CC BY
18рушения - дачу взятки, - законодатель вводит норму (ст. 67 «О иосулех и иослушестве»), провозглашающую необходимость публичного объявления о запрете сторонам судебного процесса сулить (обещать) взятку судьям или приставам. В этой норме предусматривается ответственность за лжесвидетельство независимо от его причины. Получил ли послух взятку за ложные показания или основанием стали иные личные мотивы, на лжесвидетеля по этой норме ложатся все убытки истца и обязанность возмещения ущерба потерпевшему. Анализируя приведенные нами нормы Судебника 1497 г., посвященные коррупционным правонарушениям, можно сделать вывод, что они носили скорее декларативный характер, поскольку никакая ответственность за нарушение данных норм законодателем не предусматривалась.
Иван IV во времена царствования фактически объявил программу «очистки» управленческого аппарата, в том числе посредством борьбы с коррупционными проявлениями. Судебник 1550 г. начинается с нормы, идентичной ст. 1 ранее рассмотренного акта, согласно которой судебными функциями наделяются бояре, окольничьи, дворецкие, казначеи и дьяки. Судьям запрещается руководствоваться при судопроизводстве личными мотивами дружбы или мести, также указанной нормой чиновникам запрещается брать взятки, но в отличие от предыдущего судебника, только провозглашавшего запрет на совершение коррупционных правонарушений, в ст. 3 предусматривается мера ответственности за вынесение неправосудного решения из-за получения взятки: «Если боярин, дворецкий, казначей, или дьяк в суде посул возьмет и не по суду обвинит, и выяснится правда, то на том боярине, на дворецком, на казначее, или на дьяке взяти истцов иск, а пошлины царя и великого князя, и езд, и правда и пересуд, и хоженое, и правой десяток, и пожелезное взять втрое, а в пене что государь укажет» [6, с. 97]. Чиновник в данном случае несет ответственность за совершение должностного преступления, судья обязывается возместить истцу сумму иска и все судебные расходы в троекратном размере. Иное наказание для высших должностных лиц может быть определено только главой государства. Уголовную ответственность законодатель предусмотрел за внесение дьяком ложных сведений в протокол. Согласно ст. 4 дьяк, составивший заведомо подложный протокол или превратно зафиксировавший показания сторон дела или свидетелей, обязывается возместить половину иска и подлежит тюремному заключению. Вторую половину надлежало возместить боярину, поскольку в силу своей должности он обязан следить за своими подчиненными. Впервые наказание в виде тюремного заключения упоминается именно в рассматриваемом нормативном акте. При Иване Грозном существовало 3 вида наказаний в виде лишения свободы: пожизненное; до указа самого царя об освобождении; порука по приговору суда.
Иной вид наказания предусматривается для подьячего, совершившего тот же проступок, -в соответствии со ст. 5 его надлежало казнить торговой казнью, бить кнутом. Русскому праву известны такие виды телесного наказания, как: битье кнутом; битье кнутом на козле; битье кнутом нещадно, чтобы другим было неповадно так делать; битье кнутом на торгу; битье кнутом, водя по торгу, иногда по три дня и больше» [7, с. 4].
Наказание кнутом как вид уголовного наказания встречается уже во времена Русской Правды. Неизвестно, откуда данный вид наказания пришел в Россию, но с течением времени кнут стал поистине национальным и самым употребляемым видом наказания. Н. И. Евреинов высказывает следующее мнение: «По крайней мере, все иностранные писатели считают кнут казнью, существовавшей только в России» [8, с. 19]. Если по Судебнику 1497 г. кнут применялся только за два преступления, в Судебнике 1550 г. применение кнута значительно расширялось, однако же на практике кнутом наказывали еще чаще. Битье кнутом являлось одним из самых тяжких телесных наказаний. «Кнут - орудие наказания, состоящее из короткой, около полуаршина длины, толстой деревянной рукоятки, к которой прикреплялся плетеный кожаный столбец, длиной около аршина, с медным колечком на конце; к этому колечку привязывался ремешком хвост, около аршина длины, сделанный из широкого ремня толстой сыромятной кожи, выделанного желобком и загнутого на конце когтем. Этим хвостом, твердым как кость, наносились удары. Каждый удар пробивал кожу, кровь лилась ручьями; кожа отставала кусками, вместе с мясом» [9].
Телесные наказания несли в себе не только карательную направленность, но и устрашение, поскольку торговая казнь осуществлялась прилюдно. Великий князь приказывал сечь, растянув на земле, знатнейших бояр и не было почти ни одного чиновника, которого бы ни разу не высекли на его роду [7, с. 5]. По словам исследователя телесных наказаний А.Г.Тимофеева, мудрено было прожить в Московском государстве, не испытав в какой-либо форме телесного наказания [10, с. 61].
В ст. 32 законодатель запрещает неделыцику как вымогать взятку для себя, так и выступать в роли посредника. Данная норма расширяет круг чиновников, упоминаемых в акте ранее, список пополняется дворецким и казначеем. В случае совершения указанного правонарушения неделыцику помимо увольнения грозит материальная ответственность в трехкратном размере и уголовная ответственность в виде торговой казни, судьи же, посредником которых может выступать неделыцик, никак не наказываются. Также неделыцикам предписывается участвовать в поимке не только татей, но и разбойников, и закрепляется запрет отпуска задержанных за взятку (ст. 53). За такого рода преступления предусматривается телесное наказание в виде торговой казни, оно дополняется материальной ответственностью - обязанностью возместить истцу материальный ущерб. Здесь мы видим дополнение наказания в виде тюремного заключения словами «а в казни, что государь укажет», что говорит о том, что заключение осуществляли предварительно, до принятия решения царем о дальнейшем наказании.
Что касается дачи взятки, то совершение этого преступления также запрещалось судебником, в ст. 99 повторятся норма предыдущего судебника, предписывающая публичное объявление о недопустимости обещания дачи взятки истцом или ответчиком судьям и приставам. Здесь законодатель повторяет ст. 67 Судебника 1497 г., однако дополняет ее наказанием за лжесвидетельство -торговой казнью.
Помимо взяточничества одним из видов коррупционных правонарушений можно назвать лихоимство, то есть получение «лишних» денег, сверх пошлин, установленных законом. Ст. 8 содержит перечень размеров пошлин, устанавливаемых в зависимости от цены иска. Ст. ст. 9 и 10 также содержат перечень пошлин до «поля» и на «поле». Эти 3 статьи содержат нормы, запрещающие чиновникам заниматься лихоимством под угрозой трехкратного возмещения причиненного противоправными действиями ущерба. Однако здесь же законодатель ставит лицо, против которого возможно совершение лихоимства, в затруднительное положение тем, что при невозможности доказать свою правоту последует суровое наказание. Перечисленные нормы получают продолжение в ст. ст. 33 и 34, в соответствии с которыми предусматривается трехкратное удержание полученных излишек у должностного лица, совершившего данное правонарушение.
Совершение коррупционных правонарушений запрещалось не только судебниками. Нормативные акты на местах конкретизируют и дополняют нормы судебников, так, например, Медынский губной наказ предусматривает запрет для губных старост и целовальников в разбойных и татиных делах брать взятки (посулы и поминки), в случае нарушения этого запрета предусматривается наказание в виде «казни и продажи». Законодатель здесь не уточняет вид казни, однако изучив весь текст данного наказа, можно сделать вывод о применении в этой норме слова «казнь» в значении телесного наказания, а именно торговой казни, поскольку назначение смертной казни достаточно четко регламентируется другими нормами рассматриваемого акта [6, с. 222].
Коррупция как опасное социально-правовое явление существует уже очень длительное время, с момента появления чиновничьего аппарата в государстве. Во всех странах на разных этапах исторического развития появлялось и существовало большое количество разнообразных приемов и способов борьбы с ней, и сегодня государства продолжают вести работу в этом направлении. В России борьба с коррупцией началась практически с момента ее зарождения, судя по расширению законодательной регламентации борьбы с коррупционными правонарушениями в праве периода Московского государства, можно сделать вывод о понимании государственными властями отрицательного воздействия таких правонарушений на работу судов, чиновников, органов местного самоуправления в частности, государственного аппарата и государства в целом. В рассмотренном периоде развивается юридическая ответственность за совершение коррупционных правонарушений, меры наказания различны: возмещение вреда, кара, устрашение и т. д. Исходя из анализа нормативных источников Московского государства, становится очевидна важность, которую законодатель придавал мерам эффективной борьбы с любыми коррупционными проявлениями. Расширение видов мер юридической ответственности за коррупционные правонарушения, назначение тяжких телесных наказаний за совершение такого рода деяний не привело, к сожалению, к искоренению коррупции в рассматриваемом историческом периоде.
Библиографический список
1. Кирпичников А. И. Российская коррупция. СПб.: Юрид. центр «Пресс», 2004. 439 с.
2. ЛохманА. Г. Коррупция и противодействие коррупции: проблемы правопонимания // Власть и управление на Востоке России. 2013. № 1(62). С. 129-134.
3. Козлов Т. Л. О правовой природе и содержании коррупционного правонарушения // Актуальные проблемы экономики и права. 2012. № 1. С. 268-273.
4. Оспенников Ю. В. О разнообразии форм коррупционных правонарушений в Московском государстве XVI в. // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2017. №2(28). С. 12-15.
5. Оспенников Ю. В. Направления противодействия коррупции в праве Московского государстваXVI в. // Юридический вестник Самарского университета. 2019. Т. 5. № 3. С. 15-19.
6. Российское законодательство Х-ХХ веков: в 9 т. / под общ. ред. О. И. Чистякова. Т. 2. М.: Юридическая литература, 1984-1994. 520 с.
7. Жбанков Д. Н., Яковенко В. И. Телесные наказания в России в настоящее время. М.: Печатня С. П. Яковлева. 1899. 212 с.
8. Евреинов Н. И. История телесных наказаний в России. Белгород: Пилигрим, 1994. 235 с.
9. Ютяева Л. Е. Особенности назначения и применения наказания в виде битья кнутом в середине XVIII в. // Вестник Самарского юридического института: научно-практический журнал. 2015. № 2(16). С. 139-145.
10. Тимофеев А. Г. История телесных наказаний в русском праве. СПб.: Типография В. Безобразова и Ко, 1904. 328 с.
References
1. Kirpichnikov A. I. Rossijskaya korrupciya [Russian corruption], Saint-Petersburg, 2004, 439 p. [in Russian].
2. Loxman A. G. Korrupciya i protivodejstvie korrupcii: problemy pravoponimaniya [Corruption and anti-corruption: legal issues]. Vlasf i upravlenie na Vostoke Rossii [Power and governance in Eastern Russia], 2013, no. 1(62), pp. 129-134 [in Russian],
3. Kozlov T. L. О pravovoj prirode I soderzhanii korrupcionnogo pravonarusheniya [On the legal nature and content of corruption offenses]. Aktual "nye problemy ekonomiki i prava [Current problems of Economics and law], 2012, no. 1, pp. 268-273 [in Russian],
4. Ospennikov Yu. V. О raznoobrazii form korrupcionnyh pravonarushenij v Moskovskom gosudarstve XVI v. [On the variety of forms of corruption offenses in the Moscow state of the XVI century]. Vestnik Kazanskogo yuridicheskogo instituta MVD Rossii [Bulletin of the Kazan law Institute of the Ministry of internal Affairs of Russia], 2017, no. 2(28), pp. 12-15 [in Russian],
5. Ospennikov Yu. V. Napravleniya protivodejstviya korrupcii v prave Moskovskogo gosudarstva XVI v. [Directions of the fight against corruption in the law of the Moscow state XVI Century], Yuridicheskij vestnik Samarskogo universiteta [Legal Bulletin of Samara University], 2019, t. 5, no. 3, pp. 15-19 [in Russian],
6. Rossijskoe zakonodatel'stvo X-XX vekov [Russian legislation of the X-XX centuries], Moscow, 1984-1994, t. 2, 520 p. [in Russian],
7. Zhbankov D. N., Yakovenko V. I. Tclcsny cnakazaniya v Rossii v nastoyashhee vremya [Corporal punishment in Russia at present]. Moscow, 1899. 212 p. [in Russian],
8. EvreinovN. I. Istoriyatclcsny xnakazanij v Rossii [History of corporal punishment in Russia], Belgorod, 1994, 235 p. [in Russian],
9. YutyaevaL. E. Osobennosti naznacheniya i primeneniya nakazaniya v vide bit ya knutom v seredine XVIII v. [Features of the appointment and application of punishment in the form of whipping in the middle of the XVIII century] Vestnik Samarskogo juridicheskogo instituta: nauchno-prakticheskij zhurnal [Bulletin of the Samara Law Institute: a scientific and practical journal], 2015, no. 2(16), pp. 139-145 [in Russian],
10. Timofeev A. G. Istoriya telesnyh nakazanij v russkom prave [The history of corporal punishment in Russian law]. Saint-Petersburg, 1904, 328 p. [in Russian],
DOI 10.37523/SUI.2020.37.1.011 УДК 343.1
Самиулина Яна Валерьевна
кандидат юридических наук, доцент кафедры профессиональных дисциплин, Самарский юридический институт ФСИН России, 443022, Россия, г. Самара, ул. Рыльская, 24в, e-mail: [email protected]
Yana V. Samiulina
Candidate of Law,
Assistant Professor of the Department of Professional Disciplines, Samara Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, Rylskaya str., 24v, Samara, Russia, 443022, e-mail: [email protected]
ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ РЕАЛИЗАЦИИ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ НОРМ ЗАЩИТЫ
ПОТЕРПЕВШЕГО ОТ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Аннотация. В настоящей статье предпринята попытка исследовать отдельные проблемные аспекты института потерпевшего в российском уголовном процессе. В этих целях подвергнуты анализу правовые нормы, регламентирующие его процессуальный статус. Раскрываются отдельные пробелы уголовно-процессуального законодательства в сфере защиты законных прав и интересов потерпевшего. Автор акцентирует внимание на том, что совершенствование уголовно-процессуального законодательства в части расширения правомочий потерпевшего по отстаиванию своих нарушенных преступлением прав следует продолжить.
На основании проведенного исследования действующего законодательства в части регламентации прав потерпевшего от преступления предлагается расширить перечень получаемых им копий постановлений, указанных в п. 13 ч. 2 ст. 42 УПК РФ. Автор предлагает включить в перечень указанной законодательной нормы право получения потерпевшим копии постановления об избрании конкретного вида меры пресечения, избранного в отношении подозреваемого (обвиняемого).
Для создания действенного механизма защиты интересов потерпевших от преступления юридических лиц предлагаем ч. 9 ст. 42 УПК РФ изложить в следующей редакции: «в случае признания потерпевшим юридического лица его процессуальное право в уголовном процессе осуществляет представляющий его профессиональный адвокат».
Ключевые слова: потерпевший от преступления, уголовный процесс, процессуальные права, уголовно-процессуальное законодательство.
PROBLEM ASPECTS OF THE IMPLEMENTATION OF CRIMINAL PROCEDURAL NORMS OF PROTECTION OF THE VICTIMS FROM CRIME
Summary. This article attempts to investigate certain problematic aspects of the institution of the victim in the Russian criminal process. For this purpose, analyzed the individual norms governing his procedural status. Separate gaps of the criminal procedure legislation in the sphere ofprotection of the legal rights and interests of the victim are disclosed. The author emphasizes that the improvement of the criminal procedure legislation in terms of the extension of the victim's authority to defend his rights violated by the crime should be continued.
On the basis of the study of the current legislation regarding the regulation of the rights of the victim of a crime, it is proposed to expand the list of decisions received by him, referred to in paragraph 13, part 2 of article 42 Code of Criminal Procedure. The author proposes to include in the list of the indicated legislative norm the right to receive the victim a copy of the decision on the selection of a specific type ofpreventive measure, selected in relation to the suspect (accused).
To create an effective mechanism for protecting the interests of legal entities victims of a crime, we offer part 9 of art. 42 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation shall be reworded as follows: «if a legal entity is recognized as a victim, his procedural right in criminal proceedings is exercised by the professional lawyer representing him».
Keywords: criminal proceedings, procedural rights, victim, crime, legislation.
В ст. 6 УПК РФ одним из назначений современного российского уголовного судопроизводства указана защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Потерпевший является одной из ключевых фигур в уголовном процессе, защита его прав и законных интересов является неисчерпаемой темой для дискуссий.
О 2020 Самиулина Я. В.
Несмотря на обозначенные в Уголовно-процессуальном кодексе РФ принципы осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, у процессуалистов существует мнение, что фактически потерпевший поставлен в неравное положение с подозреваемым (обвиняемым), статус которого шире [1, с. 60].
Аналогичного мнения придерживаются практические работники. Подобное утверждение базируется на результатах опроса 50 следователей и дознавателей органов внутренних дел г. Самары, проведенного автором в период работы над заявленной темой. Так, 80 % респондентов полагают, что положения уголовно-процессуального закона, прежде всего, направлены на соблюдение прав и интересов участников стороны защиты (подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, гражданского ответчика).
Следует признать, что уголовно-процессуальным законодательством довольно длительное время не подвергались корректировке нормы в части усиления защиты положения потерпевшего в уголовном судопроизводстве. Однако институт потерпевшего в российском уголовном процессе продолжает свое формирование и за последние шесть лет законодатель значительно расширил права потерпевшего от преступления, сделав его более активным участником уголовного процесса. Исследование динамики изменений законодательства о процессуальном статусе потерпевшего, по нашему мнению, свидетельствует о равноправии сторон уголовного судопроизводства и реализации принципа состязательности.
Действующее уголовно-процессуальное законодательство наделяет потерпевшего широкой совокупностью общих и более конкретных процессуальных прав и обязанностей, процессуальная регламентация которых дана в ст. ст. 42, 246, 314, 318 и др. УПК РФ. Следует отметить положительное решение законодателя о расширении прав потерпевшего, связанных с получением от должностных лиц, в производстве которых находится уголовное дело, копии процессуальных решений (п. 13 ч. 2 ст. 42 УПК РФ). Несомненно, потерпевший должен иметь постоянный доступ к информации о ходе расследования, быть в курсе принятых процессуальных решений по уголовному делу, что дает ему возможность реализовать в полном объеме предоставленные ему процессуальные права, в том числе своевременно реагировать в случае необходимости на попытки подозреваемого (обвиняемого) избежать уголовного преследования.
По смыслу п. 5 ч. 2 ст. 42 и ч. 1 ст. 119 УПК РФ потерпевший обладает правом ходатайствовать о применении той или иной меры пресечения в отношении подозреваемого (обвиняемого). Свою позицию по данному вопросу он также может высказать в ходе допроса. Однако участие потерпевшего в судебном заседании при решении вопроса о заключении под стражу подозреваемого (обвиняемого) законом прямо не предусмотрено.
Полагаем, что потерпевшему как стороне уголовного судопроизводства следует предоставить право формировать свою позицию по вопросу избрания меры пресечения в отношении подозреваемого (обвиняемого), что позволит органам предварительного расследования и суду максимально оценить все обстоятельства, учитываемые при принятия решения о применении принудительных мер. Например, потерпевший может сообщить о поступающих угрозах в свой адрес или адрес своих близких со стороны подозреваемого (обвиняемого). По нашему мнению, потерпевший, являясь полноправным участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения, во всех случаях должен извещаться о месте и времени судебного заседания по рассмотрению ходатайства об избрании в отношении подозреваемого (обвиняемого) таких мер пресечения, как залог, домашний арест и заключение под стражу. На этом основании представляется целесообразным в ч. 4 ст. 108 УПК РФ в числе лиц, имеющих право участвовать в судебном заседании, указать и потерпевшего, а также его представителя.
Следует отметить, что законодатель, предусмотрев право потерпевшего на получение копии постановления об отказе в избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу (п. 13 ч. 2 ст. 42 УПК РФ), не включил в предлагаемый перечень постановление об избрании иного конкретного вида меры пресечения. На наш взгляд, в ч. 2 ст. 101 УПК РФ следует закрепить обязанность вручать копию постановления (определения) об избрании меры пресечения не только лицу, в отношении которого оно вынесено, его защитнику или законному представителю по их просьбе, но и потерпевшему, его защитнику или законному представителю. Указанная корректировка законодательной нормы также предполагает разъяснение потерпевшему или его законному представителю порядок обжалования решения об избрании меры пресечения, что укрепит правовые гарантии потерпевшего на защиту своих прав и законных интересов.
Таким образом, следует признать, что совершенствование уголовно-процессуального законодательства в части расширения правомочий потерпевшего по отстаиванию своих нарушенных преступлением прав следует продолжить. В частности, проблемными остаются вопросы в стадии возбуждения уголовного дела. На основании требований ч. 2 ст. 145 УПК РФ о принятом решении
