CC BY
113
28 (214) - 2014
Вопросы экономики
УДК 330.3
НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКИЕ ИМПЕРАТИВЫ РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОЙ ЭКОНОМИКИ
НЕЯВНЫХ ЗНАНИЙ
Б.В. САЛИХОВ,
доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры экономики и международного бизнеса Московского государственного лингвистического университета, профессор кафедры менеджмента и маркетинга Московского университета им. С.Ю. Витте E-mail: [email protected]
И.С. САЛИХОВА,
кандидат экономических наук, доцент кафедры бухгалтерского учета и налогообложения E-mail: [email protected] Московский университет им. С.Ю. Витте
В статье рассматриваются ключевые аспекты развития системы неявного, прежде всего корпоративного, знания как критического фактора расширенного воспроизводства продуктовых инноваций и повышения уровня конкурентоспособности современного предприятия. В контексте исследования и обоснования одновременного «провала» рынка, государства и общества выявляются императивы развития неявных знаний, интегрально представляющих собой социально-экономический генотип экономического агента. Кроме того, исследуются потребности развития неявных знаний, характеризующих собой технико-технологический прототип субъекта экономических взаимодействий. Предлагаются конкретные направления деятельности различных субъектов хозяйствования по обеспечению ускоренного развития системы неявного знания и созданию условий для синергии в рамках когнитивной плазмы, представляющей собой единство социально-экономического генотипа и технико-технологического прототипа, например, современной корпорации.
Обосновывается необходимость превращения научно-образовательного сектора национального хозяйства в ведущую отрасль отечественной экономики.
Ключевые слова: знания, экономика знаний, неявные знания, социально-экономический генотип, ментальные модели, ценности и смыслы деятельности, технико-технологический прототип, когнитивная плазма, рентоориентированное поведение, механизм торможения, развивающий обмен-общение, университеты лидерско-предпринимательского типа
Существенное замедление темпов социально-экономического развития нашей страны как объективное следствие исчерпанности потенциала восстановительного роста, а также приверженности губительно «заманчивому» ресурсному сценарию хозяйствования требует ускоренной разработки неотложных мер по реальному повороту отечест-
венной экономики в сторону не только масштабных, но и радикальных инноваций. При этом одних лишь финансово-экономических инструментов явно недостаточно, если они не будут восприняты в инновационном ключе системой так называемых неявных знаний, представленных прежде всего релевантными ментальными моделями, ценностными смыслами, институтами и качественно новыми инновационными интенциями экономических агентов всех уровней.
Поэтому цель статьи заключается в том, чтобы на основе выявления ключевых особенностей развития отечественной экономики очертить примерный круг срочных задач, решение которых обеспечит ускоренное развитие экономики знаний. Достижение цели предполагает решение следующих задач:
- во-первых, предстоит кратко обозначить методологическую аксиоматику исследования;
- во-вторых, следует охарактеризовать условия и факторы, определяющие ключевые императивы развития экономики неявных знаний;
- в-третьих, необходимо актуализировать сферу соответствующих управленческих решений, обеспечивающих расширенное воспроизводство неявных знаний.
Основы аксиоматики исследования современной экономики знаний
Авторская «дисциплинарная матрица», или аксиоматика исследования современной экономики знаний, включает несколько ключевых положений.
Во-первых, следует исходить из некорректности тезиса о том, что в современных условиях осуществляется «переход к экономике, основанной на знаниях», о чем так часто говорят и пишут исследователи. В данной статье авторы исходят из положения, что любая экономика во все времена основывалась на знаниях; вопрос лишь в том, в какой форме эти знания преимущественно выступали, и какова была скорость их накопления и изменения. В современных условиях, когда скорость обновления знаний многократно возрастает, происходит не переход к экономике, основанной на знаниях, а просто воспроизводство знаний становится самостоятельным, бурно развивающимся сектором экономики.
Во-вторых, следует исходить из множественности форм экономического знания при их определенной иерархичности и взаимной обусловленности. Имеет место движение от неявного знания к
явному знанию и от него - к овеществленному, или продуктовому, знанию. При этом неявное знание (tacit knowledge) - это знание, которое не может быть легко передано другим субъектам. Термин был предложен английским экономистом М. Полани [25], который писал о процессе, а не о форме знания, и его термин был использован для обозначения вида знания, которое полностью или частично не эксплицированы, т.е. не формализованы. Неявные знания часто включают навыки (умения) и культуру, присущие нам, но не осознаваемые нами. Один из наиболее известных афоризмов М. Полани: «Мы можем знать больше, чем способны рассказать» (We can know more, than we can tell).
Современная экономическая наука преимущественно оперирует с объективированным (продуктовым) и явным знанием; в меньшей степени исследуются условия и факторы развития неявного знания, и особенно неявного непередаваемого знания. Исключение составляют отнюдь не многочисленные работы [2, 4].
В-третьих, глубинным основанием методологии исследования предстает анализ неявного непередаваемого знания, которое есть результат познания в форме интегральных творчески-трудовых компетенций, выступающих в качестве «сплава» ментальной модели, ценностных ориентиров, смысловых конструктов, мотивов деятельности и интересов субъекта, а также ранее приобретенных знаний и практического опыта. Качество неявного непередаваемого знания определяется не только содержанием учебно-образовательных программ, но и качеством ментальных установок, ценностей и смыслов, психических свойств субъекта. Именно эти скрытые переменные (так называемые плазменные гены, инстинкты и др.) как «сгустки» неявного непередаваемого знания имеются в виду исследователями современных экономико-психологических проблем [23, 24].
Началом «эпохи» ключевой роли в экономике неявного знания условно можно считать октябрь 2002 г., когда Нобелевский комитет присудил премию в области экономики двум выдающимся ученым - Д. Канеману и В. Смиту. Примечательно, что эту премию получили не ученые-экономисты, а соответственно психолог и экономист-экспериментатор. Этот факт явился официальным признанием того, что в рамках экономической дисциплины оформилась поведенческая экономика как область экономики, которая изучает влияние социальных,
когнитивных и эмоциональных факторов на принятие экономических решений. Нобелевская премия по экономике, врученная представителю психологической науки, подтверждает принципиальный курс мирового научного сообщества на интеграцию исследовательских программ различных наук о человеке [3]. Некоторые детерминанты формирования неявного непередаваемого знания показаны на рис. 1.
В-четвертых, аксиоматика исследования связана с новым видением «интеллектуального» явления в экономике в целом, и в частности новой концепцией интеллектуального капитала. Традиционные представления о сущности и хорошо известной триединой структуре интеллектуального капитала субъекта, включающего человеческий, организационный и клиентский капитал [28], уступают место более интегрированному подходу, связанному с «ноосферным» определением интеллектуального капитала, представляющего собой систему созидательных, гуманистически нацеленных компетенций субъекта [8, 27]. Наиболее целостно духовно-нравственный концепт явления интеллектуального капитала изложен в ряде работ современных исследователей [5, 21].
В-пятых, аксиоматика авторского исследования проблем развития экономики знаний «фокусируется» на методологии системной парадигмы, сущность которой заключается в междисципли-
нарности общего исследовательского концепта и в актуализации невещественных факторов создания добавленной стоимости. Основоположником системной парадигмы как методологической инновации является Я. Корнаи [13]. Среди отечественных исследователей данный исследовательский поток возглавляют прежде всего ученые Центрального экономико-математического института РАН [10, 11].
Исходя из отмеченных суждений, гипотезой является предположение о критической роли системы неявного знания в современной отечественной экономике. Необходимо доказать, что в современных условиях именно система неявного знания является базовым «аттрактором» и императивом созидательной экономической динамики. Для доказательства используем методологию системной парадигмы, в соответствии с которой интеллектуальный капитал декомпозиционно выглядит так, как показано на рис. 2.
Таким образом, доказательство гипотезы непосредственно увязывается с обоснованием как минимум двух предположений. Первое предположение связано с необходимостью формирования нового качества неявных знаний в системе социально-экономического генотипа. Термин «социально-экономический генотип» введен в научный оборот В.Л. Макаровым и Г.Б. Клейнером [18]. Второе предположение связано с императивом
Рис. 1. Факторы формирования и элементы содержания неявного непередаваемого знания
^чЧ^ ФИНАНСОВАЯ АНАЛИТИКА
проблемы и решения
4
Интеллектуальный капитал корпорации как система востребованных созидательных неявных знаний, выраженных в базовых и ключевых компетенциях
Неявные знания в системе социально-экономического генотипа корпорации:
1) ментальный капитал;
2) ценностно-смысловой капитал;
3) социальный капитал;
4) институциональный капитал
Ментальные модели и смыслы
5)
6) 7)
^8)
Неявные знания в системе технико-технологического прототипа
корпорации: проектный капитал; технологический капитал; организационный капитал; маркетинговый капитал и др.
Новые конечные продукты
Рис. 2. Когнитивная декомпозиция корпоративного интеллектуального капитала
качественного обновления неявных знаний в системе технико-технологического прототипа, под которым понимается узнаваемость корпорации по ее конечной продукции, или продуктивность корпорации вследствие ее узнаваемости.
В первом случае речь идет в основном о системе неявного непередаваемого знания. Во втором -преимущественно о системе неявного передаваемого знания. Качественное преобразование социально-экономического генотипа и технико-технологического прототипа обеспечит и новое качество интеллектуального капитала корпорации как «сгустка» созидательных компетенций.
Императивы обновления неявного
знания в системе социально-экономического генотипа субъекта
Доказательство первого предположения непосредственно увязывается с системой «трех провалов» в современной экономике, что и является онтологией системного кризиса. Очевидно, что продолжающийся кризис актуализирует новые исследовательские подходы к анализу складывающейся социально-экономической динамики. Действующая неоклассическая парадигма «нормальной науки» (по Т. Куну) [14] с методологическим индивидуализмом в своем «жестком ядре» едва ли может, как и раньше, претендовать на былую универсальность. Проблема уже не в том, что вслед за известными провалами рынка стали воспроиз-
водиться провалы государства. Проблема в том, что методология неоклассики стала невольным теоретическим аргументом в пользу повсеместного рентоориентированного поведения экономических агентов, свидетельствующего о ценностно-смысловом провале самого общества и даже цивилизации в целом. При этом масштабный поиск «плохой» ренты становится привычным делом, формирующим так называемый рентоориентированный менталитет не только у отдельных экономических агентов, но и целых социальных групп российской нации [20].
При этом важно отметить системный характер, масштабность и всеобщность поиска ренты в современном обществе, где господствует отнюдь не шумпетерианская, т.е. заработанная на инновациях, а именно «плохая» рента. Основными формами «плохой» ренты являются монопольная, природная, политическая, административная и переходная рента [3]. Рентоориентированное поведение закономерно становится привычным, приобретает экзистенциальные черты, т.е. проникает в сферу ментальных моделей и ценностных ориентиров. Здесь весьма показательны два примера.
Первый пример характеризует такую «приземленную» форму рентоориентированного поведения, как коррупция. Доходы только от деловой коррупции в нашей стране более чем в два раза превосходят доходы от экспорта углеводородов (при этом объемы бытовой коррупции не менее впечатляющи). Именно это дает основание назвать коррупцию основной отраслью российской экономики [16],
7х"
5
т.е. в нашей стране развивается так называемая эндемическая коррупция, когда коррупция из временного и случайного отклонения от моральных и юридических правил превращается не только в конструкцию власти, но и в норму взаимоотношений членов общества и государства.
Отсюда и второй пример, показывающий стремление нашей молодежи к присвоению «плохой» ренты, поскольку российская молодежь связывает шансы на личный успех не с производственной деятельностью и предпринимательством в традиционном смысле слова, а с близостью к государству и другим каналам борьбы за ренту [20, с. 44]. В табл. 1 показаны «творчески-трудовые» интенции молодежи в возрасте от 18 до 26 лет [20, с. 45].
Вот таков интегральный результат деструкции системы неявного непередаваемого знания в общей системе интеллектуального капитала субъекта. Качественное изменение сложившейся ситуации потребует в будущем колоссальных усилий, направленных на демонтаж социетальной архитектуры рентоориентированного общества [15, с. 75]. При этом преодоление системной коррупции в нашей стране станет возможным только при условии ликвидации монопольного всевластного положения бюрократии. Это означает необходимость восстановления в России политической конкуренции, разделения властей и свободы негосударственного сектора - предпринимательства, СМИ, общественных организаций [16, с. 27].
Другими словами, устранить существующие провалы рынка и государства становится едва ли возможным, если не устранить ценностно-смысловых провалов общества. А здесь требуется не просто «сдвиг парадигмы», а решительная «перезагрузка ценностей» [32]. В основе этой перезагрузки должны находиться духовно-нравственные императивы хозяйственной деятельности, детерминирующие
Таблица 1
«Работодатель мечты» для российской молодежи
господство справедливых, доверительных и гуманистически направленных социально-экономических взаимодействий, о чем уже давно идет речь в релевантной литературе [17, 30]. В настоящее время все больше подтверждений тому, что лечить нужно не экономику, а лечить нужно цивилизацию.
Применительно к интеллектуальному капиталу корпорации можно обоснованно утверждать, что качественное обновление социально-экономического генотипа как эндогенной основы неявного непередаваемого знания, или «когнитивной плазмы», требует новых подходов и исследовательских усилий в сфере формирования и развития инновационного экономического менталитета и созидательных смыслов. Если удастся устранить «провал» общества в сфере «поиска» плохой ренты и коррупции, то условия ведения бизнеса в России качественно изменятся (табл. 2).
Руководство страны понимает серьезность проблемы коррупции и ставит задачу качественно улучшить условия ведения бизнеса в России: от 112-го места в мире в 2013 г. до 50-го места в 2015 г. и до 20-го - в 2018 г. [1]. Эта задача вряд ли будет выполнима, если сохранится система власти-собственности как исходного социально-экономического «генератора» рентоориентированного менталитета и поиска «плохой» ренты.
Таблица 2 Зависимость компонентов рейтинга (места в мире) условий ведения бизнеса от коррупции в России [1]
Организация Доля, %
ОАО «Газпром» 22
Администрация Президента РФ 12
МВД России 11
ОАО «НК «Роснефть» 10
ОАО «Сбербанк России» 10
ОАО «ЛУКОЙЛ» 9
ОАО «РЖД» 7
ОАО «Газпромбанк» 7
Итого... 88
Параметры рейтинга Исходный рейтинг Место России без коррупции
Условия ведения бизнеса 112 43
По компонентам рейтинга:
- регистрация предприятий 101 66
- получение разрешений на строительство 178 150
- подключение к системе электроснабжения 184 156
- регистрация собственности 46 18
- кредитование 104 88
- защита инвесторов 117 98
- налогообложение 64 10
- международная торговля 162 137
- обеспечение исполнения конт- 11 1
рактов
- разрешение проблем неплатежеспособности предприятий 53 4
Императивы обновления неявного знания в системе технико-технологического прототипа
Доказательство второго предположения непосредственно связано с императивом развития преимущественно неявного передаваемого знания, которое обеспечивает качество конечных инноваций. Ситуация здесь не менее сложная, чем в рамках социально-экономического генотипа, поскольку качественные характеристики и производительные свойства технико-технологического «среза» интеллектуального капитала существенно отстают от современных требований. Более того, низкое качество технико-технологического прототипа (проектный, организационный, технико-технологический, маркетинговый капитал) в настоящее время предстает как основание механизма торможения, возникшего в отечественной экономике в 2012 г. [19]. Количественные переменные, свидетельствующие о реальности данного торможения, представлены в табл. 3.
Анализ табл. 3 показывает, что темпы роста российской экономики, во-первых, перманентно затухающие; во-вторых, вдвое ниже, чем темпы роста мирового производства; в-третьих, существенно ниже, чем в других странах БРИК. При этом
Темпы экономического ро< России и других странах БРИК в И
сравнение темпов роста российской экономики с экономикой США или стран Евросоюза вряд ли представляется корректным, поскольку качественное «наполнение» темпов роста здесь совсем иное, да и причины замедления существенно отличаются друг от друга. Например, в США некоторое снижение темпов роста связано не столько с конъюнктурой на внешних рынках, сколько со структурной модернизацией экономики, чего не скажешь об экономике нашей страны, благополучие которой критически связано с динамикой мировых цен на энергоресурсы. Особо настораживает то обстоятельство, что вообще отсутствует прирост выпуска продукции инвестиционного спроса, машин и оборудования на фоне роста добычи полезных ископаемых (табл. 4).
По свидетельству показателей, приведенных в табл. 3 и 4, в современной российской экономике заработал механизм торможения, свидетельствующий как об исчерпанности потенциала кризисного восстановительного роста, так и о продолжающемся консервативно-ресурсном сценарии развития экономики. Отечественные исследователи выделяют интегральные причины начавшегося механизма торможения, выступающие, по сути, как функция системы власти-собственности и рентоориентиро-ванного поведения общества.
Таблица 3
I в мире, США, Евросоюзе, 7-2013 гг. (к предыдущему году), %
Страна 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013
Страны мира в целом 5,3 2,7 -0,4 5,2 3,9 3,2 2,9
США 1,8 -0,3 -2,8 2,5 1,8 2,8 1,6
Евросоюз 3,4 0,6 -4,4 2,0 1,7 -0,3 0,0
Россия 8,5 5,2 -7,8 4,5 4,3 3,4 1,5
Бразилия 6,1 5,2 -0,3 7,5 2,7 0,9 2,5
Китай 14,2 9,6 9,2 10,4 9,3 7,7 7,6
Индия 9,8 3,9 8,5 10,5 6,3 3,2 3,8
Источник: [19, с. 5].
Таблица 4
Прирост выпуска основных промышленных производств, январь-ноябрь к январю-ноябрю 2008 г., %
Показатель 2009 2010 2011 2012 2013
Индекс промышленного производства -10,7 -3,2 1,6 4,4 4,3
Добыча полезных ископаемых -1,3 2,4 4,3 5,5 6,8
Производство продукции инвестиционного спроса (за исключением транспортных средств) -32,2 -21,9 -15,2 -11,6 -14,4
Производство машин и оборудования -33,3 -25,6 -16,6 -16,1 -22,4
Производство электрооборудования, электронного и оптического оборудования -34,6 -19,1 -15,1 -10,6 -13,7
Источник: [19, с. 11].
Факторами механизма торможения современной российской экономики являются:
1) длительная деинтеллектуализация российской экономики и «консервирование» ресурсного сценария ее развития, отсюда - падение спроса на инновации и, следовательно, на интеллектуальный капитал (неявное знание); сокращение доли продукции с высокой добавленной стоимостью;
2) длительное превышение темпов роста заработной платы над темпами роста производительности труда (в среднем в 3-4 раза), что привело к «проеданию» национального богатства;
3) общее доминирование потребления над инвестициями (доля зарплаты в ВВП - более 50%, а прибыли - менее 30%; уровень накопления длительное время составлял 21,8%, тогда как требовалось 25% и более);
4) катастрофическое отставание аграрного сектора экономики, что привело к потере продовольственной безопсности (объем «выкачиваемых» средств из сельского хозяйства составляет 1,3 трлн руб. взамен на 120 млрд руб. «господдержки»);
5) низкая «структурная эффективность» государственных расходов на фоне их большого объема, низкое качество институциональной системы и неблагоприятный инвестиционный климат для всех форм бизнеса (кроме патрон-клиентских отношений в системе власти-собственности). Таким образом, потенциал системы неявного
знания остается востребованным лишь постольку, поскольку это требуется для обеспечения ускорения темпов добычи полезных ископаемых. Однако главное заключается в том, что механизм торможения отечественной экономики «заработал» в условиях, когда в мировой экономике разворачиваются масштабные инновационные процессы.
Во-первых, становится все более действенной «кондратьевская волна» (А"-волна) очередного, шестого, технологического уклада, связанного с бурным прогрессом медицины, био-, генно- и нано-технологий, новых (квантовых) принципов работы компьютеров и т.д.
Во-вторых, многие ведущие страны приступили к масштабной интеллектуализации своих социально-экономических систем, осуществляя массированные инвестиции в поиск альтернативных источников энергии.
В-третьих, за рубежом все в большей степени осознается критическая роль неявного экономичес-
кого знания в качественном обновлении экономики, что приводит к новым формам развития национального интеллектуального капитала.
Общим итогом является то, что в наиболее развитых и частично развивающихся странах сформирован и перманентно возрастает спрос на инновации, которые принимают очертания высокоскоростных, непрерывных, масштабных и радикальных. Возрастание скорости и масштабности инноваций привело, по образному выражению Б. Гейтса, к формированию бизнеса со скоростью мысли. Все это означает, что успех в современной конкуренции на рынках высокотехнологичной и наукоемкой продукции возможен только в том случае, если национальные инновационные системы обеспечивают высокую скорость обновления «когнитивной плазмы», т.е. системы ключевых инновационных компетенций в форме неявного знания.
Ситуация в современной отечественной экономике, с точки зрения развития системы неявных знаний требуемого уровня и качества, не является, мягко говоря, удовлетворительной. Пока нам не удается «освоить» технологическую волну (А"-волну) VI уклада (к которому оказались полностью готовы, по оценкам экспертов, лишь США и Япония), что связано с отсутствием требуемого качества спроса на технико-технологические инновации и, следовательно, на прогрессивную систему науки и образования. Но главное в том, что нам не удается даже приблизиться к освоению формирующейся новой институциональной волны (И-волны), ориентированной на использование творческого человеческого потенциала и масштабное воздействие которой начнет проявляться в 2020-е гг.
Исследователи отмечают, что А"-волны и И-вол-ны проходят латентный период, занимающий 15-20 лет. Именно тогда закладывается и постепенно актуализируется потенциал развертывания новой волны. Исторический опыт показывает, что если страна пропускает латентный период, т.е. этап подготовки волны, то она пропускает и сам цикл, в лучшем случае входя в режим догоняющего развития [12]. Есть реальная опасность, что в нашей стране вновь затянется латентный период, и кадровый потенциал, необходимый для освоения новой И-волны, будет сформирован не к 2020 г., а к 2030 г., т.е. наша страна опять будет в режиме догоняющего развития. Чтобы избежать столь неблагоприятной перспективы для развития отечественной экономики, интеллектуальной и политической элите страны и обществу в
целом необходимо осознать ключевые императивы современного этапа социально-экономического развития и принять адекватные системные меры.
Ключевые направления развития современной экономики неявных знаний
Таким образом, можно считать доказанной гипотезу о том, что именно система неявного (непередаваемого и передаваемого) знания является «когнитивным аттрактором» основных инвестиционных, управленческих и иных усилий, направлен-
ных на возрождение отечественной экономики. На фоне требуемого духовно-нравственного обновления общества, что непосредственно связано с воспроизводством системы неявного непередаваемого знания, качественное обновление неявного передаваемого знания, связанного с освоением А"-волны и И-волны VI технологического уклада, требует срочного проведения системных мероприятий, представленных на рис. 3. При этом важно отметить, что существует немало публикаций, освещающих необходимость решения задач, связанных с качественным обновлением системы образования, созданием национальной
Рис. 3. Система мер, необходимых для качественного обновления системы неявных знаний
инновационной системы, формированием самообучающихся корпораций, развитием венчурных фирм и т.д. [6, 7, 9, 18, 22, 26, 29].
Ключевым аспектом отмеченных мероприятий является то, что ценностно-смысловые усилия, или «психические интенсивности» по К.Г. Юнгу [31], инвестиционные программы, монетарные и фискальные инструменты, организационные и институциональные механизмы следует нацелить на ускоренное развитие «когнитивной плазмы», или системы неявных знаний. В заключение следует сделать ряд обобщающих умозаключений, характеризующих императивы развития современной экономики знаний.
Во-первых, базовым императивом развития современной экономики знаний является качественное обновление системы неявных непередаваемых знаний, представляющих собой социально-экономический генотип хозяйственного агента. Это требует последовательной деятельности по устранению системы «трех провалов», где основным является провал общества в форме ценностно-смысловой, духовно-нравственной деструкции. В связи с этим мировой и отечественной экономике следует «освоить» не только А"-волну и И-волну, но еще и духовно-нравственную форму социокультурной волны (назовем ее Д-волной). Эти три названные волны вполне могут стать фундаментом для формируемой интеллектуальной цивилизации. Теперь постиндустриальный этап развития человеческого общества получает, наконец, свое наименование.
Во-вторых, следует актуализировать поиск форм и методов расширенного воспроизводства неявного передаваемого знания, т.е. технико-технологического прототипа, обеспечивающего в конечном счете создание инновационных продуктов. В условиях «бизнеса со скоростью мысли» воспроизводство собственных неявных передаваемых знаний становится делом самих экономических агентов, которые объективно трансформируются в самообучающиеся структуры. В данном случае императивом является повсеместность и самостоятельность воспроизводства ключевых компетенций как критического фактора и условия повышения уровня экономической устойчивости субъекта.
В-третьих, важнейшим императивом развития экономики знаний является система форм и методов их непосредственного производства и распространения. Здесь необходимо всесторонне совершенствовать систему одновременно рыночных и нерыночных обменов. В рамках рыночных обменов
следует предусмотреть адекватные механизмы, реализующие требования эффективного контракта, обеспечивающего стимулы для непрерывного творчества собственников интеллектуальных капиталов. В рамках нерыночных обменов важно формировать механизмы внутрифирменного и межфирменного, личного и институционального доверия, что ускорит продуктивность всех форм дискурса. При этом, как отмечают исследователи, в современных условиях именно не рыночные обмены, а обмены деятельностью и «креативными энергиями» играют всевозрастающую роль [2].
В-четвертых, императивом критической значимости является превращение отечественной системы науки и образования в основной сектор экономики со всеми вытекающими отсюда идеологическими, ценностно-смысловыми, инвестиционными, институциональными и другими последствиями. Здесь ключевыми представляются следующие положения. Первое, не следует более различать «учебу» и «работу»; речь идет о едином процессе формирования и развития творчески-трудовых компетенций у всех собственников интеллектуального капитала. Второе, концепция так называемого непрерывного образования и образования «на всю жизнь» должна быть дополнена концепцией опережающего образования и образованием «через всю жизнь». Третье, современные университеты должны превращаться в научно-образовательные и одновременно технологически-производственные центры, демонстрирующие единство науки, образования, бизнеса, государства и общества. Четвертое, качество современного образования должно характеризоваться актуализацией новых направлений, междисциплинарностью, личностной экологичностью, сетевизацией и виртуализацией форм, технологизацией, ориентацией на лучшие рыночные и нерыночные паттерны и др. Пятое, необходимо планомерное, но ускоренное движение университетов от традиционных вузов - к инновационным университетам, и далее, - к лидерско-пред-принимательским высшим учебным заведениям.
Список литературы
1. Белянова Е., Николаенко С. Воздействие коррупции на развитие бизнеса: эмпирическая оценка // Вопросы экономики. 2013. № 9. С. 91-105.
2. Ведин Н.В. Экономическая неоднородность обмена в хозяйственной эволюции общества. СПб: РОСТ, 2006. 218 с.
3. Гурвич Е. Нефтегазовая рента в российской экономике // Вопросы экономики. 2010. № 11. С.4-24.
4. Дресвянников В.А. Построение системы управления знаниями на предприятии. М.: КноРус, 2008. 344 с.
5. Духовно-нравственная онтология современного социально-экономического развития: монография. М.: КноРус, 2011. 328 с.
6. Инновационное развитие: экономика, интеллектуальные ресурсы, управление знаниями / под ред. Б.З. Мильнера. М.: Инфра-М, 2010. 624 с.
7. Казаков С.В. Реальные тенденции создания и эффективного функционирования инновационных организаций в РФ: монография / под ред. В.Я. Позднякова. М.: Инфра-М, 2013. 176 с.
8. Казьмин А.К. Теория интеллекта: как выбрать президента. М.: Московские учебники - СиДи-Пресс, 2001. 240 с.
9. Кибанов С.Д., Дмитриева Ю.А. Управление персоналом: конкурентоспособность выпускников вузов на рынке труда: монография. М.: Инфра-М, 2013. 238 с.
10. Клейнер Г.Б. Микроэкономика знаний в свете системной парадигмы / в кн. «Инновационное развитие: экономика, интеллектуальные ресурсы, управление знаниями» / под ред. Б.З. Мильнера. М.: Инфра-М, 2010.
11. Клейнер Г.Б. Системный ресурс экономики // Вопросы экономики. 2011. № 1. С. 89-100.
12. Клепач А., КурановГ. О циклических волнах в развитии экономики США и России // Вопросы экономики. 2013. № 11. С. 4-33.
13. КорнаиЯ. Системная парадигма // Вопросы экономики. 2002. № 4.
14. Кун Т. Структура научных революций / пер. с англ. И З. Налетова. М.: АСТ Москва, 2009. 317 с.
15. Левин М., Сатаров Г. Рентоориентиро-ванная Россия // Вопросы экономики. 2014. № 1. С. 60-77.
16. Левин М., Сатаров Г. Коррупция в России: классификация и динамика // Вопросы экономики. 2012. № 10. С. 4-29.
17. Лунева Е.В. Социальный капитал как фактор инновационного развития предприятия: монография. М.: Дашков и Ко, 2011.
18. Макаров В.Л., Клейнер Г.Б. Микроэкономика знаний / отд. обществ. наук РАН, ЦЭМИ РАН. М.: Экономика, 2007. 208 с.
19. Мау В.А. В ожидании новой модели роста: социально-экономическое развитие России в 2013 году // Вопросы экономики. 2014. № 2. С. 4-32.
20. Натхов Т., ПолищукЛ. Инженеры или юристы? Институты и спрос на высшее образование // Вопросы экономики. 2012. № 10. С. 30-51.
21. Нравственные основы современного социально-экономического развития: монография. М.: Дашков и Ко, 2009.
22. Об образовании в Российской Федерации: Федеральный закон от 29.12.2012 № 273-Ф3.
23. Ольсевич Ю.Я. Психологические аспекты современного экономического кризиса // Вопросы экономики. 2009. № 3. С. 39-53.
24. Ольсевич Ю.Я. Психологические основы экономического поведения. М.: Инфра-М, 2010. 411 с.
25. Полани М. Личностное знание. М.: Прогресс, 1985.344 с.
26. Резник С.Д., Сазыкина О.А., Фомин Г.Б. Управленческий потенциал высших учебных заведений России: оценка, опыт, перспективы: монография. М.: Инфра-М, 2014. 288 с.
27. Салихов Б.В. Интеллектуальный капитал организации (сущность, структура и основы управления): монография. М.: Дашков и Ко, 2009. 156 с.
28. Стюарт Томас А. Интеллектуальный капитал. Новый источник богатства организаций. М.: Поколение, 2007. 368 с.
29. Управление высшим учебным заведением / под ред. д-ра экон. наук С.Д. Резника. 3-е изд., пе-рераб. М.: Инфра-М, 2013. 768 с.
30. Фукуяма Ф. Доверие. Социальные добродетели и созидание благосостояния. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. М.: Academia, 1999.
31. Юнг К.Г. Об энергетике души. М.: Мир, 2010. 297 с.
32. Яшин А.Н. Сдвиг парадигмы или «перезагрузка» ценностей // Арктика: общество и экономика. 2009. № 1. С. 35-48.
Financial analytics: science and experience Issues on economics
ISSN 2311-8768 (Online) ISSN 2073-4484 (Print)
SCIENTIFIC AND PRACTICAL DEVELOPMENT IMPERATIVES OF MODERN ECONOMY OF IMPLICIT KNOWLEDGE
Boris V. SALIKHOV, Irina S. SALIKHOVA
Abstract
The article discusses the aspects of the development of the system of implicit, primarily corporate knowledge as a critical factor of expanded reproduction of product innovation and enhancing of the competitiveness of a modern enterprise. In the context of the study and provision of a rationale for simultaneous failure of the market, the State and society, the authors identify development of imperatives of tacit knowledge, which integrally represent the socio-economic genotype of an economic agent. In addition, the paper explores the development needs of the implicit knowledge of the technical and technological prototype of economic interactions. The authors propose specific activities of different entities to ensure the accelerated development of implicit knowledge and creation of the conditions for synergies within the cognitive plasma, which is a unity of the socio-economic genotype and technical and technological prototype, for example, of the modern corporation. The article substantiates the necessity to transform the scientific and educational sectors of the national economy in the leading sectors of the domestic economy.
Keywords: knowledge, knowledge economy, implicit knowledge, socio-economic genotype, mental models, values and meanings, activity, technical and technological prototype, cognitive plasma, rentseeking, braking mechanism, developing exchange communication, entrepreneurial universities
References
1. Belyanova E., Nikolaenko S. Vozdeistvie kor-ruptsii na razvitie biznesa: empiricheskaya otsenka [Impact of corruption on business development: an empirical evaluation]. Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2013, no. 9, pp. 91-105.
2. Vedin N.V. Ekonomicheskaya neodnorodnost' obmena v khozyaistvennoi evolyutsii obshchestva [Economic heterogeneity of exchange in economic evolution of society]. St. Petersburg, ROST Publ., 2006, 218 p.
3. Gurvich E. Neftegazovaya renta v rossiiskoi ekonomike [Oil rent income in the Russian economy].
Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2010, no. 11, pp.4-24.
4. Dresvyannikov V.A. Postroenie sistemy uprav-leniya znaniyami napredpriyatii [Building a knowledge management system in an enterprise]. Moscow, KnoRus Publ., 2008, 344 p.
5. Dukhovno-nravstvennaya ontologiya sovre-mennogo sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya [Spiritual and moral ontology of contemporary socio-economic development]. Moscow, KnoRus Publ., 2011, 328 p.
6. Innovatsionnoe razvitie: ekonomika, intel-lektual'nye resursy, upravlenie znaniyami, pod red. B.Z. Mil'nera [Innovative development: economy, intellectual resources, knowledge management]. Moscow, Infra-M Publ., 2010, 624 p.
7. Kazakov S.V. Real'nye tendentsii sozdaniya i effektivnogo funktsionirovaniya innovatsionnykh or-ganizatsii v RF [Real trends in the establishment and effective operation of innovation organizations in the Russian Federation]. Moscow, Infra-M Publ., 2013, 176 p.
8. Kaz'min A.K. Teoriya intellekta: kak vybrat' prezidenta [Theory of intelligence: how to choose the president]. Moscow, Moskovskie uchebniki - SiDiPress Publ., 2001, 240 p.
9. Kibanov S.D., Dmitrieva Yu.A. Upravlenie personalom: konkurentosposobnost' vypusknikov vuzov na rynke truda [Personnel management: competitiveness of graduates in the labor market: a monograph]. Moscow, Infra-M Publ., 2013, 238 p.
10. Kleiner G.B. Mikroekonomika znanii v svete sistemnoi paradigmy v knige "Innovatsionnoe razvitie: ekonomika, intellektual'nye resursy, upravlenie znaniyami" [Microeconomics of knowledge in the light of the systemic paradigm in the book "Innovative development: economy, intelligence and knowledge management". Moscow, Infra-M Publ., 2010.
11. Kleiner G.B. Sistemnyi resurs ekonomiki [System resource of economy]. Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2011, no. 1, pp. 89-100.
12. Klepach A., Kuranov G. O tsiklicheskikh vol-nakh v razvitii ekonomiki SShA i Rossii [The cyclic waves in the development of the United States and Russian economies]. Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2013, no. 11, pp. 4-33.
13. Kornai Ya. Sistemnaya paradigma [Systemic paradigm]. Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2002, no. 4.
14. Kun T. Struktura nauchnykh revolyutsii [The structure of scientific revolutions]. Moscow, AST Moskva Publ., 2009, 317 p.
15. Levin M., Satarov G. Rentoorientirovan-naya Rossiya [Rent income-oriented Russia]. Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2014, no. 1, pp. 60-77.
16. Levin M., Satarov G. Korruptsiya v Rossii: klassifikatsiya i dinamika [Corruption in Russia: classification and dynamics]. Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2012, no. 10, pp. 4-29.
17. Luneva E.V. Sotsial'nyi kapital kakfaktor in-novatsionnogo razvitiya predpriyatiya [Social capital as a factor of innovative development of an enterprise: a monograph]. Moscow, Dashkov i Ko Publ., 2011.
18. Makarov V.L., Kleiner G.B. Mikroekonomika znanii [Microeconomics of knowledge]. Moscow, Ekonomika Publ., 2007, 208 p.
19. Mau V.A. V ozhidanii novoi modeli rosta: sotsial'no-ekonomicheskoe razvitie Rossii v 2013 godu [In anticipation of a new growth model: the socio-economic development of Russia in 2013]. Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2014, no. 2, pp. 4-32.
20. Natkhov T., Plishchuk L. Inzhenery ili yuristy? Instituty i spros na vysshee obrazovanie [Engineers or lawyers? Institutions and the demand for higher education]. Voprosy ekonomiki - Issues on economics, 2012, no. 10, pp. 30-51.
21. Nravstvennye osnovy sovremennogo sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya [Moral foundations of modern socio-economic development]. Moscow, Dashkov i Ko Publ., 2009.
22. RF Federal Law "On Education in the Russian Federation" of December 29, 2012 № 273-FZ.
23. Ol'sevich Yu.Ya. Psikhologicheskie aspekty sovremennogo ekonomicheskogo krizisa [Psychological foundations of modern economic crisis]. Vo-
prosy ekonomiki - Issues on economics, 2009, no. 3, pp.39-53.
24. Ol'sevich Yu.Ya. Psikhologicheskie osnovy ekonomicheskogo povedeniya [Psychological foundations of economic behavior]. Moscow, INFRA-M Publ., 2010,411 p.
25. Polani M. Lichnostnoe znanie [Personal knowledge]. Moscow, Progress Publ., 1985, 344 p.
26. Reznik S.D., Sazykina O.A., Fomin G.B. Up-ravlencheskiipotentsial vysshikh uchebnykh zavedenii Rossii: otsenka, opyt, perspektivy [Managerial capacity of higher education institutions in Russia: assessment, experience, perspective]. Moscow, Infra-M Publ., 2014,288 p.
27. Salikhov B.V. Intellektual'nyi kapital organi-zatsii (sushchnost', struktura i osnovy upravleniya) [Intellectual capital of an organization (the nature, structure and management foundations)]. Dashkov i Ko Publ., 2009, 156 p.
28. Stewart T. A. Intellektual'nyi kapital. Novyi istochnik bogatstva organizatsii [Intellectual Capital. The New of wealth of organization]. Moscow, Poko-lenie Publ., 2007, 368 p.
29. Upravlenie vysshim uchebnym zavedeniem [Managing higher education institution]. Moscow, Infra-M Publ., 2013, 768 p.
30. Fukuyama F. Doverie. Sotsial'nye dobrodeteli i sozidanie blagosostoyaniya. Novaya postindustrial'naya volna na Zapade. Antologiya [Trust. The Social Virtues and the Creation of prosperity. Postindustrial New Wave in the West. Anthology]. Moscow, Academia Publ., 1999.
31. Yung C.G. Ob energetike dushi [Modern Man in Search of Soul]. Moscow, Mir Publ., 2010, 297 p.
32. Yashin A.N. Sdvig paradigmy ili "pereza-gruzka" tsennostei [Paradigm shift or "reset" of values].
Arktika: obshchestvo i ekonomika - Arctic: society and economy, 2009, no. 1, pp. 35-48.
Boris V. SALIKHOV
Moscow Witte University, Moscow, Russian Federation [email protected]
Irina S. SALIKHOVA
Moscow Witte University, Moscow, Russian Federation [email protected]
ФИНАНСОВАЯ АНАЛИТИКА
проблемы и решения 13
