CC BY
56
УДК 330.162
НАРУШЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ В РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКЕ:
ПРИЧИНЫ И СЛЕДСТВИЯ
© 2015
М.А. Вахтина, доктор экономических наук, проректор Поволжский государственный университет сервиса, Тольятти (Россия)
Аннотация. В статье дается авторская интерпретация приоритетности принципов социальной справедливости и поддерживающих их институтов в рыночной экономике. На основании интегрально-институциональной парадигмы, предложенной О.Э. Бессоновой, определяются базовый и компенсаторный принципы социальной справедливости в экономике и два правила приоритета. Исходя из этих теоретических позиций, а также на основе обобщения статистических данных о состоянии современной российской экономики и результатов социологических опросов россиян, в статье выявляются негативные социально-экономические последствия нарушения принципов социальной справедливости и правил приоритета. Эти последствия выражаются в оппортунистическом поведении экономических субъектов, коррупции, распространении неформальных хозяйственных практик, неэффективной локализации трансакций. Показаны особенности проявления вышеназванных процессов, обусловленные неформальными взаимоотношениями бизнеса и государства. Статья написана с использованием методологии институциональной экономической теории. Содержащиеся в ней выводы ориентируют на проведение в России институциональных преобразований, нацеленных на восстановление этико-социальных ориентиров российской экономики, обеспечение свободных и равных прав доступа к рынку и предотвращение избыточной дифференциации доходов населения, благодаря которым можно преодолеть накопившихся в обществе противоречия, восстановить стимулы к эффективному труду.
Ключевые слова: принципы социальной справедливости в экономике, социальные институты, равенство экономических возможностей, избыточные неравенства, оппортунистическое поведение, коррупция, неформальные хозяйственные практики.
Вопрос об обеспечении социальной справедливости в российской экономике приобретает в последние годы все более осязаемый, материальный характер. Противоречия и конфликты, вызванные нарушением равных прав доступа к рынку, приводят к значительным явным и неявным потерям. Цель статьи - опираясь на фундаментальные установки, направленные на поддержание социальной справедливости, выявить и оценить негативные социально-экономические последствия, вызванные нарушением ее основных принципов и определить новый вектор развития.
Прежде всего, следует отвергнуть как неправомерный тезис о том, что рыночная конкуренция снимает вопрос о социальной справедливости и делает излишней (а в крайней позиции - даже вредной) всякую этику. В условиях ограниченности и несовершенства рыночной конкуренции всегда сохраняется необходимость в целенаправленных усилиях по обеспечению равных прав доступа к рынку, что выражается в сдерживании монополизма в политике и экономике, создании механизмов интернализации внешних эффектов и предотвращении избыточной дифференциации доходов населения. Следует согласиться с доказательной аргументацией Питера Козловски, что конкуренция «всегда остается явлением амбивалентным и нуждается в постоянном упорядочивании и поддержке» [1, с.226]. Такое упорядочение обеспечивается институтами, побуждающими экономических субъектов действовать в нужном этико-социально-ори-ентированном направлении. Личностно-этической компоненты, когда основной упор делается на индивидуальную мораль, в данном случае оказывается недостаточно (при этом отрицать ее значение не следует). Необходимы институты (государственные и негосударственные), направленные на поддержание норм справедливости в рыночной системе, что может обеспечить ей должную стабильность и эффективность. В этой связи уместно вспомнить слова Джона Ролза о том, что справедливость есть «первая и главная добродетель общественных институтов, точно также как истина есть первая добродетель систем мысли» [2, с.19].
Таким образом, характер и состояние экономической системы определяются теми принципиальными установками, согласно которым устроены социальные институты. Более подробно об этих принципиальных установках идет речь в другой работе [3, с.6-45], поэтому в данной статье я акцентирую внимание только на отдельных важных положениях.
В условиях рыночной экономики ключевое значение приобретает тезис об обеспечении равных прав доступа к рынку (равенство экономических возможностей). Такой вывод поддержан большинством ученых. При этом важно, что применительно к рыночной системе этот принцип социальной справедливости выступает в качестве базового. Под базовыми принципами, согласно интегрально-институциональной парадигме, предложенной О.Э. Бессоновой, понимаются те институциональные элементы, которые закрепляют сущность институционального архетипа [4]. Применительно к рассматриваемому случаю, принцип обеспечения равных прав доступа к рынку обеспечивает сохранение и поддержание априорных (базовых) признаков рыночного механизма - конкуренции и эквивалентного обмена, то же касается и поддерживающих этот принцип социальных институтов. Выполнение вышеназванной фундаментальной установки облегчает механизм рыночного ценообразования, приближая общество к состоянию «соответствия деяния и воздаяния». Тот факт, что из-за неизбежных индивидуальных различий распределение производительных способностей и покупательной силы между участниками рыночного процесса будет оставаться неравномерным, не является несправедливым.
Так как нерегулируемый рыночный механизм способен порождать избыточные неравенства, а также в силу того, что часть людей из-за случайных (природных, экономических, социальных или политических) обстоятельств не может обеспечить себе необходимый доход, первый принцип социальной справедливости должен быть дополнен вторым, направленным на поддержание справедливости в распределении произведенного продукта. В отличие от первого, принцип справедливого распределения следует отнести к разряду компенсаторных в силу того, что он играет вспомогательную роль в институциональной системе рыночной экономики. Возвращаясь к интегрально-институциональной парадигме О.Э. Бессоновой, следует признать, что институциональные элементы, связанные с распределением результатов рыночного процесса, не определяют сущность его институционального архетипа, при этом они сами в значительной степени зависят от условий доступа к рынку.
Второй принцип социальной справедливости направлен на решение дилеммы равенства-неравенства в распределении, которая восходит к истокам европейского христианского понятия справедливости. В соответствии с этим принципом неравенство, которое является неиз-
бежным следствием равных прав доступа к рынку, должно быть экономически определено, а социально ущемленные группы населения должны иметь возможность получать необходимую долю материальных и нематериальных благ. Социальная справедливость, в этой связи, исключает дискриминацию отдельных индивидов или групп в распределении произведенного продукта, даже если это соответствует краткосрочным требованиям экономической эффективности, и не допускает, чтобы приращение общего богатства (или богатства отдельных групп) осуществлялось за счет ухудшения положения других членов общества. Выполнение этих условий в целом соответствует роулсианской функции общественного благосостояния.
Принцип обеспечения справедливости в распределении применительно к рыночной системе имеет, на наш взгляд, отношение к двум составляющим - поддержанию пропорции в распределении доходов между участниками рынка, с одной стороны, и преодолению бедности наименее преуспевающих членов общества (тех, кто по объективным причинам не может работать и обеспечивать себе доход самостоятельно) - с другой. При этом следует обратить внимание на важную зависимость - нарушение принципа справедливого распределения, выраженного в экономически необоснованной дифференциации доходов, является в большей степени элементом искаженной рыночной системы, когда прибыли обеспечиваются не за счет предпринимательских усилий участников, а за счет обладания монопольным ресурсом, осуществления противоправных или аморальных действий.
Содержание двух основных принципов социальной справедливости в экономике предопределяет их приоритетность, которая связана с той ролью, которую каждый из них играет в сохранении рыночного механизма. Принцип приоритетности в вопросе о социальной справедливости использовал Дж. Ролз при обосновании первостепенной важности обеспечения равенства политических прав над иными правами доступа [2, с.267]. Наш подход к определению правил приоритета иной, так как распространяется только на экономическую сферу. Важность сохранения конкуренции и эквивалентного обмена в рыночной системе предопределяет приоритетность принципа равенства экономических возможностей над поддержанием справедливости в распределении. Действительно, если ведущие установки, направленные на сохранение равенства прав доступа, выполняются, то проблема чрезмерных диспропорций в распределении доходов и бедности теряет свою остроту. Как показывает опыт стран с социально ориентированной рыночной экономикой, сохраняя и поддерживая равенство в доступе к ограниченным ресурсам и социально значимым благам, эти страны в меньшей степени страдают от несправедливых неравенств и бедности.
Таким образом, первое правило приоритета закрепляет приоритет первого принципа над вторым. Но есть и второе правило приоритета, которое действует только применительно ко второму принципу. Во втором правиле приоритета речь идет о первичности решения проблемы избыточных неравенств по отношению к проблеме бедности. Такая нормативная установка, как и в предыдущем случае, не умаляет значимости решения вопроса о борьбе с бедностью, а лишь означает, что движение в сторону снижения избыточных неравенств благотворно скажется на росте уровня общественного благосостояния и укрепит материальное положение наиболее ущемленных слоев населения. Следует отметить, что второе правило приоритета не соблюдается при проведении государственной социальной политики в современной России: проблема чрезмерной дифференциации доходов остается на уровне теоретических дебатов, а борьба с бедностью является приоритетной социальной задачей.
Следует учитывать, что вышеназванная иерархия
принципов не отменяет обратных зависимостей. Первое правило приоритета не исключает того, что чрезмерная дифференциация доходов со временем может способствовать появлению неравенства в области экономических (а также политических или гражданских) прав, а хроническая бедность, в свою очередь, может обернуться деградацией людей, которые потеряют способность быть равноправными участниками экономического, гражданского и политического процесса.
Анализ конкретных показателей, характеризующих уровень социальной справедливости в российской экономике, свидетельствует, что в поссоветской России имеют место значительные отклонения от принципа обеспечения равных прав доступа к рынку. При этом результаты социологических исследований убедительно подтверждают высокую актуальность для россиян становления «общества равных возможностей» [5]. Российские и международные оценки изменения конкурентной среды фиксируют в последние годы ее ухудшение. Всемирный экономический форум снизил место России в рейтинге конкурентоспособности с 63-го в 2010 г. до 67-го в 2012 г., по показателю «Интенсивность конкуренции на товарных рынках» страна опустилась с 115-го на 124 место за тот же период [6]. Уровень государственных расходов на образование и здравоохранение, которые обеспечивает необходимый уровень человеческого потенциала, не соответствует критериальным характеристикам социального государства, согласно которым расходы на образование должны составлять не менее 4-6%, а на здравоохранение - 7-8% ВВП. Согласно официальным данным расходы на здравоохранение, достигнув в 2012 г. немногим более 4%, к 2014 г. вновь снизились до 3%. То же - с государственными расходами на образование. Максимум пришелся на 2012 г. - 4,6%, в то время как к 2014 г. их доля снизилась до 3,3%. Индекс Джини, величина которого в России остается достаточно высокой -0,42, свидетельствует об остроте проблемы избыточной дифференциации доходов населения. Как показывают опросы, россияне очень болезненно воспринимают несправедливые неравенства в получении образования и качественных медицинских услуг (таких в стране более 50%) [5]. В настоящее время подавляющее число наших соотечественников называет существующие различия в доходах слишком большими (таких 83%), 2/3 отмечают несправедливость, сложившуюся в системе распределения частной собственности, столько же полагают, что люди не получают достойного вознаграждения за свою работу. При этом 54% относят себя к последней категории, так как с учетом имеющейся квалификации и тяжести труда получают меньше, чем того заслуживают [7]. Так, по данным Института социологии РАН только 4% опрошенных не видели в нашем обществе острых и неоправданных неравенств, 62% считают, что в справедливом обществе различия в уровне жизни людей должны быть небольшими. Наряду с неравенством доходов (на это указывают 71% россиян), обостренно воспринимаются неравенства жилищных условий и доступа к качественной медицинской помощи (47 и 38% соответственно). В качестве еще одной ключевой проблемы отмечают неравенство всех перед законом (68% считают, что это условие в стране не реализуется) [8,с. 24-26].
Экономически необоснованные социальные неравенства, вызванные монополизмом, централизацией ресурсов и капиталов, ограничением доступа людей к социально значимым благам, неизбежно соседствуют с бедностью. Величина минимальной заработной платы, прожиточного минимума, коэффициента Кейтца в современной России свидетельствуют об остроте этой проблемы. Хотя бедного населения в стране за последние два года стало меньше (11,2% населения страны по итогам 2014 г. составило число россиян с доходами ниже прожиточного минимума), минимальная заработная плата (5965 руб. в месяц) существенно ниже величины про-
М.А. Вахтина экономическое
НАРУШЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ... направление
житочного минимума. По планам правительства только к 2017 г. должно быть достигнуто их соответствие. Рекомендованное Международной организацией труда соотношение между минимальной и средней заработной платой (индекс Кейтца) на уровне 50% остается пока труднодостижимым ориентиром.
Следствием отклонения российской рыночной экономики от принципов социальной справедливости становится искажение модели экономического поведения субъектов, так как только справедливые институты способны порождать добровольные обязательства по выполнению правил. Оппортунистическое поведение, наш взгляд, нельзя считать простым следствием неопределенности, так как оно связано с преднамеренными неправомерными действиями людей с целью получения односторонних выгод и выражается в недобросовестном отношении к труду со стороны тех лиц, которые считают существующие правила несправедливыми, или рентоо-риентированным поведением тех, кто монопольно и бесконтрольно распоряжается имеющимися ресурсами. Последний вид оппортунистического поведения правильно квалифицировать как коррупцию.
Оппортунизм наемных работников на российских предприятиях, который проявляется в снижении трудовой отдачи, расточительном расходовании ресурсов, грубом отношении к клиентам и т.д., получил в последние годы широкое распространение. Попытки предметно вычленить такого рода отклонения, чтобы посчитать потери от них, связаны с объективными сложностями, так как в поле зрения обычно попадают только примеры криминального поведения1. Характерно, что сами работники среди причин отклоняющегося поведения чаще всего называют несправедливость в оплате труда и оценке заслуг сотрудников, неясность в правах собственности, несправедливую систему отбора и аттестации персонала. Очевидно, что причины, относящиеся к нарушению требований справедливости, играют значимую роль, поэтому целенаправленные действия по ее восстановлению могут изменить ситуацию к лучшему.
Что касается предотвращения коррупционного поведения, то наиболее действенными институциональными мерами могут оказаться те из них, которые связаны с преодолением монопольного распоряжения ресурсами и обеспечением общественного участия в управлении, то есть, меры, направленные на развитие экономической конкуренции и демократических принципов управления. Если прямое государственное регулирование и контроль (а именно они в современной российской практике являются преобладающими) не дополнить институциональными преобразованиями, связанными с восстановлением социальной справедливости, то они не дадут должного эффекта. Современная российская практика подтверждает этот вывод. Несмотря на предпринимаемые государством антикоррупционные меры, коррупция продолжает оставаться острой российской проблемой. Согласно рейтингу Transparency International по значению индекса восприятия коррупции в 2012 г. Россия заняла 133 место из 177 возможных. Половина россиян по-прежнему убеждены в неискоренимости коррупции в нашей стране, хотя доля пессимистов в этом вопросе за последние несколько лет значительно сократилась [10]. Количественные исследования подтверждают негативное влияние оппортунизма и коррупции на экономический рост, трансакционные издержки, накопление и социальные программы.
Коррупционное рентоориентированное поведение отличается скрытым характером, вследствие чего экономические сделки из формального поля перемещаются в неформальное, которое в зависимости от характера и масштабов разделяется на теневую и криминальную экономику [11-15] (в первом случае для производства
1 Одна из немногих попыток оценки потери от оппортунистического поведения наемных работников содержится в работе Е.В. Попов и В.Л. Симонова «Оппортунизм экономических агентов» [9, с.68-74].
легального продукта используются нелегальные методы, а во втором нелегальными становятся не только используемые методы, но и характер производимого продукта). Существенной чертой, отличающей неформальные отношения в российской экономике, является вовлечение в них государства, которое способно усиливать стимулы к неформальности. В России негативные практики взаимодействия бизнеса и власти, которые оказываются в одинаковой степени выгодны обеим сторонам, стали одной из значимых тенденций последнего времени. Неформальные контакты с государством позволяют отдельным предприятиям более рискованно вести себя на рынках внешнего заимствования, подталкивают к проведению агрессивной политики по скупке активов, что, в свою очередь, затрудняет эффективную реструктуризацию компаний, блокирует выделение ресурсов господдержки эффективным производителям. По оценкам Рос-стата доля ненаблюдаемой экономики в России составляет 16% ВВП, в ней занято около 18% экономически активного населения страны [16]. Экспертные оценки варьируются в диапазоне от 20 до 50% [17, с. 52-56].
Нелегальные экономические связи порождают локализацию трансакций, существенно отличающуюся от той, которая происходит спонтанным или эволюционным образом. Даже в случае достаточного уровня автономности экономической деятельности и отсутствия объективных причин для объединения, хозяйствующие субъекты предпочитают замыкаться в локальном пространстве в ущерб всеобщей координации. Негативные локальные хозяйственные сообщества отличаются закрытостью для других членов, имеют высокий уровень персонифицированных барьеров для входа и выхода, руководствуются преимущественно локальными, а не универсальными нормами; распределение дохода в них осуществляется в зависимости от места каждого участника в сети, что препятствует эффективной аллокации ресурсов и приводит к росту трансакционных издержек.
Негативная локализация трансакций в российской экономике сопровождается государственным участием, что приводит к появлению закрытых сетей бизнеса и власти, нацеленных на контроль над ресурсами и защиту от конкуренции со стороны других субъектов рынка. Локальные сетевые сообщества, действующие в рамках «серых» и «черных» зон, отрицательно влияют на структуру производства, которая отклоняется от требований эффективности и становится следствием приоритетов в развитии тех отраслей, которые способны приносить быстрые сверхдоходы (прежде всего, добыча сырьевых ресурсов), нарушают эффективное движение материальных и финансовых ресурсов между регионами, муниципалитетами и отраслями. Дополнительные экономические и внеэкономические преимущества, получаемые участниками сети, ограничивают конкуренцию, снижают экономическую мотивацию, нарушают принцип справедливого вознаграждения, способствуют образованию групп давления, противодействующих структурным реформам и макростабилизации, что приводит к утрате потенциала эффективности в обоих сегментах и формирует вертикальную политико-экономическую интеграцию взамен этико-экономической. Отличительными чертами вертикальной политико-экономической интеграции является чрезмерная централизация функций, концентрация капиталов и избыточная дифференциация доходов по направлениям деятельности, отраслям и в территориальном разрезе. В современной России нет регионов, которые бы не получали финансовых средств из федерального бюджета в виде дотаций, субвенций и субсидий, дотационными являются также 98% муниципальных образований.
Все вышеперечисленные негативные явления в современной российской экономике предопределяют необходимость выработки таких институциональных мер, которые в первую очередь ориентированы на восстановление принципов социальной справедливости. Если Карельский научный журнал. 2015. № 2(11)
происходит нарушение фундаментальных установок, направленных на обеспечение социальной справедливости, то государство и поддерживающие его общественные институты должны предпринимать регулирующие действия для устранения возникающих несоответствий [18-21]. Создание условий, обеспечивающих равные экономические возможности каждому, начиная с доступа к качественному образованию и здравоохранению, поддержания конкурентной среды, в том числе за счет эффективного государственного участия и регулирования монопольных ресурсных отраслей, недопущение избыточной дифференциации доходов населения, являются глубинными, сущностными преобразованиями, способными изменить сложившуюся в стране ситуацию к лучшему. Только в этом случае можно рассчитывать на экономический рост, реализацию долгосрочных стратегических программ по модернизации экономики и переходу на инновационный путь развития за счет мобилизации и роста человеческого капитала, желания самого работника трудиться с полной отдачей и с пониманием смысла происходящего.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Козловски П. Принципы этической экономии. -СПб.: Экономическая школа, 1999
2. Ролз Дж. Теория справедливости. - М.: Изд-во ЛКИ, 2010
3. Вахтина М.А. Институциональные основания справедливой рыночной экономики. - Самара: Самарский научный центр РАН, 2013
4. Бессонова О.Э. Образ будущего России и код ци-вилизационного развития. - Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2007 URL: http://nesch.ieie.nsc.ru/BESSONOVA/B_ KOD2007.html
5. Добрынина Е. Как по-русски «демократия»? URL: http://www.rg.ru/2014/01/10/demokratia.html
6. Доклад ФАС «О состоянии конкуренции в Российской Федерации», 2013. URL: http//www.fas.gov.ru/ about/list-of-reports/list-of-reports_30077.html
7. Справедливость в российском обществе // Доминанты. Поле мнений. Социологический бюллетень. 24.11.2011. № 47. URL: http://www.bd.fom.ru/pdf/d4711.pdf
8. Горшков М.К. Общественные неравенства как объект социологического анализа // Социологические исследования. 2014. № 7
9. Попов Е.В., Симонова В.Л. Оппортунизм экономических агентов. - Екатеринбург: ИЭ УрО РАН, 2007
10. Искоренима ли коррупция? Фонд «Общественное мнение», 2012. URL: http://www.strana-oz.ru/2012/2/ iskorenima-li-korrupciya
11. Номоконов В.А. Коррупция в России: социальные последствия и особенности причин // Актуальные проблемы экономики и права. 2013. № 4 (28). С. 61-67.
12. Сверчков В.В. Актуальные вопросы противодействия коррупционным преступлениям // Актуальные проблемы экономики и права. 2014. № 4 (32). С. 67-75.
13. Неженская И.В. Анализ зарубежной практики борьбы с теневой экономикой // Азимут научных исследований: экономика и управление. 2013. № 1. С. 18-20.
14. Бикеев И.И., Кабанов П.А. Антикоррупционное образование в России: состояние и перспективы // Бизнес. Образование. Право. Вестник Волгоградского института бизнеса. 2010. № 3. С. 178-188.
15. Ванюхина Н.В., Скоробогатова А.И., Саглам Ф.А. Проблема антикоррупционного взаимодействия субъектов образовательного процесса // Актуальные проблемы экономики и права. 2014. № 4 (32). С. 15-19.
16. Обратный отчет. Интервью с руководителем Рос-стата А. Суриновым. URL: http://www.rg.ru/2011/03/31/ surinov-site.html, июнь 2013
17. Заслон для легализации преступных доходов и финансирования терроризма, противодействие коррупции // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2011. № 8
18. Маслихина В.Ю. Роль и влияние региональных институтов развития на экономику регионов России // Актуальные проблемы экономики и права. 2014. № 4 (32). С. 153-160.
19. Григорьева Н.С., Григорьева О.В. Зависимость оппортунистического поведения от темпов экономического роста // Балтийский гуманитарный журнал. 2014. № 3. С. 43-45.
20. Ермошина Т.В., Королева Л.П. Проблемы инновационного роста национальной экономики // Вестник Поволжского государственного университета сервиса. Серия: Экономика. 2014. № 5 (37). С. 21-25.
21. Григорьева Н.С., Григорьева О.В. Влияние институциональной структуры на издержки оппортунистического поведения // Азимут научных исследований: экономика и управление. 2014. № 4. С. 18-20.
VIOLATION OF SOCIAL JUSTICE IN THE RUSSIAN ECONOMY: CAUSES AND EFFECTS
© 2015
M.A. Vakhtina, doctor of economical science, prorector
Volga region state university of service, Togliatti (Russia)
Abstract. In article author's interpretation of priority of principles of social justice and the institutes supporting them in market economy is given. On the basis of the integrated and institutional paradigm offered O. E. Bessonova basic and compensatory principles of social justice in economy and two rules of a priority are defined. Proceeding from these theoretical positions, and also on the basis of synthesis of statistical data on a condition of modern Russian economy and results of sociological polls of Russians, in article negative social and economic consequences of violation of principles of social justice and rules of a priority come to light. These consequences are expressed in opportunistic behavior of economic subjects, corruption, distribution informal economic the practician, inefficient localization of transaction. The features of manifestation of the above-named processes caused by informal relationship of business and the state are shown. Article is written with use of methodology of the institutional economic theory. The conclusions containing in it focus on carrying out in Russia the institutional transformations aimed at restoration of ethic and social reference points of the Russian economy, ensuring free and equal access rights to the market and prevention of excess differentiation of the income of the population thanks to which it is possible to overcome collected in the society of a contradiction to restore incentives to effective work.
Keywords: principles of social justice in economy, social institutes, equality of economic opportunities, excess inequalities, opportunistic behavior, corruption, informal economic practicians.
