CC BY
63
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2013. № 1
ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ
Н.Е. Крылова, доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета МГУ*, Б.М. Леонтьев, доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета МГУ***
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ФАЛЬСИФИКАЦИЮ ЕДИНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО РЕЕСТРА ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ, РЕЕСТРА ВЛАДЕЛЬЦЕВ ЦЕННЫХ БУМАГ И СИСТЕМЫ ДЕПОЗИТАРНОГО УЧЕТА (СТ. 1701 УК РФ)
Статья посвящена вопросам квалификации преступлений, предусмотренных статьей 1701 Уголовного кодекса РФ «Фальсификация единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг или системы депозитарного учета», введенной в уголовный закон 1 июля 2010 г. Дана характеристика основных элементов составов этих преступлений и проблем, возникающих в процессе квалификации данных деяний.
Ключевые слова: уголовный кодекс, уголовная ответственность, состав преступления, фальсификация, единый государственный реестр юридических лиц, реестр владельцев ценных бумаг, система депозитарного учета.
The article deals with the qualification of crimes provided for in Article 1701 of the Criminal Code of the Russian Federation «Falsification of the unified state register of legal persons, the register of holders of securities or depository accounting system» introduced in the criminal law of July 1, 2010. The characteristic of the basic elements of the compositions of these crimes and the problems encountered in the process of training of these acts.
Keywords: criminal code, criminal liability, the composition of the crime, forgery, the unified state register of legal entities, the register of holders of the securities depository accounting system.
Федеральным законом от 1 июля 2010 г. в Уголовный кодекс РФ была введена ст. 1701 «Фальсификация единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг или системы депозитарного учета»1. Преступления, предусмотренные в ст. 1701 УК
1 Собрание законодательства РФ. 2010. № 27. Ст. 3431.
РФ нередко осуществляются в рамках подготовки других, более опасных преступлений, в частности мошенничества. Этим и определяется общественная опасность и необходимость криминализации перечисленных в ст. 1701 УК РФ действий.
Непосредственным объектом рассматриваемых преступлений выступает установленный нормативными актами Российской Федерации порядок ведения: 1) единого государственного реестра юридических лиц; 2) реестра владельцев ценных бумаг и 3) системы депозитарного учета. Объектами квалифицированного состава (ч. 3 ст. 1701) дополнительно выступают психическое и физическое здоровье человека, поскольку данный состав предполагает применение психического или физического насилия. При этом порядок ведения соответствующего реестра или системы учета следует понимать как систему определенных общественных отношений, призванных обеспечивать нормальное осуществление предпринимательской или иной экономической деятельности.
Диспозиции норм, предусмотренных в ст. 1701 УК РФ, являются бланкетными и требуют обращения к иному отраслевому законодательству, в частности гражданскому. Так, в Гражданском кодексе РФ установлено, что юридическое лицо считается созданным со дня внесения соответствующей записи в единый государственный реестр юридических лиц (п. 2 ст. 51).
Специальный нормативно-правовой акт — Федеральный закон от 8 августа 2001 г. «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»2 — предусматривает ведение государственных реестров, содержащих сведения о создании, реорганизации и ликвидации юридических лиц; приобретении физическими лицами статуса индивидуального предпринимателя; прекращении физическими лицами деятельности в качестве индивидуальных предпринимателей; иные сведения о юридических лицах и индивидуальных предпринимателях (гл. 2).
Государственные реестры являются федеральными информационными ресурсами и ведутся на бумажных и электронных носителях. При несоответствии между сведениями, включенными в записи государственных реестров на электронных носителях, и сведениями, содержащимися в документах, на основании которых внесены такие записи, приоритет имеют сведения, содержащиеся в указанных документах (ст. 4 Федерального закона 2001 г.).
Порядок ведения Единого государственного реестра юридических лиц установлен подзаконным нормативно-правовым актом — Правилами ведения Единого государственного реестра юридических лиц и
2 Собрание законодательства РФ. 2001. № 33 (ч. 1). Ст. 3431.
предоставления содержащихся в нем сведений, утвержденными постановлением Правительства РФ от 19 июня 2002 г. № 4383.
Согласно указанным Правилам, Единый государственный реестр юридических лиц ведется Федеральной налоговой службой и ее территориальными органами и содержит: записи о государственной регистрации при создании, реорганизации, ликвидации юридических лиц, в том числе юридических лиц, специальный порядок регистрации которых установлен федеральными законами, включая коммерческие организации с иностранными инвестициями; записи о прекращении унитарных предприятий, имущественный комплекс которых продан в порядке приватизации или внесен в качестве вклада в уставный капитал открытого акционерного общества; записи о государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы юридических лиц; записи об изменении сведений, содержащихся в государственном реестре и др.
Документы, относящиеся к государственной регистрации юридического лица, содержатся в регистрационном деле этого юридического лица, которое является частью Государственного реестра.
Как определено Правилами, Государственный реестр на бумажных и электронных носителях должен храниться и обрабатываться в местах, недоступных для посторонних лиц, и в условиях, обеспечивающих предотвращение хищения, утраты, искажения и подделки информации. С целью предотвращения полной утраты сведений, содержащихся в Государственном реестре на электронных носителях, Федеральной налоговой службой и регистрирующими органами по субъектам Российской Федерации формируются резервные копии Государственного реестра на электронных носителях, которые должны храниться в местах, исключающих их утрату одновременно с оригиналом (п. 15).
Помимо ведения Единого государственного реестра юридических лиц российским законодательством предусмотрено ведение аналогичного реестра индивидуальных предпринимателей. Порядок ведения такого реестра установлен Правилами ведения Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей и предоставления содержащихся в нем сведений, утвержденными постановлением Правительства РФ от 16 октября 2003 г. № 6304. Указанный реестр ведется на муниципальном, региональном и федеральном уровнях Федеральной налоговой службой и ее территориальными органами и содержит сведения: о государственной регистрации физических лиц в качестве индивидуальных предпринимателей; о государственной регистрации прекращения физическими лицами деятельности в качестве индивидуальных предпринимателей; об изменении сведений, содержащихся
3 Собрание законодательства РФ. 2002. № 26. Ст. 2585.
4 Собрание законодательства РФ. 2003. № 43. Ст. 4238.
в государственном реестре; о документах, представленных в регистрирующий орган. Документы, относящиеся к государственной регистрации, содержатся в регистрационном деле индивидуального предпринимателя, которое является частью Государственного реестра.
Кроме того, Федеральный закон «О рынке ценных бумаг» от 22 апреля 1996 г. (с изм. и доп.)5 предусматривает ведение реестра владельцев ценных бумаг (ст. 8). Деятельностью по ведению реестра владельцев ценных бумаг вправе заниматься только юридические лица. Лица, осуществляющие указанную деятельность, именуются держателями реестра (регистраторами).
В названном законе 1996 г. определено, что реестр владельцев ценных бумаг — это часть системы ведения реестра, представляющая собой список зарегистрированных владельцев с указанием количества, номинальной стоимости и категории принадлежащих им именных ценных бумаг, составленный по состоянию на любую установленную дату и позволяющий идентифицировать этих владельцев, количество и категорию принадлежащих им ценных бумаг. При этом владельцы и номинальные держатели ценных бумаг обязаны соблюдать правила представления информации в систему ведения реестра.
Отметим, что реестр для ценных бумаг на предъявителя не ведется. Помимо этого, в соответствии с Федеральным законом от 29 июля 1998 г. «Об особенностях эмиссии и обращения государственных и муниципальных ценных бумаг»6 реестр владельцев не ведется по именным ценным бумагам Российской Федерации (ст. 4 Федерального закона от 29 июля 1998 г.).
Лицу, допустившему ненадлежащее исполнение порядка поддержания системы ведения и составления реестра и нарушение форм отчетности (эмитенту, регистратору, депозитарию, владельцу), может быть предъявлен иск о возмещении ущерба, включая упущенную выгоду, возникшего из невозможности осуществить права, закрепленные ценными бумагами.
Порядок ведения и требования, предъявляемые к системе ведения реестра владельцев именных ценных бумаг, определяются подзаконным нормативно-правовым актом — Положением о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг, утвержденным постановлением Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 2 октября 1997 г. № 27 (с изм. и доп.)7.
Порядок ведения реестра владельцев ипотечных сертификатов участия установлен отдельно — Федеральным законом «Об ипотечных ценных бумагах» от 11 ноября 2003 г.8, согласно которому реестр вла-
5 Собрание законодательства РФ. 1996. № 17. Ст. 1918.
6 Собрание законодательства РФ. 1998. № 31. Ст. 3814.
7 Вестн. ФКЦБ России. 1997. № 7.
8 Собрание законодательства РФ. 2003. № 46 (ч. 2). Ст. 4448.
дельцев ипотечных сертификатов участия — система записей об указанных сертификатах, выданных согласно соответствующим правилам доверительного управления ипотечным покрытием, общем количестве выданных и погашенных ипотечных сертификатов участия, о владельцах таких сертификатов и количестве принадлежащих им сертификатов, номинальных держателях, об иных зарегистрированных лицах и о количестве зарегистрированных на них сертификатов, а также записей о приобретении, передаче, об обременении или о погашении указанных сертификатов; а также нормативно-правовыми актами федерального органа исполнительной власти по рынку ценных бумаг.
Общие правила ведения депозитарного учета определены Положением о депозитарной деятельности в Российской Федерации, утвержденным постановлением Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг от 16 октября 1997 г. № 369. Согласно Положению, учетная система на рынке ценных бумаг представляет собой совокупность учетных институтов — организаций, осуществляющих депозитарную деятельность, и организаций, осуществляющих деятельность по ведению реестра владельцев ценных бумаг. Учетная система на рынке ценных бумаг выполняет функции подтверждения прав на ценные бумаги, а также подтверждения прав, закрепленных ценными бумагами, в целях передачи этих прав и их осуществления (п. 2.1). Депозитарная деятельность предполагает обязательное предоставление клиентам (депонентам) услуг по учету и удостоверению прав на ценные бумаги, учету и удостоверению передачи ценных бумаг, включая случаи обременения ценных бумаг обязательствами.
В ст. 1701 УК РФ, по существу, предусмотрены два основных состава (ч. 1 и 2) и один квалифицированный (ч. 3).
В ч. 1 ст. 1701 устанавливается уголовная ответственность за представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, либо в организацию, осуществляющую учет прав на ценные бумаги, документов, содержащих заведомо ложные данные. Иными словами, виновное лицо представляет в соответствующий регистрирующий орган либо в организацию подложные документы. При этом по своим реквизитам и другим внешним признакам такие документы могут соответствовать установленной законодательством официальной форме для такого рода документов. Их подложность определяется содержанием в них заведомо для виновного лица искаженной (недостоверной) информации.
Указанные в ч. 1 ст. 1701 УК РФ действия совершаются в определенных целях, а именно: внесения в единый государственный реестр юридических лиц либо в реестр владельцев ценных бумаг, либо в систему депозитарного учета недостоверных сведений об учредителях
9 Вестн. ФКЦБ России. 1997. № 8.
(участниках) юридического лица, о размерах и номинальной стоимости долей их участия в уставном капитале хозяйственного общества, зарегистрированных владельцах именных ценных бумаг, количестве, номинальной стоимости и категории именных ценных бумаг, об обременении ценной бумаги или доли, о лице, осуществляющем управление ценной бумагой или долей, переходящих в порядке наследования,
0 руководителе постоянно действующего исполнительного органа юридического лица или об ином лице, имеющем право без доверенности действовать от имени юридического лица; либо в иных целях, направленных на приобретение права на чужое имущество.
Заметим, что законодатель и в названии, и в диспозиции ч. 1 ст. 1701 УК говорит лишь о Едином государственном реестре юридических лиц, в который могут вноситься недостоверные сведения, в то время как российское законодательство предусматривает ведение аналогичного государственного реестра индивидуальных предпринимателей, о чем говорилось выше. Возникает вопрос: как квалифицировать действия злоумышленников, совершающих те же действия, но с целью внесения недостоверных сведений в государственный реестр индивидуальных предпринимателей? Очевидно, что квалификация таких действий по ч.
1 ст. 1701 УК РФ невозможна в силу четкого запрета аналогии в уголовном праве (ч. 2 ст. 3 УК РФ). Но установление уголовной ответственности за представление в регистрирующий орган подложных документов с целью внесения недостоверных сведений в единый государственный реестр юридических лиц и отказ законодателя от установления такой ответственности за представление фальсифицированных документов с целью внесения недостоверных сведений в государственный реестр индивидуальных предпринимателей означает нарушение принципа равенства (ст. 4 УК РФ).
Обращает на себя внимание и чрезвычайная казуистичность диспозиции рассматриваемой уголовно-правовой нормы. Так, законодатель очень детально описывает возможные цели совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 1701 УК РФ, однако при этом перечень преступных целей оставляет открытым. Такой прием законодательной техники не принят в российском уголовном праве. Казуистичность — черта, скорее, англо-американского права. В российском же праве, относящемся к континентальной правовой семье, обычно используются обобщенные формулировки диспозиций уголовно-правовых норм, позволяющие охватить множество предметов и явлений. В ч. 1 ст. 1701 УК РФ законодатель отошел от этого приема и, более того, в отступление от правил казуистичности, т.е. установления исчерпывающего перечня вариантов поведения, еще и допустил возможность дополнительных вариантов. Резонен вопрос: зачем тогда потребовалось законодателю подробно перечислять различные варианты преступных целей, если их перечень при этом не является исчерпывающим?
Перечень преступных целей завершает указание на иные цели, направленные на приобретение права на чужое имущество. Опять-таки возникает вопрос: направленность на приобретение права на чужое имущество относится лишь к неким «иным» целям или она свойственна всем вышеперечисленным целям, в частности цели внесения недостоверных сведений об учредителях какого-либо юридического лица либо о размере и номинальной стоимости долей их участия в уставном капитале? Иными словами, должно ли желание внести ложную информацию, например, в единый государственный реестр юридических лиц сопровождаться стремлением в последующем приобрести право на чужое имущество?
Думается, что само по себе стремление внести ложные сведения в какой-либо из государственных реестров или систему депозитарного учета в отсутствие других криминообразующих признаков не обладает той степенью общественной опасности, которая свойственна преступлениям. Это, по существу, один из видов подлога, борьба с которым возможна без использования средств и методов уголовного права. Иное дело, когда рассматриваемые действия совершаются в целях незаконного приобретения права на чужое имущество, а намерение внести недостоверные сведения в государственные реестры или систему депозитарного учета — лишь промежуточная цель, ступенька, ведущая к незаконному обогащению. Общественная опасность таких действий высока. С учетом сказанного представляется верным отнесение цели приобретения права на чужое имущество ко всем перечисленным в диспозиции действиям (точнее — промежуточным целям).
При таком толковании преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 1701 УК РФ, по существу, является не чем иным, как приготовлением к мошенничеству — хищению чужого имущества или приобретению права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 159 УК РФ). Обман, свойственный мошенничеству, в данном случае как раз и заключается в представлении в соответствующие органы или организации подложных документов. Промежуточной целью является — внесение недостоверных сведений в государственные реестры или систему депозитарного учета, а конечной целью — незаконное приобретение права на чужое имущество. Но зачем законодателю понадобился такой длинный путь? Ведь и до внесения рассматриваемой статьи в Уголовный кодекс РФ приготовление к мошенничеству наказывалось, правда, в том случае, если речь шла о совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, т.е. преступных деяний с санкцией свыше 5 лет лишения свободы. Вероятно, этот шаг законодателя был связан с намерением усилить уголовную ответственность за рейдерство и связанные с ним общественно опасные действия. Ведь уголовная ответственность за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 1701 УК РФ, наступает и тогда, когда конечная цель — приобретение права на чужое
имущество — не достигнута. Объявив, по существу, приготовительные действия оконченным преступлением, законодатель значительно расширил сферу уголовно-правового воздействия на экономические отношения: уже на это преступление (а по сути, приготовление) возможно покушение, к нему уже возможно приготовление. Возможность добровольного отказа отодвигается на более ранние этапы (стадии) совершения преступления. Это чревато тем, что преступным будет признано обнаружение умысла вовне и даже, не исключено, само намерение совершить преступление, что, конечно же, противоречит основам российского уголовного права.
В ч. 2 ст. 1701 УК РФ говорится о другом преступлении — внесении в реестр владельцев ценных бумаг либо в систему депозитарного учета заведомо недостоверных сведений путем неправомерного доступа к реестру владельцев ценных бумаг либо к системе депозитарного учета. В специальной литературе встречается ошибочное мнение, согласно которому это преступление является «квалифицированным составом» преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 1701 УК РФ10. Внимательное прочтение диспозиций уголовно-правовых норм, предусмотренных ч. 1 и 2 указанной статьи, позволяет сделать вывод о том, что описываемые там преступные действия существенно различаются: в первом случае речь идет о представлении в соответствующие органы или организации подложных документов в определенных целях, а во втором случае — о внесении в указанные в статье реестры и систему учета недостоверных сведений. Очевидно, что здесь различаются не только этапы работы с реестрами и системой учета, но и возможные субъекты преступных действий. Следовательно, преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 1701 УК РФ, никак не может рассматриваться в качестве квалифицированного состава по отношению к преступлению, предусмотренному в ч. 1 названной статьи. Отличны и те информационные базы, в которые могут вноситься недостоверные сведения: в ч. 1 ст. 1701 УК РФ речь идет о государственном реестре юридических лиц, реестре владельцев ценных бумаг и системе депозитарного учета, а в ч. 2 названной статьи — лишь о реестре владельцев ценных бумаг и системе депозитарного учета.
Способом совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 1701 УК РФ, является неправомерный доступ к соответствующему реестру или системе учета. В отличие от преступления, предусмотренного ч. 1 рассматриваемой статьи и предполагающего в качестве объективной стороны состава преступления лишь представление подложных документов в определенные в уголовном законе органы или организации, преступление, описываемое в ч. 2 той же статьи, заключается во внесении в информационные базы недостоверных сведений. Следова-
10 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.И. Чучаева. М., 2012: Доступ из СПС «Гарант».
тельно, моменты окончания того и другого преступления различаются. Преступление, предусмотренное в ч. 1 ст. 1701 УК РФ, окончено с момента представления в регистрирующий орган либо в организацию, осуществляющую учет прав на ценные бумаги, документов, содержащих заведомо ложную информацию. Преступление, ответственность за которое установлена в ч. 2 названной статьи, окончено с момента внесения ложных сведений в соответствующий реестр или систему депозитарного учета.
Если второе деяние было сопряжено с насилием или угрозой его применения, имеет место квалифицированный состав этого преступления. Таким образом, квалифицирующий признак, предусмотренный ч. 3 ст. 1701 УК РФ, относится лишь ко внесению в реестр владельцев ценных бумаг или в систему депозитарного учета заведомо недостоверных сведений.
Адресат применения насилия в уголовном законе не назван. Думается, что психическое и физическое насилие различной степени тяжести может применяться к лицам, в чьи обязанности входит ведение реестра ценных бумаг или системы депозитарного учета, а также к иным лицам, например, препятствующим доступу к указанным базам данных или внесению в них ложных сведений. Ограничение свободы, побои, умышленное причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего охватывается данным составом, в случае же умышленного причинения тяжкого вреда здоровью человека или смерти содеянное дополнительно квалифицируется соответственно по ст. 111 или 105 УК РФ.
Угроза применения насилия представляет собой вид психического насилия и может быть любой — устной, письменной, конклюдент-ными действиями. При этом она может заключаться в угрозе любым насилием: опасным для жизни или здоровья человека и неопасным. Важной чертой угрозы является ее реальный характер: у потерпевшего должны быть основания опасаться немедленного приведения угрозы в исполнение. О реальности угрозы может свидетельствовать подкрепление угрозы какими-либо жестами, словами, демонстрацией холодного или огнестрельного оружия и т.д. Данный квалифицирующий признак отсутствует, если угроза связана с обещанием предать огласке какие-либо позорящие потерпевшего сведения (о наличии у него венерического заболевания, о супружеской измене, о совершении правонарушения и т.п.) или обещанием уничтожить имущество (сжечь квартиру, разбить автомобиль и пр.). В этих случаях, хотя к потерпевшему применяется определенное психическое насилие, оно не рассматривается законодателем в качестве обстоятельства, существенно влияющего на степень общественной опасности совершаемого преступления. В подобных случаях ответственность наступает не по ч. 3, а по ч. 2 ст. 1701 УК РФ.
Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего охватывается ч. 3 ст. 1701 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ не требует.
Субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 1701 УК РФ, может заключаться только в прямом умысле, поскольку преступные действия совершаются с определенными целями. Выше говорилось о том, что у данного преступления как минимум две цели: 1) промежуточная — внесение недостоверных сведений в соответствующие информационные базы и 2) конечная — приобретение права на чужое имущество.
Что касается второго основного состава преступления (ч. 2 ст. 1701 УК РФ), то его совершение, несмотря на отсутствие указания на какую-либо цель, также возможно лишь с прямым умыслом. Способ, используемый виновным лицом, заключается в неправомерном доступе к соответствующему реестру или системе депозитарного учета. Осуществляя такой неправомерный доступ и внося заведомо недостоверные сведения в названные базы данных, субъект преступления не может относиться безразлично к своему деянию и его последствиям или сознательно их допускать, что свойственно преступлениям с косвенным умыслом (ч. 3 ст. 25 УК РФ). Совершение этого преступления по неосторожности абсолютно исключено.
Для квалифицированного состава (ч. 3 ст. 1701 УК) также характерно совершение преступления с прямым умыслом, поскольку психическое или физическое насилие, применяемое виновным лицом, служит способом реализации преступления, совершаемого с прямым умыслом. Вместе с тем не исключено причинение вреда здоровью или смерти человеку по неосторожности в результате умышленного применения физического или психического насилия. Это возможно в тех ситуациях, когда, например, в результате высказанной угрозы убийством потерпевший умирает от инфаркта миокарда или, допустим, в результате отталкивания потерпевшего он падает и ударяется головой об угол стены. В подобных случаях уголовная ответственность наступает по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 1701 и статьями, предусматривающими ответственность за причиненный по неосторожности вред (ст. 109, ч. 4 ст. 111 УК РФ и др.).
Употребляемый законодателем термин «заведомость» относится к ложным сведениям и означает достоверное знание лица, совершающего рассматриваемые преступления, о несоответствии этих сведений действительности. Ложные сведения могут относиться к различным обстоятельствам: к данным об учредителях какого-либо юридического лица либо о размере их долей в уставном капитале организации и т.д. Отсутствие признака «заведомости» означает невозможность привлечения субъекта к уголовной ответственности в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
Субъект преступлений, предусмотренных в ст. 1701 УК РФ, — общий, т.е. вменяемое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста.
Преступления, ответственность за которые установлена в ч. 2 и 3 ст. 1701 УК РФ, необходимо отграничивать от преступления, предусмотренного в ст. 2853 УК РФ «Внесение в единые государственные реестры заведомо недостоверных сведений».
Первое отличие относится к объектам вышеназванных преступлений. Преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 1701 УК РФ, включенное в гл. 22 «Преступления в сфере экономической деятельности» посягает в конечном счете на экономические интересы государства, юридических лиц, владельцев ценных бумаг и некоторых других субъектов экономической деятельности. Основным же объектом преступления, ответственность за которое установлена в ст. 2853 УК РФ, являются интересы государственной службы. Наличие этого объекта связано с тем, что данное преступление совершается специальным субъектом — должностным лицом, понятие которого раскрывается в примечании 1 к ст. 285 УК РФ. Преступление же, предусмотренное ст. 1701 УК РФ, совершается общим субъектом. Это второе отличие рассматриваемых преступлений.
Третье отличие состоит в действиях, образующих объективную сторону преступлений. В ст. 2853 УК РФ установлена ответственность не только за внесение в соответствующие реестры заведомо недостоверных сведений, но и за умышленное уничтожение и подлог документов, на основании которых вносятся записи или изменения в указанные реестры. В ст. 1701 УК РФ ответственность за подобные действия не предусмотрена.
Различия составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 1701 и ст. 2853 УК, касаются и квалифицирующих признаков этих деяний.
Включение законодателем ст. 1701 в гл. 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности» небесспорно. Как уже было отмечено, общественная опасность действий, перечисленных в ч. 1 и 2 ст. 1701 УК, предопределяется их направленностью на незаконное приобретение права на чужое имущество. Вне такой направленности, вне этой специальной цели степень общественной опасности содеянного невелика. Но наличие у виновного лица намерения приобрести право на чужое имущество дает основание относить рассматриваемые преступления не к «экономическим» (гл. 22), а к преступлениям против собственности (гл. 21). Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что ответственность, например, за приготовление к мошенничеству, в особенности в крупном или особо крупном размере (ч. 3 и 4 ст. 159 УК), — более строгая, чем за преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 1701 УК. Следовательно, в отсутствие ст. 1701 УК РФ ответственность за действия, описанные в ней, должна была бы наступать по общей норме о мошенничестве с применением более суровой санкции.
В связи с включением 29 ноября 2012 г. в Уголовный кодекс РФ ст. 159-6 «Мошенничество в сфере компьютерной информации» в судебной практике неизбежно возникнет вопрос о соотношении рассматриваемых преступлений и данного вида мошенничества. Мошенничество в сфере компьютерной информации представляет собой хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем ввода, удаления, блокирования, модификации компьютерной информации либо иного вмешательства в функционирование средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации или информационно-телекоммуникационных сетей (ч. 1). Единый государственный реестр юридических лиц, реестр владельцев ценных бумаг и система депозитарного учета ведутся в электронном виде, поэтому преступления, предусмотренные ст. 1701 УК РФ, могут быть непосредственно связаны и с одновременным вмешательством в функционирование информационных систем, когда имеющаяся там информация видоизменяется или удаляется, когда в информационные базы вносятся недостоверные сведения и т.д. При этом, как следует из содержания ч. 1 ст. 1701, преступные действия должны совершаться с намерением приобрести право на чужое имущество. Возникает конкуренция уголовно-правовых норм, которая должна разрешаться в пользу специальной нормы — нормы, предусмотренной ст. 1701 УК РФ.
Таким образом, включение в уголовный закон новой статьи, предусматривающей уголовную ответственность за фальсификацию единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг и системы депозитарного учета (ст. 1701 УК РФ), ставит перед правоприменителем много сложных вопросов, от решения которых зависит правильная квалификация рассматриваемых преступлений и в конечном счете судьба привлекаемых к уголовной ответственности лиц. Эти вопросы должны решаться на основе хорошего знания иного отраслевого, в первую очередь гражданского и финансового, законодательства, образующего содержание бланкетности применяемой уголовно-правовой нормы, а также с учетом правил квалификации по объективным и субъективным признакам состава преступления и требований квалификации при конкуренции уголовно-правовых норм.
Список литературы
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.И. Чучаева. М., 2012.
