CC BY
38ethnorelativistic stages of education of tolerance reveals.
Key words: Tolerance as a pedagogical phenomenon education, humane education, pedagogical, principles of education toleran.
ЛИТЕРАТУРА
1. Братченко С. Л. Введение в гуманитарную экспертизу образования: мето-дич. пособие - СПб.: СПбГУПМ, 2003. -55 с.
2. Вульфов Б. З. Воспитание толерантности: сущность и средства // Внешкольник.
- 2002. - № 6. - С. 12-16.
3. Данилевский Н. Я. Россия и Европа. - М., 1991. - 179 с.
4. Декларация принципов толерантности. - Париж, 1995. - URL: http://www. tolerance.ru/toler-deklaraciya.php.
5. Зимовина О. А. Педагогические технологии воспитания толерантности студентов вузов в условиях гуманизации образования: монография. - Сочи: ИОТ РАО, 2012. - 193 с.
6. Краткая философская энциклопедия. - М.: Издательская группа «Прогресс»
- «Энциклопедия», 1994. - 457 с.
7. Культурология. XX век. Словарь. -СПб.: Университетская книга, 1997. -321 с.
8. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений. - 2-е изд., доп. и перераб. - М., 1994. - 928 с.
9. Словарь по этике / под ред. А. А. Гусейнова, И. С. Кона. - М.: Политиздат, 1989. - 351 с.
10. Советский энциклопедический словарь / гл. ред. А. М. Прохорова. - М., 1982.
11. Тойнби А. Россия и Запад. - М., СПб., 1996. - С. 156-157.
С. П. Шендрикова, Л. З. Чубукчиева
УДК 37-051(=512.145)«18/19»
НАСЛЕДИЕ ШЕФИКИ ГАСПРИНСКОЙ И ЕЁ СОРАТНИКОВ
В ЭТНОПЕДАГОГИКЕ КРЫМА (КОНЕЦ XIX - НАЧАЛО XX вв.)
еформировать национальное образование, внедрить идеи просвещения среди женщин, объединить конфессиональное образование со светским, не нарушая при этом традиций и верований, удалось джа-дидистам во главе с И. Гаспринским и его прогрессивной дочерью Ш. Гаспринской.
Целью данного исследования является освещение наследия Ш. Гаспринской в этнопедагогике крымских татар. Для достижения поставленной цели в работе сформулированы следующие задачи: проследить реформирование этноконфессиональ-ного образования и реконструировать основные виды женских учебных заведений, начиная со старейших новометодных до современных высших школ.
В конце XIX в. образование мусульманки ограничивалось лишь заучиванием коранических текстов. Обычно в шесть лет девочку отправляли к учителю для того чтобы она могла обучиться основам веры и чтению Корана [15, с. 17-33]. Именно об этом И. Гаспринский говорил как о наиболее отсталом и консервативном явлении всего Востока, главной фигуранткой в котором была женщина [3, с. 7]. Образование крымских татар в указанный период времени презентовалось этноконфессиональ-ными школами - мектеб (низшая ступень) и медресе (высшая ступень) [4, с. 131]. Учебная программа в мектебе состояла из заучивания сложного арабского алфавита, на которое уходили месяцы, иногда и годы.
20/£/з
Освоив первый уровень, ученик заучивал слоги, а затем слова и целые строки из Корана [1, с. 16-17]. Мектебы, как правило, располагались в помещениях мечетей или в частных домах [4, с. 135]. Надо сказать, подобные учебные заведения были весьма популярны среди крымскотатарского населения [25, с. 112-113].
В конце XIX в., благодаря активной деятельности И. Гаспринского и либеральным реформам джадидизма, которые активно проповедовал крымскотатарский мыслитель, ситуация в сфере национального образования заметно изменилась. В это время в Крыму для детей обоего пола стали открываться новометодные школы, в которых, наряду с новым звуковым методом обучения, внедрялись и светские дисциплины. Здесь необходимо отметить, что в первую очередь именно члены семьи И. Гаспринского прониклись идеями отца и стали непосредственными участниками прогрессивных реформ в сфере просвещения. Именно с детей И. Гаспринского начиналось обучение по новому методу, о котором в своих воспоминаниях писала Ш. Гасприн-ская: «Мне было 5-6 лет, когда отец принёс в дом учебник «Ходжа-и-Субьян» («Учитель детей»). Книга была очень красивой, цветной. Папа учил меня алфавиту. Домашнее образование не ограничивалось изучением родного языка и арабской грамоты» [22]. Из материалов личного архива Ш. Гаспринского стало известно, что дети крымскотатарского мыслителя изучали и русский язык. Для этого в дом специально приглашался учитель. Дальнейшее обучение Ш. Гаспринская продолжила в специальной школе для девочек [21]. Речь идёт о первой новометодной школе для девочек, открытой в Бахчисарае в 1893 г. в приходе Шахболат. За год обучения в новометодной школе девочкам прививались навыки чтения и письма [17].
Прогресс новометодных школ буквально с первых шагов их работы был настолько убедителен, что уже в 1906 г. в Бахчисарае их
насчитывалось 13 [30, с. 76]. Это указывало на серьёзный прорыв в национальной педагогике крымскотатарского народа. Однако, справедливости ради, следует отметить, что, не смотря на это внедрение прогрессивных реформ, женское просвещение проходило достаточно сложно. Вместе с тем применение нового метода обучения было неизбежным, поскольку с первых своих шагов педагогический эксперимент в первую очередь показал всю слабость прежней системы начального образования. Это привело к тому, что влиянию новометодного обучения было подвержено всё тюрко-мусульманское население России. На страницах прессы начала XX в. всё чаще говорилось об успехах женских новометодных школ, в которых ученицы за пять месяцев обучения от татарского чтения переходили к арабскому [24].
Постепенно подобные школы для мусульманок были организованы во всех регионах Российской империи. Особенно активно дело образования татарки развивалось в Казани [2, с. 11-12]. В этой связи И. Гас-принский и его прогрессивная дочь пытались донести до широких масс мусульманства и, в первую очередь крымскотатарского, необходимость новометодного образования и изучения русского языка. Эти усилия не прошли даром и дали серьёзные плоды. Пользуясь большой любовью и глубоким уважением в среде сограждан, высокообразованная Шефика ханым прямо или косвенно постоянно принимала участие в распространении и внедрении вопросов национального просвещения в широкие массы крымскотатарского населения.
Следующей ступенью народного образования крымских татар стали школы среднего звена (мектебе-руштие), отличительной чертой которых стала возможность совместного обучения как мальчиков, так и девочек [23, с. 12]. В 1905 г. в Симферополе на средства одного из благотворительных обществ был открыт мектеб-руштие [29, с. 20]. В нём изучались: Коран, богословие, священная история, наука о
морали, арабский, персидский, тюрко-та-тарский и русский языки, а также чистописание, арифметика, геометрия, бухгалтерия, география, всеобщая история, рисование, гигиена [8, л. 4-5].
Серьёзные шаги по активизации и новаторству просвещения в среде крымскотатарских женщин положительно были восприняты и российской властью, которую в данном случае в первую очередь прельщала личная инициатива самих мусульманок во главе с Ш. Гаспринской. Так, на сегодняшний день не безызвестен тот факт, что в 1904 г. инспектор народных училищ Симферопольского района А. Скворцов по инициативе Шефики ханым обратился с ходатайством в Бахчисарайскую городскую управу открыть в городе первую русско-татарскую женскую школу. Бахчисарайская управа ответила согласием и обязалась выдавать по 300 руб. в год на преподавание рукоделия, на отопление и освещение училища [7, л. 7].
Не смотря на активное распространение новометодных школ, крымские татары не всегда благосклонно относилось к «русификаторской политике» в системе образования. Подобной реакции способствовали догмы средневекового мусульманского мира, который женщине диктовал условия, не совместимые с прогрессом, образованием и активной социальной ролью в обществе. Однако с течением времени подобные учебные заведения дали возможность мусульманке получать высшее образование, что стало серьёзным прорывом в свете этнопеда-гогики.
В 1905 г. в городе Бахчисарае было создано татарское женское министерское училище «по правилам 26 марта 1870 г.». На содержание этого училища должно было отпускаться: из государственной казны -700 рублей, от Таврического губернского земства - 200 рублей и от города Бахчисарая - 300 рублей ежегодно. Все эти средства предполагалось тратить на учебные пособия, расходы по преподаванию рукоделия, зара-
ботную плату учителю рукоделия, квартиру учителя и другие хозяйственные нужды [7, л. 1]. Надо сказать, в те времена встречались случаи, когда запланированные учебные заведения открыть не удавалось в силу отсутствия финансирования или негативно настроенного мусульманского населения, не желавшего отдавать своих дочерей в подобные русско-татарские школы или училища, боясь негативного влияния «чуждой» культуры.
Однако наряду с этим с течением времени крымские татарки сами становились инициаторами создания женских школ. Так, в 1917 г. председатель Крымского центрального женского комитета И. Токтарова и её заместитель Ш. Гаспринская обращались в Таврическую губернскую земскую управу с просьбой для устраиваемой в г. Симферополе татарской женской учительской семинарии-интерната приобрести 40 кроватей с матрацами и полное оборудование для столовой [6, л. 10]. О деятельности данной семинарии сохранились сведения в личном архиве Ш. Гаспринской. Она отмечала, что возглавляла работу в школе-пансионе (интернате) среднего уровня А. Исхакова [17, л. 37]. Данный пансион или, как его ещё называли, женская учительская семинария № 3 им. И. Гаспринского находился в ведомстве дирекции народного просвещения [11, л. 5]. Кроме того, при семинарии чуть позже была открыта «школа практики» и учреждён пансион с воспитательницами-надзирательницами [11, л. 9].
Полный учебный курс женской учительской семинарии, кроме подготовительных классов, составлял 4 года. Учебная программа была схожа с программой средних учебных заведений: вероучение, арифметика, татарский язык, природоведение, история, география, русский язык, немецкий язык, рукоделие, музыка, чистописание, рисование [19, л. 5]. Также в учебную программу входили занятия «с ведением специальных отраслей, имеющих отношение к материнству и других обязанностей, как в семье, так и в обществе» [11, л. 9].
20/£/з
О популярности данной семинарии говорит количество учениц, которое очень существенно увеличивалось с каждым учебным годом [6, л. 10]. Долгое время в истории бытовало мнение, что руководителем семинарии была Ш. Гаспринская. Подобную версию можно встретить в работах Д. Урсу и Н. Аблемитоглу [12, с. 70]. Однако исследование О. Хатифа и сохранившиеся архивные документы, на которые опираются авторы статьи, (частая переписка И. Токтаровой с органами власти), указывают на то, что Ше-фика ханым лишь совсем недолго руководила семинарией, затем на посту заведующей её сменила И. Токтарова.
Наряду с презентованными выше ново-методными школами, в Крыму в первое десятилетие ХХ в. благотворительные общества способствовали открытию профессиональных женских школ, в которых внедрялись общеобразовательные предметы и профессиональные навыки. Так в 1913 г. «Дере-койское общество пособия бедным татарам Южного берега Крыма», в память о 300-летии царствования дома Романовых учредило профессиональную школу кройки и шитья «с кустарным отделом» [16, с. 3]. Здесь следует подчеркнуть, что первые шаги в профессиональном специальном образовании для крымскотатарских женщин стали началом к экономической самостоятельности и возможности быть самодостаточной. Обретая какую-либо специальность, крымскотатарская женщина в перспективе получала возможность быть материально независимой от мужчины, о чём ранее она не могла даже думать. Для данной школы на вакуфные средства таврических магометан в течение 5-6 месяцев было выстроено школьное двухэтажное здание в мавританском стиле [16, с. 7]. На строительство и оборудование профессиональной школы «Обществом Южного берега Крыма», а также отдельными меценатами была собрана крупная сумма денег. Среди почётных и действительных членов благотворительного общества было немало женщин, причём, не только крымских татарок, но и русских [16, с. 16-19].
В 1914 г. в Крыму была открыта вторая женская школа рукоделия. Уполномоченная Алуштинского благотворительного общества и попечительница рукодельной школы, потомственная дворянка Е. Деларю обращалась к Таврическому губернатору с просьбой о содействии в постройке нового здания для школы рукоделия для мусульманских девочек [5, л. 2]. Постепенно в таких школах стали внедрять преподавание грамоты и других общеобразовательных предметов в объёме курса сельских начальных училищ. Кроме этого в рамках обучения учениц также знакомили с кулинарным делом, ткачеством и выделкой ковров. Влияние подобных школ на женщин в частности и крымскотатарское общество в целом было велико. Известно, что постепенно рукодельные школы стали открываться и в соседних южнобережных селениях, а также в Бе-логорске, Бахчисарае и других городах Крыма. Анализируя представленную ситуацию, следует сказать, что подобные учебные заведения явили собой следующую ступень в вопросе женского образования крымской татарки. В этом ключе следует также отметить примечательный факт дружбы и тесного сотрудничества крымскотатарского благотворительного общества и попечительниц-славянок. Это свидетельствует о постепенной интеграции мусульманки в российское общество, которое в свою очередь принесло плоды в качестве прогресса в вопросах национального образования и эмансипации мусульманской женщины уже на рубеже Х1Х-ХХ вв.
С активным повсеместным распространением на полуострове русско-татарских мусульманских училищ ощущался острый недостаток преподавателей-женщин. Эту проблему пытались решить, открывая специализированные курсы по подготовке преподавательского состава для мужских и женских школ. Так, в 1915 г. при знаменитой Симферопольской татарской учительской школе были организованы педагогические курсы для женщин [9, л. 8]. На курсы при-
нимались лица, имеющие или свидетельство о знании полного курса высшего начального училища, или документ об окончании городского училища «по положению 1872 г.», или бумагу уездного (духовного) училища, или аттестат Мариинского женского училища. Возраст поступающих на курсы должен был достигать не менее 17 лет. Приём на курсы производился только один раз в год - с 1 по 25 августа. Занятия начинались с 1 сентября [9, л. 20]. Воспитанницы педагогических курсов изучали Закон Божий, цер-ковно-славянское чтение (для православных воспитанниц), педагогику, дидактику, училищеведение, русский язык, математику, русскую историю и культурно-исторические очерки из всеобщей истории древнего, среднего и нового периодов, а также краткие сведения из всеобщей географии, географию России, краткий курс естествоведения, физику, гигиену, татарский язык и вероучение, рисование, чистописание, пение [9, л. 24-27]. Кроме того, на курсах было обязательным изучение методик преподавания всех предметов. Ученицы, которые успешно сдавали выпускные экзамены, получали свидетельство на звание учительницы начального обучения [9, л. 28].
Примечателен тот факт, что в 1917 г. среди крымских татарок встречались представительницы русских частных пансионов и гимназий, например ученицы из частной женской гимназии Станишевской, Симферопольской казённой гимназии и т. д. [10, л. 2]. Подобное положение дел впоследствии определило немалое количество мусульманских воспитанниц в российских высших учебных заведениях.
Анализируя вышеизложенное, очевидно, что существующие в Крыму в 19151919 гг. женские учебные заведения выпускали учительский состав для школ, семинарий, училищ. При этом вопрос по подготовке педагогических кадров для дошкольных учреждений на тот момент оставался злобой дня и требовал незамедлительного решения. Весьма ценным материалом по данной про-
блематике является объяснительная записка и смета трёхмесячных «фребелевских» курсов, созданных в 1920 г. для подготовки помощниц (нянь - авт.) детских садов, разработанных Ш. Гаспринской. На курсы принимались девушки, окончившие 4-хклассные женские гимназии или соответствующие учебные заведения. Вместе с тем, на «фре-белевских» курсах могли пройти обучение крымские татарки, не имеющие должного образования. Ш. Гаспринская считала, что посещение курсов мусульманками и без подготовки имело бы несомненную пользу для них лично и для их семей в целом [18, л. 9-10]. В смете к курсам Ш. Гаспринская подробно описывала необходимые расходы на канцелярские предметы, хозяйственные расходы, на материалы для практических работ слушательниц, на приобретение наглядных учебных пособий, на отопление, аренду помещения, оборудование курсов [28, с. 168-169]. В этом ключе неоспорим весомый вклад Шефики ханым в становление и развитие национальной дошкольной педагогики крымских татар.
Прогрессивные джадидистские идеи И. Гаспринского и его последователей дали серьёзные результаты, которые в первую очередь отразились на количестве обучающихся в учебных заведениях разного уровня. Знание русского языка позволяло мусульманкам продолжать своё образование в учебных заведениях высшей ступени. Известны примеры обучения крымских татарок в педагогическом и медицинском вузах России [29, с. 88-90]. Так, в 1900 г. Р. Кутлуярова-Сулей-манова, представительница из тюрков северной России, окончила высшую медицинскую школу [17, л. 36]. Второй выпускницей медицинской высшей школы стала уроженка Крыма Зейнеп ханым Султанова (урождённая Булгакова - авт.) [14, с. 92].
В последствии на высших медицинских курсах в Санкт-Петербурге учились мусульманки из различных регионов Российской империи, например З. Абдрахманова и Ф. Шаринская (из Крыма - авт.), Ф. Ели-
20/£/з
кеева и К. Асфендиярова (из Ташкента -авт.), Р. Губаева и М. Риджебова (из Волжского края - авт.), А. Чимбаевич и М. Фли-евич (из Западного края - авт.) [13].
Выпускницей высших педагогических курсов в Санкт-Петербурге в своё время стала крымская татарка Д. Булгакова, которая впоследствии всю свою жизнь посвятила делу эмансипации и просвещения мусульманки. Прекрасно образованная, Д. Булгакова до конца дней преподавала в школах разного уровня русский язык и в своём окружении имела авторитет национального лидера и талантливого педагога [26].
На сегодняшний день известен факт обучения первой крымской татарки (С. Ша-куловой - авт.), которая в 1913 г. получила высшее образование во Франции, в Парижском университете Сорбонна [20].
Всё это указывает на то, что в начале ХХ в. в тюрко-мусульманском обществе России благодаря прогрессивным идеям И. Гаспринского и его дочери Шефики, а также их последователей, образование крымской татарки нашло отклик в женской среде. Это дало свои конкретные результаты, проявившиеся в деятельности широкого спектра учебных заведений разного уровня, в которых крымскотатарская женщина могла получать от начального до профессионального и высшего образование наравне с мужчинами.
Таким образом, становление и развитие женского образования в дореволюционной России в среде крымских татар было делом непростым, но результативным. Вопрос просвещения для крымской татарки впервые был озвучен И. Гаспринским, поддержан соратниками и единомышленницами в лице Ш. Гас-принской, А. Исхаковой, Д. Булгаковой. На рубеже Х1Х-ХХ вв. национальное женское образование было представлено начальной школой (мектебом) с использованием в ней нового метода обучения и школой среднего уровня (мектебом-руштие). Следующим шагом в системе женского просвещения были русско-татарские школы, училища, учительские и «фребелевские» курсы. Для этого пе-
риода характерно и обучение мусульманок в русских частных и городских гимназиях и пансионах. Апогеем мусульманского женского просвещения было высшее образование, которое активно стремились получить мусульманки того времени. Подобный прогресс в вопросах обучения женщины обеспечил возможность дальнейшей эмансипации мусульманки и стал заметным шагом в деле становления и развития этнопедагогики Крыма.
АННОТАЦИЯ
В работе освещается вклад И. Гасприн-ского и Ш. Гаспринской в этнопедагогику, в реформирование национального крымскотатарского образования и становление женского просвещения. В конце Х1Х в. образование мусульманки ограничивалось лишь этноконфессиональными мектебами, в которых на протяжении нескольких лет они обучались чтению и заучивали коранические тексты. В рассматриваемое время, благодаря активной деятельности И. Гаспринского и либеральным реформам джадидизма, ситуация в сфере национального образования изменилась. В это время в Крыму для детей обоих полов стали открываться новомето-дные школы, в которых, наряду с новым звуковым методом обучения, внедрялись и светские дисциплины. Новое, более качественное образование позволяло девушкам продолжать в дальнейшем своё обучение в заведениях средней и высшей ступеней. Ш. Гас-принская, воспитанная в семье тюркского просветителя, получила достойное образование, стала единомышленницей и продолжательницей новаторских, просветительских взглядов своего отца. Прямо или косвенно, она занималась просветительской деятельностью, поддерживала создание новых учебных заведений, разработала программу для курсов по подготовке преподавательского состава в дошкольных учебных заведений.
Ключевые слова: этнопедагогика, Ш. Гас-принская, просвещение, мектеб, новый метод, учебные заведения, программа.
SUMMARY
The paper highlights the contribution of I. Gasprinskiy and S. Gasprinskaya in ethnopedagogy in the reform of the Crimean Tatar national education and formation of women's education. At the end of the XIX century Muslim education was limited to ethnic and religious mektebi, where for several years they were taught to read and memorized Quranic texts. That time, thanks to the efforts I. Gasprinskiy Jadidism and liberal reforms, the situation in the field of national education was changed. At this time in the Crimea for the children of both sexes began to open newmethodics schools which, along with a new sound teaching method, implement and secular subjects. New, better education allow girls to continue their education in the future institutions of secondary and higher levels. S. Gasprinskaya, brought up in a family of Turkic educator, received a good education, become like-minded person and continuer of innovative, educational views of her father. Directly or indirectly, she was engaged in educational activities, supporting the creation of new schools, developed a program for the training courses for teaching staff in pre-schools.
Key words: ethnopedagogics, S. Ga-sprinskaya, education, Mekteb, new method, education program.
ЛИТЕРАТУРА
1. Андреевский Ф. Н. Мусульсман-ский мектеб и его роль среди татарского народа на Крымском полуострове. - Симферополь: Тип. Таврич. Губ. Зем., 1908. -39 с.
2. Биктимирова Т. А. Ступени образования до Сорбонны. - Казань: Алма-Лит, 2003. - 184 с.
3. Гаспринский И. Проблески культурного движения татар (краткий очерк) // Татарская книга, школа, учащиеся, женщина, театр, благотворение, типография и издания: прил. к 40-му номеру газ. «Тер-джиман». - [б. г.]. - 1901. - 31 с.
4. Ганкевич В. Ю. Очерк истории крымскотатарского этноконфессионально-
го мектебе (Х1Х-начало ХХ вв.) // Культура народов Причерноморья. - 1997. - № 2. -с. 130-136.
5. ГА РК. Ф. 27. Оп. 1. Д. 1268. 24 л.
6. ГА РК Ф. 60. Оп. 2. Д. 152. 13 л.
7. ГА РК. Ф. 64. Оп. 1. Д. 1213. 18 л.
8. ГА РК. Ф. 100. Оп. 1. Д. 2360. 669 л.
9. ГА РК. Ф. 111. Оп. 1. Д. 593. 52 л.
10. ГА РК. Ф. 998. Оп. 1. Д. 17. 6 л.
11. ГА РК. Ф. 998. Оп. 1. Д. 18. 14 л.
12. Деятели крымскотатарской культуры (1921-1944): библиогр. словарь / гл. ред. и сост. Д. П. Урсу. - Симферополь: Доля, 1999. - 240 с.
13. Исмаил. Самодеятельность мусульманки // Терджиман. - 1903. - 17 нояб. (№ 45).
14. Керимов И. А. «Живая» история Гаспринского. По материалам газеты «Тер-джиман» 1883-1914 гг. - Симферополь: Тарпан, 1999. - 408 с.
15. Кондараки В. Х. Универсальное описание Крыма / В. Х. Кондараки. - Ч. 11.
- СПб, 1875. - 103 с.
16. Краткий обзор деятельности правления общества пособия бедным татарам Южного берега Крыма за 1913 год. - Ялта: Труд, 1914. - 46 с.
17. Личный архив Шефики Гасприн-ской (далее: ЛАШГ). Ф. 1 Оп. 1. Д. 1. 55 л.
18. ЛАШГ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 3 Материалы общественной деятельности Ш. Гас-принской, 20 л.
19. ЛАШГ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 5. 188 л.
20. Махмутова А. Выпускница Сорбонны // Татарский мир = Доньясы. - 2007.
- № 3 (6278). - С. 13.
21. Национальный архив Республики Татарстан (далее: НАРТ). Ф. 186. Оп. 1. Д. 2. 33 л.
22. НАРТ. Ф. 186 Оп. 1. Д. 5. 33 л.
23. Постановления совещаний при уездных Земских управах по вопросам обучения татар. - Симферополь: Тип. Тавр. Губ. Земства, 1906. - 32 с.
24. Разные вести // Терджиман = Переводчик. - 1893. - 9 сент. (№ 30).
20/S/3
25. Чубукчиева Л. З. Шефика Гасприн-ская и её деятельность в народном образовании крымских татар в конце XIX - 20-е годы ХХ века: историогр. экскурс // XII Таврические научные чтения: сб. материалов: в 2 ч. / Таврические научные чтения (12 - 27 мая 2011 г., Симферополь); ред., сост. Е. Б. Вишневская. - Симферополь, 2012. - Ч. 2. - с. 112-117.
26. Шакарян Э. Мои крымские корни - утраченные и обретённые // Голос Крыма. - 2012. - 2-12 июня. - (№ 34).
27. Шендрикова С. П. Ш. Гаспринская // Крым в лицах и биографиях (справочно-литературное издание). - Симферополь: Атлас - Компакт, 2008. - С. 168-169.
28. Шендржова С. П. Джадидизм - ет-нокультурний набуток громадсько! думки та просвгги кримських татар // Етнокуль-турш аспекти украшського державотворен-ня: iсторiя i сучасшсть / Збiрник наукових праць. - Мелiтополь: Мелiтополь, 2001. -С. 88-90.
29. Arbatli O. S. Kirimda rustiye mekteplerinin acilmasi ve tesirleri // Emel. -1965. - № 26. - s. 19-30.
30. Hablemitoglu §., Hablemitoglu N. §efika Gaspirali ve Rusyada turk kadin hareketi (1893-1920). - Ankara, 1998. - 672 s.
Т. В. Шушара
УДК 378
РАЗВИТИЕ ОБРАЗОВАНИЯ
АРМЯН В КРЫМУ
XIX - НАЧАЛА XX ВЕКА
образовательная политика Республики Крым отражает национально-культурные интересы крымчан, в том числе и армян, в образовании, которые требует модернизация системы образования. Эффективность гражданских и политических институтов, успех образовательных реформ в значительной степени определяется процессами формирования гражданской идентичности.
Одним из наиболее действенных инструментов культурной интеграции остаётся система образования. Поэтому модернизация образования, в том числе и национальных меньшинств, должна отражать интересы становления единого гражданского общества.
В современной историко-педагогиче-ской науке исследования по данной проблеме проводились эпизодически в контексте тех или иных проблем, данная проблема рассматривалась в исследованиях Н. Во-лощук, В. Григорьянц, И. Крипьякевич, Н. Малышева, В. Микаелян, В. Потехина, Д. Потехина и др.
Цель статьи - рассмотреть процесс развития начального образования армян в Крыму в Х1Х - начале ХХ вв., осуществить попытку адаптации опыта деятельности национальных армянских школ в современных условиях на рекомендательном уровне, с целью повышения эффективности духовно-нравственного воспитания подрастающего поколения в условиях многонационального региона.
В конце ХУШ в. после присоединения Крыма к Российской империи на фоне территориально формирующих процессов и активного развития промышленности была
