CC BY
61УДК 342.9 © В. В. Головко, А. В. Козун, 2012
Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств: пробелы законодательной конструкции и пути их преодоления
В. В. Головко *, А. В. Козун **
Статья посвящена логике юридического построения уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации. Авторы анализируют состояние опьянения в контексте его влияния на отягощение уголовной ответственности, приходят к выводу о юридической рассогласованности признаков состава преступления, которое заключается в нарушении правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, и предлагают ряд решений по совершенствованию уголовной ответственности в этой части.
Ключевые слова: состояние опьянения; безопасность движения и эксплуатации транспорта; отягчающие обстоятельства нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств; влияние состояния опьянения на квалификацию преступления; лицо, управляющее транспортным средством в состоянии опьянения; законодательная конструкция уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 264
Уголовного кодекса Российской Федерации.
Законодательная конструкция уголовно-правовой нормы должна быть самодостаточной, исключающей внутренние противоречия и проблемы ее толкования и применения . Завершенность, логичность, непротиворечивость положений закона является залогом соблюдения законности
Уголовно-правовая норма, предусмотренная ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ), на наш взгляд, имеет ряд недостатков . Предметом исследования в рамках настоящей работы является понятие «состояние опьянения» как конструктивный признак состава преступления, включенное в данную статью уголовного закона Основное внимание уделяется диалектике составляющих норму законоположений, некоторым проблемам толкования закона и спорным приемам построения статьи закона
Федеральным законом от 13 февраля 2009 г. № 20-ФЗ «О внесении изменения в статью 264 Уголовного кодекса Российской Федерации» 1 указанная норма была дополнена несколькими отягчающими обстоятельствами, обусловленными совершением анализируемого преступления в состоянии опьянения и необходимостью ужесточения санкций за причинение вреда интересам транспортной безопасности субъектом, находящимся в состоянии опьянения Обусловленность включения в норму закона этого отягчающего обстоятельства возражений не вызывает Пьяный водитель — потенциаль-
ный убийца Распространенность и неблагоприятная динамика преступности данного вида, невозможность эффективной борьбы с этим явлением административно-правовыми ресурсами, наличие иных оснований установления уголовно-правового запрета подтверждают своевременность такого законодательного решения
Необходимо обратить внимание, в первую очередь, на соотношение признаков основного состава преступления и вновь включенных в норму в качестве отягчающих обстоятельств, поскольку они, на наш взгляд, сформулированы законодателем недостаточно корректно . Итак, к нарушениям правил дорожного движения и эксплуатации транспорта относится управление транспортным средством в состоянии опьянения 2 . В соответствии с п . 2.7 Правил дорожного движения Российской Федерации, водителю запрещается: управлять
транспортным средством в состоянии опьянения (алкогольного, наркотического или иного), под воздействием лекарственных препаратов, ухудшающих реакцию и внимание; употреблять алкогольные напитки, наркотические, психотропные или иные одурманивающие вещества после дорожнотранспортного происшествия, к которому он причастен, либо после того, как транспортное средство было остановлено по требованию сотрудника полиции, до проведения освидетельствования в целях установления состояния опьянения или до
* Постоянный автор нашего журнала .
** В нашем журнале публикуется впервые .
принятия решения об освобождении от проведения такого освидетельствования 3 .
Управление автотранспортным средством в состоянии алкогольного опьянения уже образует признаки нарушения правил дорожного движения и (или) эксплуатации транспортных средств. В связи с этим возникает закономерный вопрос: «Содержит ли ч . 1 ст. 264 УК РФ управление транспортным средством в состоянии опьянения признаки преступного деяния, указанного в этой норме?» Положения п .
2. 7 Правил дорожного движения Российской Федерации позволяют утверждать, что содержит. Поэтому, на наш взгляд, между признаками основного состава преступления и составов с отягчающими обстоятельствами, предусматривающими состояние опьянения, кроется противоречие, по сути, напоминающее повторный учет законодателем признаков преступного деяния, но уже с более жесткой санкцией С точки зрения юридической техники выстраивания отягчающих обстоятельств данного состава преступления этот прием не является правильным Например, отягчающие обстоятельства с одноименными последствиями, по общему правилу, должны иметь более строгую санкцию ввиду их повышенной общественной опасности По сути же получается, что чч 1 и 2 ст 264 УК РФ говорят об одном и том же преступлении. Обсуждаемое особое состояние субъекта преступления как признак остается латентным в основном составе преступного деяния Соответствующее повторение наблюдается и в соотношениях между чч . 3 и 4 ст. 264 УК РФ, а также чч . 5 и 6 ст. 264 УК РФ. При такой формулировке в норму уголовного закона вкрадывается плеоназм, поскольку здесь идет речь о положениях подзаконных нормативно-правовых актов административноправового характера и одноименных нормах Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях Однако первичными (определяющими) в этом сформировавшемся диссонансе между логистикой положений нормы, предусмотренной ст 264 УК РФ, и административно-правовыми нормами являются правила административного законодательства. Законодатель не наделен законотворческим правом в уголовном законе изменять содержание положений и правил, которые в чистом виде имеют административно-правовую природу. Диспозиция нормы, предусмотренной ст. 264 УК РФ, является бланкетной Другими словами, она заимствует положения Правил дорожного движения Российской Федерации, а поэтому не может изменять их содержания Как представляется, искусственно образовавшийся диссонанс между нормами уголовного и административного права обусловлен, на наш взгляд, ошибочным построением уголовноправовой нормы, предусмотренной ст 264 УК РФ
Совершенное с особой жестокостью убийство, с учетом общих правил квалификации преступления, не может быть квалифицировано по ч . 1 ст. 105 УК РФ, равно как кража, совершенная в особо крупном размере, не может позиционироваться как простая. Такая коллизия примененных законодателем приемов юридической техники построения закона может привести к проблемам правоприменительного и судебного применения норм УК РФ и рас-систематизации административного и уголовного законодательства
Подтверждением возможного заблуждения при толковании признаков преступного деяния анализируемой нормы закона может быть характеристика объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 2111 УК РСФСР. Ее суть заключалась в управлении транспортным средством лицом, находящимся в состоянии опьянения и лишенным права управления транспортными средствами за такое нарушение Действия лица, ранее управлявшего транспортным средством в состоянии опьянения и после этого в течение года либо срока лишения его права управления транспортными средствами, вновь допустившего управление транспортным средством в состоянии опьянения и при этом нарушившего правила безопасности движения и эксплуатации транспорта, повлекшие указанные в ст. ст. 211, 252 УК РСФСР (соответственно ст ст 264, 350 УК РФ) последствия, дополнительной квалификации по ст. 2111 УК РСФСР не требовали 4 . Исторический метод толкования уголовного закона убеждает в том, что уголовно-правовые нормы, связанные с нарушением специальных правил движения на транспорте, всегда относили состояние опьянения к признакам нарушения правил дорожного движения и (или) эксплуатации транспортных средств .
И, наконец, заложенное в ст 264 УК РФ противоречие между чч . 1 и 2 толкуется в пользу обвиняемого . Данное правило действует не только ввиду принципа презумпции невиновности как конститутивного, но и ввиду реализации его духа и смысла в принципах уголовного права Отделение уголовно-правовой отрасли права от уголовно-процессуальной является искусственным Свойства основного федерального закона находят свое прямое воплощение в рамках принципов законности (ч. 1 ст. 3 УК РФ), справедливости (ч 1 ст 6 УК РФ), гуманизма (ст 7 УК РФ) и основания уголовной ответственности (ст. 8 УК РФ) . Указанные основополагающие начала являются гарантом соблюдения прав личности от незаконного применения норм уголовного закона Ощутимые смысловые противоречия буквы закона, с учетом сегодняшних тенденций уголовной политики, могут быть истолкованы только в пользу лица, совершившего преступление
В этой связи представляется не менее актуальным и другой аспект уголовной ответственности за преступление, указанное в ст. 264 УК РФ. Части 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ, предусматривая ответственность за совершение деяния, названного в диспозиции этой нормы, являются отягчающими по причине их совершения в состоянии опьянения Однако лингвистическое толкование закона не дает оснований утверждать это однозначно Оно осуществляется на основе правил грамматики, морфологии и синтаксиса При этом виде толкования учитывается каждое слово, каждый союз или запятая и т д Самый распространенный знак препинания — запятая, которая употребляется для отделения или выделения слов и групп слов Запятыми обособляются определения, обстоятельства, дополнения; выделяются вводные слова и сочетания, обороты с союзом как; отделяются части сложного предложения 5 . Таким образом, запятая в русском языке — это своего рода указывающий на относительную самостоятельность частей предложения в тексте Однако поставленный знак препинания между словосочетаниями: деяние... совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью (ч 2 ст 264 УК РФ), смерть человека (ч . 4 ст. 264 УК РФ), смерть двух или более лиц (ч. 6 ст. 264 УК РФ), не показывает, или, если хотите, в определенной мере искажает юридический смысл этих норм закона Состояние опьянения характеризует субъект, который совершает данное преступление 6 . По своему особому состоянию в момент совершения преступления он отличается от субъекта, предусмотренного ч 1 ст 264 УК РФ, отличается не только по фактическому состоянию, но и по смысловому значению для дифференциации признаков состава преступления в зависимости от разницы их общественной опасности И, на первый взгляд, законодатель поступил правильно, придав этому поведению статус отягчающего обстоятельства Очевидно же другое Законодатель таким решением хотел ужесточить уголовное наказание за преступление, повлекшее причинение вреда жизни и (или) здоровью личности, обусловленное состоянием опьянения Иными словами, самостоятельный характер общественной опасности данного преступления придает не сам факт опьянения, а его непосредственное негативное воздействие на лицо, управляющее транспортным средством Именно оно выступает причиной наступления уголовноправовых последствий В законе, таким образом, оно должно характеризовать физическое состояние субъекта, провоцирующее нарушение правил безопасного вождения или эксплуатации автотранспортного средства В этой связи законодательная редакция отягчающих обстоятельств, обусловлен-
ных состоянием опьянения, должна претерпеть некоторые изменения Знак препинания «запятая» должен быть заменен на союз «и» Полагаем, что в такой интерпретации закона мы укажем на прямую зависимость последствий совершенного деяния от состояния опьянения Конструкция и расположение отягчающих обстоятельств будут соответствовать нормам юридической техники закона
Однако приведенное решение обозначенной проблемы не снимает более значимого вопроса — появившейся коллизии признаков основного состава преступления и составов при отягчающих обстоятельствах, обусловленных состоянием опьянения Следует предположить, что, возможно, законодатель имел в виду разную степень опьянения или различные его виды (ст 23 УК РФ): алкогольное, наркотическое, психотропное, воздействие сильнодействующих и ядовитых веществ Кроме первой формы опьянения, все остальные именуются в психиатрии состоянием эйфории Однако это разночтение юридической и медицинской терминологии не снимает поставленного вопроса . Любой вид и форма этого состояния в большей или меньшей мере могут способствовать совершению этого преступления 7. Игнорирование правил поведения на дороге обусловливается воздействием на организм алкоголя и (или) других химических субстанций. Поэтому в тех случаях, когда преступление совершает пьяный, как справедливо подмечают авторы, не исключается его вменяемость, так как в состоянии опьянения, как правило, налицо объективные и субъективные основания для уголовной ответственности, которая ни при каких условиях не может быть исключена при обычном опьянении Исключение составляет патологическое опьянение 8, поскольку в этом состоянии нет оснований для привлечения субъекта преступления к уголовной ответственности 9.
Исходя из вышеизложенного можно сделать следующие выводы:
1 На наш взгляд, ч 1 ст 264 УК РФ не исключает совершения данного преступления в состоянии опьянения . Однако по смыслу закона исключать обязана .
2. Части 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ должны быть изменены путем исключения запятой и замены ее союзом «и»
3. Как представляется, из ч. 1 ст. 264 УК РФ необходимо исключать состояние опьянения, чтобы избежать коллизий с отягчающими обстоятельствами, предусмотренными в норме
1 Рос. газета. 2009. 18 февр.
2 Советское уголовное право. Часть Особенная / отв. ред. М. И . Ковалев. М. , 1983. С. 410 .
3 О правилах дорожного движения [Электронный ресурс] : постановление Совета Министров — Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 г. № 1090. Доку-
мент опубликован не был . Доступ из справ . -правовой системы «КонсультантПлюс».
4 Советское уголовное право . Часть Особенная / отв. ред. проф. М. И. Ковалев. С 412-413 .
5 Губаева Т. В. Практический курс русского языка для юристов. Казань, 1986. С. 36 ; Самойлов Ю. И. Русский язык. Правописание и пунктуация . Новосибирск, 1996. С. 31 .
6 Лебедев М. О некоторых вопросах назначения судами наказания // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации 1999 № 9 С 4
7 Павлов В. Г. Субъект преступления . СПб . , 2001. С. 179 .
8 Там же .
9 Лейкина Н. С. Личность преступника и уголовная ответственность . Л . , 1968. С. 55.
