Книги в общей сложности около двух лет: с 1990 по 1991 г. В начале 1992 г. готовый перевод был представлен в издательство. Не нужно быть специалистом, чтобы понять, насколько это чудовищно короткий срок для такого фундаментального труда, как перевод Корана, даже если принять во внимание, что за время переводческой и преподавательской деятельности у Б.Я. Шидфар, безусловно, появились определённые наработки .
После того как перевод Священной Книги был передан в издательство, Бетси Яковлевна, не давая себе отдохнуть, сразу же принялась за «Жизнеописание Посланника Аллаха», но эту работу ей уже не суждено было завершить. В марте 1993 г. Бетси Яковлевна скончалась, так и не дождавшись выхода собственного перевода Корана из печати. Между тем подготовленный ею текст -согласно известному латинскому выражению “Habent sua fata libelli”9 - зажил своей жизнью.
Потеряв надежду увидеть перевод опубликованным, сын Бетси Яковлевны Рамин Каземович Шидфар безуспешно пытался вернуть переданный издателю экземпляр. Как известно, рукописи не горят, но имеют тенденцию исчезать в шкафах редакторов издательств в неспокойные времена. Революционной осенью 1993 г. редактор, работавший с рукописью перевода, перестал отвечать на звонки. Вместе с ним исчезла и сама рукопись.
На руках у Р.К. Шидфара осталось лишь несколько черновых вариантов перевода, на основе которых им был сформирован единый, сводный текст. В такой ситуации оставалось лишь одно: издавать имеющийся вариант как литературный памятник - подобно тому, как это было сделано в 1963 г. с сохранившим характер подстрочника переводом И.Ю. Крачковского, опубликованным В.А. Крач-ковской и учениками и коллегами академика - В.И. Беляевым и П.А. Грязневи-чем. Но вместо этого произошло самое страшное, что только могло произойти с переводом Б.Я. Шидфар (исключая разве что полную утрату самого текста): в 2003 г. он без всяких комментариев от издателя был опубликован московским издательством «Умма» с большим количеством неточностей.
7
В 1986 г. вышло второе издание перевода.
8 Тот же академик Крачковский активно работал над своим переводом более восьми лет - в период с 1921 г. по 1930 г.
9 Книги имеют свою судьбу (лат.)
В изданном «Уммой» варианте перевода не были выдержаны единые правила передачи коранического текста на русском языке. В частности, не был до конца решён вопрос о принципах написания (прописными или строчными буквами) определённых слов, имеющих сакральное значение. Количество стихов, заявленное в подзаголовке некоторых сур, не соответствовало их реальному числу, поскольку при перенаборе текста в издательстве с машинописного варианта образовались лакуны в виде пропущенных айатов в 12 (!) сурах. Имело место и нарушение структуры отдельных айатов. Впоследствии издательством «Умма» проводилась допечатка тиража, но радикальных изменений перевод не претерпел.
Неудивительно, что эффект от издания черновика перевода Б.Я. Шидфар оказался практически нулевым. Напечатанный в мусульманском издательстве, специализирующемся на выпуске преимущественно религиозной литературы, данный перевод был с определённым недоумением воспринят в среде постоянных покупателей книжной продукции «Уммы». В то же время до широкого читателя Коран в переводе Б.Я. Шидфар так и не дошёл, оттеснённый другими переводами, выпускавшимися большими тиражами в красивом оформлении и выдержавшими несколько изданий. В результате большинство читателей получали не вполне адекватное представление о Коране и исламе в целом. А ведь перевод Б.Я. Шидфар мог бы стать «своим» и в среде интеллигенции, интересующейся исламским Востоком, и среди массового читателя, в том числе мусульманского, как доступное и достойное переложение на русский язык текста Откровения.
В опубликованном Издательским домом «Марджани» переводе указанные выше недостатки были ликвидированы при сохранении авторской транскрипции арабских имён и названий. Вмешательство в перевод научного редактора допускалось лишь там, где этого требовали современные правила передачи определённых терминов и местоимений в сакральных текстах. Была проведена редакторская работа в отношении синтаксиса, выделены курсивом некоторые не отмеченные в черновом варианте вкрапления в текст, которых нет в самом Коране и которые были сделаны переводчиком с целью разъяснения непонятных для читателя мест. В нескольких местах были инкорпорированы содержащиеся в кораническом тексте, но пропущенные в переводе слова, необходимые для понимания смысла излагаемого айата. И, наконец, благодаря активному содействию сына Бетси Яковлевны Рамина Каземовича удалось воссоздать лакуны в 12 сурах.
Основанное на архивных материалах Б.Я. Шидфар, данное издание решает, на наш взгляд, как минимум две задачи: научную - закладывая добротную основу для проведения дальнейших исследований по коранистике, а также для подготовки других переводов Священной Книги, и просветительскую - знакомя читателя, не владеющего арабским языком, с высокохудожественным переводом Слова Аллаха, которое по степени эмоционального воздействия на слушателя (читателя), вне всякого сомнения, стоит выше других сакральных текстов.
Добросовестно стремясь раскрыть художественные достоинства Корана как выдающегося арабо-мусульманского литературного памятника, изложенного рифмованной прозой, Б.Я. Шидфар, перефразируя известную кораническую цитату,
передала его на «языке русском, ясном». Результатом творческих усилий Бетси Яковлевны стал высокохудожественный перевод, предоставляющий возможность любому читателю, не обладающему специальными знаниями об исламе и Коране, не только познакомиться со Священной Книгой мусульман, но и проникнуться её духовной красотой.
Summary
R.I. Bekkin. Unnoticed by the Reader. Review of the Book: The Qur’an [Translated from Arabic by B.Ya. Shidfar]. Moscow, Izdatelskii Dom Mardzhani, 2013. 608 p. (In Russian).
The translation made by B.Ya. Shidfar occupies a special place in a series of translations of the Noble Qur’an into Russian. This translation was not completed and is an archival material. The review is dedicated to the analysis of the publication prepared by the Mardjani Publishing House and tells about a complicated journey of the book under study towards the reader. B.Ya. Shidfar’s translation is compared with other Russian translations of the Qur’an, published within the last two decades.
Keywords: Qur’an, tafsir, surah, ayah.
Литература
1. Коран / Пер. смыслов и коммент. В. Пороховой. - М.: Аванта+, 2002. - 787 c.
2. Долинина А.А. Русские переводы Корана. XX век // Чётки. - 2011. - № 1-2. -С. 163-165.
3. Шумовский Т.А. Воспоминания арабиста. - Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977. -172 c.
4. Коран. Суры 1, 16-19, 35, 36 / Пер., вступ. ст. и коммент. В. Д. Ушакова. - М., 1998. -128 с.
Поступила в редакцию 28.05.12
Беккин Ренат Ирикович - доктор экономических наук, ведущий научный сотрудник Института Африки РАН, г. Москва; заведующий кафедрой регионоведения и исла-моведения, Казанский (Приволжский) федеральный университет, г. Казань, Россия. E-mail: bekkin@mail.ru
