CC BY
26
НАЗВАНИЯ АТМОСФЕРНЫХ ОСАДКОВ В КОМИ-ПЕРМЯЦКОМ ЯЗЫКЕ
А. Н. РАКИН,
доктор филологических наук, главный научный сотрудник сектора языка ФГБУН «Институт языка, литературы и истории Коми научного центра Уральского отделения РАН» (г. Сыктывкар, РФ)
Коми-пермяцкий язык относится к пермской ветви финно-угорской семьи языков и находится в близком родстве с коми-зырянским и удмуртским. Имея свою книжно-письменную форму, он существует в территориальных разновидностях, состоящих из наречий, диалектов и говоров.
Данное исследование посвящено лингвистическому анализу одного из основных компонентов метеорологической лексики коми-пермяцкого литературного языка. Метеорологическая лексика любого естественного языка предназначена для обозначения околоземного атмосферного пространства, происходящих в нем процессов и явлений, связана с наблюдениями за погодными условиями, передвижением воздушных масс, за выпадением осадков, оказывающих непосредственное влияние на состояние природы, на жизнь и деятельность человека. Названия атмосферных осадков представляют собой самостоятельную микросистему, имеющую свою структурную организацию и обладающую определенным количеством объектов номинации и конкретным набором обозначений. Кроме нее в составе метеорологической лексики коми-пермяцкого языка условно можно выделить следующие компоненты: общесистемнные обозначения (атмосфера «атмосфера», погоддя «погода», ру «воздух»), обозначения состояния атмосферы (шоныт «тепло», кодзыт «холодно», кос «сухо», уль «сыро», сай-кыт «прохладно», югыт «ясно», тола
© Ракин А. Н., 2015
«ветрено»), названия атмосферных явлений» (гым «гром», чардби «молния», кыа «заря», еношка «радуга»), названия ветров (тов «ветер», ыджыт тов «буря», товныр «вихрь», падер «метель», туроп «пурга»).
Основными источниками фактического материала для исследования послужили соответствующие лексикографические издания; дополнительные данные получены путем устного опроса носителей коми-пермяцкого языка.
Группа названий осадков коми-пермяцкого языка состоит из 67 лексических единиц, относящихся к 45 объектам номинации (ОН). По этим количественным показателям исследуемый язык уступает двум другим пермским языкам. Так, в каждом из них для обозначения 51 ОН употребляются 74 коми-зырянских и 91 удмуртский метеоним. В лексикографических источниках коми-пермяцкого языка отсутствуют названия для следующих объектов номинации: осадки (ср. кз. лым-зэр, удм. лымызор), проливной дождь (ср. кз. шливган зэр, удм. лек зор), обложной дождь (ср. кз. шы-лясьомон зэром, удм. дугдылытэк зор), дождь в ясную погоду (ср. кз. куломаяслы зэр, удм. кулэм муртэс ватон), дождь с градом (ср. кз. шер сора зэр, удм. йоэн суро зор), сеющий снег (ср. кз. буситысь лым, удм. пужнись лымы).
Как показывают статистические данные, между количеством ОН (45 ед.) и числом предназначенных для их обозна-
чения названий (67 ед.) нет прямого соответствия. Это объясняется прежде всего тем, что в речевой практике для одного и того же объекта может быть использовано не одно, а два и более обозначения.
1. ОН с одним обозначением: дождь -зэр; снег - лым; крупа - шер; гололедица - куш йы; наст - чаром и т. д.
2. ОН с двумя названиями: капля дождя - зэр воть, зэр тусь; снежинка -лым, лымчир; изморозь - кижа, куржа-ва и т. д.
3. ОН с тремя названиями: крупа - кат-ша шыдос, крупа, шыдос кодь лым; ливень - сливной зэр, ведра пошсь моз зэро, зэрыс киссьо кыдз ведра пошсь.
4. ОН с четырьмя названиями: снегопад - лым усьом, вымъявом, лымъялом, па-дер.
5. ОН с пятью названиями: слякоть - зэр
лым, шлякыш, шлякоть, шлякоть, шлякотя лым.
6. ОН с семью названиями: сугроб - лым стола, лым чукор, стола, сугроб, тола, тоа, това.
С другой стороны, определенное количество метеонимов являются полисемантическими названиями, относящимися к различным ОН: гырись лым -1) крупный снег, 2) снежные хлопья; зэр лым - 1) мокрый снег, 2) слякоть; кижа -1) иней, 2) изморозь; лым - 1) снег, 2) снежинка; шер - 1) град, 2) градина и т. д.
Основная масса рассматриваемых нами названий атмосферных осадков имеет широкое распространение - употребляется как в книжно-письменной сфере общения, так и в территориальных разновидностях коми-пермяцкого языка: бус кодь зэр «морось» [4, 189]; гырись зэр «крупный дождь» [3, 153]; зэр «дождь» [3, 152]; кат-ша шыдос «крупа» [3, 167]; лым бус «снежная пыль» [3, 233]; лысва «роса» [3, 233]; пуж «иней» [3, 382]; тола «сугроб» [3, 451]; шер «град» [3, 559] и т. д.
Наряду с названиями атмосферных осадков широкого распространения в нормативных словарях коми-пермяцкого языка приводятся также диалектизмы и разговорные слова, снабженные соответствующими помета-
ми. Данная группа обозначений состоит из следующих метеонимов: вым иньв. «снег» [3, 233], вымъявом иньв. «снегопад» [3, 233]; высва иньв. «роса» [3, 233]; сугроб оньк. «сугроб» [3, 245]; тоа иньв. «сугроб» [3, 476]; това иньв. «сугроб» [3, 476]; сливной зэр разг. «ливневый дождь» [3, 434]. Почти все перечисленные примеры являются фонетическими вариантами соответствующих литературных слов и приводятся в одних и тех же словарных статьях с ними, ср. лым «снег» [3, 233]; лымъялом «снегопад» [3, 233]; лысва «роса» [3, 233]; тола «сугроб» [3, 476]. Исключение составляет метеоним сугроб, который представляет собой не фонетический, а лексический вариант, т. е. является синонимом слова тола «сугроб» [3, 476].
Метеорологическая лексика пермских языков, в том числе коми-пермяцкого, складывалась в течение многих тысячелетий. Как и в других отраслях основного словарного фонда, здесь различают древний (допермский, общепермский, пракоми) и поздний (собственно коми-пермяцкий) диахронические пласты.
К группе обозначений допермского периода относятся названия прауральского, прафинноугорского и прафиннопермско-го происхождения.
I. Метеонимы, унаследованные из уральского праязыка, являются самыми древними, они имеют генетические соответствия как в финно-угорских, так и в самодийских языках:
1) кп. гыор «иней» [3, 112], кз. гыор «тж», удм. гор «иней; изморозь» < общеп.*gúer «изморозь» [6, 55]; ф. kuura «иней», венг. hóharmat «иней», сельк. kure «мелкий снег; иней», кам. kuro «иней; мороз» < ур. * kura «иней; мелкий снег» [22, 215];
2) кп. чаром «наст» [3, 527], кз. чаром «тж»; венг. szirony «после оттепели замерзшая поверхность снега», ненец. sirra «снег», сельк. ser «снег», кам. sere «снег; снегопад» < ур. *s'are «твердый снег, ледяная корка на снегу» [22, 464]. В удмуртском языке данное древнее слово не сохранилось, для обозначения наста там употребляется метеоним финно-угорского происхождения юж.
II. Особенностью обозначений пра-финноугорского происхождения является то, что они имеют соответствия только в современных финно-угорских языках. Поскольку данная категория слов возникла после распада прауральского языка, генетические параллели в современных самодийских языках отсутствуют. Для названий атмосферных осадков в этимологических источниках реконструируются две финно-угорские праформы. Во всех трех пермских языках метеорологическое значение сохранилось только у одной из них:
ф.-у. *р1сз (*ресз) «иней; роса» [22, 377] > кп. пуж «иней», кз. пуж «тж», удм. пужмер «тж» < общеп. *риг, рипт «иней» [6, 231], ср. мар. покшым «иней», хант. росэт «иней».
Во втором случае в качестве метеорологического обозначения употребляется лишь коми-зырянский пример: вольк «гололедица» [5, 112]. Его этимологические соответствия в других пермских языках к метеорологической лексике не относятся, ср. кп. волькыт «гладкий, ровный, обкатанный, укатанный» [3, 78], удм. вольыт «гладкий, ровный» [19, 90] < ф.-у. *wal'з «скользкий» [22, 564].
III. Обозначения финно-пермского происхождения в хронологическом отношении составляют верхний слой доперм-ской лексики и имеют генетические соответствия в прибалтийско-финских и волжских языках:
кп. лым «снег», кз. лым «тж», удм. лымы «тж» < общеп. *lйmз «снег» [6, 164]; мар. лум «снег», морд. лов «тж», ф. 1ит1 «тж», эст. 1ит1 «тж» < ф.-п. *lume «снег» [22, 253];
кп. юж «плотный, протоптанный (о снеге)», кз. юж «плотный снег», удм. юж «наст» < общеп. *]иг «плотный снег, наст» [6, 334]; мар. йож «вьюга, метель, буран», саам. jassa «снег, который весной и осенью в горах образует твердую поверхность» < ф.-п. *]асз «твердый снежный покров» [22, 630].
IV. Обозначения общепермского происхождения восходят к прапермскому языку-основе и употребляются только в совре-
менных пермских языках, в дальнерод-ственных языках генетических соответствий не имеют. Если метеонимы доперм-ского периода представляют собой однословные номинативные единицы, то названия данной группы имеют как одночленную, так и двучленную структуру:
1) кп. зэр «дождь», кз. зэр «тж», удм. зор «тж» < общеп. *zer «дождь» [6, 108];
2) кп. йыа зэр «ледяной дождь», кз. йи зэр «тж», удм. йо зор «тж» < общеп. Уо^т «град; ледяной дождь»;
3) кп. кодзыт зэр «холодный дождь», кз. кодзыд зэр «тж», удм. кезьыт зор «тж»
< общеп. *kзw'it-zer «холодный дождь»;
4) кп. кос лым «сухой снег», кз. кос лым «тж», удм. кос лымы «тж» < общеп. *kоsk-йтз «сухой снег»;
5) кп. лысва «роса», кз. лысва «тж», удм. лысву «тж» < общеп. *lйs-va «роса» [6, 164]; '
6) кп. шондiа зэр «грибной дождь», кз. шондiа зэр «тж», удм. шундыё зор «тж»
< общеп. *sondia-zer «грибной дождь»;
7) кп. шоныт зэр «теплый дождь», кз. шоныд зэр «тж», удм. шуныт зор «тж»
< общеп. *§опи^ег «теплый дождь»;
8) кп. уль лым «мокрый снег», кз. уль лым «тж», удм. ыль лымы «тж» < общеп. *Ш'- 1йтз «мокрый снег».
Лексические единицы общепермского происхождения генетических соответствий в других финно-угорских языках не имеют, вместо них там употребляются собственные образования, например:
кп. зэр (зор) «дождь» - мар. йур «тж» [8, 91], м. пизем «тж» [10, 102], ф. sade «тж» [12, 173];
кп. лысва (лысву) «роса» - э. начко «тж» [13, 493], ф. kaste «тж» [12, 749];
кп. йыа зэр (йи зэр, йо зор) «град; ледяной дождь» - мар. шолем «тж» [8, 68], морд. цярахман «тж» [10, 80; 13, 106], ф. rakeet «тж» [12, 143].
V. Группа обозначений атмосферных осадков пракоми периода характеризуется тем, что ее формирование происходило после распада прапермской языковой общности, в период существования пра-коми языка до образования на его основе двух самостоятельных языков - коми-
зырянского и коми-пермяцкого. Поэтому функционирование данного разряда обозначений не выходит за пределы указанных двух языков:
кп. арся чаром «осенний наст», кз. арся чаром «тж»;
кп. бус кодь зэр «морось» [4, 189], кз. бус кодь зэр «тж» [5, 69];
кп. гырись зэр «крупный дождь» [3, 153], кз. гырысь зэр «тж»;
кп. гырись зэр воть «крупная капля дождя», кз. гырысь зэр войт «тж»;
кп. гырись лым «крупный снег» [3, 233], кз. гырысь лым «тж»;
кп. гырись шер «крупный град» [3, 559], кз. гырысь шер «тж»;
кп. зэр воть «капля дождя» [3, 80], кз. зэр вйт «тж»;
кп. зэр тусь «капля дождя» [3, 496], кз. зэр тусь «тж» [9, 328];
кп. катша шыдос «крупа» [3, 167], кз. катшашыдос «тж» [5, 263];
кп. кузь зэр «затяжной дождь» [3, 152], кз. кузь зэр «тж» [5, 237];
кп. лым бус «снежная пыль» [3, 233], кз. лым бус «тж» [5, 233];
кп. лым усьом «снегопад» [3, 233], кз. лым усьом «тж» [5, 691];
кп. лымчир «снежинка» [3, 233], кз. лым чир «тж» [5, 706];
кп. лымъялом «снегопад» [3, 233], кз. лымъялом «тж» [3, 370];
кп. лысва воть «росинка» [4, 241], кз. лысва войт «тж» [9, 850];
кп. поснит зэр «мелкий дождь» [3, 152], кз. посни зэр «тж» [5, 237];
кп. поснит зэр воть «мелкая капля дождя», кз. посни зэр войт «тж»;
кп. поснит лым «мелкий снег», кз. посни лым «тж»;
кп. поснит шер «мелкий град» [3, 559], кз. посни шер «тж»;
кп. шер «град» [3, 559], кз. шер «тж» [5, 731].
Для названий пракоми происхождения, имеющих двучленную структуру, как и для аналогичных словосочетаний пра-пермского периода, в этимологических источниках праформы, как правило, не реконструируются. Однако их наличие в обоих коми языках не является, видимо,
случайным совпадением, а обусловлено возникновением в недрах единого праязыка.
Пракоми лексика генетических параллелей в удмуртском языке не имеет, вместо нее там употребляются собственно удмуртские обозначения, например:
прак. *ага'а-с'агет «осенний наст» -удм. сизьыл юж «тж»;
прак. *g'ris'-zer «крупный дождь» -удм. ыльыс зор «тж»;
прак. *g'ris'-lйm «крупный снег» -удм. кабо лымы «тж» [21, 271];
прак. *2вг-УО]1 «капля дождя» -
удм. зор шапык «тж» [20, 494];
прак. *kaсa-sйdes «крупа» -удм. куакакеньыр «тж» [20, 220];
прак. *киг'-2ег «затяжной дождь» -удм. кыштыськись зор «тж»;
прак. *1йт-Ъш «снежная пыль» -удм. лымы тузон «тж»;
прак. *1йт-еЧг «снежинка» -удм. лымы быртык «тж» [21, 94];
прак.*lйsva-vojt (* lйsva-votr) «росинка» -удм. лысву шапык «тж» [20, 266];
прак. *posn'itzer «мелкий дождь» -удм. векчи зор «тж»;
прак. *posn'и4йт «мелкий снег» -удм. векчи лымы «тж»;
прак. *Ъет «град» - удм. йокуштон «тж» [20, 237] и т. д.
VI. Хронологически самый поздний слой в системе метеорологической лексики составляют собственно коми-пермяцкие обозначения. Эта группа названий атмосферных осадков сформировалась в коми-пермяцком языке самостоятельно и кроме его носителей больше никем не употребляется: арся кынтывлом «осенние заморозки», асывся пуж «утренний иней», гыма зэр «грозовой дождь», зэр лым «слякоть» [3, 152], куш йы «гололедица» [11, 235], кынтывлом «заморозки», лым вевттьот «снежный покров», лым чукор «сугроб» [4, 251],рышкыт лым «рыхлый снег», шыдос кодь лым «крупа» и т. д.
В своей основной массе коми-пермяцкие метеонимы позднего происхождения являются составными конструкциями, их смысловое содержание понятно и обыч-
но непосредственно связано с соответствующими признаками номинации, указывает на ту или иную особенность, свойство обозначаемого объекта: асывся пуж «утренний иней» (асывся «утренний», пуж «иней»), лым чукор «сугроб» (лым «снег», чукор «куча, груда»), рышкыт лым «рыхлый снег» (рышкыт «рыхлый»), тулысся чаром «весенний наст» (тулысся «весенний», чаром «наст») и т. д.
Во многих случаях подобного рода названия имеют переносное значение и представляют собой метафорические обозначения, например: ведра потсь моз зэр «ливень» (букв. как из ведра дождь), лым вевттьот «снежный покров» (букв. снежное покрывало).
В системе коми-пермяцких названий атмосферных осадков, как и в других пермских языках, древние заимствования (индоиранские, древнебулгарские) отсутствуют. Группа поздних заимствований состоит из метеонимов русского происхождения. Часть из них проникла из лексики русского литературного языка:
1) крупа «крупа (снег)» [3, 197] < рус., ср. крупа «снег в виде мелких шаровидных зернышек» [17, 138];
2) роса «роса» [3, 409] < рус., ср. роса «водяные капли, осаждающиеся из влажного воздуха на поверхности растений, почвы и различных предметов при их охлаждении в вечерние, ночные и ранние утренние часы» [18, 731];
3) сугроб «сугроб» [3, 455] < рус., ср. сугроб «наметанная ветром куча снега» [19, 300].
Приведенные примеры употребляются в коми-пермяцком языке без каких-либо фонетических, семантических и морфологических изменений и полностью совпадают с исходными русскими словами. Все они дублируют соответствующие исконные обозначения литературного языка, ср. катша шыдос «крупа, снег» [3, 167], лысва «роса» [3, 233], лым чукор «сугроб» [4, 251].
Для остальной части заимствований в качестве источника послужили соседние русские народные говоры:
кижа «изморозь; иней» [3, 172] < рус., ср. кижа влгд., кижа тамб. «снег, валящий большими хлопьями, густо, и ложащийся рыхло» [1, 197] [см.: 7, 123];
куржава «иней; изморозь» [3, 203] < рус., ср. куржа, куржавень «изморозь; иней» [1, 154];
падер «снегопад» [3, 313] < рус., ср. па-дера «снегопад» [14, 105];
тола «сугроб» [3, 476] < рус., ср. тола «сугроб» [16, 181] [см.: 6, 281; 7, 120];
шлякоть «слякоть, мокрый снег», шлякоть «тж» [3, 561] < рус., ср. слякоть «слякоть сверху, мокрый снег, снег с дождем» [2, 230];
шлякыш «слякоть, мокрый снег» [3, 561] < рус., ср. слякиша сиб. «слякоть, мокрый снег, снег с дождем» [2, 230];
сливной зэр «ливневый дождь» [3, 434]. Обозначение образовано путем сочетания исконного коми-пермяцкого слова зэр «дождь» и заимствованного сливной, ср. рус. сливной «проливной (о дожде)» [15, 26].
Таким образом, названия атмосферных осадков представляют собой самостоятельную микросистему в составе метеорологической лексики коми-пермяцкого языка. Ее денотативное содержание отражает такие атмосферные реальности северного полушария Земли, как дождь, морось, ливень, снег, град, изморозь, гололедица, сугроб и т. д. Формирование данной лексико-тематической группы происходило на основе внутренних ресурсов в течение многих тысячелетий, начиная с прауральской эпохи. Общий фонд метеорологической лексики коми языков, не имеющий соответствий в удмуртском языке, складывается в недрах прако-ми языка. Специфические особенности коми-пермяцких метеонимов, которые отличают их от аналогичных структур родственных языков, связаны с формированием и развитием собственно коми-пермяцких названий атмосферных осадков. К этому же периоду относится появление, пусть и незначительного, иноязычного влияния.
Поступила 09.04.2015
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
венг. - венгерский язык; влгд. - вологодский говор русского языка; иньв. - иньвенский говор коми-пермяцкого языка;
кам. - камасинский язык; кз. - коми-зырянский язык; кп. - коми-пермяцкий язык; мар. - марийский язык; м. - мокша-мордовский язык; морд. - мордовские языки; ненец. - ненецкий язык; общеп. - общепермский язык-основа; оньк. - оньковский диалект коми-пермяцкого языка;
прак. - пракоми язык;
разг. - разговорное слово;
рус. - русский язык;
саам. - саамский язык;
сельк. - селькупский язык;
тамб. - тамбовский говор русского языка;
удм. - удмуртский язык;
ур. - уральский праязык;
ф. - финский язык;
ф.-п. - финно-пермский праязык;
ф.-у. - финно-угорский праязык;
хант. - хантыйский язык;
э. - эрзя-мордовский язык;
эст. - эстонский язык.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК BIBLIOGRAPHY
1. Даль, В. Толковый словарь живого великорусского языка / В. Даль. - Москва : Русский язык, 1989. - Т. 2. - 779 с.
2. Даль, В. Толковый словарь живого великорусского языка. - Москва : Русский язык, 1991. - Т. 4. - 683 с.
3. Коми-пермяцко-русский словарь. - Москва :
Русский язык, 1985. - 624 с.
4. Коми-пермяцко-русский и русско-коми-пермяцкий словарь. - Кудымкар : Коми-Пермяцкое книжное издательство, 1993. -288 с.
5. Коми-роч кывчукор. - Сыктывкар : Коми книжное издательство, 2000. - 816 с.
6. Лыткин, В. И. Краткий этимологический словарь коми языка / В. И. Лыткин, Е. С. Гуляев. - Сыктывкар : Коми книжное издательство, 1999. - 430 с.
7. Лыткин, В. И. Диалектологическая хресто-
матия по пермским языкам / В. И. Лыткин. -Москва : Издательство АН СССР, 1955. - 128 с.
8. Марийско-русский словарь. - Йошкар-Ола :
Марийское книжное издательство, 1991. -512 с.
9. Русско-коми словарь. - Сыктывкар : Коми книжное издательство, 2003. - 1104 с.
10. Русско-мокшанский словарь. - Саранск : Типография «Красный Октябрь», 2012. -560 с.
11. Рогов, Н. Пермяцко-русский и русско-пермяцкий словарь / Н. Рогов. - Кудымкар : Коми-Пермяцкое книжное издательство, 2006. - 430 с.
1. Dal, V. (1989) Explanatory Dictionary of the Living Great Russian Language, Vol. 2, Moscow: Russian Language.
2. Dal, V. (1991) Explanatory Dictionary of the Living Great Russian Language, Vol. 4, Moscow: Russian Language.
3. Komi-Permyak-Russian dictionary (1985), Moscow: Russian language.
4. Komi-Permyak-Russian and Russian-Komi-Permyak dictionary (1993), Kudymkar: Komi-Permyak Press.
5. Komi-Roch kyvchukor (2000), Syktyvkar: Komi Press.
6. Lytkin, V., Gulyaev, E. (1999) Short etymological dictionary of the Komi language, Syktyvkar: Komi Press.
7. Lytkin, V. (1955) Dialect anthology of the Perm languages, Moscow: Publishing house of Academy of Sciences of the USSR.
8. Mari-Russian dictionary (1991), Yoshkar-Ola: Mari Press.
9. Russian-Komi dictionary (2003), Syktyvkar: Komi Press.
10. Russian-Moksha dictionary (2012), Saransk: "Krasnyj Oktjabr" Press.
11. Rogov, N. Permyak-Russian and Russian-Permyak dictionary (2006), Kudymkar: Komi-Permyak Press.
12. Russian-Finnish dictionary (1963), Moscow: State publishing house of foreign and national dictionaries.
13. Russian-Erzya dictionary (2012), Saransk: "Krasnyj Oktjabr" Press.
12. Русско-финский словарь. - Москва : Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1963. -1000 с.
13. Русско-эрзянский словарь. - Саранск : Типография «Красный Октябрь», 2012. -624 с.
14. Словарь русских говоров Среднего Урала. - Свердловск : Издательство Уральского университета, 1981. - Т. 3. - 127 с.
15. Словарь русских говоров Среднего Урала. - Свердловск : Издательство Уральского университета, 1987. - Т. 6. - 160 с.
16. Словарь русских народных говоров. -Санкт-Петербург : Наука, 2011. - Вып. 44. -349 с.
17. Словарь русского языка / под ред. А. П. Ев-геньевой. - Москва : Русский язык, 1982. -Т. 2. - 736 с.
18. Словарь русского языка / под ред. А. П. Ев-геньевой. - Москва : Русский язык, 1983. -Т. 3. - 752 с.
19. Словарь русского языка / под ред. А. П. Ев-геньевой. - Москва : Русский язык, 1984. -Т. 4. - 794 с.
20. Удмуртско-русский словарь / под ред. В. М. Вахрушева. - Москва : Русский язык, 1983. - 592 с.
21. Удмуртско-русский словарь. - Ижевск : Удмуртский институт истории, языка и литературы УрО РАН, 2008. - 925 с.
22. Redei, K. Uralisches etymologisches Wörterbuch / K. Redei. - Budapest, Akademiai Kiado, 1988. - B. 1-2. - 906 S.
14. Dictionary of Russian dialects of Central Ural Mountains (1981), Vol. 3, Sverdlovsk: Ural University Press.
15. Dictionary of Russian dialects of Central Ural Mountains (1987), Vol. 6, Sverdlovsk: Ural University Press.
16. Dictionary of Russian national dialects (2011), Saint Petersburg: Nauka, Issue 44.
17. Evgenyeva, A. ed. (1982) Dictionary of the Russian language, Vol. 2, Moscow: Russian Language.
18. Evgenyeva, A. ed. (1983) Dictionary of the Russian language, Vol. 3, Moscow: Russian Language.
19. Evgenyeva, A. ed. (1984) Dictionary of the Russian language, Vol. 4, Moscow: Russian Language.
20. Vakhrushev, V. ed. (1983) Udmurt-Russian dictionary, Moscow: Russian Language.
21. Udmurt-Russian dictionary (2008), Izhevsk: Udmurt Institute of History, Language and Literature Komi Resarch Center, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences.
22. Redei, K. (1988) Uralisches etymologisches Wörterbuch, Vol. 1-2, Budapest, Akademiai Kiado.
