Некоторые культовые представления эпохи палеолита Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 902

doi: 10.18101/2305-753Х-2017-2-47-77

НЕКОТОРЫЕ КУЛЬТОВЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЭПОХИ ПАЛЕОЛИТА

© Зильберман Михаил Израйлевич

доктор исторических наук, научный консультант

АНО «Сибирская академия целостного развития человека «АкадемТорум» E-mail: enki3@mail.ru

В статье показана способность разума человека (гоминида) палеолита (включая и «нижний» его период) подняться до такого уровня сознания, дабы в соответствии со сложившимися у него за тысячелетия культово-мифологическими представлениями связывать свое бытие при жизни, а также и посмертную участь, с ролью высших сил (т.е. религиозность возникла на заре человечества). Эпохе среднего палеолита (возможно, и несколько более ранним временам) Homo sapiens обязан и возникновению концепции «Единый Бог», и разделению Его образа на ипостаси «Мать-Отец», а также и, в частности, сакрализации некоторых чисел (количеств) и знаков (символов). Погребальная же практика неандертальцев (ритуалы ингумации) пережила и их самих (к примеру, принесение цветов на могилу). Воззрения неандертальцев на конструктивные особенности (в т.ч. и форму) сооружаемых ими святилищ обрели статус традиционных и широко использовались в эпоху мезолита (святилища Ге-бекли Тепе), да и много позднее.

Ключевые слова: палеолит; гоминид; религия; святилище; археологическая культура; кроманьонец; сакральная символика; богиня-мать; погребение; концепция возрождения; пещера Брюникель; Гебекли Тепе; колонна.

Как изумруд, скрыто под спудом разумное слово. Находишь его между тем у рабыни, что мелет зерно

(надпись на статуэтке Осириса)

Вопрос о способности человека палеолита мыслить не только о насущных потребностях сиюминутного выживания (в рамках позывов инстинкта), но и, абстрагируясь, «фантазируя», связывать свое бытие с ролью неких высших сил, определяющих ход природных явлений; смогло ли достигнуть (развиться) сознание (разум) неандертальца такого интеллектуального уровня, дабы у него могли возникнуть какие-либо религиозные воззрения, повлекшие за собой определенные культовые действа, - остается спорным и поныне, несмотря на то, что уже (давно пора) «следует признать, что у неандертальцев, в период их расцвета, были довольно строгие [упорядоченные] и стабильные формы общественной жизни» [14].

Можно предполагать, что психология человека палеолита вполне соответствовала постулату К. Г. Юнга («Психология религии»): «нет ничего в рассудке, чего ранее не было в чувствах». «Определив религиозный опыт как захваченность внешней силой, К. Г. Юнг интерпретирует понятие бессознательного как религиозное (его влияние... «есть базовый религиозный феномен»). Согласно ему, бессознательное не может быть просто частью повседневного (обыденного) индивидуального сознания, но является неконтролируемой, врывающейся (неожиданно) в наше сознание некой

внешней силой [24]. «Основой всякой религии... является... противостояние «Всецело Иному» (Р. Отто, Т. Якобсен), - тому, что лежит вне границ обычного опыта».

Знаменитый Мирча Элиаде, философ-религиовед, глубоко верующий человек [26], полагал, что «если рассматривать палеоантропов как полноценных людей, то надо допустить, что [и] у них был набор своих верований и своих обрядов, поскольку... опыт священного входит в саму структуру сознания... Сегодня все уже в принципе согласились, что у палеоантропов была религия... [однако] охарактеризовать ее содержание на практике трудно или вообще невозможно». Крупнейший специалист в области истории религий XX столетия священник Э. О. Джеймс убежден, что «доступные к настоящему времени данные позволяют с большой долей уверенности утверждать, что в широком смысле слова религия в тех или иных своих проявлениях является столь же древней, как и само человечество» [30]. Этнолог В. Кабо [13], к примеру, вообще убежден, что «религия возникает вместе с первыми проблесками человеческой мысли», интеллекта. Но тогда правомерно ли вообще говорить о каком-либо дорелигиозном периоде развития человечества, коль скоро первобытное мышление изначально (с первого проблеска разума) занимает сверхъестественное (отличное от обычного, будничного - профанного)?

Так, тщательный анализ стоянок синантропов (Homo erectus) позволил ряду видных ученых, таких как Карл Нарр и Иоганн Марингер, даже задаться вопросом о религиозности китайских питекантропов (Homo erectus первыми освоили огонь и активно им пользовались для обогрева, приготовления пищи, защиты от хищников и для охоты на диких животных).

Несомненно, что в осмыслении окружающего мира древним человеком, его умозаключениях, важнейшую роль играли конкретные (наглядные) причинно-следственные связи, а также и аналогии (наблюдаемые в явлениях природы, а также возникающие при практической деятельности человека). Представляется очевидным, что желание понять и объяснить мир (по определению Исидора Севильского «мир (mundus) есть то, что состоит из неба, земли и моря, окруженных созвездиями»), явления природы, окружающую среду, осознать свое место в мироздании, а затем и как-то влиять на события, противостоять им ради выживания, возникло с первыми проблесками разума, и в конечном итоге оформилось как религия.

В настоящее время принято полагать гейдельбергского человека (Homo heidelbergensis или Pithecanthropus heidelbergensis), широко распространенного в Африке и в Евразии, и пользовавшегося орудиями ашельской культуры, - последним общим предком современных людей и неандертальцев. Археологические исследования свидетельствуют, что возраст наиболее древних из обнаруженных в Евразии останков неандертальцев составляет 362-310 тыс. лет (карьер Сигриста, Баден-Вюртемберг, Германия). При этом отмечается, что и останки древнего человека, найденные на юге Сибири, - генетически похожи на останки неандертальцев, обнаруженные в Западной Европе и южнее (черепа, найденные в Чжоу-Коу-Тяне), - датируются 400-300 тыс. лет до н.э. Возраст общего предка анатомически современных людей (возраст гипотетической «митохондриальной Евы», - матери-прародительницы), рассчитанный исходя из значений дивергенции мтДНК, составляет 171,5 ± 50 тыс. лет (ж-л «Theoretical Population Biology»); по другим данным (Watson et al., 1997) - 111-148 тыс. лет. Анализ многочисленных образцов ДНК постоянно удостоверяет тот факт, что мужская Y-хромосома была получена человеком от одного «Адама», появившегося в интервале 600-140 тыс. лет тому назад.

Вместе с тем (с прискорбием) констатируется (105.), что в конце среднего палеолита неандертальские погребения становятся редкими, а к 35-33 тыс. лет до н.э. и

вовсе исчезают (и только в районе Гибралтара неандертальцы обитали до поры 28 тыс. лет до н.э.). Люди современного типа в эпоху верхнего палеолита повсеместно замещают неандертальцев (везде, во всех регионах, где найдены останки последних).

Итак (главное), можно ли «рассматривать палеоантропов как полноценных людей»?

Очевидно, что сопоставление интеллектуальных способностей различных гоми-нид может быть осуществлено, в частности, на основе использования такого важного показателя, как средний объем их мозга. Так, у современного человека он составляет (в среднем) 1400 куб. см; мозг неандертальца (объем 1300-1600 куб. см) по величине не уступал человеческому, - мозгу кроманьонца («антропологи больше не спорят о наличии у неандертальца признаков понимания и интеллекта» (Ф. Клике. 1982)); в черепной коробке Homo heidelbergensis также находился довольно большой мозг -1100-1400 куб. см; объем мозга синантропа достигал 1075 куб. см, а объем мозга Homo erectus - 880 куб. см, у «человека умелого» из Олдувая - 725 куб. см и у Homo habilis - 640 куб. см. Важно то, что со временем изменялся не только объем черепа гоминид, но и его строение (качество нейронов коры головного мозга). Зафиксировано и развитие именно тех фрагментов черепной коробки, которые связаны с местом расположения речевого центра мозга. Так, при исследовании останков неандертальцев были сделаны слепки с внутренней полости их черепов, что позволило отчетливо выявить заметное развитие отдельных долей мозга, связанных с размещением центров высшей психической деятельности (Всемирная история. Энциклопедия. т. I. 1956 г.). Сложилось мнение (В. Ф. Зыбковец, Ф. Кликс и т.д.), что не только кроманьонцы и неандертальцы, но и даже синантропы и питекантропы обладали развитым интеллектом, мыслили «логично» (строили умозаключения), т.е. были разумными существами. Палеолингвистика свидетельствует, что «становится все более и более вероятным, что разговорный язык был уже хорошо развит по крайней мере сто тысяч лет назад; возможно он существовал и когда... каменные орудия создавались мастером нижнего палеолита («Аббевилльская культура. в Западной Европе». «Cambridge Ancient History». Vol1. Pt. 1. P. 130). Вместе с тем, у гоминида рука и кисть с противопоставленным большим пальцем, приобретают почти современный вид.

Несомненно, что объективно об уровне интеллектуальных способностей (силе разума) кого-либо из гоминид можно судить, и оценивая (в сравнении) плоды (результаты) его целенаправленной деятельности. К примеру, места «олдувайских» стоянок («олдувайская» («галечная») археологическая культура Homo habilis, возникла ок. 2,7 млн лет назад), по мнению Льюиса Лики, уже «были тщательно выбраны». Позднее же (А. Гофер, Р. Баркай, Р. Шимельмиц «Journal of Human Evolution»), обжитое пространство пещеры Кесем (Ханаан) уже было разделено на функциональные зоны: ее обитатели складировали загнанную добычу в одном месте, шкуры обрабатывали в другом, пищу готовили в третьем, повседневно используя огонь, а спали - в четвертом. Отметим, что сравнительно недавно в пещере Кесем (близ Рош-Айна) найдены остатки зубов человека, жившего 400 тыс. лет назад («УКРОП» со ссылкой на newrezume.org).

Существенно и то, что даже на начальном этапе изготовления орудий (а примитивные каменные инструменты появились ок. 2,6 млн. лет назад, - стоянки Кооби-Фора в Кении и Гона в Эфиопии) встречается «не одно какое-то орудие, а многоцелевой набор, способный облегчить и сделать более успешной деятельность людей в различных хозяйственных сферах». Бытует суждение, что изготовление примитивных каменных инструментов распространилось в Переднюю Азию и Европу из Аф-

рики. Так, возраст топоров, обнаруженных на территории Ханаана (Израиль), составлял 1,2 млн - 800 тыс. лет. Древнейшие в Европе орудия труда найдены в Испании - 900 тыс. лет. Археологические работы, проведенные в Китае, показали, что там первобытные люди умели изготовлять орудия труда 800 тыс. лет тому назад. «Изучая их [неандертальцев] орудия, нельзя не предположить существования специализации членов группы... наличия различных видов способностей для решения... [возникающих] задач... Орудия - это опредмеченный опыт. В них умения и знания человека, изготовившего орудие... являются результатом опыта предыдущих поколений, являющегося следствием разделения труда и развития общения... Это означает также строгое распределение функций в отношении выполнения различных видов деятельности между членами группы» [14].

Так, В. И. Кочеткова (1964), изучавшая нейропсихические процессы при создании ископаемыми гоминидами шелльских рубил, пришла к выводу о существовании у их изготовителей абстрактного представления об этом орудии, причем доминирующим было представление о форме, необходимой для такого рубила. Разные же стадии изготовления орудия «с точки зрения нервных механизмов базируются на торможении одних приемов для перехода к другим. Эта форма коркового торможения свойственна только людям, и осуществляется полями лобной доли как во время трудовых процессов, так и при членораздельной речи». Важно отметь, что, как ранее представлялось, производство «продвинутых» каменных лезвий появилось в верхнем палеолите, ок. 30-40 тыс. лет до н.э.. Однако обнаружились свидетельства в пользу того, что этой технологией обладали уже в конце нижнего палеолита (200-400 тыс. лет назад) представители Амудской индустрии (Ашельско-ябрудский культурный комплекс, охватывавший территории современных Иордании, Израиля, Ливана и Сирии). Любопытно (и достаточно красноречиво) то, что когда группа британских и американских ученых реконструировала близкие по назначению орудия неандертальцев и предков современных людей (были в точности воссозданы пластины, использовавшиеся неандертальцами, и лезвия, характерные для людей) и опробовала (сравнила) их эффективность в действии, то выяснилось, что пластины Homo neanderthalensis выполняли свои функции заметно лучше лезвий Homo sapiens. В целом ряде работ было показано, что неандертальцы умели создавать орудия, по сложности не уступающие (по меньшей мере) орудиям наших прямых предков - кроманьонцев. Более того, на юге Франции недавно обнаружены неандертальские инструменты для работы с кожей, которые, по мнению ученых, по качеству изготовления почти не отличаются от соответствующих современных. Выявлено, что для прикрепления каменных орудий к деревянным ручкам или древкам неандертальцы неоднократно использовали клей, изготовляемый ими из березовой коры. Такую вязкую субстанцию, по мнению Паолы Вилла («Proceedings of the National Academy of Sciences»), можно было создать только одним технологическим способом: сжигать кору деревьев без доступа воздуха (!!!). Предполагается, что неандертальцы выкапывали яму, укладывали туда кору, поджигали ее, а затем плотно закрывали (заваливали) отверстие камнем (валуном), чтобы перекрыть доступ воздуху. «Думаю,- резюмирует П. Вилла, - для тех, кто считает, будто неандертальцы не отличались высоким умственным уровнем, этот пример будет весьма показателен». Ф. Кликс же высказался еще более категорично: «можно утверждать с полной уверенностью, что неандертальцы не были хрюкающими полуживотными, какими их представляют в некоторых книгах по истории».

Хотя и бытует суждение, что материальная культура кроманьонцев была более развитой, нежели культура неандертальцев, вместе с тем отмечается, что, в частно-

сти, артефакты неандертальской «улуццианской» (юг Апенинского полуострова) культуры (наконечники, орудия из кости и т.п.) весьма напоминают современные им кроманьонские (Ж. Риэль-Сальваторе, Колорадский ун-т). Более того, констатируется, что материальная культура поздних неандертальцев (по принципиальным показателям) весьма близка культуре кроманьонцев начальной стадии верхнего палеолита

[5].

О регулярных мирных контактах между неандертальцами и кроманьонцам свидетельствуют, в частности [3], обнаруженные в пещере Арси-сюр-Кюр (Франция) останки неандертальца с украшениями (подвески, бусины), орнаментированными кроманьонскими узорами. Там же найдены и кольца из бивня мамонта. Все украшения датированы периодом 43-30 тыс. лет до н.э., что говорит об обитании в этой пещере (в свое время) и кроманьонцев. Собраны, в частности, доказательства того, что костяные орудия на территории Европы начали изготовляться ок. 50 тыс. лет назад еще неандертальцами (Ш. Макферрон, М. Ленуар и др. ж-л «Proceedings of the National Academy of Sciences». 2013). Так, орудие для выделки шкур (русс. «лощило», фран. «lissoir») найдено Марией Соресси (Лейденский ун-т) на стоянке неандертальцев «Пеш-дель-Азе» (деп. Дордонь). Считается, что технология изготовления такого «лощила» вполне могла быть позаимствована кроманьонцами. «Возможно, это единственное наследие неандертальцев, которое наше общество использует и сейчас», - предполагает М. Соресси. Вместе с тем, существует мнение, что и некоторые иные (см. «Древний человек и божество») технологические достижения (а также и многие религиозные представления, см. ниже) неандертальцев эпохи «мустье» («поздний мустье) - 65-35 тыс. лет до н.э.) были адаптированы граветтской культурой («граветта» («ориньяк») - 35-25 тыс. лет до н.э.).

«Наука лопаты» убедительно доказывает, что бытие (образ жизни) и неандертальцев, и кроманьонцев, - охотников-собирателей палеолита, было во многом идентичным (сходные методы добычи пищи и орудия, подобные протообщины, одинаковое жилье и условия внешней среды). Вместе с тем, объективных аргументов, подтверждающих невозможность происхождения кроманьонцев от неандертальцев, существует достаточно. «Исходя из того, на что они (неандертальцы) были способны, я убежден, что мы и неандертальцы не были разными видами, мы подвиды одного вида, - полагает Ж. Риэль-Сальваторе (у-тет в Колорадо), посвятивший много лет изучению неандертальского наследия Италии, - кроме того, для меня очевидно, что наши предки не уничтожили неандертальцев, а ассимилировали их» («Discovery News», 2010).

Так, найдены доказательства того, что Homo sapiens и Homo neanderthalensis «скрещивались» как минимум, дважды: ок. 80/60 тыс. и ок. 45 тыс. лет тому назад (Материалы Американской ассоциации антропологов. Альбукерка, штат Нью-Мексико. 2010). Вычислено, что в геноме современных людей содержится от 1 до 4% генов, унаследованных от неандертальцев, живших на территории Евразии. Принято полагать, что т.н. «шапелльские» («классические») неандертальцы Европы "не остались в стороне" от процесса формирования генома современного Homo sapiens. Как отмечается генетиками [16], возможность смешения по мужской неандертальской линии мтДНК существовала постоянно. Так, значимая находка сделана в скальном убежище Рипаро-ди-Меццена (Италия, область Монти-Лессини): обнаружена (Силь-ван Кондеми, 2012-2013 гг.) необычная человеческая челюсть (нижняя), возраст которой предварительно оценен в 35-45 тыс. лет. «Судя по морфологии челюсти, лицо индивида из Меццены представляло собой сочетание классических неандертальских черт... и современных человеческих - выступающая нижняя челюсть и сильно разви-

тый подбородок», - рассказывает коллега Сильвана Кондеми. Поскольку оказалось (проведен генетический анализ), что у этого индивида митохондриальная ДНК неандертальца, сделан вывод, что этот человек является «плодом любви» женщины - не-андерталки и мужчины-кроманьонца. В Португалии недавно обнаружены (ж-л «New Scientist») останки ребенка (возраст - ок. 25 тыс. лет), говорящие о том, что он - дитя кроманьонского человека и неандерталки.

Существует немало артефактов, свидетельствующих о том, что личная и общественная жизнь первобытного человека (как члена протообщины), его «производственная» деятельность, все его бытие (существование), - были пронизаны религиозными верованиями (и обрядами) настолько, преплетены в такой степени, что их, практически, невозможно разделить (F. Somlo «Der Güterverkehr in der Urgesellschaft». Bruxelles, 1909). «По общим законам эволюции, - писал Лев Штернберг, - первые стадии религиозных представлений необходимо искать там же, где и первые зачатки культуры вообще». И тогда, поскольку первые образцы изобразительного искусства, считающегося одним из самых ярких проявлений духовной культуры человека, относятся к эпохе среднего палеолита [его начало отнесено к поре 300 тыс лет до н.э.], то, несомненно, и религиозные представления (и ритуалы) неандертальцев начали зарождаться никак не позднее времени создания древнейших из подобных обнаруженных образцов. И поскольку в древности (и позднее) и «искусство было неотделимо от веры и ритуала [его (искусства) первоначальное назначение - наглядно выражать определенные религиозно-мифологические представления, а также и, вероятно, служить магии]... (то и) танец, и песня, и изображение [в свете анимизма] были только ритуальными» (И. М. Дьяконов. Предисловие к работе (109)).

Показательно, что среди сравнительно небольшого количества предметов эпохи мустье, носящих следы искусственной обработки и не являющихся орудиями труда или охоты, чаще всего встречаются (найдены) изготовленные из костей или зубов животных амулеты (применялись полировка и гравировка). Древнейшие на земле украшения (из Марокко) известны со времен ок. 110 тыс. лет до н.э. («мустье»). Возраст украшений из маленьких ракушек (с отверстиями) морских моллюсков Nassarius, обнаруженных 2006 г. в Израиле (пещеры Skhul, гора Кармель, и Кафзех) и в Алжире (местечко Oued Djebbana), составляет от 90 тыс. до 100 тыс. лет (видимо, обереги). Три бусины, найденные в пещере эс-Схул, пролежали в грунте ок. 100 тыс. лет. Возраст бусин из ракушек Nassarius, найденных в 2004 г. в пещере Бломбос, Южная Африка, оценивается в 75 тыс. лет. На некоторых из этих ракушек даже сохранились следы красной охры (т.е. они - часть (инициирующего) погребального инвентаря, а это свидетельствует о популярности концепции веры в посмертное возрождение к новой земной жизни (см. ниже)). По мнению проф. К. Стрингера (Музей натуральной истории. Лондон), «самое интересное в этих ожерельях и таком поведении [неандертальцев], - это символичность» [т.е. способность (склонность) к абстрактно-мифологическому мышлению], в которой ученый усматривал и «социальное значение». «Я... уже давно считала, - говорит проф. Элисон Брукс (ун-т Дж. Вашингтона), - что у бусин, которые мы наблюдаем в большом разнообразии в культуре верхнего палеолита [т.е. у кроманьонцев], должны быть предшественники [которые, как очевидно, - неандертальцы]. Это подкрепляет мой довод о том, что в эволюции человеческого поведения не было больших революций, т.к. этот процесс был последовательным» (данный вывод предполагает преемственность культур в ту эпоху).

Поскольку охранная роль амулетов (подвесок, ожерелий, браслетов и колец) обычно связывалась с упованием на защиту и покровительство некой высшей силы,

следовательно, по меньшей мере, ко времени 110 тыс. лет до н.э., у неандертальцев уже существовала вера в некое божество, способное охранить жизнь (здесь, в свете сакральной символики («Древний человек и божество»), - преимущественно в Великую мать, владычицу жизни и смерти). Вместе с тем, в частности, амулеты из одиночных зубов животных, как представляется, соотносились с культом бога-отца -владыки здоровья и благополучия (заступничества которого также домогались).

Большое количество (270 шт.) окаменевших фрагментов скорлупы двух десятков яиц страуса (55-65 тыс. лет до н.э.), украшенных своеобразными узорами из процарапанных линий обнаружено в 1999 г. при раскопках в пещере Дипклуф (Diep-kloof Rock Shelter), к северу от Кейптауна. Выяснилось, что штрихи, образующие узоры (орнамент) на скорлупе, расположены в определенной последовательности и количестве (выявлено, по меньшей мере, четыре таких повторяющихся орнамента). Предполагается, что рисунки изображали некую замкнутую, «бесконечную лестницу»: две параллельные линии шли по всей окружности яйца и пересекались (соединялись) множеством и перпендикулярных им, и косых штрихов (отрезков прямых). Основываясь на утверждении (журнал PNAS) о том, что яйца страуса использовались в качестве сосудов для хранения воды, можно предположить связь их символических рисунков (орнамента) - с водой (к примеру, изображена «лестница» на небосвод к столь необходимой для посевов высокой, небесной, дождевой воде). Много позднее древние египтяне, в частности, полагали, что подняться на небо можно по лестнице: «Боги делают для него (душ умершего фараона) лестницу, чтобы он с ее помощью поднялся на небеса» (W. Budge. Ibid. P. 28. 1934). Подобное представление встречается и у шумеров: в повествовании о Нергале и Эрешкигаль говорится, что можно не только подняться на небо по лестнице, но и спуститься на землю (у библейских евреев - лестница из сна Иакова). То же и у индоариев: «Воистину жрец, совершающий богослужение, изготовляет себе лестницу и мост [параллель к радуге], чтобы достичь мира небесного» («Тайттирия-самхита»). Известно, что царь-жрец фракийских племен (Косингас) грозился покинуть свой народ и отправиться к богине Гере по деревянной лестнице (Полиен «Стратегемата», VII). В новохеттских текстах лестница (серебряная, имеющая 9 ступенек (KUB XVII)) также используется богами для перехода с небес на землю и обратно (Заметим, что уподобление подобной лестницы хеттов «Мировому» древу (основывающееся на таких строках ритуальных текстов, как «И он [видимо, орел] сверху на лестницу сел» или «И он [орел] в гнездо по лестнице поднялся (т.е. гнездо свито где-то в небесах, но не на лестнице)» (В. Г. Ардзинба, 1982), которые соотносятся (как и число 9) исключительно с образом раннеземледельческой богини Неба), при сопоставлении всей совокупности признаков (древа и лестницы) представляется (уподобление лестницы «Мировому» древу) не достаточно основательным).

Как известно, в Евразии изучено ок. 1700 стоянок неандертальцев. И в одной из пещер на севере Италии (пещера Фуман) найдено более 600 костей птиц, перемешанных с костями человека, датированных ок. 43 тыс. лет до н.э.. Отметины на птичьих костях, обнаруженные в данном случае, как выяснилось, не были связаны с отделением мяса (Marco Peresani, ун-т Феррары; ж-л «Proceedings of the National Academy of Sciences». 2011).

На трех гибралтарских стоянках (пещеры Горэм, Вангард и Ибекс) найдено множество костей птиц, на некоторых из которых замечены четкие знаки, сделанные каменными орудиями (более половины объема находок составляли кости крыла). Следовательно, перья птиц использовались, как украшения (выявлено, что перья извлекались систематически и преднамеренно, т.е. весьма возможно, что уже у неан-

дертальцев птичье перо служило оберегом, обеспечивающим покровительство божества (богини Неба)). «Обнаруженные виды птиц [многие из видов птиц, чьи кости имели повреждения, не годились в пищу (грифы, орлы, галки)] и необычные типы расположения следов обработки [костей крыла] человеком указывают на действия, относящиеся к символической сфере», - говорится в статье M. Peresani. Птица, с точки зрения стереотипов древнейшей сакральной символики (к примеру, как в верхнепалеолитической пещере кроманьонцев Lascaux, Франция), - эмблема и Неба, и богини как матери (порождающей яйцо - и зародыш жизни, и, нередко, - субстанцию мироздания). Заметим, что финское слово «укко» означает («разбросанная полисемия») и «небо», и «орел»; а якутское «хотой» - и «небо», и «птица» [25]. Так, в пещере в Лоссель (Франция), в слое, относящемся к ориньякской культуре, среди многочисленных барельефов (высеченных на глыбах и плитах известняка), найдены «заостренные» головы двух женских фигур, которые подобны птичьим.

Понятие «окружность» (круг) использовалось (насколько известно) неандертальцами среднего палеолита, в частности, при расстановке в пещерах (по кругу) медвежьих черепов (т.н. «медвежий культ»). Концентрическая полуокружность, вырезанная на каменной пластине (ок. 52 тыс. лет до н.э.) из Кунейтры (Левант), по мнению А. Маршака («Middle Paleolithic symbolic composition from the Golan Heights». 1996), являет собой рисунок, навеянный явлением радуги и, возможно, связанный с некой обрядностью в сезон дождей.

Заметим, что если круг (в свете архаичной сакральной символики) являет собой эмблему небосвода (здесь Неба), то полукруг на графеме вполне может отображать либо небосвод с линией горизонта, либо дождевую тучу (как грудь Всеобщей матери). Так, известна неандертальская графема (мустье) с изображением оленя (олень -эмблема богини Неба), на котором показан горизонтальный ряд из уголков (такой меандр - символика необъятной груди, порождающей в изобилии высокую, небесную воду). Волнистые линии, как знак воды, символизировали высокую, небесную воду (обычно знак состоял из трех горизонтальных линий (по три «волны» в каждой)). Следует отметить, что совокупность нескольких параллельно-волнистых линий впервые была обнаружена в Хорнос де ля Пенья и датирована ранним ориньяком (ок. 30 тыс. лет до н.э.). Сравнительно длинные, преимущественно вертикальные, прямые, волнистые, штриховые или зигзагообразные линии (меандры) символизировали (отображали) струи дождя примерно уже 135 тыс. лет до н.э.

Как установил Торкильд Якобсен (109.), согласно представлениям шумеров, «дожди изливались из грудей небесной богини, или же из ее «вымени» [при ассоциации с коровой], иначе говоря, (дождевых) туч» (надпись на вазе Лугальзагеси: «Пусть он, т.е. (бог Неба Ан), поправит груди [супруги] Антум/Анти» (т.е. у богини Неба, - да так, чтобы был дождь); у шумеров понятия «грудь» и «вымя, сосок» были адекватны).

Так, на неолитической графеме (VI-V тыс. до н.э.) из Малой Азии (57.; Рис. 1554) показаны два равных, соединенных лучами уголка остриями вниз (перевернутый М-образный знак), находящихся в середине кольца, открытого (недорисованного) снизу. Следовательно, данная графема повествует о том, что тучи-грудь Великой матери, находящиеся высоко в Небе, щедро изольют свое небесное «молоко» вниз (на растительность земли). В тоже время, судя по графеме (57.; Рис.155-3) того же времени и из той же местности (VI-V тыс. до н.э., Малая Азия), (прямым) М-образным знаком (два равных, соединенных лучами уголка, остриями вверх) могла изображаться (согласно контексту) и собственно небесная (дождевая) вода (но не тучи-грудь). Здесь, на графеме (Рис.155-3), в ромб симметрично вписаны М-образный

знак и (под ним) уголок из двух коротких дуг (изогнутых наружу) углом вниз (эмблема тучи-груди богини-матери). Очевидно, что данной графемой возносится моление о ниспослании дождя: «и, да пусть перманентный священный брак Великих Отца и Матери (эмблема их «связи» - ромб) обильно порождает высокую, небесную воду («молоко небес») в груди-туче богини-матери». Примечательно также и то, что финикийская буква «й» («мем») произошла от ханаанейского слова «майим» - «вода» (ср. хан.-ивр. «шемайим» - «небо», буквально же «ше-майим» - «как (это, что) вода»; тоже и у шумеров: «небо» - «А-н», а буквально - «высокая вода», где вода -«а»).

Заметим, что знак «крест» (прямой или косой) вполне может быть представлен и как фигура, образованная совокупностью из четырех уголков (число 4 - небесная символика), с общим центром и совмещением соответствующих сторон (лучей). Крест, вписанный в круг/диск («крест в круге (на диске)»), - графема, получившая широкое распространение в Ойкумене, и которая (графема) как в палеолите, так даже и в период раннего неолита (в пору расцвета раннеземледельческой культуры) вполне могла быть прочитана как: «Белый, дневной свет исходит (испускается) из груди (но не лона) порождающей его Великой матери, богини Неба, и распространяется (подобно животворному «небесному молоку» (светлым дождевым водам)) всюду, в любую сторону, в любое место в небе и под ним».

Вместе с тем, еще в мезолите (поскольку Солнце в верхнем палеолите не было персонифицировано) любой крест мог восприниматься и как птица (птица - эмблема Великой богини), летящая высоко в небе, чему существует достаточно свидетельств (в работе (57.) приведен ряд примеров соотнесения изображения креста с видом летящей птицей).

Так, в среднепалеолитическом комплексе неандертальской стоянки (возраст ок. 50 тыс. лет) Тата (Венгрия) был найден слегка отшлифованный круглый (в плане) диск из «нуммулита» (вид раковины) с вырезанным на его поверхности прямым крестом (взамноперпендикулярные диаметры), который, как предполагается, служил амулетом (оберегом). В свете раннеземледельческой сакральной символики такой охранный амулет (эмблема небосвода (диск) и возрождения (раковина «нуммулит»)) обеспечивал покровительство и защиту Великой матери и богини Неба в любой части света (крест). Должно отметить, что доказательство принадлежности эмблемы «косой крест» к символике культа Великой богини, выполнено Марией Гимбутас («Цивилизация Великой богини. Мир Древней Европы». 2006).

Как выяснилось, изображение креста в среднем палеолите (неандертальцами) -не редкость. Так, в слое «средний ашель» Цонской пещеры (Грузия) найдена известняковая плитка с четко прорезанным четырехконечным крестом. Вырезаны кресты и на фрагменте нижней челюсти животного из Вилена (Германия), а также на скульптурном изображении (возраст - ок. 32 тыс. лет) мамонта из Фогельхерда (В.Р. Кабо «Круг и крест». 2002). В Китае найдено каменное орудие (кремнистый известняк) с шестью параллельными линиями и косым крестом (возраст - ок. 30 тыс. лет). Знаменательно, что еще трипольские (кроманьонские) жертвенники были ориентированы своими крестовинами по сторонам света [19]. На стоянке у села Мальта (Сибирь) обнаружены вырубленные из камня крестообразные фигурки птиц (датированы примерно 25 тыс. лет до н.э.)).

Необходимо подчеркнуть, что популярнейший амбивалентный сакральный знак в форме треугольника (если углом вниз, то - эмблема порождающего лона (чрева) Великой матери, а если вверх (как у индийцев или в ромбе) - то эмблема неисчерпаемой потенции бога-отца) известен (как знак лона, вульвы) «начиная с мустьерского

периода среднего палеолита (от 100 до 40 тыс. лет назад), [поскольку тогда] над захоронениями [неандертальцев] стали устанавливать камни треугольной формы» (Мария Гимбу-тас). Так, изображение «вульвы», вырезанное на большой известняковой плите не позднее 37 тыс. лет назад, обнаружено в пещере Абри-Кастане, Франция (дата примерно соответствует оценке времени обрушения пещеры). Высока вероятность и того, что уже гоминиды обожествляли деревья и камни особой формы и цвета.

Нельзя, в частности, не отметить и существование такого предположения: «Искусство древнего каменного века (а также ... проявление символической деятельности в Евразии [проявление абстрактного мышления]) явилось изобретением людей современного биологического типа [Homo sapiens] и было перенято у них неандертальцами во время сосуществования этих человеческих групп на одном пространстве» (Н.Ю. Сойкина «Живопись эпохи палеолита в системе культурных ценностей Евразии». 2009). Заметим, что данная гипотеза плохо увязывается с хронологией соответствующих артефактов. Так, найденные в пещере Абри Кастане (юг Франции) изображения животных сделаны Homo sapiens примерно 35 тыс. лет до н.э.; а рисунки, обнаруженные в пещере Эль Кастильо (юг Испании), датированы 38,8 тыс. лет до н.э. (uranium-thorium dating; ж-л «Science»). В пещерах Испании (11 пещер), в частности, найдены изображения следов человеческих ладоней, обведенных красной краской, и «красного диска» (признан самым древним наскальным изображением Европы). Один из участников исследования Э. Пайк (Alistair Pike, ун-т Бристоля) рассказывает: «Наше открытие доказывает, что первые европейцы [Homo sapiens] либо уже умели рисовать, либо восприняли это искусство от неандертальцев, населявших эти земли ранее. Шанс, что перед нами творение самих неандертальцев также достаточно велик» (о пещере Эль Кастильо и др.). Сравнительно недавно в Испании были обнаружены и более древние (40,3-41,5 тыс. лет до н.э.) рисунки, сделанные неандертальцами.

Заметим (и подчеркнем), что изображение любого жанра (в т.ч. и знак, ставший сакральным), созданное (начертанное) человеком Древнего мира, несомненно (существует масса свидетельств) представляется некой аппеляцией (разновидностью моления) к какому-либо божеству (либо проявлением магии).

По всей вероятности (что весьма существенно), владели неандертальцы и зачатками счета. Так, найденные в мустьерских слоях Ла Ферраси и Ле Мустье трубчатые кости животных с правильно расположенными параллельными нарезками, трактуются и как [17] «первые на... планете орнаментальные композиции», и (группы нарезок) как [23] образцы неандертальского исчисления (заметим, что в архаичных прото-письменностях подобные группы коротких прямых линий, по общему мнению, служили счетными знаками). Важно отметить и то, что у деревни Бильцингслебен (Германия), на стоянке Homo heidelbergensis (410-350 тыс. лет до н.э.) обнаружена кость, покрытая длинной серией насечек (параллельные прямые, расположенные на равном расстоянии друг от друга), которая, как полагает В. Е. Ларичев [15] представляет собой календарно-астрономическую запись! Подобные же параллельные нарезки на кости найдены и в гроте Эскичо-Грапау (Франция; позднее мустье), а также в Турске Маштале (Чехия). Небольшие блоки (куски) красной охры (77-75 тыс. лет до н.э.) с нанесенным (процарапанным) на них линейчатым узором (орнаментом) найдены в пещере Бломбос (2009 г.). Весьма показательно и то, что в одной из пещер Южной Африки обнаружен (Р. Рифкин, ун-т Витватерсранда. «Discovery») кусок охры (длина - 7,5 см, возраст - ок. 100 тыс. лет), на котором прорезаны (процарапаны) 23 линии (7 широких и глубоких, а 16 (8 и 8) более узких). Некоторые из линий пересекались, образуя косые кресты. Упомянем также и сакральный рисунок (сделан не позд-

нее 37 тыс. лет до н.э.), обнаруженный (на полу) в пещере Горхам в Гибралтаре, который представляет собой 8 глубоких борозд (на площади в 300 кв. см). Установлено, что эти линии нарисованы (вырублены) специально.

Таким образом (в свете сакральной символики), числа 7 («семь» в ту пору, видимо, связывалось с Луной, - ходом (отсчетом) времени; а позднее, у др.-шум., оно -(астральная) эмблема планеты Земля, соотносимая с Энлилем) и 8 (символика, связываемая с Небом, планетой Венера (особенностями ее пребывания на небосводе), богиней Неба), а также и суждение об удвоении (астральная двоичность амбивалентного Единого бога: 16 как два раза по 8), уже 100 тыс. лет тому назад, видимо, входили в сферу стереотипных сакральных представлений неандертальцев!

В мустьерских отложениях пещеры Ла Ферраси (Франция) найдена неандертальская погребальная каменная плита с аккуратно выдолбленными (вдоль длинной стороны) одинаковыми 16 ямками (сопоставимы с группам лунок в Стоунхендже), компактно расположенными в виде 8 пар «чашечных углублений» (знак «чашное» углубление являет собой адитивную символику: и небо/лоно богини-матери (круг -вид сверху), и лоно/чрево (собственно «чаша (чашечное углубление)» [6].

Характерно, что особое отношение к черепам (и людей, и животных): в частности, группировка медвежьих черепов (расстановка по кругу (в круге) в определенных количествах) при захоронениях их в пещерах эпохи среднего палеолита, также говорит об особенном (сакральном) отношении неандертальцев к такой форме как овал, круг, дуга (так [13], овалы, вырезанные на бивне мамонта (Чехословакия) кроманьонцами, воспринявшими многие сакральные знаки у неандертальцев, образуют символическое изображение женщины - богини-матери).

Выявляется и сакральное отношение неандертальцев к таким количествам (числам) как 3, 4. 5, 8, 10 («Древний человек и божество»)). Так, череп мустьерского мальчика из погребения пещеры Тешик Таш на Тянь-Шане [17] окружала изгородь из пяти пар козлиных рогов. Следовательно, в данном случае употреблена, ставшая позднее традиционной, хтоническая символика: количества - 5 и 10 (а также окружность (здесь как эмблема лона), и выбор рогов (козел позднее - эмблемы огня преисподней бога-отца); т.е. родичи (неандертальцы), погребая ребенка, молебственно взывали и к богине-матери, и к богу-отцу о скорейшем возрождении ими усопшего). Оперирование же с числами 5 и 10, возможно, удостоверяет употребление неандертальцами при счете пальцев обеих рук (и ног).

Возникает и такой вопрос: пользовались ли неандертальцы какой-либо мерой длины при сооружении своих святилищ («священных мест»)? Обратимся к артефактам. Так (подробнее см. ниже), святилище в пещере Брюникель (ок. 176 тыс. лет до н.э.) содержало (в плане) «овал» (с диагоналями 6,7м и 4,5 м) и «круг» (диаметром 2,2/2,1 м), а высота их (этих сооружений) стен составляла ок. 40 см. Несомненно (вероятность высока), что размеры этих строений не случайны и должны выражаться некими сакральными числами.

Как известно («Земля Ханаанейская»), с древнейших времен «локоть» служил мерой длины у древних египтян, вавилонян, евреев, сирийцев, греков и римлян, и составлял (т.н. «народный» локоть) от 44,4 до 45 см. Вполне возможно, что и неандертальцы в бытность свою пользовались локтем как единицей меры длины. И это подтверждает простой расчет: если выбрать греко-римский «локоть» с длиной 44,4 см, то 6,7 м составит 15 локтей (3 раза 5), 4,5 м - 10 локтей (2 раза по 5) и ок. 2,2 м - 5 локтей (1 раз по 5), а высота стен святилища - 1 локоть (характерно, что все числа (количества) - целые, а их сакральность у неандертальцев (см. выше) традиционна).

Вполне возможно, что возникновение институции культа предков у неандертальцев и их более примитивных предшественников инициировано жгучей горечью утраты близкого, дорогого и весьма нужного (полезного) человека, острым неприятием его потери, а посему - упорным стремлением сохранять память о нем (ибо при жизни ближайших родичей и друзей усопшего Всеобщие Мать и Отец «не успевали» возродить его к новой земной жизни (концепция посмертного возрождения («Древний человек и божество»)). И поскольку индивидуальность человека, особенности его «я», наиболее наглядно иллюстрируются чертами лица, голосом, головой, то, по-видимому, в силу этой причины и возникло особое отношение к черепам (головам) умерших, проявившееся как одно из наиболее ранних отправлений погребального культа, - обычае отделять и сохранять черепа умерших сородичей в особом месте. Характерно, что в период позднего палеолита нежелание расставаться с дорогими чертами усопшего родича (и/или намерение предоставить однозначный образец Великим Матери и Отцу, воссоздающим умершего к новой жизни) выразилось в стремлении к приданию портретного сходства при оформлении черепов перед их захоронением. Более того, даже была изготовлена (бивень мамонта) мужская голова кроманьонца (стоянка у Дольни Вестонице в Южной Моравии; древность 25 600 ± 170 лет, С-14; восточная граветтская культура), которая, вероятно, потребовалась для замены отсутствующей у трупа. Так, у натуфийцев (Х-УШ тыс. до н.э.) черепа нередко оформлялись ракушками (символикой возрождения (см. ниже)). К примеру, «украшение» для черепа - сложная диадема, состоящая из веерообразных многорядных групп длинных трубчатых раковин <^еп1а1шш», была найдена в погребениях пещеры Эль Вад (моление о воссоздании черт лица умершего). Установлено, что уровень художественного оформления черепов при подготовке к погребению достиг «совершенства» (наибольшей выразительности) в т.н. «портретном» искусстве периода 7500-6000 гг. до н.э. («тахунийская» археологическая культура). Так, в поселениях Ханаана того времени в результате раскопок обнаружены черепа усопших, на которых с помощью глиняной или гипсовой обмазки, краски, раковин (для глаз) и битума тщательно моделировались (реконструировались) лица (волосы и даже усы).

Следует отметить, что согласно докладу Мишеля Боноговски на конгрессе Ассоциации европейских археологов, к 2003 г. науке известно 72 моделированных черепа из Иордании, Израиля, Сирии и Турции (из Древней Анатолии). Из них: 26 черепов - мужские, 18 - женские, 15 - принадлежат взрослым людям, пол которых не идентифицирован, и 13 - детские.

Итак, уже при исследовании материалов Олдувайских раскопок (ок. 2 млн. лет до н.э.), практически, все ученые обратили внимание на значительно более частые, сравнительно с иными частями скелета, находки черепов (а также нижних челюстей или верхов черепных коробок), причем, непосредственно на стоянках [11]. На основе же находок в Чжоу-Коу-Тяне (где черепа найдены не в могильниках) сделано предположение (аббат Брейль и В. Шмидт) о том, что и там (400-300 тыс. лет до н.э.) обнаружено проявление религиозного обычая отделять и хранить черепа усопших сородичей отдельно от тела (в особом месте). Так, синантропы отделяли головы от туловища у своих умерших (проф. Пэй Вэнь-чжун) и закапывали (хранили) их под очагом, в золе жилища (желание навсегда связать умершего предка с жильем его семьи/рода, сделать его присутствие постоянным (подобная же обрядность впоследствии наблюдалась у натуфийцев и древних анатолийцев). Важно отметить, что этот погребальный обряд синантропов (как и в дальнейшем при иных видах погребения) уже содержал и завершающий ритуал похорон - коллективную поминальную трапезу. При этом (что весьма вероятно), дабы не только почтенный предок (представлен-

ный головой или челюстью), но и Бог-прародитель могли разделить пиршество, части животных клали в огонь очага (в золе очагов найдены кости животных). Таким образом, уже и Homo habilis были присущи некие, как представляется, далеко не зачаточные, культово-мифологические воззрения.

О повсеместности в Ойкумене этого древнего обычая, ставшего традиционным, говорит, в частности то, что и на стоянке Homo heidelbergensis (410-350 тыс. лет до н.э.) у деревни Бильцингслебен (Германия) найдено ок. 30 фрагментов двух/трех черепов. Видимо, и здесь черепа погребались отдельно: затылочная кость человека, лежащая на дне бывшего ручья, была, что характерно, прикрыта оленьими рогами. В одном из неандертальских погребений в Ла-Ферраси («мустье»), в закрытой плоским камнем (с чашеобразными углублениями) могиле, найден скелет ребенка, голова которого была предварительно отделена от тела и обнаружена (захоронена) на некотором расстоянии от основной могилы (Э. Анати). О погребении мальчика (его головы) в пещере Тешик Таш («мустье») уже упоминалось. В «гроте Мужчин» близ Арси сюр Кюр (Франция) черепа (верхний палеолит) аккуратно стояли «на подготовленном для этой цели» камне.

Так, в Баварии (отроги Юры, известные как Офнет) обнаружено «гнездо» из 27/33 черепов кроманьонцев (мезолит), уложенных в красную охру (соотносящую это погребение с захоронением в яме-лоне) и обращенных «лицами» на запад. У археологов, открывших это захоронение, сложилось впечатление, что время от времени это «гнездо» пополнялось свежими образцами. Здесь большая часть черепов (ок. 20) принадлежала детям (их черепа были «украшены» раковинами (в целях ускорения возрождения к земной жизни)), а на женские черепа одеты ожерелья из оленьих зубов (символика Великой богини - владычицы женщин); мужских же черепов было всего четыре (три из них были обложены камнями). Следы горевшего огня, обнаруженные поблизости, свидетельствуют о проведении сородичами коллективных поминальных трапез.

Характерно, что и позднее, в эпоху раннего неолита, в поселениях натуфийцев, применялся тот же ритуал захоронения специально отделенных и подготовленных голов усопших: черепа без нижних челюстей отделялись от скелетов и сохранялись группами, отдельно от тел (Хайоним, Нахаль Орен, Айн-Маллаха). Аналогичные воззрения бытовали в Анатолии, и в частности, в Чатал Хуюке (VII-VI тыс. до н.э.). Так (интрамуральное погребение), под полом одной из комнат (ок. 30 кв. м) было похоронено 67 человек (дома строились однокомнатными прямоугольными). При этом и здесь головы мертвых предварительно отделялись от туловища и особо хранились (на изображениях в анатолийских святилищах все люди, окруженные грифами, показаны без голов; а на одном из настенных рисунков изображены грифы, несущие в когтях человеческие головы (гриф - хтоническое проявление Великой матери как владычицы смерти)). При раскопках поселения Чайеню (современного Иерихону «второго этапа») много человеческих черепов было найдено под плитой-жертвенником (сохранились следы крови), а также обнаружены погребения под домами (как и у натуфийцев).

Вместе с тем, и у неандертальцев, и у кроманьонцев головы, отделенные от тела умершего, могли погребаться и вместе (рядом) с остальными останками их владельца, а не только храниться (погребаться) отдельно. Так, при раскопках сирийского поселения Телль Карамель (у подножия гор Taurus), найдены 27 могил (неолит), в некоторых из которых головы лежали рядом с телом (любопытно, что и три онагра, похороненные рядом, оказались обезглавленными).

Как выясняется, у неандертальцев среднего палеолита уже существовал развитый культ предков, а это предполагает [5, с. 48] осуществление ритуальной «заботы об умершем члене первобытной общины» как «непременной составной части... религии». Дж. Марингер ("The Gods of Prehistoric Man...", р. 50) же убежден, что «люди [по меньшей мере] последней ледниковой эпохи [которая началась ок. 110 тыс. лет назад и закончилась ок. 9700-9600 гг. до н.э.] хоронили своих мертвецов в безусловной уверенности в их будущей телесной жизни (на земле)». Как представляется, характер (обрядность) захоронений и специфика артефактов (состав т.н. "погребального инвентаря"), обнаруживаемых в неандертальских погребениях, свидетельствует, что со временем, палеолитическая концепция неандертальцев о необходимости вечного сохранения семьей/родом памяти об умершем (в т.ч. и его черепа), по-видимому, переросла (развилась, была дополнена) в более привлекательное и сложное сакральное представление (концепцию) о возможности посмертного возрождения усопшего к новой (земной) жизни. И поскольку умерший возвращался (как новорожденный) на землю, в свою семью (протообщину), к своему обычному существованию (и к своим же вещам), то состав погребального инвентаря неандертальцев не содержал (и не должен был содержать) предметов обихода, быта (орудий, оружия, посуды, одежды и т.п.).

Отметим, что акад. Фридхардт Кликс («Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта». 1982) полагает, что «как бы там ни было, нужно признать, что у неандертальцев, по-видимому, существовало представление о «загробной» жизни». В свою очередь Уильям Рэндю (Центр международных исследований гуманитарных и социальных наук. США) считает, что погребальный обряд неандертальцев (обустройство могилы и особенно утробная поза «эмбриона» - один из важнейших аспектов содержания концепции посмертного возрождения) надлежит рассматривать как проявление верования в «загробную» жизнь. Эдвин О. Джеймс, проф. истории и философии религии, пишет, что человек палеолита полагал, что «могила была... воротами в другую жизнь, по другую сторону могилы... неандерталец... ожидал возрождения после смерти, возвращения к жизни, подобной той, что он вел на земле, где ему, как всегда, понадобятся еда, орудия и тепло».

Таким образом, и Уильям Рэндю, и Эдвин О. Джеймс усматривали у неандертальцев существование веры в загробную жизнь в «Мире предков», в инобытие в не-ком иномире (в недрах Земли). Однако, что весьма существенно, погребальный инвентарь усопшего неандертальца не содержал ни орудий (оружия), ни предметов быта, ни какой-либо одежды.

Итак, неандертальцы не были первыми, кто, соблюдая определенный ритуал, обрядность, погребал своих покойников в земле (ингумация). Так, Э. Джеймс («Тайны языческих богов», 2012), изучавший данную проблему, пришел к выводу о том, что «из характера погребения мертвецов в древнекаменном веке следует, что культ усопших существовал с начала плейстоцена [нижний плейстоцен - 1,7-0,73 млн лет назад], - это доказывают и сохранение черепа... и сам обряд».

В частности, в Испании (нагорье Сьерра-Атапуэрка, провал вблизи пещеры Ку-эва-Майор) обнаружены останки 32 тел (ок. 3500 фрагментов) гоминид Homo heidelbergensis, возраст которых оценивается в ок. 350 тыс. лет. Эти останки, в основном, принадлежат индивидам, прожившим от 8 до 10 лет (дети) и от 18 до 25 лет; лишь немногие из скончавшихся были старше 30 лет. С точки зрения специалистов, изложенной в ж-ле «L'Anthropologie», выявляемая здесь практика (преднамеренного) захоронения («обрядовые действия с телами умерших»), как типичная, встречается лишь гораздо позже - начиная с примерно 100 тыс. лет до н.э. [20] - ок. 90-80 тыс.

лет до н.э. (в эпоху раннего Вюрма)). Однако, по мнению В. А. Алекшина, вполне возможно, что еще религиозное чувство гейдельбергского человека понуждало его соблюдать строго определенные ритуалы при погребении родича ("а раз существовал обычай погребения... (то) это уже предполагает наличие религиозных идей").

Важно отметить, что здесь (в провале у пещеры Куэва-Майор), среди останков погребенных найдено всего лишь одно каменное орудие (возраст ок. 350 тыс. лет), которое, как представляется, попало туда случайно и не являло собой атрибут погребального инвентаря. Существенно и то, что кости крупных травоядных (и прочих) животных также не были обнаружены среди останков (т.е. в то время представление (концепция) о посмертном возрождении к новой, земной, жизни (коль скоро таковое уже могло зародиться, к примеру, при наблюдении «участи» семян растений в процессе собирательства) еще не оформилось в погребальном обряде (в могилах нет и погребального инвентаря, и каких-либо атрибутов символики, соотносимой с молением о возрождении ни к богине-матери, ни к богу-отцу (представление о которых в эту эпоху, как представляется, только зарождалось (появляются первые антропоморфные статуэтки богини-матери)).

Знаменательно, что по данным этого погребения сделан важный вывод (коллоквиум в Американском музее Естественной истории (Нью-Йорк)): «появление у предков человека «метафизической тоски», связанной со смертью, и зарождение религиозной мысли» произошло не позднее, чем ок. 350 тыс. лет тому назад (погребение же черепов заметно углубляет эту дату).

Как известно, к настоящему времени открыто ок. 60 неандертальских погребений (ингумация), большая часть из которых относится к эпохе среднего палеолита (основная масса погребений приходится на Ближний Восток и Западную Европу). Показательно, что результаты их раскопок указывают на то, что у неандертальцев в тот период во всей Евразии соблюдались одинаковые способы погребения, сходные ритуальные действа при захоронении («Имеются несомненные доказательства того, что [у неандертальцев] погребение умерших было обрядом» (Д. Ламберт)). Установлено, что захоронения осуществлялись преимущественно в специальным (преднамеренным) образом оформленных (обустроенных) сооружениях двух основных типов (ин-гумация): в обустроенных ямах-могилах (неглубоких, округлых, окрашенных) и в «насыпях», нередко сочетавшихся (к примеру, в Регурду или в Ля Ферраси). У неандертальцев, как и у их предшественников (к примеру, в погребении праматери «Люси») почти во всех могилах встречается красная охра. Погребения своих сородичей (по-видимому, мужчин), неандертальцы нередко их «обкладывали камнями», что также служит «веским аргументом в пользу гипотезы о существовании погребальных традиций и [а также] самосознания» (Ф. Кликс). Следует отметить, что неандертальская традиция помещения камней (их форма неизвестна) в области головы и ног усопшего сохранилось и у кроманьонцев верхнего палеолита (Г. П. Григорьев, 1977), и в мужских погребениях неолита (Ю. А. Смирнов, 1972), т.е. данная символика (камни) в неолите соотносилась с культом бога-отца («куратором» мужчин) и означала моление о скорейшем возрождении родича, адресованное именно богу-отцу.

Обычно неандертальцы осуществляли не только индивидуальные, но и «коллективные» погребения (как и ранее Homo heidelbergensis). Характерно (История Европы. Т.1. Древняя Европа, отв. ред. Е.С. Голубцова. 1988), что большинство мустьер-ских погребений устраивалось в пределах поселений (к примеру, в пещерах). Знаменательно, что данная похоронная традиция пережила века. Так, в ранненатуфийском Эйнане, на территории поселения обнаружены индивидуальные погребения и кол-

лективные в ямах (в том числе и в ямах для хранения зерна), а также и коллективные вторичные погребения (что у неандертальцев не практиковалось).

В фундаментальной монографии Ю.А. Смирнова «Мустьерские погребения Евразии» (1991) весьма обстоятельно показано, что «среднепалеолитическое (неандертальское) погребение по всем признакам, свойственным любому погребению данного вида (как ингумация) любой последующей эпохи, представляет собой полноценный погребальный комплекс, состоящий из четырех компонентов (погребальное сооружение, останки погребенного, погребальный инвентарь и дополнительная структура)». И такая погребальная «структура» была заимствована кроманьонцами, а ее компоненты и далее традиционно сохранялись и реализовывались постоянно.

Вместе с тем (отдавая должное значимости работы Ю. А. Смирнова) уместно отметить, что некоторые выводы автора о характере мустьерских погребений Евразии, требуют некоторой коррекции (уточнения). Так, в части ориентации трупа по сторонам света автор полагает, что «ориентировка погребенных головой в ту или иную сторону света кажется независимой от пола или возраста... имеющиеся сведения указывают на преобладание ориентировки в сторону севера, запада и востока» (п. 8 выводов автора). По поводу же трупоположения при ингумации сделан такой (несколько краткий) вывод: неандертальцы «предпочитали хоронить умерших в (горизонтальном) положении «на боку» и с согнутыми в той или иной степени ногами и руками... погребение женщин и детей в положении «на спине» является крайне редким».

Итак, сгруппируем данные, приведенные в работе Ю. А. Смирнова (Мустьер-ские погребения Евразии, 1991) в несколько ином статистическом ракурсе (сочетании параметров). В части ориентации (расположения) трупа по сторонам света (а, как известно, открыто всего ок. 60 мест погребений):

головой на восток - в Спи (Бельгия), (женщина) Ферраси, (женщина) эс-Схул (Израиль); головой на северо-восток - Киик-Коба (Крым), (женщина) Ля Кина (Франция);

головой на запад - грот Ле Мустье, Ферраси, (мужчина) Регурду, (мужчины) Шапель (Франция), (мужчина) Шанидар (на спине, ноги вытянуты), однако головой на юго-запад.

Следовательно, неандертальцы (средний палеолит) при захоронении ориентировали женщин головой на восток/северо-восток, а мужчин - на запад/юго-запад.

В части трупоположения при ингумации (относительного расположения частей трупа относительно поверхности земли);

на правом боку (слева от бога-отца как бога Земли - мужской ипостаси Единого бога) - в Спи (Бельгия), поза эмбриона - грот Ле Мустье, «скрюченная» поза (женщина) - Ферраси, (женщина) Ля Кина (Франция), (женщина) эс-Схул (Израиль);

на левом боку (справа от бога-отца как бога Земли)) - в позе эмбриона (мужчина) - Регурду, в скрюченном положении (мужчины) Шанидар (погребения 4 и 5), в «среднескрюченной» позе - (мужчина) Амуд (Израиль), мужчина на спине, но его череп лежал на левом боку - Ферраси.

Следовательно, неандертальцы при захоронении укладывали (преимущественно в скрюченном положении) останки женщины на правый бок, а мужчины - на левый.

Дифференцированный подход по половому признаку наблюдался у неандертальцев и при захоронении детей.

В части ориентации трупа по сторонам света:

ребенок лежал головой на запад - в Ферраси, Староселье (Крым); на юго-запад -(мальчик 8-9 лет) - в Тешик-Таш (Тянь Шань). Кафзех (Израиль); на юг - в Киик-Коба (Крым), Заскальная (Крым);

ребенок лежал головой на север - в Рок де Марсаль (Франция), Шанидар, Каф-зех (Израиль).

В части трупоположения:

ребенок на правом боку - в Рок де Марсаль (Франция). Староселье (Крым), Шанидар;

ребенок на левом боку - в Киик-Коба (Крым), Заскальная (на стонке Заскальная VI, Крым (ок. 50 тыс. лет до н.э.), все останки детей лежали в позе эмбриона);

Таким образом, как представляется, неандертальцы при захоронении укладывали мальчиков головой на запад/юго-запад (как и мужчин) и, вероятно, на левом боку; а девочек - по всей вероятности, головой на север/северо-восток (как и женщин) и на правом боку.

Характерно, что и много позднее, в частности, у анатолийцев поселения Чайе-ню, тела мужчин и женщин при захоронении также ориентированы по-разному (детей там хоронили с матерями). Традиция скрюченных на боку погребений прослеживается и в захоронениях таких раннеземледельческих «староевронейских» культур, как подунавские Лепеньски Вир, Винча, Старчево-Кереш и Лендьел.

Обычно, укладывая труп родича в могилу (яму), неандертальцы придавали ему не только позу как бы спящего человека (он уснул, но он проснется!), но также (наиболее часто) и эмбриона (лежащего в скрюченном положении на боку, колени касаются живота, ступни - ягодиц, а голова склонена (пригнута) к коленям). Согласно результатов раскопок, эмбриональная поза трупоположения особенно была распространена среди неандертальцев среднего палеолита Переднего Востока: так были похоронены десять человек в пещере Эс-Сукхуль (Схуль) на горе Кармель (Ханаан). Здесь (на Кармеле), небольшие неандертальские могилы (ямы) имели круглую или овальную форму (в Ферраси также обнаружены две небольшие ямы, «четко вырытые в форме полусферы»), что, по мнению ряда ученых, должно было символизировать жизнетворящую материнскую утробу Великой матери (как проявления Двуединого божества - матери-отца, поскольку Земля первоначально - «вотчина» («тело») бога-отца, а яма (полость) в земле (в горе, в породе) - материнское лоно (утроба) в «теле» Великого Отца, бога Земли и ее недр); в которой погребенные останки уже лежали в позе эмбриона, т.е. тем самым были подготовлены к (воз)рождению для новой жизни на Земле (т.е. концепция посмертного возрождения уже бытовала).

Как известно, хронологически первым из захоронений неандертальцев обнаружено было неповрежденное погребение близ Мустье (О. Гаузер, 1908 г). Здесь (грот Ле Мустье) молодой мужчина 16-20 лет лежал под скальным навесом в специально выкопанной неглубокой (35-40 см) могиле (яме), и его телу была придана поза спящего человека, лежащего на правом боку с согнутыми в коленях ногами, головой на запад. Его голова покоилась на ладони, согнутой в локте правой руки; в левой руке умершего находились цветы лекарственных растений. Вокруг тела и под вытянутой вперед левой рукой располагалось несколько камней (кремень) и жареные куски мяса (от них остались обгоревшие кости, - следы погребальной трапезы). Отметим, что нередко рядом с захоронениями (в том же слое) обнаруживаются остатки костра и каменные орудия.

О «соблюдении определенных обрядов, имеющих религиозное значение» (Ralph Solecki) повествуют и неандертальские погребения из пещеры Шанидар (горы Загро-са), датированные ок. 60 тыс. лет до н.э. Здесь четыре скелета мужчин лежали в ямах,

вырытых в полу, в позе спящего человека (на подстилках из лесного хвоща). Наиболее любопытным, новым значимым штрихом в этом захоронении являются раковины каури, положенные у всех частей тела покойника. Выявить роль этих раковин в погребальном обряде неандертальцев помогает (позволяет) сакральная символика, использованная в эпоху верхнего палеолита в кроманьонском погребении в Ложери-Басс, Франция (налицо преемственность религиозной концепции). Тут (в Ложери-Басс) трубчатые и двустворчатые раковины каури лежали парами (символизируя жизнесозидающее единение ипостасей Двуединого божества) у лба, рук и ног и по четыре у локтей и колен умершего: считается (Н. Smith), что трубчатые и двустворчатые раковин моллюсков символизируют мужские и женские креативные органы (соответственно). Причем, весьма примечательно, что раковины каури и до сих пор сохраняют такое же символическое значение («Створки раковины символизируют женский половой орган» (М. Баттистини «Символы и аллегории. Эн-я искусства». 2008). Следовательно, можно полагать, что древняя концепция посмертного возрождения к новой земной жизни со временем пополнилась представлением о необходимости (насильственного) повышения эффективности акта (деяния) возврата к новой жизни (т.е. представлением об интенсификации акта «священного брака»). Раковины каури были призваны не только умножить потенциальные (репродуктивные) способности обоих начал Единого бога, но и акцентировать внимание божества как на возрождении (воспроизведении) головы (хотя это и наиболее важно), так и остальных частей тела покойника (отмеченных раковинами). Ок. 600 трубчатых и двустворчатых раковин моллюсков, обнаружено и в классическом Ориньякском захоронении кроманьонцев (верхний палеолит). Вместе с тем, для усиления призыва к богу-отцу и богине-матери, в Ориньякском захоронении в могилу были также положены мужская и женские фигурки, два каменных кольца и множество дисков из камня и кости.

Показательно, что вера в особые сакральные возможности раковин сохранилась и у обитателей мезолитической стоянки Тевьек (Бретань). Здесь останки умерших традиционно хоронились в ямах и посыпались красной охрой. Характерно, что и тут тела похороненных были снабжены украшениями из морских раковин (ожерелья, ручные и ножные браслеты), которые (типы раковин) были подобраны таким образом, что соотносились и с мужским, и с женским началом.

Натуфийское погребение с останками ок. 50 человек обнаружено на террасе перед пещерой Эль-Вад. Все скелеты лежали на боку внутри обмазанной глиной ямы на ложе из раковин, а та часть из усопших, которая лежала в наиболее скрюченном положении, была датирована ранненатуфийским периодом (Д. Гаррод. «Каменный век горы Кармель»). Несколько могил (останки 65 человек) с фаллическими фигурками (VIII-VI тыс. лет до н.э.) и морскими раковинами были обнаружены и недалеко от города Назарета.

Итак, неоднократное и целенаправленное использование Homo neanderthalensis дошедших до нас образцов введенных ими «абстрактных» знаков и символов, сакрализация некоторых из них, а также неукоснительная воспроизводимость ритуалов их (неандертальцев) сложной похоронной практики (включая обращение с черепами животных и людей), свидетельствуют о том, что религиозно-мифологические представления Homo neanderthalensis заметно переросли исходные, зачаточные понятия, пройдя довольно длительный путь развития (при этом, очевидно, использовались и развивались устоявшиеся представления предшествующих гоминид), а в дальнейшем пережили и их самих.

Артефакты свидетельствуют, что и святилища были учреждены неандертальцами. Так, новые исследования, проведенные в 2016 г. в пещере Брюникель (юг Фран-

ции, Пиренеи), открытой в 1990 г. (Жан Жобер и др. (ун-т Бордо); ж-л «Nature», 2016. V), позволили обнаружить в самой просторной ее камере (в 336 метрах от входа в пещеру) святилище («теменос», священное (нуминозное) место), содержащее две рукотворные, расположенные рядом, кольцевые структуры довольно правильной формы, выложенные неандертальцами из кусков (ок. 400 фрагментов) сталагмитов (при этом, некоторые из сталагмитов лежали горизонтально, слоями; другие были прислонены к ним сбоку, как подпорки; третьи стояли вертикально), - овал (большая диагональ которого была ориентирована в направлении север-юг) и круг, расположенный с западной стороны от овала (их размеры приведены выше).

Важно отметить, что большинство из использованных конструктивных элементов сооружения представляло собой среднюю часть сталагмита, - без основания и верхушки. При этом сталагмиты (как строительные элементы) подбирались при укладке близкими по толщине, дабы высота стенки была постоянной, что служит довольно убедительным доказательством того, что и сами конструкции, и их возведение было заранее продумано (а конструктивные элементы (необходимые куски сталагмитов) подготавливались заранее).

В этой же камере пещеры находилось и 4 (осыпавшихся) кучи (груды, горки) обломков сталагмитов (диаметром от 0,5 м до 2,6 м), выложенных по длинной дуге, ориентированной вдоль (по) большой диагонали овала (заметим, что две средних «кучи обломков» находились внутри овала (т.е. не исключено (аналогия с «инь» и «янь»), что все эти «горки» могли символизировать амбивалентность каждой из ипостасей Двуединого божества; подобное представление просматривается и в устройстве (конструкции) святилищ в Гебекли Тепе, см. ни же)). Все шесть сталагмитовых конструкций (как 3 и 3), а также пол пещеры и кости (найдены кости волков и медведей) несут следы воздействия огня. Некоторые фрагменты костей были вставлены между кусками сталагмитов стенок строений. Возраст артефактов (датированы сталагмиты и кости) - примерно 176,5 тыс. лет.

Важно отметить (подчеркнем), что пещера не была обжитой: не удалось обнаружить обычных следов присутствия неандертальцев (нет ни захоронений, ни кухонных отходов, ни мест, приспособленных для ночлега, либо изготовления орудий или обработки шкур; - а неандертальцы, как выяснилось, обычно «использовали каждую часть пещеры под определенные цели» (как пространство пещеры Кесем (см. выше)). Следовательно, поскольку это сооружение не имело практического применения (но, тем не менее, использовалось (посещалось)), то оно вполне могло служить религиозным целям (как, к примеру, нежилые строения в Чатал-Хююке). Костры же, как представляется, разводились в этой пещере для освещения, ремонтных работ и (в основном) в ритуальных целях (вероятно, для жарки мяса тотемных медведя и волка (их обожженные кости не захоронены)).

Итак, попытаемся (на материале пещеры Брюникель) выяснить, каким же богам поклонялись неандертальцы Европы того времени, для чего при рассмотрении артефактов воспользуемся методом сакральной символики (правомерность такого подхода обоснована сакральными особенностями (свойствами), которыми древний человек (изобразительным путем) наделял различные предметы («Древний человек и божество»).

Как известно, древнейшие статуэтки Великой матери датированы периодом 500300 тыс. лет до н.э. (Марокко), а возраст женских фигурок с Голанских высот (Ханаан) - не менее 200 тыс. лет. И эти артефакты свидетельствуют не только об акцентировании (и персонификации) неандертальцами материнского (женского), начала, но и об изначальном видении образа Великой богини-матери в антропоморфном виде, а

также и о существовании ее культа. Вместе с тем, почитание Всеобщей богини-матери предполагает и естественную веру в существование ее паредра - Великого бога-отца (ибо жизнь не должна прекратиться).

Уместно отметить (Эдвин О. Джеймс «Тайны языческих богов». 2012 (книга написана в 50-х - 60-х годах ХХ века)), что на тирренийском побережье, в пещере горы Монте-Чирчео (Помптинские горы) найден в круге из камней череп неандертальца, который, что знаменательно, стоял на двух костях - стопах быка (эмблема бога-отца, сам бог) и оленя (эмблема богини Неба, всеобщей матери).

И если образ Великой богини-матери у неандертальцев и кроманьонцев обычно выражался через супертрофированные материнские формы статуэток «Венер», то фигура бога-отца (его присутствие) издревле и повсеместно представлялась (чему есть немало примеров) фаллосом (каменным, деревянным, металлическим и т.п.).

Так, в символике святилища пещеры Брюникель Великая мать (как женская ипостась Единого бога неандертальцев) представлена формой (конфигурацией построек) «священных мест» (круг и овал - как эмблемы лона). В таком случае (так как сталагмиты должны были отвечать специальным требованиям: вырезалась исключительно средняя часть; большинство использованных сталагмитов - длиной с предплечье и цилиндрической формы), по всей вероятности, отрезок сталагмита (длиной в локоть (по высоте стены)) символизировал фаллос (т.е. бога-отца), а вся конструкция (фаллосы, уложенные кругом или овалом) - единение начал Двуединого божества (очевидно, что данная конструкция/ сооружение (святилище Единого бога), как нечто сакрально целостное (единое), сочетает в себе атрибуты символики обеих ипостасей Единого бога (и его материнское, порождающее лоно (Небо), и безмерную мощь оплодотворяющего (здесь аддитивного) фаллоса)).

Поскольку в святилище найдены кости и медведя, и волка, мясо которых жарилось и поедалось, - двух тотемных животных (два разных облика Единого бога-прародителя), то и поедать их должны были два различных рода (либо племя, объединившее эти роды разной численности). Отсюда, вероятно, и два «священных места» (круг и большой овал) в святилище, посвященном, видимо (здесь хтонические числа 5 и 10 представлены довольно широко, см. выше), культу предков (в коллективной трапезе участвовало и божество, поскольку найдены кости, воткнутые в стенки).

По поводу архаичного обряда «поедания бога» в целях соединения с ним, в частности, Ьуш8 Бреш («Таинства Египта. Обряды, традиции, ритуалы», 2007) пишет следующее: «По сути, идея духовного растворения в боге [слияния с прародителем] постепенно ограничилась материальным поглощением бога. Древний человек мог придумать только один способ достичь единения с богом - это просто-напросто съесть его, поглотить его, став таким образом частью божественной сущности, которая в начале была представлена в виде животного».

Уместно отметить и то, что факты совместного (коллективного) захоронения останков человека и медведя и у неандертальцев, и у кроманьонцев подтверждают то, что, в частности, медведь на заре человечества представлялся близким кровным родственником (и, вероятно, самым значительным божеством) для многих первобытных групп/родов. Существуют артефакты, свидетельствующие, что медведь воспринимался древним человеком как сакральный предок (первопредок) его группы/рода (как «мать-отец»). «Комбинирование мужского и женского символов [начал] в соединении с фигурой медведя или ее атрибутом представлено на гравировках из JTa Мадлен и Масса» (В. С. Житенев, 2000), на первой из которых «голове медведя противопоставлены соединенные вместе фаллос и вульва», на второй же изображен

«схематизированный вариант той же записи [того же содержания]» (А. Д. Столяр, 1985); т.е. зооморфный бог-первопредок (в облике медведя) представлялся амбивалентным.

В 2016 г. (ж-л «Antiquity») археологи (Саутгемптонский ун-т и Британский музей), исследуя (повторно) две пещеры на острове Джерси в проливе Ла-Манш (Нормандские острова) обнаружили, что неандертальцы постоянно (в межледниковый и в ледниковый периоды) посещали эти пещеры (стоянка «La Cotte de St. Brelade») примерно в течение периода 140-200 тыс. лет до н.э. (где впервые появились ок. 250-180 тыс. лет тому назад; а последнее посещение - ок. 40 тыс. лет назад), как предполагается, «для выполнения неких ритуалов, возможно, имевших нечто общее с религиозными» (сообщается, что обнаружены свидетельства таких ритуалов, а также и кремневые орудия среднего палеолита, и кости (в т.ч. и обожженные) различных животных, в частности, мамонтов и шерстистых носорогов).

Как известно, 180 тыс. лет назад уровень моря был выше современного приблизительно на 13 м, и в ту пору остров Джерси, ныне далекий от берега, видимо, соединялся с континентом перешейком. При этом (как установлено) даже во времена оледенений этот остров никогда не покрывался льдом. И, как полагает археолог Эндрю Шоу, «стоянка Ля-Котт («La Cotte»), судя по всему, была особенным [сакральным] местом для неандертальцев, которые многие поколения продолжали возвращаться сюда [в пещеры]. Мы анализируем каменные орудия, которые они оставили на своем пути, чтобы проследить, как неандертальцы двигались по территориям, ныне скрытым водами Ла-Манша». Д-р Бекки Скотт (Британский музей) рассказывает: «Мы крайне заинтересованы в том, чтобы узнать, почему эта стоянка была так важна для неандертальцев... Однако трудно понять, что конкретно влекло их сюда. Возможно, это происходило оттого, что весь остров был очень хорошо виден издалека...». По мнению Мэтта Поупа (Ин-т археологии, Лондон) «Ла-Котт-де-Сент-Брелад, вероятно, даже является важнейшей стоянкой неандертальцев в северной Европе».

Итак, обратимся к фотографии внутренней части одной из пещер стоянки «Ля-Котт» (пролив Ла-Манш), приложенной к статье ж-ла «Antiquity» (Инет), на которой довольно хорошо видны остатки нескольких специфических сооружений в этих пещерах и сопоставим их с подобными из пещеры Брюникель (юг Франции, Пиренеи) того же (ок. 176,5 тыс. лет назад) периода (характерно, что одна из пещер стоянки «Ля-Котт», также как и пещера в Брюникель, использовалась неандертальцами лишь эпизодически (т.е. не была обжитой)). Несомненно, что представленные на фото сооружения одной из пещер стоянки «Ла-Котт» (хорошо видны две или три кольцевидные/эллипсоидные (овальные) структуры настолько правильной формы (не лучшая сохранность сооружений все же позволяет однозначно оценить их конфигурацию), что уверенно можно считать их рукотворными) идентичны (а также и синхронны) сакральным сооружениям святилища пещеры Брюникель (заметим, что на переднем плане фотографии из «Ла-Котт» хорошо видны остатки овального сооружения, выложенного неандертальцами (многие фрагменты стенки сохранились), как представляется, также из кусков сталагмитов (справа (в глубине) на фото их, стоящих хаотично, довольно много) и, возможно, - из рогов носорогов и частей бивней мамонтов (некоторые все еще стоят).

Следовательно, эта пещера на острове Джерси вполне могла иметь такое же культовое предназначение (поклонение Единому богу), как и в Брюникель, и являться святилищем поминовения усопших предков.

В 1950 г. в Базуа (Лигурия, Северная Италия), в давно известной пещере, была случайно открыта «запечатанная» сталагмитовой пробкой длинная северная галерея. Как отмечается, «исключительная сохранность замурованного в течение тысячелетий пещерного ареала» (к примеру, как считается, отпечатков ног неандертальцев) позволила оценить «мустьерскую древность всего комплекса» (эпоха «мустье» по принятой классификации - 250-40 тыс лет назад); заметим однако, что на основании радиоуглеродных исследований (С-14) эту «древность» теперь относят к позднему палеолиту (45/30-12/10 тыс. до н.э.), а это почти исключает неандертальскую бытность данного святилища). Вместе с тем, сообщается, что в пещере хорошо сохранились остатки предметов культа, следы религиозных церемоний и магических обрядов палеолита.

Что особенно интересно и важно, так это то, что в пещере, у основания одной из ее стен, возвышался крупный сталагмит, похожий на фигуру медведя, служившего (представлявшегося как выяснилось) образом божества в этом святилище. Предполагается (А. Д. Столяр), что для придания сходства сталагмита со зверем (магического «оживления» образа), его верхняя часть покрывалась шкурой пещерного медведя и увенчивалась его головой (или черепом). Показательно (подчеркнем), что здесь (в данном святилище) фрагменты шкуры медведя изображены в ассоциации с мужским достойнством (фаллосом). Следовательно, подобный «макет» воспринимался как воплощение мужского проявления Единого бога - бога-отца, «курировавшего» мужчин, к примеру, обряд инициации мальчиков или охоту, как мужское занятие (т.е. у людей того времени уже существовало культовое разделение святилищ по половому признаку).

И тогда одним из известных ранних примеров «общения» древнего человека со своим божеством в (зооморфном) облике, в частности, медведя, является обрядность, выявленная в пещерном святилище Базуа. Существует мнение, что пещера Базуа донесла до нас (сохранила) следы обряда инициации подростков в присутствии бога-прародителя (A.C. Blanc «Some evidence for the ideologies of early man». 1961). Примечательно (особенно интересно), что в пещере Базуа, на прилежащей к сталагмиту (макету божества) стене, обнаружены следы глиняных комков, концентрирующихся у основания этой стены. Кроме того, и сам сталагмит оказался покрыт слоем глины (последствие воздействия этих комков). Вполне возможно (предполагается), что отпрыски (члены рода), недовольные какими-либо деяниями своего бога-прародителя (болезни, засуха, плохая охота и т.п.), порицали его за это и в знак осуждения неоднократно побивали комками из глины (его идол).

Заметим, что подобное действо (наказание божества: жертвы принесены, моления вознесены, а просьба все никак не выполняется!) вершилось и много позднее, к примеру, персы секли море (морских богов), римляне - реку, а арабы побивали камнями изваяние божества примерно еще в IV в. н.э.). Отметим также и такой дравидийский обычай: на празднике в честь бога Шивы («праздник розог») верующие стегают бога черенками пальмовых листьев.

Обнаружено (В.С. Житенев), что медвежьей шкурой окутывались и изваяния в пещерах Пеш-Мерль и Монтеспан (предгорья Пиренеев). Так, в пещере Монтеспан найдена вылепленная из глины фигура медведя без головы («мадлен»), роль которой выполнял медвежий череп, найденный поблизости и первоначально, видимо, прикрепленный к фигуре. Тот факт, что фигуру медведя окружали фигурки других животных, а на самом медведе обнаружены следы ударов дротиками, свидетельствует, что божественный прапредок был строго «наказан» за «нерадивое» отношение к своему охотничьему долгу (недостаточную помощь своим отпрыскам). И здесь, на гли-

нистом полу пещеры Монтеспан, тоже сохранились следы ног не только взрослых, но и подростков 13-14 лет (т.е. и тут вполне могли проводиться обряды инициации мальчиков). Обряды, связанные с отправлением культа медведя (как образа Двуединого божества или его проявлений), выявлены, в частности, и во Франции (позд-непалеолитическая пещера Тюк д'Одубер). Подмечено, что «свидетельства сложных синкретических ритуалов в позднем палеолите становятся все очевиднее и многочисленнее» [13].

В 1912 г. в конце (ок. 750 ярдов от входа) длинной галереи пещеры Тюк-д'Одубер (близ Сен-Жирона в Арьеже, Франция) было найдено святилище (мадлен), в котором стояли вылепленные из глины две фигуры бизонов (длина ок. 1,5 локтя), опиравшихся на часть упавшей скалы, - самец следовал за самкой, т.е. в этом кроманьонском святилище «курили фимиам» Всеобщим Отцу и Матери и по отдельности (там же обнаружена незавершенная (либо поврежденная) фигура еще одного бизона). Примечательно, что на мягком глиняном полу этого святилища сохранились и отпечатки человеческих ног взрослых и подростков 11 -13 лет (покрытые сталагмитовой коркой), и несколько комков глины (предположение: бизон-самец (бог-прародитель) был жестоко наказан (охота безуспешна, люди голодают) - избит (комками глины) до разрушения прежнего воплощения, а взамен был вылеплен другой (и должным образом магически «оживлен»), который станет больше печься о нуждах своих чад). Заметим, что о следах кострищ и жертвоприношений археологами не упоминается. Вместе с тем, с правой стороны от фигур зубров в полу обнаружено несколько круглых глубоких вмятин. Не исключено, что в них совершали возлияния (аналогия - чашечные углубления (см. выше)).

В пустыне Калахари среди горных холмов («Горы богов») обитает народ (племя) «сан», и в одном из этих холмов была обнаружена (проф. Ш. Коусон, кон. ХХ века) пещера, являющая собой сакральное место (святилище), связанное с поклонением (совершением ритуальных обрядов) питону (как тотему). Так, внутри пещеры находится скала (6 м в длину и 2 м в высоту), имеющая вид головы громадного питона, на которой обнаружено ок. 300-400 насечек (зарубок, выемок), имитирующих кожу змеи, которые однозначно были сделаны человеком. Впечатление, производимое древней святыней, Ш. Коусон описывает так: «Можно было увидеть рот и глаза змеи. Все это выглядело как настоящий питон. Игра солнечного света, который падал на выемки, делал их похожими на змеиную кожу. Ночью свет от костра давал ощущение того, что змея по настоящему двигается».

Как выяснилось, на дне ямы в пещере сохранилось множество камней (рубила), датированных ок. 70 тыс. лет до н.э. (т.е. это, построенное неандертальцами святилище, посвящено, вероятно, отцу-прародителю (как тотему)). Показательно, что все эти рубила носили следы воздействия огня (представляется наиболее вероятным, что данные орудия подвергались воздействию огню для их ритуального очищения перед употреблением (работой) - перед прикосновением камня к «телу божества» (дабы не осквернить его)).

Уместно отметить и то (Г. Бейли «Забытый язык символов», 2010), что и в Англии (графство Уилтшир), в одном из горных холмов, обнаружены развалины громадного пещерного храма (длина ок. 3 миль), выполненного в форме змеи (на выступе холма сохранились остатки головы Змея).

Своеобразная раннеземледельческая («подунавская») культура (примерно с ГХ/УШ тыс. до н.э. или ранее (поселение Куина-Туркулуй, расположенное на румынской стороне Дуная, датировано Х11-Х1 тыс. до н.э.), открытая в долине Дуная, первоначально была обнаружена в селении Лепеньски Вир (Восточная Сербия).

В результате раскопок поселений подунавской культуры «лепеньски-вир» (Д. Срейович, З. Летица; 1965-1968 гг.) обнаружено скопление религиозных объектов и множество предметов культа только в 5-6 сравнительно больших поселениях. В десятках же иных, более мелких, найдены лишь отдельные культовые предметы, как правило, связанные с почитанием богини-матери. Так, в общей сложности обнаружено 54 круглых, овальных (эллиптических) скульптурных изображений богини, причем, у 15 из них были либо антропоморфные лицо и грудь, либо рыбьи глаза, рты и чешуя (рыба - эмблема плодовитости богини-матери).

Как известно, в этом регионе с XVIII тыс. до н.э. обитал этнос т.н. «грацильно-го» антропологического типа, - выходцы из ориньякской Южной Европы. И вполне возможно, что этот этнос (ассимилировавшийся с автохтонными кроманьонцами) и занес культ Всеобщей матери, поскольку с распространением граветтской культуры, непосредственным продолжением которой считается культура «лепеньски-вир», и связывается большинство женских фигурок - «палеолитических Венер», вырезанных из бивня мамонта, кости или камня (Энциклопедия Кольера). И позднее, в обширной области распространения винчанской земледельческой культуры (с центром в поселении Винча; VI тыс. до н.э.), в общем случае заместившей культуру «лепеньски вир»; в частности, в южном районе «Винчанского» мира обнаружено довольно много искусно выполненных статуэток, изображающие женщин. Так (В. А. Чудинов), в Подунавье наиболее почитаемым божеством считалась богиня с наименованием «Жива» (это имя хорошо соотносится с крито-микенским - «Ziwija» («Зивиа-Ма»; ср. «Кали-Ма»)). Как сообщает польская хроника Прокоша (XVI в.), некогда и близ Кракова «божеству Живе на горе было устроено капище... той, которую («народ») почитал источником жизни».

Далее отметим, что внутри примерно 50 строений из 147 открытых в поселениях («городищах») этой культуры, находились (как принято считать) и домаш-ние\семейные (и, вероятно, «общественные») святилища (в таком случае этот институт домашних святилищ и был заимствован шумерами и хурритами). Предполагается (105.), что именно эти 50 построек и являлись жилыми домами, а остальные использовались в качестве служебных помещений и временных сооружений. Однако представляется более вероятным обратное (как выявлено в Чатал Хююке): ок. 50 построек служили святилищами («храмами»), а остальные - жилищем и подсобными помещениями. Территория, на которой стояли подунавские «городища» (селения), была окружена валами и частоколом (т.е. время от времени селения подвергались нападениям).

Можно предполагать (основываясь на принятых в Древней Ойкумене (к примеру, в Шумере и Египте) воззрениях на постройку и реставрацию храмов), что святилища (храмы) подунавской культуры периода ок. 6500 по ок. 5500 гг. до н.э., описанные Марией Гимбутас (М. Gimbutas. «The Earth Fertility Goddess...»)), были более, чем менее, адекватны древним сакральным строениям.

Итак, эти святилища в плане представляли собой треугольники со срезанной вершиной (там, видимо, находился вход), имели двух-трехчастную структуру и, по большей части, ориентировались в направлении север-юг (налицо очевидный аналог порождающего лона). Полы этих храмов были (подобно ямам-могилам, посыпанным охрой) покрыты слоем красноватой извести, смешанной с глиной (заметим, что если пол некоего строения оштукатурен, то это говорит о том, что оно - не жилье; поскольку полы в жилищах винчанской культуры, к которой относился и Лепеньски Вир, были сделан из утрамбованной земли (глины) или щебенки).

Установлено, что особо сакральная часть площади святилищ в Лепеньски Вир обычно составляла сектор ок. 60 градусов (по оси запад-восток, с вершиной на алтаре). Именно на этой территории святилища, под полом (интрамуральное погребение), в яйцеобразных (овальных) ямах и покоились (на левом боку, в позе эмбриона) человеческие останки (дети до 5 лет, похороненные целиком; перезахороненные взрослые (вероятно, патриархи); ориентация тел - север-юг). В пределах данного сакрального сектора было проделано в полу (неподалеку от алтаря) довольно много треугольных отверстий, которые были очерчены (обрамлены) охряными камешками или нижними человеческими челюстями. По-видимому, число этих треугольных отверстий (знаков лона) в полах вблизи алтарей святилищ, равнялось количеству родичей, погребенных под полами священной части этих «храмов возрождающего лона». И, как представляется, у этого «подунавского» этноса бытовала концепция посмертного возрождения к новой земной жизни, поскольку, видимо, предполагалось, что через эти треугольные отверстия в полу святилищ (отдельное для каждого усопшего и вновь воссозданного стараниями Великих Матери и Отца) возрожденные (в земляной материнской яме-утробе) родичи «выходили» на землю.

При этом каменный жертвенник (у винчанцев - монументальный), обычно устраиваемый в северной части помещения святилища, украшался лепным декором и метопами с орнаментом. Амбивалентные орнаментальные мотивы (криволинейные, спиральные, угловые, а также и прямоугольные) единственного в святилище жертвенника, а также откопанные в Винчанских святилищах и домах глиняные мужские и женские статуэтки (в поселении Лепеньски Вир найдены и древние галечные скульптуры с мужскими и женскими половыми признаками) указывают на вероятность одновременного каждения обеим ипостасям Единому бога, так как для посмертного возрождения (воссоздания любой плоти) необходим перманентный священный брак (то же декларируется на погребальных изображениях пиктов и скандинавов). Поскольку в Лепеньски Вир галечная скульптура, окружавшая места жертвоприношений в святилищах, изображала (105.) также и людей с просительно (молитвенно) прижатыми к груди руками (ладони не сложены), с приподнятым к верху лицом и с широко раскрытыми, воздетыми к небу глазами, ртом, полуоткрытым в молитве, то можно полагать, что эта скульптура - вотивные статуэтки (одни из самых древних), «участвующие» во всех жертвоприношениях и призванные постоянно возносить мольбу Богу. Отметим, что в Румынии найдены и двуглавые статуэтки Двуединого божества.

Так, в Болгарии, рядом с деревней Оходен, обнаружен храм (в. Оапе180У8Ы, Враца, 2010), построенный в конце VII тыс. до н.э. (невдалеке от него раскопано поселение того же времени и при нем захоронение), святилище которого (культура «винча») было углублено в землю и имело форму подковы, а его вход ориентирован на восток. Пол храма был выложен крупным булыжником. Предполагается, что в плане храм (с пристройками) имел форму буквы «П». На территории храма найдено «с десяток» глиняных и каменных дисков (символика богини Неба). Очевидно, что и данный храм соотносится с культом Великой матери, ибо он возведен в виде вытянутой подковы - буквы «омега» (эмблема женского детородного органа). Это же подтверждается заглубленностью святилища. Форма же храма, по-видимому, не была П-образной, но боковые стороны образовывали в плане усеченный треугольник (трапецию).

Неандертальское видение Единого бога, некоторые особенности отправления его культа, отображенные в специфике конструкции святилища пещеры Брюникель и его обустройстве, весьма отчетливо просматривается и в комплексе святилищ (их

совокупность - храм) в Гебекли Тепе (в частности, их форма, высота ограды, колонны внутри «священного места (овала)» и т.п.).

Уникальный памятник «Гебекли Тепе», обнаруженный Клаусом Шмидтом в 1994 г. неподалеку от деревушки Гебекли Тепе (на Месопотамской равнине в 35 милях от турецко-сирийской границы), как считается, - ритуальное мегалитическое сооружение, заложенное в эпоху верхнего палеолита, храмовый комплекс, состоящий примерно из 20 открытых округлых (овальных) построек (святилищ), расположенных в самом высоком месте горного хребта. Датировка (С-14) исследованной части комплекса относит начало слоя III (содержащего святилища) к XI тыс. до н.э., а его конец - к IX тыс. до н.э.. Археологам, в общей сложности, предстоит раскопать сделанную еще во времена неолита огромную искусственную насыпь (90 тыс. кв. м; высота 15 м), намеренно скрывшую древний комплекс, благодаря которой (этой насыпи) он и сохранился почти в идеальном состоянии (отметим, что часть монолитов комплекса уничтожена местными крестьянами, а верхние археологические слои повреждены выветриванием и позднейшим земледелием).

Выяснилось, что этот храмовый комплекс был покинут со времен ок. 7500 г. до н.э., поскольку слой II соответствует периоду 7500-6000 гг. до н.э. (ранний РРКВ-7600-7200 гг. до н.э. зафиксирован в Северной Сирии и Юго-Восточной Анатолии). Показательно, что в тот период над засыпанными древнейшими священными сооружениями были построены, по всей вероятности, тахунийцами (пришлым для этих мест этносом), четырехугольные залы с полами из полированного известняка, современные постройкам Чатал-Хуюка (и, несомненно, культового назначения).

Характерно, что все найденные при раскопках Гебекли Тепе (с турецк. -«Пузатый холм») объекты комплекса хорошо спроектированы, сложны в изготовлении и искусно обработаны (камни тщательно отшлифованы и подогнаны при укладке). Заметим, что на расстоянии километра от храмового комплекса, в каменоломне, найден поврежденный (в трещинах), наполовину обтесанный камень, длиной 9 м. В другом конце выработки обнаружен частично отделенный от скалы, сильно выветренный монолит, весом не менее 50 т (возможно, что-то достраивали либо реконструировали). Принято полагать, что этот замечательный кроманьонский «оплот веры» построен охотниками-собирателями (обнаружено множество кремниевых наконечников стрел) несколько ранее, чем появились земледелие и скотоводство.

В ходе археологических изысканий откопано более чем полсотни плоских, обтесанных, известняковых мегалитов (высотой от 1 до 5 м), которые в плане образуют овальные сооружения различных размеров (от 9 и до 30 м в поперечнике), с полом из отполированных известняковых плит. Так, Т-образные колонны (высотой ок. 3 м и в количестве 10, 12 или 14 шт. (удвоение чисел 5, 6 и 7) в одном каком-либо святилище) конструктивно частично входят (встроены) в более низкие овальные стены строений (стены формируют «каркас» святилища) и установлены таким образом, что их навершия, выполненные в виде горизонтально расположенных прямоугольных параллелепипедов, возвышаются над стенами. Эти Т-образные колонны ориентированы торцами наверший (верхней «планки» конфигурации «Т») к геометрическим центрам святилищ. Внутри построек (святилищ в плане), в середине каждой половины овалов (эллипсов), на их больших осях, разделенных на четыре равные части, установлено еще по одной Т-образной колонне (т.е. внутри каждого строения (помимо стены) установлено еще по два столба (с «головами») - символика некой двоичности (параллель к амбивалентным ипостасям Единого бога), которые (эти две колонны) выше почти на метр нежели подобные колонны стены (т.е. ок. 4 м).

И тогда, если можно предполагать, что все Т-образные колонны стен святилища и две, установленные внутри овалов, символизируют богов, то, следовательно, (символически) представлен некий древнейший пантеон. И если это так, то к XI тыс. до н.э. уже произошел частичный распад обеих ипостасей Двуединого божества (две колонны в середине - все еще паритетные Великие Мать и Отец) на с десяток эпи-фаний (удвоение чисел 5, 6 и 7 может говорить равном числе персонифицированных эпифаний с обеих сторон).

Характерно, что внутренние Т-образные колонны, ориентированные навершия-ми на юго-запад, «сплошь покрыты» вырезанными изображениями: обнаженной женщины в окружении змей; рельефом получеловека-полульвицы; птиц - цапель, уток, грифов (один гриф изображен со стилизованными крыльями, в каждом из которых по четыре зигзагообразных «пера»); пчелы, газели, рыбы, паука, скорпиона (все выше перечисленное - символика Великой богини-матери); лисицы (позднее священное животное шумерского бога Неба Ана); а также быка, льва, змеи и кабана (символика бога-отца), т.е. амбивалентность Бога засвидетельствована. На некоторых мегалитах сохранилась краска цвета красной охры (подчеркнута хтоничность). Обнаружены также абстрактные пиктограммы священных символов и рисунки «странных» человекообразных существ.

Найдено и изображение лежащего «человека» с Т-образным навершием-парал-лелепипедом вместо головы. Поскольку это изображение показано под рельефом быка на колонне, которая (колонна), плавно сужается к низу, а ее навершие выполнено в виде шляпки гриба и по форме весьма напоминает фаллос, то в таком случае лежащий человек - антропоморфное мужское божество (возможно, бог-отец). Показательно и то (105.), что два круглых глаза, сходящиеся брови и клюв хищной птицы, присутствующие на изображениях «совиноглазой» богини, часто упрощаются до «Т-образных» символов (до вертикального «столба» с поперечной перекладиной на его вершине), несомненно, соотносимых с богиней-матерью и, видимо, связанных с ее эпифанией владычицы жизни и смерти (поскольку встречаются они (подобные изо-бражентя) и около входов в мегалитические усыпальницы V—ГV тыс. до н.э.; характерно и то, что в архаичных святилищах если человек и изображался, то исключительно как усопший (без головы и терзаемый грифами, как в Чатал-Хююке)).

Знаменательно, что в процессе раскопок данного комплекса обнаружено несколько мужских и женских статуй (глаза, нос, рот, уши), некоторые из которых (датируются XI тыс. до н.э.) были восстановлены.

По всей вероятности, две внутренние (более высокие), симметрично установленные Т-образные колонны (налицо ряд признаков «двухчастности» («он—она»), а также и то, что территория каждого из святилищ поделена поровну), — отражают, как упоминалось, паритет между ипостасями Единого бога, поскольку земледелие еще в зачатии. Насколько известно, эта модель (реализуемая в 20 святилищах комплекса), видимо, — самое древнее представление в одном святилище женского и мужского начал Единого бога разделенными (в «медвежьем культе» бог представлялся либо анд-рогинном, либо мужским божеством). Несомненно, что по характеру росписи внутренних колонн отдельных святилищ и их конфигурации (а также некоторым иным признакам) можно идентифицировать, какому началу (проявлению Единого бога) оно (конкретное святилище) соответствует (к примеру, колонна со львом, расширяющаяся к верху, и обладающая характерной, фаллической, конфигурацией навершия, однозначно может быть отнесена к эмблемам бога-отца).

Отметим также и то, что низкая (ок. 1 м) овальная (либо в форме круга) каменная ограда («скамья» — по выражению К. Шмидта) окружает каждую стену (т.е. у

святилища - по два кольца (овала)). Вместе с тем, некоторые овальные строения окружены и прямоугольными каменными стенами (т.е. здесь, в этих святилищах, по-видимому, акцент делается и на отправлении культа мужской ипостаси Единого бога (после воздавания должного Великой матери)), высотой ок. 1,8 м (возведенными, вероятно, на второй, более поздней, стадии строительства).

Уместно заметить, что при взгляде на округлую стену святилища представляется, что колонны (как боги), как бы движутся - вечно идут друг за другом по кругу в одном направлении. Заметим, что кольцевое строение, состоящее из врытых в землю мегалитов в Стоунхендже, валлийцы и ирландцы называют «танец великанов». Не исключено, что «передвижение» по кругу («богов» с Т-образными головами), запечатленное в камне святилищ Гебекли Тепе, является аналогом ритуального кругового танца (выражением почтения (вознесения моления в форме танца) божествами местного пантеона своим Великим Отцу и Матери (большим колоннам внутри). Так, установлено (проф. Ш. Коусон, ун-т Осло), что ритуальные танцы исполнялись уже 70 тыс. лет назад в Африке (северо-запад Ботсваны). В Nevali Соп (ок. 8000 г. до н.э.), на стенах каменного резервуара, высечены три антропоморфные фигуры, стоящие в ряд с широко расставленными ногами и с руками, согнутыми в локтях и поднятыми вверх. На венгерской (гуннской) погребальной керамике VI в. до н.э. есть изображения танцев (М. Гимбутас).

Рассмотрим устройство (особенности конструкции) одного из самых больших раскопанных святилищ Гебекли Тепе (того, у которого стена с встроенными Т-образными колоннами образует спираль из двух витков внутри стены-овала) с привлечением сакральной символики («Древний человек и божество»). Итак, здесь овал (круг) - эмблема небосвода, а спираль на древнейшем из известных лунных календарей (см.выше), подобно змее, свернувшейся кольцами, еще 20 тыс. лет до н.э. назад соотносилась с Луной. И тогда, поскольку «спираль внутри овала» может (должна) символизировать Луну на ночном небосводе (спиральные завитки (меандр) - обычно символика, с вязанная с культом богини Неба, т.е. здесь Луна - ее проявление), - то данное святилище может являть собой образец древнейшего храма Луны. Т-образные же колонны (здесь в стене 12/13 колонн), как бы образующие хоровод на небосводе (овале), вполне могут отображать небесных (астральных) богов (созвездия Зодиака) в виде антропоморфных божеств, которые находятся в постоянном движении, но всегда возвращаются «на круги своя» (а Луна - их предводитель (как шум.-акк. Син или у евреев Цаваот)). «Я думаю, что здесь мы имеем дело с самыми ранними изображениями богов», - убежден К. Шмидт. Следовательно, не исключено, что персонификация звезд (созвездий), отождествление их с богами, детьми Великой матери, богини Неба (в Гебекли Тепе - со стилизованной головой, руками и ладонями, прижатыми к бокам, но без ног и половых признаков), как минимум, к XI тыс. до н.э. уже произошло.

Рассмотрим устройство (особенности конструкции) одного из самых больших раскопанных святилищ Гебекли Тепе (того, у которого стена с встроенными Т-образными колоннами образует спираль из двух витков внутри стены-овала) с привлечением сакральной символики («Древний человек и божество»). Итак, здесь овал (круг) - эмблема небосвода, а спираль на древнейшем из известных лунных календарей (см. выше), подобно змее, свернувшейся кольцами, еще 20 тыс. лет до н.э. назад соотносилась с Луной. И тогда, поскольку «спираль внутри овала» может (должна) символизировать Луну на ночном небосводе (спиральные завитки (меандр) - обычно символика, с вязанная с культом богини Неба, т.е. здесь Луна - ее проявление), - то данное святилище может являть собой образец древнейшего храма Луны. Т-

образные же колонны (здесь в стене 12/13 колонн), как бы образующие хоровод на небосводе (овале), вполне могут отображать небесных (астральных) богов (созвездия Зодиака) в виде антропоморфных божеств, которые находятся в постоянном движении, но всегда возвращаются «на круги своя» (а Луна - их предводитель (как шум.-акк. Син или у евреев Цаваот)). «Я думаю, что здесь мы имеем дело с самыми ранними изображениями богов», - убежден К. Шмидт. Следовательно, не исключено, что персонификация звезд (созвездий), отождествление их с богами, детьми Великой матери, богини Неба (в Гебекли Тепе - со стилизованной головой, руками и ладонями, прижатыми к бокам, но без ног и половых признаков), как минимум, к XI тыс. до н.э. уже произошло.

Важно отметить, что вблизи (межплеменного) храмового комплекса Гебекли Тепе никаких остатков жилищ или захоронений не выявлено, но обнаружены кости птиц, газелей, обыкновенного оленя, кабанов, коз, овец и быков, что указывает либо на развитый институт жертвоприношений (как отмечалось выше, большинство перечисленных животных изображено на мегалитах), либо на то, что все эти животные - добыча охотников и пошли в пищу. Нельзя исключить существование в Гебекли-Тепе и практики человеческих жертвоприношений (в частности, при закладке святилища), поскольку внутри святилищ найдены фрагменты человеческих костей. Тела людей, приносимых, в частности, в жертву Великой богине, могли оставляться (чему достаточно более поздних примеров) под открытым небом (на полах святилищ) для их поедания, в частности, птицами (грифами). Отметим, что в 2007 г, рядом с мегалитами комплекса, в почве, заполняющей каменную нишу грота, были откопаны человеческие кости (вероятно, это - обычное погребение). Найдены и маленькие ниши, выдолбленные в скалах.

Должно заметить, что особенности устройства храмового комплекса Гебекли Тепе и изображения из его святилищ не позволяют статистически однозначно выявить какие-либо признаки явного предпочтения богини-матери в культово-мифологических воззрениях строителей Х1—Х тыс. лет до н.э. (хотя и окультуренное зерно уже сажали на территории Сирии примерно в Х1—Х тыс. до н.э.), если не брать в расчет то, что в плане все святилища выполнены в форме круга/овала, хотя и встречаются (вторые, типа «скамья») стены прямоугольной формы (такой храм может быть связан с хтоническим культом предков, как, например, у неандертальцев пещеры Брюникель). И, тем не менее, согласно косвенным признакам (следы ритуалов), в Гебекли Тепе, этом одном из древнейших храмов Ойкумены, вероятно, в силу развитой еще со времен среднего палеолита традиции, все же выявляется определенное предпочтение, отдаваемое культу Всеобщей Матери.

Отметим, что единое мнение относительно назначения комплекса Гебекли-Тепе пока не сложилось. Сам Клаус Шмидт полагает, что открытый им храмовый комплекс был местом паломничества и молений, проведения различных празднеств и ритуалов (т.е. «универсальным»). Тот факт, что на территориях святилищ были обнаружены следы повседневной трудовой деятельности (обработка камня, приготовление пищи), свидетельствует о наличии в храме Гебекли-Тепе, помимо жрецов, и постоянного обслуживающего персонала, поддерживающего каменные строения и прочее в должном состоянии (так, многочисленный обслуживающий персонал всевозможных храмовых мастерских работал (но не жил) на территориях храмов царства Шумера и Аккада).

Характерно, что все святилища храма представляются (по фотоснимкам) сгруппированными в четыре подкомплекса по пять сооружений различных размеров и назначения (одно из каждых пяти сооружений (святилищ) - более сложной

конфигурации). В свете же сакральной символики комплекс Гебекли Тепе видится соотносящимся с астральным хтоническим проявлением Единого бога (к примеру, этот грандиозный храм мог быть построен как реакция на небывалый гнев богов, -как следствие падения крупного метеорита, приведшего к землетрясениям и извержениям; так, в кодексе майя «Чилам Балам» говорится: «Звезды падали с небес, перечеркивая небосвод огненным шлейфом, земля рокотала, дрожала и трескалась, сотрясаемая толчками. Мир рушился»).

При сопоставлении вида мегалитических сооружений Гебекли Тепе с устройством ряда более поздних храмов и святилищ в различных регионах Ойкумены, выявляется достаточно широкий диапазон подобий, сходств и параллелей. Символы (знаки), изображенные на колоннах святилищ Гебекли Тепе, обнаруживаются при раскопках многих древних поселений. Так, ок. 6500 г. до н.э. жители поселения Саби-Абияд (100 км к югу от Гебекли Тепе) запечатывали кувшины и горшки печатями со знаками, напоминавшими стилизованные изображения паука, змеи, быка и кабана из Гебекли-Тепе: «Я бы сказал, первое, что подумалось: на этих печатях мы вновь видим иконографию Гебекли Тепе», - рассказывал Клаус Шмидт.

Литература

1. Абаев Н. В. Некоторые мировоззренческие и духовно-культурные факторы организации и самоорганизации «кочевой» цивилизации // Вестник Тувинского государственного университета. Вып. 1. - Тыва: Изд-во Тыв.ГУ, 2009. - С. 4-13.

2. Абаев Н. В. Архаические формы религии и тэнгрианство в этнокультурогенезе на родов Внутренней Азии. - Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2015. - 248 с.

3. Асанов Л. Н. Тайны пещерных людей. - М.: Вече, 1999. - 431 с.

4. Баттистини М. Символы и аллегории. Энциклопедия искусства. - М.: Омега, 2008. - 331 с.

5. Всемирная история / гл. ред. А. О. Чубарьян. - М.: Наука, 2011. - Т. I.

6. Генон Р. Символы священной науки. - М.: Беловодье, 2002. - 487 с.

7. Гимбутас М. Цивилизация Великой богини. Мир Древней Европы. - М.: РОССПЭН, 2006. -

568 с.

8. Голан А. Миф и символ. - Иер.-М.: Русслит, 1994. - 376 с.

9. Зильберман М. И. Земля Ханаанейская [Электронный ресурс]. Режим досту-па:http://artar.do.am/loadziïberman_m_i_zemlja_khanaanejskaja/1-1-0-35

10. Зильберман М. И. Древний человек и божество [Электронный ресурс]. Режим доступа: http : //samlib .ru/z/zilxberman_m_i/chib_t1. shtml

11. Зубов А. Б. История религий. Кн. I. - М.: Планета детей, 1997. - 344 с.

12. История Европы. Т. 1. Древняя Европа / Е. С. Голубцова и др. - М.: Наука, 1988. - Т. 1.

13. Кабо В. Р. Крест и круг. - М.: Восточная литература, 2007. - 102 с.

14. Кликс Ф. «Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта». - М.: Наука, 1982.

15. Ларичев В. Е. Мудрость змеи. - Новосибирск: Наука, Сибирское отд-ние, 1989. — 272 с.

16. Малярчук Б. А., Деренко М. В. Филогеографические аспекты изменчивости митохондри-ального генома человека // Вестник ВОГиС. 2006. Т. 10. N. 1. C. 41-56.

17. Окладников А. П. Утро искусства. - Л.: Искусство, 1967. - 170 с.

18. Придо Т. Кроманьонский человек. - М.: Мир, 1979. - 162 с.

19. Рыбаков Б. А. Космогония и мифология земледельцев энеолита [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://krotov.info/libr_min/17_r/ib/akov_06.htm1965

20. Смирнов Ю. А. Мустьерские погребения Евразии. - М.: Наука, 1991. - 341 с.

21. Сойкина Н. Ю. Живопись эпохи палеолита в системе культурных ценностей Евразии: ав-торев. .. .дис. канд. ист. наук. - Алматы, 2009. - 24 с.

22. Спенс Л. Таинства Египта. Обряды, традиции, ритуалы. - М.: Центрполиграф, 2007. ISBN: 978-5-9524-2996-3

23. Фролов Б. А. Числа в графике палеолита. - Новосибирск: Наука, 1974. - 240 с.

24. Фромм Э. Психоaнaлиз и религия. - New Haven, CT, United States: Yale University Press, 1950. - 119 с.

25. Шахнович М. И. Первобытная мифология и философия. - Л.: Наука, 1971. - 240 с.

26. Элиаде М. История веры и религиозных идей. В 3-х т. - М.: Критерион, 2002.

27. Юнг К. Г. Психология религии. - М.: Медиум, 1994. - 258 с.

28. Якобсен Т. Сокровища тьмы: История месопотамской религии. - М. : Восточная литература, 1976. - 293 с.

29. Blanc A. C. Some evidence for the ideologies of early man. 1961

30. James Е. О. Prehistoric Religion». Historia Religionum. 1969

31. Marsak А. Middle Paleolithic symbolic composition from the Golan Heights. 1996

32. Somlo F. Der Güterverkehr in der Urgesellschaft. Bruxelles, 1909

SOME ICONIC REPRESENTATIONS OF THE PALEOLITHIC

Mikhail I. Zilberman

DSc in History, Professor, scientific consultant

ANO "Siberian Academy of integral human development "AkademTorum"" E-mail: enki3@mail.ru

The article shows the ability of the human mind (hominid) Paleolithic (including the "bottom" of its period) to rise to such a level of consciousness, so that in accordance with the layer-lived it over the millennia, religious-mythological ideas linked to their existence in life, as well as the post-mortem fate with the role of a higher power (i.e., reli-yasnosti emerged at the dawn of mankind). The middle Paleolithic period (and possibly not-as in earlier times), Homo sapiens obliged and the emergence of the concept of "one God", and sharing His image on incarnation of "Mother-Father", and, in particular, sa ralizatsii of some numbers (amounts) and characters (symbols). The burial practice of Neanderthals (the rituals of igumale) experienced themselves (for example, bringing flowers to the grave). Opinions of the Neanderthals on the structural features (including and shape) built their sanctuaries acquired the status of a traditional and widely used in the Mesolithic (the sanctuary of Göbekli Tepe), and much later.

Keywords: Paleolithic; hominid; religion; sanctuary; archaeological culture; CRO-magnon; sacred symbols; the mother goddess; the burial; the concept of revival; cave Bru-niquel; Göbekli Tepe; column civilization.