CC BY
122
ЭПИСТЕМОЛОГИЯ & ФИЛОСОФИЯ НАУКИ, Т. XV, № 1
Ьпурфилософия поздней алхимии: трактат ХУ1-ХУП ее, как отражение распада
Алхимический трактат периода заката алхимии (в настоящей работе рассматриваются алхимические произведения ХУ1-ХУН вв.) как философский источник представляет собой уникальный памятник мысли ушедшей эпохи. Его неповторимость обуславливается своеобразием поздней алхимии, неповторимостью культурно-исторического контекста. Во время развитого средневековья алхимия, существовавшая как феномен периферийной культуры, привлекала внимание многих мыслителей и мастеров практической деятельности. Известно большое количество трактатов средневековых авторов, которые относятся к так называемому периоду «алхимии христианских докторов» (XIII-XIV вв.), ставших классическими алхимическими трактатами средневековья. Их характерные черты и особенности можно перечислить и проанализировать. На основе интерпретации с применением сравнительного анализа трактатов Михаи-
ла Ф. РОДИЧЕНКОВ
ла Сендзивоя, А. Т. де Лиможона, Василия Валентина, Дж. Френча, Н. Лемери, Ф. М. Ван Гельмонта, А. Кирхера и других их современников и последователей можно сделать вполне определенные выводы о специфичности алхимической натурфилософии ХУ1-ХУП вв.
Отказавшись от механически-прямолинейного понимания алхимии как объекта исключительно историко-научного или историко-философского исследования, следует отметить, что понять специфические черты алхимии позднего средневековья и периода становления науки Нового времени (как, впрочем, и алхимии вообще) без учета культурно-исторического контекста практически невозможно. Основой комплексного, всестороннего понимания алхимии в настоящей работе является концепция В. Л. Рабиновича, рассматривающего алхимию как феномен периферийной культуры средневековья1. Зарубежные исследователи лишь в последнее десяти-
1 Рабинович В. Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. М., 1979; Он же. Атхимический миф и химеры Собора Парижской богоматери // Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. М., 1990. С. 97-116.
НАТУРФИЛОСОФИЯ ПОЗДНЕЙ АЛХИМИИ: ТРАКТАТ XVI-XVII ВВ. КАК ОТРАЖЕНИЕ РАСПАДА
летие подошли к подобной трактовке алхимии.
Прежде всего, следует отметить доктринальную стабильность, неизменность алхимии, практически полную неспособность феномена эволюционировать, что наиболее выразительно вступает в противоречие с меняющимся историческим контекстом в период так называемой поздней алхимии. В рамках настоящей работы отнесем к этому периоду и позднее средневековье, и период зарождения классической эпистемологии, «которая во многом выступала как средство легитимации»" науки Нового времени, т.е. до XVII в.
При рассмотрении текстов алхимических трактатов классического средневековья, так называемого периода «алхимии христианских докторов» и текстов алхимических трактатов времен заката алхимии можно предложить ряд критериев, на базе которых проводится сравнение.
1. Тематика и содержание алхимического трактата. Не вызывает сомнений, что алхимический трактат остался алхимическим трактатом и во время заката алхимии. Содержательно алхимическое произведение любого периода касается практических предписаний и философского теоретизирования либо по получении Философского Камня, либо по отдельным этапам Великого Делания. При этом совершенно неважно то, какие истинные цели трансмутации в понимании приверженца алхимического искусства заложены в трактате: златоделие или духовное очищение, при котором собственно лечение металлов, очищение их от порчи - лишь первый этап. Тем не менее, сравнивая алхимические произведения, создателей которых разделяет несколько столетий, можно сделать парадоксальный вывод: истинно-гермети-
ческим искусством европейская алхимия становится лишь на краткий миг перед своим закатом, перед самым распадом алхимического мифа, когда алхимик уже не настолько подвержен воздействию внутреннего противоречия между двунаправленным подобием Гермеса и однонаправленным подобием христианского креационизма. Дву-направленность подобия «выс-шее<->низшее» находит свое обоснование лишь на основе неоплато-нистского понимания Творца и творения; именно такой подход дает возможность наряду с возвышением, продвижением к Абсолюту определить и обратный процесс — эманацию. Поэтому вполне понятно, что философия в трактатах европейских христианских докторов лишь просматривается через подробные рецептурные предписания, в трактатах же поздних алхимиков сами операции часто излагаются мутным языком на фоне общефилософских построений.
2. Реценгурность алхимического трактата. Ритуал и творение. Алхимический трактат рецептурен по своей сути (что не раз отмечали исследователи), но рецептурность эта - не застывшая и незыблемая форма. Рецепт Альберта Великого (XIII в.) и рецепт алхимика позднего средневековья во многом сходны, но во многом же представляют собой различные жанры описания регламентированного поведения (а поведение алхимика обязательно регламентировано - дань Доктрине и все той же традиции). Если рецептура Альберта Великого, Роджера Бэкона и других авторов периода развитого средневековья - текст, предписывающий, в первую очередь, диалог с деятелем и послушным исполнителем, то рецепт М. Сендзивоя, Кверцетана, Дж. Френча, А. Т. де Лиможона и других ав-
1
Лекторский В. А. Эпистемология классическая и неклассическая. М„ 2001. С. 109.
ф =Г
Р
а
ш и С
СЕ «
га
I £
Ф га н о ю га
Ю. Ф. РОДИЧЕНКОВ
■ II
Ф
S =Г
го
ь
а
v
и
и
S
СЕ
п го
X
ж ф
го н о ш го
торов периода заката алхимии -текст фиксирующий, диалог с созерцателем и лишь потенциальным исполнителем.
Алхимии текста на смену приходит Текст алхимии, вместо пути к найденной истине - путь поиска истины, вместо свидетельства о Творении - познание сотворенной природы.
3. Отношение к неудаче. Предписания трактатов периода «алхимии средневековых докторов» предвосхищают неудачи тех, кто последует указаниям автора. Суть и причина неудач - в недостаточном тщании и усердии исполнителя (в том, что касается промежуточных стадий Делания и частных операций) и в его невежестве, в неумении понять истину (для финальной фазы Делания), т.е. в непонимании Текста, который содержит уже найденную Истину.
Если интерпретировать алхимический трактат как воплощение диалога (автора с авторитетами прошлого, автора с самим собой, автора с читателем посвященным или со случайным профаном и т.д.), то мы видим, что неудача в действиях читателя-исполнителя (понятно, что это лишь одна из категорий потенциальных читателей) ожидаема (может быть, не всегда сознательно), она запрограммирована самими условиями диалога. Собственно, такой трактат - это не только рецепт практических, технических действий (при этом неудача довольно частое явление, но все же не повсеместное), но и рецепт продвижения к пониманию тайны, рецепт движения к совершенству (тут неудача практически неизбежна), хотя возможность достижения целей - и в том, и в другом случае - постулируется автором трактата.
Отношение к неудаче в трактатах периода поздней алхимии во многом иное. Рецепт действий оста-
ется рецептом действий, но читатель уже не чувствует себя ущербным из-за своей непонятливости и непосвященности, излишняя рефлексия, порожденная указанным ранее противоречием (вероятно, можно сформулировать и другие), теряет свою основу.
4. Стилистика и жанровое своеобразие. Особенности стилистики во многом определяются спецификой самого произведения. Алхимический трактат периода развитого средневековья - с его иерархической композицией, рецептурным императивом - излагает алхимическое учение обстоятельно, неторопливо. Это свод предписаний, изложенный словами, которым чужд даже отблеск полемичности, они незыблемы, как незыблема сама истина о Великом Делании.
Стилистика трактатов поздней алхимии иная: автор играет стилем, смешивая жанры. Зачастую в одном произведении можно найти элементы и традиционного алхимического трактата, и научного произведения времен рациональной науки, и художественного произведения со своей фабулой, образной системой и персонажами. Такие книги, как, например, философское стихотворение С. Формана «О разделении Хаоса»? воспринимается и как своеобразное философское произведение, и как поэтическое творение. «Диалог Меркурия, Алхимика и Природы», трактат «О сере» польского алхимика М. Сендзивоя можно вполне воспринимать как художественные произведения, сатирические, пародийные. Пародия выступает как инструмент критического подхода, выражает своеобразный скептицизм по отношению к предшественникам и популярным современникам авторов трактатов.
Важно отметить, что именно для периода поздней алхимии характерно появление стихотворных
Simon Forman. Of the Division of Chaos. Bodleian Library. Oxford. MS Ashmole 240.
НАТУРФИЛОСОФИЯ ПОЗДНЕЙ АЛХИМИИ: ТРАКТАТ XVI-XVII ВВ. КАК ОТРАЖЕНИЕ РАСПАДА
произведений алхимико-философ-ского содержания, и, анализируя их, уже трудно провести грань между собственно трактатом и художественным произведением. Таковы, например, алхимические стихи, представленные в Англии подборкой в «ТЬеай"игп СЬегшсшп Вп-1апшсит» (XVII в.)4. Процесс взаимовлияния «алхимический трактат -поэзия», конечно, двунаправленный: появляются поэтические трактаты, и алхимическая философия проникает в поэзию своей символикой, образной системой, за счет алхимической терминологии обогащается лексика национальных языков Европы.
Анализируя алхимико-философ-ские трактаты ХУ1-ХУН вв., можно сделать следующие выводы.
Несмотря на доктринальную неизменность алхимии, натурфилософия периода поздней алхимии имеет своеобразие и неповторимость, продиктованные изменением культурно-исторического контекста на фоне становления науки нового времени.
Нельзя считать, что научная химия сформировалась напрямую на базе алхимии. Алхимия вообще неспособна эволюционировать - любые внутренние изменения воззрений и оценок приводят к исчезновению алхимии как своеобразного и неповторимого феномена. Вместе с тем рациональная химия воспользовалась многим из того, что было накоплено алхимиками в ходе практических лабораторных изысканий. Онтологические построения авторов трактатов указанного периода весьма специфичны и тщательно разработаны, они укладываются в стройную схему, описывающую единство сотворенного мира. Этот мир объе-
диняют элементы-начала, воплощенные в ртуть-соль-серном триединстве, прошедшем сложный процесс, запрограммированный актом творения - от субстанциональной хаотической первоматерии, в которой потенциально заложены свойства всех вещей, до конкретных металлов, минералов и т.д. Овладеть тайной этого процесса - значит, познать тайну трансмутации, т.е. «лечения», облагораживания, превращения металлов. Поздняя алхимия периода становления науки Нового времени имеет натурфилософскую систему, отражающую стремление алхимика приобщиться к акту творения и изменить мир, ставший несовершенным в результате грехопадения. Еще одной характерной чертой поздней алхимической натурфилософии является изменение отношения к познанию. Познание истины становится во многом не средством достижения трансмутации, а подлинной целью, целью как таковой. При этом многими алхимиками указанного периода признается необходимость наблюдения за процессами, происходящими в природе, и объяснения их. Ссылка на авторитеты все еще остается весьма важной вследствие незыблемости алхимической традиции, но в поздней алхимии отношение к авторитетам становится намного более избирательным и соотносится с полученными практическими и теоретическими материалами, накопленными за несколько веков существования европейской алхимии. Изменение отношения к познанию во многом обусловлено процессами возникновения классической эпистемологии, что находит подтверждение в алхимических трактатах ХУ1-ХУП вв.
Theatrum Chemicum Britannicum. Containing Several Poetical Pieces of our Famous English Philosophers, who have written the Hermetique Mysteries in their own Ancient Language. Faithfully Collected into one Volume, with Annotations thereon, by Elias Ashmole, Esq. Qui est Mercuriophilus Anglicus. L„ 1652.
