CC BY
174
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Литература России.
V V
Современный литературный процесс
Фольклорно-этнографические исследования. Специфика портретных зарисовок в романе. Образ персонажа
УДК 821.161.1:398.21
Е. А. Самоделова
НАЧАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ «РУССКИХ НАРОДНЫХ СКАЗОК В ОБРАБОТКЕ А. Н. ТОЛСТОГО» (1937-1938 - ПО АРХИВНЫМ ИСТОЧНИКАМ)
Статья посвящена взглядам А. Н. Толстого на русскую народную сказку и подготовке свода сказок. Приводятся архивные данные о переписке А. Н. Толстого с известными фольклористами А. Н. Нечаевым Н. В. Рыбаковой, литературоведом Г. А. Гуковским, наркомом В. М. Молотовым, а также с редакторами издательств. Раскрывается понимание А. Н. Толстым содержания, структуры и принципов публикации свода русских сказок, а также принципов обработки сказок.
This article is devoted to Tolstoy's views on Russian folk stories and to the preparation of a set of tales. Archival sources reveal the correspondence of A. Tolstoy with well-known folklorists such as A. N. Nechaev, N. V. Rybakova, theorist of literature G. A. Gukovskiy, commissar V. M. Molotov and also with editors of publishing houses. The article expands Tolstoy's understanding of the content, structure and principles of Russian fairy tales publication, and besides princi ples of fairy tales adaptation.
Ключевые слова: А. Н. Толстой, русская народная сказка, обработка сказок, структура сборника.
Keyword.S: A. N. Tolstoy, Russian fairy tale, adaptation, set structure.
Начало работы над сказками в 1937 г.
А. Н. Нечаев и его жена-фольклорист Н. В. Рыбакова в статье-послесловии «А. Н. Толстой и русская народная сказка» к Полному собранию сочинений А. Н. Толстого указали зимний период 1937-1938 гг. как начальный этап работы над
© Самоделова Е. А., 2011
сказками: «Вся зима 1937-1938 г. ушла на предварительную подготовку. Во-первых, тщательно продумывался план всего свода и содержание каждой книги. Другая задача заключалась в том, как организовать материал и найти средства оформить этот материал, чтобы сохранить в книге наибольшую подлинность сказок во всей полноте типически народного и общерусского звучания... » [1].
Такая датировка подкреплена сохранившимися краткими сведениями о двух договорах А. Н. Толстого с Госиздательством детской литературы за 1937 г. - № 3637-3638. Вот краткое описание первого договора:
«№ 28. № договора 3637. Толстой А. Н. Колобок (русская сказка).
Индекс Д-5. Колич. авт. л. 0,18.
Оплата за 1 авт. л. Акк.
Всего за дог. 250
Срок пред. рук. Сдана» [2].
Сказка была опубликована лишь два года спустя - отдельной книжечкой: «Колобок. Русская народная сказка в обработке А. Толстого» (1939) [3].
Краткое описание второго договора:
«№ 29. № договора 3638. Толстой А. Н. Мужик и медведь (русская сказка).
Индекс Д-5.
Колич. авт. л. 0,5.
Оплата за 1 авт. л. Акк.
Всего за дог. 750
Срок пред. рук. Сдана» [4].
Эта сказка была опубликована также два года спустя, но одновременно в двух изданиях - в мае 1939 г.: в журнале «Мурзилка» (1939. № 5) и в книжечке А. Н. Толстого «Мужик и медведь», 1939 (где обозначен срок сдачи в производство 19/У-1939 г.).
Еще одним свидетельством того, что в 1937 г. у Толстого возник замысел творческой работы над русскими народными сказками и он тут же
приступил к его осуществлению, является его записная книжка 1932-1944 гг. (с условным № 4). В ней весной 1937 г. Толстой сделал ряд выписок особо заинтересовавших его слов, определений, отдельных предложений и целых фрагментов, обозначив их «Из сказок», а в одном месте пометив «Суворов». Всего имеется 25 выписок (в публикации они пронумерованы со 131-й по 155-ю) [5].
Следовательно, имеется ряд документальных подтверждений тому, что именно в 1937 г. А. Н. Толстой вновь (после работы над авторскими сказками в 1908-1923 гг.) стал пристально интересоваться сказочным жанром, но теперь уже русскими народными сказками.
Возвращаясь к записной книжке 1932-1944 гг., отметим, что ряд выписанных сказочных выражений нашел применение в русских народных сказках в обработке Толстого. Так, сказочный персонаж (выписка № 131) появился в разных сюжетных конструкциях - «Навстречу ему ба-бушка-задворенка», «Раз приходит к ним бабуш-ка-задворенка», «Бабушка-задворенка прибежала к царским невесткам, все рассказала, и те так же стали делать» и др., воплотившись в «Сказке о молодильных яблоках и живой воде» (1940), «Иване - коровьем сыне» (1939) и «Царевне лягушке» (1940) Толстого (датировки наши. - Е. С.). Выписка № 140 - «Сколько ни ходил с вечеру, никого не уследил, припал на мягкую траву и уснул» - обнаружилась в сказке «Иван - коровий сын» (1939). Выписка № 141 - «Шел, шел, устал до смерточки» - проявилась в сказке «Иван-царевич и серый волк» (1940). Выписка № 147 вошла в реплику: «Дорожный человек ко-стоват и черен, ты наперед баньку истопи, меня вымой, выпари, тогда и ешь» - в сказке «Поди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что» (1939). Остальные выписки оказались неиспользованными заготовками.
Дополнительными и косвенными указаниями на 1937 г. как начало творческой деятельности А. Н. Толстого по обработке русских народных сказок служит целый ряд обстоятельств. Во-первых, избрание писателя 12 декабря 1937 г. депутатом Совета Союза Верховного Совета СССР и его понимание депутатской миссии, в том числе заключающейся в подготовке Свода русского фольклора. Во-вторых, библиография первоисточников русских сказок, использованная Толстым в его работе, завершается публикациями 1937 г. (исключение - сказочный сборник его научного консультанта А. Н. Нечаева в 1939 г.). В-третьих, закончился очередной этап творчества писателя: в частности, Толстой поставил авторскую дату - 16 октября 1937 г. - под повестью «Хлеб» [6].
Два параллельных замысла 1938 г. - издать академический и детский своды сказок 6 февра-
ля 1938 г. А. Н. Нечаев с проф. Г. А. Гуковским отправили Толстому письмо по поводу создания 20-томного свода сказок (см. ниже). Важно отметить, что А. Н. Нечаев, будучи одногодком Г. А. Гуковского (1902-1950), учился у него, слушал его лекции в Ленинградском институте литературы и истории в 1929-1930 гг.
Уже 2 марта 1938 г. А. Н. Нечаев и Н. В. Рыбакова в письме к Толстому предложили ему возглавить задуманное издание адаптированных для широкого круга читателей русских народных сказок (см. ниже).
Известно даже о более раннем аналогичном, но менее объемном замысле: «В 1936 г. А. Н. Нечаев с женой Н. В. Рыбаковой обратился в Ленинградское отделение Детгиза с предложением издать книгу русских народных сказок в обработке, но получил отказ» [7]. Естественно, этим научным и издательским идеям должна была предшествовать серьезная предварительная проработка вопроса. В любом случае более ранняя датировка нуждается в уточнении и конкретизации.
С 1938 г. А. Н. Нечаев стал научным сотрудником Института этнографии АН СССР (Ленинградское отделение) и одновременно являлся референтом у А. Н. Толстого [8].
Первоначально была высказана идея издания полного свода русских народных сказок (предполагаемым объемом около 20 томов). 6 февраля 1938 г. проф. Г. А. Гуковский и А. Н. Нечаев направили А. Н. Толстому пространное письмо с обоснованием необходимости такого капитального издания. На основании этого письма А. Н. Толстой осознал огромные масштабы сказочного материала, распыленного по архивам и разбросанного в труднодоступной местной и отдаленной во времени периодике. С большой долей вероятности можно предполагать, что именно это письмо побудило писателя взять на себя огромную ответственность -возглавить благородное дело публикации обширного сказочного фонда. Научно-просветительской задаче присваивался ранг важнейшего государственного дела. Проф. Г. А. Гуковский и А. Н. Нечаев обращались к писателю-депутату, объясняя ему роль сказок в истории народа:
«Многоуважаемый Алексей Николаевич!
Мы считаем возможным обратиться к Вам по вопросу, имеющему, как нам кажется, значение для советской литературы и культуры в целом; речь идёт о пропаганде русской сказки.
Сказки как один из самых распространенных, многообразных и наиболее жизнеспособных видов народно-поэтического творчества являются монументальнейшим памятником творческой деятельности человечества.
Русские народные сказки и по объему материала и по его качеству занимают одно из первых мест в международной сокровищнице про-
изведений словесного искусства. В ярких художественных образах русской народной сказки запечатлелся облик нашего великого народа, его подлинный дух и все многообразие окружающей социальной действительности. Собирание русской народной сказки, начавшееся ещё полтораста лет тому назад, позволило накопить неисчерпаемые фонды текстового материала. Русская наука и литература вправе гордиться такими собраниями, как сборник А. Н. Афанасьева и ряд последующих собраний.
Накопленный дореволюционными собирателями за 150 лет материал утроился благодаря колоссальным коллекциям, собранным в послеоктябрьский период» [9].
Г. А. Гуковский и А. Н. Нечаев объясняли сложность труда по объединению разрозненного сказочного материала, подчеркивали важность научно-издательского замысла:
«Однако дальнейшая работа над этим исключительным культурным наследием - работа в плане больших принципиальных теоретических обобщений - встречает немалые затруднения.
Во-первых, весьма значительная часть текстов находится в различных рукописных хранилищах, разбросанных по всему Советскому Союзу, и на руках отдельных собирателей.
Во-вторых, огромное большинство дореволюционных изданий почти так же недоступно современному исследователю, как и рукописные коллекции. Даже крупнейшие сборники сказок, изданные незначительными тиражами, представляют сейчас библиографическую редкость и имеются только в крупнейших библиотеках Союза. А большинство материала, опубликованного в различных периодических изданиях и в провинциальных временниках, представляет еще менее доступную часть текстового фонда.
В-третьих, весь опубликованный и разбросанный (частью уже затерявшийся) материал представляет собой чрезвычайно пеструю картину приемов первоначальной редакторской обработки текстов.
Все это привело нас к мысли выдвинуть предложение о создании единого монументального свода русской народной сказки, приводящего в систему материалы, накопленные нашими собирателями в дореволюционный и особенно в послеоктябрьский периоды.
Издание это, по нашему мнению, составит около 20 томов. Задача, которую мы выдвигаем, трудна. Такое издание невозможно осуществить нигде, кроме Советского Союза, где Партия, Правительство и вся Советская общественность с исключительной читательской заботой поддерживает <так!> всякое подлинно культурное начинание.
Для того, чтобы создать такой капитальный кодекс русской сказки, необходимо привлечь к
работе ряд специалистов, лучших советских художников и т. д.; необходимо мобилизовать в первую очередь писательскую общественность, необходимо, чтобы всю работу возглавил человек высоко авторитетный.
Поэтому мы и решаемся обратиться к Вам, Алексей Николаевич; именно вы можете стать во главе предположенного нами начинания, равного которому не знала и не знает наука и литература Запада, именно Вас мы просим дать жизнь задуманного нами большому культурному делу.
Проф. Гр. Гуковский
А. Нечаев. 6-11-38 г.» [10].
Литературовед Г. А. Гуковский интересен тем, что А. Н. Нечаев вместе с ним познакомил А. Н. Толстого со сказочником М. М. Коргуе-вым в Ленинграде, куда (как и в Петрозаводск) неоднократно приглашал талантливого исполнителя из Карелии [11]. Профессор Г. А. Гуков-ский являлся автором монографии «Очерки по истории русской литературы и общественной мысли XVIII в.» (1938), учебника для вузов «Русская литература XVIII в.» (1939), труда «Любовь к Родине в русской классической литературе» (совместно с В. Е. Евгеньевым-Максимо-вым, 1943); он исследовал русский романтизм и классицизм, а также фольклорные мотивы в творчестве М. Д. Чулкова и А. С. Пушкина.
В архиве А. Н. Толстого сохранилась заключительная часть письма Секретариата Ленинградского отделения Союза советских писателей, адресованного в марте 1938 г. В. М. Молотову (18901986), который в 1930-1941 гг. являлся председателем Совета народных комиссаров СССР. В письме шла речь о параллельной подготовке и издании монументального свода и популярного собрания русских народных сказок. В первом абзаце уцелевшего текста продолжено представление народных сказителей и их репертуара. Неизвестно, было ли отправлено это письмо адресату (во 2-м отпуске машинописи имеются подписи авторов, но не проставлена точная дата), однако оно созвучно идее ленинградских фольклористов и А. Н. Толстого и, вероятно, отражает именно их мысли. Вот финальная часть сохранившегося фрагмента:
«Мы считаем, что необходимо создать единый монументальный свод всех русских народных сказок, который явится единственным в мире печатным изданием, не имеющим себе равного. Мы думаем, что это издание, подготовленное советскими учеными и писателями, высоко научное и в то же время доступное широкому советскому читателю, явится ценнейшим вкладом в культуру советской страны и всего человечества.
Помимо этого полного свода русской сказки, мы считаем, что необходимо создать еще и свод
избранных, самых ценных и ярких сказок, который должен получить самое широкое распространение в читательских массах, должен стать настольной книгой советского читателя.
Задуманное нами издание двух собраний русской народной сказки может быть осуществлено только в нашей стране, при поддержке Партии и Правительства и глубоком внимании советской общественности.
Дорогой Вячеслав Михайлович! Представляя на Ваше рассмотрение предварительные соображения о реализации издания сказок, просим Вас оказать нам поддержку и помощь в этом большом деле, столь нужном для советского народа. Мы надеемся, что получим эту поддержку и помощь от Вас. Мы не сомневаемся, что у всей нашей общественности и советских писателей идея издания народных сказок встретит горячее одобрение.
Секретариат Ленинградского отделения Союза советских писателей:
(Н. Тихонов, Б. Лавренев, М. Слонимский) <3 их подписи>.
Заведывающий <так!> Ленинградским отделением издательства "Советский писатель" Бры-кин <подпись: Ник. Брыкин>.
"_" марта 1938 г.
г. Ленинград» [12].
Разница между методологическими подходами фольклористов с А. Н. Толстым, с одной стороны, и писателей - с другой, оказалась невелика и заключалась в следующем. Писатели намеревались литературно обрабатывать народные сказки, а ученые - в популярном издании - тоже хотели издавать их в отредактированном виде (не в изначальном, настоящем, «аутентичном» виде, как можно было бы подумать, исходя из критерия строгой научности). Это видно из приложенной к этому официальному письму «Предварительной сметы расходов по изданию "Русских народных сказок"». В ее разделе «Предварительная смета по изданиям (популярному и научному)» под первыми пунктами соответственно значатся «отбор и редактирование текстов» и «отбор, подготовка и редактирование текстов» [13].
Многосоставный документ также демонстрирует новизну общих принципов двух изданий: в них намечалось включить как перепечатки уже известных текстов, так и «публикации новых текстов», выявляемых при запланированной «работе с исполнителями» [14].
Обращает на себя внимание постановка на первом месте «популярного издания», подготовка которого могла бы послужить «пробным камнем» для научного свода - при равенстве их тиражей (100 тыс. экз.). Намечены количество, состав и листаж обоих изданий: «популярное» -«4 тома (по 20 авт. листов текста, 2 листа всту-
пительной статьи и 4 листа - словари и библиографические указатели»; «научное» - «18 томов по 30 лист<ов> текстов и 5 листов комментариев на каждый том» [15].
В разделе «Предварительные соображения об издании Свода избранных сказок и Полного свода русской народной сказки» под пунктом 1 значится «А. Н. Толстой - Председатель Редакционного комитета» (очевидно, это первое официальное упоминание писателя в главенствующей роли), а под пунктами 2-12 поименованы фольклористы и писатели - М. К. Азадовский, Н. П. Андреев, Г. А. Гуковский, В. А. Десницкий, А. Н. Нечаев, А. А. Прокофьев, М. М. Пришвин, В. В. Струве, Ю. М. Соколов, А. А. Фадеев и В. Я. Шишков [16]. Здесь же будущее «популярное издание в 4-х томах» получило название «Русские народные сказки», а также заглавия томов:
«1. Волшебно-героические сказки.
2. Сказки о животных.
3. Народные новеллы и сатирические сказки.
4. Советские сказки» [17].
Параллельно А. Н. Толстой размышлял над проектом полного фольклорного свода. 26 июня 1938 г. А. Н. Толстой адресовал письмо В. М. Мо-лотову:
«Глубокоуважаемый Вячеслав Михайлович, прошу Вас принять меня по очень важному делу: изданию полного свода русского фольклора.
Идея эта возникла этой весной в Ленинграде. Среди наших фольклористов. У нас имеются колоссальные изданные и не изданные записи былин, сказок, сказаний, песен. Изданное разбросано по разным сборникам, не приведено в систему, не отобраны лучшие тексты многочисленных варьянтов, неизданное и творимое сейчас советскими сказочниками и сказителями представляет огромный фонд. Фольклор, таким образом, недоступен нашему народу, недоступны сокровища языка. [Кроме того, мы единственная страна] Наш фольклор богаче и художественнее фольклоров других народов, но у нас он лежит под спудом, и пора, наконец, изданием полного канонического свода поставить памятник нашему народу.
По этому делу я и хотел, чтобы Вы приняли меня, если Вам позволит время. К сожалению, 30-го днем мы с женой уезжаем в Кисловодск. Мне и товарищам фольклористам очень было бы важно ознакомить Вас теперь же с проектом этого издания» [18].
В какой-то мере А. Н. Нечаев стал главным научным консультантом А. Н. Толстого с подачи Г. А. Гуковского. Первоначально рассматривалась кандидатура самого Г. А. Гуковского для выполнения этой важной задачи. В архиве А. Н. Толстого сохранилось письмо Г. А. Гуковского 28 августа 1938 г. с просьбой вывести его из состава
редколлегии «Свода русской сказки»: «Сегодня меня известили товарищи по предполагаемой работе по изданию свода русской сказки, что, по их мнению, было бы желательно назначение меня Вашим помощником по этому изданию, научным организатором его. Я считаю такое мнение товарищей весьма лестным для меня, но в то же время я считаю своим долгом подчеркнуть, что, по-моему, мое назначение было бы нецелесообразно с точки зрения интересов дела...» [19]. Г. А. Гуковский справедливо указывал, что он не является «специалистом по фольклору» и что его «исследовательские труды относятся к другой области (история русской литературы XVII-XIX вв.)» [20]. Взамен себя профессор предлагал профессионального сказковеда: «Я хорошо понимаю законность желания членов редакционной коллегии и издательства видеть на данной работе ленинградского ученого, поскольку значительная часть работы по изданию будет проводиться в Ленинграде, - но я полагаю, что если в секретариате издания будут участвовать такие люди, как напр. А. Н. Нечаев (по научной части) и Г. Э. Сорокин (по издательской части), то этим пожелание ленинградцев будет удовлетворено» [21].
Это письмо важно не только содержащейся в нем рекомендацией А. Н. Нечаева; оно косвенно удостоверяет приоритет авторской мысли фольклориста в составлении плана свода русской народной сказки, изложенного в письме 6 февраля 1938 г. за подписями Г. А. Гуковского и А. Н. Нечаева.
6 сентября 1938 г. А.Н. Нечаев послал А. Н. Толстому письмо, в котором сообщал: «Работа над проектом издания полного свода Р. Н. <русской народной> сказки подвигается при активном участии нескольких человек и будет закончена к 15 сентября и представлена на Ваше заключение» [22].
22 сентября 1938 г. А. Н. Нечаев направил А. Н. Толстому письмо из Ленинграда. Из этого письма явствует, что работа над сказками для Полного свода фольклора активно проводилась именно в Ленинграде и А. Н. Толстой тесно сотрудничал с ведущими ленинградскими фольклористами. А. Н. Нечаев писал: «Проект полного свода сказок готов. Здесь он подвергался предварительному обсуждению (принимали участие в этом обсуждении: А. А. Прокофьев, Н. А. Бры-кин, М. К. Азадовский, Г. А. Гуковский. Когда можно будет привезти его Вам на окончательную редакцию?» [23].
Фамилия Г. А. Гуковского в этом письме А. Н. Нечаева прозвучит в последний раз применительно к Полному своду сказок. Напомним, что 28 августа 1938 г. Г. А. Гуковский написал А. Н. Толстому письмо с просьбой вывести его из состава редколлегии по изданию Свода рус-
ских сказок [24]. Известно, что Полный свод сказок не был подготовлен и издан, и дальнейшее научное участие Г. А. Гуковского в «сказочном» замысле Толстого не предусматривалось.
В. В. Перхин, опубликовавший письмо писателя к В. М. Молотову (см. выше), предположил дальнейшее развитие событий: «Вероятно, Молотов принял Толстого, так как вскоре последовали существенные сдвиги в том культурном деле, о котором хлопотал писатель. В конце 1938 г. по решению Президиума АН СССР фольклорную комиссию из Института этнографии перевели в Институт литературы, в том же году кафедра фольклора была создана в Московском институте философии, истории, литературы и лингвистики, а в 1939 г. - аналогичная кафедра в Ленинградском государственном университете» [25].
По мнению В. В. Перхина, именно факт обращения писателя к В. М. Молотову отражен в заметке А. Н. Толстого «Депутат-писатель»: «Летом этого года мною была подана правительству докладная записка о необходимости издания свода фольклора, встретившая положительное отношение руководящих товарищей» [26]. Доказательством служит то обстоятельство, что «один из абзацев этого выступления почти дословно повторяет аргументы, сформулированные в письме к Молотову» [27]. Наблюдается общность идеи: «По своим размерам, в сравнении с другими народами, наше народное творчество бесконечно велико. По качеству оно замечательно. Издание "Свода русского фольклора" будет не только ценным художественным вкладом в мировую литературу, но оно имеет огромное политическое значение, так как отражает богатую духовную культуру русского народа... » [28].
Журнал «Советский фольклор» (1941. № 7) сообщал о грандиозном замысле: «В конце 1938 г. инициативная группа под председательством депутата Верховного Совета писателя А. Н. Толстого, - в составе руководящих работников Фольклорной комиссии Института этнографии (М. К. Аза-довский, Н. П. Андреев, Е. В. Гиппиус), члена Ленинградского отделения Союза советских писателей А. Н. Нечаева, московских фольклористов Ю. М. Соколова, Э. В. Гофман, С. И. Минц, М. А. Рыбниковой и В. И. Чичерова, члена Московского отделения Союза писателей К. И. Чуковского, - выдвинули проект издания тридцатитомного корпуса русского фольклора и проект организации летом 1939 г. Всесоюзной фольклорной выставки. По этому вопросу в первых числах декабря 1938 г. в Москве состоялось специальное совещание, выработавшее установки и планы издания и выставки» [29]. (Заметим, что это информационное сообщение написано в январе 1939 г., когда А. Н. Нечаев был принят в писательский союз.)
Известно, что в 1938 г. Толстой продолжил активное изучение русских народных сказок, представленных в различных видах, в том числе и в экспозиционно-выставочном. В его архиве содержится машинописный документ - «Русский фольклор. Проект выставки», составленный консультантом выставки проф. М. А. Рыбниковой 1 декабря 1938 г. Толстой сделал карандашную маргиналию на левом поле - «отражение истории» - напротив отчеркнутого абзаца текста: «Выставка знакомит с образцами былин и сказок и показывает их как утверждение "ожиданий и чаяний" народных (слова В. И. Ленина) в прошлом и как осуществление этих чаяний - в настоящем» [30]. Организация выставки поручалась Гослитмузею, председателем организационной комиссии назначался проф. Ю. М. Соколов. Именно об этой выставке сообщал журнал «Советский фольклор» (1941. № 7).
Среди отделов выставки первым значился «Сказки» с подразделением: «Животный эпос. Бытовая сказка. Волшебная и авантюрная. Бывальщина. Новая советская сказка»; руководителями намечались Э. В. Гофман (Померанцева) и С. И. Минц [31]. Такое подразделение на жанры могло послужить подсказкой А. Н. Толстому в его структурировании планируемой работы.
12 декабря 1938 г. А. Н. Толстой отмечал «неисчерпаемые запасы фольклорного материала» в России, хранящегося в трех видах источников: 1) в разных старых изданиях, представляющих библиографическую редкость; 2) в десятках тысяч архивных рукописей; 3) в огромном количестве новых записей [32]. Эти источники не доступны широкому читателю, поэтому А. Н. Толстой считал обязанностью ученых «собрать эти фонды в один свод в виде многотомного издания и вернуть народу его сокровища» [33]. Писатели должны помочь в художественной обработке сказок, ведущейся «в двух направлениях: композиционном и стилистическом» [34].
Работа над композицией сказочных сборников
Заметим, что Толстой оказался вполне самостоятелен в композиции двух своих основных сказочных книг (1940 и 1944 гг.). Писатель не воспользовался предложенным ему списком «Книга 1-я» А. Н. Нечаева (см. ниже), не пошел вслед за «Указателем сказочных сюжетов по системе Аарне» Н. П. Андреева (1929) и не последовал за любимым им и проверенным временем собранием сказок А. Н. Афанасьева. Правда, писатель в самом общем виде учел структуру сказочного собрания А. Н. Афанасьева, в котором тома 1-2 трехтомника включают сказки о животных и волшебные сказки (аналогично выстроен том 1 «Русских сказок» Толстого, 1940; перепечатка - «Русские народные сказки. Под
ред. и в обработке А. Толстого», 1941, том 1). К волшебным сказкам восходят «Русские народные сказки. В обработке А. Толстого» (1944), опять же соотносимые с томами 1-2 трехтомника А. Н. Афанасьева.
Сохранился выполненный в основном А. Н. Нечаевым рукописный пронумерованный список сказок «Книга 1-я» из 61 наименования [35]. Он включает заглавия сказок, наличие вариантов и их количество (не везде), объемы основного и вспомогательных текстов. Порядок следования сказочных заглавий в списке отличается от опубликованного в «Русских сказках», 1940, том 1 (51 номер; также в 1941 г.); кроме того, их больше на 10 номеров, а последние три единицы -№ 59-61 - вписаны А. Н. Толстым. Некоторые названия сказок отличаются от опубликованных, число обозначенных вариантов иногда меньше, чем сохранилось в архиве писателя (ОР ИМЛИ). Следовательно, этот список был предварительным, являлся своеобразным планом сборника и готовился задолго до его публикации.
Вот этот список (с 5 колонками - с указанием порядкового номера, названия сказки, количества страниц, числа вариантов и количества страниц вариантов):
«1. Волк и козлята - 21/ стр., вар. 1 - 11/ стр.;
2. Кот и лиса - 4 стр., 1 - 12/3;
3. Козел, баран и кот - 3, 1 - 3У2;
4. Колобок - 3;
5. Лиса топит кувшин - У2;
6. Лиса и тетерев - У2;
7. Как лиса училась летать - 1У3, 1 - 2/3;
8. Петушок и курочка - 2, 1 - 1У3;
9. Нет козы с орехами - 1У2;
10. Коза-дереза - 5У3, 1 - 3У3;
11. За лапоть курочку - 3У2, 1 - 2У2;
12. Волк и старик - 2;
13. Медведь - липовая нога - 1У2, <1> - У2;
14. Пузыр<ь>, солом<инка> и лапоть - У2;
15. Лиса-плачея - 1У3;
16. Лиса-лекарка - 12/3;
17. Лиса-исповедница - 1У2, 1 - 1У2;
18. Теремок - 3У3, 1 - 2;
19. Звери в яме - 3, 1 - 2;
20. Глупый волк - 12/3;
21. Лиса и волк - 2У2, 1 - 2У2;
22. Лиса-повитуха - 22/3, 1 - 1У3;
23. Верлиока - 41/,,;
24. Ледян<ая> и лубян<ая> хатка - 21/2;
25. Зимовье зверей - 31/3, 2 - 51/2;
26. Лиса и дрозд -3;
27. Лиса и журавль - 2/3;
28. Лиса и рак - 1/2;
29. Журавль и цапля -1;
30. Волк, лошадь и лиса - 1/2, 1 - 21/3;
31. Медведь и три сестры -31/3, 1 - 21/2;
32. Мальчик с пальчик - 32/3, 1 - 21/2;
33. Гуси-лебеди - 5, 1 - 21/3;
34. Сестрица Аленушка и брат<ец> Ив<ануш-ка> - 3, 2-41/3;
35. Терешечка - 3;
36. Байка про тетерева - 2/3;
37. Репка - 11/2;
38. Ворона и рак - 1/2;
39. Кот, дрозд, петух и лиса - 32/3, 1 - 3 стр.;
40. Мужик и медведь - 11/3;
41. Чудесная дудка - 5, 2 - 8;
42. Война грибов - 2/3;
43. Ведьма и солнц<ева> сестра - 51/3;
44. Овца, лиса и волк - 11/3;
45. Чернушка - 3;
46. Мачеха и падчерица - 31/2, 1-21/2;
47. Мачеха и падчерица - 3;
48. Петух и жерновцы - 41/2;
49. Лиса и Кузьма Скоробогатый - 71/3;
50. Лев, щука и человек - 11/3;
51. Петушок и курочка - 1;
52. Медведь и собака - 2, 1-2 стр.;
53. Курочка рябая - 1/2;
54. Кривая уточка - 11/2;
55. Глиняный парень - 11/2;
56. Солнце, месяц и ворон - 21/2;
57. Снегурушка и лиса - 12/3;
58. Морозко - 22/3;
59. По щучьему веленью - 10, 42/3;
60. Золотая рыбка - 31/3;
61. Крошечка-Хаврошечка - 3».
В списке допущены два повтора заглавий сказок с разночтением их объемов: «Петушок и курочка» значится под № 8 и № 51; «Мачеха и падчерица» - под № 46-47. Эти повторы являются не ошибками, но указанием на различные фольклорные версии сказок, которые будут затем воплощены Толстым в разных литературных редакциях. Сюжет «Петушок и курочка» воплотится в сказках писателя «Кочеток и курочка» и «Бобовое зернышко».
Сохранился документ, корреспондирующий со списком «Книга 1-я» и потому позволяющий условно датировать его сентябрем 1938 г. Это письмо А. Н. Нечаева от 22.IX.38 к писателю - о завершении перепечатки рукописи «первой книги» к 25 сентября 1938 г. [36] В письме А. Н. Нечаева также упомянута сказка «Чернушка», указанная в списке, но неизвестная по сказочным сборникам А. Н. Толстого. В частности, А. Н. Нечаев сообщал: «5). "Чернушка" - правлена. Сейчас для Вас перепечатываются пять лучших вариантов в неприкосновенном виде» [37]. Это народная сказка с сюжетом: Андреев, 510А - более известная по «Золушке» братьев Гримм.
Как было сказано, список «Книга 1-я» насчитывает на 10 номеров больше, чем было опубликовано в «Русских сказках» А. Н. Толстого, 1940 (и в «Русских народных сказках», 1941): там их
51 номер. Сопоставление плана-замысла и оглавления книги показывает, что сказки «Чудесная дудка», «Чернушка», «Волк, лошадь и лиса», «Ворона и рак», все версии (литературные редакции) «Мачехи и падчерицы» из списка «Книга 1-я» и варианты публикуемых сказок не печатались в реальной книге. Их дальнейшая судьба будет различной.
Многие сказки в ходе их подготовки к изданию 1940 г. сменили заглавия. «Козел, баран и кот» из списка получили при публикации заглавие «Кот - серый лоб, козел да баран»; «Петушок и курочка» в двух версиях превратился в «Кочеток и курочка» и «Бобовое зернышко»; «За лапоть курочку» - в «Как старуха нашла лапоть»; «Волк и старик» - в «Старик и волк»; «Лиса-исповедница» - в «Лиса и петух»; «Лиса-повитуха» - в «Медведь и лиса»; «Ледяная и лубяная хатка» - в «Лиса и заяц»; «Кот, дрозд, петух и лиса» - в «Петушок - золотой гребешок»; «Солнце, месяц и ворон» - в «Солнце, месяц и Ворон Воронович»; «Петух и жерновцы» - в «Петух и жерновки»; «Лиса и Кузьма Скоробогатый» - в «Кузьма Скоробогатый»; «Курочка рябая» - в «Курочка ряба»; «Крошечка-Хаврошечка» - в «Хаврошечка»; «Золотая рыбка» - в «Чивы, чивы, чивычок. ». Это примерно четверть сказок из списка.
Под своими заглавиями опубликованы в томе 1 (1940 и 1941) следующие сказки из списка «Книга 1-я» (с обозначением их порядковых номеров): «Волк и козлята» (1), «Колобок» (4), «Нет козы с орехами» (9), «Коза-дереза» (10), «Медведь - липовая нога» (13), «Пузыр<ь>, солом <инка> и лапоть» (14), «Теремок» (18), «Звере в яме» (19), «Глупый волк» (20), «Лиса и волк» (21), «Зимовье зверей» (25), «Лиса и дрозд» (26), «Лиса и журавль» (27), «Лиса и рак» (28), «Журавль и цапля» (29), «Мальчик с пальчик» (32), «Гуси-лебеди» (33), «Сестрица Аленушка и брат-<ец> Ив<анушка>» (34), «Терешечка» (35), «Байка про тетерева» (36), «Репка» (37), «Мужик и медведь» (40), «Война грибов» (42), «Овца, лиса и волк» (44), «Лев, щука и человек» (50), «Медведь и собака» (52), «Кривая уточка» (54), «Глиняный парень» (55), «Морозко» (58), «По щучьему веленью» (59). Всего 29 сказок из списка А. Н. Нечаева - Толстого сохранили свои названия при публикации: это почти половина номеров (из 61).
В томе 1 Толстого оказалась напечатана сказка «Кобылья голова», отсутствующая в списке «Книга 1-я».
Ряд сказок не был опубликован при жизни писателя, но сохранился в архиве писателя и напечатан посмертно: это «Лиса топит кувшин» (5), «Лиса-плачея» (15), «Медведь и три сестры» (31), «Снегурушка и лиса» (57) - по нуме-
рации списка [38]. Составители тома и комментаторы А. Н. Нечаев и Н. В. Рыбакова в 1948 г. сочли возможным отказаться от предложенной ими же ранее последовательности сказок (как отринул ее и Толстой) и расположили произведения немного иначе, логично отдав приоритет лисе как наиболее часто встречаемому персонажу сказок о животных и передвинув «Медведя и три сестры» в конец раздела. В этот же раздел была включена незавершенная сказка «Василиса Премудрая», не упомянутая в списке «Книга 1-я».
Несколько сказок (в том числе - их редакций) были сбережены в архиве писателя: они корреспондируют со сказками из списка А. Н. Нечаева - Толстого и сохранились под теми же названиями или озаглавлены немного иначе. Это «Солнце, месяц и Ворон Воронович»; редакции «Чудесная дудка», «Чудесная дудочка», «Снежевиночка»; «Лиса-исповедница» (редакция к «Лисе и петуху»); «Лиса-лекарка» (редакция к «Лисе-плачее»); «Мачеха и падчерица» (3 редакции, условно приписываемые Толстому).
Большое число фольклорных сказок писатель не успел обработать. В его архиве сохранились выполненные научными консультантами подготовительные материалы ко множеству сказок, в том числе к «Верлиоке» и «Ведьме и солнц<е-вой> сестре», фигурирующим в списке А. Н. Нечаева - Толстого.
Неизвестна судьба нескольких сказок из списка «Книга 1-я»: «Волк, лошадь и лиса» (30), «Ворона и рак» (38), «Чернушка» (45).
Список «Книга 1-я» интересен тем, что он позволяет датировать три группы сказок Толстого (определять начало работы писателя над сказочными произведениями):
1) опубликованные в томе 1 (большинство их -за исключением отдельных сказок, ранее опубликованных или упомянутых в издательских договорах и письмах А. Н. Нечаева);
2) посмертно опубликованные (все, кроме «Василисы Премудрой», незавершенной и отсутствующей в списке);
3) сохранившиеся в архиве и пока не обнародованные (см. выше).
Наличие списка показывает ошибочность мнения научных консультантов А. Н. Нечаева и Н. В. Рыбаковой, отнесших посмертно опубликованные произведения Толстого к законченным сказкам, которые писатель «не успел включить в изданные Детиздатом в 1940 и 1941 гг. сборники» [39]. Включение А. Н. Нечаевым этих сказок в список «Книга 1-я» показывает, что Толстой сознательно отказался от публикации произведения.
Примечания
1. Толстой А. Н. ПСС: в 15 т. Т. 12. М., 1948. С. 334-335.
2. РГАЛИ. Ф. 630. Оп. 1. Ед. хр. 2554. Л. 14.
3. Колобок. Русская народная сказка в обработке А. Толстого / илл. К. Кузнецов. М.: Детиздат ЦК ВЛКСМ, 1939. (Для маленьких). 13 с.: ил.
4. Там же.
5. Толстой А. Записные книжки / предисл. и публ. Ю. А. Крестинского и Л. И. Толстой; Прим. Ю. А. Крестинского и П. И. Якира // Литературное наследство. М., 1965. Т. 74. С. 342-343.
6. Крестинский Ю. А. А. Н. Толстой: Жизнь и творчество. (Краткий очерк). М., 1960. С. 230 - с отсылкой: ОР ИМЛИ (Отдел рукописей Института мировой литературы РАН). Ф. 43. Инв. № 364/7.
7. Макаров Н. М. Писатель-фольклорист А. Н. Нечаев. (Литературно-краеведческий очерк: к 100-летию со дня рождения) // Комплексное собирание, систематика, экспериментальная текстология: материалы V Международной школы молодого фольклориста (68 июня 2001 г.). Архангельск, 2002. С. 161.
8. См.: Там же.
9. ОР ИМЛИ. Ф. 43. Оп. 2. Инв. № 2199/1. Л. 1-2. Автограф Г. А. Гуковского с подписью А. Н. Нечаева.
10. Там же.
11. См.: Крестинский Ю. А. Незавершенные замыслы А. Н. Толстого-академика // Вопросы литературы. М., 1974. № 1. С. 314.
12. ОР ИМЛИ. Ф. 43. Оп. 2. Инв. № 2199/4. Л. 1-2.
13. Там же. Инв. № 2199/5-а, б, в. Л. 2.
14. Там же. Л. 1-2.
15. Там же. Л. 2.
16. Там же. Л. 3.
17. Там же.
18. Цит. по: Перхин В. В. А. Н. Толстой и власть (По поводу восьми писем 1933-1943 годов) // Русская литература. СПб., 1998. № 3. С. 239, публ. по: рЦхИД-НИ. Ф. 269. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 1-2.
19. ГЛМ (Гослитмузей). Ф. 186. Оп. 3. Ед. хр. 200. Л. 1.
20. Там же.
21. Там же. Л. 1-1 об.
22. ОР ИМЛИ. Ф. 43. Оп. 2. Инв. № 2199/10. 1 л.
23. Там же. Инв. № 2199/13. Л. 2.
24. ГЛМ. Ф. 186. Оп. 3. Ед. хр. 200. 2 лл.
25. Перхин В. В. Указ. соч. С. 239. Сн. 5.
26. Толстой А. Н. Депутат-писатель // Правда. 1938. 12 дек. № 341. С. 3.
27. Перхин В. В. Указ. соч. С. 239. Сн. 5.
28. Толстой А. Н. Депутат-писатель. Указ. изд. С. 3.
29. Астахова А. М. Фольклорная комиссия при Институте этнографии Академии Наук СССР в 19371938 гг. // Советский фольклор. М.; Л., 1941. № 7. С. 270.
30. ОР ИМЛИ. Ф. 43. Оп 2. Инв. № 2200/6. Л. 1.
31. Там же. Л. 2 (3).
32. См.: Толстой А. Н. Депутат-писатель. Указ. изд. С. 3.
33. Там же.
34. А. Н. Толстой о литературе и искусстве: сб. М., 1984. С. 466.
35. ОР ИМЛИ. Ф. 43. Оп. 1. Ед. хр. 561. Инв. № 465. Лл. 1-1об.
36. ОР ИМЛИ. Ф. 43. Оп. 2. Инв. № 2199/13. Л. 2.
37. Там же.
38. Толстой А. Н. ПСС: в 15 т. Т. 15. М., 1953.
39. Там же. С. 361.
