CC BY
93
ПСИХОЛОГИЯ СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ
УДК 159.9:316.6
Т.Л. КРЮКОВА, М.В. САПОРОВСКАЯ
«МЫ» И «ОНИ» В МЕЖКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ КОММУНИКАТИВНОГО ПРОЦЕССА (НА ПРИМЕРЕ РОССИИ, ГЕРМАНИИ И ФРАНЦИИ)
Исследование проводится при финансовой поддержке РГНФ, № 08-06-00679а
В статье представлены результаты кросскультурного исследования образов российских мужчин и женщин в представлениях европейцев. Представлена концептуальная модель, позволяющая верифицировать гипотезы. Представления о россиянах соотносятся в исследовании с представлениями о соотечественниках, что рассматривается авторами как фактор их межкультурного взаимодействия.
Ключевые слова: кросскультурные исследования, гендерные стереотипы, социальные представления, межкультурное взаимодействие.
В последнее время интерес и актуальность кросскультурных исследований заметно возрастает. Это обусловлено необходимостью установления, расширения и стабилизации контактов в межкультурном пространстве. Особенно популярным в этом предметном поле является изучение гендерных ролей и стереотипов [4; 10]. Мы изучаем факторы межкультурного взаимодействия, которые связаны с возможностями повышения культурного релятивизма, развития меж-культурной компетентности через снижение этноцентризма, осознание предубеждений и барьеров в диалоге культур. Известно, что стереоти-пизированные и часто неверные социальные представления о других, «чужих» чаще всего объясняют либо наличием предубеждений к представителям других этносов и культур, либо невежеством, некомпетентностью о них самих и их жизни [8]. Исследователи подчеркивают, что нередко массовые установки русских в сфере межэтнического общения, сочетают в себе «самомнение» и «смирение», доходящее до «самоуничижения» [6]. На эту странность - этнический национализм - обращали внимание известные мыслители. Н. Бердяев утверждал, что Россия одновременно и самая националистическая и самая ненационалистическая страна в мире: «национализм у нас всегда производит впечатление
чего-то нерусского... какой-то неметчины» [1, с. 15]. Если немцы, французы и англичане «полны национальной самоуверенности и самодовольства», то русские «почти стыдятся того, что они русские; им чужда национальная гордость и часто даже - увы! - чуждо национальное достоинство». Негативные стереотипы, крайним выражением которых становятся ксенофобия и агрессивный национализм, всегда связаны с акцентированием именно различий. Однако этнический негативизм не детерминирован этим явлением. Напротив, социальная ситуация иногда приводит к тому, что «чужое» воспринимается даже много выше «своего» (в частности, подобная тенденция обнаружена Е. В. Сикевич (1999) в исследовании восприятия петербургской молодежью американцев и США [6]). Нам бы хотелось выяснить, насколько система межкультурных социальных представлений устойчива / лабильна, может ли она претерпевать изменения (имеет динамику) в процессе и под влиянием реализации личности в качестве субъекта межличностного и межэтнического взаимодействия (как реального, так и виртуального). Нам близко определение культуры, как «характерного образа жизни, разделяемого группой людей» (J. Berry и др., 1992/2007). Культуры различаются по нормам, ценностям, усвоенным ролям, регулирующим поведение индиви-
© Т.Л. Крюкова, М.В. Сапоровская, 2009
221
дов [2]. Важной характеристикой кросскультур-ных исследований для нас является их сравнительная природа: они объясняют сходства и различия, обусловленные культурой.
Одна из задач нашего эмпирического исследования - изучение культурной дистанции как потенциального фактора межкультурного взаимодействия.
Понятие культурной дистанции возникло русле работ, посвященных исследованию «культурного шока» (А. Фэрнхем и С. Бочнер). Культурная дистанция в современной кросскультурной психологии главным образом исследуется в контексте проблематики адаптации к новой культуре. В исследовании иностранных студентов из 29 различных стран, посещающих английские университеты, исследовании было установлено, что с возрастанием дистанции между культурой страны выхода и страны поселения увеличиваются трудности адаптации юношей и девушек к новой культуре (И. Бабикер, 1980). Это одно из немногих исследований, предоставивших эмпирическое подтверждение гипотезы о том, что культурная дистанция является главной детерминантой «культурного шока» - идеи, которая долгое время была лишь предположением.
В 1982 году А.Фэрнхем и С.Бочнер провели сходное исследование и установили, что степень трудностей, испытываемых иностранными студентами в ежедневных ситуациях, прямо пропорциональна различиям (или культурной дистанции) между культурой страны выхода и культурой страны поселения (обучения). Коэффициент корреляции в их исследовании равен +0,67 (р=0,001). Культуры в данном исследовании классифицировались самими исследователями как «близкие» (культуры стран Северной Европы), «средне-удаленные» (культуры стран Южной Европы и Латинской Америки) и «далекие» (культуры стран Ближнего, Среднего и Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии). Установлено, что приезжие из стран с более «далекой» культурой испытывали большие трудности в сфере формального общения, близких отношений и в установлении контакта. В согласии с моделью культурного научения авторы пришли к выводу, что данные трудности следуют, в основном, из отсутствия у иностранных студентов соответствующих социальных навыков, с помощью которых преодолеваются трудности специфических социальных ситуаций ^ш^ат А. & ВоЛпег S., 1986) [5].
В контексте нашего исследования культурная дистанция понимается нами как восприятие участниками межкультурного взаимодействия объективных и субъективных различий друг друга. Мы соотнесли это понятие с близлежащим социально-психологическим конструктом. В социальной психологии термином «социальная дистанция» определяется расстояние, которое индивид стремиться установить и сохранить с другим человеком [9]. Очевидно, что изучение социальной (культурной) дистанции между реальными и потенциальными участниками меж-культурного взаимодействия необходимо для понимания причин, обуславливающих эффективность коммуникативного процесса.
Социальная дистанция в социальном взаимодействии, в том числе и межкультурном, может быть функциональной и дисфункциональной. Функциональная дистанция способствует формированию групповой или этнической идентичности и является необходимым условием эффективности коммуникации. Такая дистанция является показателем достаточной осознанности культурных отличий и сформированности этнического «Мы». В данном случае этническая общность обособляет, но не противопоставляет себя в отношении другой общности.
Дисфункциональная дистанция может быть представлена двумя крайностями. О чрезмерно малой, «условной» дистанции речь идет в том случае, когда этническое «Мы» настолько выражено в сознании людей, что отличие от «Них» отступает на задний план и даже вовсе теряется из виду. При условии недостаточной осведомленности о другой культуре и ее представителях им, в данном случае, приписываются особенности, характерные для собственной культуры. Это, бесспорно, ведет к искажению, а затем и к нарушению коммуникативного процесса. Вторая крайность - чрезмерно большая дистанция. Это может проявляться при отсутствии каких-либо путей к взаимному пониманию (например, при отсутствии средств языкового общения), либо ги-пертрофированностью этнического «Мы», что неизбежно приводит к этническому фаворитизму и формированию представлений о «других» как «чужих» или даже врагах.
Одной из самых серьезных проблем измерения культурной дистанции в данном аспекте является необходимость поиска эмпирического эквивалента данного конструкта. В нашем исследо-
«Мы» и «они» в межкультурном пространстве коммуникативного процесса ...
вании для решения этой методической задачи мы использовали две стратегии:
1. Мы анализировали не только различия и сходства между авто и гетеростереотипами, но и их количественное соотношение.
2. Мы выявили количество и направленность корреляционных связей между авто и гетеростереотипами
• положительная корреляционная связь, с нашей точки зрения, является показателемре-сурсности межкультурного диалога
• отрицательная корреляционная связь -показателем возможного конфликта в меж-культурном взаимодействии
• Отсутствие корреляционной связи - показателем «разрыва», крайних затруднений или даже невозможности межкультурного диалога
Мы апробировали эти методические стратегии в исследовании авто и гетеростереотипов жителей Германии и Франции. Сравнительный анализ был проведен по следующей схеме: 1) представления о личностных особенностях французских и немецких мужчин о себе и о русских мужчинах; 2) представления о личностных особенностях французских и немецких мужчин о себе и о русских женщинах; 3) представления о личностных особенностях французских и немецких женщин о себе и о русских женщинах; 4) представления о личностных особенностях французских и немецких женщин о себе и о русских мужчинах; 5) представления о личностных особенностях французских и немецких женщин о себе и о мужчинах - представителях своей культуры; 6) представления о личностных особенностях французских и немецких мужчин о себе и о женщинах -представительницах своей культуры. Данное разделение на эмпирические подгруппы обусловлено необходимостью контроля независимой переменной, в качестве которой выступает крос-скультурный фактор, и дополнительной переменной, в качестве которой выступает пол испытуемых. К личностным особенностям в данном исследовании мы относим:
• свойства личности, которые измерялись с помощью методики «Личностный дифференциал» ЛД Ч. Озгуца (1957 - 1962 г.) (адаптация Е.Ф-. Бажина, А.М. Эткинда, Ленинград, 1983, модифицированный Т.Л. Крюковой, М.В. Сапоровс-кой, 2008);
• содержательные особенности трудных
жизненных ситуаций, которые характеризуют личность наших испытуемых - представителей разных культур. Для изучения этой переменной на основе пилотажного исследования (2007) была составлена методика «Перечень трудных жизненных ситуаций» - General Hardships (М.В. Сапо-ровская, Т.Л. Крюкова, 2008);
• стилевые особенности совладающего (копинг) поведения. Эта переменная изучалась с помощью экспресс-варианта методики «Юношеская копинг-шкала» ЮКШ Э. Фрайденберг, Р. -Льюиса, модифицированная авторами для работы с испытуемыми от 18 до 55 лет (адаптация Т.Л. Крюковой, 2002).
Выборку исследования составили 153 человека - взрослые (старше 25 лет) мужчины и женщины, жители Франции и Германии.
На основе сравнительного анализа авто и гетеростереотипов жителей Франции были получены следующие результаты. Мужчины-французы представляют мужчин-россиян пассивными и враждебными, а себе приписывают противоположные характеристики - активность и дружелюбие (при р=0,005). Спецификой копинг-поведения мужчин-россиян с точки зрения испытуемых этой подгруппы является эмоциональная разрядка и прием алкоголя (при р=0.00). Французские мужчины склонны в условиях стресса следить за своим здоровьем, поддерживать себя в хорошей форме (прир=0.04). Крайне интересным и не согласующимся с имеющимися в источниках данными является отсутствие различий между представлениями французских мужчин о себе и о русских женщин. Считается, что внутри этнической группы сходства преобладают [4, 10]. Мы, в данном случае, не стремимся опровергать этот факт, но в последующих исследованиях, за счет наращивания этой эмпирической подгруппы еще раз проведем сравнительный анализ. Возможно, мужчины-французы склонны уподоблять себе женщин-россиянок, приписывая им собственные личностные особенности (аргументом «за» в пользу данной позиции является немалое количество браков между французами и россиянками). В представлениях французских женщин о женщинах-россиянках нашим соотечественницам приписываются отрицательные характеристики зависимость и подчиненность, а себе приписываются позитивные характеристики - независимость и свобода (при р=0,025). В трудных жизненных ситуациях рос-
Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. Социокинетика, № 4, 2009
223
сиянкам приписывается предпочтение социально-ориентированных (например, разговариваю с другими людьми о своей проблеме) и непродуктивных стратегий (например, «выпускаю пар»: плачу, кричу, выпиваю, принимаю наркотики) (прир=0.02) В качестве собственных предпочтений выделяется стратегия Слежу за своим здоровьем, поддерживаю себя в хорошей форме (при р=0,05).
В представлениях этих испытуемых мужчина-россиянин неуверенный и нерешительный, пассивный и замкнутый (прир=0.03) В отличие от русских мужчин французские женщины представляют себя открытыми, деятельными, решительными и уверенными.
Внутри одной этнической группы так же были выявлены значимые различия между группами мужчин и женщин. А именно, французские женщины по сравнению с собой представляют французских мужчин менее уверенными и решительными (прир=0.02). Возможно, это связано с перераспределением власти в семье, где женщина часто имеет лидирующие позиции, принимает решения и ответственность за их выполнение. Французские мужчины считают своих соотечественниц суетливыми и раздражительными (при р=0,01), а себе приписывают положительные качества - спокойствие и невозмутимость.
Особый интерес для нас имеют представления французов о специфике трудных жизненных ситуаций своих соотечественников и россиян. Оказалось, что наибольшее количество различий существует между представлениями французских мужчин о себе и о русских мужчинах и женщинах (при р=0,01). При этом россиянам приписывает практически максимальная выраженность трудностей, связанных с отдаленными перспективами (например, тревога за свое будущее и будущее своих детей), трудностей, связанных с самореализацией (например, невозможность заниматься творческой деятельностью) и трудностей социального характера (например, низкая заработная плата; отсутствие хорошего жилья). Эти трудности, с точки зрения, французов присутствуют и в их жизненном опыте, но степень их выраженности существенно ниже. Французские женщины полагают, что трудности, связанных с отдаленными перспективами и самореализацией более выражены у женщин-рос-сиянок (при р=0.02), а вот высокая степень выраженности трудностей социального характера в
равной степени характерна и для них и для русских мужчин и женщин.
Стоит отметить, что французы склонны приписывать россиянам выраженность негативных характеристик в противовес собственным положительным характеристикам. Это может свидетельствовать о тенденции французов к этническому фаворитизму. Но, в целом, необходимо особенно отметить, что не смотря на отмеченные различия в авто и гетеростереотипах, они составляют всего лишь 14% из общего числа возможных различий. Интересными оказались результаты корреляционного анализа. Оказалось, что положительная корреляционная связь между представлениями о жизненных трудностях наиболее ярко прослеживается в группе испытуемых одной культуры, но разных полов. Это трудности социального характера (при р=0.01) и трудности, связанные с отдаленными перспективами (при р=0.02). А вот при сопоставлении авто и гетеростереотипов связь выявлена только в группе женщин, а именно: есть прямая положительная связь между представлениями французких женщин о выраженности социальных трудностей в своей жизни и жизни российских женщин (при р=0.02) и мужчин (при р=0.04). В группе муж-чин-испытуемых связей не обнаружено. Эти факты, с нашей точки зрения, следует рассматривать как показатель умеренной функциональной дистанции в межкультурном пространстве. Безусловно, такая дистанция является потенциалом коммуникативного процесса между Россией и Францией.
В группе немецких испытуемых были получены не менее интересные результаты. Оказалось, что наибольший процент различий в авто и гетеростереотипах по всем интересующим нас личностным переменным принадлежит женской группе испытуемых (58%). В мужской группе испытуемых процент различий составляет 27%. Всего лишь 2% различий выявлены между автостереотипами немецких мужчин и женщин друг о друге. Однако, в представлениях немецких испытуемых все женщины вне зависимости от культуры являются более уступчивыми, открытыми, отзывчивыми, дружелюбными, чем мужчины (при р?0.001). Мужчины представляются немецким испытуемым более уверенными, по сравнению с женщинами (.при р=0.00). По мнению немецких респондентов, трудности социального плана более выражены в жизни россиян
Совладание с экзаменационным стрессом у студентов вуза (на примере интернет-экзамена)
(мужчин и женщин), чем у их соотечественников (прир=0.00) .
Опять, как и в группе французских испытуемых, мы не обнаруживаем различий в представлениях немецких мужчин о себе и о женщинах-россиянках, что дает нам основание предполагать, что процесс межкультурного взаимодействия может быть более эффективен между муж-чинами-иностранцами и женщинами-россиянка-ми.
В целом, стоит отметить, что образ представителей немецкой культуры более положителен, чем образ россиян. Немецкие испытуемые полагают, что россияне испытывают большее количество жизненных трудностей, с которыми они совладают менее конструктивно, чем жители Германии.
Таким образом, изучение таких феноменов как осознание трудных жизненных ситуаций в разных культурах и различных паттернов совла-дания с ними могут способствовать лучшему пониманию культурных особенностей и налаживанию успешного сотрудничества между представителями разных стран.
Библиографический список
1. Бердяев Н. А. Судьба России. - М.: Советский писатель, 1990. - С. 15.
2. Берри Дж.В. Кросс-культурная психология. Исследования и применение / Дж.В.Берри, А.Х.Пуртинга и др. - Харьков: Изд-во Гуманитарный центр, 2007.
3. Крюкова Т. Л. Возрастные и кросскультур-ные различия в стратегиях совладающего пове-
дения // Психологический журнал. - 2005. - Т. 26.
- №> 2. - С. 5-15.
4. Митина О.В. Исследование женского гендерного поведения в социальном и кросс-куль-турном аспектах // Общественные науки и современность. - 1999. - N° 1.
5. Лебедева Н.М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. - М.: С-Ключ, 1999.
6. Сикевич 3.В. Этническая неприязнь в массовом сознании россиян / Нетерпимость в России: старые и новые фобии / Под ред. Г Витковс-кой, А. Малашенко; Московский Центр Карнеги.
- М., май 1999.
7. Совладающее поведение: Современное состояние и перспективы / Под ред. А.Л. Журавлева, Т.Л. Крюковой, Е.А. Сергиенко. - М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008.
8. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. - М.: Аспект Пресс, 2008.
9. Энциклопедический словарь: Социальная психология / Ред.-сост. Л.А. Карпенко. - М. : ПЕР СЭ, 2005. - С. 119.
10. Bollman S. Family members perceptions of actual and ideal maternal roles as a function of maternal employment // Perceptual and Motor Skills. 1988. V67. P 185-186.
11. Ember С. R. Bibliography of Cross-Cultural Research Methods // Cross-Cultural Research 1990. 24: 141-154.
12. Tajfel, H., Turner, J. C. The Social Identity Theory oflnter-group Behavior / In S. Worchel, L. W. Austin (Eds.), Psychology of Intergroup Relations. Chigago: Nelson-Hall. 1986.
УДК 159.95 З.Б. КУЧИНА
СОВЛАДАНИЕ С ЭКЗАМЕНАЦИОННЫМ СТРЕССОМ У СТУДЕНТОВ ВУЗА (НА ПРИМЕРЕ ИНТЕРНЕТ-ЭКЗАМЕНА)
Статья посвящена описанию результатов эмпирического исследования экзаменационного стресса и специфики совладания с ним у студентов высшего учебного заведения в условиях новой для современного образования формы проведения экзамена - Интернет-тестирования в режиме реального времени. Раскрываются особенности восприятия студентами и стрессогенности данной формы экзамена, стратегии совладания с экзаменационным стрессом.
© З.Б. Кучина, 2009
225
