CC BY
2
Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение.
2024. № 54. С. 269-279. Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History. 2024. 54. pp. 269-279.
Научная статья
УДК 069; 069.01
doi: 10.17223/22220836/54/23
МУЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОЦЕНИВАНИЯ ПАМЯТНИКОВ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ: МУЗЕАЛИЗАЦИЯ
Егана Мухаммад кызы Эйвазова
Азербайджанский государственный университет культуры и искусств, Баку, Азербайджан, [email protected]
Аннотация. Данная статья посвящена исследованию оценивания с призмы музееведения (музеологии), которая является основным методом отбора ценных объектов из состава культурного наследия с целью наделения их статусом памятников истории и культуры. В этом процессе проявляется исключительность акта музеализации, обеспечивающего чертами музеальности любой объект действительности. Проведенные исследования позволяют заключить, что именно музеальность предстает основным определяющим критерием статуса памятника истории и культуры, поскольку музе-альность как логический результат процесса музеализации отражается в информации объекта музейного значения. В статье акт оценивания исследуется в плоскости музейной аксиологии, музейной герменевтики, музейной интерпретации, целью которого выступает выявление информации музейного значения.
Ключевые слова: памятник истории и культуры, музеальность, музеализация, музееведение (музеология), оценивание, культурное наследие
Для цитирования: Эйвазова Е.М. Музеологические аспекты оценивания памятников истории и культуры: музеализация // Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение. 2024. № 54. С. 269-279. doi: 10.17223/22220836/54/23
Original article
MUSEOLOGlCAL ASPECTS OF THE ASSESSMENT OF HISTORICAL AND CULTURAL MONUMENTS: MUSEALlZATlON
Yegana Muhamed gyzy Eyvazova
Azerbaijan State University of Culture and Arts, Baku, Azerbaijan, [email protected]
Abstract. This article is devoted to the study of evaluation from the prism of museology, which is the main method of selecting valuable objects from the cultural heritage in order to endow them with the status of historical and cultural monuments. Evaluation of historical and cultural monuments is one of the tasks of museology. Despite the fact that this task is assigned to the newly formed scientific discipline - monument studies, however, the phenomenon of "monument of history and culture" as a classic object of museology research continues to be studied within its framework. Today, the phenomenon of "monument of history and culture" is used in a new content, providing for the protection of the most valuable object in a special mode, that is, at the status level. This new paradigm of attitude to historical and cultural monuments has given impetus to rethinking the museum value of a valuable object, which, in turn, leads to the fact that the same objects of cultural heritage, acquiring a new essence, are interpreted differently each time, "read", that is, interpreted. In this process, the exclusivity of the act of musealization is manifested, which provides any object of reality with the features of museality. The increasing relevance of this topic was
© Е.М. Эйвазова, 2024
influenced by the theory of the Czech museologist Z. Stransky about the "museum attitude to reality". The author of the concept of musicality Z. Stransky, in his theoretical calculations, presents the evaluation of objects of museum significance as a process of musealization. The concept of musealization by the Czech museologist is supported and developed in a culturological context by the art historian O.S. Sapanja. This article also analyzes the culturological theses of this researcher about musealization in the context of assessment. Another objective of this article is to identify the museal aspects of a monument of history and culture on the basis of its connections with the act of evaluation - musealization. Evaluation as an act of musealization is carried out from the perspective of the modern system of values. "Value" and "assessment" are classic concepts of museum terminology. Museality is a method of assigning special properties to objects of the real world through the interpretation of the subject (i.e. evaluator) in order to ensure the protection of historical potential. The conducted studies allow us to conclude that it is the museality that appears as the main determining criterion for the status of a monument of history and culture. Since museality as a logical result of the process of musealization is reflected in the information of an object of museum significance. In the article, the act of evaluation is explored in the plane of museum axiology, museum hermeneutics, museum interpretation, the purpose of which is to identify information of museum significance.
Keywords: monument of history and culture, museality, musealization, museology, assessment, cultural heritage
For citation: Eyvazova, Ye.M. (2024) Museological aspects of the assessment of historical and cultural monuments: musealization. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Kul 'turologiya i iskusstvovedenie - Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History. 54. pp. 269-279. (In Russian). doi: 10.17223/22220836/54/23
Изучение действительности, оценивание ее истинной ценности - одна из актуальных проблем музееведения. Именно по этой причине музееведение, интегрируясь в существующие науки, обогащается за счет их методологии и методов, плодотворно и благоприятно пользуется ими при оценке событий действительности. В этом смысле изучение и оценивание памятников истории и культуры как одна из форм проявления исторической действительности также предстает задачей музееведения. Несмотря на то, что эта задача с конца прошлого века была возложена на новообразованную научную дисциплину - памятниковедение, однако феномен «памятник истории и культуры» как классический объект исследования музееведения продолжает изучаться в ее рамках. Дело в том, что музеологические теории и концепции, сформировавшиеся на рубеже двух последних веков, теоретически обосновывая применение новой парадигмы к явлениям действительности, окончательно подтвердили тезис о том, что памятники истории и культуры, до сих пор воспринимавшиеся как внемузейные недвижимые материальные объекты, также имеют музейное значение. Кроме того, обособление, конструирование на статусном уровне наиболее ценных объектов наследия как «памятников истории и культуры», может быть аргументировано как логическое следствие данного тезиса.
В отличие от прежнего понимания, сегодня феномен «памятник истории и культуры», выстраиваясь в новый смысловой контекст, постигается на статусном уровне, предусматривающем охрану ценнейшего объекта в особом режиме. Эта новая парадигма памятника истории и культуры дала толчок к переосмыслению музейного значения того или иного объекта. Аргументацию статуса с помощью метафоры «памятник» также можно связать с риторической привлекательностью этого слова, потому что общественное мышление уже воспринимает «памятник» как высший уровень ценного. Продвижение
наиболее ценных объектов культурного наследия через средства массовой информации под заголовками «Памятники искусства», «Музыкальные памятники», «Литературные памятники» и др. оказало значительное влияние на популярность риторической привлекательности метафоры «памятник». Этот момент делает необходимым рассмотрение данного процесса в контексте музееведения.
Современное музееведение по мере охватывания всех сфер социальной практики актуализирует изучение музейной значимости происходящих здесь процессов. На возрастание этой актуальности повлияла теория чешского му-зеолога З. Странского о «музейном отношении к действительности», а также ее своеобразное логическое продолжение - концепция «музея без стен» (или «воображаемого музея») министра культуры Франции А. Мальро. Эти идеи, методологически способствовавшие формированию концепций «средовых музеев», «общинных музеев» французских музеологов Дж.А. Ривьера, Н. Де Варина, послужили основой для реализации экомузейных проектов. В дальнейшем живые музеи, возникшие на основе этих проектов, а также на этнокультурных ценностях, вызвали поворот в музейной теории и практике.
Одним из моментов в этом повороте, привлекшим внимание, явилось фокусирование объектов нематериального наследия на музейных потребностях. Исходя именно из этой необходимости, ЮНЕСКО в 2003 г. ратифицировала «Конвенцию об охране нематериального культурного наследия». С принятием данной конвенции приобрела большую актуальность охрана и популяризация объектов нематериального наследия - традиций, знаний и привычек, языка, устных эпосов, музыки, танцев, игр, мифологии, ремесел и т.д. с вовлечением их в музейную сферу. Означенный процесс в музееведении реализуется методом оценивания.
Формирование новой семантики понятия «памятник истории и культуры» делает необходимым подход к этому феномену в контексте ценности. Хотя значение ценности существует в человеческом разуме, оно «объективируется», будучи извлеченным из разума, и приобретает особый вид духовной производной, которая воспринимается как ценность сущности предметов. «Итак, строго говоря, ценностью является не объект как таковой, а усмотренная в нем человеком способность удовлетворять потребности и быть источником положительных эмоций. Объект есть лишь носитель ценности в глазах человека. Однако на практике ценностью называют не только указанную способность объекта, но и сам этот объект» [1. С. 135]. Таким образом, можно заключить, что сам по себе объект не имеет ценности, он (объект) наделяется ею именно благодаря удовлетворению потребностей.
Объяснение оценивания в качестве культурного акта начинается с познанием его содержания. Для этого в первую очередь необходимо обратить внимание на хронологию ценностных отношений, поскольку эти отношения подразумевают как объект (что изучается), так и субъект (кто оценивает). Различение объективных и субъективных сторон ценностных отношений имеет принципиальное значение в теории ценностей - аксиологии.
С аксиологической точки зрения оценивание восприятий и суждений объясняется, по сути, как совершенная форма проявления субъективности в действительности. Но вместе с тем следует внести ясность и в вопрос соотношения между «ценностью» и «оцениванием». Сложность в изучении этого
соотношения связана с тем, что ценность в основном сопряжена с познанием оценивания. Основываясь на этом факте, многие аксиологи предполагают, что ценность возникает в результате познавательной деятельности - оценивания. На самом деле, ценность тех или иных событий и предметов выявляется в результате оценивания. По своей сущности ценность безусловным образом предполагает оценивание. Уместен вопрос: однозначны ли эти два компонента в системе «оценка - оценивание»? Потенциальную ценность объекта можно определить только на основе оценивающей деятельности человека. Насущность данного акта также проявляется в отборе наиболее ценных объектов из совокупности культурного наследия.
Аксиологический подход осуществляет выборку и оценивание, считающиеся основой процесса отбора памятников истории и культуры, в рамках субъектно-объектных отношений. В этом процессе человек выступает в статусе оценивающего субъекта, т.е. дающего культурную оценку объекта, а памятник истории и культуры - в статусе оцениваемого объекта. Исследуя этот процесс, О.С. Сапанжа называет его «структурообразующим ядром» оценивания [2. C. 50]. Далее мы вернемся к этому вопросу.
Процесс оценивания охватывает, в свою очередь, два важных процесса: первый - это профессиональное оценивание, которое осуществляется экспертом, а второй - общественное оценивание. Общественное оценивание реализуется на основе личных интересов и потребностей людей, их воображений и ценностных критериев. Акт оценивания приобретает, прежде всего, общественно-социальный характер. Осознание окружающего нас мира с его материальными и духовными ценностями происходит на основе аксиологии, которая в моментах оценивания действительности и ее проявлений тесно связана с музеологией, поскольку оценивание является также музеальным актом. «Задача исторической музеологии состоит в обнаружении, описании и анализе временных и пространственных обстоятельств, в которых появляется и осмысляется музеальность. При этом она рассматривает свой предмет как в перспективе его исторического развития, так и в отношении к настоящему» [3. S. 275].
Данная идея, впервые поднятая в теории «музейного отношения к действительности» чешского музеолога З. Странского, автора концепта музеаль-ности, представляет оценивание музейно значимых объектов в качестве акта музеализации. Отметив, что «музеология - это научная дисциплина изучающая музеализацию действительности» [4. P. 256], новатор ученый-музеолог таким образом определяет значение музеализации: «Музеализация это -наделение специфическими свойствами деятельности по отношению к культурно-памятному значению их аутентичных репрезентантов, т.е. музеальное освоение действительности» [4. P. 120]. М.Я. Губаренко, поддерживая данное определение З. Странского, отмечает: «Фундаментальным для науки стала именно его понятие музеализации как предмета научного познания музеало-гии» [5].
Концепт музеализации З. Странского развивается в культурологическом контексте исследователем О.С. Сапанжей: «Культурологическая теория музей-ности, в свою очередь, позволяет исследовать музеализацию как коммуникационный процесс, связанный с актуализацией музеалиев (носителей музейно-сти) посредством активной деятельности субъектов культуры» [2. C. 48]. Она
также утверждает музеализацию в качестве акта оценивания как процесс выявления субъектом потенциальной музейной ценности объекта музейного значения [2. С. 45]. Автор, анализируя музеализацию в плоскости совокупной музейной интерпретации, разъясняет ее в качестве определяющего акта сохранности историко-культурной памяти. Тем самым подходит к музеализа-ции как к реализации музейности, как коммуникативный процесс коммемо-рации. Изучая музеализацию как коммуникационный процесс, автор выделяет два уровня оценивания: «внешний» и «внутренний». О.С. Сапанжа так определяет содержание уровней: «Эти уровни отражают специфику самого процесса изучения музеалиев и их дальнейшей интерпретации. Уровень „внутренней" коммуникации связан с определением ценности музеалиев, необходимостью их сохранения, а уровень „внешней" коммуникации - с их интерпретацией субъектом» [2. С. 50]. При подходе со стороны субъекта-объекта структурообразующее ядро первого уровня О.С. Сапанжа видит в объекте (предмете), а второго уровня - в человеке, который его оценивает, т.е. в субъекте: «...если структурообразующим ядром первого уровня является сам предмет (потенциал которого необходимо извлечь и представить, проанализировав его свойства и выделив основные функции), то ядром второго уровня является человек как субъект культуры» [2. С. 50]. Таким образом, экстраполяция тезиса О.С. Сапанжи о «музеализации» как акта оценивания считается научно объективным.
«Ценность» и «оценивание» - классические понятия музейной терминологии. Музейность (музеальность) - это метод наделения субъектом (т.е. оценивающим) особыми свойствами объектов реального мира посредством интерпретации с целью обеспечения охраны исторического потенциала. Без этих понятий не обходится ни одно музейное явление. Как никогда в наше время, когда формируются новые области, такие как музейный менеджмент и маркетинг, и расширяется сфера охвата музейной коммуникации, указанные понятия приобретают особую актуальность. При этом оценивание понимается как исследовательское направление, изучающее способы построения музейной деятельности на основе социальных требований. В этом процессе оценивание выступает как критерий меры в различных областях музейной деятельности. Эта особенность, по сути, вытекает из изначальной сущности оценивания. Данный аргумент является также одним из важнейших факторов формирования музейной аксиологии. Методология музейной аксиологии опирается на концепции чешских музеологов З. Странского и А. Фегорова, которые рассматривают предметы и явления действительности с точки зрения музейного интереса и спроса.
Для статуса «памятника истории и культуры» оценивание предметов и явлений по меркам музейного интереса и спроса представляет исследовательский метод музейной аксиологии. Как и другие исследовательские средства, объективность ценности выступает в музееведении как основной критерий. В сущности предметов и явлений, наделенных ценностью, лежит важная для общества информация, отвечающая музейному интересу и потребности. А не вредит ли такая характеристика оценки ее объективности? Это зависит, прежде всего, как уже отмечалось выше, от контекста, в котором истолковывается «значимость». Именно в этом моменте оценивания музейная интерпретация подчеркивает свою эффективность. И.С. Кравченко, исследующий
памятники в контексте социального феномена, пишет о ведущей роли оценочного процесса: «Так как памятником артефакт или текст становится только после оценки его субъектом, то можно прийти к выводу, что субъектам важна эмоционально-ценностная информация, заключенная в памятнике» [6. C. 18].
Авторы, рассуждающие, что «ценность - это фиксированная в сознании человека характеристика его отношения к объекту», обосновывают свои аргументы следующим образом: «Вещи... сами по себе лишены быть ценностью. Ценность - это не вещь, это просто особый вид смысла (или пользы, доброты), определяемый человеком» [1. C. 134-135].
Самым эффективным способом актуализации - музеализации смысловых состояний ценности является интерпретация. Музейная интерпретация, сформированная в теории музейной коммуникации, раскрывает сущность музейных предметов, проще говоря, оценивая - музеализируя, осуществляет передачу информации.
Понятие «интерпретация» впервые вошло в терминологический аппарат музеологии в контексте анализа деятельности американских природных парков, а позже - при выявлении герменевтической сущности опыта посещения музеев или исторических достопримечательных мест [7. C. 77]. Эффективность применения метода интерпретации при изучении исторических источников была изучена русским историком А.С. Лаппо-Данилевским. Другой ученый, А.А. Никонова, роль интерпретации в оценивании объектов музеально-го значения видит в подходе к объекту с разных исследовательских позиций, в применении методов разных научных дисциплин [7. C. 77]. Метод интерпретации позволяет раскрыть, оформить, воплотить информацию об объекте в различные смысловые формы, что, по словам А.А. Никоновой, приводит к возникновению новой «музейной реальности». И.В. Крылова, исследующая проблему оценивания памятников науки и техники, в своей статье также рассматривает интерпретацию как метод исследования [8].
Особая потребность в интерпретации возникает в процессе оценивания объекта в пространственно-временном контексте. По этому вопросу интересна позиция Ч.С. Пирса, который характеризует интерпретацию как «осознание совокупности различных качеств предмета как единого целого». Он с целью интерпретации предмета (памятника) считал необходимым изучение следующих областей: «Для того чтобы интерпретировать предмет, необходимо исследовать следующие области: материал, включая также дизайн, конструкцию и технологию; историю, предполагающую описание функций и предназначения предмета, среды бытования, пространственных отношений; и наконец, значение, охватывающее эмоциональную и психологическую нагрузку, роль в социальной организации, мифологии и т.д.» [9. С. 15].
В данном рассуждении Ч.С. Пирса складывается целенаправленное впечатление о нематериальных предметах как об объектах, оцениваемых с помощью интерпретации. Тем самым формируется не только образ реальной, или вымышленной действительности, но и открывается путь к решению проблем. В этом смысле Ф. Тилден, исследующий проблемы интерпретаций, правильно отмечает: «От интерпретации к пониманию, от понимания к очарованию, от очарования к охране» [10]. Эта идея доказывает, что трансфор-
мация объекта культурного наследия в статус памятника истории и культуры проходит именно через процесс оценивания.
Эффективность интерпретации как метода объясняется возможностью актуализации информации, сосредоточенной в объекте, в зависимости от пространственно-временного контекста. Эта особенность связана с изменчивостью сущности ценностей по времени. В означенном процессе ведущую роль играет дивергентное мышление (и одно из его направлений - креативное мышление), т.е. возможности нахождения в одном и том же объекте множество правильных идей. Указанная особенность напрямую связана с творческим мышлением интерпретатора (эксперта, музейного работника). В процессе оценивания объекта культурного наследия также важно акцентирование современного символического и смыслового его значений. Например, орудия труда, используемые средневековыми людьми, были наивысшим уровнем технического творчества своего времени, тогда как сегодня они воспринимаются только в качестве памятников исторической и научной ценности, свидетельствующих о развитии человеческого общества. Однако существуют определенные рамки относительности ценностей, которая зависит, с одной стороны, от характеристик объективной сущности оцениваемых объектов, а с другой - от конкретных потребностей человека и общества. Оценивание как акт музеализации осуществляется с позиции современной системы ценностей. Это приводит к тому, что одни и те же объекты культурного наследия, приобретая новую сущность, каждый раз по-разному истолковываются, «читаются», т.е. интерпретируются.
Теории знаков основоположников семиотики, американских философов Ч.С. Пирса и Ч.В. Морриса, а также их семиотические схемы сыграли определяющую роль в процессе музеализации. Таким образом, особость понятия «интерпретант», отличающегося динамичным характером в триединстве «референт-репрезентант-интерпретант» в семиотической схеме, разработанной Ч.С. Пирсом, связана со свойством знака производить множество значений.
Ссылаясь на теорию знаков Ч.С. Пирса, Ч.В. Моррис усовершенствовал эту теорию своим суждением о необязательности наличия тождественного значения (десигната) знаков, направленных на один и тот же объект: «Знаки, указывающие на один и тот же объект, не обязательно имеют те же самые десигнаты, поскольку то, что учитывается в объекте, у разных интерпретаторов может быть различным» [11. Р. 39]. Данный тезис Морриса вызвал большой интерес и получил широкое концептуальное применение. Действительно, существует много примеров, когда один и тот же символ, знак, элемент у разных народов трактуется по-разному. Можно привести примеры по поводу отношения народов к цветам. Например, красный цвет и в России, и в Азербайджане издревле означал красоту, мужественность, удачу, а в Германии, наоборот, этот цвет считается символом неудачи, разорения, болезней и прочих бед. Для большинства славянских народов черный цвет - это знак смерти, траура, а вот у итальянцев черный цвет является символом страсти.
А.Н. Дьячков, один из авторов новой концепции уникальности и рари-тетности памятников истории и культуры, считает возможным отбор памятников, составляющих существенную часть вещественного мира культуры, лишь путем оценивания. В связи с этим исследователь утверждает три усло-
вия превращения памятника в объект оценивания: во-первых, предмет должен привлекать внимание человека; во-вторых, человек должен быть способным читать историю этого предмета; в-третьих, человек должен включить этот предмет в контекст жизни своего времени [12. С. 41-52].
Эти условия А.Н. Дьячкова, совпадая с компонентами музейности, подчеркивают потребности музеальности. Привлечение объектом внимания к себе воспринимается как экспрессивность, чтение объекта - как информативность, интерпретация и аттрактивность, а включение предмета в контекст человеческой жизни - как его репрезентативность, его общественно-социальная ценность. Исходя из этого рассуждения, исследователь усматривает аргументы отбора памятников из предметного мира культуры в оценивании их человеком по свойствам, в раскрытии их значения в развитии культуры и вместе с тем в превращении предметов в объекты ценностного восприятия. А.Н. Дьячков убедительно обосновывает, что только в этом случае культурная ценность может выполнять функцию памятника. Согласно указанному автору, эти аргументы позволяют по-новому подойти к определению феномена: «Памятник истории и культуры - одна из функций материального мира культуры, избранная людьми с целью передачи культурных и технологических традиций общественной значимости из прошлого в будущее» [12, С. 41-52]. Таким образом, памятник истории и культуры является передатчиком вложенной в него информации.
Слово «избранный» в приведенном тезисе также можно понимать как эквивалент оценивания - музеализации. С помощью этого концепта исследователь проясняет гносеологическую функцию памятников истории и культуры, поскольку гносеологическая функция - это использование памятников с целью получения новой информации о прошедших событиях, результатом которых они являются. То есть познание памятников есть одновременно и познание реальности, их создавшей.
Условия превращения памятника в объект оценивания, представленные А.Н. Дьячковым, могут служить аргументами в пользу удобного методологического способа оценивания, в контексте музеологии, трансформации в статус «памятника» не только материальных, но и нематериальных объектов.
Первичное условие превращения предмета в объект оценивания А.Н. Дьячков видит в привлечении предметом внимания человека к себе. Было бы неправильно что-то анализировать, не зная причин и мотивов, привлекающих внимание человека. Давайте рассмотрим значение произвольного и непроизвольного внимания в привлечении внимания как психической деятельности при изучении данного вопроса. Непроизвольное внимание, открытое выдающимся русским физиологом И.П. Павловым на основе направленного рефлекса «что это?», является начальной стадией в оценивании объекта. Склонность человека к новшествам, его постоянная потребность в приобретении новой информации выступают главным мотивом при привлечении непроизвольного внимания. «Главное... в самом материале (то есть в объекте). Таким образом... материал должен сравнивать известное с неизвестным, вызывать новые чувственные ассоциации, создавать эмоциональный настрой» [13. S. 65].
В музеологии оцененные нами как музеальные свойства - аттрактив-ность, ассоциативность, экспрессивность - относятся к особенностям объек-
тов и явлений, привлекающим непроизвольное внимание (или же произвольное внимание) человека. В музееведческой литературе под понятием «аттрак-тивность» подразумевается не только свойство объекта привлекать внимание, но также встречается мнение, связывающее свойство, способное возбудить чувство взволнованности, непосредственно с художественной, мемориальной, исторической ценностью. Челюстные кости азыхантропа (фрагмент нижней челюсти молодой женщины), хранящиеся в специальном фонде Азербайджанского национального музея истории, являются фактическим примером правомерности нашего мнения. Антропологические особенности этого фрагмента, характерного для древнейшего человека (толщина челюстной кости, мелкие зубы), и древность являются основным источником непроизвольного внимания. Азыхантроп, один из древнейших человеческих останков в мире, жил около 350-400 тыс. лет назад.
Свойства аттрактивности материальных объектов обусловливаются трехмерностью, формой, цветом, фактурой, разнообразием измерений. Например, привлечение внимания к изобразительным образцам в значительной степени зависит от принадлежности этого образца к тому или иному виду искусства: скульптуре (трехмерное изображение), живописи (цветные изображения разных размеров), графике (в отличие от живописных произведений цветные или нецветные произведения маленького размера), фотографии (цветные, черно-белые, малого или же большого размера). Степень ат-трактивности письменных источников, имеющих описательный характер, определяется такими их свойствами, как материалы публикации или рукописи, размеры и фактура страниц, конфигурация шрифтов, цвет издания. Кинофильмы же привлекают внимание динамикой, цветом изображения, фоновой звукозаписью. Не только материальные, но и нематериальные объекты обладают аттрактивными свойствами. Исследовательница В.В. Подрядова в своей диссертации на тему «Аттрактивные особенности музыкальных поэтических текстов (лингвистический аспект)» теоретически доказала действенные факторы лингвистической структуры текста в эмоциональной привлекательности музыкального произведения [14]. Потому автор, выявляя при исследовании коэффициенты привлекательности, аттрактивности в фонетических, лексических, семантических, синтаксических, коммуникативных аспектах вербального компонента текста, позволяет думать о важности для аттрактивности не только видимых (материальных), но и невидимых (духовных) факторов [14. С. 5]. Это высказывание проясняет критерии подхода к оцениванию нематериальных объектов в контексте музеологии. Оно также указывает на возможность определения аттрактивности объектов (кинофильмы, аудио-видеозаписи и пр.) на различных носителях.
Второе условие, выдвинутое А.Н. Дьячковым по оцениванию объекта в контексте музеологии, связано с прочтением истории объекта. Историчность - первичный критерий для статуса «памятник». Историчность объекта создает основательную почву для следующего условия - включения означенного объекта в контекст современной жизни.
Изучение истории объекта и условий его включения в контекст современной жизни напрямую связано с проблемами исторической и общественно-социальной ценности памятников. И.С. Кравченко, подчеркивая социальную сущность оценивания при трансформации в дальнейшем выделенного в па-
мятник, отмечает: «В более позднем обществе этот памятник может быть подвергнут анализу и интерпретироваться в правильном или искаженном плане. Тогда он получает новые напластования социально значимой информации и вновь приобретает кроме материальной - новую духовную оболочку, в которой преломляются уже реалии другой исторической эпохи» [6. C. 18]. Это самая важная особенность, подтверждающая необходимость обладания духовной «оболочкой» для любого памятника.
Таким образом, исследования доказывают, что процесс оценивания играет важную роль в представлении памятника истории и культуры в качестве музеального объекта. Именно в процессе оценивания, осознаваемом как проявление музеализации, раскрывается музеальное значение памятника истории и культуры и становится актуальным вопрос его охраны. Привлечение к анализу ценных нематериальных объектов в статусе памятников истории и культуры можно считать новизной данной статьи.
Список источников
1. Культурология: учеб. для вузов / под ред. Ю.Н. Солонина, М.С. Кагана. М. : Юрайт, 2013. 566 с.
2. Сапанжа О.С. Культурологическая теория музейности : автореф. дис. ... д-ра культурологии. СПб., 2011. 58 с.
3. RafflerM. Historische museologie // Waidacher F. Museologie - knapp gefasst. Wien (u. a.).
2006.
4. Stransky Z.Z. Archeoloqie a muzeoloqie. Brno : Masarylova univ. v Brne, 2005. 315 р.
5. Губаренко М.Я. Понятие «музеология» в трудах З. Странского // Вестник СПбГИК. 2018, сентябрь. № 3 (36). С. 86-88.
6. Кравченко И.С. Памятник как социальный феномен: дис. ... канд. филос. наук. Волгоград, 2008. 121 с.
7. Никонова А.А. Медиация, интерпретация, творчество: границы трансформации музейного пространства // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сeрия 17. 2015. Вып. 2. С. 73-78.
8. Крылова И.В. К вопросу об интерпретации памятников науки и техники музейной экспозиции // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. 2009. Вып. 2. С. 156-160.
9. Беззубова О.В. Некоторые аспекты теоретического осмысления музея, как феномена культуры // Триумф музея? СПб., 2005. С. 6-27.
10. Tilden F. Interpreting our Heritage. University of NorthCorolina Presr, 1977.
11. Моррис Ч. Основания теории знаков // Семиотика. М., 1983. С. 37-89.
12. Дьячков А.Н. Памятники в системе предметного мира культуры // Памятник и современность: Вопросы освоения историко-культурного наследия : сб. науч. тр. М., 1987. C. 41-60.
13. Eyvazova Y.M. Muzey ekspozisiyasi. Dars vasaiti. Baki : Mars-Print, 2010. 270 S.
14. Подрядова В.В. Аттрактивные особенности музыкальных поэтических текстов (лингвистический аспект): автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2012. 24 с.
References
1. Solonin, Yu.N. & Kagan, M.S. (eds) (2013) Kul'turologiya [Cultural Studies]. Moscow: Yurayt.
2. Sapanzha, O.S. (2011) Kul'turologicheskaya teoriya muzeynosti [Culturological Theory of Museuality]. Abstract of Culturology Dr. Diss. St. Petersburg.
3. Raffler, M. (2006) Historische museology. In: Waidacher, F. Museologie - knapp gefasst. Wien: [s.n.]. pp. 275.
4. Stransky, Z.Z. (2005) Archeoloqie a muzeoloqie. Brno: Masarylova univ. v Brne.
5. Gubarenko, M.Ya. (2018) Ponyatie "muzeologiya" v trudakh Z. Stranskogo [The concept of "museology" in the works of Z. Stranskiy]. VestnikSPbGIK. 3(36). pp. 86-88.
6. Kravchenko, I.S. (2008) Pamyatnik kak sotsial'nyy fenomen [Monument as a social phenomenon]. Philosophy Cand. Diss. Volgograd.
7. Nikonova, A.A. (2015) Mediatsiya, interpretatsiya, tvorchestvo: granitsy transformatsii muzey-nogo prostranstva [Mediation, interpretation, creativity: The boundaries of the transformation of museum space]. VestnikSankt-Peterburgskogo universiteta. Seriya 17. 2. pp. 73-78.
8. Krylova, I.V. (2009) K voprosu ob interpretatsii pamyatnikov nauki i tekhniki muzeynoy ekspozitsii [On the interpretation of specimen of science and technology of the museum exposition]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Seriya 6. 2. pp. 156-160.
9. Bezzubova, O.V. (2005) Nekotorye aspekty teoreticheskogo osmysleniya muzeya, kak fenom-ena kul'tury [Some aspects of theoretical understanding of the museum as a cultural phenomenon]. In: Piotrovsky, M.M. et al. (eds) Triumf muzeya? [Triumph of the Museum?]. St. Petersburg: State Hermitage. pp. 6-27.
10. Tilden, F. (1977) Interpreting our Heritage. University of NorthCorolina Press.
11. Morris, Ch. (1983) Osnovaniya teorii znakov [Foundations of the theory of signs]. In: Ste-panov, Yu.S. (ed.) Semiotika [Semiotics]. Moscow: Raduga. pp. 37-89.
12. Dyachkov, A.N. (1987) Pamyatniki v sisteme predmetnogo mira kul'tury [Monuments in the system of the objective world of culture]. In: Batov, V.I. (ed.) Pamyatnik i sovremennost': Voprosy osvoeniya istoriko-kul'turnogo naslediya [Monument and modernity: Development of historical and cultural heritage]. Moscow: Research Institute of Culture. pp. 41-60.
13. Eyvazova, Y.M. (2010)Muzey ekspozisiyasi. Dars vasaiti. Baki: Mars-Print.
14. Podryadova, V.V. (2012) Attraktivnye osobennosti muzykal'nykh poeticheskikh tekstov (lingvisticheskiy aspekt) [Attractive features of musical poetic texts (a linguistic aspect)]. Abstract of Philology Cand. Diss. Moscow.
Сведения об авторе:
Эйвазова Е.М. - доктор философии по педагогике, доцент Азербайджанского
государственного университета культуры и искусств (Баку, Азербайджан). E-mail: [email protected]
Information about the author:
Eyvazova Ye. M. - Doctor of Philosophy in Pedagogy, Associate Professor of Azerbaijan State University of Culture and Arts (Baku, Azerbaijan). E-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 25.02.2022; одобрена после рецензирования 28.04.2022; принята к публикации 15.05.2024.
The article was submitted 25.02.2022; approved after reviewing 28.04.2022; accepted for publication 15.05.2024.
