CC BY
428
УДК 343.3/.7 ББК 67
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К КВАЛИФИКАЦИИ УБИЙСТВА, СОВЕРШАЕМОГО ИЗ ХУЛИГАНСКИХ ПОБУЖДЕНИЙ
ВЕРА ЕВГЕНЬЕВНА БАТЮКОВА,
доцент кафедры «Уголовное право и процесс» ФГОБУ ВО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации», кандидат юридических наук, доцент E-mail: [email protected]; ЮЛИЯ ВАЛЕНТИНОВНА НИКОЛАЕВА, Заведующая кафедрой «Уголовное право и процесс» ФГОБУ ВО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации», доктор юридических наук, доцент Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология;
уголовно-исправительное право E-mail: [email protected]
Рецензент: кандидат юридических наук, ст.преподаватель кафедры головного права Московского университета МВД РФ имени В.Я. Кикотя Рудовер Е.А.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассматриваются вопросы, возникающие в правоприменительной практике, касающиеся квалификации хулиганства и убийства, совершаемого из хулиганских побуждений.
Ключевые слова: хулиганство, мотивы совершения преступления, убийство из хулиганских побуждений.
Annotation: In the article the authors try to solve the issues that arise in law enforcement practice concerning the qualification of violence and murder committed an act of hooliganism.
Keywords: hooliganism, and motives behind committing a crime, the murder of hooliganism.
Под уголовно наказуемыми деяниями, совершенными из хулиганских побуждений, следует понимать умышленные действия, направленные против личности человека или его имущества, которые совершены без какого-либо повода или с использованием незначительного повода. При этом для правильного установления указанных побуждений в случае совершения виновным насильственных действий в ходе ссоры либо драки судам необходимо выяснять, кто явился их инициатором, не был ли конфликт спровоцирован для использования его в качестве повода к совершению противоправных действий. Если зачинщиком ссоры или драки явился потерпевший, а равно в случае, когда поводом к конфликту послужило его противоправное поведение, лицо не подлежит ответственности за совершение в отношении такого потерпевшего преступления из хулиганских побуждений.
Также отмечается, что с учетом того, что субъективная сторона хулиганства характеризуется прямым
умыслом, побои, причинение вреда здоровью человека различной степени тяжести, совершенные в семье, в отношении родственников, знакомых лиц и вызванные личными неприязненными отношениями, неправильными действиями потерпевших и т. п., при отсутствии признаков преступления, предусмотренного частью 1 статьи 213 УК РФ, должны квалифицироваться по статьям Особенной части Уголовного кодекса РФ, предусматривающим ответственность за преступления против личности.
Вышеприведенные рекомендации Пленума Верховного Суда РФ, несомненно, обладают высоким уровнем научно-практической значимости, однако они не дают ответов на все вопросы, возникающие в процессе квалификации хулиганства и иных преступлений, совершаемых из хулиганских побуждений, в первую очередь — на проблемные вопросы отграничения хулиганства от иных преступлений, совершенных из хулиганских побуждений, и других смежных с ними
составов преступлений.
Представляется, что особенности отражения признаков хулиганства в составах преступлений против личности следует рассмотреть на примере отграничения убийства из хулиганских побуждений от иных видов убийства, поскольку по этим вопросам имеется обширная судебная практика, содержащая наглядные примеры, а также большое количество научных работ.
При разграничении хулиганства и преступлений против жизни или здоровья, совершаемых из хулиганских побуждений, прежде всего, следует остановиться на объективной стороне этих преступлений.
Как следует из положений ст. 213 УК РФ, хулиганские действия всегда предполагают грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу. Причинение вреда личности, которое проявляется в психическом насилии, при хулиганских действиях, как мы уже установили, является формой выражения объективной стороны данного преступления.
В ходе совершения преступлений против личности к потерпевшему применяется, прежде всего, физическое насилие. Кроме того, в отличие от состава преступления, предусмотренного ст. 213 УК РФ, преступления против жизни и здоровья, как правило, не сопровождаются грубым нарушением общественного порядка. Напротив, преступники стараются скрыть такие посягательства на длительный промежуток времени. Следовательно, посягательства, квалифицируемые как преступления против личности, имеют ярко выраженную направленность на фактическое причинение вреда именно жизни или здоровью человека, которое при этом, виновный нередко стремится сохранить в тайне от окружающих, в частности, путем минимизирования числа возможных свидетелей.
В большинстве судебных решений, принятых до внесения изменений в ст. 213 УК РФ, излагается точка зрения, в соответствии с которой хулиганские действия, продолжением которых явилось убийство потерпевшего, дополнительной квалификации по ст. 213 УК РФ не требуют1. Однако нам представляется, что в случае, когда убийство сопровождалось действиями, входящими в состав хулиганства, все же требуется дополнительная квалификация по ст. 213 УК РФ, поскольку такого действия, как применение насилия, в действующей ныне редакции состава ст. 213 УК РФ не содержится, а составы преступлений против личности не включают в себя объективную сторону уголовно-наказуемого хулиганства. В обоснование правильности данной позиции следует отметить положение работы В.Н.Кудрявцева о том, что в случае, когда наступившие последствия входят в комплекс, предусмотренный одной уголовно-правовой нормой, имеет место единичное преступление2. Но поскольку в форму выражения объективной стороны деяния не входит действие, влекущее какие-либо последствия, нельзя говорить об их наличии в уголовно-правовой норме. Поскольку формы выражения деяния у хулиганства и
убийства различны, высказанную точку зрения следует признать обоснованной.
В случае отсутствия при убийстве действий, грубо нарушающих общественный порядок и выражающих явное неуважение к обществу, совершенных с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо этих же действий совершенных без оружия или подобных ему предметов, но совершенных по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, убийство не должно быть квалифицировано по совокупности со ст. 213 УК РФ, и должна применяться норма, устанавливающая уголовную ответственность за соответствующее преступление против личности.
Наряду с объективными признаками важную роль в отграничении хулиганства от преступлений, посягающих на жизнь и здоровье человека, играет их субъективная сторона. В статьях 105, 111, 112, 115 и 116 УК РФ, предусматривающих ответственность за преступления против жизни или здоровья, хулиганские побуждения признаны квалифицирующим признаком.
Если в основе действий, посягающих на жизнь или здоровье человека, лежат не хулиганские побуждения, а личные неприязненные отношения, месть, ревность и прочие низменные мотивы, преступления против личности не могут быть признаны совершенными из хулиганских побуждений.
Убийством, совершенным из хулиганских побуждений, в соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ, рекомендовано признавать убийство, «... совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение (например, умышленное причинение смерти без видимого повода или с использованием незначительного повода как предлога для убийства)»3. Однако, несмотря на наличие ориентира для отграничения убийства по хулиганскому мотиву от убийства, совершенного по иным мотивам, практикующие юристы испытывают определенные сложности.
Так, у многих практических работников существует предубеждение, что действия, совершенные из хулиганских побуждений, представляют собой беспричинные действия в тех ситуациях, когда отсутствует очевидный для всех повод к совершению преступления. Эта точка зрения нам представляется неверной. Как раз незначительный повод и используется виновным для того, чтобы проявить свое явное неуважение к обществу. Своим поведением лицо демонстрирует пренебрежительное отношение к нормам морали, правилам общежития и стремится противопоставить свое поведение общепринятому поведению окружающих его лиц.
Следует указать и на то обстоятельство, что в случае совершения убийства по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, и при отсутствии грубого нарушения общественного порядка и явного неуважения к обществу, деяние подлежит уголовно-правовой оценке только на основании положений ст. 105 УК РФ.
Определенную сложность для правоприменителей представляют случаи разграничения ревности и хулиганских побуждений. Эта сложность объясняется тем, что ревность зачастую проявляется в действиях, которые по своей форме характерны и для хулиганских побуждений. Данное обстоятельство, конечно же, не должно рассматриваться как основание для квалификации содеянного как совершенного из хулиганских побуждений. На этой позиции стоит и судебная практика. Так, Президиум Верховного Суда РФ в своем постановлении по делу с. подчеркнул, что умышленное убийство, совершенное из ревности, мести и других побуждений, вызванных личными неприязненными отношениями, независимо от места его совершения не должно квалифицироваться как совершенное из хулиганских побуждений4.
Из этого постановления также следует, что убийство, совершенное в общественном месте, не всегда является убийством, совершенным из хулиганских побуждений, и наоборот, убийство, совершенное не в общественном месте, может, при определенных обстоятельствах, быть признано совершенным из хулиганских побуждений. Так, справедливо было признано совершенным из хулиганских побуждений убийство ребенка по причине того, что он плакал и этим раздражал виновного5.
При разграничении ревности и хулиганских побуждений необходимо исходить из того, что природа возникновения этих двух мотивов различна. В научной литературе указывается, что ревность, в отличие от хулиганского мотива, имеет конкретную направленность и обусловлена интимными отношениями между людьми, а ее возникновению предшествует определенный повод и основания. Как мотив преступления ревность означает вызванный образом «третьего» страх потери объекта внимания, сопровождающийся мучительными переживаниями и страданиями6. В основе хулиганских побуждений, напротив, лежит стремление показать пренебрежение к окружающим, к обществу, к личному достоинству человека, явно противопоставить свое поведение требованиям общественного порядка, желание показать свою грубую силу, пьяную удаль, жестокость, поиздеваться над беззащитным, в вызывающей форме выразить протест против общественной дисциплины, бросить вызов общественной нравственности.
Следует отметить, что зачастую у правоприменителей возникают сложности при отграничении убийства из хулиганских побуждений от убийства в драке
или ссоре. Под дракой принято понимать физическое столкновение людей, совершаемое по обоюдному волеизъявлению, выраженному словесно или в молчаливой форме, для решения возникшего конфликта. Физическое столкновение охватывается понятием «драка» и в том случае, когда оно начато по инициативе одной из сторон при условии, что другая приняла вызов, вступила в нее для сведения личных счетов7. А. Коробеев справедливо отмечает, что целью драки является нанесение побоев, а не причинение смерти обидчику (подобную цель могут преследовать дуэль или поединок). Поэтому если драка перерастает в убийство, правильнее будет именовать такое преступление «убийством на почве драки». Хотя действия дерущихся нередко выглядят безмотивными, на самом деле среди движущих факторов такого поведения чаще всего выделяются гнев, ненависть, трусость, зависть, злоба, отчаяние8.
Определяющим фактором для решения вопроса о квалификации действий преступника должна выступать их мотивация, при этом, наличие драки или ссоры само по себе еще не говорит о наличии хулиганского мотива в действиях лица, совершившего убийство. Однако нередко мотивом убийства в ссоре или драке служит хулиганский мотив, а сама ссора рассматривается виновным лишь как повод для начала насильственных действий и причинения в конечном итоге смерти потерпевшему. Так, действия К., который пристал к Н., спровоцировал драку, вопреки просьбам потерпевшего прекратить свои действия начал наносить ему удары ножом и умышленно причинил ему смерть, были правильно квалифицированы по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ9.
В то же время следует признать, что убийство и причинение телесных повреждений в драке происходят в основном для разрешения межличностных конфликтов, возникших на почве личных неприязненных отношений. Пленум Верховного Суда РФ в этой связи указывает, что для правильного отграничения убийства из хулиганских побуждений от убийства в ссоре либо драке следует выяснить, кто явился их инициатором, не был ли конфликт спровоцирован виновным для использования его в качестве повода к убийству. Если зачинщиком ссоры или драки явился потерпевший, а равно в случае, когда поводом к конфликту послужило его противоправное поведение, виновный не может нести ответственность за убийство из хулиганских побуждений10. Подобные действия надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Так, справедливо были признаны «простым» убийством действия А., поводом для которого явились неправомерные приставания к нему К.
В приговоре суда указано, что А. и К., работая на одном предприятии, во время совместного распития вина в столовой подрались между собой, но находившиеся там рабочие разняли их. К., будучи недоволен тем, что А. нанес ему удары, позднее в нетрезвом состоянии явился на предприятие и, встретившись с А., затеял с ним ссору, перешедшую в драку, во время ко-
торой А. нанес К. смертельные ранения ножом11. Подобные примеры нередко встречаются и в более поздних источниках материалов судебной практики12.
Сложным является и вопрос об отграничении убийства по мотивам мести от убийства, совершенного из хулиганских побуждений. Под местью принято понимать акт возмездия, расплаты, воздаяния за причиненный физический, материальный или моральный вред13.
Поводом для возникновения мотива мести может служить, в частности, причинение вреда здоровью, оскорбление, отказ от прекращения дальнейших супружеских или дружеских отношений, отказ вступить в интимную связь, невыполнение обязательств, халатное отношение к трудовым обязанностям, недостойное, аморальное или противоправное поведение, дискриминация в служебной деятельности, шантаж и т.п. Из этого перечня видно, что мотив мести, как и мотив ревности, возникает на почве личных неприязненных отношений между убийцей и его жертвой, в результате чего месть персонифицируется и обретает ярко выраженный личностный характер14.
В отличие от убийства из мести, в убийстве из хулиганских побуждений потерпевшим оказывается случайный человек, поэтому конфликт с ним не носит личностного характера.
А.Коробеев указывает, что в науке уголовного права выделяются и так называемые безмотивные убийства. Ими в следственной и судебной практике признаются убийства, мотив которых не установлен. Безмотивные убийства в следственной практике принято квалифицировать как убийства по хулиганскому мотиву, так как в правосознании следователей и судей отсутствие более или менее ярко выраженных мотивов поведения преступника зачастую воспринимается как хулиганский мотив15. Однако в последнее время Верховный Суд РФ подобный подход нижестоящих судов стал справедливо признавать натяжкой в квалификации и, как следствие, отменять и изменять пригово-ры16. Эта позиция была поддержана и с.В. Бородиным, который полагал, что во всех случаях, когда мотивы убийства остались невыясненными, нет оснований для квалификации убийства как убийства, совершенного по хулиганскому мотиву. В случае не установления мотивов убийства его следует квалифицировать по ч. 1 ст. 105 УК РФ17.
Обобщая изложенное, представляется уместным зафиксировать следующие положения:
При совершении убийства при отсутствии хулиганских побуждений и мотивов, предусмотренных в п. «б» ч.1 ст.213 УК РФ, а также других квалифицирующих признаков убийства, перечисленных в п.п. «а» — «м» ч.2 ст.105 этого УК, содеянное квалифицируется только по ч.1 данной статьи.
При совершении убийства из хулиганских побуждений или по мотивам, определенным в п. «б» ч.1 ст.213 УК РФ, при отсутствии иных действий, грубо нарушающих общественный порядок, содеянное квалифицировать по п. «и» или п. «л» ч.2 ст.105 УК РФ.
При совершении убийства из хулиганских побуждений или по мотивам, названным в п. «б» ч.1 ст.213 УК РФ, когда содеянному сопутствуют действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающих явное неуважение к обществу, причем при отсутствии указанных мотивов с применением оружия или других предметов, используемых в качестве оружия, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений п. «и» ч.2 ст.105 и п «а» ч.1 ст.213 УК РФ, а при наличии таких мотивов — по п. «л» ч.2 ст.105 и п. «б» ч.1 ст.213 УК РФ.
1 См.: Бюллетень Верховного суда РФ. — 2002. — № 9.
2 См., например: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. — М.: Юристъ, 2001. — С. 249.
3 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ) // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. — М.: Спарк, 1999. — С.532-539.
4 См.: Бюллетень Верховного суда РФ. — 1999. — № 3. — С.2-3.
5 См.: Обзор законодательной и судебной практики ВС. — 1999.http://www.alppp.raЛaw/pravosudie/26/obzor-zakonodatelstva-i-sudebnoj-praktiki-verhovnogo-suda-rossijskoj-federacп-za-pervyj-k.html.
6 См., например: Нуркаева Т.Н. Личные (гражданские) права и свободы человека и их охрана уголовно-правовыми средствами: вопросы теории и практики. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С.123; Батюкова В.Е. Вопросы о квалификации и разграничении хулиганства и иных преступлений, совершаемых из хулиганских побуждений//Образование и право. 2013. №10 (50). С.170-196.
7 См., например: Ткаченко В.И. Квалификация преступлений против жизни и здоровья по советскому уголовному праву. — М., 1977. — С.44.
8 См., например: Коробеев А. Простое убийство и сложности его квалификации // Уголовное право. — 2001. — № 2. — С.16.
9 См.: Бюллетень Верховного суда РФ. — 1998. — № 3.
10 См.: Бюллетень Верховного суда РФ. — 1999. — № 4.
11 См.: Бюллетень Верховного суда СССР — 1961. — № 5.
12 См.: Бюллетень Верховного суда РСФСР — 1970. — № 2. — С.9-10.
13 См., например: Коробеев А. Простое убийство и сложности его квалификации // Уголовное право. — 2001. — № 2. — С.17.
14 См., например: Боер А.Л. Месть в мотивационной структуре преступного поведения (криминологический и уголовно-правовой аспекты):Автореф. дис. ... канд.юрид. наук. — СПб., 2002. — С.10.
15 См., например: Коробеев А. Простое убийство и сложности его квалификации // Уголовное право. — 2001. — № 2. — С. 18.
16 См.: Бюллетень Верховного суда РФ. — 2000. — № 9.
17 См., например: Бородин С.В. Преступления против жизни. — Юристъ, М., 1999. — С. 85.
Литературы
1. См.: Бюллетень Верховного суда СССР. — 1961. — № 5.
2. См.: Бюллетень Верховного суда РСФСР. — 1970. — № 2. — с.9-10.
3. См.: Бюллетень Верховного суда РФ. — 1998. — № 3.
4. См.: Бюллетень Верховного cуда РФ.
1999. — № 3. — с.2-3.
5. См.: Бюллетень Верховного суда РФ.
1999. — № 4.
6. См.: Бюллетень Верховного суда РФ.
2000. — № 9.
7. См.: Бюллетень Верховного суда РФ.
2002. — № 9.
8. Батюкова В.Е. Вопросы о квалификации и разграничении хулиганства и иных преступлений, совершаемых из хулиганских побуждений/Образование и право. 2013. №10 (50). с.170-196.
9. Боер А.Л. Месть в мотивационной структуре преступного поведения (криминологический и уголовно-правовой аспекты): Автореф. дис. ... канд.юрид. наук. — СПб., 2002. — с.10.
10. Бородин с.В. Преступления против жизни. — Юристъ, М., 1999. — с. 85.
11. Коробеев А. Простое убийство и сложности его квалификации // Уголовное право. — 2001. — № 2. — с.16.
12. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. — М.: Юристъ, 2001. — с. 249.
13. Нуркаева Т.Н. Личные (гражданские) права и свободы человека и их охрана уголовно-правовыми средствами: вопросы теории и практики. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. — с.123.
14. Обзор законодательной и судебной практики ВС. — 1999.http://www.alppp.ru/law/pravosudie/26/ obzor-zakonodatelstva-i-sudebnoj-praktiki-verhovnogo-suda-rossijskoj-federacii-za-pervyj-k.html.
15. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ) // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. — М.: Спарк, 1999. — с.532-539.
16. Ткаченко В.И. Квалификация преступлений против жизни и здоровья по советскому уголовному праву. — М., 1977. — с.44.
Reference
1. See: Bulletin of the Supreme Court of the USSR. — 1961. — № 5.
2. See: Bulletin of the Supreme Court. — 1970. — № 2. — S.9-10.
3. See: Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. — 1998. — № 3.
4. See: Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. — 1999. — № 3. — pp.2-3.
5. See: Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. — 1999. — № 4.
6. See: Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. — 2000. — № 9.
7. See: Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. — 2002. — № 9.
8. Batyukova V.E. Questions about the qualification and delimitation of hooliganism and other crimes committed from hooligan prompting // Education and Law. 2013. №10 (50). S.170-196.
9. Boer .: AL Revenge in motivational structure of criminal behavior (criminological and criminal-legal aspects): Annotation. Dis. ... Kand.yurid. Sciences. — SPb., 2002. — P.10.
10. Borodin SV Crimes against life. — Jurist, M., 1999. — S. 85.
11. A. Korobeev Manslaughter and complexity of his qualifications // Criminal Law. — 2001. — № 2. — P. 16.
12. Kudryavtsev VN The general theory of qualification of crimes. — M .: Jurist, 2001. — S. 249.
13. See: Nurkaeva T.N. Personal (civil) rights and freedoms and their protection by means of criminal law: the theory and practice. — SPb .: Legal Center Press, 2003. — p.123.
14. Review of the legislative and judicial practice of the Armed Forces. — 1999.http://www.alppp.ru/ law/pravosudie/26/obzor-zakonodatelstva-i-sudebnoj-praktiki-verhovnogo-suda-rossijskoj-federacii-za-pervyj-k.html.
15. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of 27 January 1999 "On judicial practice in cases of murder (art. 105 of the Criminal Code) // Collection of rulings of the Supreme Court of the Russian Federation. — M .: Spark, 1999. — S.532-539.
16. Tkachenko V.I. Qualification of crimes against life and health of the Soviet penal law. — M., 1977. — P.44.
