CC BY
13
мо нас личность, Бога, в единственно возможном значении этого слова» [Hardy 1962, p. 224]. Однако во многих романах писателя прослеживается и внешняя, и глубинная связь с текстами Священного Писания. Ху -дожественное мышление Харди проникнуто библейскими аллюзиями. Их преломление в произведениях писателя, как можно убедиться по роману «Тэсс из рода д’Эрбервиллей», - неотъемлемая часть осмысления морально-эстетической, экзистенциальной проблематики.
Литература
Абилова Ф. Мифологема сада в Уэссекском цикле романов Т. Гарди // Стиль. Жанр. Поэтика. - Махачкала, 2006.
Библейская энциклопедия. - М., 2005.
Зубкова Е.А. Библейская символика Дилана Томаса в контексте английской метафизической поэии: дисс. „.канд. филол. наук. - М., 1998.
Кэрлот Х.Э. Словарь символов. - М., 1994.
Лихачев Д. С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст.
- Л., 1991.
Словарь христианского искусства. - Челябинск, 2000.
Харди Т. Собрание сочинений в 8 т. Т. 7: Тэсс из рода д’Эрбервиллей. - М., 2007.
Энциклопедия символов, знаков, эмблем. - М.; СПб., 2006.
The Anchor Bible Dictionary. 6 vols. Vol.5. - New York, 1992.
Hardy F.E. The life of Thomas Hardy. - London, 1962.
Hardy Thomas. Selected novels. - Glasgow, 1994.
Holy Bible. The James King Version. - London, 2002.
Jones D. The One Believed-in Thing // The Thomas Hardy Journal. - 10.3. - 1994.
Lecercle J.J. The violence of Style in «Tess of the d’Urbervilles». - Houndmills, 1993.
Laird J.T. The Shaping of «Tess of the d’Urbervilles». - London, 1975.
Miller J.Hillis. Fiction and repetition. - Cambridge, 1982.
Pinion F.B. Symbolism // Hardy the writer. - Houndmills, Basingstone, Hampshire, London, 1990.
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЭТИКИ Г. ЗУДЕРМАНА В КОНТЕКСТЕ ЕГО ЭПОХИ
Г.И. Родина
Ключевые слова: Герман Зудерман, поэтика, повествование, «новая
драма».
Keywords: G. Zuderman, poetics, narration, «new drama».
Немецкий писатель, драматург, публицист, общественный деятель Герман Зудерман (1857-1928) является ярким представителем немецкой литературы рубежа Х1Х-ХХ веков. На протяжении более сорока лет он активно участвовал в литературно-театральной и общественнополитической жизни Германии, оставив обширное творческое наследие,
значимое для истории немецкой культуры. Реалии переходной эпохи, ее художественные поиски запечатлены в написанных им 44 повествовательных и 35 драматических произведениях разных жанров, в 95 стихотворениях, в 10 томах дневников, в публицистических статьях, в двух с половиной тысячах писем [Schiller 1969, s.57].
Творческая деятельность Зудермана являлась важной составляющей литературного процесса указанного периода. Зудерман и его современники и соотечественники Х. Берч, К. Блейбтрей, О. Блюменталь, Ф. Ведекинд, М. Кретцер, В. Поленц, Г. Товоте и др. подготавливали почву для появления шедевров Г. Манна, Т. Манна, Г. Гессе, А. Зегерс и др. Творчество Зудермана неразрывно связано с традициями его старших современников (Т. Шторм, П. Гейзе, Т. Фонтане, Л. Фулда, В. Раа-бе, Ф. Шпильгаген и др.), а также предшественников (Г.Э. Лессинг, И.В. Гете, Ф. Шиллер, Г. Гейне, Ф. Геббель, Э.Т.А. Гофман, Р. Вагнер и др.). О Зудермане высказываются его младшие современники - Т. Манн, Р.М. Рильке, Э.М. Ремарк, Б. Брехт.
Полное представление об особенностях поэтики повествовательных и драматических произведений Зудермана дает анализ написанного им с 1886 по 1894 годы, что хронологически совпадает с периодом становления и расцвета в немецком искусстве натурализма, оказавшего влияние на писателя.
Тематика и проблематика произведений Зудермана определялась эпохой переживаемого Германией кризиса патриархальной культуры, а также хорошо известным писателю-драматургу современным материалом городской жизни (столичной и провинциальной) и сельской (восточнопрусской). Эпоха рубежа веков была насыщена дискуссиями по вопросам веры и религии, что находило отражение в его произведениях. Его привлекает тема искусства, история молодого человека, который завоевывает мир. Тема семьи, супружества - одна из самых актуальных в его творчестве, так как через семью он раскрывает не только смысл общественных перемен, но и судьбу немецкой женщины, эмансипацию которой он страстно отстаивал. Он исследует женские типы, представляющие мораль новую и патриархальную. Феномену брака посвящены почти все произведения Зудермана, утверждавшего, что счастье человека заключается в его личной жизни. По мнению Зудерма-на, «центр всякого поэтического творчества - сфера отношений между полами». Поэтому одна из сквозных его тем - человек и его любовная страсть, «дикое желание» («wilder Wunsch»), по выражению Зудермана
[Sudermann 1899, s.105]1. В раскрытии темы любви в его произведениях присутствует характерный для времени эротический компонент как аспект эмоционально-чувственной жизни человека, всегда привлекавший писателя. Он исследует эту проблематику с опорой на общечеловеческие ценности.
В Германии 80-90-х годов общество было охвачено стремлением разрушить патриархальные устои, которые мешали в период «быстрой концентрации капитала» [Panzer 1980, s. 90]. Эти процессы художественно осваивались в произведениях Зудермана, Гауптмана, Ведекинда, Фабера, Фулды и др. Столкновение новой и патриархальной морали дало основание исследователю К. Франке назвать Германию рубежа веков «классической страной моральных противоречий» [Франке 1904, c. 569], которые отражены в судьбах сотен персонажей, населяющих художественный мир Зудермана.
В столкновении старой и новой морали Зудерман усматривал двойственный характер. Одна сторона этого процесса привлекала его как конструктивная: человек освобождался от пут патриархальносемейных, мещанских и общественных условностей, которые мешали формированию таких качеств личности, важных с точки зрения Зудер-мана, как активность и оптимизм. Другая же сторона данного процесса отталкивала Зудермана как «лично безупречного» [Хессен 1911, с. 28] и «благородного человека» [Kappstein 1918, s. 4], ибо формировала общественную привлекательность таких этически отрицательных качеств, как эгоизм, меркантильность, аморализм, свободная любовь и т.д. Поэтому Зудерман отстаивал идею соединения целесообразных для жизни нравственных качеств, характерных и для патриархальной морали, и привнесенных новым временем. Тем не менее в течение всей жизни его преследовало недопонимание: складывался миф о том, что он пропагандирует эротику, свободную любовь, индивидуализм, неуважение к близким, хотя все его произведения свидетельствуют о противоположном. Зудерман не уставал повторять: пороки мира таятся в самой природе человека. Поэтому если человек будет самосовершенствоваться, то мир изменится в лучшую сторону.
На фоне выраженного столкновения патриархального и нового сформировалась такая особенность мировосприятия Зудермана, как
1 Отметим, что словосочетание «дикое желание» впервые встречается в новелле «Исповедь домашнего друга под Новый год» (из сборника «В сумерки»). Однако такое словосочетание присутствует и в лирике Зудермана этих лет, например, в стихотворении «Ты предполагаешь, что я кроткий...», которое было опубликовано в 1890 году. См.: Landsberg H. Hermann Sudermann. - Berlin: Tetzlaff., 1901. - s. 57. Ландсберг перепечатал стихотворение из: Magazin fur Literatur. - 1890. - № 40.
полярность. В ее становлении он опирался на идеи Гартмана, Ницше, на творчество Шпильгагенга. Полярность обусловила использование контраста как принципа организации системы образов. Уже в сборнике новелл «В сумерки» (1886) персонажи располагаются по принципу контрастного параллелизма, образуя ряды типов, противоположных нравственно, психологически и по темпераменту. Через все творчество Зудермана проходят противоположные женские типы: женщины «новой школы» (эмансипированные) и «старой школы» (патриархальные).
Зудерман неизменно утверждал одну и ту же мысль: поведение человека зависит лишь от его личностных качеств. Поэтому лежащие в основе произведений конфликты имеют нравственно-психологический характер. Собственно социальное не было основной его проблемой, оно всегда проецируется в нравственно-психологическую сферу. Основу конфликта в повествовательных и драматических произведениях составляет столкновение героя и среды, и в этом Зудерман следует литературной традиции. Как правило, он конструирует благополучное разрешение конфликта. В отличие от писателей-натуралистов он оставляет персонажам шанс на позитивную перспективу и эстетически гармонизирует социальные и межличностные отношения. Эта гармонизация принципиальна для него. Режиссерская сделанность благополучной концовки в романе «Забота» (1887), в пьесе «Честь» (1889) и в других произведениях вытекает из поставленной автором задачи. Он утверждает, что в жизни человека счастье возможно, оно во взаимной любви, основанной на родстве душ, и в создании семьи. Данная идея, реализованная в романе эстетически, останется одной из ведущих в творчестве писателя, воплощаясь в разных по жанру произведениях и создавая нравственный ориентир, столь необходимый человеку в эпоху «моральных противоречий». В этом смысле творчество Зудермана обладает морализирующим пафосом.
В произведениях Зудермана старая традиция завершения сюжета, закрытого финала соседствует с новой тенденцией давать открытый финал, тем самым намечая перспективу позитивного развития, нового этапа в жизни героя.
Сюжетность - важный признак поэтики Зудермана. Сюжет в его произведениях всегда динамичен, его перипетии строятся на контрастности характеров. События воссоздают значительные, узловые моменты в судьбе персонажей. Все элементы сюжета присутствуют и в новеллах, а пространные экспозиции характерны и для драм. Такие экспозиции необходимы для освещения среды, в которую погружен герой. Развитие
действия стремительное и динамичное. Для произведений разных жанров характерно максимальное смещение кульминации к развязке, как правило, неожиданной, что способствует усилению драматизма.
Зудерман использовал и такой прием организации повествования, как энергичное начало, сразу же вводящее в действие, что было редким явлением в поэтике немецкой реалистической прозы этого периода. Предыстории персонажей даны в ретроспекции, постепенно восстанавливаясь в ходе повествования или в процессе развития драматического действия.
Одной из особенностей творческой манеры Зудермана является сосуществование разных стилей, среди которых весьма ощутим романтический. В поэтике его произведений прослеживается генетическая связь с натурализмом - в обращении к современной, социальной, бытовой тематике; во внимании к психологическому анализу и к физиологии как основе психического; натурализм привел к детальным художественным описаниям, к изменениям на уровне языка.
С точки зрения Зудермана, натурализм как художественный метод (с его стремлением к фактографии, копированию реального мира, отказом от обобщения) не сможет дать истинно художественного произведения, которое не должно быть «буквальным воспроизведением природы» [Меринг 1934, с. 307]. Поэтому писатель предпочитает формулировку «так называемый натурализм» [А.К. 1895, с. 181-182]. Он убежден, что не в банальном копировании жизни заключается искусство, что важное место должно быть отведено «поэтической фантазии», «поэтическому воображению», каковое высоко ценит (например, в творчестве Флобера, в частности, в романе «Саламбо» [Briefe 1932, S. 215]).
Литература немецкого натурализма (Хольц, Шлаф, Гауптман и др.) заимствовала из французской тему влияния наследственности. Зудер-ман исследует эту тему в рассказе «История тихой мельницы» (1888). Однако натуралистическая идея наследственности и психической патологии прошла лишь по касательной к его творчеству, так как он был ориентирован на активную, здоровую, жизнерадостную личность.
Плодотворным оказался для Зудермана другой аспект биологизи-рованного пласта в человеке - «дикое желание». Объясняя предпочтение, отдаваемое автором этой физиологической теме, следует сказать, что изображение в художественном произведении влияния среды и законов биологической наследственности изгнало из искусства понятие человеческой свободы [Браудо 1922, с. 21], которую Зудерман всегда не только декларировал, но и защищал своим творчеством и публицисти-
кой. Что касается наследственности и патологии, человек, по Зудерма-ну, подчиняется ей как некоей органической фатальности и тем самым утверждается несвобода личности. Подобно наследственности человеку соприродна и его чувственная основа, «дикое желание», которому, однако, он способен (!) противостоять с помощью силы воли, внутренних запретов, выработанных нравственной культурой, то есть человек свободен в выборе поведения. Поэтому характеры, обусловленные или следованием «дикому желанию», или сопротивлением ему, воплощали собою многообразие психологических типов и тем самым представляли интерес для Зудермана как художника и психолога. Наблюдая в обществе аморализм, он стремится противодействовать ему средствами искусства.
Зудерман не разделял мнения Золя о фатальном воздействии среды на человека, так как был уверен в том, что, независимо от среды, от социального происхождения и статуса, человек может быть нравственным, добрым, милосердным или же аморальным, жестоким, злым. В эстетике Зудермана в качестве идеала предстает личность с внутренним миром, который определяется не средой, а преодолением ее и себя. Как своего рода эстетическая полемика писателя с влиянием на человека среды может рассматриваться образ Павла из первого романа Зудермана «Забота».
Писатель продолжает (и завершает) традиции «поэтического реализма», теория которого была изложена в работах О. Людвига (1813-1865). Зудерман художественно воплощает те принципы, что близки ему: обостренное внимание к «вещам»; точное воспроизведение мельчайших деталей; негативное отношение к революционному радикализму; игнорирование социального конфликта и противопоставление ему противоборства характеров, которые раскрывались не в сфере общественно-политической, а в области частной жизни, где и реализовывали программу собственного морального самосовершенствования.
Творчество Зудермана остается в границах реалистического метода постижения мира и человека. Наряду с этим писатель не только осмысливает себя в традициях предшествующих культурных эпох, из которых ему ближе всего романтизм, «поэтический реализм» и отчасти классицизм, но и чутко улавливает веяния современных ему исканий литературы натурализма. Ему чужды декаденты рубежа веков, акцентировавшие иррациональное, мистическое. Подобное отношение к миру неприемлемо для писателя с материалистическим мировосприятием, сложившимся не без влияния Геккеля и Гете.
С 1891 года начинается период активного вхождения Зудермана в культурную жизнь России. Первым журналом, опубликовавшим его
рассказ «Желание» (1888), было петербургское «Живописное обозрение». 4 октября того же года в Москве в театре Корша состоялась премьера по пьесе «Честь». На русской сцене это был самый первый спектакль на русском языке. Спектакли по пьесам Зудермана шли в частных театрах, среди них пальма первенства принадлежит театру Корша; а также в Императорских театрах (Александринский, московский Малый театр), в провинциальных театрах.
Отечественная драматургия в период вхождения Зудермана в русский театр была представлена не только такими авторами, как Гоголь, Островский, Тургенев, Л. Толстой, Чехов, Горький, но и создателями так называемой «массовой драматургии» (И.Н. Ладыженский, А. А. По-техин, И.Н. Потапенко, В. Крылов с их развлекательными пьесами). Писали для театра и другие драматурги - В.И. Немирович-Данченко, И.В. Шпажинский, Е.П. Карпов, А.И. Сумбатов-Южин. В контекст сочинений названных авторов произведения Зудермана включаются с 1891 года и идут с разной степенью интенсивности по 1928 год Ставятся 15 его пьес, написанных до первой мировой войны. Привлекала их сценичность, поэтому в русском (как и в европейском) театре, который продолжал оставаться преимущественно театром актерским, у немецкого драматурга сложилась прочная репутация «автора для актеров» [Юргис 1927, с. 37]. А.В. Амфитеатров, например, утверждал, что образ Магды из «Родины» стал «экзаменом на первоклассную артистку» [Амфитеатров 1911, с. 230] и, добавим, европейски признанным «экзаменом», так как в этой роли выступали С. Бернар, Э. Дузе, С.П. Кэмпбелл, М.Г. Савина, М.Н. Ермолова, В.Ф. Комиссаржевская.
«Психологический динамизм и богатство нюансов» [Шах-Азизова 1982, с. 147], свойственные персонажам Зудермана, оказались созвучны тенденциям, присущим русскому актерскому искусству 90-х годов, которое также «характеризовалось особенным вниманием к типам психологическим, а не социальным» [Тиме 1991, с. 58], и пьесы Зудермана с их нравственно-психологической проблематикой предоставляли актерам благодатный материал.
В литературную и театральную жизнь России Зудерман легко вошел еще и потому, что здесь формировалась поэтика «новой драмы» -и в творчестве крупных авторов, и в творчестве представителей «массовой драматургии». Процесс этот, как показывает исследование его Г.А. Тиме, шел в России медленно: «Если на Западе новая драматургическая система оказалась довольно резко противопоставлена старой, то в русской драматургии 1880-1890-х годов наблюдалось постепенное движение идейно-художественной структуры драматического произ-
ведения по направлению к новой драме» (курсив мой. - Г.Р.). На наш взгляд, в этом заключается одна из главных причин жесткой критики в Германии Зудермана, ни одна пьеса которого не демонстрировала «резкого» перехода от старой поэтики к новой и не принадлежала или только старой, или только новой драматургической системе, но содержала в себе одновременно и то и другое, хотя, согласно сложившимся к этому времени в Германии эстетическим взглядам, новая и старая поэтики драмы должны быть разведены. Поэтому в немецкой критике Зудерман одинаково подвергался нападкам с обеих сторон: консервативная пресса, радикальные сторонники традиции в искусстве осуждали его за отход от традиций, а новаторы и их апологеты критиковали в свою очередь за недостаточную последовательность в обращении к новому и чрезмерную привязанность к традиции.
В русской критике не было столь огульного осуждения поэтики пьес Зудермана, более того, подчас здесь понимали его лучше и глубже, о чем свидетельствуют статьи А. Рейнгольдта2, З.А. Венгеровой [З.В. 1897, с. 438-441], К.Ф. Головина [Головин 1910, с. 62-68]. В русской литературе переход к «новой драме» осуществлялся плавно, постепенно; было много драматургов, в произведениях которых подготавливалось ее возникновение (А.Н. Островский, Л. Толстой, И.В. Шпажинский, В.И. Немирович-Данченко и др.). Поэтому синтез традиционной, старой и формирующейся новой поэтики воспринимался здесь как естественное явление, вследствие чего была принята и аналогичная особенность поэтики драм Зудермана. Тем самым пьесы Зудермана активно помогали в 90-900-е годов русскому театру в восприятии и освоении «новой драмы». Свидетельством такой помощи является тот факт, что в процессе становления «новой драмы» и формирования режиссерского театра режиссерами-практиками «чаще всего Гауптману и Толстому предпочитается Зудерман», «он более доступен, а проблемы, им поднимаемые, примерно те же» [Табатчикова 1974, с. 93]. Исторически сложилось так, что содержание и форму пьес Зудермана раскрыл именно актерский театр, а не режиссерский, который сформировался в России лишь в начале ХХ века, к моменту снижения активности театральной рецепции Зудер-мана. Восхождению Зудермана в русскую культуру способствовало и то, что пафосом своего творчества он был близок духовно-нравственному направлению русской литературы.
2 А. Р-дтъ. Макс Кретцер и Герман Зудерман // Живописное обозрение. - СПб., 1891.
- № 45. - С. 310-311; Рейнгольдт А. Вольный театр в Европе // Книжки Недели. - СПб., 1892. - № 2. - С. 7-20; Рейнгольдт А. Герман Зудерман // Энциклопедический словарь. Изд. Брокгауз и Эфрон. - СПб., 1894. - Т. 24. - С. 715; Рейнгольдт А. Герман Зудерман // Северный вестник. - СПб.,1897. - № 4. Апрель. - С. 37-51.
Литература
А.К. Из Германии // Русское богатство. - СПб.,1895. - № 10. - Октябрь.
Амфитеатров А.В. Маски Мельпомены. - М., 1911.
Браудо Е.М. Новые течения немецкой мысли (1918-1922). - Пг., 1922.
Головин К.Ф. Зудерман как драматург // Ежегодник Императорских театров.
- СПб.,1910.
З.В. [Венгерова З.А.]. Хроника. Новости иностранной литературы // Вестник Европы. - СПб.,1897. - Ноябрь.
Меринг Ф. Герман Зудерман // Меринг Ф. Литературно-критические статьи.
- М.; Л., 1934.
Табатчикова Е.А. Н.Н. Соловцов и становление режиссуры в русском провинциальном театре // Записки о театре. - Л.,1974.
Тиме ГА. У истоков новой драматургии в России (1880-1890-е годы). - Л., 1991. Франке К. История немецкой литературы в связи с развитием общественных сил (с V века до настоящего времени). - СПб.,1904.
Хессен Р. Технические приемы драмы. / Пер. В.В.Сладкопевцева. (Гл .V. Четыре приема. «Честь») // Библиотека Театра и искусства. - СПб., 1911. - № 3. - Март.
Шах-Азизова Т.К. Репертуар // История русского драматического театра. В 7 т. Т.6. - М.: Искусство, 1982.
Юргис. Драматургия Зудермана // Современный театр. - М., 1927. - № 3. - 19 сентября.
Briefe H. Sudermanns an seine Frau (1891-1924). Hrsg. von Dr. I. Leux. - Stuttgart und Berlin, 1932. Письмо из Киссингена от 26 августа 1905 г.
Kappstein Th. Hermann Sudermann als Erzahler // Sudermann H. «Der verwandelte Facher» und zwei andere Novellen. - Leipzig: Philipp Reclam, 1918.
Panzer A. Hermann Sudermann - eine politische Biographie // Hermann Suderman: Werk und Wirkung. - Wurzburg, 1980.
Schiller Nationalmuseum. Deutsches Literaturarchiv. - Marbach am Neckar, 1969. Sudermann H. Im Zwielicht. Zwanglose Geschichten. 24 Aufl. - Stuttgart, 1899.
ТЕКСТОВЫЕ РЕАЛИЗАЦИИ ХАРАКТЕРИСТИК ПОЛЯ АРГУМЕНТАЦИИ
И.Ю. Качесова
Ключевые слова: аргументативный текст, поле аргументации, конгруэнтность, сингулярность, динамизм, текстовые реализации поля аргументации.
Keywords: argumentative text, argumentative field, singularity, synenergy, dynamics, text realization of argumentative field.
В последнее десятилетие в рассмотрении феномена аргументации наметилось изменение ракурса изучения. Аргументация из набора абсолютно логических операций (см. работы А.А. Ивина [1997], В.В. Курбатова [1996] и др.) постепенно превращается в осмысленное целенаправ-
