CC BY
48
1996 там же, в 150 м от места первой встречи в небольшом сосновом лесу. Самец пел в кроне сосны. Возможно, это была одна и та же особь.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2016, Том 25, Экспресс-выпуск 1310: 2574-2580
Мониторинг, распространение и численность южных популяций белоплечего орлана Haliaeetus pelagicus
В.Б.Мастеров, М.С.Романов, О.Е.Рванцева
Второе издание. Первая публикация в 2015*
Белоплечий орлан Haliaeetus pelagicus является самым крупным представителем рода Haliaeetus в мировой фауне. Этот эндемик Дальнего Востока России занесён в Красные книги различного уровня (МСОП, России, Азии, региональные Красные книги). Южная часть ареала в настоящее время пересекается с районами активного освоения природных ресурсов, в первую очередь месторождений углеводородов. Обладая сравнительно небольшой численностью и медленными темпами воспроизводства, белоплечий орлан оказался чрезвычайно уязвимым в условиях глобального изменения прибрежных экосистем.
Мониторинг состояния южных популяций этого вида проводился на протяжении последних двух десятилетий и охватывал территорию северного Сахалина, нижнего Приамурья и прилегающей части побережья Охотского моря. В рамках мониторинга особое внимание уделяли изучению ключевых характеристик, таких как пространственное распределение гнездовых участков, численность, возрастная структура и темпы прироста популяции.
На побережье Охотского моря белоплечие орланы обитают в узкой прибрежной полосе шириной до 3 км. По долинам крупных рек (Уда, Тугур, Ульбан) птицы могут гнездиться на удалении до нескольких десятков километров. Южная граница ареала спускается вдоль материкового берега Татарского пролива до мыса Сюркум (120 км севернее города Советская гавань).
Вверх по реке Амур орланы проникают на 540 км — до устья реки Горин, где в 1989 году обнаружили гнездо с птенцами, хотя самих
* Мастеров В.Б., Романов М.С., Рванцева О.Е. 2015. Мониторинг, распространение и численность южных популяций белоплечего орлана II Современные проблемы зоологии, экологии и охраны природы: Материалы чтений и науч. конф., посвящ. памяти проф. Андрея Григорьевича Банникова и 100-летию со дня его рождения. М.: 146-151.
птиц отмечали с 1982 года (Колбин и др. 1994). Анализ конструкций и относительного возраста гнёзд позволил предположить, что вид постепенно продвигается на юг вдоль амурской поймы. Причём расселение идёт путём захвата гнездовых участков орланов-белохвостов Haliaeetus albicilla (Мастеров 1992). В 2012 году пара взрослых белоплечих орланов вместе с молодой птицей (возможно, слётком) была отмечена недалеко от Хабаровск (В.В.Пронкевич, устн. сообщ.).
На Сахалине область гнездования орланов охватывает полосой морское побережье от залива Виахту на западе до полуострова Шмидта на севере и далее на юг вдоль восточного побережья до полуострова Терпения и озера Невское. В 1870-х годах белоплечий орлан в южной части острова был весьма многочисленным (Добротворский 1870 — цит. по: Гизенко 1955), однако в настоящее время южнее залива Терпения, по-видимому, не гнездится.
На Курильской гряде орланы обитали только на острове Онекотан (Лобков, Нейфельдт 1986), но в последние два десятилетия достоверных фактов гнездования этого вида на архипелаге неизвестно.
Ведущую роль в питании белоплечего орлана играют тихоокеанские лососи. По-видимому, их распространение в значительной степени определяет кружево ареала орланов. На многих реках охотского бассейна граница распространения гнездовий этих птиц совпадает с расположением крупных нерестилищ лососей. На нижнем Амуре роль лососей замещают другие виды рыб, основные из которых — амурская щука, серебряный карась, амурский сом и касатка-скрипун. В весенний период главными объектами охоты пернатых хищников на морском побережье являются бельки кольчатой нерпы (акибы), которые щенятся на прибрежных дрейфующих льдинах. Районы гнездования белоплечих орланов во многом совпадают с распределением мест родовых залёжек нерп.
Орланы предпочитают поросшие лесом речные долины и склоны морских террас, побережья озёр и заливов, где высокие деревья растут близко к береговой линии. Из 1047 гнёзд белоплечих орланов 75% располагались не далее 500 м от ближайшего кормового водоёма, а 59% — не далее 200 м. Кормовые биотопы представляют собой побережье и мелководные акватории с глубинами до 1.5 м, а также водно-болотные угодья в приморской полосе. В наиболее продуктивных местообитаниях орланы могут образовывать групповые поселения, где расстояние между гнёздами соседних пар сокращается до нескольких десятков метров (минимальное 73 м, среднее 194 м) (залив Ныйский на острове Сахалин).
Согласно последней сводке (BirdLife International 2014), общая численность вида оценивается в 4600-5100 особей, включая 1830-1900 гнездящихся пар и 1000-1300 неполовозрелых особей. На Сахалине
насчитывается около 1110 белоплечих орланов, включая 400 гнездящихся пар, 140 нетерриториальных взрослых особей и 170 неполовозрелых птиц (Мастеров, Романов 2014).
На северо-западном побережье острова Сахалин от залива Тык до залива Байкал известно по меньшей мере 60 гнездовых участков орланов. В долинах сравнительно крупных рек, таких как Уанга, Большой и Малый Вагис, Чингай, обитают не менее 4-6 пар орланов. На других реках — Лах, Тык, Погиби, Лангры — известно по 2-3 гнездовых участка. На заливах Байкал и Помрь существуют не менее 15 участков. Открытые скалистые и обрывистые берега полуострова Шмидта высотой 30-60 м мало подходят для гнездования этих хищников. Участки птиц располагаются в распадках и долинах небольших рек и ручьёв на удалении до 400 м от берега. На скалах обнаружено только два гнезда белоплечих орланов. Всего на полуострове обитает около 17-25 пар. Основная часть островной популяции белоплечих орланов сосредоточена на лагунных заливах северо-восточного побережья. Здесь гнездятся не менее 370 пар этих хищников. На отрезке побережья от залива Лунский до мыса Терпения обитает, вероятно, около 60-70 пар. Орланы предпочитают строить гнёзда в устьях рек и ручьёв, где отвесные береговые обрывы прерываются распадками. Самый южный район гнездования белоплечих орланов приурочен к побережью залива Терпения и озера Невское. Здесь существуют предположительно 30-35 гнездовых участков орланов.
Группировка белоплечих орланов, обитающих в Нижнем Приамурье и на южном побережье Охотского моря, насчитывает не менее 1200 особей, примерно четверть из которых (от 22 до 32%) составляют неполовозрелые птицы. На Шантарском архипелаге гнездятся 65-70 пар этих хищников (Мастеров 1998). В южной части острова Феклисто-ва известно 13 гнездовых участков, а на острове Большой Шантар — не менее 28.
Вдоль морского побережья от Тугурского залива до устья Амура плотность птиц варьирует в широких пределах. Изрезанное небольшими бухтами западное побережье Тугурского залива де-факто оказалось слабо заселено орланами — 0.03 пары/км. Широкая илистая литораль, обсыхающая во время отлива, мало привлекательна для птиц в кормовом отношении, хотя гнездовые местообитания вполне соответствуют требованиям этого вида.
В Ульбанском заливе известно 13 участков белоплечих орланов, в заливе Николая — всего 6. На большом протяжении побережья Ульбан-ского залива в море обрываются отвесные скалы высотой более 100 м. В заливе Николая берега в основном пологие, но также как в Тугурском заливе мелководья не отличаются особой продуктивностью. Поэтому плотность гнездования составляет здесь всего 0.06 участков на 1 км
береговой линии. В мелком заливе Нерпичий с поросшими лиственничной тайгой низкими берегами, плотность возрастает в 10 раз — до 0.46 пар/км. Здесь обитает 6 пар орланов. Также плотно заселено орланами лагунное озеро Мухтеля, где известно 13 гнездовых участков этого вида. Вдоль открытого морского побережья от залива Александры до залива Счастья известно около 48 гнездовых участков белоплечих орланов. В самом заливе Счастья гнездится 8-10 пар.
Основная часть популяции населяет крупные озера амурского бассейна. Наиболее многочисленная группировка, включающая 80 гнездовых участков, располагается на озере Удыль. Вдвое меньше пар обитает на озере Кизи - 41. Далее по убывающей располагаются озёра Кади (24), Дальджа (16), Орель (13), Иркутское (9), Дудинское (7), Орлик (6), Джевдаха (6) и Чля (5 гнездовых участков). На некрупных озёрах амурской поймы, таких, например, как Гера, Гавань, Татарское, Дали, обычно гнездится от 1 до 3 пар орланов. Общее число участков на водоёмах этой категории насчитывает 23. Не менее 52 участков расположены на протоках амурской поймы и в низовьях рек, впадающих в Амур. На самом Амуре известно по меньшей мере 27 гнездовых участков белоплечих орланов.
На побережье Татарского пролива вид сравнительно редок. От устья Амура до залива Чихачёва известно 18 гнездовых участков. 3 пары обитают на Частых островах. Более плотно населены реки Псю, Нигирь, Мы, Тыми, где отмечено около 25 гнездовых участков. Южнее залива Чихачёва белоплечие орланы единично гнездятся только на берегу небольших лагун в устьях рек, впадающих в Татарский пролив. До мыса Сюркум на протяжении 178 км известно только 5 гнёзд этого вида. С продвижением на юг вид становится всё более редким, тогда как численность орлана-белохвоста постепенно возрастает.
Согласно данным телеметрии и цветного мечения, большинство сахалинских и амурских орланов зимует на острове Хоккайдо и Южных Курилах (McGrady et al. 2003, Masterov 2013). Здесь ежегодно собирается до 2400-2700 белоплечих орланов (Masterov et al. 2003). Некоторая часть материковых птиц летит зимовать в Приморье и далее на юг — на Корейский полуостров (Шибнев, Глущенко 1988). На Сахалине лишь несколько десятков особей остаётся зимовать на побережье залива Терпения и Анивы (Нечаев 1988).
Многолетний мониторинг позволяет сделать некоторые предварительные оценки и прогнозы состояния популяции орланов в южной части ареала. Возрастная структура популяции (соотношение неполовозрелых и взрослых особей) может косвенно свидетельствовать об её устойчивости. В растущей популяции доля молодых птиц обычно больше, чем в сокращающейся, хотя данный показатель следует рассматривать с осторожностью (Stalmaster 1987). Уменьшение доли не-
половозрелых особей может происходить в результате снижения эффективности воспроизводства популяции, повышенной смертности молодых птиц, либо их пространственной дисперсии.
На Сахалине в начале 1990-х годов молодые птицы в популяции составляли 30.8-38.4% (Masterov et al. 2000). В последующие годы их доля начала статистически значимо снижаться и к 2012 году сократилась до 11%. На нижнем Амуре подобная тенденция также имела место, хотя она статистически не значима. В 1990-е годы доля молодых составляла в среднем 28% (Masterov 2003), а в конце 2000-х годов снизилась до 17%.
На Сахалине и в Нижнем Приамурье гнездовая активность орланов (доля гнездящихся пар от общего числа территориальных пар) в среднем за многолетний период составила около 50%. На протяжении последних двух десятилетий этот показатель постепенно снижался: на Амуре с 60% в 1990-е годы до 45% в 2000-е, на Сахалине - с 68% до 54%, соответственно. Причём на Сахалине тренд является статистически значимым.
Средняя продуктивность сахалинской популяции белоплечего орлана в 2004-2012 годах составляла 0.58 слётка на обитаемую территорию. В 1990-е годы этот показатель был несколько выше — 0.79 слётка на территорию, а в конце 1980-х — начале 1990-х годов — ещё выше: от 0.8 до 1.2 птенцов на территорию (Мастеров 1995). В ряду многолетних наблюдений прослеживается статистически значимый отрицательный тренд. В настоящее время средняя продуктивность амурской популяции несколько выше — 0.64 слётка на территорию. Как и на Сахалине, этот показатель постепенно снижается. Если в 1980-е годы продуктивность изменялась в диапазоне от 1.0 до 1.3 птенца на обитаемую территорию, то в последнюю пятилетку упала до 0.3-0.7. Анализ информации по близкородственным видам показывает, что для орланов нормальная продуктивность составляет 0.6-0.8 слётка на территориальную пару в год (Stalmaster 1987; Struwe-Juhl 2003). Известные примеры снижения продуктивности до 0.46 слётка и даже до 0.12 (Helander 2003) чаще всего сопровождались популяционным спадом.
Динамика популяции непосредственно связана с гнездовой активностью и продуктивностью. Для оценки скорости роста популяции была использована матричная модель Лесли. В основу модели легли показатели относительной численности различных возрастных классов (характеризуют их выживаемость) и продуктивности. Расчёты предсказывают, что при сохранении отрицательных темпов прироста сахалинская популяция может сократиться вдвое за 44 года, тогда как амурская — за 70 лет. Один из важных выводов моделирования — это предположение о крайне высоком уровне смертности птиц в первый год жизни, достигающей 83-85% (Романов, Мастеров 2014).
Тесная связь с побережьями делает белоплечих орланов особенно уязвимыми при утрате местообитаний. На Сахалине это связано преимущественно с лесными пожарами и развитием нефтегазового комплекса. Освоение береговых и шельфовых месторождений углеводородов сопровождается строительством дорог и трубопроводов, что способствует росту рекреационной и хозяйственной нагрузки, а также воздействию фактора беспокойства. Орланы достоверно чаще покидают гнездовые участки, если изменения коснулись более 55% их площади. В настоящее время не менее 70% островной популяции обитает в осваиваемых районах.
На нижнем Амуре, помимо пирогенной трансформации местообитаний, на первый план выходит масштабная вырубка лесов и загрязнение водной среды промышленными стоками. Строительство каскада ГЭС, способных кардинально изменить гидрологический режим и всю экосистему амурской поймы, вызывают серьёзное опасение за дальнейшую судьбу этих высших хищников-ихтиофагов.
Литер атур а Гизенко А.И. 1955. Птицы Сахалинской области. М.: 1-328.
Колбин В.А., Бабенко В.Г., Бачурин Г.Н. 1994. Птицы Комсомольского заповедника //
Позвоночные животные Комсомольского заповедника: 13-41. Лобков Е.Г., Нейфельдт И.А. 1986. Распространение и биология белоплечего орлана
Haliaeetus pelagicus pelagicus (Pall.) // Тр. Зоол. ин-та АН СССР 150: 107-146. Мастеров В.Б. 1992. Экологическая энергетика и межвидовые отношения орланов Haliaeetus albicilla L., Haliaeetus pelagicus (Pall.) на нижнем Амуре и острове Сахалин. Дис. ... канд. биол. наук. М.: 1-157 (рукопись). Мастеров В.Б. 1995. Современное состояние популяции и особенности биологии белоплечих орланов (Haliaeetus pelagicus) на юге Охотоморья // Дневные хищные птицы и совы в неволе. М., 4: 10-17. Мастеров В.Б. 1998. Состояние популяции и особенности биологии белоплечих орланов на юге Охотоморья // Вопросы сохранения ресурсов малоизученных редких животных севера: Материалы Красной книги, 1: 134-146. Мастеров В.Б., Романов М.С. 2014. Тихоокеанский орлан Haliaeetus pelagicus: экология, эволюция, охрана. М.: 1-384. Нечаев В.А. 1988. Результаты зимнего учёта белоплечего орлана на о. Сахалин в 1986 г.
// Редкие птицы Дальнего Востока и их охрана. Владивосток: 120-121. Романов М.С., Мастеров В.Б. 2014. Матричная модель популяции белоплечего орлана: усовершенствования и новые данные // Математическая биология и биоинформатика 9, 2: 406-413.
Шибнев Ю.Б., Глущенко Ю.Н. 1988. Зимовка хищных птиц в юго-западном Приморье
в 1985/86 г. // Редкие птицы Дальнего Востока и их охрана. Владивосток: 108-111. BirdLife International. 2014. Species factsheet: Haliaeetus pelagicus. Downloaded from
http://www.birdlife.org on 19.03.2014. Helander B. 2003. The white-tailed sea eagle in Sweden - reproduction, numbers and trends // Sea eagle 2000, conference proceedings of the Swed. Soc. Nature Conservation. Stockholm: 57-66.
Masterov V.B. 2003. Recent status of Steller's sea eagles in the South part of the Sea of Okhotsk // Sea eagle 2000, conference proceedings of the Swed. Soc. Nature Conservation. Stockholm: 141.
Masterov V.B. 2013. The study of migration and spatial relationships of Steller's sea eagles in the southern part of the breeding range // Avian migrants in the Northern Pacific: Breeding and Stopover sites in changing Earth. Yuzhno-Sakhalinsk: 23. Masterov V.B., Soloviev M.U. Zykov V.B. 2000. Numbers and current status of the population of Steller's Sea Eagle on Sakhalin Island // First Symposium on Steller's and White-tailed Sea Eagles in East Asia. Tokyo: 45-57. Masterov V.B., Zykov V.B., Ueta M. 2003. Wintering of White-tailed and Steller's Sea Eagles at southern Kuril Islands in 1998-99 // Sea eagle 2000, conference proceedings of the Swed. Soc. Nature Conservation. Stockholm: 203-210. McGrady M.J., Ueta M., Potapov E.R., Utekhina I., Masterov V., Ladyguine A., Zykov V., Cibor J., Fuller M., Seegar W.S. 2003. Movements by juvenile and immature Steller's Sea Eagles Haliaeetus pelagicus tracked by satellite // Ibis 145: 318-328. Stalmaster M.V. 1987. The Bald Eagle. New York: 1-227.
Struwe-Juhl B. 2003. Age-structure and productivity of a German white-tailed sea eagle population // Sea eagle 2000, conference proceedings of the Swed. Soc. Nature Conservation. Stockholm: 181-190.
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2016, Том 25, Экспресс-выпуск 1310: 2580-2584
Степной орёл Aquila nipalensis в саратовском Заволжье
В.Г.Табачишин, Е.В.Завьялов, И.А.Хрустов, Н.Н.Якушев
Второе издание. Первая публикация в 2002*
Степной орёл Aquila nipalensis - редкая гнездящаяся птица саратовского Заволжья. Общеизвестны масштабы сокращения его ареала и общей численности, произошедшего в середине ХХ века (Галушин 1995, 2000). Вид исчез из многих регионов обширного евроазиатского ареала, стал редкой птицей на территории России, в том числе и в Саратовской области. В ряде мест былого распространения степной орёл отмечается спорадически и только в миграционный период.
В прошлом северная граница распространения вида проводилась по линии, пересекающей с запада на восток Заволжье от истоков реки Большой Караман на широте города Ершова до места пересечения рекой Большой Иргиз границы Казахстана (Ларина и др. 1963). Ныне ареал охватывает юго-восточные и центральные участки Левобережья: от Краснокутского района граница его распространения проходит через Фёдоровский, Ершовский, Краснопартизанский, Пугачёвский и
* Табачишин В.Г., Завьялов Е.В., Хрустов И.А., Якушев Н.Н. 2002. Степной орёл в саратовском Заволжье II Беркут 11, 1: 31-33.
