CC BY
29
Суицидология и аддиктология
тревожность, невротичность, раздражительность, реактивная агрессивность, эмоциональная лабильность, суицидальное поведение. Органическая психопатологическая симптоматика, которая обнаруживалась у всех пациентов этой группы, была, прежде всего, обусловлена доминантными факторами (радиация, психогенная травматизация). Наличие в анамнезе органических психических расстройств усугубляло вышеперечисленную симптоматику и повышало риск суицида [3, 4]. Неадекватная самооценка присутствует в исследуемых группах, но в основной группе выше показатели по таким характеристикам как подозрительность, зависимость, агрессивность, конформность, ожидание помощи и советов, упрямство. Имеется дисбаланс самооценки и уровня притязаний, который формирует внутренний конфликт. Больные основной группы демонстрируют низкий уровень самоактуализации. Среди предложенных мотивов потребления алкоголя по мере убывания значимости респонденты выбрали в основной группе: снятие напряжения - повышение самооценки - изменение эмоционального состояния - средство общения - получение удовольствия - манипуляция -научение или подражание. В группе сравнения: получение удовольствия - снятие напряжения -средство общения - повышение самооценки - изменение эмоционального состояния - манипуляция - научение или подражание [5].
Выводы.
Разделение пациентов одной нозологической принадлежности на группы исследования по признаку суицидальной активности позволяют выявить значимые различия в сфере мотивации потребления алкоголя и взаимозависимых нарушений эмоциональной сферы, самооценки, межличностных коммуникаций [3, 4].
Литература:
1. Буйков В.А., Колмогорова В.В., Буртовая Е.Ю. Резистентные посттравматические изменения личности в отдаленные периоды после радиационных аварий у облученного населения на Южном Урале аварий // Вестник Южно - Уральского государственного университета. Серия: Образование, здравоохранение, физическая культура. - 2007. - № 16 (71). - С. 64-66.
2. Буйков В.А., Колмогорова В.В. Эмоциональные расстройства у пострадавшего населения с органическими проявлениями после радиационных аварий на Южном Урале // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. - 2013. - № 5 (80). - С. 58-61.
3. Буйков В.А., Полецкий В.М., Колмогорова В.В. Алкогольная зависимость (клинические, социально - психологические, и биологические проблемы. - Москва, 2013. - С. 214-120.
4. Колмогорова В.В., Буйков В.А. Психическая дезадаптация у населения, подвершегося облучению в результате радиационных инцидентов на Южном Урале // Тюменский медицинский журнал. - 2012. - № 3. - С. 5-6.
5. Колмогорова В.В., Буйков В.А. Психотравмирующие факторы, влияющие на формирование психических расстройств у пострадавших в результате радиационных инцидентов на Южном Урале // В сборнике: Опыт минимизации последствий аварии 1957 года. Материалы Международной конференции, посвященной 55-летию со дня аварии в 1957 году на производственном объединении «Маяк», 2012. - С. 84-85.
МОТИВЫ СУИЦИДАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ В ПОЗДНЕМ ВОЗРАСТЕ У ПОСТРАДАВШИХ В РЕЗУЛЬТАТЕ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ КАТАСТРОФ НА ЮЖНОМ УРАЛЕ В ОТДАЛЕННОМ ПЕРИОДЕ
В.А. Дегтярев
Южно-Уральский ГМУ, г. Челябинск E-mail автора: kolmogorova_v@mail.ru
Суицидальное поведение в позднем возрасте у пострадавших в результате экологических катастроф в Южноуральском регионе в отдаленные периоды является актуальной проблемой современной психиатрии [1, 2]. Однако до настоящего времени не получили достаточного развития вопросы ранней диагностики этого поведения с учетом особенностей формирования его мотивов данных действий.
Цель исследования: выявление особенностей мотивов при формировании суицидальных действий у пациентов в позднем возрасте у пострадавших в результате экологических катастроф в Южноуральском регионе в отдаленные периоды.
Материал и методы.
Обследовано 105 человек в возрасте от 65 до 86 лет, пациенты ГУЗ «Областная клиническая специализированная психоневрологическая больница № 1», госпитализация которых в психиатрическую больницу была связана с суицидальными поступками. В работе использовался клиникоанамнестический и клинико-психопатологический методы [3, 4].
Результаты и обсуждение.
В процессе работы были выделены следующие варианты мотивов суицидальных действий): спасителя (избавителя, запасного выхода): от ситуации «облавы», от одной, но чрезвычайно-значимой ситуации, от будущих бед; катализатора естественного приближения смерти; защиты общества (санитара общества); признания поражения жизненных ценностей; демонстративного протеста, довода, шантажа; эмоциональной разрядки; элемента психотической картины. Самоубийство по механизму спасителя отмечалось в 29 случаях (27,6%), из них от ситуации «облавы» в 19 случаях (18,1%). При этом пациенты отмечали одновременное, суммарное воздействие множества проблем (неприятности на работе, конфликт в семье, значительные трудности материального положения, соматические болезни, проживание в экологически неблагополучной местности и т.д.). Непосредственным стимулом для суицидальных действий являлось какое-нибудь неблагоприятное обстоятельство, «переполнившее чашу терпения». Клинически диагностировалось
Том 16, № 3, 2014 Тюменский медицинский журнал
11
Суицидология и аддиктология
состояние реактивной депрессии. Механизм катализатора естественного приближения смерти (n=7; 6,6%), характеризовался тем, что у пациента реально существовало крайне тяжелое соматическое заболевание (онкологическое, декомпенсация сердечной и дыхательной деятельности и т.д., связанные с проживанием в экологически неблагоприятном регионе). В случае осознания человеком себя как «обузы» для ближайшего микроокружения, самоубийство развивалось по механизму «защиты общества», «санитара общества» (n=15; 14,3%). По механизму признания поражения жизненных ценностей (n=2; 1,9%) самоубийство формировалось в момент, когда у человека рушились все жизненные устои, идеалы, ценности. Суицидальные действия по механизму демонстративного протеста, аргумента, довода, шантажа (n=11; 10,5%) отмечались при условии, когда человек прибегал к самоубийству с целью доказать что-либо, обратить на себя внимание и т.д. Такой тип аутоагрессии характерен для эгоцентричных личностей с развитым истерическим радикалом. У 37 больных (35,3%) самоубийство являлось элементом психотической картины заболевания [4, 5].
Выводы.
Наиболее частой причиной суицидов в позднем возрасте является психопатологическая симптоматика психотического уровня. Вторым по значимости мотивом суицидальных действий следует механизм «спасителя». На третьей позиции - механизм «санитара общества».
Литература:
1. Буйков В.А., Колмогорова В.В., Буртовая Е.Ю. Вариабельность диссоциативных проявлений в отдаленные периоды у облученного населения на Южном Урале // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Образование, здравоохранение, физическая культура. - 2009. - № 7 (140). - С. 82-85.
2. Буртовая Е.Ю., Буйков В.А., Аклеев А.В., Колмогорова В.В. Особенности аффективных расстройств на органической почве у населения в отдаленные периоды в зоне радиационных инцидентов на Южном Урале // Вестник Южно - Уральского государственного университета. Серия: Образование, здравоохранение, физическая культура. - 2006. - N° 3-1. - С. 112-118.
3. Буйков В.А., Полецкий В.М., Колмогорова В.В. Алкогольная зависимость (клинические, социально - психологические, и биологические проблемы. - Москва, 2013. - С. 214-220.
4. Буйков В.А., Колмогорова В.В., Буртовая Е.Ю. Резистентные посттравматические изменения личности в отдаленные периоды после радиационных аварий у облученного населения на Южном Урале аварий // Вестник Южно - Уральского государственного университета. Серия: Образование, здравоохранение, физическая культура. - 2007. - № 16 (71). - С. 64-66.
5. Колмогорова В.В., Буйков В.А. Полиморфизм патологической симптоматики у пострадавших в результате радиационных аварий на Южном Урале. // В сборнике: Опыт минимизации последствий аварии 1957 года. Материалы Международной конференции, посвященной 55-летию со дня аварии в 1957 году на производственном объединении «Маяк», 2012. - С. 85-86.
ВЗАИМОСВЯЗЬ РЕАКТИВНОЙ / ПРОАКТИВНОЙ АГРЕССИИ И РИСКА СУИЦИДАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ У ДЕВИАНТНЫХ ПОДРОСТКОВ
Г.А. Епанчинцева, А.И. Ерзин, Е.Ю. Алистратова
Оренбургский ГУ, Оренбургская ГМА, г. Оренбург Оренбургский ОКНД, г. Оренбург
Е-mail авторов: clinical-psychology@mail.ru,
dr-wagneri@mail.ru, ond@esoo.ru
Суицидальные мысли и намерения, согласно ряду последних исследований, встречаются у детей и подростков в несколько раз чаще, чем собственно попытки суицида. В связи с этим остро встает проблема диагностики и выявления факторов, способных повышать риск суицидальной активности. Одним их подобных факторов в данной статье рассмотрена дихотомия «реактивная / проактивная агрессия». Понятия реактивной и проактивной агрессии, введенные К. Доджем и Дж. Койи в 1980-х гг., служат для обозначения моделей поведения, которые возникают в результате фрустрации (провокации) или формируются при отсутствии явных внешних причин и сами преследуют своей целью провокацию. В ходе исследования подростков с девиантным (аддиктивным, делинквентным и криминальным) поведением, проходящих реабилитацию в наркологическом диспансере, было установлено преобладание реактивной агрессии над проактивной. Выявлены такие личностные предикторы саморазрушающего поведения, как демонстративность, аффективность, низкая самооценка и ощущение собственной несостоятельности, социальный пессимизм, отсутствие устойчивых целей в будущем, проблемы в межличностных отношениях, в том числе, с близкими родственниками, а также наличие признаков социальной дезадаптации. Установлены положительные связи реактивной агрессии с демонстративностью, аффективностью, восприятием личных проблем как уникальных, отсутствием временной перспективы, склонностью к делинквентному, аддиктивному и агрессивному поведению, нарушениями здоровья. Проактивная агрессия положительно коррелирует с такими показателями, как аффективность, слом культурных барьеров, склонность к аддиктивному поведению и насилию, нарушение межличностного взаимодействия. При этом отрицательные взаимосвязи обнаружены между проактивной агрессией и такими факторами риска суицида, как демонстративность и склонность к саморазрушительному поведению. В целом, согласно результатам проведенного исследования, реактивная агрессия в большем мере способна повышать риск реализации суицидальных тенденций, в то время как проактивная агрессия чаще встречается у лиц с антисоциальной направленностью.
Ключевые слова: суицид, суицидальные намерения, факторы риска суицида, реактивная агрессия, проактивная агрессия, подростки, наркология, девиантное поведение.
По данным L. Greening с соавт. (2010), менее 1% из 100000 детей в возрасте от 5 до 14 лет совершают попытки суицида [10, 11]. Авторы отмечают, что, несмотря на этот факт, существенно больше детей и подростков задумываются о суициде. Реализуясь в поведении человека, различные формы
12
Тюменский медицинский журнал Том 16, № 3, 2014
