CC BY
189
Раздел 9 ЮРИСПРУДЕНЦИЯ
Редактор раздела:
СЕРГЕЙ АЛЬБЕРТОВИЧ ПОЛЯКОВ - кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой уголовного права и процесса Новосибирского государственного технического университета (г. Новосибирск)
УДК 342.25(571.14)
Bruk N.V. SOME PROBLEMS ABOUT BOUNDARY DELIMITATION BETWEEN STATE AUTHORITIES OF THE RUSSIAN FEDERATION AND LOCAL SELF-GOVERNMENT (AS AN EXAMPLE OF NOVOSIBIRSK REGION AND THE CITY OF NOVOSIBIRSK). This article describes the constitutional foundations of boundary delimitation between state authorities of the Russian Federation and local self-government, the ways of determining competence. The author highlights the problems of legal regulation of division of powers between public authorities. The paper also contains directions to overcome these problems.
Key words: local self-government, competence, terms of reference, powers, levels of public authority.
Н.В. Брук, аспирантка Института философии и права СО РАН, ст. преп. каф. государственно-правовых
дисциплин НОУ ВПО Новосибирский гуманитарный институт, г. Новосибирск, E-mail: w.bruk@ mail.ru
НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗГРАНИЧЕНИЯ ПОЛНОМОЧИЙ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ СУБЪЕКТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ОРГАНОВ МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ (НА ПРИМЕРЕ НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ И ГОРОДА НОВОСИБИРСКА)*
В статье описаны конституционные основы разграничения полномочий органов государственной власти субъекта Российской Федерации и органов местного самоуправления, описаны способы определения компетенции, выделены проблемы правового регулирования вопросов разграничения полномочий между органами публичной власти и намечены пути преодоления этих проблем.
Ключевые слова: местное самоуправление, компетенция, предметы ведения, полномочия, уровни публичной власти.
Вопрос разграничения полномочий органов местного самоуправления и органов государственной власти, при управлении закрепленными за ними территориями является принципиальным. Конституция России, устанавливая предметы исключительного ведения Российской Федерации (ст. 71), совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ (ст. 72), порядок формирования предметов ведения субъектов РФ (ст. 73), основные направления деятельности органов местного самоуправления (ст. 132), определила основу для разграничения государственных дел в Российском государстве между различными уровнями публичной власти [1].
Цель исследования - оценка состояния правового регулирования некоторых вопросов, связанных с разграничением предметов ведения между органами местного самоуправления и государственной власти.
Конституционные положения о разграничении предметов ведения являются исходным положением для нормотворческой работы по установлению правового пространства для всех уровней публичной власти России. Однако в действующем законодательстве они не всегда учитываются.
Во-первых, отсутствие единого подхода к применению понятий «предмет ведения», «компетенция», «полномочия» нередко приводит к смешению их содержания. После определения предметной сферы, т.е. предмета ведения, для каждого уровня властных структур более корректно определять их правомочия, обязанности и ответственность.
Во-вторых, отсутствие в Конституции предмета совместного ведения между органами государственной власти субъектов РФ
и органами местного самоуправления входит в противоречие с ее фактическим наличием. Например, в ст. 5 Федерального закона от 02.03.2007 № 25-ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации» (в ред. от 21.10.2011 № 288-ФЗ) установлено единство принципов организации муниципальной и государственной гражданской службы Российской Федерации [2]. Основной причиной является содержание ст. 12 Конституции РФ, где постулируется самостоятельность и организационное обособление местного самоуправления. Следовательно, основной целью муниципальной политики является продолжение целей государственной политики, что предполагает ее реализацию в конкретных предметных сферах посредством распределения правомочий, обязанностей и ответственности.
В-третьих, нестабильность законодательной базы, регламентирующей общие принципы организации местного самоуправления в России. В частности, в Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» № 131-Ф3 (далее ФЗ № 131) с момента его принятия, т.е. с 2003 г. внесено 62 поправки, 9 из которых в 2011 году [3]. Они повлекли за собой изменения других нормативных актов, в том числе в Налогового, Земельного и Бюджетного кодексов РФ. Это свидетельствует об отсутствии у законодателей представлений о сути «общих принципов организации местного самоуправления».
В-четвертых, в законах, регулирующих предметы ведения местного самоуправления, используются методы позитивного и негативного регулирования. В первом случае определяется перечень вопросов, которыми местное самоуправление может за-
* Статья выполнена при поддержке мэрии г. Новосибирска (грант мэрии молодым ученым и специалистам). Решение Координационного совета по поддержке деятельности молодых ученых (протокол № 13 от 06.05.2011).
ниматься, в другом случае указываются вопросы, не входящие в сферу действия органов местного самоуправления. Остальными, т.е. не перечисленными они вправе заниматься. Оба эти способа уместны для определения предметов ведения, однако в них не просматриваются правомочия, обязанности и ответственность за положение дел. Следовательно, при правовом регулировании следует четко обозначать ее суть, обеспечивающую разграничение не только предметов ведения различных уровней властных структур, но также распределение между ними функционально значимых правомочий, обязанностей и ответственности.
Это особенно видно на примере разграничения объектов собственности между органами государственной власти, в частности Новосибирской области и органами местного самоуправления города Новосибирска и правового обеспечения вопросов управления муниципальным имуществом. Они нашли свое отражение в следующих нормативных актах: Закон Новосибирской области от 09.06.2010 № 509-03 «О внесении изменений в Закон Новосибирской области "Об управлении и распоряжении государственной собственностью Новосибирской области"» (принят постановлением Новосибирского областного Совета депутатов от 03.06.2010 № 509-ОСД); Закон Новосибирской области от 14.04.2003 № 108-О3 (ред. от 02.12.2010) «Об использовании земель на территории Новосибирской области» (принят постановлением Новосибирского областного Совета депутатов от 27.03.2003 № Ю8-ОСД); Положение о департаменте имущества и земельных отношений Новосибирской области (утв. постановлением губернатора Новосибирской области от 13 мая 2010 г. № 153); Решение № 708 от 09.10.2007 «О департаменте земельных и имущественных отношений мэрии г. Новосибирска» [4]. В этих нормативных актах уточнены нормы, регулирующие земельные, градостроительные правоотношения, а так же правоотношения по реализации органами государственной власти НСО и органами местного самоуправления г. Новосибирска возложенных на них полномочий в данных сферах хозяйствования. Конкретизированы положения федеральных законов относительно управления, использования и распоряжения государственной и муниципальной собственностью.
Неоправданно высокая законодательная активность Государственной Думы РФ в части разграничения полномочий между различными уровнями публичной власти в Российской Федерации посредством внесения поправок в действующие нормативные акты свидетельствует о недостатках при разработке исходных и концептуально значимых положений принимаемых федеральных законов. Поэтому эта проблема требует своего научно обоснованного разрешения. Например, Мэрией г. Новосибирска в 2011 г. был объявлен конкурс на соискание грантов молодыми учеными. В одной из предложенных тем поднята проблема «Разработка методики определения и практического применения критериев разграничения полномочий органов местного самоуправления города Новосибирска и органов государственной власти Новосибирской области» [5].
Для того, чтобы качественно разрешить данную проблему следует обратиться к опыту научных исследований. Например, проблемы организации власти на центральном и местном уровнях затрагивались в работах известных российских юристов и политиков еще в дореволюционное время (В. Безобразова,
A. Васильчикова, А. Велихова, А. Градовского, Н. Лазаревского,
B. Лешкова). В них хорошо показана взаимосвязь общественно-политической и общественно-экономической динамики с особенностями государственного устройства и развитием самоуправленческих начал в управлении.
Вопросами разграничения полномочий между уровнями публичной власти занимались С.А. Авакьян, О.Е. Кутафин, Н.С. Бондарь, Т.М. Бялкина, Л.П. Волкова, В.И. Васильев, М.Ю. Дитятков-ский, Л.Т. Чихладзе, Шугрина, и др. Так, по мнению А.Н. Пиптюка термин "компетенция" представляет собой правовой способ (средство) распределения труда по управлению обществом [6]. Здесь мы видим явное предметов ведения и отсутствие правомочий, обязанностей и ответственности. О.Е. Кутафин определяет «компетенцию» органа местного самоуправления как сложную правовую категорию, структура которой складывается из предметов ведения, прав и обязанностей [7]. Вполне очевидно, что под «предметами ведения» понимаются сферы общественной жизни, в которых действует данный орган местного самоуправления, т.е. в которых он юридически компетентен. Однако наличие прав и обязанностей должно адекватно сопрягаться с ответственностью.
Говоря, об определении объема полномочий местного самоуправления и его органов, нужно отметить, что в Конституции РФ
этот вопрос недостаточно четко решен. В части 1 ст. 130 лишь в общем виде определены полномочия местного самоуправления: обеспечение самостоятельного решения населением вопросов местного значения, владение, пользование и распоряжение муниципальной собственностью. Другими словами, в Конституции РФ понятием «вопросы местного значения» фактически заменено понятие «предметы ведения муниципальных образований».
Второй элемент компетенции - права и обязанности, которые выступают главным её содержанием. Свои функции и задачи органы местного самоуправления реализуют путем осуществления принадлежащих им прав и обязанностей. Права и обязанности органов местного самоуправления тесно взаимосвязаны с предметами их ведения: если с определением предметов ведения органа дается ответ на вопрос, в каких областях жизни он в принципе компетентен, то права и обязанности характеризуют пределы возможностей органа в той или иной сфере общественных отношений [8].
Некоторые сферы деятельности (предметы ведения) органов государственной власти и местного самоуправления (экономическое развитие, образование, здравоохранение, социальная поддержка населения, охрана общественного порядка, охрана окружающей природной среды и др.) по российскому законодательству фактически совпадают, однако, это не означает совпадение их полномочий.
В отдельных случаях законодатель, относя саму сферу деятельности, т.е. предмет ведения к органам государственной власти, относит участие в осуществлении полномочий в этой сфере - к вопросам местного значения. Подобная формулировка по существу вуалирует вопросы государственного значения, выдавая их за вопросы местного значения. Термин «участие», понимаемый как сотрудничество, деятельность по совместному выполнению чего-либо, не определяет границ конкретных правомочий, обязанностей и ответственности, т.е. доли соучастия и позволяет законодателю произвольно расширять степень участия органов местного самоуправления в решении государственных вопросов за счет средств местных бюджетов [9]. Разъяснения разработчиков закона №131 -ФЗ и некоторых экспертов сводятся к тому, что участие органов местного самоуправления в таких вопросах местного значения номинально и видится в определении правил игры в данной сфере отношений, установлении налоговых льгот для участников данных отношений и т.п. Многие муниципалитеты именно так и восприняли трактовку таких формулировок вопросов местного значения. Однако судебная практика, не вдаваясь в нюансы юридической терминологии вопросов местного значения, пошла по другому пути. Если тот или иной вопрос местного значения на территории муниципального образования не решался, то суд требовал обеспечить его реализацию именно финансовыми средствами муниципального образования.
Рассмотрим пример возникших на практике трудностей с разграничением полномочий между органами публичной власти (Новосибирской области и г. Новосибирска) и практического применения ч.2 ст.16.1 и толкования термина «участие»различ-ными субъектами права. Так, в августе 2008 года начал работать «Новосибирский центр по проблемам домашних животных» — первая муниципальная организация, призванная согласно законодательству НСО и г. Новосибирска цивилизованно решать проблему безнадзорных животных, защищать и охранять их. В своей работе Центр должен руководствоваться законом Новосибирской области от 20.05.2004 №184-ОЗ «Об общих положениях содержания собак и кошек в Новосибирской Области» (далее -Закон №184-ОЗ) Положением «О порядке содержания собак и кошек в городе Новосибирске», принятым решением городского Совета Новосибирска от 30.06.2006 № 303 (далее - Положение) [10], [11]. Данное Положение и решение создать такой Центр основывались ч.2 ст.16.1 ФЗ № 131: «Органы местного самоуправления городского округа вправе решать вопросы, указанные в ч.1 ст. 16.1, участвовать в осуществлении иных государственных полномочий (не переданных им в соответствии со 19 ФЗ № 131), если это участие предусмотрено федеральными законами, а также решать иные вопросы, не отнесенные к компетенции органов местного самоуправления других муниципальных образований, органов государственной власти и не исключенные из их компетенции федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации, за счет доходов местных бюджетов».
Проблема заключается в том, что с самого начала Центр работал с нарушением этих законодательных актов и, по сути, не обладает правомочиями по отлову бездомных животных. В Совет
депутатов города Новосибирска 20.10.2010 г. принесен протест прокурора г. Новосибирска от 20.10.2010 № 2-311 в-2010 на раздел 6 Положения. Согласно позиции прокурора города Новосибирска, органы местного самоуправления не наделены полномочиями по регулированию вопросов отлова и содержания безнадзорных кошек и собак по следующим основаниям. В соответствии со статьей 1 Федерального закона от 30.03.1999 № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» (далее -Закон № 52-ФЗ) к санитарно-противоэпидемическим (профилактическим) мероприятиям относятся и иные меры, направленные на устранение или уменьшение вредного воздействия на человека факторов среды обитания, предотвращение возникновения и распространения инфекционных заболеваний и массовых неинфекционных заболеваний (отравлений) и их ликвидацию [12].
При этом согласно статье 3 Закона № 52-ФЗ законодательство в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения состоит из федеральных законов, а также принимаемых в соответствии с ними иных нормативных правовых актов Российской Федерации, законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации.
Кроме того, в соответствии с подпунктом 49 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона от 06.10.1999 № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» к полномочиям органов государственной власти субъекта Российской Федерации по предметам совместного ведения, осуществляемым данными органами самостоятельно за счет средств бюджета субъекта Российской Федерации, относится полномочие по осуществлению мероприятий по предупреждению и ликвидации болезней животных, их лечению, защите населения от болезней, общих для человека и животных [13].
Следует отметить, что позиция прокурора города Новосибирска подтверждается судебной практикой. Как следует из Определения Верховного Суда РФ от 28.01.2010 № 32-В09-22, осуществление мер по предупреждению эпидемий и ликвидации их последствий, а также по охране окружающей среды, в том числе установление порядка отлова и содержания безнадзорных животных, является расходным обязательством субъектов Российской Федерации и относится к компетенции органов государственной власти субъекта Российской Федерации [14].
При этом исходя из системного толкования пункта 2 статьи 16.1 Федерального закона от 06.10.2003 № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» органы местного самоуправления не вправе решать вопросы, которые в соответствии с законодательством отнесены к компетенции органов государственной власти.
Органы местного самоуправления города Новосибирска в соответствии с требованиями ст. 19 Закона № 131-ФЗ отдельными государственными полномочиями в данной области федеральными законами и законами субъекта не наделены.
С учетом изложенного, принятие представительными органами местного самоуправления нормативного правового акта, содержащего положения, регламентирующие вопросы отлова безнадзорных кошек и собак, регулирующие правоотношения в сфере санитарно-эпидемиологического благополучия населения не входит в его компетенцию.
Как же все-таки городу получить законно правомочия для «Центра» по отлову и изъятию бездомных животных, а также получить возможность использовать бюджетные средства для этих целей. Решение, в следующем, в соответствии с Федеральным законом № 184-ФЗ предусмотрено, что орган местного самоуправления может наделяться отдельными государственными полномочиями субъекта РФ по решению данного вопроса, с передачей органу МСУ необходимых материальных и финансовых ресурсов. Если Новосибирская область передаст свои полномочия в этой сфере Мэрии города Новосибирска, то соответственно
Библиографический список
«Центр» и Положение Городского Совета депутатов Новосибирска будут приняты законно в пределах выделенной компетенции (путем принятия Областного закона о передачи отдельных государственных полномочий). Тем более что практика принятия подобных законов в Новосибирской области имеется (Закон Новосибирской области от 13.12.2006 № 65-ОЗ «О наделении органов местного самоуправления муниципальных районов и городских округов в Новосибирской области отдельными государственными полномочиями Новосибирской области по обеспечению социального обслуживания отдельных категорий граждан»: Закон НСО от 9 декабря 2005 года № 348-ОЗ «О наделении органов местного самоуправления в Новосибирской области отдельными государственными полномочиями Новосибирской области в сфере социальной поддержки детей-сирот и детей оставшихся без попечения родителей»; Закон НСО от 9 декабря 2005 года № 347-ОЗ (в ред. от 05.05.2011 № 66-ОЗ) «О наделении органов местного самоуправления в Новосибирской области отдельными государственными полномочиями Новосибирской области в сфере здравоохранения».
Существуют проблемы и в сфере передачи субъектами Российской Федерации органам местного самоуправления государственных полномочий. Представляется целесообразным остановиться на следующих проблемных моментах. Например, до настоящего времени остается открытым вопрос о пределах делегирования государственных полномочий. Очевидно, что существуют отдельные государственные полномочия, которые не могут быть делегированы органам местного самоуправления, ни при каких обстоятельствах, их круг определен только специальными законами, но нормы Федерального закона №131, этот вопрос не регулируют.
Нет единого мнения по вопросу, касающемуся объема передаваемых муниципальным образованиям полномочий - осуществлять передачу равного объема полномочий одновременно всем органам местного самоуправления либо, используя механизм постепенной поэтапной передачи, наделять полномочиями конкретные муниципалитеты. Причина данного явления коренится в терминологической путанице. Вполне очевидно, что любое полномочие является совокупностью правомочий, обязанностей и адекватной ответственности. Поэтому законодателю следует использовать именно эти понятия. Особенно это видно на примерах, связанных с порядком делегирования и возвращения (отзыва) делегированных муниципальным органам государственных полномочий.
Теоретические выводы заключаются в следующем.
1. Одной из приоритетных задач повышения эффективности государственной политики является выработка принципов появления, наполнения правовым, функциональным и ресурсным содержанием предметов ведения и полномочий, отнесения их к тому или иному уровню власти, а также ликвидации устаревших и не оправдавших себя предметов ведения и полномочий.
2. Разграничение полномочий должно опираться на научно проработанную и законодательно выдержанную конструкцию понятий «компетенция», «предметы ведения», «полномочия», «вопросы местного значения», «установление предметов ведения», «разграничение полномочий»; «совместное ведение», исключая при этом расплывчатые формулировки такие, как «создание условий», «участие в....», «содействие...» применительно к вопросам местного значения.
3. В действующем законодательстве прослеживается позитивная тенденция усиления государственной модели организации местного самоуправления в Российской Федерации, что создает предпосылки реализации принципа единства системы государственной власти, закрепленного в ч. 3 ст. 5 Конституции РФ, с учетом роли и значимости местного самоуправления в решении единых государственных задач.
1. Конституция (Основной закон) Российской Федерации. - М., 2009.
2. О муниципальной службе в Российской Федерации: Федеральный закон от 02.03.2007 № 25-ФЗ (в ред. от 21.10.2011 № 288-ФЗ) // Российская газета. - 2007. - 2 марта.
3. Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации: Федеральный закон № 131-ФЭ (в ред. от 25.07.2011) // Российская газета. - 2003. - 8 октября
4. О департаменте земельных и имущественных отношений мэрии г. Новосибирска: решение Совета депутатов г. Новосибирска № 708 от 09.10.2007 (в ред. от 24.05.2011) // Бюллетень органов местного самоуправления. - Новосибирск. - 2007. - № 6 от 23.10.
5. Решение Координационного совета по поддержке деятельности молодых ученых: протокол № 13 от 06.05.2011.
6. Пиптюк, А.Н. Проблемы разграничения полномочий в сфере земельных отношений между органами местного самоуправления и органами государственной власти // Современные проблемы юридической науки: материалы V международной научно-практической конф. молодых исследователей. - Новосибирск, 2009. - Ч.2.
7. Кутафин О.Е. Компетенция местных Советов / О.Е. Кутафин, К.Ф. Шеремет. - М., 1982.
8. Авакьян, С.А. Правовое регулирование деятельности Советов. - М., 1980.
9. Канавина, О.С. Разграничение компетенции и проблемы временного осуществления органами государственной власти отдельных полномочий органов местного самоуправления: автореф. дис. ...канд. юрид. наук. - Омск. - 2009.
10. Об общих положениях содержания собак и кошек в Новосибирской Области: закон Новосибирской области от 20.05.2004 № 184-ОЗ.
- [Э/р]. - КонсультантПлюс: справочно-поисковая система.
11. О порядке содержания собак и кошек в городе Новосибирске: Положение (принято решением городского Совета Новосибирска) от 30.06.2006 № 303 // Бюллетень органов местного самоуправления города Новосибирска. - 2007. - № 25. - Ч. 2 от 28.12.
12. О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения: Федеральный закон от 30.03.1999 № 52-ФЗ // Российская газета. - 1999.
- № 64-65. - 6 апреля.
13. Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации: Федеральный закон от 06.10.1999 № 184-ФЗ // Российская газета. - 1999. - № 206. - 19 октября.
14. Определения Верховного Суда РФ от 28.01.2010 № 32-В09-22 [Э/р]. - Р/д: vsrf.ru
Bibliography
1. Konstituciya (Osnovnoyj zakon) Rossiyjskoyj Federacii. - M., 2009.
2. O municipaljnoyj sluzhbe v Rossiyjskoyj Federacii: Federaljnihyj zakon ot 02.03.2007 № 25-FZ (v red. ot 21.10.2011 № 288-FZ) // Rossiyjskaya gazeta. - 2007. - 2 marta.
3. Ob obthikh principakh organizacii mestnogo samoupravleniya v Rossiyjskoyj Federacii: Federaljnihyj zakon № 131-FZ (v red. ot 25.07.2011) / / Rossiyjskaya gazeta. - 2003. - 8 oktyabrya
4. O departamente zemeljnihkh i imuthestvennihkh otnosheniyj mehrii g. Novosibirska: reshenie Soveta deputatov g. Novosibirska № 708 ot 09.10.2007 (v red. ot 24.05.2011) // Byulletenj organov mestnogo samoupravleniya. - Novosibirsk. - 2007. - № 6 ot 23.10.
5. Reshenie Koordinacionnogo soveta po podderzhke deyateljnosti molodihkh uchenihkh: protokol № 13 ot 06.05.2011.
6. Piptyuk, A.N. Problemih razgranicheniya polnomochiyj v sfere zemeljnihkh otnosheniyj mezhdu organami mestnogo samoupravleniya i organami gosudarstvennoyj vlasti // Sovremennihe problemih yuridicheskoyj nauki: materialih V mezhdunarodnoyj nauchno-prakticheskoyj konf. molodihkh issledovateleyj. - Novosibirsk, 2009. - Ch.2.
7. Kutafin O.E. Kompetenciya mestnihkh Sovetov / O.E. Kutafin, K.F. Sheremet. - M., 1982.
8. Avakjyan, S.A. Pravovoe regulirovanie deyateljnosti Sovetov. - M., 1980.
9. Kanavina, O.S. Razgranichenie kompetencii i problemih vremennogo osuthestvleniya organami gosudarstvennoyj vlasti otdeljnihkh polnomochiyj organov mestnogo samoupravleniya: avtoref. dis. ...kand. yurid. nauk. - Omsk. - 2009.
10. Ob obthikh polozheniyakh soderzhaniya sobak i koshek v Novosibirskoyj Oblasti: zakon Novosibirskoyj oblasti ot 20.05.2004 № 184-OZ. -[Eh/r]. - KonsuljtantPlyus: spravochno-poiskovaya sistema.
11. O poryadke soderzhaniya sobak i koshek v gorode Novosibirske: Polozhenie (prinyato resheniem gorodskogo Soveta Novosibirska) ot 30.06.2006 № 303 // Byulletenj organov mestnogo samoupravleniya goroda Novosibirska. - 2007. - № 25. - Ch. 2 ot 28.12.
12. O sanitarno-ehpidemiologicheskom blagopoluchii naseleniya: Federaljnihyj zakon ot 30.03.1999 № 52-FZ // Rossiyjskaya gazeta. - 1999. -№ 64-65. - 6 aprelya.
13. Ob obthikh principakh organizacii zakonodateljnihkh (predstaviteljnihkh) i ispolniteljnihkh organov gosudarstvennoyj vlasti subjhektov Rossiyjskoyj Federacii: Federaljnihyj zakon ot 06.10.1999 № 184-FZ // Rossiyjskaya gazeta. - 1999. - № 206. - 19 oktyabrya.
14. Opredeleniya Verkhovnogo Suda RF ot 28.01.2010 № 32-V09-22 [Eh/r]. - R/d: vsrf.ru
Статья поступила в редакцию 07.12.11
УДК 340.1
Chadrinova L.A. TACTICS IN THE TECHNOLOGY ELEMENT OF DEFECTION OF ERRONEOUS LAW-ENFORCEMENT ACTIVITY. The article the problematics of such technology element of defection of erroneous law-enforcement activity as tactics is considered. The analysis of its nature and structure is given.
Key words: tactics in technology of defection of erroneous law-enforcement activity.
Л.А. Шадринова, аспирант ЯГУ им. П.Г. Демидова, г. Ярославль, E-mail: shadrinovala@ystu.ru
ТАКТИКА В ТЕХНОЛОГИИ УСТАНОВЛЕНИЯ ОШИБОЧНОЙ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В статье рассматривается проблематика такого элемента технологии установления ошибочной правоприменительной деятельности как тактика. Дается анализ ее природы и структуры.
Ключевые слова: ошибочная правоприменительная деятельность, юридическая тактика, тактический прием, тактическая операция, тактическая комбинация.
Не вызывает сомнений, что установление ошибочной правоприменительной деятельности зависит от умения правоприменителя организовать контрольные мероприятия (деятельность) и эффективно использовать общесоциальные, технические и специально-юридические средства. Сходя из этого можно предположить, что необходимым элементом рассматриваемой технологии, как в прочем и любой другой юридической технологии, следует признать тактику.
В юридической науке достаточно разработанными считаются понятия следственной и криминалистической тактики [1]. Если абстрагироваться от обстоятельств, вызывавших в разные периоды полемику среди ученых-процессуалистов и криминалистов, и сосредоточить внимание на концептуальных моментах предмета исследования, то можно утверждать, что все они, за редким исключением, рассматривали криминалистическую тактику как систему научных положений и разрабатываемых на их основе рекомендаций по организации и планированию предварительного и судебного следствия, определению линии поведения лиц, осуществляющих судебное исследование, и приемов проведения
отдельных следственных и судебных действий, направленных на собирание и исследование доказательств, на установление причин и условий, способствовавших совершению и сокрытию преступлений, а в конечном счете - на установление истины по уголовному делу [2, с. 273]. Однако криминалистическая тактика не исчерпывает всего многообразия возможностей применения средств в юридической практике.
Вопросами юридической тактики с позиции общей теории права одним из первых стал заниматься В.Н. Карташов. По его мнению, юридическая тактика в самом широком смысле представляет искусство умело, с помощью эффективных приемов, способов и методов управлять субъектами и участниками технологического процесса, оптимально организовывать юридические действия и операции, использовать общесоциальные, технические и специально - юридические средства для вынесения качественных решений и достижения поставленных целей и задач (частных и промежуточных, ближайших и второстепенных и т.п.) [3, с. 19]. Данное определение мы примем за основу для дальнейшего исследования тактики установления ошибочной правоприменительной деятельности.
